Текст книги "Привидение замка на холме"

Автор книги: Людмила Сурская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

У Яны дрожали губы и она ничего не могла с этим поделать. "Он найдёт успокоение, а я? что будет со мной? как я дальше без него сможет жить? Нет, чтоб он там не говорил, сегодня я не готова к его уходу. Понятно, что днём не надышишься, но мне нужен хотя бы этот день".

– Ральф подожди, – мягко, но настойчиво развернула она его к себе, отнимая руки от холодного камня. – Прости, но не спеши, выслушай меня… Я понимаю, как тебе не терпится обнять её. Тем более она вот рядом. И сейчас отделяющие вас века подгоняют тебя к этому. Но… Подари этот день мне. Прошу. Ведь ты навеки будешь принадлежать Луизе, а я останусь здесь одна. Пожалуйста, не отказывай мне. Завтра мы вернёмся сюда, ты останешься в объятиях любимой женщины, а я вернусь в холодный замок к твоему портрету. Ведь ты не можешь не догадываться об моих истинных чувствах к тебе. И я прошу такую малость.

Яна видела, как заходили его скулы, как тяжело ему было отлепляться от праха милой сердцу женщины, но он встал.

– Вы правы сударыня. Мы вернёмся сюда завтра, когда вы будите готовы. А сейчас мы погуляем здесь, среди этого молчаливого народа. Ведь я наконец-то обрету покой в своём родовом склепе. Буду лежать в обществе этих достойных джентльменов, возможно, что многих я знавал.

– Вот и отлично. Запирайте граф склеп. Ключ мне в сумочку, чтоб не потерять. А не пригодившиеся, чужие, повесьте на место. Пока сторож вон у серого надгробья ковыряется. Поспешим. Я подожду вас на выходе, чтоб не попадаться ему на глаза. Они погуляли по роще. Граф постоял у старого ветвистого дерева, прижавшись щекой к коре словно что-то припоминая…

К вечеру вернулись в местечко, где отдыхала после плодотворно проведённого дня группа. Чувства голода не было. Подумала, что странно день без крошки во рту, и вечером отчего-то есть совсем не хотелось. Он сидел на маленьком диванчике, облокотившись на спинку, закрыв глаза. Если б она не знала, что привидения не способны спать, подумала б точно, что мужика сморила усталость. Освежившись, Яна остановилась напротив него. Ничего не менялось. Его поза оставалась прежней. «Может, зря я украла у него один день, и он мучается сейчас? Ну уж дудки. Это день мой» Девушка подсела к нему на диванчик, граф нехотя открыл глаза. Забрала его руку и положила себе на плечо, а голову устроила на его груди. Она почувствовала, как он напрягся, но не остановил. Ничего не менялось. Так они просидели до позднего вечера. Чтоб выкрутиться из щекотливого положения Яне пришла идея попить пиво и она потащила его за собой. Он хоть и не охотно, но согласился. Шагая по многолюдному проспекту, вскоре набрели на маленький бар. Пиво здесь не просто культовый напиток, а смысл жизни. Зашли, озираясь по сторонам, нашли пустующий столик. В нос ударило множество запахов. Должно быть, присущих для пивных. – Поморщилась Яна. Хорошо Ральфу, его нос не чует ничего. Посидев, она несколько принюхалась к ним. Наконец к столику подошла участливая официантка, и она сделала заказ. Яна с любопытством осматривалась. Ведь всем известно, что политический путь фюрера начался во время пивного путча. Люди – странные существа. Теперь то место является одним из самых известных заведений города. Народ тянется посидеть там где был этот урод. Принесли пиво. Посмотрев, как это делают другие. Яна, посасывая пену морщила лобик и не сводила глаз с непроницаемого лица графа. Естественно, пила она, маленькими глотками, а он безучастно смотрел на веселье окружающее его. Ей пришло выпить и его кружку – это было уже лишку. У неё заплетались ноги и она излишне много смеялась. Пришлось пройтись по приятному, спокойному городу. Зашли в самую древнюю в городе церковь Святого Петра. Яна прочитала: «Построена в одиннадцатом веке». Упасть не встать, какая старина! Острые башни как стрелы вонзаются в небо. Купол её сделан в виде фонаря, а внутри господствует стиль барокко. На смотровую площадку не пошли. Графа интересовало другое. Ральф долго сидел, упершись головой о спинку перед собой. Яна не торопила. Вспоминает, не иначе, эта церковь была при нём.

