Текст книги "Верхняя земля для дроу (СИ)"

Автор книги: Людмила Вовченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 8.

Глава 8.

Там, где корни тянутся к свету

Верхняя земля встречала лёгким, но упругим ветром, от которого трава ложилась волнами, как шелк под рукой. Два солнца перекликались лучами – сиреневое мягко подсвечивало камень и воду, голубое играло на кристаллах, вкрапленных в скалы, так что вся поляна казалась нарядной без всяких усилий. Вдали водопад шумел ровно, как большой кот, убаюкивающий дом. Даг, наш живой коттедж, тихо покачивал ветвями балкона, словно примерялся: «Гостей ждём?»

Гостей ждали.

Первой на горизонте показалась пара теней – высокая фигура в длинном плаще песочного цвета и её спутник-носильщик. Когда они приблизились, я поняла, что спутник – человек её дома: изящный, но с крепкими плечами, в ошейнике, который в Подземье означал «прислуга, а не трофей». И да, это была Иллена – моя… свекровь, если применять земную терминологию. Высокая, с серебристой кожей, в глазах – стальной прищур, от которого самые самоуверенные леди начинали подбирать слова.

– Лана, – сказала она, даже не кивнув. – Я вижу, ты выбрала себе место.

– Оно само выбрало нас, – ответила я, нарочно расслабленно облокотившись на перила. – Даг, поприветствуй гостью.

Дом мурлыкнул, ветви качнулись, из кроны сорвался лепесток и мягко опустился Иллене на плечо. Она взяла его пальцами – и в уголках губ мелькнуло что-то похожее на улыбку.

Мы прошли в дом. Я наблюдала, как она взглядом отмечает каждую мелочь: расположение кристаллов, чистоту пола, свежесть воды в кувшине, даже то, как мои мужчины двигаются – свободно, но с готовностью в любой момент встать между мной и посторонними.

– Каэль, – сказала она, и в её голосе впервые прозвучало тепло. – Ты окреп.

– Здесь хороший воздух, – спокойно ответил он.

На веранде уже был накрыт стол: свежие лепёшки, ягоды из леса, настой из трав, которые я с утра собирала сама. Феликус, этот крылатый кот с характером кулинарного критика, устроился на перилах и внимательно следил, чтобы подача была идеальной.

– Ты слишком быстро стала самостоятельной, – заметила Иллена, наливая себе настой. – Для тех, кто хотел бы видеть тебя зависимой, это раздражающе. Особенно для Сарайн.

Я чуть двинула плечом, как будто стряхивая чужое имя с кожи.

– Пусть раздражается, – сказала я. – Может, это полезно для её кровообращения.

Риан сдержал смешок, прикрывшись кружкой. Иллена это заметила – и, кажется, оценила, что мужчины рядом со мной позволяют себе такие мелочи. Для матриархата – почти революция.

– Я привезла тебе кое-что, – сказала она и извлекла из сумки свёрток. – Семена Дага.

Я замерла. То, что у нас росло как дом, можно было вырастить и как хранилище, и как мастерскую. Эти семена стоили состояния.

– Считай это инвестицией, – продолжила Иллена. – Я вижу, ты намерена остаться здесь надолго. Значит, тебе нужно укрепляться.

– А вы… – я чуть прищурилась, – вы ведь тоже хотите, чтобы кто-то из достойных дроу оказался наверху, да?

Она улыбнулась так, что стало ясно – в яблочко.

– Здесь могут расти только те корни, что тянутся к свету, – сказала она. – И ты одна из них. Но тени будут пытаться тебя подрезать.

Мы пили настой и говорили о делах. Иллена рассказала, что Совет обсуждает новые ограничения на выходы на Верхнюю землю. Я слушала и чувствовала, как у меня под лопатками начинает шевелиться упрямство. Ограничения? Да я только начала дышать этим воздухом.

В какой-то момент Каэль тихо склонился ко мне и шепнул:

– Твоя мать говорит как стратег. Но смотрит на тебя как на дочь.

Я усмехнулась.– Значит, есть шанс, что мы с ней не перегрыземся.

