Текст книги "Любовь танцовщицы (СИ)"

Автор книги: Людмила Молчанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)

   – А сама Ната? С ней что?

   – Обычное детство. Сад, школа. Занималась художественной гимнастикой. Мастер спорта, кстати, – Димка с хитринкой посмотрел на Артема, но тот выслушал все с каменным лицом. – Потом бросила все и ушла работать в клуб в Екатеринбурге. В тот, про который ты мне рассказывал. Работала чуть больше восьми месяцев.

   – А что с хозяином?

   – А что с хозяином? – непонимающе нахмурил брови Дима. – Обычный владелец клуба. Геннадий, как там его... – Орлом поднялся и подошел к папке. Вынул какой-то листок и пробежался глазами. – Вот – Геннадий Мельников. Он и сейчас работает.

   Артем нетерпеливо прищелкнул языком.

   – Я не про это. Как она с этим Геннадием общалась?

   – Тьфу ты, Христенко, – Дима плюнул с досадой и швырнул бумагу на стол. – Я охранник, а не пифия. Откуда я знаю?! Этот Гена – обычный владелец клуба, каких тысячи. Нормально они общались. К тому же отчим твоей Наташи спонсировал клуб. Так что не думаю я, что там что-то серьезное. Подожди, – Димка настороженно замер, не отводя взгляда от столешницы, а потом резко вскинулся и с веселым недоверием поглядел на шефа. – Ты что, влюбился? – пораженно хохотнул он и уже более серьезным и почти испуганным тоном переспросил. – Да ладно? Правда что ли влюбился?

   Артем странно передернулся и, нахмурившись, начал барабанить пальцами по столу.

   – Не выдумывай того, чего нет, – отрезал он и двумя пальцами потер переносицу. – Она мне просто...интересна.

   – Интересна, – повторил Дима, медленно кивнув головой. – Конечно, я так и понял. Интересна. И это ради интереса ты заставил меня перерыть всю базу данных и мотаться не пойми где. Ну-ну, – фыркнул Орлов.

   Артем стукнул по столу кулаком.

   – Так, Орлов, заткнись, а? Без тебя и так тошно. Наташка доставала всю неделю, теперь ты мозг проедаешь. А еще эти позвонили...из "АрМала", – Артем тяжело вздохнул и почти успокоился. Когда заметил озабоченный и настороженный взгляд друга, кивнул грустно и подпер рукой щеку, с тоской глядя в окно. – Да, звонили. Вон, Ольга только сказала. Какие-то накладки у них. Просят срочно приехать.

   – Черт, – выдохнул Дима и взъерошил волосы. – Что им нужно-то?

   – Откуда я знаю, Дим? Я там года четыре уже не был. И ни Абель, ни Сафронова не видел. Они мне только бумаги на подпись присылали изредка. Черт, – на мгновение устало прикрыл глаза, но почти сразу потер лицо и взял себя в руки. – Не знаю, Дим. Не знаю. Хотя если позвонили, то, наверное, что-то серьезное.

   Дима придвинул стул и сел. Сам потянулся к бутылке и плеснул себе почти до краев.

   – Что делать будешь? – спросил он через минуту. – Поедешь?

   – Пока не решил, – отрезал Артем. – Не знаю. Пока в Прагу съезжу, у них какая-то накладка в гостинице. С французами что-то. В общем, работать пока буду.

   – А потом?

   – А потом Новый Год.

   – А потом?

   – Слушай, помолчи, будь любезен, – зло рыкнул Артем. – Съезжу я туда. После праздников. А ты пока справки наведи.

   – Я то наведу. А ты? Ты когда, наконец, образумишься и бросишь это?

   – Я пытался.

   Дима не удержался и издевательски похлопал.

   – Ну да, верю. "Мне надоело" – это ты называешь "пытался"? Ты и не пытался, Артем. Или плохо пытался. В конце концов, ты не виноват в том, что случилось. Это был ее выбор, к которому ты не имел никакого отношения. А Абель – сука, – Дима на этих словах даже голос повысил и еще в себя опрокинул рюмку, который неизвестно когда наполнить успел. – Сука и стерва, которая на твоей вине играет как на скрипке. По нервам, – Христенко поморщился и на кресле повернулся, чтобы в пол-оборота к Димке сидеть. – И не надо отворачиваться.

