Текст книги "Одна ночь"

Автор книги: Люси Рэдкомб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

8

– Ой, это гром?

Ноэль встревоженно посмотрела в окно. Небо налилось свинцовой тяжестью, в воздухе разлилась томительная духота. Правда в роскошном салоне «порше» было прохладно и уютно.

Промелькнувшая в глазах Филипа насмешливая искорка заставила Ноэль осознать, что она нервно накручивает на палец выбившийся из прически локон. Молодая женщина поспешно отдернула руку и приняла невозмутимый вид. Следовало соответствовать роскошному платью, надетому сейчас на ней. В спальне Ноэль долго репетировала перед зеркалом повадки светской, донельзя соблазнительной и самоуверенной красавицы. Но уже в прихожей, под медленным, оценивающим взглядом Филипа, почувствовала себя девчонкой-подростком, нацепившей наряд старшей сестры.

Ноэль украдкой покосилась на своего спутника. И зря – как всегда одного вида его хватило, чтобы от волнения у нее увлажнились ладони и томительно заныло под ложечкой. А вспомнить только, как он смотрел на нее!

Интересно, если бы она уступила, ответила на страстное желание, которое читала в его взгляде, что было бы потом, когда он утолил бы свой голод? Неужели сбросил бы ее со счетов с той же легкостью, с какой отмахнулся от Жанетт?

Но Ноэль уже не могла довольствоваться платоническими отношениями с Филипом. Она до сих пор не пришла в себя после его заявления, что четыре года у него не было женщины. Конечно, настоящим объяснением в любви это не назовешь, но все же… все же…

– Не волнуйся, в грозу машина – самое надежное убежище. Молния просто заземлится.

– Ты, я смотрю, оптимист, – язвительно заметила Ноэль. – А вот в мои планы не входит получить удар молнии.

– А по-моему, от твоих планов это уж никак не зависит, – возразил Филип.

– У нас ведь такие тихие края! – запричитала Ноэль. – У нас не бывает природных катаклизмов! Да сейчас и не сезон!

– Правда? – с невинным видом поинтересовался Филип, когда по крыше автомобиля забарабанили первые градины.

– Боже! Да они с теннисный мячик величиной! – Ноэль уже приходилось перекрикивать разбушевавшуюся стихию. – В жизни такого не видела. А они не повыбьют стекла?

– Вряд ли.

Известно, что детей положено отучать от всяких страхов личным примером. Так что Ноэль сочла за лучшее не демонстрировать перед дочкой, в какой ужас повергает ее каждый разряд грома. Что же до молний… Когда темный салон машины осветился очередной синеватой вспышкой, она едва удержалась, чтобы не закричать и не съежиться на сиденье.

Хорошо еще Филип грозы не боялся. Хотя он и не хлопал в ладоши от восторга, как Бетси на заднем сиденье, но и особых признаков тревоги не выказывал.

– Я знаю, где можно срезать дорогу. Или остановимся, переждем грозу? – предложила Ноэль.

– Зачем? Ты только скажи, куда ехать. Ответ спутника порадовал Ноэль, которой очень не хотелось оставаться среди буйства стахии ни на секунду дольше необходимого. Она принялась сбивчиво объяснять, но, к счастью, Филип без труда понимал ее. На узкой проселочной дороге, на которую они свернули, нельзя было развить большой скорости, тем более в непогоду. Филипу несколько раз приходилось вылезать, чтобы убрать загораживающие путь сломанные ветви деревьев. Но все же они продвигались вперед.

– А это еще что? – осведомился он, притормаживая на вершине очередного холма и удивленно глядя вниз.

– Брод.

Речушка, в обычное время едва струившаяся по каменистому руслу, сейчас выглядела отнюдь не безобидно. Но все же Филип зря поднимает шум из-за пустяков! – решила Ноэль. Еще несколько минут – и они будут в отеле. По крайней мере одно испытание закончится. О следующем – встрече с семьей Филипа – Ноэль пока и думать не хотела. Всему свое время.

