Текст книги "Нихил (ЛП)"

Автор книги: М. К. Айдем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Я надеялся поговорить с вашей истинной парой, – ответил ему Трейвон. – Мы до сих пор точно не знаем, во что замешаны залудианцы и почему. Мы не знаем, почему ганглианцы стали им помогать. Она может что-то знать, раз они держали её отдельно.

– Она отдыхает, и я не буду беспокоить её. Не тогда, когда есть другие, у кого вы можете собрать эту информацию.

– Это так, но её держали отдельно. Она могла что-то подслушать. Она ничего не говорила вам? – спросил Трейвон.

– Только то, что её родной мир называется «Земля», и что ганглианцы похитили их оттуда и привезли сюда.

– Это всё, что она сказала?! – недоуменный рык Грифа отразился от стен, когда он шагнул к Нихилу. – Ты был с ней в течение нескольких часов. Она должна была сказать тебе больше!

– Она была без сознания почти всё время, в отличие от тебя, капитан, – в то время как гнев Нихила рос, его голос оставался тихим. – Меня больше беспокоит её благополучие, чем сбор информации о залудианцах!

– Там может быть больше пещер! – возразил Гриф. – Подобных той, в которой держали ее!

– И откуда ей это знать?

– Достаточно! Вы, оба, – приказал Трейвон. – Это ни к чему нас не приведёт. Командир Нихил прав. Здоровье его истинной пары сейчас намного важнее, чем любая информация, которую она могла бы предоставить. Оставшиеся в живых в других шахтах сообщили нам, что их никогда не переводили с одного места на другое. Нет причин думать, что в этой шахте всё было иначе.

– Но там могли быть ещё тела...

– Нихил? – слабый голос заставил всех троих обернуться на закрытую дверь.

***

Мак старалась не обращать внимания на громкие голоса, проникающие из внешней пещеры в маленькую, где они с Джен спали. Подобное случалось редко, так как ребята всегда были слишком изнурены, возвращаясь из шахты, для того, чтобы спорить. Но сейчас – это случилось.

Когда их голоса стали громче, девушка нахмурилась. Они никогда не говорили так громко, чтобы не привлечь нежелательное внимание залудианцев. Должно быть, кто-то из них пострадал. Ей нужно встать и выяснить, что происходит. Если не ей, то Джен, а Джен и так делала слишком много.

Заставив свои глаза открыться, Мак забеспокоилась, когда не нашла привычного каменного потолка у себя над головой. Где она была? Повернув голову, она поняла, что лежит на подушке, и что её тело утопает в мягкой постели, тщательно обернутое одеялом. Где она, чёрт возьми?

Осторожный вдох привел её в смятение. Воздух был чистый и свежий, без пыли, которой шахта была наполнена. Но было кое-что знакомое. Прислушиваясь к голосам, она не могла понять, что они говорили, но смогла распознать один из них, независимо от того, на каком языке он говорил… Нихил. Вдруг память вернулась к ней…

Нихил, спасший её от залудианцев. Он сказал, что всех их спасли, и, хотя, она не видела ещё никого, она поверила ему. Он ничего не сказал о Джен, о том, что есть другая женщина, только о том, что было десять мужчин. Ребята, должно быть, всё так же защищали Джен. Ей надо выяснить, в безопасности ли она.

Мак знала, что чувствует себя в безопасности с Нихилом, но не понимала, почему. В конце концов, он был огромным, по любым меркам, но он был так нежен с ней. Особенно, когда другой парень, которого Нихил назвал... капитаном… начал задавать ей вопросы.

Нихил принес её сюда, в свою каюту, и тщательно вымыл. Он мог ещё тогда воспользоваться ситуацией, но не сделал этого. Вместо этого, Нихил заботился о ней, пока не убедился, что ни пятнышка грязи не осталось на её теле. А потом осторожно уложил её в постель.

Подняв руку, она коснулась своих волос, и в первый раз… она не знала, за сколько времени… она смогла пробежать пальцами по ним. Они стали гладкими и шелковистыми, без единого свалявшегося клочка. Добравшись до конца пряди, она нахмурилась, почувствовав что-то. Приподняв прядку своих волос, Мак обнаружила, что к ее концу была прикреплена бусина. Покрутив её между пальцами, она была удивлена, насколько та была теплой и, казалось, блестящей. Но откуда она взялась?

