Текст книги "Исполнение желаний"

Автор книги: Люси Рэдкомб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Жест был усталым; когда рука опустилась, Сесил показалось, что Го физически стряхнул с себя утомление. Она тоже должна была стряхнуть чувства, которые лишали ее силы воли. Эй, детка, не приставай к крутому парню! Он не нуждается в том, чтобы ты разглаживала ему морщины! – сказала она себе.

– А как же планы, в которые я должна включить тебя? – резко спросила она. – Похоже, меня уже лишили права голоса.

– Неприятное чувство, верно? – Едва Уэйн увидел ее побледневшее лицо, как его насмешка тут же сменилась тревогой. – Ради Бога, женщина, сядь, пока не упала!

– Ты перестанешь или нет? Не хочу я садиться! – воскликнула Сесил, когда Говард чуть ли не на руках отнес ее к резному дубовому креслу, оставшемуся в наследство от тетушки. Руки Сесил легли на отполированные до блеска ручки; как ни странно, прикосновение к твердому дереву помогло ей успокоиться.

– Ты должна следить за собой, – проворчал Говард, отходя в сторону.

Значит, вот как он представляет себе обхождение с беременной женщиной… Где-то в глубине ее души раздался тоскливый вздох. Если бы это случилось в действительности, она была бы рада поручить себя заботам Го Уэйна. Мысль забеременеть от него была пугающе соблазнительной. Хотя идея принадлежала сэру Ралфу, это не мешало Сесил фантазировать.

– Я не больна!

– Беременность не болезнь, – степенно кивнул Говард. – Кстати, как ты перенесла первую беременность? Я видел шрам.

Она вздрогнула. При воспоминании о том, при каких обстоятельствах он увидел этот шрам, у Сесил свело мышцы живота. Но если бы она попыталась прикрыть занывшие груди, это только подчеркнуло бы эффект его случайно сказанных слов.

Впрочем, волноваться было не из-за чего: Го уже перестал испытывать к ней всякий интерес. Когда он прекратил преследовать ее, Сесил вздохнула с облегчением. Наверняка Берта с удовольствием составила ему компанию. Но теперь Сесил отводили роль инкубатора!

– Мне сделали кесарево сечение. – Пусть знает. Нечего тут нюни распускать.

– Ты хочешь сказать, что?.. – начал он, испытывая куда меньше смущения перед этой деликатной темой, чем сама Сесил.

– Я не беременна, Го, – с досадливым вздохом сказала она. Еще немного, и она сама поверит в это!

– Если беременность далась тебе тяжело, я понимаю, почему ты хотела ее скрыть. Но… что случилось, то случилось.

– Не нужно мне твое сочувствие! Скоро выяснится, что я говорила правду, и ты поймешь, какого свалял дурака!

– О Боже! – Внезапно его глаза подозрительно сузились. – Уж не подумываешь ли ты об аборте? Тогда вот что я тебе скажу… – Когда Сесил стала искать взглядом что-нибудь тяжелое, лицо Уэйна прояснилось. – Нет, ты на это неспособна! – Эти властно сказанные слова заставили Сесил ощутить комок в горле.

– Ну что мне еще сказать? – Сесил шмыгнула носом, и в ее руке тут же оказался мужской носовой платок. Нет, в том, что она не беременна, Го убедит разве что голос Всевышнего…

– Я знаю.

– Ничего ты не знаешь!

– Нет, знаю. Конечно, сначала эта новость, тем более полученная из такого источника, меня ошеломила. Я не думал, что это случится так скоро.

Если случится вообще, подумала Сесил, невольно тронутая столь нежной заботой.

– Но мысль о жизни, которую я зародил в тебе, это… невероятно, – хрипло признался он.

Когда Сесил поняла всю глубину эмоций, звучавших в голосе Говарда, у нее дрогнуло сердце. Уэйн опустился на колени, обнял ее бедра и посмотрел в глаза. У Сесил не хватило сил отвести взгляд.

– Если под невероятным ты имеешь в виду неправдоподобное, то я совершенно согласна.

– Под невероятным я имею в виду поразительное, чудесное, удивительное, сверхъестественное… – Большие руки Уэйна крепко обхватили ее стройные бедра.

– В беременности нет ничего сверхъестественного. Это самая обычная вещь.