– Это я вижу! – Ноэль никак не могла понять, почему вид пенящейся воды рассмешил Филипа. – Только не второй раз! Неужели кто-то там, наверху, пытается мне что-то таким образом объяснить? – спросил он неизвестно кого.

– Если видишь, зачем тогда спрашивать? – огрызнулась Ноэль. Мало ей грозы, теперь и Филип ведет себя как ненормальный. А гром все оглушительнее и оглушительнее… – По-моему, не самое подходящее время для истерик, – неодобрительно добавила она.

– Истерик? – недоуменно повторил Филип и тут же снова разразился хохотом. – Ох, не могу! Ну как тут не смеяться! Ты только ответь, тебе не приходило в голову, что не самая лучшая мысль перебираться вброд через реку в разгар ливня?

– Какая еще река? – Ноэль обдала его ледяным презрением. – Это же ручеек!

– А ты, моя милая, взгляни еще раз. Ноэль последовала совету – и поежилась.

– Все равно так куда быстрее, чем в объезд. Эй, ты куда?

Филип распахнул дверцу автомобиля, и в салон ворвался рев ветра и шум дождя.

– Проверить, глубоко ли.

– Ты же промокнешь.

– Ага, а еще прическу испорчу, – насмешливо согласился он, смахивая со лба прядь волос.

За время многочисленных остановок по дороге он и так уже основательно вымок. Пиджак Филипп уже снял, и влажная рубашка липла к телу, обрисовывая литые мускулы. Ноэль в очередной раз попалась в ловушку собственного богатого воображения и поспешила отвести взгляд.

– Говорю же, этот брод проходим, – упрямо заявила она.

– Как ни доверяю я местным поверьям, все же предпочитаюудостовериться лично.

Самодовольная, покровительственная улыбка взбесила Ноэль. Что ж, хочет мокнуть – пусть мокнет! Филип захлопнул за собой дверцу и зашагал вниз по склону. И тут ее осенило.

Вот глупо он будет выглядеть, когда они с Бетси благополучно окажутся на том берегу! Улыбнувшись, – хотя мысль о том, чтобы заставить Филипа идти через брод, была детской, – Ноэль расстегнула ремень безопасности и перелезла на водительское место.

Она успела лишь краем глаза заметить искаженное гневом лицо Филипа и краем уха услышать предупреждающий окрик, когда «порше», плавно набирая скорость, устремился к броду. Ноэль была более чем уверена в своих силах.

Сколько раз она уже осуществляла этот нехитрый маневр, хотя и не в таких роскошных автомобилях!

Разница заключалась в том, что никогда еще вода не стояла так высоко, а течение не было таким быстрым и мощным. С грехом пополам проехав ровно до середины брода, машина намертво стала.

Попалась!

К тому времени, когда Филип добрался до автомобиля и постучал в окно, Бетси, почувствовав страх матери, уже вовсю подвывала у нее на коленях.

– Я не могу открыть дверцу! – в панике закричала Ноэль.

– Да, тут какие-то бревна мешают! – прокричал он в ответ. – Только не пытайся выйти с другой стороны! Течение слишком сильное, тебя может сбить с ног прежде, чем я туда доберусь.

Перед глазами Ноэль пронеслись ужасающие видения того, как их с Бетси уносит разбушевавшийся поток. Остатки здравого смысла подсказывали: ситуация скорее неприятна и унизительна, чем по-настоящему опасна, но молодая женщина все равно не могла побороть страх.

Филип наклонился ближе к стеклу.

– Открой окно!

Ноэль не нуждалась во втором приказании. Автомобиль – это надежное и прочное сооружение из метала – и так уже кренился и покачивался под напором воды.

– Ох, детка, – прошептала она виновато, целуя светлую макушку Бетси, – что же я наделала!

В открытое окно тут же ворвался дождь. Ноэль чувствовала, как ледяные струи катятся по ее обнаженным плечам. Она замотала Бетси в шелковую накидку от платья и прижала к груди.

– Ну ладно, ты был прав. Небось, счастлив теперь до безумия!

Порой Ноэль самой не верилось, что подобные слова слетают с ее уст.

