Текст книги "Трейвон (ЛП)"

Автор книги: М. К. Айдем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 38 страниц)

Глава 5

 Джен медленно вошла в помещение, которое ей выделили, когда Луол выпустил ее из медицинского блока. Это было похоже на апартаменты Нихила и Мак, здесь была только одна комната, в которой находилась одинокая голая кровать. Но Джен было все равно, после условий, в которых они жили в шахтах, для нее это был просто пентхаус. Не из-за кровати, теперь она могла спать где угодно и как угодно. А потому, что здесь был туалет и душ. По-видимому, кализианцы считали неприемлемым, чтобы женщина находилась с таким количеством мужчин. Игнорируя кровать, девушка направилась в уборную.

Она провела последние пару часов с ребятами, общаясь с ними во время их последней трапезы. Ей не понравилось, что генерал уже сообщил им, что она остается на Понте. Она хотела сама рассказать им, объяснить, почему остается. Она хотела дать генералу понять, что он перегнул палку своими действиями, но не сегодня. Сегодня ей нужно было время подумать.

Джен сняла покрытие, которое Мак отдала ей; одно из тех, что Нихил заказал на Понте для своей истинной пары. Тщательно сложив его, она вошла в очистительное устройство и подняла лицо вверх, наслаждаясь горячей водой… Боже милостивый, она никогда не думала, возможность просто принять душ может довести ее до слез. Опять же, она никогда не думала, что будет благодарна за пищу, хоть та и была на вкус как теплый обойный клей.

Используя очищающий гель, который предоставили ей кализианцы, она начала мыть свои волосы. Она не знала, осталось ли что-то от маскирующей краски, которую заставил нанести Тодд, но все же, она очень хотела избавиться от нее. Возможно, однажды она забудет, как это было противно, но девушка не верила, что это будет в ближайшее время.

Откинув голову вперед, Джен позволила воде смыть пенистый гель, а затем обратила внимание на свое тело. Она бы хотела проигнорировать изменения, которые произошли в ее теле с тех пор, как она поднялась на ту гору. Но она обнаружила, что это невозможно, поскольку мокрые стены, казалось, отражают ее вид. Кто, черт возьми, придумал облицевать отражающим материалом душ?

Она знала, что очень похудела, потеряв много в весе. Они все сбросили, потому что питались мало и скудно, и ей не нужно было видеть себя, она просто могла чувствовать это по себе. Девушка знала, что видны все ее ребра, знала, что ее тазовые кости ужасно выпирают. В шахте она заставила себя взглянуть на свою изуродованную лодыжку и на шрамы, которые были на ее левой ноге. Увидев их сейчас, даже частично исцелившись, она не могла поверить, что выжила. Они были все еще толстыми и бугристыми, пересекающими снаружи ее левую ногу. Но что больше ужаснуло ее, так это лицо, которое потрясло ее, и Джен почувствовала, как ее глаза заполнились слезами.

Медленно она подняла тонкую руку, чтобы коснуться ужасного отражения на стене.

Неудивительно, что ребята все еще не могли смотреть на нее.

Она знала, что это было плохо, но увиденное просто ужаснуло ее. Она все еще могла видеть, как кулак в перчатках, полный металлических шипов, движется на нее. До сих пор чувствовала невероятную боль. Она провела пальцами по лицу тогда в шахте, но ничто не могло подготовить ее к тому, чтобы почувствовать, что осталось после него на коже. Это омрачило то, что ее мать когда-то называла красивой, фарфоровой кожей. Ее лицо было покрыто жесткими красными косыми линиями, которые бежали от виска к подбородку, некоторые из которых уже зажили, но не исчезли.

Борясь со слезами, Джен позволила воде смыть эти образы и воспоминания. Сегодня вечером она попрощалась с ребятами, обняв каждого из них. С Полом и Эриком это было самым трудным. Помимо Мак, эти двое были теми, кто всегда был с ней. Они смотрели на нее, а не в сторону, и видели ее той, какой она была всегда. Они назвали ее красивой. Она знала, что завтра ей будет невыносимо тяжело смотреть, как они уходят, один за другим отнимая у нее последнюю реальную связь с Тоддом и жизнью, которую она имела раньше. Поэтому она сделала то, что всегда делала, – быстро вошла и попрощалась сегодня вечером.