Чувство тревоги наполнило её, пока она рассматривала бусину. Маккензи не понимала, откуда оно пришло, но знала, что что-то случилось, что ей нужно было добраться до Нихила. Сев, Мак сбросила одеяло, желая поскорее его найти. Порыв холодного воздуха напомнил ей, что она голая. Оглядевшись и не увидев ничего, что напоминало бы шкаф или комод, она стащила одно из одеял с кровати. Завернувшись в него, Мак отправилась на поиски Нихила.

– Нихил? – окликнула она, двигаясь туда, где предположительно была дверь, когда она входила в комнату, но теперь там была сплошная стена. Ощупав её, и не найдя ничего, напоминающего ручку, Мак ударилась в панику и начала колотить в дверь. Почему она была заперта? Она все ещё пленница? Всё это был трюк?

– Нихил!

В один момент девушка стучала в жёсткую, холодную дверь, а в следующий – в твердую, теплую грудь.

– Макензи, – Нихил приобнял её, мужчине не понравился страх, звучавший в её голосе. – Что-то не так? Почему ты не отдыхаешь?

– Я услышала крики. Что происходит? Почему меня заперли?

Нихил захотел размазать по полу Грифа, разбудившего и снова испугавшего его истинную пару. Он не мог сделать этого сейчас, но в следующий раз, когда они встретятся на тренировочном поле, Гриф прочувствует на себе всё его неудовольствие.

– Я сожалею, что мы разбудили тебя, малыш, – его большие руки потерли её обнаженные плечи, пытаясь успокоить девушку, показать, что всё в порядке. Внезапно он нахмурился, осознав, что она была завернута лишь в одеяло, а в комнате находилось двое посторонних мужчин. Он притянул её глубже в свои объятия.

– Почему я была заперта? – снова спросила она.

– Ты не была. Я просто закрыл дверь, чтобы ты могла спокойно отдохнуть. Мне следовало догадаться, что ты можешь не знать, как она открывается.

Слегка потянув её вперед, он взял её руку и коснулся ею кристалла на стене.

– Это нужно нажать, чтобы открыть или закрыть дверь.

Когда она нажала на кристалл, дверь закрылась. Нажав на него снова, девушка открыла её.

– Ещё один рядом с дверью в зоне отдыха, – подсказал он ей.

– О, – Мак почувствовала себя глупо. – Мне очень жаль. Наверное, я погорячилась.

– Ты проснулась одна в незнакомом месте и услышала сердитые голоса, – его голос был тих, когда он говорил это. – После всего, что ты пережила, вполне естественно, что ты так отреагировала.

– Кто там кричит? – спросила она, потираясь щекой об обнаженную кожу его груди, чувствуя, что успокаивается.

– Это моя вина, – услышав голос капитана, она тут же напряглась в руках Нихила.

– Все хорошо, малыш, – успокоил Нихил, сжимая её в руках.

– Нихил, могу ли я поговорить с твоей Эша? – спросил Трейвон, вспомнив, что надо говорить по-залудиански, чтобы она поняла.

– Маккензи? – вопросительно взглянул на неё Нихил.

– Кто он? – спросила она, пытаясь выглянуть из-за Нихила, чтобы увидеть говорящего.

– Генерал Трейвон Рейнер, Верховный Главнокомандующий Кализианской обороны, – ответил ей тихо Нихил. – Мужчина, которому Император поручил выяснить, почему залудианцы были на Понте.

– Он твой начальник? – спросила она так же тихо. Мак не была знакома с военной иерархией, особенно с чужой, но «Верховный главнокомандующий» и «назначенный Императором», казалось, указывали на то, что этот генерал занимал довольно высокий пост.

– Да, но это не имеет значения, если ты не готова говорить с ним, – он увидел беспокойство в её глазах. – Позволь мне отвести тебя обратно в зону отдыха. Это всё слишком рано.

– Нет, – воспротивилась Мак, когда он попытался увести её. – Я поговорю с ним, но не знаю, что я могу сказать ему… сказать любому из вас.