Филип стоял чуть не по пояс в грязной, холодной воде. От этакой дерзости у него даже дыхание перехватило.

– О да, – протянул он, смахивая воду с лица, – я в восторге! А теперь передай-ка мне Бетси через окошко.

– Прости, мне очень жаль, что так вышло с машиной, – пробормотала Ноэль, когда девочка благополучно перекочевала в руки отца.

Удивительно, но стоило ему прошептать малышке что-то на ухо, как та сей же миг обрела обычную жизнерадостность. Испепеляющий взгляд Филипа тем временем сообщил Ноэль, что он потрясен ее неразумием.

– А теперь ты.

– Что – я?

– Протискивайся в окно, а я тебя поймаю.

– Я не желаю протискиваться ни в какое окно и уж тем более не желаю, чтобы ты меня ловил! – заявила Ноэль с прискорбным отсутствием признательности.

Филип возвел глаза к небу, точно моля ниспослать ему терпения.

– Я вообще-то человек незлобивый, – сообщил он, – но ты меня просто вынуждаешь. А ну вылезай! Живо!!!

Ноэль вздернула подбородок.

– Не вижу решительно никакой необходимости грубить, – с достоинством ответила она.

Однако в следующую минуту Ноэль утратила какие бы то ни было претензии на чувство собственного достоинства.

– Я застряла! Филип, я не пролезаю!

Свободной рукой он поддерживал ее за талию, так что Ноэль висела вниз головой, созерцая свежие царапины на машине. Бедра у нее застряли начисто – ни взад ни вперед!

– Ну давай старайся, – ободрил ее Филип. – Все у тебя получится!

Должно быть, злость помогла Ноэль лучше любого другого средства. Со сдавленным воплем она дернулась вперед и вырвалась из западни.

– Осторожнее! – воскликнул Филип, но предостережение запоздало.

Радуясь обретенной свободе, Ноэль так прытко вывернулась из его объятий, что не устояла на ногах и с громким плеском шлепнулась на спину.

Отплевываясь и отфыркиваясь, она поднялась и попыталась отряхнуться. В волосах у нее запутались водоросли, из низкого выреза платья торчала ветка с листьями. Ноэль хотела вытереть воду с лица, но лишь сильнее размазала по нему грязь.

– И что теперь? – напустилась она на Филипа. – Мы так и будем торчать всю ночь посреди этого гнусного ручья?

Если он только посмеет засмеяться, я его убью, честное слово! – решила Ноэль. Но Филип сдержался, хотя это и далось ему нелегко. Подобрав подол мокрого платья, Ноэль величественно зашагала к берегу, благо тот находился в считанных ярдах от них. Она, разумеется, ни за что не призналась бы, что очень обрадовалась, когда Филип догнал ее и взял под руку – поток был хоть и не глубок, но едва не сшибал с ног.

– Напомни мне об этой истории в следующий раз, когда скажешь, что знаешь, где можно срезать дорогу, – попросил Филип, когда они выбрались на сушу. – Подержи Бетси.

Сунув ей малышку, он снова полез в воду.

– Не ходи туда! Не надо! – отчаянно закричала Ноэль.

– Какая трогательная забота о моем здоровье! – Филип сардонически приподнял брови. – Не волнуйся, я вернусь и придушу тебя голыми руками.

Вот так всегда… Пока Филип отсутствовал, Ноэль мысленно ругала его на все корки, всячески пытаясь отвлечь Бетси, которой непременно надо отправиться вслед за драгоценным папочкой.

Наконец он вернулся, неся над головой какие-то вещи, спасенные из застрявшей машины. Он заметно хромал. И Ноэль запоздало вспомнила, что у него болит колено. Хотя чувства ее к Филипу были весьма далеки от материнских, на нее нахлынула вдруг волна нежности и участия.

– Заверни Бетси, – сказал он, протягивая ей дождевик.

– Спасибо, – неловко поблагодарила Ноэль. – Как нога, очень болит?

– Не поднимай шума из-за пустяков, – отрезал он.

Ну и ладно! Не хочет сочувствия – так и не получит. Пусть хоть гангрену себе заработает! Однако Ноэль невольно с тревогой покосилась на колено Филипа.

