Текст книги "Поцелуй Осени (ЛП)"

Автор книги: М. Айдем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Если ты действительно Высшая, то ты и мой брат должны… принять наши законы, – сказала Никси, и в ее глазах появилось беспокойство.

Осень почувствовала тошноту.

– И что же происходит, когда кто-то нарушает этот закон?

– Никси… – Кирэлл пытался остановить сестру.

– Нарушителей казнят, – сказала Никси, не обращая внимания на предостережение в голосе брата.

– Как?! – Осень повернулась к Кирэллу, который все еще свирепо смотрел на свою сестру. – Почему ты мне этого не сказал?

– Потому что ты чуть не умерла! – руки Кирэлла напряглись, когда она попыталась вырваться. – Тебе нужно было время, чтобы прийти в себя и смириться со всеми переменами, происходящими в твоей жизни. У меня не было причин говорить об этом и заставлять тебя беспокоиться, пока я не обсудил это с моим отцом. Как старейшина, он знает закон лучше, чем кто-либо другой.

– Не было причин заставлять меня беспокоиться? – недоверчиво переспросила она. – Мне нужно было время, чтобы прийти в себя? Позвольте мне напомнить вам, мистер Я Черный Прайм, – Осень ткнула его пальцем в грудь. – Я живу сама по себе с тех пор, как мне исполнилось десять лет, и никто, будь то моя пара или нет, не имеет права скрывать от меня что-то подобное. Может, мне и не пятьсот лет, черт возьми, но я пережила гораздо больше, чем кто-либо из вас!

– Я знаю, Осень, – тихо сказал Кирэлл, – но я – твоя пара, и мой долг и честь защищать тебя. Ты о нашем мире совсем ничего не знаешь, и я хотел, чтобы ты узнала его, не думая об этой… ситуации. И мне не пятьсот лет.

– Ситуация? Ты называешь свою возможную казнь ситуацией? – прорычала она.

В другое Никси была бы восхищена тем, как такой маленький человек, как Осень, бесстрашно противостоит ее брату, особенно теперь, когда он стал Высшим, но она была слишком ошеломлена. Когда она вошла в комнату, Осень стояла лицом к ней, полотенце было обернуто вокруг ее тела от подмышек до колен. Теперь она повернулась лицом к Кирэллу, и Никси впервые увидела шрамы, пересекавшие спину Осени и исчезающие под полотенцем.

– Что, во имя Кера, с тобой случилось?! – Осень и Кирэлл посмотрели на Никси, ее испуганный шепот положил конец их растущему разногласию.

– Варанианцы, – сказала Осень, поворачиваясь так, чтобы спина была обращена к Кирэллу.

– Но… – глаза Никси расширились от шока.

– Варанианцы напали на Осень и ее семью на Земле, Никси, – сказал Кирэлл сестре, обнимая Осень, словно защищая ее. – Осень была единственной, кто выжил. Ей было десять лет.

– Десять? – глаза Никси едва не вылезли из орбит. – Но это же так… но это невозможно. Ни один молодой Драгун не выдержал бы такого.

– Высший смог, – сказал ей Кирэлл. – Осень смогла призвать своего дракона, и хотя тот был способен защитить ее, но исцелить раны не смог.

– Что… кто…

– И есть еще кое-что. Варанианец, напавший на мою Осень, все еще жив, и если он узнает, что и она жива, то может попытаться снова.

– И пусть, – прошипела Осень. – Я уже не ребенок. Террон заплатит за то, что он сделал с моей семьей.

– Террон? Генерал Террон? – ахнула Никси.

– Да, – подтвердил Кирэлл. – Теперь ты понимаешь, что мне нужно держать всех в неведении. Только Дэкк и целитель Талфрин, которым я безоговорочно доверяю, знают, что Осень – Высшая и что она может вызывать своего дракона. Прекрасного дракона, к слову.

Его рука обхватила подбородок Осени, приподнимая его вверх, так что их взгляды встретились. Его большой палец ласкал ее щеку.

– Самого прекрасного из всех, что я когда-либо видел.

– Да неужели? – спросила Осень, и Никси услышала сомнение в голосе девушки и спросила себя, в чем дело.