–

Там, где корни тянутся к свету

После трапезы Иллена, к моему удивлению, задержалась. Обычно дроу не любят долго сидеть на одном месте на Верхней земле – слишком много света, слишком мало контроля. Но она вела себя так, словно дом ей… нравится. Даже погладила перила, когда Даг, довольный вниманием, пропел в древесных прожилках короткий, тёплый аккорд.

– Он к тебе привязан, – заметила она. – Это редко. Обычно Даги признают только тех, кто посадил их семя.

– Возможно, у него хорошее чувство вкуса, – пожала я плечами.– Или – наглости, – тихо поддакнул Ардан, и мы едва не синхронно рассмеялись.

Смех смягчил обстановку. Иллена, кажется, решила, что пора посмотреть окрестности, и мы вышли к озеру.

Верхняя земля вела себя как щедрая хозяйка: на воде скользили фиолетовые зеркальные карпы, над травой парили крылатые зайцы с перламутровыми ушами, а у берега, вытянув длинную шею, стояло существо, похожее на смесь цапли и единорога. Оно глянуло на нас одним золотистым глазом и неторопливо шагнуло в воду, оставив за собой рябь, похожую на кольца от кидания камешков.

– И они не боятся людей? – удивилась я.

– Они боятся тех, кто боится их, – пояснил Риан. – Если держать равновесие, они примут.

– А если не держать? – уточнила я.

– Тогда утащат в глубину и вернут только к весне, – невозмутимо сказал он, и я не сразу поняла, шутит он или нет.

Иллена слушала нас с выражением лица «я, возможно, зря пришла пешком, надо было взять летающего зверя». Но, к моему удивлению, она вдруг присела у кромки воды и протянула ладонь. Крылатый заяц, настороженно поводя ушами, подошёл и ткнулся ей в пальцы. Её глаза смягчились – редкая, почти интимная сцена.

– Верхняя земля странная, – сказала она тихо. – Здесь нельзя командовать, можно только договариваться.

– И это вас не пугает? – спросила я.

– Пугает. Но ещё – привлекает, – ответила она, и я впервые почувствовала, что, возможно, в этой женщине больше союзника, чем врага.

–

Возвращаясь к дому, мы заметили, что Сфинкс стоит на краю поляны и пристально смотрит в сторону леса.– Что там? – спросила я.

– Две метки, – ответил он без обиняков. – Старые. Их оставили ещё до того, как ты посадила Даг. Но кто-то обновил одну прошлой ночью.

Мы с Рианом переглянулись. Иллена не стала делать вид, что не слышала.

– Сарайн, – произнесла она с такой уверенностью, будто видела, как та своими руками вырезала символ. – И если метки старые, значит, она давно присматривалась к этому месту. Ты просто оказалась быстрее.

Я почувствовала лёгкий холод в груди. Не потому, что боялась – а потому, что вдруг поняла: всё, что мы строим, кто-то уже считал своим.

– Значит, нужно укрепляться, – сказала я. – Не только стенами, но и союзами.

– И ты рассчитываешь на меня? – уточнила Иллена.

– На вас и на всех, кто понимает, что тень без света – просто тьма, – ответила я.

Она посмотрела на меня долго. Потом кивнула – коротко, как заключают сделку.

–

Вечером мы разложили на веранде карты – магические, они светились линиями рек, троп и энергий, как ночные города с высоты. Мужчины спорили, где лучше расположить новые защитные кристаллы, Сфинкс ворчал, что мы недооцениваем ветер, а феликус, развалившись на столе, изредка хлопал крыльями, чтобы сдуть фишки Каэля в сторону Риана (и, кажется, получал от этого удовольствие).

– Света, – вдруг сказал Каэль, глядя на карту, – а если Сарайн не просто хочет землю? Если она хочет кого-то из нас?

Я задержала взгляд на нём. У него были те самые глаза, в которых можно утонуть, если не держать дистанцию.

– Тогда ей придётся сначала пройти через меня, – сказала я ровно. – И, поверь, этот путь будет… сложным.

Мужчины улыбнулись. Иллена – нет. Она просто тихо добавила:

– В таком случае, я, пожалуй, задержусь здесь дольше, чем планировала.