– А ты возьми вот это. – И он накинул ей на плечи куртку, хоть и не непромокаемую, зато теплую. – А теперь давай-ка отойдем подальше от этих деревьев. С нынешней моей удачей я, верно, притяну к ним первую же молнию. Кажется, где-то чуть дальше по дороге я видел телефонную будку.

Ноэль покосилась на Филипа с опаской. Он не распекал ее за глупость и бестолковость, но это был лишь вопрос времени. А хуже всего сознавать было то, что она это заслужила. И как только она могла вести себя столь неразумно?

Они медленно побрели вверх по склону. Чуть ниже вершины холма одиноко стояла телефонная будка. Прежде Ноэль недоумевала, чего ради ее там поставили, сейчас же готова была расцеловать тех, кто это сделал.

Филип наскоро переговорил с кем-то и повернулся к спутнице.

– Я все уладил. Сейчас за нами вышлют машину. Давай-ка мне Бетси, она тяжелая.

У Ноэль и впрямь уже ныли плечи.

– Ты, надо полагать, вне себя от злости? Она посмотрела на полузатопленный «порше».

– Это вопрос или обвинение?

Ноэль смахнула с глаз прядь мокрых волос. Она понимала, что сама ступила на скользкую почву.

– Честно говоря, эту стадию я уже миновал. «Вне себя от злости» – и в слабой степени не описывало приступа щемящего ужаса, который он испытал, когда машина направилась мимо него к реке. Филипу хотелось бы объяснять этот страх недавней своей встречей с разбушевавшейся водной стихией во Франции, но он знал: дело совсем в другом. Даже намек на то, чтобы потерять свою новообретенную семью, страшил его как ничто в жизни.

– Обычно здесь совсем не глубоко.

– Да, ты уже говорила.

Острое желание придушить Ноэль собственными руками прошло. Другие желания – остались. Лиф намокшего платья опустился еще на пару дюймов, так что стали видны розовеющие соски. По здравому размышлению Филип решил не обременять Ноэль этими сведениями.

Она вздохнула, сдаваясь.

– Ну ладно, прости… Я не хотела топить твою машину в ручье.

– Реке, – не преминул поправить он.

Что ж, если он ждет от нее признания ошибки, – его право.

– В реке, – не без труда выдавила Ноэль. – Я возмещу ущерб.

– А костюм и ботинки? – поинтересовался он, оглядывая то, во что превратилась его одежда.

– И их тоже.

Филип присвистнул, приведя этим Бетси в восторг.

– Все вместе влетит тебе в кругленькую сумму! И снова свистнул, уже только ради дочкиного удовольствия.

Малышка взирала на отца с собачьим обожанием в глазах. Да уж, подумала Ноэль, что мать, что дочь – одного поля ягоды.

– И ты, конечно, столь стеснен в средствах, что потребуешь возмещения прямо сейчас? – не удержалась она от язвительного укола.

– Да нет, сойдет и на следующей неделе.

Лицо у Ноэль вытянулось. Однако в следующую секунду подбородок снова воинственно взлетел вверх.

– Отлично!

– Значит, договорились.

Ноэль скрестила руки на груди.

– Эй, не вешай нос! Можно уладить все и другим образом. Я как раз собирался предложить, тебе оплату натурой. Только вот трудновато будет определить, сколько потребуется… гмм… взносов… если ты понимаешь, о чем я.

– Ну да, со мной можно не деликатничать, – ледяным тоном отозвалась Ноэль.

– Сколько, скажем, за первоклассный автомобиль? Ага, давай-давай, топай ногой. Нет ничего лучше для правильной циркуляции крови. Пожалуй, и я немножко потопаю.

Что он и сделал к радости Бетси. Малышка давно так не веселилась.

Ноэль смотрела, как Филип исполняет импровизированный боевой танец, с непринужденной грацией двигаясь под воображаемые тамтамы. Пряди спутавшихся волос разлетелись, по загорелым щекам струилась вода.

– Ты отвратительный, грубый и вульгарный! – заявила Ноэль, хотя думала совершенно иначе.