Возвращались пешком. Вокруг никто никуда не спешил. Жизнь бурлила только в центре, но Яне было куда интереснее пройтись по маленьким улочкам. Бродили по тихим улочкам между площадями, любуясь стариной и покоем. В гостиницу вернулись поздно. Только плюхнувшись на кровать почувствовала, как устала. Ральф опять занял своё место на диване, а она, вытирая слёзы и безутешно всхлипывая около него. Яна попробовала забраться к нему на колени или потянуть за собой в кровать, но натолкнулась на сопротивление. Он счёл себя вправе выразить ей своё несогласие. Его густые брови, сошлись на переносице, а лицо стало напряжённым. "Нет!" – сказал как отрезал он. Это добило её и в то же время успокоило. Обиду она проглотила, бестолковое дело обижаться на судьбу. Насильно мил не будешь. Можно только сломать чью-то и свою жизнь. Но здесь ей даже такой малости не дано, потому как у него и жизни-то нет, он призрак. Наверное, на такое гадкое, на что шла она, людей кидает от одиночества. От него же и поступки, за которые потом становится безумно стыдно, о которых позже думаешь и думаешь. Именно они способны лишить разума, догоняя и возвращаясь из раза в раз, паля огнём голову и душу. Надо заткнуться и беречь силы – впереди ещё прощание. Они так и просидели всю ночь, до первых проблесков рассвета, но даже они не пробудили в ней хоть маленького желания жить. Зачем? остаться в том склепе рядом с ним и все дела! Кому нужна её жизнь, ей точно нет. Их потревожила гувернантка с уборкой. Яна поднялась. Не глядя на него, привела себя в порядок и сдала номер. Решив, что ей больше без надобности и сюда возвращаться она не будет. Нашла женщину, ту, что ездила с ними и за гида, и за старшего группы. Предупредила, что дальше она со спутником, действуют по своему плану.

До городка доехали на машине, всего-то сотня километров. К поместью добрались опять на автобусе. Потом шли, взявшись за руки по милой дорожке виляющей по красивым лугам к кладбищу. Оглядевшись, нырнули в склеп. Опять повеяло таинственным, мистическим и потусторонним. Прикрыли дверь и включили фонарик. Нашли гроб с белым ангелом и отодвинули совсем не тяжёлую плиту. Одежда женщины почти истлела, но волосы сквозь века не изменили свой цвет. Белый. Должно быть некогда воздушные, как шапочка одуванчика, они лежали вокруг скелета паклей. На сложенных ручках огнём полыхнуло кольцо. Яна остолбенела. Вот это да! Граф не мог скрыть своей радости. Глаза его блестели. Яне показалось, что свет этого камня играл в них кострами.

– Яна давайте, действуйте, – еле выговорил он от волнения.

Она наклонилась и соединила камни кольца и браслета. Минуту ничего не происходило, а потом началось свечение. Ей вдруг стало не по себе. "Идёт восстановление, – поняла Яна, – и они встретятся и поговорят. А как же мне смотреть на всё это и завидовать. Будет непременно больно. Мне больно. Но такая их любовь достойна уважения". И тут она увидела её. Время не коснулось девушки. И она осталась точно такой же, как и была в те далёкие годы. Начало и конец этой истории был ей известен. Через несколько минут, девушка потянулась и села в гробу. Граф не помня себя от радости, схватил её бледную ручку.

– Ангел мой, Луиза!

Миг недоумения и она в его объятиях шепчет:

– Ральф, Ральф, родной!

– Луиза! Я и не чаял такого подарка. Ещё раз поцеловать твои нежные пальчики, прикоснуться к губкам. – Луиза, моя Луиза.

– Я так плакала, думала, что больше тебя не увижу.

– Прости меня, ангел мой. Из-за моей неосмотрительности случилось столько бед. Во всём моя вина. Только моя.

– Где ты был, что случилось, мой дорогой? – голос её дрожал.

– Меня убил отец… Я пролежал в том самом замке, у родника, где ты жила.

– Как убил, где мы? – огляделась она.