– Никогда не сомневайся в этом, любовь моя, – проворчал Кирэлл, а затем поцеловал свою пару так, что сомнений у нее не осталось.

Глава 3

Осень старалась не показывать своего раздражения, пока Кирэлл вел ее по другому длинному коридору к комнате, где должен был быть накрыт ужин для всей семьи. На ней было простое зеленое платье, которое ей не принадлежало. Хотя глаза Кирэлла вспыхнули желанием, когда он увидел, как платье облегает ее фигуру, это все еще было платье, которое носила его сестра, когда она считалась ребенком. С Осенью ведь было совсем иначе.

Кирэлл, напротив, был одет в одежду, которая когда-то была сшита для него и сидела идеально, но теперь была немного тесновата. Черные облегающие брюки были заправлены в темные сапоги выше колен, а пышная белая рубашка закрывала руки и грудь и была заправлена в пояс. Он даже не потрудился застегнуть пуговицы рубашки, оставив свою мускулистую грудь обнаженной. Кирэлл выглядел так внушительно, что даже ее дракон поднял голову и фыркнул от восхищения.

Они никогда бы не пришли на один из ее семейных ужинов в таком виде. Все было бы проще, ужин был бы наполнен смехом, любовью и признанием. Чем-то, чего, как Осень была уверена, здесь не будет. По крайней мере, для нее.

Она была чужой. Проблемой, которую было необходимо решить. Такой же, какой стала в день, когда очнулась в больнице, крича о ящерицах-убийцах.

Нет, здесь она не найдет любви и признания. По крайней мере, не в семье Кирэлла. Даже Никси на самом деле не была на стороне Осени. Она была просто против Маайке.

Все головы повернулись, и разговоры прекратились, когда она и Кирэлл вошли в комнату. Это придало Осени еще больше решимости не показывать, как это на нее действует, и она подняла подбородок, молча бросая вызов.

Кирэлл почувствовал, как пальцы Осени сжались в его руке, когда они вошли в комнату, и, взглянув на нее, увидел, что ее подбородок слегка приподнялся. Это была его Осень, его бесстрашный маленький Высший. Он не мог бы гордиться ею больше. Сегодня все пошло совсем не так, как он ожидал. Не так, как он обещал. Но все же она была рядом с ним, гордая и готовая встретить его семью в чужом платье.

Ни одна женщина, особенно Драгун, не согласилась бы на такое. Знакомство с семьей пары было значительным событием. Он знал женщин, например, Маайке, которые годами придумывали наряд для этого случая и хранили его в своем шкафу. Они настояли бы на том, чтобы поехать домой и переодеться, прежде чем предстать перед семьей пары.

Оторвав от Осени взгляд, Кирэлл попытался увидеть все происходящее ее глазами. Не слишком большая комната, все другие были больше. Дом был вырезан в скале первым Черным Праймом, который давным-давно объявил этот горный хребет своим. Хотя время смягчило зазубрины когтей, их все еще можно было увидеть, если посмотреть на потолок. Потомки добавили сюда деревянные украшения и гобелены.

Его мать и отец стояли у широкого стола, занимавшего большую часть комнаты. За столом могли усесться двенадцать человек, но обычно собиралось не более девяти. Это был тот самый стол, за которым они ели каждый день. Место, где накрывали семейные обеды. И где они говорили о своей жизни, мечтах и заботах. Стол стоял под углом к окну, и можно было наслаждаться видом. Одна из дверей вела на балкон, соединявший все комнаты на этом этаже.

Кирэлл нахмурился, когда понял, что его родители одеты в одежду, которую носили только для самых официальных мероприятий Совета. Отец ненавидел эту одежду. Маайке, одетая в замысловатое платье, демонстрирующее ее многочисленные достоинства, стояла рядом и потягивала вино из бокала. Его братья и сестры стояли поодаль там, как обычно, и были одеты намного проще. Все смотрели на него так, словно он привел к ним что-то экзотическое. Впрочем, так оно и было.

Положив руку на талию Осени, Кирэлл подвел ее к ближайшей группе.

– Осень, это мои братья Зеб, Джариат и Радко, – Кирэлл жестом указал на каждого из них, произнося их имена. – Братья, это моя пара, Осень.