Теперь они исчезли, как и ее родители.

Как и ее сестра.

Как Тодд.

Закрыв глаза, Джен прижала кулак к губам, пытаясь сдержать всхлип, который вырывался из ее груди.

– Тодд… – выдохнула она. – О, Боже, Тодд! – ее ноги подкосились, стены поддерживали ее, когда она медленно опустилась и легла на полу.

«Боже, они все исчезли».

Свернувшись в клубок на твердом, холодном полу, она, наконец, освободила всю боль и горе, которые сдерживала внутри слишком долго.

***

На следующее утро Трейвон молча наблюдал, как один за другим человеческие мужчины вошли в шаттл, который отвезет их с Понта в их новый дом на Калбоге. Это было не то, что он сделал с другими видами, но по какой-то причине он чувствовал, что ему нужно лично проводить этих мужчин. Если бы он был честен с самим собой, он бы признался, что сюда пришел не из-за мужчин. Этой причиной была Дженнифер.

У него была беспокойная ночь, Богиня отказалась благословить его спокойным сном. Его ум продолжал воспроизводить события дня. Вот Дженнифер медленно, болезненно, двигается к нему. Вот ее яркие, голубые глаза бросают ему вызов. Он никогда раньше не встречал такую ​​женщину. Женщины кализианки никогда бы не подумали бросить ему вызов, особенно если они нуждались в его защите. Они прогибались и склонялись перед ним. Но не Дженнифер. Она стояла прямо, по крайней мере, настолько прямо, насколько позволяли ее травмы.

Она была настоящей причиной, по которой он был здесь. Его не оставляло чувство, что он может понадобиться ей, поскольку она смотрела, как ее друзья уезжают. То, что она не пришла, показалось ему странным. Когда последний мужчина, Крэйг, подошел к челноку, Трейвон двинулся вперед.

– Где Дженнифер? – требовательно спросил он, подойдя к Крэйгу.

Тот посмотрел на Трейвона и нахмурился.

– Полагаю, что она у себя на кухне. Вчера вечером она попрощалась с нами. Мы знали, что ее не будет здесь сегодня утром, – тем не менее, Трейвон смотрел, как глаза Крэйга следят за ним, скрывая в них грустное признание. – Я надеюсь, что ты останешься верен своей клятве, генерал.

– Я всегда соблюдаю свои обеты, – огрызнулся Трейвон.

Коротко кивнув, Крэйг поднялся на борт шаттла.

***

Гриф молча шел рядом со своим другом и генералом. Он был удивлен, увидев его на посадочной площадке, и был еще более удивлен, увидев, как он разговаривает с лидером человеческих мужчин.

– Генерал, воины готовы перепроверить южный сектор.

Несколько секунд Трейвон молчал. Шаттл Императора Вастери разбился в Южном секторе, а также там они впервые обнаружили доказательства присутствия залудианцев. Они уже очистили почти всю территорию. Но после того, что случилось с дистанционно активированной транспортировкой в последней шахте, которая задержала их, чтобы залудианцы могли атаковать базу, он хотел убедиться, что они ничего не пропустили.

– Сообщите им, что я скоро буду там, – сказал Трейвон Грифу, затем свернул по коридору, который был в противоположном направлении от расположения его воинов. Ему нужно было знать, где Дженнифер, нужно было знать, была ли она на месте, до того, как он покинет базу.

– Да, генерал, – Гриф поднял свой комм, передавая сообщение и следуя за своим другом, тихо недоумевая, куда они идут.

***

– Что, во имя Богини, ты делаешь?! – потребовал Трейвон, шагая по кухне и выдергивая большую, наполненную водой кастрюлю из рук Дженнифер. Для нее это было слишком тяжело.

– Я… генерал… – Джен вздрогнула от удивления его присутствием. – Что вы здесь делаете?

– Почему ты таскаешь это?! – Трейвон проигнорировал ее вопрос и подошел к раковине, вылив воду.