– Только не для меня, Сесил. Я хочу быть ее свидетелем. И не пытайся оттолкнуть меня.

Беглый анализ собственных чувств позволил Сесил открыть пугающую правду: ей хотелось, чтобы это было правдой. Часть сознания желала, чтобы в ее лоне рос ребенок Говарда. Другая часть радовалась законному поводу последовать за ним на край света и начать новую совместную жизнь. Не на эту ли слабость рассчитывал его отец?

Да, в данный момент Го не любит ее. Но и не ненавидит. Однако непременно возненавидит впоследствии, если она будет настолько глупа, чтобы подчиниться первобытным инстинктам.

– На минутку забудем, что я не беременна… С чего ты взял, что я соглашусь уехать с тобой на край земли? Знаю, даже в наш просвещенный век все еще господствует мнение, что женщина должна следовать за своим мужчиной… – Она коротко рассмеялась и увидела, как напряглись мышцы вокруг чувственного рта Го. – Но каждый согласится, что столь экстравагантный способ принесения себя в жертву должен быть вдохновлен любовью. Мы пылаем друг к другу безудержной страстью, но любовь?.. Думаю, я бы запомнила, если бы ты хоть раз произнес это слово. Даже случайно.

– А что было бы, если бы я его произнес? – По выражению лица Уэйна было невозможно сказать, считает ли он ее прямоту оскорбительной.

Ты произнес его… в моих мечтах…

– Ты его не произнес, я тоже, а я не выйду замуж за того, кого не люблю.

– Тогда мне придется заставить тебя полюбить. – Сесил показалось, что на этот раз она сумела пробить брешь в его доспехах. Однако, увидев пламя, вспыхнувшее в его глазах, она сильно усомнилась в том, что поступила благоразумно.

– Не говори глупостей.

– Сесил, ты нервничаешь.

– Я не нервничаю. Просто устала. Заставить полюбить невозможно. Люди либо любят, либо нет. – Кому это знать, как не ей?

– Тогда тебе не о чем беспокоиться, верно?

– Я и не беспокоюсь. А что касается разговора о женитьбе, то ты скоро поймешь, что это была непроизвольная реакция.

– Ты очень удивишься, если узнаешь, что в последнее время я много думал об этом?

– Да, – решительно сказала она, – удивлюсь. Если ты собираешься цветисто врать, что безумно влюблен в меня, то можешь не трудиться!

– А разве я сказал, что думал о тебе? – Уэйн слегка откинул голову и прикрыл глаза, но продолжал зорко следить за ее реакцией.

Сесил вздернула подбородок, борясь с окатившей ее горячей волной унижения.

– Ты изобрел новый способ заставить женщину полюбить!

– Я пытаюсь внушить тебе фальшивое чувство безопасности.

– Зачем же разоблачать свою тактику? А что касается безопасности, то подумай, каково мне будет, когда ты начнешь водить по ресторанам других женщин.

– Берта – славная девушка, но разве ее можно представить себе в деревенской глуши? У тебя нет причины ревновать меня к Берте.

– Значит, ты ищешь женщину с крепкой спиной и широкими бедрами, пригодными для деторождения? Я польщена.

– Мысль интересная. Особенно насчет бедер. – Руки Говарда скользнули вверх, и большие пальцы уперлись в выступающие косточки ее таза. – Ты уже доказала свою плодовитость и внесена в племенную книгу. – Когда женщина возмущенно ахнула, он только усмехнулся. – Сесил, думаю, у тебя сложилось превратное представление о том, что такое Блуфилд. Знаешь, там не такие уж первобытные условия. Хотя это и захолустье, но к нашим услугам будет самолет. Отец любит называть ранчо жалкой лачугой, однако, на самом деле это не так. С точки зрения культуры Блуфилд вовсе не пустыня.

– Ты умеешь водить самолет? – против воли вырвалось у Сесил. Ей всегда хотелось научиться этому.

– Когда мне исполнилось восемнадцать, бабушка стала учить меня управлять самолетом. Я увлекся; не сомневаюсь, что именно этого она и добивалась. Джулия не уступала в коварстве моему отцу. Она не скрывала, что хочет оставить ранчо именно мне.

– Так оно и вышло.

– Наверное, сейчас она смотрит на нас сверху и смеется.

– Прошу прощения, что не могу присоединиться к вашему веселью. Обращение со мной как с племенной коровой притупило мое чувство юмора.

