Текст книги "Лиза. История жизни, или На Пределе (СИ)"

Автор книги: Людмила Малинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 34

ГЛАВА 34

2011– 2015 года

Именно после этого конфликта между мной и Андреем, свидетелем которого невольно стала наша дочь, и о котором я потом сообщила своему адвокату, муж, в конце концов, согласился на развод. И так уж вышло, что к этому моменту мы с Михаэлем поругались. А причиной ссоры была Сашка. Я совершенно случайно увидела их переписку, которая ой как мне не понравилась. Итог, решили снова расстаться.

Свой развод я отмечала с двумя подругами и коллегами по работе. После вечерней смены, в начале, блин рабочей недели! Мы так на отмечались, что спать легли только в десять часов утра. И это при том, что в два часа дня нам нужно было выходить на работу. Вставать было очень тяжело. Плюсом к головной боли, еще и сильный перегар. Жесть. Ну а что поделать, работу ведь никто не отменял.

С дикого похмелья работать было тяжело. Слава богам, мастера ничего не сказали по поводу перегара, только предупредили: «Мы понимаем, что ты славно отметила свой развод, но пожалуйста, пожуй жвачку и постарайся не дышать в сторону начальства, когда они мимо проходить будут, хорошо?» Блин, вот откуда они-то про развод узнали? Это я уже выяснила на перекуре. Подружки проболтались. Им оказывается, то же самое сказали, что и мне.

Кроме нашего расставания с Михаэлем, изменений в моей жизни больше не происходило. Развод поставил жирную точку в нашем с Андреем разбирательстве. А спустя еще некоторое время, из суда пришло постановление. Мы с мужем, должны были выплачивать по сто евро, бабушке с дедушкой. С ним же просто не общались. Все вопросы, касающиеся дочери, я обсуждала со свекрами. С тетей Любой у нас более менее наладились отношения. По крайней мере, мы больше с ней не припирались, но в остальном холод в общение все еще присутствовал. Только с дядей Витей у нас осталось дружелюбное общение.

Что касается Александры, то я ее не винила в том, что она и Михаэль нашли общий язык, и вроде как у них намечалась любовь. Было конечно больно это осознавать, но сама в какой-то степени виновата, не стоило вообще кого-либо посвящать в свою жизнь. Не зря говорят, что счастье любит тишину! А так как Сашка все время таскалась за мной, и знала абсолютно все, что происходило в моей жизни, неудивительно, что я не замечала очевидного.

Один тот звонок Александры моему парню, когда он нас забирал после того инцидента с удушением, должен был насторожить меня. Во-первых, она позвонила не с моего телефона, а со своего. Во-вторых, при мне они все время собачились, и я не видела, чтобы они вообще обменивались телефонными номерами, ну и в третьих, они практически всегда находились вместе, когда Михаэль забирал меня после работы. Да и вообще, все чаще и чаще они приезжали вдвоем ко мне.

Ну а потом еще на глаза попалась эта дурацкая их переписка. Ох, как же тогда больно было читать все что там было написано. И вот не знаю почему, но о том, что знаю, не обмолвилась ни словом. Утаила. Стала наблюдательней. Поругались только после того, как я напилась и все-таки не удержала язык за зубами. Высказала Михаэлю все, что думаю по этому поводу. В итоге разошлись.

С Сашкой все же продолжила общаться, только уже я не была такой дурой, чтобы полностью ей все рассказывать. Как-то так получилось, но мы все еще время от времени пересекались все вместе и даже общались так, словно ничего не было. Своей боли и обиды на парня не показывала, только вот все почему-то все равно знали, как мне без него хренова.

Уж не знаю, как так получилось, только вот ближе к новому году, Михаэль неожиданно попросил меня о помощи. Естественно я согласилась помочь. Все-таки мне его очень сильно не хватало. Таким образом, узнала, что он наконец-то решил снять себе жилье и съехать от родных. И так как именно я помогла ему с подбором жилья, теперь знала, не только район и номер дома, но и номер квартиры, где Михаэль теперь обитал.

А после нового года, мы вновь начали тесно общаться. К тому моменту я уже знала, что Михаэль лишил девственности Александру, а через некоторое время, она порвала с ним все отношения и с головой окунулась в новую любовь. И смех, и грех! Вот стоило тогда влезать в чужие отношения и рушить их? Не понимала этого, хотя и сама была когда-то подростком.

Еще через месяц, мы с Михаэлем вновь сошлись и даже начали жить вместе. Естественно, об этом никто не знал. Я всем говорила, что снимаю квартиру с подругой, но где именно, умалчивала. И даже никого к себе не звала. Первой об этом узнала моя мама, потом младшая сестра. Каким блин образом, до сих пор гадаю. Молчат, словно партизаны. Да и пофиг, если честно. Самое главное, что Сашка об этом не знала.

Михаэль не хотел, чтобы она об этом знала, видимо все еще надеясь, что Александра вернется к нему. А я потому, что не хотела им делиться с ней. Все элементарно и просто. Любовь зла, полюбишь козла! Вот, походу на данный момент у меня так и было в этот раз. Готова была простить все, но вот забыть не получалось. Еще и ревновала дико. А так все было так же.