– Потому что мне нужно ее отмыть! – парировала она с намеком на сарказм в голосе.

– Это слишком тяжело для тебя! Где Гульзар? – спросил он, поворачиваясь к ней.

– Откуда я знаю? – огрызнулась она. – Он ваш воин.

– Командир! – глаза Трейвона обратились к Грифу.

Гриф молча стоял в дверях, потрясенный тем, что происходило между этой женщиной и Трейвоном. Почему его друг так заинтересован в этой маленькой женщине? Да, с ней плохо обращались во время их пленения, и хоть она и под их защитой, но это не объясняло того, что он видел или слышал.

– Командир!

Повторенное обращение вырвало Грифа из его мыслей. Он так долго служил с Трейвоном, что уже интуитивно знал, чего хотел его генерал.

– Да, генерал.

– Почему ты не провожала шаттл? – пока Гриф вышел, чтобы найти воина Гульзара, Трейвон снова обратил внимание на Дженнифер.

Джен осторожно вздохнула, а затем двинулась вперед, обойдя позади него, чтобы снова встать перед раковиной.

– У меня не было причин быть там. Ребята и я попрощались прошлой ночью.

– Ты не думала, что они захотят увидеть тебя в последний раз?

– Это только усложнило бы все… для всех, – сказала она ему. Взяв очередное блюдо, наполненное чистой, горячей водой, она начала его мыть.

Трейвон ничего не сказал, просто наблюдал за ее действиями. Он не понимал эту женщину. Он ожидал, что она захочет потратить каждую минуту с мужчинами, которых она так защищала. Вместо этого она была здесь.

– Вы посылали за мной, генерал? – спросил Гульзар, входя в помещение.

– Ты, воин Гульзар, теперь назначен в помощь шеф-повару Дженнифер Нейбаур, – его слова шокировали всех в комнате, и Джен удивленно обернулась. – Ты останешься здесь и будешь делать то, что она потребует от тебя.

– Я… да, генерал.

Хотя Гульзар ответил как положено, Джен могла сказать, что его явно не устраивал новый приказ его начальника.

– Генерал… – она подумала возразить, но жесткий взгляд, которым он ее наградил, заставил ее закрыть рот, не произнеся ни слова.

– Она не должна поднимать ничего тяжелого. Понятно, воин Гульзар? – Трейвон уставился на молодого воина.

– Да, сэр, – немедленно ответил Гульзар.

Трейвон повернулся по направлению к выходу, отвлекая Дженнифер.

– Гриф! – позвал он через плечо.

Когда дверь за Трейвоном и Грифом закрылась, Джен и Гульзар просто смотрели друг на друга, не зная, что сказать.

– Что ты хочешь от меня? – наконец спросил Гульзар.

– Ничего, – она повернулась к раковине, чтобы продолжить отмывать кастрюлю. – Я не просила о помощи, воин Гульзар. Вернись туда, где был, и делай то, чем изначально занимался.

– Я не могу, поскольку должен был полететь с генералом, чтобы обследовать Южный сектор.

– О, тогда я думаю, ты не можешь просто так уйти.

– Нет.

Ополоснув кастрюлю чистой водой, она осмотрела ее. Обнаружив, что посуда полностью отмыта, девушка потянулась за полотенцем и начала ее вытирать.

– Тогда иди, потренируйся или еще что, – рассеянно сказала она.

– Я также не могу этого сделать, – обиженно сказал он. – Генерал приказал мне оставаться здесь и помогать, вот, что я должен делать.

– Даже если я не хочу, чтобы ты был здесь? – спросила она через плечо.

– Да.

– Даже если ты не хочешь быть здесь?

– Мои желания не имеют значения, я здесь, чтобы служить моему Императору и выполнять приказы, данные мне моим генералом. Поэтому я должен оставаться здесь и помогать тебе каким-либо образом.

– Понятно, – Джен похромала к столу и поставила кастрюлю вместе с другими чистыми предметами посуды. – Значит, мы застряли друг с другом, да?

– Застряли? – Гульзар нахмурился.