Нихил вернулся, и Мак, впервые взглянув на генерала, почувствовала, как у неё перехватило дыхание. Хотя она все ещё считала Нихила самым великолепным человеком, с которым она когда-либо встречалась, генерал занял второе место. Он был не таким массивным, как Нихил, зато был выше. И хотя сила Нихила была бесспорна, генерал был более утончённым, но столь же могущественным.

– Эша Маккензи, – генерал слегка поклонился ей. – Это честь, встретить вас.

– Честь? – Мак присела на диван, на который ей указал Нихил. – Почему это честь?

– Потому что вы – Эша Нихила, – Трейвон нахмурился, посмотрев на Нихила, который слегка покачал головой.

– Эша Нихила? – она вопросительно посмотрела на Нихила. – Я думала, что Эша – просто знак уважения.

– Это так, – быстро согласился Трейвон, гадая, что ещё сказать.

– Есть ещё кое-что, Маккензи, – признался Нихил, поправив край одеяла, что сместилось, обнажив бледные икры девушки. Затем он обнял её за плечи, притягивая поближе. – Но я предпочел бы объяснить тебе это позже, наедине.

Мак на секунду замолчала, смотря на Нихила. Было что-то, чем он был обеспокоен, но мужчина не пытался скрыть это от неё, а просто попросил её подождать, чтобы он смог всё объяснить.

– Хорошо, – сказала она ему, затем взглянула в ожидании на генерала.

– Эша Маккензи, – генерал сел в кресло напротив неё. – Мы правильно поняли, что ганглианцы похитили вас из вашего родного мира, места, которое вы называете Землей?

– Да.

– Вы можете сказать нам, где находится эта планета?

– Нет.

Её короткий, прямой ответ, казалось, удивил генерала.

– Почему нет?

– Потому что я не знаю, где она.

Её тон подразумевал, что это должно было быть очевидно.

– Как такое возможно?! – потребовал Гриф, глядя на неё так, словно она была идиоткой. – Любой вид знает, откуда он!

Мак работала с мужчинами всю свою жизнь: их было большинство в её туристическом бизнесе. Многие думали, что они лучше и умнее её только потому, что были мужчинами. Она не знала, почему вдруг решила, что с этими мужчинами будет по-другому, только потому, что они могут путешествовать в космосе, особенно после встречи с ганглианцами и залудианцами. Ну, она не отступала на Земле, не собиралась отступать и здесь.

– Я знаю, откуда я родом. Это планета под названием Земля! То, что вы никогда не слышали о ней, не моя вина!

Глаза Трейвона слегка расширились, когда она бросила вызов его капитану, а Нихил посмотрел на неё с гордостью. Его истинная пара прошла через многое, но она не позволила этому сломать её, как позволило столько других выживших. Она была сильной и полной огня. Она была идеальной истинной парой для него.

– Эша Маккензи, – слова Трейвона оборвали противостояние взглядов Грифа и Маккензи. – В настоящее время вы находитесь на планете Понт. Это что-то значит для вас?

– Нет. А должно? – спросила она.

– Это маленькая планета в Кализианской Империи на границе с Торнианской Империей, – подсказал Трейвон.

– Чудно.

– Совсем ничего не значит? – переспросил Трейвон.

– Нет.

– А как насчет планет Крарн, Имроз, Джалиль или Казбесс? – продолжил Трейвон.

– Никогда не слышала.

– Люда или Торниан? – вновь попытался Трейвон.

– Нет.

Откинувшись на спинку кресла, Трейвон задумался.

Эта женщина не казалась глупой или необразованной, хотя она не знала, как открыть дверь. Но разные виды всё делали по-другому.

– Какие планеты вы тогда знаете? Какие можете посетить?

– Вы имеете в виду физически или со спутниками?

– Физически.

– Мы были только на нашей Луне. У нас нет кораблей, подобных тому, на который нас забрали ганглианцы.

– Вы... – Трейвон посмотрел на нее в шоке. – Вы не путешествуете в другие миры? Не взаимодействуете с другими видами?