   – Значит так, – Артему уже надоело. Да и не хотелось ничего вспоминать. – Закрыли тему. Я сам во всем разберусь. И это мое дело – откуда и когда выходить.

   – Ты понимаешь, что рискуешь?

   – Да, – безразлично пожал плечами Христенко. – И что? Что есть такого, что страшно потерять? -цинично усмехнулся он краешком губ, и, увидев, что Дима не собирается перебивать, продолжил: – Вот именно – ничего. Деньги, бизнес?

   – Когда-нибудь у тебя появится то, ради чего ты перестанешь рисковать, – Артем недоверчиво фыркнул и мотнул головой, смотря куда угодно, только не на Димку. – Лишь бы поздно не было.

   Артему неприятно было вспоминать и говорить о прошлом. Не так уж и много людей об этом знали, но все равно каждый раз что-то в груди замирало и съежилось, заставляя нервничать, психовать и выходить из себя. Если бы не взрывался, в себе все держал – еще хуже было бы. Пробовал.

   – Про Наташу все? – поспешил он перевести тему. – Я же еще просил узнать...

   – Узнал, узнал, – махнул рукой Дима и цепко на него посмотрел. – Так говоришь, просто интересна, да? Ладно, неважно. На чем я там? Ах, да. В общем, закончила школу, уехала в Питер, поступила на дизайнера. Выучилась за четыре года – курсы прослушивали летом, поэтому год ей скостили. Почти с того момента как приехала, работает в "Меридиане". Начинала курьером. Что еще...незамужем, – плутовато усмехнулся Димка. – Детей нет.

   – А Сафронов?

   – А что Сафронов? – вроде бы непонимающе переспросил Дима, старательно не отводя глаз от плескавшейся янтарной жидкости.

   Артем подобрался весь, руки на груди сложил и уставился испытующе. Глаза сузил и даже из-за стола поднялся. Подошел к Диме ближе и встал рядом, смотря на друга сверху вниз.

   – Я тебе, по-моему, говорил, что Сафронов, – спокойно произнес Артем, только у него даже черты лица заострились. – Что с Сафроновым?

   Дима отпил глоток. Медленно, специально время растягивая. Подержал жидкость на языке, потом глотнул неспешно и рюмку отставил. И как только поставил ее на стол, сразу руки сжал так сильно, что все кости захрустели.

   – А ничего, – нерадостно выдохнул Орлов. – Понимаешь? Ничего нет. Пусто. Ноль. И так следы затерли, заразы. Ничего нет. Не работала она у него. Подружка ее, с которой Наташа в одной квартире прописана, работала, две недели, правда. А Наташа твоя нет. И знаешь, там как пустой лист все. Ты вообще уверен, что она с ним работала?

   Христенко резко от стола оттолкнулся, на который до этого облокотился, и напряженной спиной повернулся к Орлову, стараясь взять себя в руки. Если бы все просто было, то и сведения о работе Наты были. Пусть даже и с испытательным сроком ее брали. Это записывается. Если Андрей мог, то он действовал по закону. А здесь...Он верил Нате, когда она сказала, что работала у Сафронова.

   А теперь даже не сомневался в том, что Сафронов ее...

   – Говоришь, четвертый год под него копают? – голосом, не предвещающем ничего хорошего, спросил Артем. И даже не дожидаясь ответа, приказал: – Помоги нашим правоохранительным органам закрыть этот притон. Чтобы со скандалом – громко. Чтобы даже в любой зачуханной глубинке про него знали. Чтобы каждая собака в лицо узнавала. Все понятно?

   Дима смотрел на своего шефа, совершенно того не узнавая. Да, они с Сафроновым сейчас не ладили, но старались друг другу не мешать, да и вообще не пересекаться. Во всяком случае, Артем именно так и поступал. А сейчас...он словно с цепи сорвался. Димка много видел и людей, и характеров. И знал, что когда такие, как Артем молчат и тихо говорят, это страшнее всего. Христенко мог наорать, вспылить, сгоряча рубануть, но это полбеды – Орлов и не с такими работал. А вот когда из себя выходил – как сейчас, – то молча отворачивался, почти расслабленно руки в карманы засовывал и говорил, что требуется.