– Ты ни на секунду не верила, что я говорю серьезно, – парировал Говард. – Но зато перестала отрицать, что беременна. Это уже что-то.

– Я не беременна!

– Я мог бы ответить «нет, беременна», но это было бы недостойно взрослого и ответственного человека, которым я усиленно притворяюсь.

– Ты намекаешь, что я веду себя как девчонка?

Прежде чем ответить, он поймал и удержал руки Сесил.

– Я намекаю на то, что твоя беременность многое меняет, нравится тебе это или нет.

Итак, несмотря на клятвенные заверения в обратном, ему самому это не нравится. Никакие слова и поступки Уэйна не могли бы переубедить ее.

– Ты хорошо воспитала Кэм, но тебе прекрасно известно, что ребенку нужны оба родителя.

– Любящих родителя.

– Ну, чего-чего, а любви нам с тобой хватает.

– Я говорю не о сексе! – гневно воскликнула она. – Секс в браке не главное!

– Спасибо, Сесил. Я тоже так думаю. – Довольный Уэйн смотрел на нее как хищник, вонзивший когти в свою жертву. – Но я имел в виду другое. Дело в том, что Кэм любит и меня тоже.

– Пользоваться чувствами ребенка низко!

– Ну почему же? – спросил он, не испытывая ни малейших угрызений совести. – Мужское влияние пойдет Кэм только на пользу. Ты должна признаться, что в данном отношении Берни до меня далеко.

– Это не имеет никакого значения. Ты же сам рьяно отстаиваешь права биологического отца!

– Он женат. И давно потерял все отцовские права… если вообще имел их. – У Говарда раздулись ноздри от возмущения. – И вскоре я доведу это до его сведения.

– Нет! Не смей! – ахнула Сесил, представив себе реакцию бедного Пьера. Берни наверняка решит, что она сделала это нарочно. А что будет, если об этом узнает Иветт?

– Давай договоримся. Я оставлю Берни в покое, а ты перестанешь притворяться. Я не смогу говорить с тобой о практических приготовлениях, если ты будешь продолжать отрицать, что беременна.

Она хотела отказаться, но сдержалась. Черт с ним, пусть подавится, лишь бы держался подальше от Пьера! А завтра она пойдет к Ралфу Уэйну и силой заставит его признаться во лжи.

– Практических приготовлениях?

– Я имею в виду предписания твоего гинеколога. Мне бы хотелось выполнять их вместе с тобой.

– У меня нет своего гинеколога.

– Ты что, вообще не посещаешь врачей? – Когда она кивнула, Уэйн недовольно нахмурился. – Тогда первым делом мы…

– Го, наверное, ты прав, но сейчас я ужасно устала. – Притвориться измученной было нетрудно; Сесил была на грани нервного истощения. Увидев встревоженное лицо Уэйна, она ощутила чувство вины.

– Значит, до завтра? – Он нежно погладил ее по щеке.

Сесил задумчиво кивнула; ей отчаянно хотелось потереться щекой об эту ласковую руку. Когда Го убрал ладонь, она испытала противоречивые чувства.

Уэйн давно закрыл за собой дверь, а Сесил все еще ощущала прикосновение его пальцев. Это ощущение нельзя было смыть никакими слезами.

8

– Мистера Уэйна нет дома.

– Я подожду. – Сесил вошла в огромный вестибюль. Ее каблуки цокали по мраморному полу. Она небрежно огляделась; не имело смысла отвлекаться на всякие мелочи вроде люстры размером с ее спальню или нескольких картин художника, произведения которого она видела только в музеях.

– Мадам, боюсь, это невозможно.

Сесил выпятила подбородок: насмешки лакея не заставят ее отказаться от задуманного!

– Если вы скажете ему, что я здесь, он примет меня.

– Барн, возникли какие-то трудности?

Сесил инстинктивно повернулась в ту сторону, откуда донесся мелодичный голос. По ступенькам изогнутой лестницы грациозно спускалась высокая стройная женщина с волосами красного дерева, собранными в конский хвост. Она была одета в костюм для верховой езды; завязанный на шее шарф был таким же ярко-зеленым, как и ее глаза.

– Эта особа желает видеть мистера Ралфа Уэйна.

«Эта особа», поджав губы, подумала Сесил. Хам!

