Текст книги "Одна ночь"

Автор книги: Люси Рэдкомб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

7

– Сначала я жутко волновалась, но они все оказались такими милыми, правда-правда! – Сара лучезарно улыбнулась матери и сестре. – И очень хотят поскорее познакомиться с вами обеими.

Мать и отчим Филипа. Бабушка и дедушка моей дочери! Еще чего не хватало! Душу Ноэль объяло смятение.

– Ну разве Крис не лапочка, что увез меня на их виллу во Франции, – продолжала щебетать Сара. – Кстати, я уже говорила, что они всей семьей проводят там каждое лето?

Еще слово про расчудесных Нейчелов – и я просто взорвусь, подумала Ноэль, чувствуя, как немеет лицо от вымученной улыбки.

– Тогда мне казалось, что ничего хуже и не придумаешь. – Глаза Сары на миг потемнели от мучительных воспоминаний. – Но ты оказалась права, мама, все со временем проходит. – Она затуманившимся взглядом мечтательно посмотрела на сверкающее на тонком пальце кольцо с бриллиантом. – Ну кто бы подумал, что я вернусь оттуда невестой?

– Только не я! – вырвалось у Ноэль.

– А вот я всегда знала, что вам суждено быть вместе, – поспешно заявила Маргарет, пронзая старшую дочь убийственным взглядом.

В ответ на безмолвное предупреждение Ноэль виновато пожала плечами. Упрек был заслужен. Не хватало, чтобы все решили, будто она завидует счастью родной сестры. Похоже, я помаленьку превращаюсь во вредную, склочную ведьму, подумала Ноэль.

На самом же деле было просто замечательно видеть Сару снова веселой и счастливой! А то казалось, что после случившегося с ней несчастья бедняжка так никогда и не придет в себя. Однако помолвка сестры вызывала у Ноэль самые противоречивые чувства – и не только из-за юного возраста невесты. Чем меньше связей с ненавистными Нейчелами, тем лучше! А тут такая прочная нить!

Кто бы мог предугадать, что утрата ребенка прочнее других уз соединит юных влюбленных?

По словам Сары, Крис открылся ей с совершенно новой стороны. И Ноэль была склонна верить сестре. Она и сама, пусть неохотно, признала, что молодой человек гораздо лучше, чем казался на первый взгляд. И уж чего ему явно было не занимать, так это решительности и проворства. У Ноэль даже голова шла кругом. Нет, наверное, она слишком стара стала для подобной стремительности. Нет в ней этого юношеского задора. Жених с невестой уже сняли квартиру близ университета, где предстояло учиться Саре. Хорошо еще со свадьбой решили подождать до следующего лета.

– Как я рада, что хотя бы одной из моих дочерей хватило ума понять все выгоды брака.

– Мама, – сквозь зубы прошипела Ноэль, – я уже говорила, что не желаю обсуждать эту тему.

– И так уже соседи о нас судачат, – со страдальческим видом возвела глаза к потолку миссис Норд. – Не знаю прямо, как я это выдерживаю!

– Будем надеяться, помолвка Сары даст им новый повод для сплетен.

Мать Ноэль никак не могла смириться с мыслью, что ее старшая дочь решительно не намерена выходить замуж за столь престижного, а главное – богатого отца Бетси. Она не теряла надежды переубедить упрямицу.

Ноэль так и подмывало сказать, что, похоже, теперь уже сам Филип не желал иметь с ней ничего общего. По крайней мере, с той ссоры в больнице он ни разу не объявился, даже не позвонил.

– Только мы еще официально не объявляли о помолвке, – сообщила Сара. – Сделаем это на званом вечере. Знаете, Фил снял отель для тех гостей, что пожелают остаться на ночь.

Ага, так он теперь для нее просто Фил! Почему-то это неприятно поразило Ноэль. Уж не ревность ли тому была виной? Однако Ноэль отвергла эту догадку.

– Целый отель? Не чересчур ли? Сара с упреком поглядела на сестру.

– Ноэль, у них же столько друзей… Однако сестра, хоть и не хотела огорчать Сару, но не удержалась от очередного язвительного выпада:

– Ну еще бы. У миллионеров всегда много друзей.

– А я-то надеялась, ты порадуешься за меня, Ноэль.