   – Артем...

   – Я все сказал. Чтобы эту шваль не пустили даже в подворотню.

   – Зачем ты туда лезешь? Пусть родители этой девушки сами во всем разбираются. Если там что-то есть, конечно, – хмыкнув, добавил Дима. Когда ответа не последовало, он решил закрепить результат. – Серьезно, Артем. Зачем тебе все это? Это не твои проблемы. Зачем ты будешь к себе внимание привлекать? Сафронов ведь не дурак, он сразу поймет...

   Артем повернулся к Димке лицом и широко улыбнулся, отчего Орлов сначала даже растерялся. Улыбка, правда, больше на оскал походила, но все равно.

   – Отлично. Пусть знает. Так даже интереснее, – тут Артем усмехнулся. – Хотел бы я на его физиономию посмотреть, когда Андрей все поймет.

   – Как ты еще морду решил ему не бить, – решил пошутить Орлов, но увидев, как Артем серьезно на него взглянул и изогнул бровь, шутить сразу передумал. – Ууу, как все запущено. Я уже жалею, что фотку этой Натальи не увидел.

   – Свободен, – отрезал Артем и снова отвернулся.

   – Артем, не глупи.

   – Свободен, – с нажимом повторил он еще раз и мотнул головой в сторону двери. – И не забудь о том, о чем я тебя попросил. Можно даже не торопиться.

   Дима с сомнением на него посмотрел, но спорить не решился. Хмыкнул чуть слышно, головой помотал, сетуя на горячность, встал и к дивану подошел, чтобы куртку взять.

   Орлов уже куртку накинул, только не застегнул, а уйти все так и не решился. Не нравилась ему затея Артема. Одно дело, правда морду этой скотине набить, а другое – вот так по-крупному играть. Слишком нервотрепки много будет. И это только в лучшем случае.

   – Артем, может просто по морде?

   – Орлов! – рявкнул Христенко. – Вон! Пока я тебе по морде не дал!

   Димка вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь, качая головой.

   – Что там? – шепотом поинтересовалась Оля, у которой даже глаза от любопытства заблестели. – Что он такой злой? Из-за "АрМала"?

   – Хуже, – Дима подарил явно впечатленной девушке таинственный взгляд. – Из-за бабы. Это куда хуже.

   Ольга не сдержалась и неприлично фыркнула.

   – Артем Олегыч? Из-за бабы? – не сдержавшись, хохотнула и отошла от двери шефа к своему столу. – Не смеши меня, Петрович. Из-за баб у него только голова болит от бессонной ночи. Ты бы видел, какой он мрачный всю неделю ходил. Как подменили. Ей-богу подменили.

   Оля стояла к начальнику охраны спиной и перекладывала из папки в папку какие-то бумаги, поэтому не видела испытующего взгляда Орлова.

   – "Подменили" говоришь? – протянул мужчина и поскреб подбородок. – Вот тут я с тобой согласен. Странный он. Вообще, ты знаешь, мне кажется...

   Договорить Орлов не успел. Точнее, успел, но конец предложения заглушили звуки разбившейся посуды. И так неожиданно все было, что даже Ольга, не первый год работающая личной секретаршей и видавшая всякого, испуганно охнула, слегка присела, а листки свои к груди сильно прижала, будто защищаясь.

   Дима же всем корпусом повернулся, несколько секунд посмотрел на матовую, непрозрачную дверь, словно решая что-то, а потом вздохнул и пошел к выходу.

   – Оль, тебе еще много?

   Девушка тяжело сглотнула, покосилась с опаской на кабинет шефа и промямлила.

   – Да мне надо было бы поднос забрать и уточнить, нужно ли еще чего-нибудь. Только..., – Оля нерешительно губу нижнюю прикусила и умоляюще на Орлова посмотрела, будто поддержки ждала.

   Димка хмыкнул и направился к вешалке. Снял с крючка Олин черный полушубок и выжидательно на нее посмотрел.

   – Я думаю, что на сегодня ты свободна. Артему ничего не нужно – я только оттуда вышел. А поднос...мне кажется, что там уже забирать нечего. Так что, – Димка ободряюще ей подмигнул, – поехали по домам. Мне как раз по пути – заодно и тебя подвезу.