– Я сказал ей, что мистера Ралфа нет дома. Не знаю, как ей удалось миновать охранника.

Сесил протянула зажатые в руке документы с официальным грифом.

– Я отрекомендовалась посыльным из офиса. – Ей не хотелось причинять неприятности ни в чем не повинному человеку.

– А на самом деле это не так? – с интересом спросила рыжеволосая.

– Я там работаю.

– У моего мужа?

У мужа! Сесил захлопала глазами.

– Не может быть! – с жаром произнесла она, чувствуя себя так, словно получила удар под ложечку.

Увидев, что хозяйка дома смотрит на нее не столько с интересом, сколько с вполне понятной тревогой, Сесил попыталась придать себе благонамеренный вид. Немного подумав, она поняла, что вопиюще ошиблась. Если бы у Го была жена, тем более такая фотогеничная, это едва ли укрылось бы от внимания общественности.

– Вы выглядите слишком молодо для матери Го, – повинуясь импульсу, добавила она, когда определила личность этой женщины методом исключения. – То есть, я думала…

Перестань болтать, приказала она себе. С самого начала все пошло вкривь и вкось. Оставалось надеяться, что ее слова не примут за наглый подхалимаж. Эта мысль заставила Сесил поморщиться. Сложившийся у нее образ безвольной аристократки, о которую вытирают ноги все кому не лень, разительно не соответствовал облику стоявшей перед ней молодой, уверенной в себе женщины.

– Я Холли Уэйн. Вы работаете у Го, верно? Уж не его ли вы ищете?

– Нет! Я не хочу его видеть! – Возможность столкнуться с Говардом привела Сесил в такой ужас, что она нервно оглянулась.

– Тогда вам будет приятно узнать, что его нет дома. – Если явное нежелание посетительницы встречаться с ее сыном и удивило хозяйку дома, то она оказалась достаточно вежливой, чтобы не показать это.

Напряжение слегка отпустило Сесил.

– На самом деле мне нужно видеть мистера Ралфа Уэйна. По личному делу.

– По личному? Я должна встревожиться?

Некоторое время Сесил смотрела на Холли непонимающим взглядом, а потом густо покраснела.

– Нет. Это совсем другое…

– Я шучу, дорогая. У моего мужа много недостатков, но увлечение молодыми женщинами к ним не относится. Зато к ним относится привычка исчезать в самый неподходящий момент, – иронически добавила она.

– Вы хотите сказать, что его нет дома? – У Сесил чуть не сорвался голос. Он обязан быть здесь! Обязан все объяснить Говарду! Она долго готовилась к этому разговору и сейчас ощущала горькое разочарование.

– Дорогая, пойдемте ко мне, – неожиданно предложила Холли. – Выпьете что-нибудь? Похоже, вам это необходимо. – Холли вынула папку с документами из вялой руки Сесил и передала ее дворецкому. – Барн, передайте, чтобы в гостиную принесли кофе… Идемте.

Сесил покорно поплелась по лестнице вслед за хозяйкой.

– Красивая комната, – с несчастным видом пролепетала Сесил, оказавшись в гостиной.

– В самом деле? – Увидев, что гостья уставилась на фотографию в затейливой рамке, сделанную с высоты птичьего полета, Холли улыбнулась и пояснила: – Я там родилась.

– Блуфилд? – Говард был прав. Это место никак нельзя назвать жалкой лачугой. Я могла бы жить там, подумала Сесил, глядя на широкие газоны, окружавшие просторный дом. И если бы я согласилась солгать, так и вышло бы.

– Верно. Только боюсь, что сейчас там еще не так зелено. – Холли Уэйн быстро восстановила самообладание. То, что молодая женщина тут же узнала это место, изрядно удивило ее. – Садитесь и рассказывайте, зачем вам понадобился мой муж.

– Я хотела, чтобы мистер Уэйн сказал сыну правду. Потому что мне Го не верит. – Если бы Сесил подготовилась заранее, она сочинила бы какую-нибудь легенду, но теперь было поздно.

– И чему же он не верит?

– Что я не беременна.

Зеленые глаза дважды мигнули, рука с изящным маникюром чуть крепче сжала обтянутую ситцем ручку кресла, но это было единственной видимой реакцией Холли на неожиданное заявление Сесил.

– Возможно, я не слишком понятлива… Почему он решил, что вы беременны?