– Это означает, что мы должны работать вместе, хотим мы этого или нет.

– Так и есть, наверное, – согласился Гульзар.

– Так скажи мне, воин Гульзар. Откуда ты? – она отошла, чтобы забрать еще одну большую кастрюлю.

– Сасус, – сказал он ей, быстро двигаясь, чтобы взять посуду у нее из рук. – Отнести ее в раковину?

– Да, – она медленно пошла за ним. – Спасибо, но я сама могла бы это сделать, знаешь ли.

– Тебе будет трудно, даже если бы ты… – он замолчал, и на его скулах проступили красные пятна.

– …не была ранена, – закончила она.

– Да, – нерешительно сказал он.

Джен посмотрела на кастрюлю. Она была необычно большой и сделанной из металла, который был тяжелее, чем те, что использовались на Земле. С количеством воды в ней она поняла, что было бы тяжело поднять ее, даже не имея ее травм.

– Думаю, ты прав, Гульзар, – сказала она ему.

– Я… я рад, ммм…

– Джен. Меня зовут Дженнифер, но мои друзья зовут меня Джен.

– Ты хочешь быть… друзьями… со мной?

– Конечно, – она смущенно посмотрела на него. – Почему бы и нет?

Ошеломленный Гульзар уставился на нее. Почему она хочет дружить с ним? Да, он был воином. Воином, который с честью служил под руководством генерала Рейнера. Но он еще не достиг статуса Элитного воина, и до тех пор, пока он этого не сделал, у него не было дополнительных продовольственных запасов, чтобы предложить их женщине.

– Потому что у меня нет лишних продовольственных запасов, чтобы дать тебе взамен за нашу дружбу. Я еще не достиг статуса Элитного воина и поэтому не имею права на получение дополнительных продовольственных запасов, которые они получают.

– Нет. Я имею в виду…, почему ты думаешь, что меня будут интересовать твои продовольственные запасы?

– Женщина… – Гульзар снова почувствовал, как его щеки загорелись, и ему пришлось собраться с мыслями, прежде чем продолжить. – Женщина-кализианка, когда предлагает дружбу мужчине, она ожидает получить взамен продукты питания или кредиты.

– Продукты или кредиты в обмен на что? Для чего…? – тут, наконец, Джен поняла, что Гульзар понимал под словом «дружба», которую она предлагала, и она не знала, должна ли смеяться или обижаться на то, как огорчен был молодой воин, думая о сексе с ней. – Я не предлагала соединиться с тобой, Гульзар!

– Разве нет? – нахмурился Гульзар.

– Нет! – возразила она.

– Почему нет? – требовательно спросил он, и Джен увидела, как его глаза затопила боль.

Девушка задумалась над тем, что она могла бы ему сказать, чтобы больше не оскорблять Гульзара. Наконец она решила просто сказать ему правду.

– Ты очень симпатичный мужчина, Гульзар, и я уверена, что женщины предлагают тебе свою дружбу все время, не желая что-либо получить взамен, – она не заметила его испуганный взгляд. – Я знаю, что мои травмы таковы, что ни один мужчина не хотел бы соединиться со мной, но главное, что я сама не хочу мужчину.

– Не хочешь? – Гульзар не мог в это поверить. Все женщины хотели мужчину. Как же еще они смогут выжить?

– Нет! Залудианцы убили моего мужа, моего Дашо. Я не ищу мужчину, чтобы его заменить.

– Даже ради кредитов на пропитание?

– Даже ради продовольственных кредитов, – подтвердила она.

Выражение, которое он увидел в ее глазах, прежде чем она отвернулась к раковине, чтобы продолжить мыть кастрюлю, без сомнения доказывало, что она имела в виду каждое слово, которое произнесла.

Гульзар подошел, чтобы принять еще одну кастрюлю, и они работали бок о бок в тишине в течение нескольких минут, Гульзар брал у нее каждую кастрюлю и вытирал ее, когда она бралась за следующую.

– Значит, дружба между мужчиной и женщиной на Земле не связана с соединением? – наконец спросил Гульзар, не поднимая на нее взгляда, когда он напряженно вытирал кастрюлю, которую только что она вручила ему.