– Приятно познакомиться, – сказала Осень, одарив каждого из них легкой улыбкой. Она знала, что мама бы расстроилась, если она хотя бы не попыталась быть вежливой. Забавно, что даже спустя все эти годы уроки мамы все еще оставались в памяти. – Кирэлл много рассказывал мне о вас.

– Неужели? – скептически спросил самый высокий из мужчин.

– Да, – ответила она. – Это была довольно долгая поездка, поэтому, чтобы заполнить время, Кирэлл рассказывал мне истории обо всех неприятностях, в которые попадали его братья. Особенно ты, Зеб, – она заметила, как глаза Зеба слегка расширились, когда прозвучало его имя. – Похоже, тебе понравилось поджигать волосы Никси… и это не всегда было случайно.

– Что? – возмутилась подошедшая Никси.

– Ну же, Никси, – Зеб умиротворяюще поднял руку, стараясь не ухмыляться. – Ты же знаешь, что молодым Драгунам поначалу бывает трудно контролировать свой огонь. Даже тебе было трудно, – напомнил он ей. – Я отчетливо помню, как ты однажды подожгла этот гобелен во время ужина.

Он указал на стену позади них, и, обернувшись, Осень увидела, что гобелен, висевший там, покрыт черными подпалинами внизу.

– Тогда мой огонь появился в первый раз! – сердито сказала Никси брату. – Это больше никогда не повторялось. Кстати, тебе было почти шестьдесят, когда ты наконец овладел своим огнем.

– Ты уверена? – тихо спросила Осень. Она не знала почему, но ей очень нравилось дразнить Зеба. Он почему-то напомнил ей Джека.

– О чем ты? – спросила Никси, переводя взгляд с Осени на Кирэлла, который с трудом сдерживал улыбку, и на Зеба, который изо всех сил старался выглядеть невинным. – Ты хочешь сказать, ты специально сжег мои волосы? В тот вечер был ежегодный Бал! Это было мое первое появление!

– Нет! Нет! Конечно же, нет, – Зеб сделал шаг назад, когда из носа его сестры показались клубы дыма. – В тот раз это была случайность.

– В тот раз, – прорычала Никси, и ее дым начал темнеть.

– Что-то не так? – спросила Никсел, подходя ближе. Ее взгляд скользнул по лицам детей, прежде чем остановиться на Осени. Было хорошо понятно, что именно по мнению леди Никсел было «не так».

– Нет, мама, – заговорил Кирэлл прежде, чем кто-либо успел ответить. – Мы просто вспоминали детские шалости.

Он указал на гобелен позади себя.

На мгновение выражение лица Никсел смягчилось – видимо, это было любимое воспоминание матери Кирэлла. Но потом женщина поняла, что Осень заметила ее чувства, и ее лицо стало бесстрастным.

– Я все понимаю. Ну, так как все наконец собрались, можно приступать.

Кирэлл заметил, как изменилось выражение лица его матери, и на мгновение подумал, что она, возможно, потеплела к Осени. Но когда оно снова стало холодным, он отвернулся и повел свою пару к столу.

– Осень, это две мои сестры, Равенна и Эйлин, – сказал он ей, останавливаясь перед ними.

Взгляд Осени скользнул по ним, и хотя она знала, что девушки намного старше ее, они не выглядели таковыми. Если бы они были на Земле, она могла бы поклясться, что Эйлин – ее ровесница, а Равенна – всего на несколько лет старше.

– Здравствуйте, – сказала Осень.

– Здравствуй, – только и сказали они в ответ, прежде чем повернуться и последовать за матерью к столу.

– Отец, – поприветствовал его Кирэлл, занимая обычное место старшего сына по правую руку от отца, который сидел во главе стола.

Он подвинул Осень к себе с другой стороны, и Никси заняла место рядом с Осенью, бросив на Зеба уничтожающий взгляд, когда тот, казалось, собирался запротестовать. Кирэлл был благодарен сестре. Он не хотел, чтобы Зеб сидел близко к Осени. Но затем он взглянул через стол и увидел, что Маайке быстро заняла обычное место Никси, рядом с их матерью, которая подошла к месту прямо напротив Осени.