– Потому что так ему сказал отец, – глухо выдавила Сесил.

– Типичное поведение Ралфа! Он заваривает кашу, а расхлебывать ее предоставляет мне! – Холли Уэйн сложила руки на груди и нахмурилась. – Обожает вмешиваться не в свое дело!

Сесил застыла как вкопанная; она не могла поверить; что ее рассказ тут же примут за правду. Холли даже не спросила, почему ее муж совершил столь странный поступок.

– Вы верите мне? – пролепетала Сесил. – А вдруг я самозванка? Я прошла сюда, представившись…

– Дорогая, я все понимаю. Просто я слегка шокирована. Я мать двоих сыновей и всегда была готова к приходу девушки, которая заявит, что беременна. Но тут все наоборот! К такому повороту событий я была не готова.

– Мне не до шуток.

На привлекательном лице появилась такая добрая улыбка, что Сесил пришлось закусить губу, чтобы не заплакать.

– Вижу, дорогая. Простите меня.

– Это ужасно. – Сесил высморкалась. – Он хочет жениться на мне! – гневно объяснила она.

Темные брови леди Холли взлетели вверх, но лицо осталось таким же безмятежным.

– В самом деле?

– Только из-за ребенка.

– Но ведь ребенка нет.

– Попробуйте объяснить ему это. Он не хочет меня слушать.

Когда за широкой стеклянной дверью послышались чьи-то голоса, на лице Холли Уэйн впервые мелькнула досада.

– Вытрите слезы, дорогая, – негромко посоветовала она. – Сейчас сюда войдут. Думаю, вам следует назвать свое имя, чтобы я могла представить вас остальным членам семьи.

– Сесил… Сесил Киган.

– Би, дорогая, не веди сюда этих животных; от них воняет!

– А я люблю запах мокрой собачьей шерсти. – Высокая темноволосая девушка-подросток с любопытством посмотрела на Сесил. – Привет!

– Это Сесил Киган; она работает с твоим братом. Сесил, это Беатрис. А это Стив, мой старший. – Сесил тепло улыбнулся худощавый мужчина с каштановыми волосами, несший на руках спящую малышку. – И его жена Грейс. – У Грейс были такие же светлые волосы, как и у сонного ребенка. – Ох… А это Берта, друг нашей семьи. – Сесил показалось, что во время последнего представления голос Холли слегка дрогнул, но она вовсе не была в этом уверена.

– Я вас где-то видела… О, вспомнила! Вы секретарша. – Это было сказано скучающим голоском светской львицы. – А Го тоже здесь? – спросила Берта фальшиво оживленным тоном.

– Боюсь, что нет, – ровно сказала хозяйка. – Семейная встреча проходит без двух представителей мужской половины, но зато с двумя неожиданными гостьями. Так что сумма не меняется, – философски заметила она.

– Я не останусь, – сказала Сесил поднимаясь. Для долгого пребывания в чужом доме у нее была недостаточно толстая кожа. Если мистера Ралфа здесь нет, то нет и смысла в ее присутствии. Кроме того, существовала пугающая возможность, что появится Го. – Думаю, мне пора. Прошу прощения за вторжение.

– Сейчас принесут кофе. Вы должны присоединиться к нам. – За любезной улыбкой скрывалась железная хватка. О нет, Ралф никак не мог быть домашним тираном. Хотя эта мысль доставила Сесил некоторое удовольствие, она продолжала лихорадочно искать повод для немедленного бегства.

– Но за мной должны заехать. – Она посмотрела на часы, стремясь показать, что это случится вот-вот.

– Что ж, в таком случае предупредим Барна, чтобы он провел гостя наверх. Это мужчина или женщина?

– Мужчина. Его зовут Пьер Берни. – Надо уметь проигрывать достойно.

– Француз! – Темноволосая дочь хозяйки дома столкнула с дивана собаку и уселась на ее место, скрестив ноги. – Я считаю европейских мужчин очаровательными. Намного более сексуальными, чем американцы. – Она бросила многозначительный взгляд на брата. – Особенно французов. Все мои любовники будут либо французами, либо итальянцами.

– С чем вас и поздравляю, – насмешливо ответил Стив. – Я отнесу Келли в детскую. – Он нежно похлопал спящую девочку по спинке; что-то шепнул жене, и та кивнула.

– Стив, позвони охраннику, чтобы он пропустил друга Сесил.