Прекрасный, дикий и обворожительный! Сердце билось в ее груди учащенно, от восхищения перехватывало дыхание. Как же он красив!

Филип остановился, хотя хохочущая Бетси была совсем не прочь продолжить развлечение. На его лице все явственней проступала улыбка. Внезапно и до Ноэль дошла вся нелепость ситуации… Губы ее дрогнули – и в следующий миг все трое уже заливались неудержимым смехом.

У Ноэль закололо в боку. Она споткнулась. Филип поддержал ее, она заглянула ему в глаза и увидела, как медленно тают там остатки веселья.

Последний отзвук смеха замер у нее на губах.

– Сама не знаю, что на меня нашло, – хрипловато призналась она. – Обычно я совсем другая. Это все ты. При тебе я…

– Теряешь рассудок? – предположил он с легкой улыбкой, но глаза его смотрели серьезно. – Что ж, ты тут не одна такая.

Резкий раскат грома нарушил атмосферу зарождающейся близости и заставил Ноэль вздрогнуть.

– А ты случайно не боишься грозы? – поинтересовался Филип, когда она наконец оторвала голову от его груди.

– Как ты все быстро схватываешь, – мечтательно промурлыкала она. У Филипа была такая надежная крепкая грудь – такое располагающее и манящее убежище в трудную минуту. – А вообще-то в грозу мне всегда хочется забиться в чулан.

– Тебе не кажется, что в буйстве стихий есть что-то… ну скажем, возбуждающее?

– Не кажется, – заверила его Ноэль.

– Совсем-совсем?

Слабый вздох Ноэль стал более чем красноречивым ответом. Филип поудобнее устроил засыпающую малютку на плече, а свободной рукой приподнял подбородок Ноэль. От прикосновения его пальцев по телу молодой женщины пробежала дрожь.

– Нам надо жить вместе.

Голос его звучал с необычной настойчивостью, но Ноэль больше потрясли сами слова, произнесенные отрывисто и твердо.

– Мне казалось, ты бросил свою затею с браком, – выдавила она наконец.

На ее запрокинутом лице, омываемом струями дождя, отражалась внутренняя борьба. Филип нетерпеливо пожал плечами.

– Как будто для того, чтобы жить вместе, нужно свидетельство о браке! Сейчас сплошь и рядом пренебрегают формальностями.

Как может он шутить столь важными вещами? Хотя, возможно, для него это не так уж важно – просто вопрос удобства и светских приличий, только и всего. Но ей-то надо совсем другого: любви, нежности, ласки!

Неожиданно раздавшийся рев мотора заставил Филипа чертыхнуться. В самый неподходящий момент прибыла помощь в лице его брата, сидящего за рулем джипа. Оставив мотор включенным, одетый в дождевик Крис выпрыгнул из машины.

– Боже, ну и видок у вас! – воскликнул он.

– Ты же знаешь, Крис у нас славится своим тактом. – С этими словами Филип запахнул куртку, накинутую на плечи Ноэль. Она машинально проследила за его руками – и все поняла. Заалев, пронзила нахала убийственным взглядом, но тот победоносно улыбнулся, а потом склонился к ее уху и прошептал: – Я отнюдь не всем люблю делиться с младшим братом.

Ноэль зарделась еще больше.

– Эй, послушайте, может сядете в машину? – спросил Крис.

– Мой брат боится за прическу, – пояснил Филип.

– Не обращай на него внимания, Крис. У тебя очень красивые волосы. Думаю, он просто завидует, – заявила Ноэль, глядя на аккуратно уложенные темные пряди юноши.

– Что ж, Крис, наслаждайся ими, пока можешь. Наследственность – штука скверная…

Крис пронзил брата убийственным взглядом. Филип в свои тридцать четыре года был обладателем густой шевелюры, а вот Джордж Нейчел рано начал лысеть. Сын же очень походил на отца.

– Как это ты умудрился загнать машину в реку?

Филип посмотрел на Ноэль.

– Временная потеря здравого смысла, – ответил он, помогая своей спутнице забраться в джип и передавая ей спящую девочку.