Молодая женщина в приступе раскаяния вскочила с кресла.

– Сара, прости! Я очень за тебя рада – честное слово! Просто все это вышло так неожиданно! И как-то неловко.

– А кто виноват? – возмущенно вмешалась миссис Норд. – По-хорошему, нам бы сейчас полагалось праздновать сразу две помолвки. Го-нория говорит, Филип не скрывает, что хочет жениться на тебе. Хотя, – добавила она еще более недовольно, – с какой стати вам вздумалось обсуждать эту тему с ней, ума не приложу! Знала бы ты, до чего неприятно, когда совершенно чужим людям все известно раньше, чем твоей родной матери!

– Мама, Гонория нам не чужая.

– Она не единственная, кто все узнал раньше меня. Представляешь, заявила мне, что Роналд уже давно и беспробудно пил. – Неверно истолковав потрясенное выражение лица Ноэль, Маргарет успокаивающе похлопала дочь по руке. – Знаю, дорогая, знаю… Не понимаю только, и как это у нее язык поворачивается говорить этакое о собственном внуке. Совсем из ума выжила!

Потрясающе! Даже открытие, что Роналд пил и у него была интрижка на стороне, не разбило розовые очки, сквозь которые Маргарет привыкла взирать на своего зятя.

– На работе он никогда не брал в рот спиртного, – тихо проговорила Ноэль.

– О чем это ты, детка? – не поняла миссис Норд.

– О том, что Гонория сказала правду. Роналд очень много пил.

– Ноэль! Неужели… неужели он бил тебя? Ровный лобик Сары наморщился, в глазах показались слезы.

Ну вот, забит последний гвоздь в крышку гроба легенды о ее безоблачном замужестве. Как горько, что именно ей пришлось раскрыть сестренке глаза. Что ж, свой брак Сара будет строить уже без иллюзий.

– Нет! Разумеется, нет! Он переживал черную полосу, но я не сомневаюсь, что в результате Роналд непременно выкарабкался бы.

На самом деле Ноэль отнюдь не испытывала такой уверенности. Но вдаваться в подробности не хотела.

– Пойду проверю, не закипел ли чайник, – сказала Маргарет Норд и торопливо вышла из комнаты.

Ноэль с тревогой посмотрела ей вслед.

– Не следовало мне этого говорить. Она ведь обожала Роналда.

– Все мы обожали Роналда, – суховато отозвалась Сара. – Но тебя мама любит больше. Знаешь, непросто смириться с мыслью, что тот, кто тебе дорог, был так несчастен.

Слова сестры изумили Ноэль. Чувствовалось, что она говорит и за себя тоже.

– Ну, не так уж несчастна я была…

– Конечно, ты была восхитительно счастлива! С таким-то сокровищем, как твой муж, который спал с другими и беспробудно пил!

– Я ничего не знала про… – начала она.

– Про других женщин? – с невеселым смешком закончила за нее Сара. – А я-то еще смеялась, когда Роналд над тобой подшучивал и называл размазней. – Сестра покачала головой. – Он был таким обаятельным…

– Да. И вообще в нем было много хорошего.

– Ты заслужила лучшего мужа!

Гневный возглас сестры растрогал Ноэль. А ту было уже не остановить:

– Крис велел мне не вмешиваться. Я знаю, что должна была бы послушаться его, но не могу терпеть. Ты имеешь право знать правду… Хотя, – с подкупающей искренностью добавила она, – мы с ним и сами-то толком ничего не знаем.

– Не понимаю, о чем ты.

В глазах Сары было столько любви и сочувствия, что Ноэль сразу поняла: о чем бы ни собиралась вести речь сестра, ей, Ноэль, это навряд ли понравится.

– Ты ведь знаешь, что Филип на прошлой неделе тоже приехал на виллу? Так вот, он был не один…

Сердце Ноэль забилось тяжко и гулко. Однако она ничем не выдала своего отчаяния. Ее молчание, похоже, ободрило Сару, и та продолжила. Вот и хорошо, не то Ноэль пришлось бы вымаливать у нее подробности.

– Он привез с собой женщину… ну, то есть девушку… француженку.

Вид у сестры был такой убитый, что Ноэль непременно пожалела бы ее, если бы меньше страдала сама.

– Красивую?

