Текст книги "Дорога в будущее"
Автор книги: М. Аксенов
Соавторы: Илья Шор,Лидия Шадрова,Анна Бессонова,Л. Исмагилова,Давид Перчик,Ал. Внуков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Дорога в будущее
И. ШОР,
директор Златоустовского ремесленного училища № 23
ПУТЕВКА В ЖИЗНЬ
1
В жаркий июльский полдень они стояли на берегу быстрой речушки Ай. Все им казалось чужим, необычным: и обступившие речную долину крутобокие горы, каких не было там, в Калининской области, и стройные сосны, и палатки из грубого серого брезента, в которых им предстояло теперь жить.
– Ну, как, Петька, нравится? – спросил тот, что был повыше.
– У нас лучше, – вздохнул маленький. – Здесь природа суровая. Ох, и холодно, наверное, зимой! А ты как думаешь, Петька?
– Чудак, – не сразу отозвался Петя большой и обнял за плечи Петю маленького. – Конечно, тут не у мамки. Только, сдается мне, жить будем неплохо.
– Зачем мы сюда! – воскликнул Петя маленький. – Я бы в партизаны пошел!
К этому разговору внимательно прислушивался быстроглазый, черный, как жук, невысокого роста паренек. Последняя фраза Пети маленького развеселила его. Оба Пети обернулись, смерили глазами паренька и насупились.
– Ты чего смеешься? – угрожающе спросил Петя большой.
– Да как же, – бойко ответил быстроглазый. – Приятель-то твой… дите еще, а туда же, в партизаны…
– Смеяться нечего! – обиженно зазвенел голос Пети маленького.
– Слово не скажи! – снова рассмеялся паренек. – Какой обидчивый.
– Вот я тебе сейчас покажу обидчивый, – двинулся к пареньку большой Петя и сжал кулаки.
Паренек с опаской покосился на них, отошел в сторону и сказал примирительно:
– Да я ж ничего… Вы эвакуированные?.. К нам в училище?
– Дай ему, Петька, – не унимался Петя маленький. – Ишь какой нашелся…
– Ну, ладно, – солидно сказал Петя большой, понявший, что паренек не питает к ним никаких враждебных намерений. – Давай лучше знакомиться. Чемоданов Петр… Это вот мой односельчанин, Петя Юрьев… У него отца немцы убили… А ты кто такой?
– Белов Михаил… Из детдома я…
Петя маленький, слыша дружелюбный тон своего друга, спросил:
– Ты скажи, на кого нас здесь учить будут? А форму дадут? А порядки здесь строгие? А кормят как?
– Раз приехали – нечего спрашивать! – оборвал его Петя большой.
– Почему же? Спросить можно, – заступился Белов. – Он правильно спрашивает… Паренек, видно, хозяйственный. Только я сам мало что знаю…
Они расселись рядком, опустили босые ноги в воду и удивились – до чего она холодная!
– Ключевая, – сказал Петя маленький.
– И ничего не ключевая, а течет с гор, потому и студеная, – возразил Петя большой.
Миша Белов начал рассказывать:
– Здесь, ребята, завод строится… Машиностроительный… Громадный, я сам видал… Основные цеха уже готовы… Заводу нужны токари, фрезеровщики, слесаря-лекальщики, формовщики. Вот из нас и будут готовить таких рабочих. Насчет формы не знаю, а дом для нас строят, скоро перейдем из палаток.
– А что такое слесарь-лекальщик? – перебил его Петя маленький.
– Это специальность сложная и точная. Да ты на заводе когда-нибудь был?
– Не-е-ет.
– Ну, тогда тебе трудно будет объяснить… Там у каждого рабочего есть такая штука – шаблоном называется. По ней он делает разные детали. Понимаешь? Ну, вот. А эти шаблоны изготовляет слесарь-лекальщик… Точность от него требуется бо-ольшая… Если на волосок от чертежа отступит – вся партия деталей пошла в брак. Ответственное дело. Да вот завтра сам пойдешь на завод, увидишь.
– А ты на кого учишься? – спросил Петя Чемоданов, чувствуя уважение к этому детдомовцу, знающему столько удивительных вещей.
– На токаря, – с гордостью ответил Белов.
– На токаря? – разочарованно переспросил Петя маленький. – Это как у нас в МТС дядя Миша? Так он же только поршневые цилиндры растачивает!
– Эх, ты, голова. Разве одни только цилиндры? Токарь все делает… Знаешь, как у нас мастер говорит? «Токарь – это художник, а токарное мастерство – художество».
