Текст книги "Сегодня или никогда"

Автор книги: Люси Дейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

4

Простившись с Моник, Саймон толкнул вращающуюся дверь и вошел в знакомый до деталей вестибюль. Приезжая в Париж, он почти всегда селился в этом уютном отеле.

С отелем «Диана» у него было связано множество воспоминаний. Еще будучи подростком, он неоднократно останавливался здесь вместе с родителями. Этот отель очень нравился матери Саймона, уроженке Прованса, которой сейчас уже не было в живых. Приезжая сюда, Саймон будто отдавал дань ее памяти.

Кроме того, ему просто нравилась эта гостиница. Он жил здесь, когда в Париже проходила его первая французская выставка. А завтра откроется третья.

Саймон для того и прилетел, чтобы принять участие в ее открытии. А потом он намеревался отправиться на Лазурный берег и провести некоторое время в доставшемся по наследству от матери доме, расположенном неподалеку от городка Сен-Тропез, на берегу одноименного залива. Только там Саймон мог вволю насладиться покоем, потому что дом находился среди приморских скал, в уединенном месте, которое огибали традиционные туристические маршруты.

– Салют, Анри, – сказал он, подойдя к конторке портье.

– А, мистер Слэттер. Снова к нам? – Разговор велся по-французски.

– Да, есть кой-какие дела. Я просил забронировать за мной обычный номер.

– Четырнадцатый? Все готово. Сейчас я запишу вас, как положено. – Анри улыбнулся, словно прося прощения за необходимость соблюдать формальности.

Саймон кивнул.

– Конечно.

– Надолго в Париж? – спросил Анри.

– Нет. Можно сказать, проездом.

– Понятно. Вот вам ключ. Это весь ваш багаж или вызвать гарсона?

– Благодарю, у меня только одна эта сумка.

– Замечательно. Желаю успехов!

– Взаимно.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, Саймон отпер дверь одноместного номера. Перешагнув порог, он бросил сумку на кресло и вышел на балкон.

Внизу раскинулся небольшой скверик, по периметру которого росли старые каштаны, а в центре находилась клумба, где цвели кремовые розы. Все окруженное деревьями пространство было насыщено их ароматом.

Саймон с наслаждением вдохнул вечерний парижский воздух.

Он долго стоял на балконе, отдыхая после не очень продолжительной, но довольно утомительной поездки. Потом зашел в ванную и открыл воду, чтобы та набиралась. Вернувшись в комнату, позвонил Мари Дюбуа, организаторше его персональной выставки и владелице галереи, где та завтра открывалась.

– Добрый вечер, Мари, – сказал он, услышав в трубке знакомый голос.

– Саймон! Откуда ты звонишь?

– Из Парижа.

– О, я вчера весь день пыталась связаться с тобой по телефону. А ты, как на грех, не отвечал. Я уж начала беспокоиться, не собираешься ли ты проигнорировать открытие собственной выставки!

– Да нет, мы ведь договорились. Просто я отключил все телефоны, хотелось отдохнуть перед дорогой.

– Ясно. Давно приехал?

– Только что.

– Где ты находишься? Тебе требуется моя помощь?

– Нет, Мари, благодарю. Я остановился в отеле «Диана».

– «Диана»? Это, кажется...

– В районе авеню Клебер.

– А! Хорошо. Завтра пришлю за тобой автомобиль. Кстати, я отправила приглашения нескольким известным персонам, и все изъявили желание взглянуть на твои работы. Кроме того, крупнейшие издания обещали прислать своих представителей. И, разумеется, соберутся репортеры газет и телевидения. Будь с ними полюбезнее, ладно?

– Конечно, Мари. Если только мне будут задавать вопросы об искусстве, а не о личной жизни.

Мари рассмеялась.

– Не ершись, дорогой. Люди хотят побольше о тебе узнать, что в этом дурного?

– Как сказать. Вопрос спорный...

– Но мы сейчас не станем открывать дискуссию?