После ужина мужчины взялись за ограду.Казалось бы, что сложного: поставить пару новых секций и закрепить кристаллы. Но Верхняя земля любит сюрпризы – даже доски здесь иногда решают, что им больше нравится форма лодки или скрипки. Пришлось уговаривать их артефактами, а Даг, кажется, хмыкал в стенах, как старый мастер, наблюдающий за неопытными учениками.

Я стояла у столба, в который Каэль вставлял синий защитный кристалл. Он светился изнутри, а когда мои пальцы случайно коснулись его руки, свет стал чуть ярче.– Это нормально? – спросила я.

– Это вы, – ответил он, не убирая ладони. – Ваше тепло… усиливает заряд.

– Ну да, я же теперь батарейка, – фыркнула я, но руку не убрала.

Где-то сбоку Риан тихо кашлянул, а Ардан, проходя мимо с балкой на плече, ухмыльнулся:– Осторожнее, а то заряженная батарейка может дать током.

– А вы проверите? – отозвалась я, и Ардан замер на секунду, как будто представил проверку во всех подробностях, потом покачал головой и ушёл к забору.

–

Пока мужчины работали, я решила заняться внутренними артефактами. Вставила кухонный кристалл в нишу над печью – и сразу пошёл запах корицы, ванили и чего-то, отчётливо напоминающего бабушкины пироги. Кристалл явно решил, что сегодня у нас «уютный вечер».

В ванной артефакт нагрева воды заурчал так, что мне пришлось приложить ухо, чтобы убедиться, что это не утечка, а довольное мурчание.– Я всё-таки живу в доме с характером, – пробормотала я.

– И не только с характером, – отозвался Риан, появляясь в дверях. – Он ревнует.

– Дом? Ко мне?

– Дом – к нам, – серьёзно сказал он, и на секунду я увидела в его глазах то, что обычно скрыто за бронёй стража: тихое, но очень тёплое чувство.

–

Позднее, когда кристаллы уже горели ровным светом, а Сфинкс обошёл весь периметр, мы собрались на веранде. Иллена устроилась в кресле, закутавшись в лёгкий плед (да, даже дроу иногда мёрзнут), мужчины расположились полукругом, а я – с бокалом вина, ноги под себя, волосы распущены.

– Ты понимаешь, что Сарайн не отступит? – спросила Иллена.

– Понимаю. Поэтому мы укрепляемся, – ответила я.

– Стены не всегда спасают, – тихо добавил Риан. – Иногда спасают только люди.

– Тогда нам нужны люди, – сказала я и, улыбнувшись, добавила: – И чтобы они умели стрелять, колдовать и варить кофе.

– В таком порядке? – уточнил Каэль, и его глаза сверкнули в свете кристаллов.

– Иногда – да, – ответила я, и мы рассмеялись.

–

Разговор постепенно перешёл в более лёгкий. Ардан рассказал, как однажды на аукционе сбежала партия летающих коз, и они два дня ловили их по потолку зала. Я в ответ вспомнила, как в моём мире один сосед пытался разводить индюков на балконе.

– А что такое «балкон»? – спросил Каэль.

– Это когда ты можешь выйти из дома и упасть, – пояснила я.

– Не вижу смысла, – серьёзно сказал он. – В Верхней земле для этого есть скалы.

–

К ночи вино кончилось, но оставалась теплая, почти домашняя атмосфера. Я поймала себя на том, что смотрю на своих мужчин (да, мысленно я уже так их называю) и чувствую не только влечение, но и странную, глубокую уверенность: с ними я смогу не просто выжить, а жить.

Сфинкс, уловив моё настроение, подошёл и сказал:– Когда корни тянутся к свету, дерево становится крепче. Но помни: свет иногда ослепляет.

Я кивнула. Потому что уже знала: впереди – время, когда нам придётся смотреть в этот свет, не зажмурившись.

–Ночь в Верхней земле всегда была особенной.Два солнца ушли за горизонт, и небо, вместо того чтобы погрузиться в темноту, распустило над нами медленно переливающийся шёлковый купол. Сиреневые и голубые отблески теперь стекали с верхушек деревьев, как жидкое стекло, а звёзды выглядели так близко, что хотелось дотянуться рукой.

Дом дышал ровно, но в его стенах гулял тихий ток – как будто он прислушивался к каждому шороху.