– Нет. И хоть есть те, кто считает, что жизнь на других планетах существует, мы никогда не имели никаких прямых контактов с ней. До тех пор, пока нас не похитили ганглианцы. И теперь, когда мы «повзаимодействовали», как вы красиво выразились, – послала она Трейвону тяжелый взгляд, – с ганглианцами и залудианцами, могу честно сказать, мы и не многое потеряли!

– Я понимаю, – согласился Трейвон. – Вы, к сожалению, столкнулись с двумя из худших видов в известных Вселенных. Если бы я мог это предотвратить, я бы предотвратил. И если возможно, я хотел бы убедиться, что они не впервые столкнулись с вашим видом, но мне нужна ваша помощь, чтобы сделать это.

– Моя помощь?

– Да, мы не знаем, где находится ваш мир.

– Что? Как это возможно? Я имею в виду, нас же привезли сюда на корабле.

– На корабле ганглианцев, – сказал Трейвон, – но, ни один из тех, с которыми мы сталкивались, не содержал информации о любых ранее неизвестных планетах или видах.

– Как это возможно? Возможно, мы единственные, кого они забрали?

– Нет. Шесть недель назад был ещё один корабль ганглианцев. Он-то и привлек наше внимание к тому, что происходило здесь, на Понте.

Он взглянул на неё с сожалением.

– У них были самцы джербоянцев... Мы считаем, что они собирались продать их залудианцам для шахт... И женщина. Но они удалили все свои навигационные истории.

– Женщина?

– Маккензи, – Нихил повернулся к ней, ему не понравилось, какой бледной она вдруг стала.

– Джербоянская женщина? – спросила она, вспомнив перепуганные визги джербоянских самок, которых уволокли, одну за другой, пока не осталось ни одной. Хуже того, она все ещё слышала наполненные болью крики, которые последовали за этим. Но ещё страшнее стало, когда они прекратились, и всё, что она слышала, было шумом корабельного двигателя. И она знала...

– Нет. Она была похожа на вас, но всё-таки другая, и ганглианцы жестоко издевались над ней. Именно поэтому мы должны понять, почему они издевались над ней, но не над вами.

Трейвон вздрогнул, когда Нихил сердито зарычал на него. Он понимал гнев Нихила, и ненавидел, что приходится давить на женщину, особенно ту, что чудом выжила, но им нужна была эта информация. Ганглианцы никогда не продали бы женщин залудианцам. В этом не было никакого смысла. Они бы использовали её сами, а затем бы продали, если бы ей удалось выжить.

– Они не знали, что я женщина, – прошептала она, положив руку на грудь Нихила, и, к удивлению Трейвона, рычание прекратилось.

– Как они могли не знать? – спросил Трейвон, ведь глядя на неё теперь, он никак не мог бы спутать её ни с кем другим, поскольку она была красивой женщиной.

– Мы все были одинаково одеты. Мои волосы были собраны вверх, и они были не настолько длинными, – девушка коснулась волос, спадавших на ее плечи, рассеянно теребя бусину. – Ребята позаботились, чтобы они никогда узнали.

– Вы утверждаете, что ганглианцы не догадались, что вы женщина? – снова спросил Трейвон в недоумении.

– Нет. Я имею в виду, да, они не догадались. Они могут быть злобными, дикими существами, – её глаза сверкнули. – Но они не так уж и умны. Как и залудианцы. Эти просто верили в то, что говорили ганглианцы.

– Да, похоже, – согласился Трейвон. – Можете ли вы рассказать нам больше?

– Б... больше? – девушка удивилась, когда её голос сорвался на слове, и ещё больше, от того, что она начала дрожать.

– Хватит! – Нихил подхватил её на руки и поднялся. – Этого слишком много и слишком рано. Ей нужен отдых.

– Подожди, – единственное мягкое слово из уст Мак остановило Нихила. – Женщина… – Мак подняла свои заплаканные глаза на Трейвона, вставшего вместе с Нихилом. – …над которой издевались ганглианцы... Что с ней стало?

– Императору Торнианской Империи Рэю Вастери удалось спасти и исцелить её. Она стала его Императрицей.

Кивнув, она положила голову на грудь Нихила, и он унес её.