Саймон усмехнулся.

– Не вижу смысла.

Он назвал Мари точный адрес гостиницы, и они попрощались.

Положив трубку, Саймон снял летний пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула. Затем сбросил остальную одежду и направился в ванную. Там он некоторое время с наслаждением плескался в прохладной воде и даже тихонько напевал привязавшуюся с утра мелодию. У него было замечательное настроение.

Волосы у Саймона высохли быстро. Одеваясь и расчесываясь, он подумал, что неплохо бы перекусить. У него было два варианта: заказать еду в номер или спуститься в ресторан. Он предпочел второе.

Стоило Саймону перешагнуть порог ресторана, как к нему поспешил метрдотель.

– Добрый вечер, мистер Слэттер!

– Здравствуйте, Гийом.

– Давно приехали?

– Сегодня.

– И снова поселились у нас? Правильный выбор, мистер Слэттер. В «Диане» спокойно и обслуживание хорошее.

– Да, – согласился Саймон, оглядывая зал.

Здесь было оживленно, но он заметил несколько свободных столиков.

– Позвольте я провожу вас, – сказал метрдотель.

Усадив Саймона, он кивнул официанту, и вскоре тот принес фирменный прохладительный напиток и меню.

Саймон заказал антрекот, омлет с картофелем «пармантье», тушенную в сливках кольраби и блинчики «сюзет» – с апельсиновым джемом.

– И бокал кьянти, – добавил он в конце.

В ожидании заказа Саймон отпивал по глотку прохладный ананасовый напиток с легким привкусом мяты и скользил взглядом по залу. Сегодня здесь ужинали в основном постояльцы отеля, впрочем, были и местные жители, несколько отличавшиеся от более сдержанных иностранцев. За столиками преобладали пары, однако справа в углу сидела одинокая девушка в джинсах и вязаном джемпере.

Ее лицо показалось Саймону знакомым. Когда официант вернулся с заказанными блюдами и он приступил к еде, его озарила догадка.

Мы же летели в одном самолете! – подумал Саймон. Точно, это та самая девушка с красивыми темными волосами, которая сидела впереди, в правом ряду. Вот не ожидал встретить ее здесь...

Викки увидела Саймона сразу, как только тот появился в ресторане. За минуту до этого ей подали второе блюдо.

Ну вот же он! – радостно пронеслось в ее мозгу. Выходит, портье просто водил меня за нос? Впрочем, ему-то что за беда, только бы куш урвать.

Стараясь ничем не выдать охватившего ее волнения, она исподтишка наблюдала, как метрдотель усаживает Саймона за столик. Причем у нее сложилось впечатление, что оба хорошо знакомы. Потом Викки поняла, что Саймон неплохо говорит по-французски. И, когда официант подал ему меню, проблем с выбором блюд у него не возникло.

Значит, теперь мне можно смело снять номер в этой гостинице, размышляла Викки, с аппетитом поглощая тушеную телятину и обжаренный с луком картофель. Объект рядом, а дальнейшее, как говорится, дело техники.

А если Саймон тебя узнает? – прозвучал в ее мозгу чей-то голос.

Но теперь, когда был утолен первый голод и отчасти прошло чувство усталости, Викки море было по колено.

Ну и пусть! – ответила она неведомому собеседнику. Разве я не могу поселиться в том же отеле, что и Саймон? Будем считать это простым совпадением. И даже если он позже заметит меня где-нибудь в городе, тоже ничего страшного. Я туристка, где хочу, там и хожу!

В этот момент Викки краем глаза заметила, что лицо Саймона повернуто в ее сторону.

Вот видишь, он смотрит на тебя! Да-да, не сомневайся. Кроме тебя, в этом углу никого нет.

Ничего, пусть полюбуется. Она усмехнулась.

Вскоре к ней вновь приблизился официант, чтобы убрать пустые тарелки. Затем он подкатил к столику тележку, на которой находилось не менее двадцати сортов сыра.