Как только все заняли свои места, отец отодвинул матери стул, чтобы она могла сесть. Каждый мужчина сделал то же самое для женщины рядом с ним. Это был этикет, который родители Кирэлла вдалбливали в своих детей с момента, как те смогли сидеть за столом. Правда, обычно им пользовались только в присутствии гостей.

Когда Осень села, Кирэлл заметил легкую улыбку, мелькнувшую на ее губах. Гадая, что же послужило причиной этого, он поднял глаза и увидел, что Маайке стоит у стола одна. Равенна заняла место рядом с Маайке, а Джариат и Эйлин заняли два места по ту же сторону стола. Джариат помог сестрам, прежде чем занять свое место, не замечая, что Маайке все еще стоит.

Маайке стояла и смотрела на Кирэлла так, словно ожидала, что он оставит свою пару и придет ей на помощь. Не отрывая от нее взгляда, Кирэлл выдвинул свой стул и сел.

– Киран, – тихо прошептала Никсел мужу. Киран нахмурился на мгновение, а затем, увидев Маайке, оскорбленно стоящую на месте, понял, в чем проблема.

– Мои извинения, Маайке, – сказал он, отодвигая ее стул. – Я не хотел вас оскорбить.

– Конечно же, нет, старейшина Киран, – сказала она, одарив его, как она надеялась, сочувственной улыбкой. – Вы всегда были добрым и вежливым хозяином. Я прекрасно понимаю, как взволновали вас сегодняшние… события. Вас обоих, – ее взгляд на мгновение задержался на Никсел, а затем остановился на Осени. – Надеюсь, что причина этих событий будет объяснена и устранена до того, как об этом станет известно.

– Я… – Киран и Никсел могли только смотреть на Маайке, удивленные тем, что она ведет себя так, будто это и ее дело тоже.

– Устранена? – холодно прошипела Осень, переводя взгляд на Маайке. – Ты только что угрожала мне, Маайке?

– Осень… – Кирэлл положил руку ей на плечо, надеясь успокоить пару, пока ситуация не вышла из-под контроля.

– Подумаешь, – усмехнулась Маайке. – Ты всего лишь мелкая Младшая, пытающаяся стать частью самой богатой и могущественной семьи на Монду.

– Маайке, – теперь была очередь Кирана попытаться остановить склоку.

– Нет, это как раз и пытаешься сделать ты, – Осень поднялась, склонившись над столом, ее дракон требовал, чтобы она бросила вызов этой женщине, которая хотела присвоить их пару. – Через Кирэлла. Но он мой!

– Как ты смеешь?! – Маайке встала, подражая позе Осени, не обращая внимания на то, что ее дракон почему-то хочет подчиниться. – Я родилась Праймом…

– А я родилась…

– Осень! Довольно! – рявкнул Кирэлл, обрывая ее и оказываясь на ногах, чтобы оттолкнуть от Маайке. – Сядь и замолчи!

Осень не поняла сразу, что в комнате воцарилась тишина. Не сразу осознала, что все недоверчиво уставились на Кирэлла. Нет, она была слишком занята, глядя на свою пару. Не в силах поверить, что он так резко с ней разговаривал.

Он был ее парой. Он должен был встать и защитить ее. Только не Маайке. Чувствуя невыразимую боль, Осень выдернула свою руку из хватки Кирэлла и, оттолкнув стул, бросилась вон из комнаты.

***

– Осень! – крикнул Кирэлл, но она уже убежала, и его Монстр и дракон потребовали, чтобы он пошел за ней.

Кер, он не хотел говорить с ней так резко. Но он не мог позволить ей объявить всем, что она Высшая, особенно при Маайке. Никто не должен был этого знать. По крайней мере, пока он не поговорит с отцом. Но боль, заполнившая взгляд Осени, сказала ему, что она не поняла. Она решила, что он не защитил ее. Его Осень так много пережила после смерти своей семьи. Она осталась совсем одна. Брошенная, потерянная. Он сказал ей, что такого никогда больше не повторится, что он всегда будет рядом с ней. И он уже подвел ее.

– Спасибо, Кирэлл, – Маайке одарила его влажной улыбкой, в которой был намек на самодовольство.

– Ты тут ни при чем! – прорычал Кирэлл, резко повернув голову и свирепо глядя на нее.