– Не пугайся, сердце моё, это склеп. Прошли века. Мы прах. Просто благодаря чуду, мы преодолели время, расстояние и не возможное…

– Ах, да, да. Припоминаю. Я тоже умерла. Я просто ничего уже не соображаю. – Она, поджав губки, потупила свои огромные глаза.

– Но почему, ангел мой?

– Тоска, – наморщила бледный лобик она, припоминая, – но я бы жила, ведь у нас родился сын. Ради него терпела бы белый свет, хотя без тебя он был мне не мил.

– Что же произошло?

– Ты прав, именно произошло. Мне, кажется, меня отравили.

– Кто посмел?

– Не знаю, Ральф… – Вцепилась она в его плечо.

Её взгляд застыл на его одежде. Он понял её недоумение.

– Теперь такая мода. Другое время, моя красота… По дорогам бегают кареты без лошадей, а в небе летают, перенося в своих вместительных животах людей, железные птицы. В зеркальном ящике, нажимая на пульт управления со спичечный коробок, можно увидеть весь мир.

– Мне трудно поверить в такие сказки Ральф, наверное, я совсем глупая, – взялась она точёными ручками за свою красивую головку.

– Не мучайся, радость моя, мне тоже было нелегко принять всё это. Расскажи мне лучше о сыне?

– Он сущий ангелочек, похож на тебя.

Ральф, не желая того, посмотрел на стоящие друг на друге гробы. Здесь лежат поколения его потомков. Как ни говори, а это его и её кровь и плоть, но отчего-то голова его занята только сыном. Он, не спуская её с рук, ищет, шевеля губами считывая таблички. Нашёл. Они долго стоят и молчат над ним. Позже когда они отошли Яна, тоже подобравшись, прочла. Сын Ральфа прожил довольно-таки долгую жизнь.

Потрясённая Яна старалась смотреть и слушать их горячий шёпот вовсю. Влезая в эту игру плоти и времени с головой, она хотела запомнить всё. Но своих чувств и жалости к себе сдержать не могла, отойдя в сторонку и не мешая их встрече, тихо плакала. Какая она красивая, как сказочная принцесса. Конечно, он влюблён в неё до безумия. А что она, Яна. Самая обыкновенная. А Луиза вся точёная, воздушная и сплошная нежность. Её смех льётся, точно колокольчик. Как мужчина может не любить такую. А она? Разве сможет так красиво откинуть головку или завести за неё руку, да и рука то её не такая нежная… Нет, что не говори, а женщины в веках растеряли свою нежность и утончённость. Конечно, ему хочется поднять этого закутанного в кружева ангелочка на руки и нести на край света. А на Яне джинсы и такая же куртка… Боже мой, как она смотрит на него, как поворачивает головку, а её пальчики точно из мрамора. Яна не успевала вытирать слёзы и, жалея себя, даже всхлипнула. Девушка в руках Ральфа насторожилась, и вопросительно посмотрев на него, закрутила маленькой головкой, от чего её белые кудряшки поднялись воздушным облачком. Только тут граф вспомнил о Яне и, не выпуская любимую с рук, подозвал:

– Сударыня, не надо прятаться, подойдите.

Яна, комкая мокрый платок и помогая ему рукавом сушить лицо, выйдя из-за гробов, подошла. Она изо всех силёнок старалась не выдать перед Луизой своих чувств, которые, руша запреты, поднялись из глубины её души даже при звуке его голоса.

– Луиза, эта девушка помогла мне найти тебя и добраться сюда. В её руках оказался браслет, камни которого подняли нас из праха. – Скосил он на неё глаза, улыбаясь жене.

Яна заметила, с каким внимательным любопытством эта необычная женщина стрельнула по ней глазками. Задержавшись на лице, причёске, одежде. Женщина, есть женщина. Хоть сто лет ей, хоть пять. "Она, умна и, конечно же, поймёт, что я люблю его, – промелькнуло в её занятой сейчас слезами голове. – Ну и пусть, почему я должна перед ней отчитываться. Она лежала себе в гробу и знать не знала ни о чём в том числе и про его портрет".

– Луиза, это Яна. Яна, это Луиза моя жена. – Представил их граф.