***

Нихил осторожно уложил Маккензи в центре своей постели, затем натянул на неё другое одеяло и почувствовал, как его сердце сжалось от слёз, что текли по её лицу. Ему не нужно было прикасаться к шарику истинной пары, чтобы понять, что ей было больно.

– Что я могу сделать, Маккензи?

– Обнять меня? Просто обними ненадолго?

– Я буду обнимать тебя так долго, как ты захочешь, – потянувшись вниз, он быстро скинул сапоги, затем взобрался к ней на кровать и обнял её. – Я здесь, малыш, я здесь.

***

– Нам нужно больше информации от неё, Трейвон, – сказал Гриф.

Трейвон посмотрел в приоткрытую дверь, что забыл закрыть Нихил, и увидел, как его самый свирепый воин держит плачущую женщину в своих массивных руках с большей осторожностью, чем мать, качающая своё новорождённое дитя.

– Не сегодня, Гриф, – спокойно ответил он.

– Но... – Гриф оборвал себя, когда Трейвон перевел на него свои светящиеся, голубые глаза.

– Если бы это была твоя истинная пара, – кивнул он на пару на кровати, – ты бы не поставил её благополучие превыше всего? После того, что она пережила? Даже нас? Мы здесь уже шесть недель, и, к сожалению, я прихожу к выводу, что она появилась здесь задолго до нас.

– Этого не может быть, – отказался Гриф. – Она слишком маленькая и хрупкая, чтобы выжить в шахтах. Она не могла пробыть там так долго.

– И все-таки, ни ганглианские, ни залудианские корабли не приземлялись на Понте с тех пор, как прибыли мы. Если ты, конечно, не веришь, что они смогли проскользнуть через наши заслоны.

– Невозможно! Мы можем идентифицировать каждое судно в половине дня пути от Понта.

– Итак, тебе это о чем-нибудь говорит, Гриф? Я знаю, о чем это говорит.

– И о чем же?

– Что мы недооценили этих людей, так же, как ганглианцы и залудианцы.

***

Трейвон сидел, откинувшись на спинку стула, постукивая пальцами по губам, думая обо всём, что произошло, и о чём он узнал. Самка, истинная пара Нихила, Маккензи, была похожа на женщину, с которой он встречался несколько недель назад, ту самую, которую утвердил торнианский Император. И, вместе с тем, не похожа. Цвет её волос был главным отличием. Он никогда не видел волосы цвета пламени раньше, такие, как у Ким Императорицы. Маккензи была более коричневой, и это не было редкостью для кализианцев, хотя волосы покрывали всю её голову.

Никто из его воинов не видел вторую женщину, поскольку они были в другой группе, той, что искала Императора. Лишь он её видел. Лишь он знал, про угрозу Императора Вастери. Он и Лирон, его Император. Ему нужно было связаться с Лироном. Наклонившись, он ввел код, который соединял его непосредственно с его Императором, его другом.

– Трейвон, что ты делаешь так поздно? – спросил Лирон, зная, что Трейвон был одним из немногих его генералов, что неустанно трудился, пытаясь загладить вину за деяния, за которые не был ответственен.

– Мы нашли ещё одну шахту, – сказал ему Трейвон.

– Дако! – выругался Лирон. – Насколько всё плохо?

– Плохо. Даже хуже... Лирон...

Лирону не понравилось, что его генерал и верный друг, казалось, колебался.

– Что случилось, Трейвон?

– Там была женщина.

– Что?! – Лирон воскликнул в шоке. – Откуда? Залудианцы могут соединяться только с самками своего вида.

– Она не залудианка.

– Кализианка?

– Нет. Лирон... Она говорит, что они называют себя людьми.

– Люди... Я никогда не слышал о них.

– И я нет, но хоть она и отличается, она всё же напоминает женщину Императора Вастери, обнаруженную на корабле ганглианцев.

– Ту, которую он объявил своей Императрицей?

– Да.

– Из-за которой Рэй грозил остановить все поставки продовольствия для нас, если бы мы предложили ей убежище?

– Да, и ещё...

– Скажи мне.

– Она носит бусину истинной пары командира отделения Нихила Козара, – сообщил ему Трейвон.

Тишина Лирона не удивила Трейвона. Он знал, что его кузен удивлён, и ему нужно время, чтобы обдумать новую информацию.