Сара кивнула, не зная, как воспринимать сухой и бесстрастный тон сестры. Похоже, новость ничуть ее не задела. В таком случае Крис ошибся и Ноэль вовсе не любит его брата. Сара облегченно вздохнула.

– Кажется, ее отец когда-то был компаньоном папы Криса. Она гостила в их домике в горах, но там что-то случилось. И Филип привез ее на виллу.

Интересно, а в домике они жили только вдвоем? Ноэль почувствовала, как лицо ее деревенеет в застывшей гримасе напускного безразличия.

– Крис говорит, Жанетт с Филом всегда были друзьями, но не более того.

Возможно, так и было – до сих пор, подумала Ноэль.

– По Филипу ничего такого не скажешь… Но вот она! Так вокруг него и крутится, так и вьется, будто он сам не в состоянии чашку чаю себе налить. «Ах, Фил, обопрись на меня…» – передразнила Сара мурлыкающий голосок француженки. – «Ах, милый, только не переутомляйся…» Хочет, верно, чтобы он приберег энергию на потом!.. – ядовито заметила она, но тут же осеклась. – То есть на самом деле я понятия не имею об их отношениях…

– Обопрись на меня? – недоуменно повторила Ноэль.

Странно. Филип явно был не из тех мужчин, которые склонны на кого-то опираться. Впрочем, может, для Жанетт он сделал исключение?

– Вот именно! Я понимаю, он повредил колено, но от этого ведь инвалидами не становятся.

Повредил колено? Казалось бы, в сложившихся обстоятельствах травма Филипа должна была ее скорее обрадовать, чем огорчить. Однако Ноэль разволновалась.

– А я разве не говорила? – Сару явно занимали куда более важные с ее точки зрения вещи. – Он теперь расхаживает с тростью и все больше предпочитает ездить. Думаю, все это пустяки, но ты должна знать. Честно говоря, – добавила она, чуть-чуть подумав, – Жанетт мне даже нравится.

А вот это было совсем уж лишнее замечание!

– Мне-то какое дело до его романов! – Ноэль умудрилась даже выдавить небрежный смешок, но, судя по внезапно вспыхнувшему в глазах Сары подозрению, слишком небрежный. – Мы с ним расстались не в лучших отношениях.

Собственно говоря, следовало ожидать чего-нибудь в этом роде. Ведь тогда, в больнице, она не просто отказала Филипу – ранила его в самое уязвимое место. Такого он ей не простит. Ноэль прогнала запоздалое чувство вины. Наверняка за Филипом Нейчелом женщины бегают толпой. Одной больше, одной меньше, какая ему разница?

– Спасибо, что рассказала, – поблагодарила Ноэль, гордо вздернув подбородок. Слишком уж унизительно было выставлять напоказ разбитое сердце, даже перед родной сестрой. – Спору нет, ситуация складывается довольно неловкая, ведь Филип скоро станет тебе родственником. Но с этим разберемся потом. А пока других проблем хватает. Например, с кем мне оставить Бетси в субботу… Ой, а вот и чай! Спасибо, мама, это то, что нужно.

Ноэль ласково улыбнулась матери и заметила, что глаза у той слегка покраснели.

– Я как раз говорила, что Сара наприглашала на помолвку всю округу, а я теперь гадай, где найти няню на вечер для Бетси.

Сара улыбнулась, хотя в глазах ее еще таилась тревога.

– Об этом можешь не волноваться. Все продумано. Должны приехать много друзей с ребятишками, так что для малышей устраивают специальную детскую комнату и нанимают нянь, чтобы мамы могли веселиться хоть до утра.

– До утра? Мне столько не выдержать.

Ноэль подавила зевок. На этой неделе ей пришлось работать несколько ночей сверхурочно. А кроме того после болезни Бетси она боялась лишний раз оставлять дочку одну.

Сара продолжала в красках расписывать приготовления к помолвке, но Ноэль уже ее не слушала. Единственное, о чем она могла думать, – так это о том, что через несколько дней вновь встретится с Филипом. А после нынешних откровений Сары видеть его будет особенно нелегко.