   – Что это ты такой галантный? – с наигранным подозрением посмотрела на него девушка и нахмурила брови, что не мешало ей быстренько схватить сумочку, висевшую на спинке стула, и рвануть к выходу, пока шеф не вышел. – Сегодня что, лунное затмение?

   – Нет, – широко улыбнулся Орлов и помог Оле надеть полушубок. – Я просто уставший и голодный, поэтому надеюсь, что в благодарность ты меня накормишь.

   – Хам, – беззлобно усмехнулась девушка. – Нет бы сказать, что я такая красивая, умная, и ты был мною просто сражен. Или на худой конец, по-джентльменски заявить, что просто не в силах позволить девушке ночью добираться совершенно одной.

   – Ты красивая, – безропотно повторил Дима. – А если еще и накормишь, станешь даже умной.

   Ольга покачала головой и, уцепившись за локоть мужчины, направилась в сторону лифта.

   – Женить тебя надо. А то как неприкаянный. Бесхозный какой-то.

   – Я уже был женат. Увольте, – Диму передернуло. – Еще раз я добровольно в этот ад не пойду.

   – Дурак ты. Лучше скажи, что с шефом делать? – хоть они уже и в лифте были, последнюю фразу Оля прошептала, как будто боялась, что Артем услышит. – Он, честное слово, Дим, злой такой приехал. Взъерошенный. Рычит на всех. А сейчас видел, как он... – Оля взмахнула рукой, показывая, как босс разбил посуду. – Мне уже страшно с ним работать. Что делать-то, Дим?

   – Что делать, что делать? Молчать и не высовываться. Успокоится... – и после долгой паузы добавил: – Наверное.

12

Осталось допечатать один абзац. Один абзац и все – домой. Наташа на мгновение отстранилась от компьютера и с тоской посмотрела в окно, за которым во всей красе развернулась зима. Снег, ветер, туман, холод – все шло в комплекте. И угнетало.

   Вроде Новый Год скоро, а настроения никакого. Ни предчувствия праздника нет, ни радости по поводу приближающихся каникул. Пыталась себя развлечь как-то, но да что толку. Все вокруг как в воду опущенные ходят. Точнее, такой ходит только Алена, но Ната тоже живой человек, остро и чутко реагирующий на "погоду в доме". Еще и Артем...больная тема, честное слово.

   После того как он ушел от нее, весь такой на взводе, напряженный, глядишь, еще немного – и точно взорвется, Наташа себе места не находила. И сто пять раз за вечер прокляла и Христенко с его характером и вредностью, и себя за глупость. Тоже, додумалась. Даже сейчас, спустя две недели, Наташа еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. Что она решила доказать? Соблазнительница чертова.

   Самой все боком вышло. Всю ночь не спала, да еще душ пришлось три раза принимать. Холодный. В декабре. Хуже всего было то, что на следующий день Артем не приехал. И на следующий тоже. И на следующий...И так уже две недели. Наташа настолько влилась и привыкла к их противостоянию, что у нее даже мысли такой не возникало, что Артем может просто...устать. Сдаться, плюнуть и уехать. И когда он не приехал на следующий день, то гадкое и тошнотворное чувство беспомощности и горечи начало подниматься в ней, заставляя нервничать и сидеть в ожидании...Христенко. В какой-то момент Ната поняла, что если он приедет и прямо сейчас позвонит в ее дверь, то она...пустит. Тихо откроет дверь, мягко улыбнется и впустит его, не спрашивая ни о чем. Просто так.

   Но он не приехал. Ни тогда, ни потом. Наташа, как ни странно, даже радоваться начала тому, что проиграла ему в покер танец. Она была ему должна, а Артем не такой человек, который прощает долги. Этой мыслью девушка успокаивала себя. Недолго, правда. Все чаще накатывала безысходность и понимание.