– А по-моему, у тебя его отродясь не водилось, – ухмыльнулся Крис, когда старший брат уселся на сиденье рядом с ним.

– Это не он! Это я. Это я завела машину в ру… в реку.

– О Боже! – воскликнул Филип. – Вот и пытайся после этого быть джентльменом!

– Благодарю, но я вполне способна сама отвечать за свои поступки.

– Я тоже. – Филип отреагировал на ее язвительную реплику тем, что развернулся и устремил многозначительный взгляд на ангельское личико Бетси. – Когда мне это позволяют.

На счастье, Крис не вслушивался в их разговор.

– Мне велено доставить вас как можно скорее. Жанетт уже с ума сходит. Как услышала, что вы застряли посреди реки, так и завелась! По-моему, у этой девицы не все дома. – И он выразительно постучал себя пальцем по лбу. – Ох уж мне этот французский темперамент! Сказать ничего нельзя – сразу в слезы!

Филип уронил голову на руки.

– Об этом-то я и забыл, – простонал он. – Бедняжка Жанетт! Давай, Крис, жми!

О чем он забыл? О том, что его французская любовница… поправочка… его прекрасная французская любовница будет вне себя, если заподозрит, что с ним могло что-то случиться? Ноэль стало дурно. Она многое могла бы простить Филипу, но он даже не удосужился скрыть, как спешит вернуться в объятия другой женщины. Лживый, двуличный змий!

– Прости, Филип, что так надолго отвлекла тебя от твоих гостей.

Ноэль сверлила презрительным взглядом затылок негодяя. Какая досада, что Сара не сообщила ей, что прелестная Жанетт последовала за любовником и сюда!

Услышав лед в голосе молодой женщины, Филип повернулся.

– Я поехал сам потому, что хотел быть с тобой и Бетси.

– Ну разумеется, – с тусклым смешком отозвалась она. – Мы же товар парный.

Не то быть бы ей не более чем очередной – зарубкой на ножке его кровати. Ну неужели она так никогда ничему и не научится? Две минуты в его обществе и все – она готова верить любой лжи этого златоуста.

– Что ты имеешь в виду? – прорычал Филип, недоумевая, что ей от него еще надо? Чтобы он преподнес ей свое разбитое сердце на блюдечке?

Крис смущенно кашлянул, и Филип напустился на брата:

– Тебе что, есть что сказать?

– Нет-нет. Можете считать, меня тут вообще нет.

И он съежился на сиденье, стараясь сделаться незаметным и отчаянно желая очутиться где-нибудь в другом месте.

– Вопреки сплетням, – Филип пронзил брата взглядом, – я не сплю с Жанетт.

– Так вот почему у тебя синяки под глазами.

Если серебристый смешок Ноэль предназначался для того, чтобы окончательно вывести противника из себя, то она своей цели добилась. На щеках его заходили желваки. Стиснув зубы, он холодно поглядел на пылающее гневом лицо Ноэль.

– Да ты просто-напросто ревнуешь, – подытожил он.

Ноэль побелела от злости.

– И не мечтай! Мне все равно, хоть гарем заводи… ты, Дон Жуан несчастный!

Филип, поморщившись, зажал уши.

– Скажи ты это без таких децибелов, я бы, может, и поверил. Этак ты Бетси разбудишь. И кстати, знай: если я последнее время мало сплю, так только из-за тебя и твоего распроклятого упрямства!

Крис облегченно вздохнул.

– Приехали! – объявил он, останавливая джип возле отеля.

Он, конечно, не рассчитывал, что с ним будут особо считаться, но эта парочка вела себя так, будто его вовсе не существовало!

– По-твоему, упрямство – это нежелание плясать под твою дудку?

– Ничего себе! Да я из кожи вон лезу, чтобы тебе угодить!

– Печальней всего, что он и сам в это верит! – воззвала Ноэль в пустоту.

Крис, не желая принимать участия в столь щекотливой беседе, торопливо выскочил из машины, и в этот момент навстречу им из отеля высыпали встречающие.

– Ах вы, мои бедненькие!