Викки озадаченно уставилась на ряды шаров, кирпичиков, цилиндров, пирамидок, с большими и маленькими дырками и вовсе без таковых, желтого, голубоватого, красноватого оттенка. Одна небольшая шайбочка как будто была присыпана пеплом.

Если официант и заметил на лице Викки обескураженное выражение, то не подал виду. Но в его глазах промелькнуло нечто похожее на гордость.

Викки выбрала два сыра. Официант сказал, что это мюнстер и реблошон.

– Позволю себе дать совет, – добавил он. – Возьмите к этому бокал шабли.

Викки не стала спорить.

Официант поставил перед ней тарелочку с ломтиками сыра и удалился, по пути перемолвившись словечком с сомелье.

Викки покосилась в сторону Саймона. К счастью, тот не смотрел на нее, поэтому она смогла некоторое время понаблюдать за ним. И была очень этому рада, потому что даже просто смотреть на Саймона было удовольствие. Все в нем казалось Викки если не идеальным, то близким к совершенству – внешность, голос, манеры.

Как красиво он ест! – подумала она. Медленно, со вкусом, явно испытывая наслаждение не только от еды, но и от самого процесса. В каждом его движении сквозит врожденная грация. Изящно и вместе с тем уверенно отрезает кусочек мяса, подносит на вилке к губам, раскрывает их будто для поцелуя... Сколько в этом эротики!

Викки опустила ресницы, внезапно испытав прилив чувственности. Ее вдруг бросило в жар, и она провела языком по губам.

В эту минуту, очень кстати, к ее столику приблизился сомелье, чтобы наполнить бокал вином.

Едва дождавшись, пока он удалится, Викки отпила глоток светлой ароматной влаги. И тут же вновь взглянула на Саймона. Тот, будто почувствовав, что на него смотрят, положил на тарелку нож, а затем сделал нечто неожиданное: повернулся к Викки всем телом, медленно взял бокал и поднял его в безмолвном тосте. Уголки его губ чуть приподнялись в улыбке.

Викки на миг замерла – за это время в ее голове успела пронестись вереница мыслей самого разного свойства, от беспокойных до приятных, – потом подняла подбородок и тоже едва заметно улыбнулась.

Дальше ничего особенного не произошло. Саймон отпил глоток красного вина, поставил бокал на стол и продолжил ужин. А Викки овладело волшебное ощущение причастности к чему-то такому, что с трудом поддается определению и известно только ей и Саймону.

В эту минуту она совсем забыла, какая неприятная обязанность существует у нее по отношению к этому удивительному человеку. Ее охватило ощущение праздника – совершенно иррациональное, потому что особых поводов для этого не было.

Глотнув вина, она приступила к сыру. И пока ела, ее не покидало чувство, будто они с Саймоном, несмотря на то что находятся на некотором расстоянии друг от друга, ужинают вдвоем.

Однако, когда подали мороженое, к Викки как будто вернулась способность слышать доводы здравого рассудка. А тот говорил, что она не имеет права поддаваться своим настроениям, какими бы приятными они ни были.

В самом деле, рассуждала Викки, стараясь не отрывать взгляда от вазочки с мороженым, которое, кстати, оказалось удивительно вкусным, я здесь, можно сказать, на работе. И потому не должна отвлекаться от стоящей передо мной задачи. Как там Меган говорила: чуть дашь волю чувствам – и всему конец, А Стефани уверена, что Саймон еще тот донжуан. Да что Стефани, ведь я сама наблюдала, как сразу трое красоток из «феррари» не хотели отпускать Саймона домой. Вот как велико его обаяние! Но я не должна поддаваться. Не стоит смотреть на эту поездку как на забавное приключение. Нужно сосредоточиться на задании. Викки отодвинула опустевшую вазочку. Сейчас отправлюсь к портье и сниму номер. А где поселился Саймон, выясню сама.