– Я сообщал тебе о слухах, что начинают доходить до нас, – сказал, наконец, Лирон.

– Что Рэй провозгласил её своей новой Императрицей, потому что они совместимы? Да.

– Что бессмысленно, поскольку Рэй отказывался брать другую Императрицу, после смерти Императрицы Аданы, для того, чтобы у других торнианцев могло быть потомство.

– Это было ещё до смерти его второго сына, – тихо сказал Трейвон.

– Ты прав, – согласился Лирон. – Ты сам видел бусину?

Лирон, наконец, задал вопрос, ожидаемый Трейвоном.

– Да, не может быть никаких сомнений, что она – истинная пара Нихила.

– Так давно кализианцы не находили их, – прошептал Лирон. Он уже почти потерял надежду, что кализианцы когда-нибудь снова обретут свои пары.

– Да.

– Это также может создать серьёзную проблему.

– Я знаю. Если она того же вида, что и женщина Рэя… – начал Трейвон.

– И если она совместима с торнианцами… – Лирон продолжил мысль, как они с Трейвоном делали в юности.

– И если торнианцы обнаружат, что она здесь... – умолк Трейвон.

– Они потребуют, чтобы мы передали её им, снова угрожая нам остановками поставок продовольствия, – закончил настойчиво Лирон.

– Она – первая истинная пара для кализианца с начала Великой Инфекции, – Трейвон знал, что не должен напоминать об этом Лирону, но он должен был сказать ему правду. – Нихил никогда не позволит отнять её у него. Их связь уже сильна, хотя у нее нет бусины, чтобы предложить ему.

– Я никогда бы не попросил кого-нибудь принести свою истинную пару в жертву, Трейвон. Даже ради блага нашего народа.

– Так что же нам делать?

– Ничего. Пока ничего. Сейчас мы даже не знаем, одного ли они вида. Мы не знаем, принесет ли потомство новая Императрица. Пока мы этого не узнаем, мы придержим эту информацию, как поступили бы и торнианцы в такой ситуации.

– Хорошо, но я должен тебе сказать, что я не вправе скрывать от Нихила, что его истинной паре угрожает опасность.

– Мы не знаем, есть ли она. Так и должно быть, Трейвон, пока мы не узнаем больше.

– Хорошо, но когда придёт время, я расскажу Нихилу, он должен быть в курсе. Мне нужно твоё разрешение.

Когда Лирон не сразу ответил, Трейвон надавил сильнее:

– Если бы она была твоей и находилась бы в опасности, ты бы хотел знать.

– Хорошо, но только в случае необходимости. Как только торнианцы узнают о ней, обратного пути не будет.

Глава 5

Нихил лежал на боку, держа Маккензи в объятиях, и знал, что если бы все известные Вселенные закончили своё существование прямо сейчас, то он умер бы счастливым, ибо всё, что имело для него значение – находилось в его руках. Его манно когда-то пытался объяснить, что он чувствовал, когда обрел свою Эша, но Нихил никогда по-настоящему не верил ему, хотя и видел привязанность между манно и матерью.

Теперь он понял, что не было ничего, что бы он не сделал для своей Маккензи. Даже не обратил бы внимания на генерала, если бы это означало заботу о ней.

– Думаю, ты должен вернуться к своему генералу, – сказала Мак, потираясь щекой о его грудь, пытаясь заставить себя отодвинуться от него.

– Генерал и капитан ушли несколько минут назад, маленькая.

– Они ушли? – девушка подняла голову, глянув через открытую дверь, и увидела, что комната была пуста. – У тебя будут неприятности?

– Неприятности?

– Да, потому что я не закончила отвечать на их вопросы.

– Нет, ты хорошо справилась и рассказала всё, что могла. Генерал может захотеть ещё раз поговорить с тобой позже, но сейчас – всё в порядке.

– Ты уверен?

– Да. Всё, что тебе нужно сделать сейчас, так это отдохнуть.

Мак, с усталым вздохом, положила голову обратно на грудь Нихила. Она знала, что ей необходимо поспать и поесть, поскольку она не могла вспомнить, когда последний раз это делала, но было ещё столько всего неизвестного.

– Нихил? – спросила она быстро.