–

Я вышла на веранду в тонком, почти прозрачном халате, который явно не предназначался для прогулок – скорее, для того, чтобы проверять мужскую выдержку. Волосы падали на плечи мягкими прядями, босые ноги касались тёплого дерева.

Риан был первым, кто заметил. Он поднял глаза от заточки клинка и замер. Клинок завис в его руках, как будто металл вдруг вспомнил, что он тоже может дышать.

– Ты… замёрзнешь, – тихо сказал он, но голос его был хриплым.

– Нет, – ответила я, подходя ближе. – Здесь тепло.

Его взгляд скользнул по моим ключицам, плечам, чуть задержался там, где ткань халата едва держалась на поясе. Но он не двинулся. Стражи редко делают первый шаг.

–

Каэль появился следом. Он нёс поднос с травяным настоем, но, увидев меня, едва не поставил его на перила.– Вы… – начал он и осёкся.– Я, – подсказала я. – И сегодня без «госпожа». Просто Света.

Он улыбнулся – медленно, будто учился этому прямо сейчас. И в этой улыбке было что-то обезоруживающее, не дроусское: искреннее тепло.

–

Ардан подошёл последним. Он всегда двигался так, что его шаги чувствовались кожей – тяжёлые, уверенные, будто каждый оставлял отпечаток в земле. Окинул меня взглядом – без спешки, с той прямотой, от которой сердце пропускает удар.– Это вызов? – спросил он.

– Возможно, – ответила я. – Возможно, просто напоминание, что я тоже человек.

Он хмыкнул, но в его взгляде мелькнуло уважение, перемешанное с чем-то глубже.

–

Мы сидели втроём на веранде, дом под нас подстраивался: подушки стали мягче, свет кристаллов – теплее. Сфинкс, не желая мешать, ушёл патрулировать ограду, феникс устроился на крыше, а феликус улёгся у моих ног, согревая лодыжки.

– Знаете, – сказала я, глядя на них, – в моём мире есть такое слово: «дружба». Это когда рядом с тобой люди, которые могут трогать твоё сердце, но не ломают его.

– У нас такого слова нет, – тихо сказал Каэль. – Но… может, нам стоит его выучить.

– Вы уже учите, – ответила я.

–

Разговор растворился в ночи, и я почувствовала, что напряжение, висевшее над нами с визита Сарайн, стало тоньше. Но в глубине дома, где хранились наши новые кристаллы, что-то едва заметно щёлкнуло.

Я поднялась.– Вы это слышали?

– Да, – Риан встал сразу, его рука легла на меч. – Это был… замок.

Мы втроём пошли внутрь. Даг провёл нас светом по коридору – мягким, но направленным, как будто он точно знал, куда мы должны идти. В кладовой, на нижней полке, лежал кристалл, который я точно не покупала. Чёрный, с тонкой трещиной, от которой шёл холодный дымок.

– Следящая метка, – сказал Риан. – Кто-то проник внутрь.

Каэль взял его в ладонь, и кристалл зашипел, будто от прикосновения живого. Ардан, не раздумывая, бросил его в огонь камина. Пламя взметнулось выше, дым на секунду стал чёрным, потом исчез.

– Она играется с нами, – произнёс Каэль.

– Пусть, – ответила я, глядя на троих. – Только в эту игру мы тоже умеем играть.

И в этот момент я поняла: ночь может быть тёплой не только от кристаллов и вина, но и от того, что рядом с тобой те, кто пойдут за тобой – и в свет, и в тень.

Утро началось с того, что кто-то постучал в мою дверь… костяшками пальцев, но ритм был слишком ровный, чтобы это был Ардан, и слишком уверенный, чтобы Каэль.

– Входи, Риан, – сказала я, не открывая глаз.

Дверь приоткрылась, и в щёлку просочился запах утреннего леса, мокрого камня и… чьего-то терпкого мужского настоя.– Проверяю, всё ли в порядке, – сказал он, опираясь на косяк. – И напомнить, что у нас сегодня поход в город.

– А я напомню тебе, что есть вещи, которые лучше проверять не с порога, – ответила я, потянувшись так, что тонкий халат съехал с плеча.