Она поискала взглядом официанта и кивнула, показывая, что готова расплатиться. Через минуту тот принес счет.

– Пожалуйста, – подала ему Викки кредитную карточку.

Официант ушел, а она осталась ждать, исподтишка наблюдая, как Саймону подают десерт.

Спустя некоторое время официант вернулся.

– Прощу прощения, мадемуазель, но я получил сообщение, что карточка заблокирована.

– Что? – Викки не сразу уловила смысл сказанного.

– Мне не удается произвести оплату с помощью этой карточки, – повторил официант.

– Не может быть. Я только недавно ею пользовалась. Попробуйте еще раз, пожалуйста.

– Хорошо.

Однако и вторая попытка не принесла ожидаемого результата. Викки поняла это по лицу возвращающегося официанта. Тогда она вынула из сумочки другую карточку. На этом счете находились остатки ее собственных денег.

Получив другую карточку, официант снова ушел.

Викки ждала, откинувшись на спинку стула и легонько барабаня пальцами по столу. Происшествие еще не очень обеспокоило ее. Она была уверена, что всему виной какая-нибудь техническая неполадка. Не сработала одна карточка, сработает другая. В свое время Викки нарочно открыла два разных счета, чтобы обезопасить себя от подобных ситуаций.

Первый тревожный сигнал прозвучал в ее мозгу, когда она увидела, что вместе с официантом к ней направляется метрдотель.

– Мадемуазель, обе ваши карточки заблокированы, – сообщил тот. – Может, у вас отыщется другой способ расплатиться по счету?

– Другой? – Викки побледнела. – Но... карточки должны действовать! Это какое-то недоразумение...

– К сожалению, нет, – покачал головой метрдотель. – Упорно выдается сообщение о прекращении операций со счетами.

– Но не могло же быть заблокировано сразу два счета! – воскликнула Викки, только сейчас осознав, какими неприятностями грозит ей эта новость. – Если только...

Миссис Хопкинс! – вспыхнула в ее мозгу ужасная догадка. Выходит, она все-таки осуществила свою угрозу. Подала иск на взыскание с меня арендной платы за жилье. И мои счета арестованы до вынесения судебного решения... Какой кошмар! Как же я... Что же, теперь мне даже нельзя снять номер в гостинице?!

Номер! Это еще пустяки. Лучше подумай, как ты вернешься домой!

От этой мысли Викки похолодела. Ее охватило такое ощущение, будто она спит и видит страшный сон.

Ущипните меня!

– Может, вы сможете расплатиться наличными? – проник в ее сознание голос метрдотеля.

– Наличными... – повторила Викки обреченным тоном.

Затем открыла сумочку и достала кошелек, прекрасно понимая, что надеяться на чудо не приходится.

– Это все, что у меня есть. Двадцать евро и еще десять мелочью.

Метрдотель посмотрел на сумму счета, затем молча взглянул на Викки. Та даже поежилась.

– Понимаю, что этого недостаточно... Но... – Она умолкла, потому что сказать было нечего.

– Возможно, вы могли бы позвонить друзьям, – негромко произнес метрдотель. – И те выручили бы вас.

Викки покачала головой.

– У меня здесь никого нет. Ни друзей, ни знакомых. Если бы мы находились в Лондоне...

– Но мы в Париже, мадемуазель.

Она закрыла глаза.

– Да.

Немного помолчав, метрдотель заметил:

– Что ж, я вынужден вызвать полицию...

Вот чем кончилось мое путешествие, уныло подумала Викки. А все потому, что я занялась не своим делом. Сейчас явятся жандармы и поведут меня в участок, как преступницу.

– Не торопитесь, Гийом, – вдруг прозвучало рядом.

Викки сразу узнала этот приятный хрипловатый голос, хотя в относительной близости слышала его всего однажды. Она подняла голову – возле столика стоял Саймон, о существовании которого она успела забыть, ошарашенная внезапно свалившимися на нее неприятностями!