Джен удивленно посмотрела на него. Она подумала, что они закончили этот разговор.

– Это может быть и так, – призналась она. – Мы называем это «дружба с выгодой», но чаще всего это просто платоническая дружба, как у меня с парнями. Платонические отношения означают отсутствие секса или того, что вы называете «соединение».

– Даже после того, как твой Дашо был убит? – спросил он.

– Особенно после этого, – она вопросительно посмотрела на него. – Зачем?

– Так происходит, когда женщина-кализианка пытается выжить, если у нее нет семьи и она не востребована мужчиной. Есть даже некоторые заявленные женщины, которые будут предлагать свою дружбу мужчинам, если ее мужчина не сможет обеспечить ей достаточные запасы продовольствия.

Джен открыла рот от того, что говорил Гульзар.

– Серьезно? Они продают себя за еду? – часть ее не могла себе представить, насколько нужно быть для этого голодной, но так рассуждала бы старая Джен.

Та, которая не была похищена ганглианцами.

Та, кто не наблюдала за мужем, когда его убивали.

Та, которая раньше никогда не была голодной.

Новая Джен задавалась вопросом, что она сделала бы, если бы залудианцы предложили им больше пищи в обмен на их тела, и Мак занималась бы с ними сексом. Она бы это сделала? Все они были так голодны, настолько уже отчаялись, когда первый люциферин упал в их пищу. Допустил бы это Тодд? Она не была уверена, что хотела услышать ответ, который нашептывало ее сердце.

– Многие делают это, – пробормотал Гульзар.

– Понимаю. Ну, это не та дружба, которую я предлагала, Гульзар, – сказала она, удаляясь от этих темных мыслей.

– Почему? Я достойный мужчина, который скоро достигнет статуса Элитного воина. Я никогда не причинил бы вреда женщине.

Джен обнаружила, что хочет снова рассмеяться, как быстро Гульзар перешел от обиды к наступлению.

– Я уверена, что ты достойный мужчина, Гульзар, но это все еще не значит, что я хочу соединиться с тобой.

– Тогда что ты предлагаешь? – Гульзар поднял на нее недоуменный взгляд.

– Свою дружбу. Послушай, давай просто забудем, что я сказала. Очевидно, это не будет сложным.

В течение следующих нескольких часов Джен и Гульзар молча работали, перемыв примерно половину грязной посуды, прежде чем Джен разогнулась, потирая спину.

– Настало время для полуденной трапезы, – Гульзар выжидающе посмотрел на нее.

– Да? – Джен посмотрела в сторону кухни и закрытых дверей хранилищ. После освобождения эти двери всегда были открыты, как и двери, ведущие на улицу. Они держали их так, потому что никогда не хотели чувствовать себя запертыми, когда они были в шахте. Она могла смотреть туда и видеть положение солнца Понта. Тут она не могла так делать.

– Да, – сказал ей Гульзар.

– Тогда тебе лучше поесть, ты это заработал.

Джен вздохнула, когда Гульзар кивнул, а затем быстро вышел из кухни. Она не знала, о чем думала, прося его быть ее другом. Она должна была подумать, прежде чем предложить ему это. В то время как она оставалась спрятанной всякий раз, когда кализианцы были в их районе, Джен была в состоянии наблюдать за ними. Она видела, как они были защищены от всех, кто не был кализианцом.

Она не проголодалась, и мысль о возвращении в ее пустую комнату совсем не привлекала ее. Но девушка также знала, что ей нужно посидеть и дать отдохнуть ноге, иначе она заплатит за это позже. Ей удалось удержать большую часть своего веса на другой ноге, выполняя работу, прислонившись к раковине, но теперь ей нужно было сесть.

Не обращая внимания на свою накидку, она вышла из кухни. Девушка пересекла большую комнату, где подавали последнюю трапезу, и направилась к двери, которая, как она знала, выводила наружу. Открыв ее, Джен вышла под теплые лучи солнца Понта.