   Понимание того, что Христенко не тот человек, который продолжает держаться у одной и той же бухты. И это касалось всего. Он был непостоянным и, да, никогда и ничего не обещал. И такое чувство неприятное возникало, когда Наташа думала о том, как, с кем и где он. Где мог находиться Христенко? Ха, да где угодно. Хоть на Канарах, хоть в Швейцарии. А какая с ним девушка в этот раз – блондинка, брюнетка или рыжая? Возможно, что все три сразу. Неприятно было, а в груди гулко-гулко становилось, только стук сердца в горле отдавался, да и потряхивать начинало. Слегка.

   Иногда, чаще всего по утрам, Наташа вставала со смятой из-за бессонной ночи постели и говорили себе, что все правильно. Все идет как надо. Артем – не тот человек, которого она согласится терпеть в своей жизни. С ним слишком сложно, он сам слишком сложный. Не для нее. Такие, как Христенко, просто так не уходят – они уносят с собой тонны нервов и сил, напоследок вырывая частичку сердца. Не то чтобы Наташа добровольно согласилась ему это отдать, но все же...Без сомнений, просто замечательно, что Артем, наконец, послушал ее и ушел.

   Но в течение дня ее чувства и эмоции менялись в диком ритме карусели. Подчас странные, совершенно противоположные и крайне неуместные, они изматывали девушку, заставляя чуть ли не вздрагивать, когда кто-то входил в ее кабинет или звонил им дома в дверь. И к вечеру она была измотана и говорила себе, что в следующий раз, если он придет, она постарается обходиться с ним...мягче, что ли. Попробует донести до него мысль, что можно просто общаться, как хорошие знакомые. И редко, чтобы не зачахнуть от тоски, выпивать вместе чашку кофе и подкалывать друг друга. По-дружески.

   До того как Артем уехал, Наташа не представляла, насколько сильно к нему привыкла. Вот что он забыл в ее жизни? Если бы не появился тогда, еще в Екатеринбурге, то сейчас она наверняка со счастливой и радостной улыбкой бегала бы по магазинам, выбирала друзьям и родственникам подарки, причем делала это не потому, что так надо, а потому что ей было бы интересно.

   Правда, сейчас Наташа немного успокоилась и пришла в себя. В конце концов, некогда ей убиваться по всяким наглым и хамоватым личностям, упертым как танк и таким же непробиваемым. У нее, между прочим, работа, семья, праздник на носу, да и отпуск, может быть. Столько в жизни приятного и спокойного, не то что озабоченный, помешанный на власти и сексе, вечно пытающийся влезть...куда не надо хам, который, просто плюнул на нее и забыл. Ну и пусть. Можно подумать, она себя на помойке нашла. Не хуже его будет, а то и лучше. А перед ним прыгать и ждать его как дура...Что ж, женская логика – вещь, конечно, страшная, но не настолько. В конце концов, Наташа себя любит. И ценит. И не позволит вытирать об себя ноги. Уехал и уехал. Забыли как страшный сон.

   На столе зазвонил телефон, заставивший Наташу вынырнуть из своих нерадостных и затягивающих как в омут мыслей. После третьей трели Ната, наконец, сообразила ответить.

   – Алло.

   – Наташ, ты скоро? – в голосе секретарши Миши прорезались упрекающие и укоряющие нотки. – Ты когда обещала отчет по полякам мне отдать? – Ната покаянно промолчала и только вздохнула тяжело, безрадостно глядя на мерцающий экран монитора. – И не вздыхай, не вздыхай, Натуль. Ты должна была мне его четыре дня назад на стол положить. Что я Мише завтра скажу, а? – от тона Гали даже стыдно стало за свою лень. – Я и так тебя отмазываю, как могу.

   – Галя, милая, ну прости. Честное слово, я сегодня тебе его принесу. Мне буквально полстранички осталось, даже меньше. Гааль, – умоляюще протянула Ната в попытке разжалобить Галину, которая к ним всегда относилась как к маленьким и неразумным детям.

   Не очень хорошо пользоваться чужим доверием и слабостью, но выбирать не приходится.

   – Золотце, я это фразу слышу четыре дня. Четыре! И только не обижайся, – попросила она, – но если завтра утром на столе его не будет, то разбирайся с Мишей сама. Мало того, что Аленка не работает, так еще и ты отлынивать начала. У вас что, повальная весна зимой?

   – Да причем тут весна?! – искренне возмутилась Наташа. – Я просто была занята и отвлеклась. К тому же Новый Год скоро. Сама понимаешь.