Маайке ахнула и упала обратно на стул, когда лицо Кирэлла начало вытягиваться. Его дракон был в ярости от боли, которую его пара испытала по вине этой женщины.

– Кирэлл!

Кирэлл перевел взгляд на отца. Обычно негласный приказ старшего, более могущественного Прайма заставил бы дракона Кирэлла мгновенно повиноваться, хотел он того или нет, но на этот раз этого не произошло. На этот раз Кирэлл зарычал на своего отца, потому что теперь он был Высшим, и никто не контролировал его дракона, кроме него самого… и его пары.

Его пара.

Его невероятная, прекрасная пара, которая была одинока и страдала.

Он должен был это исправить. Используя весь контроль, которому он научился за эти столетия, Кирэлл уговорил дракона отступить, пообещав ему, что они вскоре найдут свою пару.

***

Киран потрясенно втянул воздух, когда дракон его сына зарычал на него. Это был не тот дракон, которого он знал и воспитывал. Нет, тот дракон смотрел на него глазами с золотой радужной. Он так сильно походил на Кирана, что порой их ошибочно принимали друг за друга.

В темных глазах дракона, смотревшего на него сейчас, мелькнуло серебро, а чешуя, которая начала появляться, тоже была рыжей… Нет, это было невозможно… Но вот Кирэлл вернулся в свою другую форму, и сын Кирана снова оказался перед ним. Сын – и Киран внезапно это осознал, – который стал больше него по размеру, и сила, которую он излучал, была настолько велика, что даже его дракон ее заметил.

– Отец, нам нужно поговорить.

– Я вижу. Пойдем ко мне в кабинет.

***

Осень бежала по балкону, пока не наткнулась на перила. Ее грудь тяжело вздымалась, а по лицу текли слезы. Боже! Зачем Кирэлл привез ее сюда, на эту странную планету, к этим людям? Ей очень хотелось домой.

– Тогда давай уйдем отсюда.

– Что? – Осень резко обернулась, но рядом никого не было.

– Давай… пойдем. Домой.

– Домой? – внезапно она поняла, что это ее дракон разговаривает с ней, и осознала, что на самом деле есть место, куда бы она хотела попасть. И она назвала его: – Круба.

– Да.

– Но мы же не знаем, где она находится.

– Мы знаем. Разве ты не чувствуешь?

Взгляд Осени устремился к горной гряде вдалеке, где Серебряная Луна освещала самую высокую вершину.

– Там.

– Да.

– А мы сможем?

– Конечно. Мы же Высшие.

Осень закрыла глаза. Она никогда сознательно не выпускала своего дракона. Ее частичная трансформация в детстве, и полная, когда она решила, что Кирэлл в опасности, были инстинктивными. Может ли она теперь измениться?

Кирэлл сказал ей, что она может. Он обещал, что все произойдет само собой, и бояться нечего. А еще он обещал, что будет рядом с ней, когда она попробует сделать это в первый раз, но его здесь не было. Осень была совсем одна. Так же, как была с тех пор, как погибла ее семья.

– Ты не одна. Я здесь. И никто из нас больше никогда не останется один.

Осень поняла, что ее дракон прав. Возможно, она и любила Кирэлла, но пришло время узнать, кто она на самом деле. Поверить в себя и в своего дракона.

– Идем домой.

***

– Что, во имя Кера, происходит? – спросил Киран, закрыв дверь в свой кабинет. Отец и сын не разговаривали с тех пор, как покинули столовую, но Киран был уверен, что после их ухода начался настоящий хаос. Никсел точно заметила перемену. – Что с тобой случилось?

– Я же говорил, отец. Я нашел свою пару.

– Она не может быть твоей парой, если ее ламина не изменила цвет! – возразил Киран, обходя стол.

– Она может. И ей не нужно менять цвет. Моя ламина поменяла. Вот, – протянув руку назад, Кирэлл снял рукав, который скрывал его ламину. Распустив волосы, он повернулся и показал их отцу.

– Но это же… этого не может быть, – выдохнул Киран, нащупывая позади себя стул. Густые черным волосы Прайма теперь смешивались с рыжими волосами женщины, которую его сын назвал своей парой, а концы были серебристыми.

– Ты же знаешь, что может.