Странность пейзажа больше не удивляла Джен. С тех пор, как они были спасены, она привыкла к его тусклому и пустынному виду. Сначала ей казалось, что сейчас что-то вроде межсезонья, как на Земле, когда прямо перед тем, как зимний покой уступал место цвету и жизни, которые всегда сопровождали весну. Но Понт, казалось, навсегда оказался в ловушке этого спящего периода, и теперь она знала, почему.

Великая Инфекция.

Однако она была удивлена, обнаружив, что в отличие от местности, где были они, это место, казалось, обозначило начало пути, чтобы двигаться дальше. Двигаясь медленно вниз по одной из этих протоптанных каменных дорожек, она обогнула угол здания и резко остановилась. Стоя там, как одинокий воин, росло высокое черное дерево. По крайней мере, это был ствол, покрытый лишь одной корой, если он когда-либо и рос, то был спрятан наземными штормами, которые часто случались на Понте. Они напомнили Джен о песчаных или пыльных бурях на Земле и, оказалось, случались тут довольно часто.

Как этому дереву удалось выжить? У него был огромный ствол, который был не менее семи футов, прежде чем он разветвлялся во всех направлениях меньшими, более тонкими ветками, простирающимися еще дальше. Подойдя к нему, она не могла не подумать, какое это великолепное дерево. Джен могла представить его с листьями, покрывающими его и затеняющими землю от солнца Понта.

Казалось, что она была не единственной, кто когда-либо о таком думал, там, окружая ствол дерева, была каменная скамья, говорившая ей, что кто-то в далеком прошлом сидел под этим деревом и наслаждался тенью от его листвы. Сев на скамью, девушка представила эту сцену перед собой, наблюдая, как легкий ветерок продувал голую землю. Оглядевшись, она вдруг поняла, где она и что она видит.

Она была в саду совершенно одна. Очертания, по крайней мере, полдюжины подобных лавочек, разделенных каменными дорожками, можно было увидеть под слоем пыли и песка, подсказав ей, что это место когда-то было обширным и часто используемым садом. Она должна была рассказать Мак об этом.

Откинувшись на дерево, Джен закрыла глаза и подставила лицо к солнцу, ощущая тепло на своей коже. Она всегда закрывала шрамы, когда парни были рядом. Она знала, что они расстраивали их и заставили бы их почувствовать себя виноватыми. Теперь парни ушли, и она находилась в безопасности. Рука, которую она подняла, слегка вздрогнула, когда девушка потерла область над сердцем.

Она исчезла.

Ее последняя истинная связь с Тоддом исчезла.

Она не заметила ни одной слезы, которые просочились из уголков ее глаз, чтобы упасть на дерево. Она также не заметила, как капли влаги были немедленно впитаны.

Покачав головой, Джен выпрямилась и открыла глаза. У нее не было времени на жалость к себе. Это ничего не изменит. То, что ей нужно было делать, это очистить эту кухню, чтобы она могла показать кализианцам, что еда может быть чем-то большим, чем просто способом поддержать свою жизнь.

Поднявшись, девушка вздрогнула, когда ее ногу прострелила боль. Как она могла забыть о своем увечии? Особенно, когда боль никогда не исчезала, даже после курса лечения Луолом. Сделав осторожный шаг, она тихонько выругалась, пообещав себе быть более осторожной. Когда боль в ноге немного успокоилась, Джен медленно вернулась на кухню.

***

– Итак, Гульзар, – Парлан сел рядом с младшим воином, который только что закончил свою полуденную трапезу. Парлан слегка наклонил голову, так что многие бусинки, прикрепленные к кончикам его волос, легли на плечо и стали лучше видны. – Я слышал, что генерал приказал тебе прислуживать самке, человеческой женщине.

Гульзар взглянул на Парлана. Воин был на несколько лет старше Гульзара и уже достиг статуса Элитного воина. Они оба прибыли с планеты Састус, но кроме этого, у них не было ничего общего. Волосы Гульзара содержали только бусины его достижений, так как он был первым в своей семье, кто захотел получить статус Элитного воина. Парлан же носил бусины, которые говорили о том, что многие мужчины в его семье достигли этого статуса перед ним. Он часто размахивал волосами, чтобы убедиться, что все это видели.