   – Ох, Наташ, когда хочешь, можешь быть такой лапочкой, – вздохнула Галя. – Вот как тебе отказать, когда ты таким голосом говоришь? Ужас. Что из тебя выросло? Крутишь людьми, как хочешь.

   – Гааль...

   – Я уже знаешь, сколько лет Галя? – неожиданно строго воскликнула Галина, заставив Нату вздрогнуть и с опаской покоситься на трубку, раздумывая, повесить ее или нет. – Короче...не дави на меня. Чтобы завтра отчет у меня на столе лежал. А сейчас иди домой, поздно уже. Восьмой час, между прочим.

   – Я, между прочим, чтоб ты знала, работаю в поте лица! – патетично провозгласила девушка, и если бы Мишина секретарша ее сейчас видела, то даже руку к сердцу бы приложила. Для наглядности, так сказать. – А ты еще меня ругаешь! Это Аленка еще днем укатила с работы. А я сижу.

   – А где она, кстати? – поинтересовалась женщина, и Ната услышала какой-то шелест в трубке.

   Опять конфеты лопает!

   – Не знаю. Я домой звонила, но трубку не берет никто. На мобильный даже позвонила, но абонент вне зоны действия сети. Наверное, по магазинам поехала, – пожала плечами Наташа, стараясь не выдать своего беспокойства. – Ты, кстати, все купила уже?

   Галя весело фыркнула в трубку.

   – Даже не начинала. Послезавтра, наверное, поеду. Для меня это пытка каждый раз, ты даже не представляешь какая. У мужа столько родственников...И хоть бы хоть раз помог или подсказал, зараза, – Наташа негромко засмеялась и встала из-за стола. Прогнулась в спине, чтобы затекшие мышцы размять и начала туда-сюда ходить. – Все на меня оставляет. Говорит женское это дело. А мне уже стыдно свекрови в глаза смотреть, когда мы с очередным сервизом приезжаем.

   – Купи что-нибудь другое. Проблему нашла.

   – Да эта зараза..., – Галя прокашлялась, – в смысле, свекровь моя, никакие другие подарки не принимает. Как-то раз ей комбайн кухонный привезла. Наташ, я за этот комбайн треть зарплаты отвалила, приятное хотела сделать, а она посмотрела так на него, как будто это не комбайн, а...я даже не знаю что. Скривилась вся. И говорит, мол, мне, чтобы приготовить хороший и вкусный ужин своей семье всякие новомодные штучки не нужны. Я, мол, говорит, с любовью готовлю, ручками. И знаешь, так в мою сторону косится, как будто я грязь какая-то под ногами и сына ее в гроб вгоняю. Надоело, – с досадой плюнула Галя. – Знала бы ты, как надоело. Я даже этот праздник не могу отпраздновать так, как мне хочется. Понимаешь? Мне! А не моей свекрови, которая всегда все знает лучше всех. И как одеваться, и как готовить, и как говорить.

   Наташа молчала, давая выговориться Галине. Не то чтобы они были такие близкие подруги, но для коллег общались достаточно тесно. Галя их с Лёной поддерживала еще тогда, когда они только в этой компании появились – зеленые, несмышленые и робкие. Помогала, наставляла и многому учила. И всегда давала понять, что если поговорить надо будет или за советом обратиться, то она всегда им поможет. Не то чтобы они особо этим злоупотребляли, но все равно душу греет, когда люди не скалятся тебе в лицо, а искренне стараются помочь. Такое дорогого стоит.

   – А муж? – негромко спросила Наташа, стараясь не сбить Галю с мысли. – Он ничего не сказал?

   – Муж... – пробормотала Галя еле слышно. – Наташ, а что муж? Она мать его, родная и единственная. А я кто? Как мне свекровь сказала: мать одна, а жен может быть очень много, – послышался злой смешок. – Так что...А ты говоришь "муж".

   Они помолчали, думая каждая о своем, но связь и не прервали.

   – Знаешь, иногда хочется бросить все и уйти. Просто уйти. Сделать так, как хочется тебе, и не оглядываться на правила, запреты. Сделать то, что хочется, а не то, что требуется от тебя. И, может быть, это будет неправильно, но я хотя бы вздохну полной грудью, не оглядываясь и не считаясь ни с кем. Так иногда хочется пожить не для кого-то, а для себя. Для себя, понимаешь!