Ребята умолкли. Они сидели и думали каждый о своем. Теперь уже берег студеной быстрой реки и крутобокие горы и палатки – все казалось им более близким.
2
Давно уже нет сосен, обступавших речку Ай. На их месте выросло величественное здание Дворца культуры. Давно уже нет палаток, в которых жили первые ремесленники, приехавшие из Калининской области. Сейчас огромное здание ремесленного училища представляет из себя настоящий учебный комбинат с классами, учебными кабинетами, залами, библиотекой, комнатами отдыха, общежитиями. Давно уже ушли отсюда на завод Петя Чемоданов и Петя Юрьев, Виктор Шапкин и Тоня Копытова, Асгар Шафиков и другие, получившие от училища путевку в жизнь.
На столе у меня лежат две толстые книги, переплетенные в красный и зеленый бархат. Одна – история училища, другая – Книга Почета. Как в той, так и в другой – знакомые фамилии. Вот запись о Петре Юрьеве и Петре Чемоданове. Советское правительство помогло им приобрести профессию. Здесь выписка из протокола комсомольского собрания: Петя Чемоданов принят в комсомол. Рядом приказы о награждении Чемоданова почетными грамотами. А вот приказ о выдаче Пете Юрьеву значка «Отличник трудовых резервов».
Старательные ребята быстро овладели профессиями. Петр Чемоданов стал фрезеровщиком-универсалом шестого разряда, а Петр Юрьев – знатным слесарем. Они уважаемые люди на заводе. Их имена с гордостью произносят в училище.
Несколько по-иному сложилась судьба у Белова.
…Выйдем из училища, спустимся по усыпанной опавшими листьями дороге к реке. У самой воды группа юношей внимательно слушает невысокого, худощавого человека с комсомольским значком на груди. Это и есть Михаил Васильевич Белов, мастер производственного обучения первой группы токарей. Прислушаемся, о чем он так увлеченно рассказывает.
– Вы спрашиваете, ребята, почему я решил стать токарем? Понравилось мне это дело. Был у меня мастер Павлов, Константин Семенович. Он всегда говорил: «Токарь – это художник, а токарное мастерство – художество». А почему, как ты думаешь, Плешивцев?
Толя Плешивцев, белокурый паренек, мучительно думает и, наконец, выпаливает:
– Узоры на железе делает… Вот…
– Нет, Толя, неправильно. Токарь ничего не рисует, он на своем станке точит, обрабатывает различные детали: подшипники и масленки, огромный вал генератора весом в пятнадцать тонн, всего не перечислить. Бывает, вся деталь на ладони помещается, а без нее машина – ни с места. Ну, например, гидрогенератор для Куйбышевской ГЭС – громадина! Так вот у этой громадины есть штифт подпятника – совсем крошечка, с палец величиной. Без этой крошечки генератор не может работать. На токарном станке можно и точить, и фрезеровать. Получаешь отливку или поковку грубую, почти бесформенную, а ты ее и обточишь, и расточишь, и резьбу положишь. Ну, разве токарь – не художник?
– Да-а, так это токарь седьмого разряда, – скептически произнес полный рыжеватый подросток, сидящий на корточках. – А как им стать? Трудно…
– Без труда не вытащить и рыбки из пруда, – улыбнулся Михаил Васильевич. – А я вот расскажу о себе. Думаешь, мне легко было? В сорок втором у нас здесь и мастерских настоящих не было, не то, что сейчас. Но желание учиться у нас было огромное, и мы настойчиво преодолевали все трудности, упорно овладевали мастерством. Знания-то, они ведь с бою берутся, вроде крепости, которую штурмом завоевывают.
– Токарю надо многое знать, – продолжает Михаил Васильевич, – и алгебру, и тригонометрию, и физику. Есть у нас некоторые токари, так те считают, что теория – ничто по сравнению с практикой. Неправильно! Если ты будешь хорошо знать теорию – и у станка никогда не растеряешься. Думаете, знаменитый Борткевич только своими практическими методами силен. Ого! Он и в теории прекрасно разбирается. Вы вот сейчас приступаете к изучению токарного дела. Давайте договоримся: вникать во все мелочи, никаких трудностей не бояться. Договорились?
Ребятам понравился разговор мастера.
– Договорились, Михаил Васильевич…
– Будьте уверены…
– Не подведем…
– Другого я от вас и не ожидал, – улыбнулся мастер. – Верю – из вас выйдут хорошие токари. Ну, пошли. Завтра – в мастерские.