Он моргнул. Один раз. Медленно. Потом, как ни в чём не бывало, сказал:– Я поставлю завтрак.

–

На кухне было оживлённо: Ардан жарил мясо, Каэль натирал сыр травами, феликус крутился вокруг, вымаливая кусочки. На столе уже стояла корзина с хлебом и несколько запаянных контейнеров – я заметила, что один из них помечен моим именем.

– Это что? – спросила я.

– На дорогу, – ответил Ардан. – Не хочу, чтобы ты голодала, если задержишься в городе.

Каэль добавил:– И я составил список лавок, где лучше покупать кристаллы. Есть одно место, хозяин там… ну, не любит дроу, но к женщинам из Верхней земли относится уважительно.

– Полезно, – кивнула я. – А ещё полезно, чтобы в этот поход кто-то присматривал за домом.

– Я останусь, – сказал Ардан. – И… если Сарайн решит вернуться, встречу её у ворот.

Я улыбнулась. Приятно, когда твой дом охраняют так, будто он – сердце.

–

Собирались мы быстро: кристаллы для портального рюкзака, пару артефактов на обмен, и, конечно, мой личный кулон-хранилище. Риан проверил мечи, Каэль – сумки с продуктами.

Перед тем как выйти, я провела ладонью по стене Дага.– Береги себя.

Дерево под пальцами стало теплее – будто он обещал.

–

По пути к порталу мы миновали озеро. Вивернолань поднял голову и тихо проревел, провожая нас, феникс пролетел над головой, бросив на нас золотую пыль. Сфинкс, как всегда, высказал своё мнение:– В городе меньше улыбайся, Лана. Там улыбки читают как договоры.

– А если я подмигну? – спросила я.

– Тогда это уже аванс, – мрачно ответил он, и Каэль едва сдержал смех.

–

Перед самым порталом я обернулась. Два солнца вставали одновременно, окрашивая землю в сиренево-голубые полосы. На мгновение мне показалось, что где-то на границе леса мелькнула тень в плаще. Но когда я прищурилась, там уже никого не было.

– Пора, – сказал Риан, вставая рядом. – Сегодня мы узнаем, насколько далеко готова зайти Сарайн.

– И насколько близко мы готовы подпустить её, – ответила я.

Мы вошли в портал. Дом остался за спиной, но его дыхание я всё ещё чувствовала в груди.

Глава 9.

Глава 9.

Торговые ветры и чужие глаза

Город Верхней земли встретил нас запахом прогретого камня, пряностей и чего-то ещё – то ли дыма, то ли сладкого тмина, который, как уверял Каэль, растёт только здесь и используется для зелья бодрости. Узкие улицы, вымощенные серо-золотым булыжником, вились, как река, между двух– и трёхэтажных домов с резными фронтонами. Крыши сияли зелёной черепицей, на которой солнечные зайчики от двух светил переплетались в медово-голубые узоры.

– Слишком много глаз, – тихо заметил Риан, когда мы свернули на главную торговую улицу. – И не только человеческих.

Я пригляделась: на карнизах сидели тонкие, как ветви, птицы с глазами, будто из полированного обсидиана. На их лапках блеснули тонкие серебряные колечки – явно метки хозяев. Шпионские птички, значит. Прекрасно. Моё настроение уже шло на поправку.

– Ну что, господа, – произнесла я вполголоса, – сегодня у нас план: портальные кристаллы для рюкзаков, садовые – для участка, бытовые – для кухни и… – я сделала паузу, – пара сюрпризов, если увидим что-то полезное.

– Сначала к Лариссу, – вмешался Ардан. – Он лучший по порталам.

"Ларисс" оказался высоким худым дроу с улыбкой торговца, который знает все грехи своих клиентов, но никому о них не скажет – за просто так. Его лавка была настоящим храмом кристаллов: стены – из полупрозрачного кварца, под ногами мерцала плитка с вкраплениями голубых огоньков, а на полках сияли, переливались и потрескивали сотни артефактов.

– Ах, новая хозяйка Верхней земли, – Ларисс поклонился так, что его серебряный хвост волос коснулся пола. – О вас уже говорят. И даже спорят.

– Хорошо хоть не дерутся, – парировала я. – Нам нужно четыре портальных кристалла для рюкзаков и… что-то надёжное для бытовых нужд.