   Наташа потерянно и как-то грустно замолчала. Понимала она Галину, хорошо понимала, лучше многих. И желание это – плюнуть на все и уйти. И закрыть глаза на "нельзя" и "не надо". Только страшно это. Запреты – это не только рамки, но и защита. А нарушить их...

   – Ладно, Наташ, – совсем другим голосом заговорила женщина. – Что-то я заработалась. Всякие глупости в голову лезут. Срочно надо отдыхать, – Галя принужденно и вымученно засмеялась. – И ты иди-ка домой. А то ночь на дворе, темень какая, а ты по темноте одна будешь возвращаться. Не дело это.

   – Да мне немного осталось допечатать, Галь, – заверила женщину Ната. – Честное слово, полстранички.

   – Нет, дома доделаешь, – бескомпромиссно отрезала Галина, убивая все желание спорить. – Нечего по ночам шастать. А завтра утром принесешь. Все, давай, пока, Натусь.

   Она сразу же повесила трубку, не дожидаясь ответа Наты, которая даже пробормотать ничего не успела. Наташа постояла минутку, на телефон озадаченно посмотрела, а потом вздохнула и пошла собираться домой.

   Перед этим флэшку из сумочки достала и все материалы перекинула, клятвенно обещая себе, что обязательно ночью все доделает. Еще раз в окно посмотрела, где город как на ладони раскинулся, и вздохнула грустно.

   На выходе тепло попрощалась с Васенькой, который сегодня в ночь дежурил.

   – Наталья Сергеевна, что ж вы так поздно с работы, – Васенька укоризненно покачал головой. – Все уже ушли почти, а начальник раньше всех.

   – Тружусь, тружусь, – Наташа остановилась около его рабочего места и поставила на стол сумку, чтобы пальто застегнуть. – Кто-нибудь сегодня приходил? Из клиентов?

   – В смысле? – Васенька подарил ей непонимающий взгляд и почесал макушку. – Из последних что ли?

   – Ну да.

   – Так не было никого, Наталья Сергеевна, – третий раз за неделю ответил Василий на тот же самый вопрос. – И вчера не было. А что такое, с ними что-то не так, с клиентами новыми?

   Наташа поморщилась и почувствовала, как начинает краснеть. Вот же...

   – Что с ними может быть не так? Просто мы хотели с ними закончить перед Новым Годом, – удачно выкрутилась она, не обращая внимания на недоверчивый взгляд охранника. – Не очень хочется и после праздников ими заниматься.

   – Ясно.

   Василий прищурился, голову набок склонил и серьезно на нее посмотрел, ни капли не обращая внимания на ее невинные и честные глаза. Вот ведь, дожили, уже охранники ее подозревать начинают. Михаил, так вообще, посмеивается постоянно и смотрит так хитро-хитро, как будто все знает, что у нее на душе творится.

   – До завтра, Васенька, – Наташа мягко улыбнулась, старательно пряча глаза, и направилась к выходу.

   – До свидания, Наталья Сергеевна.

   Выйдя из офиса, Ната даже вздохнула полной грудью. И сразу же апатия накатилась. Вот приедет она сейчас домой, поест, отчет доделает. А дальше? А что дальше? Дальше, может, кофе выпьет. Хотя нет, кофе на ночь ей пить нельзя – и так не спит. Выпьет чаю, разберет постель, сделает вид, что не замечает хмурого и несчастного лица подруги. Закутается в одеяло и будет смотреть в потолок, старательно отгоняя от себя назойливые мысли.

   Наташа дошла до парковки и сняла сигнализацию со своей машины. Ее привезли, кстати, на следующий день после того как Христенко ушел. Позвонил приятный молодой человек и сказал, что подогнал машину к ее подъезду.

   Наташа тогда так обрадовалась, что почти неодетая на улицу выскочила – только пальто накинула на плечи. И даже не удосужилась домашние штаны и футболку сменить.

   – Вы все сделали? – еле сдерживая радостный крик, спросила Наташа у краснеющего механика. – Все поменяли?