Однако, положа руку на сердце, Ноэль не могла сейчас слишком сурово винить своего друга-недруга. Неудивительно, что после той ссоры он хотел забыться! Ведь он открылся перед Ноэль, а она воспользовалась этим, чтобы больнее ранить его – обвинить в том, что он такой же, как его отец. Какая боль, какое душевное смятение читались на лице Филипа, покуда оно не стало пугающе бесстрастным! Сколько уже раз Ноэль корила себя за то, что не сдержалась. Лучше бы ей никогда не произносить тех жестоких слов!

Теперь уже Ноэль не могла обманывать себя – да, она ревновала, адски ревновала! Кто бы подумал, что она, обжегшись на неудачном браке, вновь захочет связать себя брачными узами, а уж тем более с человеком, который видит в ней лишь мать своего ребенка. Впрочем, какая теперь разница, чего она хочет? Даже не знай она о Жанетт, молчание Филипа лучше всяких слов говорило: он ничего не забыл и не простил.

– Ноэль?

Молодая женщина едва не выронила трубку.

– Да, это я, – хрипло выдавила она.

Он говорил как всегда ровно и сдержанно. Поди пойми, что за эмоции кроются за этим спокойствием. Зато Ноэль с досадой прочувствовала, в какое смятение повергает ее один только звук этого голоса. До сей минуты она и не подозревала, как истосковалась по Филипу!

– Как у вас дела? Как ты… и Бетси?

От его вежливости Ноэль хотелось плакать.

– Спасибо, у нас все хорошо.

– Я насчет сегодняшнего вечера. Ты не могла бы подъехать пораньше. Родители очень хотят познакомиться с тобой и Бетси.

– Ты рассказал им?

– А что?

Ледяной тон Филипа недвусмысленно демонстрировал, что он решительно не видел тут никакой проблемы.

– Конечно, ты не мог не рассказать. Просто Сара ничего об этом не говорила.

В мыслях ее царил полный разброд. Неужели он и правда сказал родителям? А как же обольстительная француженка? Прекрати! – одернула себя Ноэль. Он не мог не сказать родителям, что у них есть внучка. И о чем она только думает? Ответ пришел сам собой – о Филипе, всегда об одном Филипе.

– А вдруг ты расхотел…

– Бетси моя дочь – этого уже ничто изменить не может, – язвительно отозвался он, явно раздосадованный ее сомнениями.

– Прошло уже две недели… – начала Ноэль, но тут же осеклась.

Филип на том конце провода ошеломленно перевел дыхание. От него не укрылись эти жалобные, почти умоляющие нотки, поняла Ноэль, сама не своя от унижения.

– Бетси о тебе спрашивала.

Что угодно – лишь бы отвлечь его, тем более что это чистая правда. Уловка сработала.

– Правда? – переспросил Филип с такой радостью, что у Ноэль горло сжалось от нежности.

– Правда, Филип.

Он любит их дочь, в чем-чем, а в этом ему не откажешь.

– А как она меня называла?

– Тем хорошим дядей, – севшим голосом отозвалась Ноэль.

– Что ж, это куда лучше гадкого дядьки.

– Конечно. А так, кстати, теперь она называет любого человека в белом халате, неблагодарная малышка. – Ноэль изо всех сил старалась сгладить возникшую меж ними неловкость. – Не понимает, что они ей жизнь спасли…

– Я думал, будет лучше, если я уеду. Ты ведь только того и хотела…

Ноэль зажмурилась, до боли вжимаясь лбом в холодную стену возле телефона.

– Но я ошибся. Я знаю, что тебе претит даже мысль о браке со мной, но с Бетси я все же должен общаться.

– То, что я тогда сказала…

– Теперь это уже неважно, – отрезал Филип, пресекая робкую попытку Ноэль извиниться. – Машина придет к шести часам. Устраивает?

– Нет… да… Это будет замечательно.

Тотчас же раздались короткие гудки, но Ноэль еще несколько минут стояла, оцепенело сжимая трубку вспотевшими от волнения пальцами.

– Я думала, ты пришлешь за нами шофера. – Она изумленно уставилась на Филипа в безупречном вечернем костюме и галстуке. – Я еще не готова. – Ноэль поплотнее запахнула халат, наброшенный на голое тело, и смущенно пояснила: – Я уже оделась, но Бетси пролила мне прямо на платье черничный сок…

Она прикусила губу. Не в ее стиле было волноваться из-за пустяков вроде загубленного платья, но сегодня все шло наперекосяк.