– Надёжное для вас или для дома? – прищурился он.

– Для нас всех, – сказала я. – Дом у нас живой, ему тоже нужна забота.

Ларисс хмыкнул, кивнул и вынес из задней комнаты набор кристаллов – каждый в отдельном бархатном гнезде. Один – прозрачный с золотой жилкой, второй – матово-синий, третий – зелёный, четвёртый – янтарный с крошечным включением в виде звезды.

– Зарядка раз в три недели, – пояснил он, – или в храме, или у меня. Но учтите: в храме – бесплатно, у меня – быстро.

– Торговец до мозга костей, – пробормотала я, но расплатилась золотом.

–

На выходе из лавки я заметила движение в толпе. Краем глаза – силуэт в сером плаще, капюшон натянут, шаги слишком лёгкие для обычного покупателя. "Сети". Я вспомнила предупреждение Иллены и невольно ускорила шаг. Мужчины заметили это молча, но сомкнулись так, что вокруг меня оказалось крепкое кольцо плеч.

– Не оборачивайтесь, – тихо сказала я. – Идём к следующей лавке.

Вторая лавка – артефактов быта – была совсем иной: низкий потолок, запах сушёных трав, полки с каменными шарами, плоскими плитами и коробочками, которые переливались всеми цветами радуги. Хозяйка – невысокая дроу с белёсыми глазами и улыбкой, как у бабушки, которая видит озорников.

– О, так это та самая Лана, что поселилась у озера, – проговорила она, будто мы уже знакомы. – Мне про вас уже три клиента рассказывали.

– И что говорили? – осторожно спросила я.

– Что у вас феникс на крыше и сфинкс в ограде. И что вы не боитесь леди Сарайн.

Каэль едва заметно напрягся, но я только улыбнулась.

– Всё правда. Кроме, пожалуй, того, что мы кого-то боимся.

Покупки здесь оказались почти удовольствием: артефакт для стирки – круглый камень, который пускал в воду мыльную пену с запахом лесных трав; плита, что разогревала еду, реагируя на прикосновение ладони; маленький кристалл, меняющий свет в доме от мягкого золотого до прохладного голубого.

Когда мы вышли, серый плащ всё ещё был за нами. Но теперь он держался дальше.

–

Торговые ветры и чужие глазаРынок, где не продают чудеса… официально

Рынок Верхней земли шумел, как праздник – звон медных колокольчиков на стойках, запах жареных кореньев вперемешку с ароматом сладких лепёшек, крики зазывал. Но главной его особенностью было то, что он находился на огромной открытой террасе, нависающей над пропастью. Отсюда виднелись серебристые вершины дальних гор и два солнца, плывущие в небесном тандеме.

– Местные законы, – начал Каэль, когда мы подошли к ярко расписанной арке входа. – На рынке Верхней земли нельзя торговать мифическими зверями. Никак. Ни живыми, ни яйцами, ни перьями. Даже лапу феникса – и то запрещено.

– Почему? – удивилась я, оглядывая витрины. – У нас внизу торговля драконьими фамильярами процветает.

– Здесь верят, что это нарушает Поток, – ответил Риан. – Местные маги утверждают, что каждая редкая тварь держит в равновесии часть Верхнего мира. Утащишь – и где-то рухнет скала или исчезнет родник.

– Ага, а значит, наверняка есть те, кто зарабатывает на том, что «не исчезает», – тихо хмыкнула я.

Ардан, шедший чуть сзади, кивнул в сторону переулка за рынком. Там, в тени нависающих крыш, мелькнул крошечный огненный хвост и раздалось писклявое «фррр!».

– Это же… – начала я.

– Летунчик, – закончил Каэль. – Редкая зверушка. Мелкий родственник феникса, не возрождается из пепла, но может летать, как стрела, и поджигать всё, что пожелает. Играется с огнём, как котёнок с клубком. Их как раз и гонят контрабандой. И это только начало списка.

– Неофициальный рынок – на нижнем ярусе, – сказал Риан так буднично, словно говорил о продаже капусты. – Туда просто так не попадёшь. Но если ты видишь летунчика на свободе, значит, рядом его хозяин. А хозяин – часть цепочки.