– Да?

– Почему я не могла понять, о чём вы говорили, раньше, когда ты разговаривал с генералом и капитаном?

– Мы говорили на кализианском, на нашем родном языке.

– А на каком мы говорим сейчас?

– На залудианском.

– Залудианский? Как это возможно? – Мак прислушалась и впервые осознала, что она говорит не по-английски.

– Кто-то из ганглианцев или залудианцев приставлял какое-либо устройство вам на глаза?

– Ганглианцы. Двое из них держали Крэйга, когда надевали на него устройство. Когда они сняли его, Крэйг стал понимать их. Они бросили устройство на него и ушли.

– Они ожидали, что он использует обучатель на вас? – Мак не видела встревоженный взгляд, который бросил на неё Нихил.

– Да. Они сказали ему, что все, кто не согласен, будут убиты. Как только это было сделано, мы смогли понимать, что говорили ганглианцы и залудианцы по прибытию, но я не осознавала, что мы говорим по-другому.

– Вы, наверное, говорили между собой! – когда она склонилась к нему, хмурясь, мужчина продолжил. – Это часть того, что делает обучатель. Он позволяет тебе понимать язык, на котором с тобой говорят, и помогает тебе ответить. Если один из ваших мужчин обращался к тебе на вашем языке, то на этом языке ты и отвечала, даже не понимая этого.

– Получается, если бы я захотела поговорить на моем языке, то ты бы понял меня? – Мак внимательно прислушалась к себе и поняла, что говорит по-английски. Она увидела, как Нихил нахмурился.

– Это твой язык? – спросил он по-залудиански.

– Да, – так же по-залудиански ответила она. – Ты понял, что я сказала?

– Нет, прости, малыш.

– Но я думала, ты сказал...

– Ты говоришь и понимаешь языки, запрограммированные в обучателе, и, кажется, ганглианцы подготовили для вас только свой и залудианский.

– А я смогу выучить ваш язык?

– Да, малыш, и многие другие, – он нежно приласкал её щеку. – Завтра, если ты будешь готова к этому, Луол хотел поставить тебе наш обучатель. Он будет содержать все языки известных Вселенных, а также историю и основы каждого.

– Я смогу говорить и понимать тебя на вашем языке?

– Да.

– И ты поймешь мой?

– Нет, так как это не один из известных языков. Но со временем, если ты и ваши мужчины поработают с Луолом, мы сможем узнать и записать его, так что, в конце концов, он может быть запрограммирован, – Нихил заметил, что Мак прикусила свою верхнюю губу. – Что случилось, малыш?

– Просто... я просто...

– Что? Ты можешь сказать мне.

– Я хочу выучить язык и больше узнать о... ну, обо всем. Просто мне не понравилась эта вещь в последний раз. Было неприятно, и я испугалась.

– Неприятно? Что ты имеешь в виду? – всё тело Нихила напряглось. Обучатель никогда не должен вызывать дискомфорт. Ганглианцы навредили его Маккензи?

– Он был жесткий и холодный, и, казалось, слишком плотно сжимал мои виски, – она не заметила, что потянулась вверх, прикасаясь к этим местам. – Мне не понравилось это ощущение.

Нихил слегка повернулся, уложив её на спину, и заключил между массивными руками, окружая её своей защитой.

– Обещаю, Маккензи, в этот раз всё будет по-другому. Ты будешь в безопасности. Я буду с тобой всё время. Луол убедится, что обучатель настроен должным образом, что не вызовет у тебя никакого дискомфорта.

– И я стану лучше понимать некоторые вещи, например, как открыть дверь?

– Да, малыш.

– А про твои бусины? – она потянулась вверх, касаясь заплетённых прядей, упавших на плечо.

– Да, это поможет тебе понять, но я и так расскажу всё, что ты захочешь узнать о моих суджа-бусинах.

– Суджа-бусины... Зачем ты их носишь?

– Все кализианцы их носят, – он повернулся на бок, упершись локтем, и потянулся за спину, перекидывая все свои косички вперёд, чтобы девушка могла их видеть. – Это мои Кровные бусины, их я получил во время своей церемонии наречения имени, вскоре после моего представления.

– Представления?