Философски пожав плечами, Филип шагнул мимо хозяйки дома в прихожую, слегка опираясь на трость.

– Ничего, ерунда.

– Как это, ерунда! – горячо возразила Ноэль. Вот типично мужской взгляд на жизнь! – Я не хотела опаздывать на встречу с твоими родителями, а теперь что мне, по-твоему, делать? Думаешь, у меня шкаф забит вечерними платьями? – Она не сомневалась, что большинство дам нынче будут щеголять в туалетах от знаменитых модельеров. Накануне Сара с гордостью демонстрировала сестре совершенно сногсшибательный наряд, подаренный Крисом. – Ума не приложу, что же мне теперь надеть.

– А как насчет того славненького белого платьица, в котором ты была на благотворительном празднике? – предложил Филип.

Ноэль уставилась на него с подозрением, не зная, шутит он или говорит всерьез.

– Ему же по крайней мере года три.

– Ну и что? Ты в нем такая красивая, – сказал Филип.

От неожиданного комплимента щеки молодой женщины заалели.

– Нет, оно не подходит, – отозвалась Ноэль, стараясь не показывать, как обрадовала ее эта незамысловатая похвала. По жилам, точно от шампанского, побежало покалывающее возбуждение.

– А где Бетси?

– Играет в детской… Филип, прежде чем ты к ней пойдешь, я хочу тебе кое-что сказать. Я уже пыталась по телефону…

– По-моему, свою точку зрения ты уже высказала более, чем доходчиво. Ты не желаешь выходить за меня замуж – отлично! И все же, вопреки моей дурной наследственности, я твердо намерен стать образцовым отцом. И, – с тихой угрозой в голосе предупредил Филип, – образцовым врагом, если ты вздумаешь мне препятствовать.

Сам же сказал ей, что информация – это власть. Так почему же не учел этого, когда неосторожно поделился с Ноэль самыми сокровенными своими чувствами. Никогда еще он не был столь откровенен. Однако ему и в голову не приходило, что Ноэль – его Ноэль! – злоупотребит его доверием. Да, слова ее были жестоки и обидны, но больнее всего было то, что произнесла их именно она.

– Не волнуйся, Ноэль, предательство не такая уж редкая штука. Просто я почему-то на миг забыл об этом.

– Филип! А не мог бы ты для разнробразия на минутку заткнуться и послушать меня? – крикнула выведенная из себя Ноэль.

Это было так неожиданно, что Филип опешил.

– Ну ладно, давай выпусти пар, а то взорвешься.

Грудь молодой женщины бурно вздымалась. И Филип нахмурился. Опять он за свое! Эта женщина недвусмысленно дала понять, что презирает его как отца своего ребенка, отвергает как любовника, а у него только одно на уме: есть ли у нее что-нибудь под этой невесомой тряпицей.

– Я вела себя, как последняя дрянь! – честно призналась Ноэль.

Филип не спешил возражать, да она и не ждала этого. Зато ее-слова привлекли его внимание, а Ноэль только того было и надо.

– Видал я дряней и до тебя, а с иными даже спал, и ничего, выжил, – с усмешкой протянул Филип. Да вот только ни в одну из них не был влюблен, мысленно докончил он.

Ноэль болезненно зажмурилась – столько издевки заключалось в этом легкомысленном и даже словно бы ободряющем тоне! Собрав волю в кулак, она заставила себя продолжать – надо объясниться раз и навсегда.

– Мы с Роналдом очень долго пытались зачать ребенка.

Неужели она думает, что ему хоть сколько-нибудь интересно это слушать? Филип с силой сжал рукоятку трости.

– Это так важно?

– А ты думаешь, иначе я стала бы тебе рассказывать? – огрызнулась Ноэль. – Мне и без того нелегко, – процедила она. – До тебя доходит, что я пытаюсь извиниться?

Губы Филипа невольно дрогнули в слабой улыбке. Трудно было вообразить что-нибудь менее покаянное, чем это раскрасневшееся от гнева лицо, эти мечущие молнии глаза.

– В таком случае продолжай.