Я замедлила шаг, разглядывая прилавки. Тут были плоды размером с мою голову, светящиеся мягким голубым светом; амфоры с густым сиропом, от которого шёл пар; ткани, вплетённые с нитью, мерцающей, как звёзды. Торговцы улыбались, зазывали, но стоило подойти ближе – улыбка становилась чуть настороженной. Я поняла: новенькая, о которой уже ходят слухи.

– Смотри, – Ардан ткнул в сторону прилавка с артефактами, где вместо продавца сидел… лис. Чёрный, с янтарными глазами и тремя пушистыми хвостами. На шее – табличка: «Не продаюсь. Советую».

– Советую? – не удержалась я.

– Подходишь, говоришь, что тебе нужно, он кивает или мотает головой, – пояснил Каэль. – И всё. Если кивает – бери, не раздумывая.

– Если мотает? – уточнила я.

– Лучше уйти. Он видит то, что ты не видишь.

Я подошла к лису и тихо произнесла:

– А если мне нужно, чтобы в нашем доме всегда было тепло и безопасно, но при этом никто не мог его метить?

Лис уставился на меня, будто проверяя в душе какие-то скрытые страницы, а потом медленно… кивнул. Хвостом он ткнул в дальнюю полку, где лежал крошечный, почти прозрачный кристалл с трещинкой внутри.

– Это защитный «Лунный Зев», – уже пояснил Риан. – Старый, но мощный. Заряжается только при голубом солнце.

Я купила его, не торгуясь.

–

Когда мы уходили с рынка, я снова заметила серый плащ. Теперь он стоял у края террасы, притворяясь, что любуется видом. Но в отражении стеклянной витрины я видела: он смотрит только на нас.

– Кажется, у нас появился поклонник, – сказала я тихо.

– Или заказчик, – поправил Каэль. – И мне не нравится, что он нас не боится.

– Пусть пока думает, что мы его не видим, – решила я. – А вечером… вечером мы сыграем в свою игру.

Два солнца мягко подсвечивали дорогу, а ветер с гор доносил до нас запахи рынка – смешанные, острые, и среди них… еле заметный аромат чужих благовоний. Тех самых. Сарайн.

–

Тень над нижним ярусом»

Мы свернули с яркой, шумной улицы в более тихий переулок, где пестрота прилавков сменилась на каменные стены, а вместо криков торговцев слышался только глухой стук дверей да звон колокольчиков над редкими лавками. Здесь пахло не пряностями, а старым деревом и морской солью.

– Нижний ярус – тут, – негромко сказал Риан, кивая на винтовую лестницу, уходящую вниз в темноту.

Сиреневое и голубое солнца ещё пробивались сквозь узкий просвет над головой, но чем глубже мы спускались, тем больше казалось, что свет не столько исчезает, сколько его... отфильтровывают. Вместо него в глаза ударяли мягкие огни кристаллов, встроенных в стены: зелёные, янтарные, дымчато-синие.

– Здесь законы рынка уже не действуют, – тихо произнёс Каэль, – но действуют свои правила.

И эти «свои правила» чувствовались с первого взгляда: у входа в первый же подземный зал стояли двое дроу с лицами, словно высеченными из чёрного камня, и со знаком трёх переплетённых хвостов на груди. Сетка, символ чёрного рынка.

Мы вошли.

Запахи ударили в лицо густым, вязким клубком: дым, мёд, шерсть, железо, немного гари. Здесь продавали всё, чего «не должно было быть» на Верхней земле: чешую редких водных ящеров, ядовитые цветы в горшках, флаконы с мерцающими спорами, что шевелились внутри. И, конечно, клетки.

– Смотри, – Ардан чуть тронул меня локтем. В полутёмном углу, в огромной сферической клетке, на подстилке из мха спал зверёк, похожий на миниатюрного дракона, но с прозрачными крыльями, как у стрекозы. Он дышал, и каждое его дыхание оставляло в воздухе шлейф золотой пыли.

– Это золотой шуршик, – прошептал Каэль. – По закону его можно держать только в священных рощах. Они умеют находить подземные источники магии… и срывать чужие защитные плетения.