– Мне было приказано помогать ей, воин Спада, а не прислуживать, – Гульзар обратился к Парлану, называя его официально, потому что Парлан настаивал на этом, если при обращении у нему кто-то не имел равного статуса.

– И это вместо того, чтобы сопровождать генерала в Южный сектор. Возможно, генерал, наконец, осознал, что у тебя нет качеств, необходимых для достижения статуса Элиты.

Гульзар напрягся от оскорблений Парлана. Это был не первый раз, когда он получал такие замечания в свой адрес от этого воина, но поскольку Парлан занимал более высокий статус, он не мог ему ответить так, как хотел. В конце концов, Парлан тоже не был сейчас с генералом. Он все еще охранял периметр базы из-за того, что как он не справился со своими обязанностями, возложенными при присмотре за оставшимися в живых. Поднявшись, Гульзар собрал остатки своего пайка и оставил ухмыляющегося Парлана.

***

Вернувшись в зону хранилищ пищи, Гульзар с удивлением обнаружил, что никого нет. Почему-то он подумал, что найдет Джен у раковины, чистящей все оставшиеся кастрюли. Он должен был признать, что запушенное состояние кухни пристыдило его. Глядя на помещение сейчас, хоть оно все еще не было чем-то, что вызывало бы гордость, оно было намного чище, чем было раньше. Решив, что он мог бы начать работу к подготовке к последней трапезе, он пошел в кладовую комнату, а затем нахмурился, когда увидел, что дверь приоткрыта. Войдя, он был потрясен тем, что нашел.

Комната… комната была в безупречном состоянии. Или близка к нему. Контейнеры и мешки были закрыты, и ни один из них теперь не лежал на полу. Содержимое полок было разобрано и аккуратно сложено, и в углу с веником в руках стояла Дженнифер. Ее спина была обращена к нему, сама она наклонилась вниз, сметая веником мусор, насколько могла дотянуться под нижней полкой, прежде чем вытащить оттуда что-то странное и засохшее.

Джен едва заметила движение краем глаза. Она не заметила бы это на Земле, но за время, когда она скрывалась от залудианцев, ее чувства обострились даже к малейшей опасности. Крепко сжимая рукоять веника, который она нашла в углу, девушка резко обернулась, приняв оборонительную позу.

– Гульзар! – воскликнула она, расслабившись, опуская веник и переводя дыхание. – Я не слышала, как ты вернулся.

Гульзар не пропустил того, как она застыла, как только почувствовала его присутствие, и что она была готова защищаться. Почему? Разве она не знала, что здесь ей больше нечего бояться? Теперь ее окружали самые сильные и достойные воины Кализианской Империи.

– Почему ты почувствовала необходимость защитить себя? – спросил он. – Я что-то сделал, чтобы ты боялась меня? – и он понял, что ему это не нравится. Не понравилась мысль о том, что она боится его или любого другого мужчины.

– Ты ничего не сделал, Гульзар, – отвернувшись, она закончила подметать под последним стеллажом, не в силах поверить в то, что она узнала. Для общества, которое, казалось, приравнивало ценность человека к количеству пищи, которой они могли обеспечить, они выказывали пище полное неуважение.

– Это неправда, ты была готова защищаться.

– Это не имело никакого отношения к тебе, Гульзар, – опустившись вниз, она подмела засохшие остатки пищи, прежде чем сбросить все в ведро.

– Тогда к чему это имеет отношение?

– Это связано с ганглианцами, – сказала она, стараясь встретиться с ним взглядом. – Это связано с залудианцами и тем фактом, что, хоть Мак всё еще здесь, все, кого я знаю и кому доверяю, ушли. Если ты внезапно оказался на чужой планете, окруженный теми, кто только насиловал или убивал, как бы ты отреагировал? – Джен удивилась гневу, который вспыхнул в ней. Казалось, у нее не было такого контроля над ее эмоциями, как она думала. Сжимая метлу, она повернулась и закончила подметать комнату.