3
Зимний рассвет. Еще не погасли фонари под окнами училища. Падает крупный мокрый снег.
Первая группа занимается в кабинете специальной технологии токарного дела.
Сегодня преподаватель специальной технологии Кирилл Иванович Черников рассказывает о методах работы известных всей стране токарей-стахановцев лауреатов Сталинской премии Г. Борткевича и П. Быкова. Он переходит от диаграммы к диаграмме, чертит на доске расчеты, приводит в движение учебный станок. Глаза ребят неотрывно следят за каждым его движением.
– За две с половиной минуты, вместо восьмидесяти! – слышится чей-то восхищенный возглас.
– Да, ребята, Павел Быков на одном из венгерских заводов в присутствии многих рабочих обработал деталь за две с половиной минуты, вместо 80 минут по норме. Неслыханно! Рекорд! Но дело не в рекорде. Надо понять, как Быков добился такой скорости резания и перенять его метод. И вы должны научиться работать так, как работает Быков! Помните: ремесленные училища воспитывают сознательных, активных строителей коммунистического общества, квалифицированных рабочих, способных управлять сложной техникой, непрерывно повышать производительность труда…
И Кирилл Иванович объясняет, как надо скоростным методом обтачивать цилиндрические поверхности и подрезку торцов. Он показывает, как применяются одновременно два резца, один из которых устанавливается режущей кромкой вниз. При этом деталь не прогибается, шпиндель станка работает в более благоприятных условиях. Увеличивается срок службы станка, повышается производительность труда. Он демонстрирует фотографии, схемы, читает статью Бориса Полевого, напечатанную в «Правде», которая называется «Школа П. Быкова». В заключение преподаватель говорит:
– Завтра вечером у нас кино. Будем смотреть венгерский кинофильм «Честь и слава». Там вы увидите Павла Быкова.
Восторгу ребят нет предела. В комнате поднимается шум, за которым никто не слышит звонка. Ребята, обступив преподавателя и забыв про перемену, задают ему один за другим вопросы.
Учащиеся покидают кабинет специальной технологии для других занятий: русского языка, физики, математики – тоже очень важных и нужных для токаря дисциплин. Но покидают они его ненадолго. Вечером все снова соберутся сюда. Ведь в кабинете так много интересного.
Чего стоит один только станок для показа приемов настройки и работы на нем! Он производит необыкновенное впечатление среди тонконогих учебных столиков. Кажется, огромный слон забрел сюда.
У токарного станка имеются трех и четырехкулачковые патроны, планшайбы, хомутики, центры, оправки, не известные раньше ребятам, а теперь привычные, знакомые и любимые. Здесь же модели и плакаты режущих инструментов, дополняющие натуральные образцы и дающие возможность лучше изучить устройство и работу инструмента. Есть таблицы по режимам резания, по химическому составу инструментальных сталей и твердых сплавов с указанием области применения каждой марки. Есть и плакаты: «Ремонт промышленного оборудования», «Основные законы резания металлов, при точении и сверлении», «Смазка станков» и т. д. Все это сделано самими учащимися с любовью, тщательно, со знанием дела.
Преподавание специальной технологии в училище ведется, в тесной, повседневной связи с производственным обучением. Поэтому учащиеся и любят так этот предмет, оттого они все свое свободное время проводят в этом кабинете. Сколько здесь происходит жарких споров, сколько ведется задушевных бесед! Каждый из будущих токарей жадно впитывает в себя знания, понимая, что они окажут ему неоценимую услугу на практике. И видя, с какой любовью относятся учащиеся к своему ремеслу, мы, воспитатели и мастера, часто говорим друг другу:
– Новая, достойная нашего героического рабочего класса смена растет… Настоящие токари будут…
4
183-561. Это номер детали – штифта для сельхозмашины. Как будто и нехитрая вещь, а возни с ней много. Надо обточить, придать ей вытянутую цилиндрическую форму, сделать резьбу для смазочной канавки. На все полагается затратить пять часов.
Толя Плешивцев чуть не плачет. Целый день провозился, а деталь еще не готова. Товарищи поглядывают с укором: плохо слушал на уроке, и вот сейчас это сказалось на практике.
– А ты, Анатолий, не торопись, – советует Витя Петров. – Посмотри, нет ли биения детали, проверь расчеты…
– «Не торопись», – передразнивает его Плешивцев. – Как же не торопиться, когда я норму не выполнил? Что я теперь мастеру скажу?
– В чем дело, Анатолий! – спрашивает незаметно подошедший Белов.