– Когда я сделал свой первый вдох.

– Ты имеешь в виду, когда ты родился? Ладно, я поняла.

– Эта бусина, – Нихил коснулся янтарно-красного шарика в глубине косы, – представляет мою мать и её род, который продолжается во мне. А эта, – коснулся он янтарно-зеленого шарика над ним, – обозначает моего манно и его род.

– Манно... твой отец?

Нихил на мгновение задумался.

– Если отец означает мужчину, от чьего рода ты происходишь, то да.

– А что представляет эта бусина? – спросила она, касаясь большой темной янтарной бусины, в которой смешались более светлые янтарные оттенки.

– Меня. Если я буду благословлён потомством, я смогу взять часть этой бусины и перенести на него или её, подтверждая, что это – мой отпрыск.

– И они смогут унести эту часть тебя с собой. Навсегда.

– Да.

Мак задумалась об этом на мгновение и поняла, что хотела бы иметь нечто подобное от своего отца.

– А остальные бусины?

Нихил продолжил рассказ о своих бусинах: о том, как он зарабатывал их; о том, как за некоторые достижения он получил ещё больше бусин. Большинство его бусин были нанизаны на его косы и почти доходили до его клипса. Нихил отказался вдаваться в подробности о том, как он их заслужил, и только сказал, что это были его боевые бусины. Дедушка Мак был точно таким же в отношении своих медалей. Он рассказывал ей о том, в каком сражения их получил, а также называл имена всех погибших отважных людей, но сверх этого не рассказывал ничего.

– Как насчет этой? – Мак коснулась единственной косы, что не была перекинута через плечо. Мужчина поднял свою огромную руку, что лежала на кровати, и взял единственный шарик. Белый шарик, с зеленым вихрем внутри.

– Это моя бусина Эша, – сказал он ей приглушённым тоном.

– Бусина Эша...

– Да, это – единственная бусина, что я могу предложить женщине, с которой хочу завести потомство. Если она примет её, она станет моей Эша, моей Госпожой.

– Но... тогда, почему все обращаются ко мне как к Эша? Почему ты назвал меня своей Эша? Откуда это, – она подняла локон с бусиной – сосново-зелёным шариком с белыми искрами, кружащимися в нём, – в моих волосах?

Маккензи нахмурилась, когда, вместо ответа, Нихил неловко промолчал.

– Нихил?

– Это – бусина моей истинной пары.

– Истинной пары?

– Да.

– Зачем ты надел её мне?

– Я не надевал.

– Что значит, ты не надевал?

– Я не могу отдать женщине бусину своей истинной пары.

– Что?

– Только бусина принимает решение.

– Бусина... Она живая? – Мак слегка дернулась.

– Не в этом смысле, – быстро успокоил её Нихил. – Это трудно объяснить. Суджа-бусины являются отражением того, кто носит их. Они поглощают его энергию и реагируют соответствующим образом.

– Что ты имеешь в виду?

Нихил выбрал несколько из своих косичек и показал их ей.

– Видишь, там шарик на конце каждой из них?

– Да.

– Это мои Изначальные бусины. Они всегда остаются в нижней части всех моих косичек.

Мак осторожно прикоснулась к тёмным бусинам, и хотя они были тёплые, они, казалось, не реагировали на её прикосновения, как бусина в её волосах.

– Хорошо.

– Бусины над ними – бусины достижений. Они отражают мои достижения и периоды моей жизни. Высота бусин на косичках свидетельствует о ценности этих достижений и периодов.

Мак протянула руку, поднимая его косы. Бусины в центре косы касались изначальных бусин, поскольку там их было больше, и они поднимались выше, чем на любой другой косичке.

– Эти косички тоньше, – погладила она косички в центре.

– Я был во многих боях, – тихо сказал он. – Если считается, что я выполнил... хорошо, тогда я могу получить больше бусин, когда это происходит, новые бусины помещаются на одну из моих существующих косичек. Потом Изначальные бусины делятся и формируется новая косичка, с новыми бусинами, переходящими на эту косу.

– Это... это удивительно.

– На Земле не так?

– Нет. Даже близко не так.

– Тогда как вы можете знать, имеете ли вы дело с кем-то достойным?