– Будет сделано. – Стив кивнул, а затем обернулся к сестре. – Кстати, Би, на твоем месте я бы подождал иметь дело с европейскими жеребцами-производителями, пока тебе не снимут скобки. В момент страсти твои любовники могут остаться без зубов. – С этими словами он направился к двери.

– Замолчи! Не знаю, как Грейс тебя терпите – крикнула ему вслед Би. – У меня будут замечательные зубы, – заметила она, постучав по металлическим пластинкам на передних зубах.

– Обязательно, моя дорогая, – подтвердила мать. – Ах, – сказала она, склонив голову набок и к чему-то внимательно прислушиваясь. – Я узнаю этот стук. Похоже, пришел Говард.

– Вот и отлично. – Берта неторопливо поднялась и полюбовалась своим отражением в стрельчатом зеркале, висевшем на противоположной стене.

Сесил тоже вскочила как марионетка, которую дернули за ниточку. Ей захотелось провалиться сквозь землю.

Тут дверь открылась, и в гостиную вошел Говард.

– Милый…

– Берта, что ты здесь делаешь? – Эта фраза могла бы привести в уныние даже скалу, но Берта – только обольстительно улыбнулась и поплыла к Говарду. – Боже милостивый, Сесил! – Уэйн-младший застыл на месте.

Кто-то ослабил натяжение невидимых нитей, и у Сесил задрожали колени.

– Я уже ухожу, мистер Уэйн. – Голое дрожал тоже. Это слышала не только она, но и Говард, на губах которого заиграла жесткая усмешка.

– Мистер Уэйн? – саркастически повторил он. – Нет, мисс Киган, вы никуда не уйдете!

– В самом деле, Го, милый, сегодня же уик-энд. Я уверена, что у девушки могут быть занятия поинтереснее секретарских.

Кажется, Берта здесь единственная, кто не понимает подтекста, с отчаянием подумала Сесил. А подтекст, между прочим, достаточно зловещий.

– Я не его секретарша!

– Она не моя секретарша!

Два пылких ответа прозвучали одновременно.

– Тогда кто она такая? И почему оказалась здесь? – недовольно спросила блондинка. Берте не нравилось, когда центром внимания становился кто-то другой.

Говард прищурился и с интересом посмотрел на Сесил. Ори этом тонкие морщинки вокруг его глаз стали глубже.

– Хороший вопрос. Кто ты такая, Сесил, и почему здесь оказалась?

Он наслаждался ее смущением. Позже, когда Сесил пыталась восстановить в памяти события дня, ей приходили в голову ответы, которые могли бы стереть с его лица самодовольную улыбку, но в тот момент она не нашла ничего лучшего, чем снова воспользоваться прозрачной уловкой.

– Я принесла твоему отцу документы на подпись.

– Какие документы? Где они? – Говард осмотрел комнату, уверенный, что никаких документов не существует в природе.

– Го, думаю, они на столе у отца. Ты ужасно выглядишь. – Сесил казалось, что он выглядит потрясающе, но она понимала, что именно имеет в виду его мать. Глаза Говарда были воспалены, на подбородке пробивалась щетина; честно говоря, теперь он больше походил на ангела-хранителя Кэм, чем на звезду адвокатуры. – Где ты пропадал?

Сесил бросила на Холли Уэйн благодарный взгляд. Поддержка была нужна ей как никогда.

– Я провел два часа у подъезда Сесил.

– Я тут ни при чем, – раздраженно заметила она, увидев его пылающий взгляд. – Если тебе нравится тратить время даром, это твое дело!

– Ну что ж, тогда поговорим о деле… – протянул он.

Не смей! Темные глаза смотрели на нее с насмешкой. Посмеет. От стыда и неловкости у Сесил свело живот.

– Что я должна была делать? Сидеть и ждать, думая, что могу тебе понадобиться?

– Слово «могу» здесь лишнее.

Его иронический намек был слишком прозрачным. Никогда в жизни Сесил не испытывала такого унижения и не впадала в такой гнев.

Когда Говард увидел ее порозовевшие скулы, его улыбка стала шире.

– Если тебя не интересуют мои чувства, ты мог бы проявить элементарную вежливость и не смущать своих родных! – яростно прошипела она.

Уэйн ответил ей спокойным взглядом, в котором не было и намека на угрызения совести.