– Только если она…

– Высшая. Да. Моя пара, моя Осень – Высшая. Потомок Разета.

Киран был рад, что уже стоял возле стула. Его колени подогнулись. Он потратил столетия на изучение всех доступных текстов, изучил все слухи, какими бы невероятными они ни были, о том, куда мог отправиться Разет, в надежде найти его или кого-то из его потомков. Мало кто замечал это, а те, кто видел, отказывались верить, что это происходит, но магия, которая позволяла Драгунам перемещаться, медленно угасала. Так было с тех пор, как Разет, последний Высший, покинул их. Если бы хотя бы один его потомок выжил…

– Она Высшая?

– Да.

– Но ее ламина…

– Кажется белой, если не приглядеться и если она не начнет трансформироваться. Я не знаю, вернется ли это серебро здесь, или таким образом Высшие приспособились к жизни на Земле. Возможно, это как-то связано с ее возрастом. О молодых Высших мало кто знает.

– А что ее возраст? – требовательно спросил Киран.

– Это еще одна причина, по которой я хотел сначала поговорить с тобой. Я хотел обсудить это и получить твой совет.

– Обсудить что?

– Отец, – Кирэлл глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. Он знал, что его следующие слова навсегда изменят их мир. – Осени всего двадцать два года.

– Как?! – завопил Киран, вскакивая на ноги. – Кирэлл! О чем ты только думал? Она еще совсем ребенок!

– Только не по меркам Земли, – быстро ответил Кирэлл. – На Земле они считаются взрослыми с момента достижения восемнадцати лет.

– Это не имеет значения! Кер, Кирэлл! Она еще даже не пережила свою первую трансформацию!

– Она уже делала это, – спокойно ответил он. – Она трансформировалась на Земле, когда подумала, что я в опасности. Дэкк может это подтвердить. Он видел ее.

– Она трансформировалась?

– Да. Впервые. Вот только…

– Вот только что?

– Отец. Осень не подозревала, что может трансформироваться. Она не знала, она Драгун, более того, Высший.

– Как такое может быть?

– Я тоже не мог в это поверить. Я был настолько погружен в Жар, что не почувствовал ее дракона, хотя она сразу усмирила моего Монстра.

– Ты не почувствовал… твой Монстр… – Киран что-то пробормотал, а затем поднял руку, удерживая Кирэлла от дальнейших слов.

Повернувшись, Киран невидящим взглядом уставился на двери, которые открывались на балкон.

Как такое вообще возможно? Что это значит для его народа и, что еще важнее, для его сына?

Пройдя через комнату, Киран налил два больших стакана огненной воды, зная, что это будет необходимо, прежде чем вернуться в кресло, но не за столом, а рядом с камином. Подав стакан Кирэллу, он жестом пригласил его сесть, а затем сказал:

– Расскажи мне все.

Глава 4

– Варанианцы… – прорычал Киран, крепче сжимая стакан.

– Да. Каким-то образом они обнаружили, что Разет находится на Земле. Они убили его пару и с тех пор не оставляют попыток убить всех его потомков.

– Но они не знали, что семья Осени – Драгуны? Не спрашивали себя, что это у них за странные волосы?

– Нет. Родители Осени были молоды, когда их убили, не более сорока лет, и Осень сказала, что никогда не встречалась со своими дедушками и бабушками.

– Сорок лет, – Киран недоверчиво покачал головой. – И у них уже было двое детей?

– Да, продолжительность жизни тех, кто живет на Земле, не такая, как у нас, отец. Мало кто доживает до ста.

– Невероятно. Чтобы Разет нашел себе пару в настолько неразвитом людском обществе…

– Моя Осень не неразвитая! – сердито прорычал Кирэлл.

– Нет, конечно же, нет, сын. Прости. Я не хотел тебя обидеть, просто…

– Просто что?

– Разет не был серебристым Высшим, но говорили, что он самый сильный из всех. Считается, что он был способен поглощать силу других Высших и вливать ее в свое жилище.

– Если бы он был настолько силен, то поделился бы своей жизненной энергией со своей парой. Сделал бы ее такой же долгоживущей, как и он сам.

– Да, и с потомством тоже. Но они все равно не вошли бы в полную силу до первой трансформации.