Щеки Толи покрываются румянцем смущения. Он молчит, Михаил Васильевич внимательно смотрит на него, потом переводит взгляд на работающий вхолостую станок и разочарованно вздыхает. Толя вздрагивает и готов провалиться сквозь землю.
– Та-ак… та-ак, – тихо говорит мастер, разглядывая вынутую из станка деталь. – Зажимал «трубкой»?
– «Тру-у-убкой», – чуть не плачет Толя.
– А я тебе что говорил? «Трубкой» ни в коем случае. Оттого и биение сильное. Ну-ка, смотри сюда…
Мастер вставляет деталь, нажимает рукоятку, и во все стороны брызжут сизые стружки. Толя восхищенно думает: вот бы ему так научиться! Михаил Васильевич поясняет каждое свое движение. Возле толиного станка собрались ребята.
– Вот запоминайте, – удовлетворенно говорит мастер, кладя готовую деталь в ящик и отходя от станка. Ребята поднимают штифт, рассматривают его. Отличная работа!
Принимаясь за новую деталь, Толя Плешивцев думает: «Все равно добьюсь своего. Выполню норму, а там посмотрим…»
Значение этого «посмотрим» он сейчас ни за что никому не стал бы объяснять. И только спустя пять дней, когда деталь за деталью стала во-время сходить с толиного станка, паренек решил, что настало время воплотить в жизнь это самое «посмотрим»…
– Михаил Васильевич, – обратился он к мастеру, – а можно мне взять наряд на несколько дней сразу?
– Конечно, можно. – Мастер, казалось, вовсе не удивился. – Пожалуйста. На сколько дней?
– Дайте на три, – сказал Плешивцев.
– Хорошо… Пишем… Ученику Плешивцеву… Пять деталей.
– Двадцать пять, – тихо сказал Толя.
– Отлично. Только, ты понимаешь, нужна серьезная подготовка. За последнее время ты стал лучше работать. Я тебе заготовил список книг. Возьми их из библиотеки и внимательно почитай. Вечером заходи ко мне.
Толя сиял. Он стремглав помчался в библиотеку. Здесь он с ходу попросил Екатерину Ивановну:
– Дайте мне, пожалуйста, «Справочник токаря» Долматовского, «Токарное дело» Бруштейна, да еще девятый номер журнала «Производственное обучение». Там статья Павла Быкова напечатана…
Получив желаемое, он долго сидел у себя в комнате и, попросив товарищей не мешать, что-то выписывал в толстую тетрадь в клеенчатом переплете. Пора. Он пошел к мастеру. Длительное время мастер снова объяснял ему принципы скоростного резания металлов.
А на утро… Об этом утре потом говорило все училище. К обеду Толя Плешивцев сделал три детали, потом еще четыре, на следующий день – восемь, на третий день – десять. В назначенный срок он сдал мастеру Белову 25 новеньких, сверкающих деталей, обработанных скоростным методом при высоком качестве. Так в училище появился свой скоростник-стахановец комсомолец Толя Плешивцев.
5
А разве один только Плешивцев хорошо овладел своей профессией? Нет, не только он. Слесарь Леонид Криза, фрезеровщица Тамара Курдакова, токарь Зоя Малахова, слесарь Виктор Иванов, Михаил Пьянкин – да мало ли их, способных ребят? С сознанием ответственности перед Родиной эти юноши и девушки своим трудом активно борются за дело мира, крепят мощь любимой страны. Все они комсомольцы, у каждого из них своя биография, своя судьба.
…Тоня Копытова жила в деревне Чазовке, Тюменской области. Однажды она встретилась с подругами – ремесленницами, приехавшими в отпуск. Подруги рассказали ей много интересного о ремесленном училище. И Тоня решила ехать в Златоуст.
На первых порах ей было трудно: сказывались пробелы в учебе из-за болезни. Девушки из группы фрезеровщиц решили ей помочь. Соседки по комнате Вера Плотникова и Рая Ершова стали каждый вечер заниматься с ней, повторять курс математики, геометрии, русского языка в объеме неполной средней школы. И в классе, и в мастерской этих девушек всегда видели вместе. Какой тревогой горели глаза Веры Плотниковой, когда Тоня отвечала урок! С каким волнением смотрела Рая Ершова на то, как Тоня работала у своего станка. Подруги помогали ей советом, объясняли непонятное. Понемногу Копытова стала выходить в число лучших учениц. Сейчас она фрезеровщик-универсал. Ее имя занесено на заводскую Доску почета за внедрение скоростных методов фрезерования.