– Я так часто воображала, как это будет, что, когда наконец забеременела… – Голос ее дрогнул, но Ноэль пересилила себя, и слова полились неудержимым потоком. – Когда это случилось, все оказалось совсем не так, как я мечтала. Я недоумевала, как же так – у меня будет ребенок, а я не знаю имени его отца! – Она закрыла глаза и судорожно перевела дыхание. – Тогда я стала думать: вот было бы хорошо, если бы что-нибудь случилось и я потеряла ребенка…

И почему ей так горько, так больно – ведь прошло уже столько лет? Открыв глаза, Ноэль уставилась на ковер. На Филипа смотреть она не могла. Теперь он знает ее ужасную тайну. Но это еще не все. Облизнув губы, она продолжила:

– И когда это чуть было не произошло, я поняла, как безумно хочу сохранить ребенка… Поэтому, когда услышала, какими словами ты утешаешь Криса, пережитый ужас вновь возродился во мне, и я обрушилась на тебя… А что до того, что ты хочешь жениться на мне лишь ради Бетси, что ж, ты ведь никогда и не скрывал этого.

– Разве?

Не такой реакции она ожидала. К несказанному удивлению Ноэль, в голосе Филипа отнюдь не звучало презрения, к которому она готовилась. В нем вообще не звучало никаких чувств.

– Ты вовсе не обязана была мне ничего рассказывать.

– Я никому и не рассказывала, – буркнула Ноэль. – Такими вещами, знаешь ли, не похвастаешься. Пойду-ка взгляну, как там Бетси.

И, подобрав полы длинного халата, она чуть ли не бегом бросилась мимо Филипа и вверх по лестнице, перескакивая по две ступеньки за раз.

Никогда никому не говорила… а ему сказала! Раньше Филипу и в голову не приходило, какой несчастной и одинокой должна была почувствовать себя Ноэль, поняв, что носит ребенка от незнакомца. Как же она переживала!

Он догнал Ноэль на пороге детской. Бетси, одетая по торжественному случаю в нарядное розовое платьице, увидела их двоих и, бросив нянчить любимую куклу, с восторженным визгом бросилась навстречу.

Филип поймал ее и подкинул над головой. Девочка залилась радостным смехом.

– Она ничего не боится, – с гордостью сообщила Ноэль.

– Кроме дядек в белых халатах, да, крошка?

– А ты прекрасно обходишься и без трости! – обвиняюще заметила Ноэль.

Филип озорно подмигнул ей.

– Колено почти зажило. А трость я ношу для видимости, чтобы все жалели.

Ноэль фыркнула – пусть этот нахал не думает, будто и она попалась на его удочку.

– Ладно, я сейчас соберусь. Постараюсь поскорее.

Филип не сводил с дочери восхищенного взгляда. И Ноэль неожиданно решилась.

– А ты пока останься с… папой. Хорошо, Бетси?

Она торопливо чмокнула малышку в щеку и выскочила из комнаты, даже не оглянувшись, чтобы проверить, дошла ли до Филипа вся важность только что произнесенных ею слов. Но если бы все же оглянулась, то увидела бы зрелище, которое большинство знакомых Филипа сочли бы просто невозможным – со слезами на глазах он прижимал к себе дочь…

Когда в дверь спальни раздалось деликатное постукивание, большая часть гардероба Ноэль валялась в беспорядке на постели. Через секунду на пороге показался Филип, в руке он сжимал крошечную ладонь их дочери.

– Она просилась к тебе.

Ноэль не очень-то поверила этому заявлению – уж слишком мало интереса проявила Бетси к своей матери, – но спорить не стала. Малышка ловко залезла на кровать, и Ноэль поспешила на выручку черному вечернему платью, которое надевала всякий раз, как выходила в свет.

– Придется выбрать это, – со вздохом сообщила она.

– А как насчет этого?

С упавшим сердцем Ноэль увидела, как Филип вытаскивает из груды сильно декольтированное платье оттенка морской волны.

– Я что-то не так сказал? Разлившаяся по лицу молодой женщины бледность подсказывала ему, что он держит в руках не просто неподходящий наряд.

– Я надевала его только раз. В тот вечер, когда…

Филип сразу все понял. И какого черта его опять угораздило напомнить ей про злосчастный брак? Когда накануне вечером Сара как бы случайно – на самом деле он сильно подозревал, что случайностью тут и не пахло! – обмолвилась, что у мужа Ноэль были серьезные проблемы с алкоголем, Филип еще отчетливее понял, какой деликатности требует от него ситуация. И в очередной раз умудрился сесть в лужу. Не зная, что сказать, он лишь беспомощно пожал плечами.