Оказывается, Филип унаследовал глаза от матери. Только у нее они были не такими суровыми и опасными. Все страхи Ноэль насчет встречи с родителями Филипа мгновенно исчезли. Ласковое тепло улыбающихся глаз женщины, что подбежала к джипу, в считанные секунды завоевало сердце Ноэль, И когда Луиза Нейчел протянула руки, чтобы взять спящую малышку, молодая женщина, не раздумывая, передала ей Бетси.

Не успела она разглядеть остальных, как из толпы стремительно вырвалась тоненькая высокая девушка и, заливаясь слезами, повисла на шее у Филипа. Он чуть не попятился от напора бессвязных французских фраз.

– Со мной все хорошо… Все в порядке…

В голосе его отчетливо слышалось раздражение. Однако Жанетт продолжала рыдать, не размыкая объятий. Филип перевел выразительный взгляд с белокурой головки на лицо матери. Но Луиза не выказала ни малейшего желания откликнуться на эту безмолвную мольбу о помощи.

– А чего еще ты ожидал, Филип? – едко осведомилась она.

Вот-вот, мстительно подумала Ноэль. К несчастью, смущение Филипа ни в какое сравнение не шло с той болью, что пронзила ее измученное, кровоточащее сердце. Как во сне она увидела Сару, которая поспешила накрыть ей плечи пледом.

Сочувственный голос сестры звал ее в дом, но Ноэль точно приросла к месту, не в силах оторвать глаз от Филипа в объятиях рыдающей красавицы. Вот и запомни это чувство на случай, если снова решишь поверить сладким речам обманщика, сурово сказала она себе.

– О чем ты, мама?

– Не изображай святую наивность, молодой человек, – строго сказала Луиза. – Жанетт нам все рассказала.

И тут случилось невероятное – Филип покраснел. Для Ноэль, втайне питавшей надежду на то, что происходящее может иметь какое-нибудь совсем невинное объяснение, румянец его стал последним доказательством. Так, значит, даже этот самовлюбленный эгоист понимает, что гордиться ему нечем. Еще бы, соблазнил молоденькую – совсем юную! – дочь друга семьи! Ноэль была уничтожена. Одно дело подозревать, другое – узнать горькую истину. И как только один и тот же человек может быть таким нежным и заботливым и в то же время таким лживым и коварным?

– Неудивительно, что бедная девочка в смятении!

Казалось бы, отвратительные подробности могли только еще больше расстроить Ноэль, но она не могла заставить себя уйти.

– Я думаю, Жанетт, – при звуке своего имени девушка подняла голову и с собачьей преданностью устремила на Филипа заплаканные глаза, – слегка преувеличила.

Ноэль передернуло. Она-то думала, что ничто уже не способно увеличить ее отвращение и гнев, но, как выяснилось, ошиблась. Этот тип еще пытался отпираться! На лице его не было раскаяния, лишь досада. И как только он может быть столь бесчувственным чудовищем?

– А вот я так не думаю, милый мой сын. Она показала нам фотографии.

О Боже! Ноэль пыталась выискать на лицах окружающих то же брезгливое негодование, что раздирало ее душу, но, казалось, происходящее всех лишь забавляло. Уму непостижимо! И сестра моя туда же, думала она, с ужасом глядя на глуповатую улыбочку Сары. Только Крис, стоящий подле Ноэль, похоже, разделял ее потрясение.

Виновник всей этой суматохи испытующе посмотрел на Сару. Та виновато кивнула. Тогда Филип еле заметно пожал плечами, губы его скривились в мимолетной, чуть виноватой усмешке, по-прежнему без намека на стыд или раскаяние.

– Я тут подумал, мы могли бы попозже просмотреть их все вместе, сынок.

Джордж Нейчел, высокий широкоплечий здоровяк, добродушно похлопал Филипа по плечу.

Для истерзанных нервов Ноэль это было уже чересчур. А ведь она всегда считала себя человеком свободомыслящим и непредубежденным. Шатаясь, точно пьяная, она бросилась в отель.

– Через мой труп! – донеслись до нее слова Филипа.