Женщины кивнули друг другу. Яна, посчитав церемонию знакомства законченной, а себя совершенно не нужной, вновь отошла. "Правы психологи, когда говорят, что отсутствие любви к себе это первый признак зависимости. Я не просто зависима, я подсажена на него, как на иглу наркоман. Оно понятно, что такие женщины никому не интересны, но что я могу…" До её слуха донеслось, как он шептал жене слова любви, а она отвечала ему тем же. Им хорошо. Они через пласты времени не надышатся друг другом. "Господи, дай мне силы выдержать всё это". – Молила Яна. Потом Луизе захотелось посмотреть тот чудный свет, про который ей рассказал Ральф и он вынес её на воздух. Яна плелась спотыкаясь следом. А что оставалось… Как раз, высоко в небе, плыл, оставляя белый длинный хвост серебристый лайнер.

– Ральф, дорогой, смотри, что это? – взмахнула Луиза белой прозрачной ручкой.

– Это та железная птица, ангел мой, про которую я тебе рассказывал.

В конце аллейки появились люди, и Яна предупредила, ничего не замечающую парочку, что опасно и лучше спуститься в склеп. А сама дождалась наверху посетителей кладбища. Те, встав у склепа Шенборнов, не спешили уходить. Пришлось спросить:– Сколько стоят места на кладбище. Они побледнели и, ответив "не знаем", отсеменили по тропинке от неё. Проводив не желательных свидетелей, осторожно спустилась вниз. Каменный мешок и темнота стали опять их пристанищем. Яне хотелось, чтоб они говорили и говорили, как можно дольше, ей не к спеху, она подождёт. Ведь страшно подумать, что вот этот красивый плечистый мужик исчезнет, превратившись в прах. И её жизнь будет вновь пуста и не интересна без него. Бог наказал её этой любовью так, что и смерть её не приблизит к нему. Он останется с Луизой, а она будет и там, не пришей кобыле хвост. Что же ей делать, несчастной? Может это за то, что нашла клад и оставила себе? Но с другой стороны, если б она отдала его, то никогда Ральф не оказался рядом с Луизой. Почему так устроен мир. Её раздирает боль, а они воркуют. Яна устав стоять на подкашивающихся ногах, присела на корточки, привалившись спиной к чьему-то гробу.

– Сударыня, приблизьтесь к нам, – услышала она как сквозь вату, его голос.

Обессиленная горем и борьбой с собой Яна пошатываясь и борясь с душащими рыданиями, подошла. Наполненными слезами глазами посмотрела на него. В них плескался страх: "Только не конец…". Но его решительный вид и головка Луизы, покоящая на его плече говорили об обратном. Яна замотала головой и отступила, сделав шаг назад, второй… спина упёрлась в гроб. Он посмотрел на жену и, опустив женщину на пол, сделал шаг за ней. Луиза отвернулась, давая им возможность проститься.

– Нет, – закричала Яна, но из горла вырвался только хрип.

Она почти задыхается: о боже! Неужели всё это происходит взаправду и это не сон. Он, поймав её руку, притянул к себе. Минуту постоял, обнимая, потом, поцеловал нежно в губы. "Холодный, прощальный поцелуй", – билось в мозгу.

– Ты умница. Всё сделаешь, как мы договорились. Постарайся не оставаться наедине со своими мыслями. Пожалуйста, не делай глупости. Самоубийство – самый глупый способ решать проблемы. Послушай, у тебя будет всё хорошо, и ты будешь счастлива. Поверь мне, твоя жизнь и любовь ждут тебя впереди.

"Нет, – мотала головой Яна, – нет!" Граф подвёл её к гробу. Лёг в него первый. Подняв Луизу, положил её на себя.

– Яна давай, мы готовы, – донеслось до неё.