– Я вовсе не смущена, – весело заметила Беатрис.

Тут до Берты, наконец, что-то дошло.

– Но она… – Девушка наморщила точеный носик и сравнила свое отражение в зеркале с менее рослой и более пышной фигурой Сесил.

– Она уходит, – огрызнулась Сесил, не желая, чтобы блондинка смотрела на нее сверху вниз.

В отличие от Берты, она не могла надеяться, что соответствует вкусу многоопытного Говарда. Должно быть, он проклинает тот день и час, когда связался с ней. Можно представить себе, какое он испытает облегчение, когда узнает, что «поступать по совести» нет необходимости. Похоже, его отец хорошо знал, на какие кнопки следует нажать, горько подумала она.

– Ты не уйдешь, пока я этого не позволю, – заявил Го ледяным тоном, в котором не было и намека на учтивость.

Сесил услышала дружный испуганный вздох и чей-то нервный смешок, но не успела заметить, кому он принадлежит. У нее зазвенело в ушах от прилива крови.

– Я уйду, когда захочу, и, если ты попробуешь остановить меня, я…

– Что – я? – издевательски спросил Го.

Сесил осмотрелась и увидела, что присутствующие затаив дыхание ждут ее ответной реплики. Ну что ж. Сейчас она закатит ему сцену на глазах у домашних!

– Знаешь что, Го? Встреча с тобой хуже прыщей и свинки! Ты бесчувственный, эгоистичный, коварный… – Она презрительно фыркнула. – Я бы не вышла за тебя даже в том случае, если бы от этого зависела моя жизнь!

– А почему ты думаешь, что она от этого не зависит? – Его квадратный подбородок агрессивно выдвинулся вперед.

– Грейс, ты была права, Я проспорил тебе десятку. Он действительно сделал ей предложение! Чтоб мне…

– Стив! – В голосе Говарда не было и намека на братскую любовь. Он обернулся к только что вошедшему брату и прорычал: – Ну да, сделал! И получил отказ. Похоже, ты не прочь дать мне совет, верно?

Старший брат спрятал улыбку, и его подвижное лицо приобрело торжественное выражение.

– Я пришел сообщить мисс Киган, то есть Сесил… что за ней приехали. – В его зеленых глазах искрился неподдельный интерес.

– Зови его сюда, Стив, – велела Холли Уэйн. – Вернее, их, – уточнила она, когда дверь распахнулась и в комнату влетела Кэм, сопровождаемая своим степенным дядей.

Девочка обвела взглядом комнату, ничуть не смущенная обилием незнакомых людей.

– Тут совсем как в журнале! – восхищенно заметила она, а затем улыбнулась матери. – Привет, ма!

– Так она же старая… – Досада Берты производила почти комическое впечатление. Девушка злобно уставилась сначала на Сесил, потом на Кэм и снова на Сесил, словно хотела прочитать ее возраст по глазам.

И тут Кэм заметила Говарда.

– Го! – Личико ее засияло, и она пулей бросилась к нему.

Я бы с удовольствием сделала то же самое… Эта мысль причинила Сесил боль. На долю секунды она ощутила острую зависть к способности дочери так непосредственно выражать свою радость.

Если она хочет скрыть собственные чувства, надо обдумывать каждое слово, каждый жест. Выражение лица Говарда, наклонившегося и подхватившего Кэм, заставило ее проглотить комок в горле. В искренности его любви к девочке сомневаться не приходилось.

Ошеломленные члены семьи следили за тем, как Говард закружил девочку в воздухе, потом поставил на ноги и пригладил ее растрепавшиеся золотистые волосы.

– А я не мог понять, куда ты исчезла! – Наконец заметив человека, с которым пришла Кэм, Говард разительно переменился. Его лицо стало враждебным, глаза излучали ненависть.

– Я была с дядей Пьером. – Счастливая Кэм посмотрела на человека, молча стоявшего в отдалении. – Мы ездили плавать.

– Ах да, дядя Пьер. – Темные глаза Уэйна встретились с глазами Сесил.

Застывшее в них презрение заставило Сесил инстинктивно сжать зубы и вздернуть подбородок. Наверное, Го решил, что она выдумала еще одну историю, чтобы избавиться от неудобных вопросов. Но Сесил не могла опровергнуть эту гипотезу, не признавшись во лжи. Она взволнованно смотрела на Пьера и думала о том, чем Берни ответит на враждебность Го. Было ясно, что того сдерживает только присутствие Кэм.