   – Д-да. Кхм... – молодой человек прокашлялся и отвел глаза. – Да, мы сделали все, как сказал Артем Олегович. Полный комплект, провели диагностику, резину новую поставили. Зимнюю, – уточнил мужчина, как будто Наташа была слабоумной.

   Но девушка даже не стала заострять на этом внимание. Эх, как же быстро к хорошему привыкаешь. Когда в университете училась, вполне довольствовалась метро и по большим случаям – такси, а сейчас...Для нее дни без машины в ад превратились. Метро стало ее кошмаром, а такси – суровой необходимостью. Наташа привыкла к своему...ладно, относительно своему "Жуку", в котором пахло не каким-то режущим глаза непонятным запахом из освежителя-елки и не сигаретным дымом, отдающимся в висках молоточками, а приятным ароматом вишни и корицы, смешанным с запахом их с Лёной легких духов. В ее машинке никто не мог оттоптать ей ногу, врезать локтем по ребрам или нагло пялиться на ее бедра. И уж точно в ее машине никогда не звучали прокуренные и хриплые голоса, исполняющие шансон.

   Возможно, она слишком сильно и быстро привыкла к хорошему, но она не собиралась этого стыдиться или, тем более, оправдывать себя. Она такая, какая есть. И в тот момент главным поводом для радости была маленькая компактная машинка, стоявшая у ее подъезда и весело подмигивающая блестевшими на солнце фарами.

   Честное слово, Наташа не знала, о чем Христенко просил механиков, но они даже машину помыли. И вряд ли мытье машин входило в стандартный список услуг.

   Она тепло поблагодарила совсем зардевшегося мужчину, еле сдерживаясь, чтобы не сжать его в объятиях, и притопывала ножкой от нетерпения, дожидалась ключи. И когда увесистая связка оказалась в ее руке, Наташа рванула к машине и почти рывком открыла дверь и запрыгнула на водительское сиденье, блестящими от радости глазами осматривая приборную панель, коробку передач. Проводила руками по рулю, погладила обивку из кожзама, вдыхая родной и знакомый запах – не такой отчетливый, как обычно, но нотки вишни и корицы все равно чувствовались.

   Пока она радовалась, механик уехал. Или ушел, что, в общем-то, без разницы. Наташа даже и не заметила, когда и куда. А ведь, несмотря на радостное волнение, хотела уточнить по поводу оплаты, потому что не знала, как и что делать. И мудро решив, что если бы была должна что-то, то ей бы непременно сказали, Наташа завела мотор и поехала куда глаза глядят. И подумала о том, что когда Христенко снова придет к ней, то придется отдавать ему деньги еще и за ремонт. Ну...или не деньги.

   Наташа встряхнула головой, прогоняя от себя те воспоминания, и выехала с парковки. Включила радио и с интересом слушала ведущих, сегодня разговаривающих о теме секса и ссоры. Интересно даже. Периодически Ната не сдерживала смеха, особенно когда позвонил один молодой человек и рассказывал о своих ссорах с подругой.

   В супермаркет Ната решила не заезжать, хотя и припоминала смутно, что в доме кофе закончился. Но еды было море – в последнее время у Лёны развился комплекс домохозяйки, поэтому холодильник всегда был битком. А ехать в магазин из-за кофе...В общем, поддавшись природной лени, Наташа свернула к дому.

   Перед тем как подъехать к подъезду, одной рукой достала их сумочки телефон и еще раз набрала Алену. Недоступна. Позвонила на домашний – не берет. Ната почувствовала, как к ней медленно подбирается паника и беспокойство. Вот черт. Умом она понимала, что с Аленой вряд ли что-то могло случится, но все же...Все же, подруга могла хотя бы позвонить.

   Приказав себе не паниковать, Наташа выключила мотор, взяла с соседнего сиденья сумку и вышла из машины, обещая себе, что сейчас устроит головомойку Ильиной. Правда, если та окажется дома.

   – Ален, – негромко позвала Наташа, включив в коридоре свет. – Алена...

   В квартире было темно и тихо. Ни свет не горел, ни телевизор не работал. Обычно Лёна под телевизор засыпала, а тут...Ната быстро прошла в зал, на ходу расстегивая пальто, и щелкнула выключателем.