Ноэль же решительно вздернула подбородок. Чего ей бояться клочка ткани, пусть даже с ним связаны неприятные воспоминания? Как волновалась она, выбирая это безумно дорогое платье, какие надежды возлагала на бездушный, но прекрасный шелк! Думала, в их жизни все изменится, они с мужем смогут начать все заново. Ведь Роналд собирался отпраздновать годовщину их свадьбы с необычной пышностью.

– Ладно, пойду в нем.

– Вот и умница.

Ноэль поглядела на Филипа, вопросительно приподняв брови.

– Кажется, мы уже опаздываем?

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Да, развлеки пока Бетси.

– Честно говоря, я подумал о всяких там застежках и молниях. Я, знаешь ли, отлично с ними управляюсь.

Кто бы сомневался! Как и в том, что он немало потренировался за последние несколько недель. От этой мысли Ноэль стало скверно.

– Надеюсь, ты не рассчитываешь, что теперь я всегда буду тихой и кроткой? – осведомилась она, и Филип усмехнулся.

– Да, я тоже терпеть не могу извиняться, – признался он. – Но ты, надо отдать должное, сделала это стильно. Так что забудем об этом.

Довольно-таки великодушно с его стороны.

– Ну ладно, – растерянно пробормотала Ноэль.

– И можешь больше не бояться, что я начну приставать к тебе с замужеством.

– Приятно слышать.

Однако улыбка Ноэль вышла натянутой. Уж она-то знала, что – точнее, кто! – стал причиной столь внезапной перемены.

– Но все остальное пускай остается как было.

– Ты хочешь сказать, что мы!.. – возмущенный возглас Ноэль оборвался на полуслове.

– Остаемся любовниками? Совершенно верно.

Филип собирался продвигаться вперед медленно и осторожно. Но сейчас выдержка его явно подвела. По счастью, домашние приписывали его резко испортившийся характер временному увечью. Знай они истинную причину, потихоньку сводившую его с ума, уж верно, не спешили бы проявлять столько сочувствия и понимания.

– Ну уж нет! Я оставалась с Роналдом только потому, что не знала про его интрижки, а вовсе не потому, что придерживаюсь вольных взглядов, и не потому, что такая добренькая и снисходительная!

– Кажется, я чего-то недопонимаю?

– Нет, просто зря надеешься! – воскликнула она. – Сара рассказала мне про твою… твою Жанетт!

Однако в ответ на это заявление на лице Филипа появилась скорее настороженность, чем раскаяние.

– А что именно она тебе сказала? – поинтересовался он, на миг испугавшись, что Жанетт проигнорировала его просьбу держать язык за зубами.

– Во всякие гнусные детали я вдаваться не стала.

– Какое счастье, – сухо отозвался он, не сводя глаз с лица Ноэль.

– Если тебе охота обзаводиться подружкой в каждом городе, то здесь тебе ничего не обломится, так и знай! – прошипела Ноэль.

Филип, умевший распознавать ревность, почувствовал себя на седьмом небе от счастья.

– Так, значит, ты претендуешь на исключительность? – деловито осведомился он и не успел мысленно досчитать до пяти, как последовал взрыв, на который и рассчитывал.

– А ты как думаешь!

– Отлично.

– То есть как это «отлично»?!

Ноэль, нахмурившись, смотрела, как Филип весело тормошит их дочку. Вот бы Бетси ему все пуговицы с костюма пообрывала, мстительно подумала она.

– Ты хочешь исключительности – так тому и быть.

– О чем ты?

– Ты создаешь проблемы на пустом месте. Кровью подписываться я не привык, но мое слово чего-то да стоит.

Его невозмутимая самоуверенность взбесила Ноэль.

– А как насчет Жанетт?

– Жанетт хочет, чтобы мне было хорошо, – спокойно заверил ее Филип. – А для меня, – добавил он, шагая к двери и унося на плече заходящуюся от смеха Бетси, – самое лучшее – это ты, Ноэль.

Загадочная прощальная фраза повергла молодую женщину в такое смятение, что она битых десять минут не могла справиться с молнией на платье – той самой, которую так рвался застегнуть Филип.