– Но я не могу просто так оставить это дело, – вежливо, но в то же время твердо произнес метрдотель. – Если не заплатит мадемуазель, то это придется сделать Франсуа, – кивнул он на официанта. – Заведение не должно терпеть убытки.

– Вполне справедливо, – кивнул Саймон, заглядывая через плечо метрдотеля в счет. – Сколько там? Ну, не так уж много... Присовокупите данную сумму к тому, что должен за ужин я, и забудем это маленькое недоразумение.

Викки встрепенулась.

– Я не могу взять у вас деньги!

Саймон спокойно взглянул на нее.

– Насколько я понимаю, у вас нет другого выхода.

– Все равно... Я не могу позволить, чтобы вы заплатили за меня.

– Да? Но и запретить мне сделать это тоже не можете, верно?

Викки стиснула зубы.

– Как бы то ни было, я не могу принять от вас помощь.

– Почему?

Потому что я еще не настолько потеряла совесть, чтобы взять деньги у человека, за которым шпионю!

Саймон ждал ответа.

– Потому что... мы незнакомы.

Он обдумал ее слова.

– Согласен. Однако мы прилетели сюда одним самолетом и, по-видимому, проживаем в одном городе. Ведь вы в Лондоне живете?

– Да.

– Так в чем проблема? Потом вернете мне эту сумму, – кивнул он на счет, – и все.

А что, в его словах есть резон, мелькнуло в мозгу Викки. Уж лучше так, чем отправляться в полицию.

– С этим я, пожалуй, соглашусь, – тихо произнесла она. – Верну вам долг при первой возможности. И... спасибо.

– Не стоит благодарности, – едва заметно усмехнулся Саймон. Затем он повернулся к метрдотелю. – Вопрос улажен, Гийом?

– О, вполне.

Когда Саймон расплатился, они с Викки вышли в вестибюль. Здесь было безлюдно, только за находящейся в другом конце помещения конторкой портье что-то читал, удобно устроившись в кресле.

– Еще раз благодарю за то, что выручили меня, – сказала Викки. – Просто не знаю, что бы я делала.

Саймон сделал нетерпеливый жест, показывая, что эту тему пора закрыть.

– Рад был вам помочь. – Немного помолчав, он сказал: – А все-таки мне кажется, что вы меня знаете. Я заметил, что в самолете вы поглядывали в мою сторону.

Викки усмехнулась.

– Трудно не узнать человека, если каждая газета считает своим долгом напечатать его снимок. – Она подняла взгляд и тут же опустила. Вблизи выразительные карие глаза Саймона казались такими красивыми, что в них было трудно смотреть. – Вы модный фотохудожник.

Саймон вздохнул.

– Успех порою бывает обременителен. Значит, вам известно мое имя?

Викки кивнула.

– Саймон Фэри.

– А вы?

– Викки Слейтен.

– Викки Слейтен, – медленно повторил за ней Саймон. Затем улыбнулся. – Очень приятно. Насколько я понимаю, вы тоже поселились здесь?

Он смотрел на Викки сверху вниз, потому что она была дюйма на три ниже его. Ее длинные ресницы отбрасывали тень на щеки, на губах отсутствовала помада, и они были свежи, как лепестки тюльпанов. А когда она говорила, между ее чудесными розовыми губами поблескивали красивые белые зубы.

Неожиданно Саймон поймал себя на желании обнять эту практически незнакомую девушку и прильнуть к ее соблазнительному рту. Близкое присутствие Викки приятно волновало его. В глубине души он даже был рад, что неприятности с кредитными карточками помогли ему оказать ей небольшую услугу.

Однако Саймон не мог не заметить, как помрачнела Викки, услышав его вопрос.

– Собиралась поселиться, – хмуро произнесла она. – Просто я так проголодалась, что решила сначала поужинать, а потом снять номер. И вот что из этого получилось...

Саймон задумался.

– Вам действительно не к кому обратиться в Париже?