– То есть, если у кого-то есть такой зверёк, он может обойти любую охрану? – уточнила я.

– Любую, – кивнул он. – Именно за этим их и воруют.

Серый плащ был здесь тоже. Стоял у соседнего прилавка, делая вид, что рассматривает флаконы с кристальной пылью. Но теперь он был ближе – на расстоянии трёх шагов, и я впервые заметила: на его капюшоне нет ни одной пылинки, как будто ткань сама отталкивает грязь. Дорогая работа. Заказчик или связной – ещё вопрос.

Мы шли дальше, и взгляд цеплялся за витрины: миниатюрные фениксы, сияющие, как угли в очаге; летунчики, которых держали в парящих сферах, чтобы они не подожгли стены; странные кошки с полупрозрачной шкурой, через которую было видно, как светится их кровь.

– Ты хочешь в это влезть? – тихо спросил Риан, когда мы притормозили у прилавка с артефактами для «тихой охоты».

– Я хочу знать, кто этим рулит, – ответила я. – Потому что, если Сарайн в деле, значит, она сможет обойти любые законы и прийти к нам даже на Верхнюю землю.

Ардан усмехнулся, но без радости:– Тогда готовься к тому, что тебя будут звать не «новая хозяйка», а «та, кто сунулась в чужой улей».

– Значит, придётся научиться жалить, – парировала я.

И ровно в этот момент серый плащ пошёл к выходу. Не оглянулся, не ускорился – просто ушёл. Но я знала: это не конец, а приглашение.

– Мы идём за ним? – спросил Каэль.

Я посмотрела на своих мужчин и кивнула:– Идём. Но помним: мы – на чужой территории.

–

«След в сетях»

Мы двинулись за серым плащом, стараясь держаться так, чтобы нас прикрывала толпа покупателей. Здесь, в нижнем ярусе, она была другой: больше тёмных плащей, больше лиц, на которых не задерживался взгляд, больше шагов, что не издавали ни звука, даже по камню.

Серый плащ шёл уверенно, не глядя по сторонам, и это выдавало опытного. Он не проверял хвост, не менял темпа, но в каждом его движении было что-то... слишком точное.

– Он нас ведёт, – шепнул Риан, когда мы свернули в третий узкий проход.

– Пусть ведёт, – ответила я. – Главное – запомнить дорогу.

Проход привёл нас в зал, освещённый только двумя высокими кристаллами, излучающими мягкий серебристый свет. Здесь было тихо, почти пусто – лишь пара торговцев у стен, что перекладывали клетки с маленькими существами. В одной клетке мелькнула вспышка золотого и тихий звон, как капля по металлу.

Серый плащ подошёл к массивной двери, на которой был вырезан символ трёх переплетённых хвостов, и стукнул по ней особым ритмом: три коротких, пауза, два длинных, ещё пауза и один короткий. Дверь открылась.

На мгновение я увидела за порогом длинный коридор, уходящий в глубину, и силуэт – высокий, худой, с распущенными чёрными волосами и лицом, которое прятала тень. И всё же – знакомый изгиб подбородка.

– Это не может быть… – выдохнул Каэль.

– Ты его знаешь? – спросила я, не сводя глаз с двери.

– Знал, – коротко ответил он. – Когда-то он был магом-хранителем в совете. А потом исчез.

Дверь снова закрылась, словно и не открывалась вовсе.

Мы стояли в полутьме, и тишина вокруг становилась всё плотнее, как ткань, которой завешивают окна в запретных комнатах.

– Лана, – тихо сказал Риан, – если он здесь, значит, контрабанда – не просто бизнес. Это – часть чего-то гораздо большего.

– И, возможно, связанного с Потоком, – добавил Ардан. – А значит, в игру вмешаются не только торговцы.

Я посмотрела на мужчин, на этот зал с серебристым светом, на дверь, за которой исчез наш «серый плащ». И поняла: мы сделали первый шаг в улей. Назад дороги не будет.

– Уходим, – сказала я. – Сегодня мы взяли только запах. Завтра возьмём яд.

Когда мы поднимались обратно на верхний ярус, ветер с пропасти принёс едва уловимый аромат благовоний. Тех самых. Сарайн.

И я знала – она уже в курсе, что мы здесь были.