Она, рыдая в голос, прикоснулась к камням. Сначала к кольцу, потом к его медальону и упала на колени рядом с этим каменным гробом забирающим навсегда от неё её счастье. Она вдруг почувствовала страшную тоску по своему посёлку, маленькому домику, ждущему её псу, кустам хризантем в садике. Они даже промелькнули сейчас перед её глазами… Когда она открыла глаза, в гробу лежал уже прах. Причём мужской, в джинсовом костюме, а не в старых лохмотьях. Яна, представила, как будет снимать с не сгибающихся костей кольцо с медальоном и отдёрнула руку. Нет, она не будет торопиться и оставит всё как есть. Ещё раз взгляд задержался на джинсовом наряде, подумала, что не дай бог, кто откроет и увидит это. Точно ничего не поймёт. Поднатужившись, задвинула плиту. И просидев, привалившись к гробу, несколько часов, не захотела уже никуда отсюда уходить. Но словно неведомая сила подняла её и подтолкнула к выходу. Качаясь, она вышла из склепа. Покрутив ключ в руках раздумывая, что же с ним делать, кинула в сумочку. Решила сделать копию, чтоб иметь свой. "Надо выйти отсюда", – промелькнуло в голове. Пока что дальше этого её мысли не шли. На земле хозяйничал вечер. Куда теперь? Ах, какая разница! Ведь, если человеку дана жизнь у него должно всё складываться… Почему же у неё всё не так. Возможно, просто попала в лабиринт или вошла не в ту дверь… Каждому на роду написано и это невозможно перебороть. Как вышла с кладбища и дошла до дороги не помнила. Слёзный запас не иссякал. Плелась не обращая на потоки слепящие глаза внимания. Текут, пусть текут себе. Очнулась в момент, когда машина идущая на приличной скорости не успев отвернуть, вышибла её на пешеходную дорожку.

Она лежала, не соображая на каком свете находится, уже на том или ещё на этом. Открыв глаза, Яна впёрлась взглядом в наклонившегося над ней мужчину. Лицо незнакомца было рядом и, она, узнав его, закричала, потеряв сознание.

Парень, подхватив бесчувственную девицу на руки, затолкал в салон машины. Туда же кинул её сумочку. И, прыгнув в неё сам, понёсся от места ЧП подальше, пока не пожаловали зеваки и полиция. До родителей так и не доехал. Должно быть, собрался не в добрый час. Промчав мимо ворот поместья, погнал в город. Раздумывая над дилеммой, везти в больницу, где тут же полиция займётся ЧП или домой и, вызвав своего доктора решить всё полюбовно. Подкатив к самому входу и перебежав на заднее сидение, подув на девушку, потрепал по щекам. Она, застонав открыла глаза, но увидев его со стоном закрыла их вновь. Он ощупал её руки, проверил ноги, сразу заметил разодранную в клочья брючину и кровоточащую ногу, а ещё глубокую ссадину на локте и поцарапанный висок. "Чёрт, надо же так въехать!" Вытянув и подняв застонавшую жертву на руки. "Похоже ребро". Он велел подбежавшему служивому забрать её сумочку и помочь добраться до его квартиры, а ещё непременно вызвать доктора. Служка бежал впереди, открывая многочисленные на пути двери.

Покрутившись, куда деть? отнёс в спальню. Её трясло, и он уложил её на постель, накрыл одеялом. Когда за слугой закрылась дверь, парень присев рядом на кровать сказал:

– Я виноват, но вы сударыня не меньше, поэтому открывайте глаза и не притворяйтесь трупом. Войдите в моё положение, я всё-таки, волнуюсь.

Это его «сударыня» полоснуло по ушам. Она, страшась, приоткрыла веки. Рядом с ней сидел Ральф. Она закрыла их вновь с большей силой и отвернулась. "Что это могло значить? Это точно её время и реальная жизнь. Да и граф немного другой. Коротко стриженный, загорелый, с румянцем и шутками. К тому же язык и говор современный".

– Ты кто? – найдя в себе силы, спросила, проглатывая буквы, она.

– Макс Шенборн, а вы что подумали?

– Н-не з-наю…

– Теперь ваша очередь представляться, кто вы падающая под колёса?

– Яна Литвин.

– Уже на что-то похоже… Как оказались в наших краях? – он злился и повторял, – Вы это нарочно сделали? Нарочно?

Пропустив вторую часть вопроса, она начала с первой:

– Приехала по турпутёвке. Хотелось посмотреть родовое гнездо Шенборнов. И простите, что вы имели ввиду сказав:– "вы сделали нарочно"?

– Не притворяйтесь… Ну хорошо. Свалились под мою машину.

– Глупость какая. Не делала я ничего нарочно. Случайно. Случайно, понимаете.

– Допустим. Но откуда такой потрясающий интерес к нашему роду?