– Нет. Я здесь впервые. Ни приятелей, ни родни. И, как оказалось, денег тоже нет.

– М-да, подобному положению не позавидуешь, – протянул Саймон.

Викки огляделась по сторонам с таким растерянным видом, что у Саймона сразу возникло желание защитить ее, спасти от невзгод, ведь она такая хрупкая, нежная и... соблазнительная.

– Я еще никогда не оказывалась в такой кошмарной ситуации. К тому же в чужой стране! – Голос Викки едва заметно дрогнул.

– Ну-ну, не стоит так расстраиваться. Как говорят, безвыходных ситуаций не бывает. Вы уже думали над планом дальнейших действий?

Викки невесело усмехнулась.

– Еще не успела. Честно говоря, у меня мысли разбегаются. Посижу немного здесь, – кивнула она на ближайший диван. – А если меня попросят отсюда... Не знаю... Пойду на улицу, найду скамейку и скоротаю на ней время до утра.

– А утром? – произнес Саймон, пристально глядя на нее.

Она пожала плечами.

– Ума не приложу. Но утро вечера мудренее. Может, завтра меня посетит какая-нибудь идея.

– Ну вот что, – решительно произнес Саймон, – ни на какой скамейке вы сидеть не будете!

Викки подняла на него взгляд.

– Ничего иного мне не остается. И потом, все не так уж плохо. К счастью, сейчас лето, а не зима. Тепло.

Саймон кивнул.

– Видеть во всем положительные стороны – ценное качество. Но разве вы не догадываетесь, какие мысли возникнут у мужчин при виде красивой женщины, в одиночестве сидящей ночью на скамейке? – негромко обронил он.

Викки нахмурилась.

– Вы полагаете...

– Да тут и думать нечего! Вас примут за одну из профессионалок.

– Только этого мне недоставало...

– Вот именно, – подхватил Саймон. – Поэтому я и предлагаю вам провести ночь у меня.

Викки показалось, что она ослышалась.

– У вас? В каком смысле?

Саймон качнул головой.

– Только не в том, что вы подумали. В моем номере вполне хватит места для двоих.

– Я ничего такого не думала, – быстро возразила Викки. – Просто вы сами только что намекнули, что, завидев на скамейке одинокую женщину, мужчины решат...

– Это другие мужчины. Я к их числу не отношусь.

– Ладно вам. Говорят, все мужчины одинаковы.

Саймон поморщился.

– Кто говорит? И вообще, избавьте меня от банальностей. Вы прямо сейчас вознамерились обсудить мужское поведение? – произнес он с оттенком легкого раздражения. – Другие вопросы вас уже не беспокоят?

Викки слегка порозовела.

– Простите, я не хотела вас обидеть.

Неожиданно Саймон улыбнулся.

– Верю. Ну что, принимаете мое предложение? Учтите, меня вы по крайней мере знаете.

Викки задумалась. Перспектив у нее было немного. По сути, лишь одна – ночевать на улице. Потому что рано или поздно из гостиничного вестибюля ее выдворят. А дальше жди новых неприятностей!

Интересно, как бы на моем месте поступила Меган? – возникло в голове Викки.

И вдруг подсказка явилась сама собой.

Пофлиртовать ради пользы дела, если обстоятельства того требуют, это даже приветствуется.

Викки слегка вздрогнула – так явственно прозвучал в ее памяти голос Меган.

Выходит, вместо того чтобы хныкать из-за возникших трудностей, я должна обратить ситуацию в свою пользу? – подумала она. Наверное, Меган сказала бы, что удача сама плывет ко мне в руки. То я не могла узнать, в каком номере остановился Саймон, а то у меня внезапно появилась возможность побывать там лично! Вдруг это поможет мне выяснить нечто такое, что откроет дочке Стефани глаза на некоторые вещи. В результате девчонка увидит Саймона в истинном свете, перестанет смотреть на него как на будущего жениха и их свадьба не состоится.