Гульзар был удивлен резкостью ее слов и твердостью в глазах. Если бы она была мужчиной, он бы сказал, что она была опытным Элитным воином.

– Я… я не понимаю. Я имею в виду, я верю твоим словам и понятно, если бы я был один на один с видом, о котором ничего не знал, я бы понял твои страхи. Но я не понимаю, почему ты так себя чувствуешь, находясь под нашей защитой?

– А почему я не должна? – спросила Джен. – На меня здесь напали и раньше, помнишь?

– Да, но это были залудианцы. Мы – кализианские воины. Мы не вредим женщинам.

– И я должна просто поверить в это, потому что ты так говоришь? – потребовала она. – Мужчине, которого я не знаю. Мужчине, которого даже не было бы здесь, если бы ему не приказали тут быть.

Гульзар почувствовал, как от ее слов по его щекам распространился жар. Его не было бы здесь, если бы генерал не приказал ему.

– Эй, Джен? Ты здесь? – звук голоса Мак спас Гульзара от ответа.

– Иди сюда, Мак! – позвала Джен.

– Извини, меня здесь не было сегодня, но Нихил не был на службе и… – слова Мак внезапно оборвались, когда она вошла в кладовку и увидела Гульзара. – О, я не думала… Привет, воин Гульзар.

– Эша Маккензи, – Гульзар слегка поклонился Мак.

Джен подняла бровь на Мак, которая просто закатила глаза.

– Во всяком случае, я хотела прийти пораньше, чтобы помочь тебе убрать это место, но немного опоздала.

– Как ты узнала, что его нужно очистить? – спросила Джен.

– Ну, потому что ух… они же мужчины – они более привычны к такому, но еще потому, что Нихил однажды привел меня сюда, чтобы поесть. Помнишь? – Мак слегка вздрогнул от воспоминаний. – Я отказалась есть, увидев состояние этого помещения. Вот почему я попросила тебя приготовить в нашей каюте.

– Понимаю… Мне самой было плохо, когда я увидел состояние, в котором находилось это место.

– Но теперь эта комната выглядит просто великолепно, – Мак посмотрела на чистые и разобранные полки. Раньше она никогда не была в этой комнате, но знала, что это не могло выглядеть так, прежде чем Джен навела здесь порядок.

– Благодарю, – Джен слегка поклонилась. – Когда дело доходит до основных кализианских продуктов, таких как мука, сахар и соль, они не похожи на те, что у нас на Земле.

– Я заметила, когда Нихил принес еду в нашу каюту, это были не совсем те овощи, которые я привыкла есть.

– Они в основном просто разные по цвету и форме, – кивнула Джен.

– Я знаю, но все же…

– Знаешь, на Земле есть фиолетовая морковь, – Джен подняла один из овощей, которые она узнала.

– Есть? Я этого не знала.

– Ну, есть, – она вернула морковку. – Это не самые свежие из тех, которые я когда-либо видела, и они продержались бы дольше, если бы были в холодильнике, но все же они съедобны.

– Большинству воинов они не нравятся, – наконец сказал Гульзар, заставив их вспомнить, что он был рядом. – Они едят их, потому что они всегда включены в состав последней трапезы, но они всегда употребляются в последнюю очередь.

– В самом деле? – Джен посмотрела на него. Морковь на Земле была, естественно, сладкой и хрустящей, и почти всем она нравилась. – Как вы их готовите?

– Я просто кладу их в кастрюлю, – сказал ей Гульзар.

– Кладешь их… – Джен перевела взгляд с Гульзара на коробку с морковью. Это была не маленькая морковь, которую можно было съесть целиком. Это были крупные корнеплоды, у которых все еще были корни, простирающиеся от них, и высохшие остатки ботвы. За исключением того факта, что на них не было никакой грязи, они выглядели так, как будто их просто только что вытащили из земли и отправили на стол. – Ты просто кладешь их в кастрюлю? Не моешь и не очищаешь их?

– Нет, – Гульзар бросил на нее вопросительный взгляд. – А нужно?

Мак посмотрела на Джен и покачала головой.

– У нас есть работа специально для тебя, Джен.

– Да, я это вижу, – согласилась она.