– А если многие из них погибли до того?.. Если они завели детей до того, как получили возможность трансформироваться?

– Тогда их потомкам будет еще труднее обрести эту силу. Но ты говоришь, что твоя пара уже трансформировалась?

– Да, – Кирэлл помолчал, раздумывая, стоит ли ему говорить отцу. Он хотел, чтобы Осень была здесь с ним, когда он расскажет об этом, но его отец должен был знать. – Но это была не первая ее трансформация.

– Что? О чем ты? – требовательно спросил Киран.

– Когда варанианцы напали на ее семью, Осень частично переменила форму, напав на них в попытке спасти своего младшего брата.

– Это она тебе сказала?

– Да.

– И ты ей веришь?

– Да. Только так она могла выжить. Па… – Кирэлл назвал отца так, как звал в детстве. – Ты не видел шрамов, которые покрывают спину Осени. Генерал Террон напал на нее, когда она пыталась защитить брата.

– Генерал Террон… – Киран замолчал.

– Да. Именно из-за Осени Террон потерял свой глаз. Именно поэтому у него шрамы на лице. Она напала на него в десять лет, пытаясь спасти брата. Она помнит, как вцепилась ему в лицо, прежде чем ее оттащили. Их было трое против одной.

– Кер… – брови Кирана сошлись на переносице. – Ее шрамы так и не зажили?

– Нет, она и ее дракон были совсем юны. Им было всего по десять лет. Па, ее частичная трансформация… – Кирэллу все еще было трудно в это поверить. Он никогда не слышал, чтобы какая-нибудь другая женщина могла это сделать. – Когда люди нашли ее, она была едва жива. Они решили, что Осень сошла с ума, когда заявила, что гигантские ящерицы напали на ее семью. Они давали ей лекарства, чтобы помочь вылечиться, но причинили боль ее дракону. И им обеим пришлось сделать единственное возможное. Осень отказалась от своего дракона, загнала ее вглубь, заперла. И никогда не выпускала.

– До тебя, – сказал Киран.

– Да.

– Я все еще не понимаю, как ты не почувствовал ее дракона.

– Они держали Осень на наркотиках, пока ей не исполнилось почти восемнадцать, па. К тому времени, как ее выпустили, она была уверена, что психически больна. Никто на Земле не знает о варанианцах. Кер, они даже не знают о существовании других видов.

– И когда же ты это понял?

– Я этого не понял, хотя она успокоила моего Монстра и мой дракон захотел ее. Я просто понял, что она – моя пара. И только когда она трансформировалась, чтобы защитить меня, все встало на свои места, – потирая грудь, он снова все это почувствовал. – И тогда я едва не потерял ее.

– Как? О чем ты говоришь?

– После… – Кирэлл осекся, взгляд его метнулся к темным окнам. – Кто-то пробил защиту, па.

– Что? Это невозможно! – Киран на мгновение закрыл глаза и сосредоточился, призывая свою силу. – Я ничего не чувствую.

– Это длилось мгновение, и я бы тоже этого не заметил, но мои чувства обострились с тех пор, как Осень сделала меня своей парой. Теперь, когда я нахожусь на Монду, они стали еще острее. Я могу сказать тебе, где сейчас находятся все остальные члены семьи и что они делают. Я знаю, что мама и все остальные все еще в столовой. Маайке вернулась в свою комнату, а Осень… – он вскочил на ноги. – Осень ушла! Это она нарушила защиту!

– Она… в этом есть смысл. Не только потому, что она Высшая, но и потому, что она – моя семья, и моя сила признает это.

– То есть ты признаешь мою пару?

– Конечно. Я знаю, что мы не очень удачно начали…

– Отец, мы поговорим об этом позже. Мне нужно добраться до своей пары. Она никогда раньше не летала.

– Никогда не летала? – но вопрос Кирана был задан в пустоту, потому что Кирэлл уже сорвал балконные двери с петель и переменил форму, чтобы подняться в небо в поисках своей пары.

***

Осень не могла описать чувство, которое охватило ее, когда она позволила своему дракону выйти наружу. Ее конечности покалывало, как после долгого сна в одной позе. Открыв глаза – она даже не заметила, как закрыла их – Осень едва ли поверила тому, что видит.

– Так красиво!