То есть Саймон останется свободен для какой-нибудь другой девушки, услужливо продолжило эту мысль некое мерзкое и циничное существо, притаившееся в глубинах подсознания Викки. Сказать для кого?

Все это чушь! – мысленно возразила она. Я здесь ни при чем. У меня ничего не может быть с Саймоном. Как только мое задание будет выполнено, я отойду в тень и мы с ним больше никогда не встретимся. А насчет его свободы... Готова спорить, что Саймон даже не догадывается о планах дочки Стефани отвести его под венец!

Все время, пока Викки размышляла, Саймон с интересом наблюдал за сменой выражений на ее лице. Он видел признаки интенсивного мыслительного процесса, но о сути его мог лишь догадываться.

Наконец Викки подняла голову и с достоинством произнесла:

– Ладно, принимаю ваше предложение.

Не удержавшись, Саймон от души рассмеялся.

– Спасибо, детка!

– Что я такого сказала?

– Нет, ничего. Просто твой тон... Ты словно делаешь мне великое одолжение.

Викки вновь слегка зарделась от смущения. Заметив это, Саймон залился смехом пуще прежнего.

Глядя на него, Викки сначала нахмурилась, потом уголки ее губ дрогнули и поползли вверх будто сами собой, а еще через минуту она тоже засмеялась. Ей вдруг снова стало так легко, будто с плеч свалилась тяжкая ноша. Еще ни единой проблемы не было решено, кроме ночлега на нынешнюю ночь, однако Викки овладело такое же чувство, как тогда, когда она увидела Саймона возле дома на Кингстон-уок, – ощущение праздника.

Все-таки удивительный он человек! – пронеслось в ее голове.

– Разве мы уже перешли на «ты»? – спросила она, блеснув глазами.

– Конечно! По-моему, это значительно облегчает общение, согласна?

– В общем, да. Если хочешь его облегчить. – Саймон вдруг умолк и после небольшой паузы произнес: – Весьма существенное замечание.

Их взгляды встретились.

Очень близко – так, что даже не верилось, – Викки увидела влажно поблескивающие в свете висящей в центре вестибюля хрустальной люстры прекрасные карие глаза. Темные ресницы придавали им особенную выразительность. Взгляд был внимательный и серьезный. Он как-то не сочетался с происходящим в данный момент веселым разговором.

Кто ты? – словно вопрошал этот взгляд. Почему сошлись наши пути? И что означает эта встреча?

Глядя в чудесные глаза Саймона, Викки почувствовала, что ее охватывает странное волнение. Оно не было похоже на эмоции, которые она испытывала, скажем, перед выходом на сцену, стоя за кулисами. И совсем отличалось от лихорадки экзаменационной сессии. Равно как и от других подобных переживаний. Однако Викки не сомневалась, что этот тайный трепет предваряет нечто важное, какую-то судьбоносную перемену, предчувствие которой наполняло ее душу тем больше, чем дольше она смотрела в глаза Саймона.

Вместе с тем Викки видела, что и он не остался равнодушным к чему-то незримому, что происходило сейчас между ними. К той неподвластной пониманию алхимии, результатом действия которой стало появление тончайшей паутины, незаметно соткавшейся в воздухе из их личных энергий и объединившей то мужское и женское, что составляло основу каждого из них.

Но все это Викки отметила лишь краем сознания, потому что на переднем плане ее восприятия пребывал находящийся сейчас в непосредственной близости неотразимый Саймон Фэри.

Почувствовав внезапную сухость во рту, она провела языком по губам.

Заметив это, Саймон кашлянул.

– Ну что, отправимся наверх? Не стоять же нам здесь всю ночь!

Викки несколько раз моргнула длинными ресницами, словно разгоняя чувственное марево. Действительно, какой смысл продлевать пребывание в вестибюле?

– Прошу! – добавил Саймон, сделав жест по направлению к лестнице.

Викки поправила висящую на плече сумочку и двинулась вперед.