…Геннадий Шалаев учился очень плохо, ленился. Преподаватели применяли к нему самые различные методы воздействия, но все было напрасно. Тогда на помощь им пришла комсомольская организация. Было устроено специальное комсомольское собрание с повесткой дня: «О чувстве ответственности перед Родиной». Товарищи резко критиковали Шалаева, горячо говорили о великой заботе партии, советского правительства об учащихся трудовых резервов, требовали от Геннадия, чтобы, он ответил на эту заботу хорошей учебой. Взволнованные выступления товарищей очень сильно подействовали на Шалаева. Когда ему предоставили слово, он встал и твердо сказал:
– Обещаю хороню учиться… Даю честное комсомольское…
И свое обещание Гена сдержал. Нелегко ему было наверстывать упущенное, но благодаря помощи мастера В. Г. Лазутина он в короткий срок преодолел все трудности. К государственной комиссии Шалаев пришел с хорошими результатами. В настоящее время он является лучшим слесарем-лекальщиком завода, бригадиром молодежной бригады отличного качества…
Это лишь отдельные детали из жизни наших воспитанников. Каждый приходил к поставленной перед ним цели своими путями, каждый по-своему овладевал знаниями. Одним мастерство давалось легко, другим – потруднее, но любой из них искренне, всем своим юношеским сердцем стремился принести пользу любимой Родине. И это стремление помогло им стать мастерами своего дела, стахановцами, передовыми людьми машиностроительной промышленности.
6
На доске объявлений появилась яркая, красочная афиша:
«Сегодня встреча с кадровым рабочим
тов. В. Г. ГОЛЬТЯКОВЫМ».
Василий Георгиевич Гольтяков – частый наш гость. Сорок лет он работает в машиностроении, награжден орденом Ленина, славится своим мастерством, считается лучшим рационализатором на заводе. Вот он поднимается по лестнице, смеется, любовно оглядывая спешащих навстречу ему ребят. Еще вчера многие из ремесленников были у него в цехе, слушали его строгие наставления и, стоя за станком, чувствовали на себе внимательный взгляд мастера. При Василии Георгиевиче каждый внутренне подтягивался, напрягал все свои способности, чтобы только не осрамиться перед ним. Гольтякова уважают все, начиная от ученика токаря и кончая директором завода. Многие известные стахановцы, мастера, даже начальники цехов прошли у него выучку.
– А ну-ка, подрастающее поколение, дай дорогу старикам, – шутит Василий Георгиевич. Ребята расступаются. За Гольтяковым в зал проходят стахановцы Астахов, Барабошкин, Никулин, Огнев, Петр Чемоданов, Петр Юрьев, Любовь Иванова, Александра Жукова – бывшие наши воспитанники, а теперь знатные люди, имена которых известны всему индустриальному Златоусту.
Первым выступает Василий Георгиевич. Он рассказывает о своем безрадостном детстве, об ученичестве у мастера-немца, единственным методом воспитания признающего только подзатыльники, о годах тяжелого, подневольного труда на старом заводе.
– По-другому живете вы, ребята. – Голос Василия Георгиевича теплеет, старый мастер обводит взглядом притихший зал. – Гляжу я на вас – и радуюсь. Если нам в детстве приходилось все свои силы класть на то, чтобы добыть кусок хлеба, – на большее мы не надеялись, – то перед вами – совсем другая дорога, прямая, светлая. Из вас вырастут хорошие токари, слесари, фрезеровщики – люди самых различных профессий. Вы – рабочие будущего, строители новой жизни. О вас заботится партия, правительство, товарищ Сталин. Цените эту заботу, высоко несите звание советского рабочего. Оно звучит гордо!
Долго в этот вечер не расходились ребята. Пели песни, танцовали, шутили, смеялись… А когда настала пора прекращать веселье, мы всей гурьбой вышли провожать дорогих гостей. Было морозно. Мы шли и пели «Марш трудовых резервов». А когда подошли к замерзшей речке Ай, остановились и замолчали. Отсюда, как на светящейся диаграмме, были видны огни родного завода. Они горели ровно, ярко. Огни мира! Десять лет назад на этом же самом месте мечтали Петя большой и Петя маленький, а вместе с ними Миша Белов. Вот и сейчас они стоят вместе – большие, уверенные в своей силе люди труда, люди доброй воли.
Это воспитанники сталинских трудовых резервов, получившие путевку в жизнь, строящие коммунизм.