– Я работаю в музее. Этот замок, ставший музеем, когда-то принадлежал вашему роду. Мне хотелось получить ответы на свои вопросы.

– Позвольте спросить, почему для вас это так важно?

– Хотелось сделать экскурсии оживлённее и интереснее.

– И для этого вы проделали такой не близкий путь. Хотя ладно, объяснение принимается. Правда, никогда в жизни ничего подобного о такой собственности я не слышал. Но вот и доктор.

Доктор, извиняясь и приветствуя, бегло глянув на девушку, воззрился на Макса.

– Чем могу быть полезен? – произнёс он официальным тоном.

– Можете доктор. Несчастный случай. Мы были неосторожны оба, дама пострадала.

– Оставьте нас. Я должен осмотреть её. И пришлите Марту. Мне нужны помощники. Пусть захватит что-нибудь, во что можно её переодеть.

Макс ушёл, а через несколько минут явилась опрятная женщина лет сорока в форменной одежде. Доктор осмотрел повреждения. Женщина помогла ему её раздеть. Потом он велел Марте принести горячей воды и помыть ногу вокруг раны и руку до локтя. Ощупал рёбра. Яна вскрикнула. Он что-то шепнул служанке. Та вышла и, вернулась с простынёй, разорвав на его глазах, подала одну половинку ему. Доктор стянул Яне рёбра и, объявив, что ничего страшного, принялся замазывать ссадины и синяки. Обработав, заклеил ногу и локоть. Покончив с конечностями. Кончиками пальцев ощупал ссадину на виске:

– Была тошнота? Позывы на рвоту?

– Немного.

Что-то мурлыкая себе под нос он закончил обработку и, выписав рецепт, проворчал:

– Ну вот, кажется, всё. Марта, ты принесла одежду?

– Да.

Женщина протянула ему шёлковый халат хозяина.

– Тогда самая пора нарядить даму. – Он ободряюще легонько похлопал её по руке. Велел побольше спать, принимать таблетки.

Марта помогла Яне натянуть халат и, посмотрев вопросительного на доктора, вышла.

– Макса позови, – прокричал он ей в след.

Тот явился сразу же, как будто стоял за дверью и ждал. Может, так оно и было. Яна впилась взглядом в его лицо. Надо же, как похож на Ральфа, буквально одно лицо! Она понимала, что так есть парня глазами неприлично, но ничего не могла с собой поделать. Её мучила жажда. Просто страшно хотелось пить, но она стеснялась попросить и мучила горло, всё пытаясь проглотить слипшийся вязкий комок. Что с ней будет? Как теперь она догонит группу? Возможно, раз натянули на неё халат, оставят отлежаться у себя.

Доктор, отведя хозяина к окну, что-то объяснял ему передав рецепт, а потом, откланявшись, вышел.

– Как вы себя чувствуете? – присел Макс, пододвинув к кровати стул.

– Не знаю. Не чувствовала. Был, наверное, шок. Теперь немного побаливает всё.

– Доктор сказал, что раны и ушибы пустяковые. Через неделю будешь на ногах.

– Спасибо.

– За что?

– За то, что не задавил и возишься сейчас со мной.

– Ну, это наповал. Похоже ты до глупости страшно впечатлительная барышня. Где ты остановилась, кого-то надо предупредить?

– Не надо никого предупреждать, группа отправилась дальше. С гостиницей я тоже рассчиталась. Все мои вещи в камере хранения местечка не далеко от вашего поместья. А где находимся сейчас мы?

– Сравнительно не близко от того места. Но я тебя не гоню. У меня есть комната для гостей, и я сейчас перенесу тебя в неё.

– Я умираю, как хочу пить. Если можно… – Она чувствовала себя ужасно неловко.

– Марта принесёт сейчас же. Может, что-то ещё желаешь?

– Нет, спасибо. – Она ещё дрожала, но старалась крепиться.

В комнату заглянула Марта, по-видимому предупреждая хозяина о приготовленной комнате. Макс попросил её принести фруктов и воды. И подхватив Яну на руки, понёс в комнату для гостей. Девушка, покусывая от боли губы, старалась не смотреть на его лицо. Разлёт бровей. Лоб. Ироническая улыбка. Всё его, Ральфа. Одеяло было предусмотрительно Мартой откинуто, и Макс опустил её аккуратно на шёлковые простыни. Он не успел распрямиться, как в комнату уже вошла с подносом служанка. Подав девушке, стакан она опять повернулась к хозяину. Тот махнул рукой. Мол, свободна. Марта исчезла.