– Кэм отлично плавает, – сказал Пьер, тепло, улыбнувшись племяннице.

– Когда я поеду во Францию, то буду плавать в Средиземном море.

– И когда же состоится эта поездка? – не изменившись в лице, спросил Говард.

Остановить Кэм было невозможно. Девочка принялась взахлеб рассказывать о своих планах. Сесил с растущей досадой слушала ее подробный отчет.

– Мама, вот будет здорово, если и Го поедет с нами!

– Здорово, – уныло повторила Сесил. – Но Го очень занятой человек. Возможно, к этому времени он будет уже далека отсюда. – Пришлось собрать остатки достоинства, чтобы не обратить внимания на насмешку, вспыхнувшую в глазах Говарда.

– Я не связан никакими сроками.

– А я связана.

– У нас открытый дом, и мы будем рады принять у себя друга Сесил.

Она губами прошептала Пьеру «нет» и мимикой показала, что говорить об этом не стоило. Но пантомима оказалась тщетной, и Сесил пожалела, что ничего не объяснила ему утром.

Говард наверняка подумал, что бедный Пьер предложил ему принять участие в чем-то вроде «любви втроем». Не успела, Сесил открыть рот, как враждебность Го вырвалась наружу.

– Открытый?.. – медленно повторил Уэйн с такой угрозой в голосе, что Сесил инстинктивно встала между ним и Пьером. – Что касается меня, то я люблю границы. В быту, на работе, но главным образом в браке. Это позволяет избежать путаницы.

Берни был сбит с толку. Оставалось надеяться, что он так ничего и не поймет. Поскольку в супружеской измене Пьер был не виноват, тяжеловесная ирония Говарда до него не дошла.

– Почему Го не нравится дядя Пьер? – Когда Кэм вопросительно посмотрела на мать, в комнате воцарилась напряженная тишина. Девочка потеребила белую рубашку Говарда, заправленную в джинсы. – Го, он хороший!

– Не сомневаюсь, Кэм, – справившись с собой, ответил Уэйн. Он разжал пальцы, сжатые в кулаки, опустил руки по швам, восстановил дыхание и улыбнулся девочке.

– Я тоже думаю, что французы славные люди. – Би встала с дивана и подошла к Го. Холли гордо улыбнулась; ее дочь, умная не по летам, успешно отвела от брата луч прожектора.

– Благодарю, мадемуазель.

– Меня зовут Беатрис. – Она самоуверенно улыбнулась, протянула руку, посмотрела на Берни с нескрываемым одобрением и довольно засмеялась, когда тот поднес ее руку к губам. – Смотрите и учитесь, мальчики, – посоветовала она братьям.

– Ты сестра Го? – с любопытством спросила Кэм.

– Да. В наказание за мои грехи.

– Вы похожи.

– Так говорят, – состроив гримасу, ответила Би. – К несчастью, он намного красивее меня.

– Ты слишком добра, – сухо бросил Говард.

– Кэм, ты любишь лошадей? – дружелюбно продолжила Беатрис, присаживаясь на корточки, чтобы оказаться с ней на одном уровне. – Я как раз собиралась идти на конюшню…

– Я умею ездить верхом, – сказала Кэм, у которой заискрились глаза. – Но сейчас мы живем в городе.

– Ну что, пойдем, посмотрим?

– Боюсь, что мы злоупотребляем вашим гостеприимством. – Сесил не обратила внимания на умоляющий взгляд, брошенный на нее дочерью. – Пьер опаздывает на встречу. – Если Берни и на этот раз не поймет ее сигналов, она пропала…

– Да. К несчастью, мне пора ехать.

Сесил облегченно вздохнула и благодарно улыбнулась Пьеру.

– Но ничего страшного. Сесил, я заеду за тобой и Кэм на обратном пути. Мне все равно по дороге.

Обычно страх пробуждает смекалку и заставляет мозг работать на пределе возможностей. Должно быть, я исключение из правила, подумала Сесил, не в силах оторвать взгляд от лица Говарда. В его глазах горел вызов; он не желал ее отпускать. В другой ситуации Сесил наверняка что-нибудь придумала бы, но теперь ее мозги превратились в кашу.