– Просто прекрасно, – ответила ее дракон, глядя на залитую лунным светом местность. Внезапно по чешуе пробежал слабый импульс силы.

– Что это было?

– Мы прошли через защитную границу отца нашей пары.

– О. Я думала, что нам не удастся пройти через границу, ведь у нас нет разрешения и мы не члены его семьи.

– Если бы мы были слабее того, кто создал границу – да. Но поскольку мы – Высшие, защита старейшины Кирана не сможет помешать нам войти или выйти.

– Но мы же только что прилетели и никогда раньше не летали здесь.

– Это не имеет значения. Разве ты не почувствовала?

– Я… Я что-то почувствовала, когда мы прибыли, но поскольку Кирэлл ничего не сказал, я подумала, что мне почудилось.

– Не почудилась. Это была магия Монду, которая приветствует каждого Драгуна. К сожалению, те, кто часто путешествует за пределы планеты, как это делает наша пара, как правило, не замечают этого, когда возвращаются.

– Но это было…

– Удивительно?

– Да!

– И это ничто по сравнению с тем, что мы почувствуем, когда доберемся до Крубы.

– Тогда чего же мы ждем?

– Тебя. Ты должна наконец поверить, что мы – одно целое, хотя и очень разные. Великие истины были скрыты от нас, и мы найдем их. Но самое главное – мы должны работать вместе, чтобы выжить. Наступают трудные времена.

– Будет еще труднее?

– Да. Но у нас есть не только мы, но и наши пары. И они будут с нами.

– Ты уверена?

– Да.

– Тогда летим домой.

***

Кирэлл и его дракон были в ярости, когда поднялись в небо. Осень никогда раньше не трансформировалась сама, и он пообещал ей, что будет рядом, когда она попытается это сделать. Но из-за того, как он и его семья обращались с ней, Осени пришлось сделать это самой. Это неправильно. Неужели она не понимает, что она – его жизнь? И если не понимает Осень, то уж дракон-то должен.

– И почему же? – его дракон рычал, взмахивая крыльями. – Когда это ты помогал ей? Когда кто-нибудь ей помогал? Мы обещали ей, что наша семья примет ее, а ей достались лишь холод и осуждение. Стоит ли удивляться, что она решила улететь без нас? Ее дракон знает, кто она. Знает, где она должна быть. Именно ты хотел сначала встретиться со своими родителями.

– Я думал, так будет лучше. Наша Осень так скучала по своей семье.

– И твоя семья приняла ее с распростертыми объятьями, да? – пламя, вырвавшееся из пасти его дракона, сожгло верхушки пары любимых деревьев его отца.

– Это была моя вина.

– Да, твоя. Мы должны были сразу лететь на Крубу. Там она была бы в полной безопасности. Под защитой. И уж точно не полетела бы в первый раз одна!

– И сейчас она не будет одна. Ты ведь ее догонишь.

– Ты веришь, что мы сможем? Моя пара, может быть, и молода, но она сильна. Она должна была быть такой, чтобы выжить, и она только стала сильнее с тех пор, как прибыла на Монду.

– Магия приняла ее?

– А ты думал, что не примет? – его дракон недоверчиво фыркнул, скользя к горной вершине.

– Об этом я как-то не думал.

– Похоже, ты еще очень многое не обдумал. Например, то, что наша пара может нас покинуть.

Кирэлл молчал, зная, что его дракон прав. Он должен был подумать об этом, особенно после того, как Осень стремительно выбежала из комнаты. Она привыкла заботиться о себе, ни от кого не зависеть, и он должен был немедленно отправиться за ней. Успокоить ее, вместо того чтобы сначала поговорить с отцом.

– Мы должны догнать их прежде, чем они пересекут границу владений Тро. Он из тех, кто сначала нападает, а потом задает вопросы.

– Он не узнает, что она там была. Или мы.

– Как?

– Мы – Высшие. Ничто не может нас остановить.

– Но Тро – черный.

– Не имеет значения. Мы сильнее его и можем улетать и прилетать, когда нам заблагорассудится. Поэтому многие Драгуны так и не любили Высших. Многие чувствовали угрозу, когда некоторые Высшие отказывались уважать их границы, особенно если речь шла о молодых.