– Здесь душ и всё необходимое, приоткрыл он дверь в стене.

– А нельзя забрать мои вещи?

– Обещаю при случае это сделать непременно. Тебе пока они не нужны.

– Бельё…

– Я куплю парочку. Хватит? – на губах его сверкнула лукавая улыбка.

– Спасибо…. – Не поддалась на провокацию Яна.

Он спросил, чем она занимается, где училась, она ответила, что жила как все: школа, институт, работа в музее замка Шенборнов. В общем, всё как полагается. Он улыбнулся, качая головой.

– И что там у вас за замок?

– Очень красивый, старинный. Сейчас там музей. Я в нём работаю.

– Я помню, ты говорила. Но надо же, я даже не слышал никогда об этом.

– Земля была подарена вашему пращуру. Он приезжал туда с гостями на охоту.

– Что красивые места?

– Чудные. Позже для удобства выстроил охотничий домик. А потом…

– Наверняка женщина?

– Да. Причём самая обыкновенная, но очень красивая, у родника. Правда, по легенде говорят, что была очень большая любовь. Наверное, так оно и есть. Потому что он до самой её смерти не покидал любимую, да и дочь её сущий ангел. – Задумчиво произнесла она.

– И что?

– Он выстроил замок и стал часто наведываясь, подолгу жить в нём. Прошло много лет. Годы не властны были над теми чувствами. В одну из таких поездок он взял с собой сына, молодого, симпатичного графа. История повторилась. Парень встретил у родника молоденькую девушку и влюбился в неё. Да в неё и нельзя было не влюбиться, она была сущий ангелочек.

– Ты говоришь об этом так, как будто видела её?

Она пропустила это мимо ушей и продолжала.

– Молодые люди стали встречаться. Теперь уж молодой граф торил туда дорожку. В какой-то момент они попались на глаза отцу. Граф раскрывает им подлинное положение их друг к другу. Он имеет и имел всегда отношения с матерью Луизы и она его дочь. Молодые в отчаянии. Девушка ведёт своего возлюбленного к матери, чтоб та подтвердила или опровергла сказанное старым графом. Видя, что на карту поставлено счастье своего любимого дитя, она выдаёт хранившуюся глубоко в сердце и сжигающую её, свою боль и тайну. Оказывается Луиза не дочь старого графа. У неё до графа был молодой возлюбленный. Граф не знает об этом и никогда не должен узнать… Молодые рады такому известию и даже благодарят провидение за такой подарок. После этого разговора Ральф тайно венчается с Луизой. Они живут, как муж с женой и ждут первенца. Причём любовь там бьёт родником. Занимались они ею забыв об осторожности, где хотели и сколько хотели. Разве им мог кто-то помешать. Это не могло долго оставаться тайной. Когда отец узнаёт об этом. Он, в порыве гнева, убивает сына и тайно замуровывает его в одной из ниш замка. Вскоре во время эпидемии умирает мать девушки. А возможно она, сказав ему правду, тоже погибает от его разгневанной руки. В этом не докопаться. Но разбитый горем граф привозит Луизу сюда, к вам. Привёз он её, как раз прикрываясь женитьбой сына. Исключительно, как невестку. Он ждал внуков. Своей крови.

– Какая интересная легенда… Должно быть придуманная для туристов.

– Это не легенда. Туристы вообще не в курсе все этого. Я раскопала всё совершенно случайно. А Луиза лежит здесь, в вашем склепе. Гроб с молящимся ангелом.

– Ты была в склепе?

– Должна же была я довести свои расследования до логического конца.

– Значит, ты влетела мне под колёса, идя оттуда?

– Так и есть? А ты гнал в поместье и из-за меня не доехал.

– Приблизительно так. Только вот заковырка, с чего же лицо всё в слезах и соплях было?

– Именно здесь я почувствовала всю силу и трагедию той любви.

– И поэтому захлёбывалась слезами?

– А разве это не повод, пожалеть их?

– М-м. Собственно кому как… Почему на меня, то таращишься, то избегаешь смотреть? – полюбопытствовал он.

– Это так заметно… Ну хорошо… Ты очень похож на своего предка молодого графа Ральфа. Просто вылитое лицо, фигура, движения…

– Чушь какая…

– Я не лгу. Найди его портрет и посмотри. Просто у него длинные по той моде волосы, вот собственно и всё различие. У нас такой портрет, во весь рост висит на стене в главной зале замка. Думаю, в вашей резиденции он тоже имеется.

Своим цинизмом и непонятным упорством он раздражал. От усталости и потрясения у неё слипались глаза. Хотелось одного – покоя. А он всё не отставал.

– Ладно, разберёмся. – Он был озадачен. Неужели всё так и есть? Ведь это было так давно! Как она до всего докопалась, да ещё с такими подробностями. А, может, шарлатанка, пошарила в интернете, нахваталась по верхам, остальное насочиняла и кинулась к нему под машину. А он и уши развесил. Но с какой целью? Разве не понятно, чтоб стать его женой. Завидный жених со всех сторон. Ход отличный и главное сразу попала к нему в постель. Потуги минимальные, эффект потрясающий.

Яна, собрав разметавшиеся по подушке волосы, облизала сухие губы. Он дал ей стакан с водой.

– Вы, сударь, осёл. – Отхлебнув, пробормотала она.

Он пожал плечами. Минуту смотрел на неё. Потом вскочил и ушёл. От хлопнувшей двери в воздухе повисла тишина. "Как интересно устроен мир, мы сами в его просторах нашли друг друга". Яна, морщась, отвернулась к стене. Похоже, не верит. Она бы тоже не поверила. А расскажи ему про свойства красных камней и привидения, вообще за сумасшедшую сочтёт. А ей было здесь хорошо и уютно. Зашла Марта. Смочив полотенце, вытерла ей лицо и тело. Стало немного легче. Хотя голова по-прежнему разламывалась, боль давила аж на глаза, а в висках стучало.

Утром Макс не зашёл. Днём передал через Марту пакет с трусиками и женским маленьким халатиком. Яна терялась перед такой его холодностью. Вроде как ничего такого не делала и не говорила. Жаль, приятный молодой человек. Могли бы поговорить. Она б поспрашивала про Шенборнов. Для музея полезно. Но что ж поделаешь, значит, ему не интересно, а она просто мешает. Надо быстрее вставать на ноги и уходить. Приходил пару дней доктор, следя за её выздоровлением. Сегодня вечером Марта почти не заходила. Похоже, хлопот и беготни хватало без неё, у хозяина были гости. Но как же быть ей, Яне? Без еды обошлась бы, но страшно хотелось пить. Полежала тихо, потом покрутилась, в общем, заснуть на голодный желудок не получилось. Дождавшись тишины, спустила ноги, накинула халат и, прижимая ладошкой ребро похромала на кухню. Хотела просто вдоволь напиться, но потом, положив на ломтик хлеба кусок ветчины, решилась заправиться. Голод не тётка. На самой середине процесса появился Макс. Буркнув приветствие, уставился на неё.

– Извини, я проголодалась, – проглотив кусок бутерброда и запив его холодной водой из кружки, промямлила она.

– Жуй. Я разогрею чай или хочешь вина…

– Нет, спасибо. Лучше чай.

– Как желаешь… Ты не дорассказала, что было с Луизой здесь, у нас?

– Ты ушёл, я не смела навязываться… А тебе вообще-то интересно всё это?

Макс ухмыльнулся.

– Раз спрашиваю… Я не могу сказать, чтобы я уж так чувствовал это кровное родство, но что-то тянет…

Яна кивнула, мол, ладно.

– Пусть так. Она умерла вскоре после родов. Родился мальчик.

– И, конечно же, она умерла не просто так? – иронично протянул он.

– Ты угадал, – игнорируя его сарказм продолжила она. – Её просто сжили со света…

– Кто?

– Непонятно, кто-то из родственников. Возможно сам граф, не в силах простить обмана. В возможно и мать Ральфа.

– Какое зловещее семейство и это всё мои родственники. – Налив ей в чашку чай, он пододвинул вазочку с печеньем. – Угощайся.