Я продолжала работать в Ивангороде. Только уже не от эстонской фирмы, а устроилась напрямую, оформив у тетушки временную прописку, оплатив все сама. Несколько раз меняла паспорт, так как от штампов в нем, он быстро заканчивался. Тайно жила с Михаэлем, и естественно не забывала про дочь, с которой хоть и виделась редко, зато общалась по телефону несколько раз в день.

Время от времени мы собирались в троем: я, Михаэль и Сашка, и отдыхали. Если она о чем-то и догадывалась, то молчала. Так пролетел год. Еще через четыре месяц после совместного проживания с любимым, я уволилась с работы. У меня начались проблемы со здоровьем. Сначала появилась аллергия на глаза, от того химического вещества, которым на работе обрабатывали провода, с которыми я работала, а потом и вовсе обнаружили кисту матки.

Для лечения мне нужна была медицинская страховка. В Эстонии у меня ее не было. С биржи труда пришлось уходить, когда начала официально работать от эстонской фирмы. А когда уже уволилась с этой фирмы и ушла работать напрямую, страховка была, но только российская. Возможности тусить в российских поликлиниках и больницах не особо радовало. На очереди везде уходило по полдня. Вот я, недолго думая и написала заявление на работе об увольнении.

Еще две недели я скрывала это от парня. Но основная причина, почему я решила уволиться состояла в том, что на этот раз мы с Михаэлем решили окончательно разойтись. Перед этим решением вновь состоялась встреча и отдых с Сашкой. Это произошло совершенно неожиданно. В тот день я опять виделась с дочкой. И закончилась эта встреча не айс, как хорошо.*

Именно исход этой встречи подтолкнул меня на необдуманный шаг. Сплошное безденежье, любовь к человеку, который неожиданно перегорел чувствами ко мне, расставание с дочерью и полное безразличие своих родных, а так же постоянное напряжение и стресс довели меня до такого состояния, что в один прекрасный момент поняла: Я устала так жить! Короче, в аптеке накупила снотворного и после очередной ругани с Михаэлем, я сорвалась. Просто не выдержала свалившегося на меня «счастья». Просто открыла сначала одну упаковку снотворного и выпила ее полностью, а потом и вторую.

В конечном итоге получилось шестьдесят штук. И если я думала, что просто засну и не проснусь, глубоко в этом заблуждалась. Эффект превзошел все ожидания. Элементарно у меня случился передоз. Я успела словить глюки, а потом затошнило. Еле доползла до ванны. Пыталась вызвать рвоту и пить много воды. Но ничего не получалось. Затем начало колбасить. Тряслась как осиновый лист.

Когда домой вернулся Михаэль, я была почти в отключке. У меня дико закрывались глаза, но тошнота и упадок сил все еще удерживали меня в сознании, хоть и с глюками. Помню только, как любимый бросился ко мне, схватил руками лицо, заглядывая в глаза, а я почему-то ржала и что-то бессвязно шептала. Точнее я так думала, на самом деле молчала. Очередной глюк.

Михаэль сразу все понял, потащил меня в ванную. Уж не знаю, как он это сделал, ибо ноги меня совершенно не держали. Голову запихал под холодный душ, а потом еще заставлял пить как можно больше воды. И как только голова немного прояснилась, и я хоть чуть-чуть начала соображать, дико испугалась. Фига я дура! На кой черт так поступила? У меня же доченька есть! Неужели этого для нее хочу? Чтобы она без матери совсем осталась? Да мне прощения за такое не будет!

В общем призналась Михаэлю про снотворное. Он как ошпаренный потащил меня на улицу. Заставил сидеть на скамейке и ждать, а сам побежал за дом, туда, где стояла его припаркованная на ночь машина. Пока ждала его, показалось что прошла вечность. А когда он подъехал к подъезду, уже решила, что опять словила глюк.

Уже у больницы, я успела только выползти из машины и на колени упасть на траву, как меня вырвало. Причем рвало фонтаном. И опять мне показалось это целой вечностью. Только после того, как прочистило, стало немного легче. С трудом доковыляла до приемного покоя, где сразу же подключили какие-то проводочки и измерили мой пульс. Затем, так же как и Михаэль заставили пить много-много воды.

Я уже не могла ее пить, но каждый раз мне пихали в руки полную кружку. Я выпивала и тут же блювала ею. Вместе с выпитой водой из меня выходили остатки не успевшихся раствориться таблеток. Все это время в голове все еще слышала какие-то голоса. Только полностью уверившись, что меня спасли, врачи со спокойной душой отпустили домой. Без нотаций, конечно же, не обошлось. Благо не отправили к психиатру.

После этого инцидента Михаэль со мной не разговаривал три дня. Ходил мрачный и злой. А я две недели не появлялась и даже не звонила дочери. Мне было очень стыдно за то что сорвалась. Лишь спустя две недели, смогла побороть себя и набраться смелости появиться у Анюты. Увидев ее, сильно прижала к себе и, не переставая целовать, обливаясь слезами, шептала: «Прости! Прости меня, доченька! Я больше никогда так не поступлю! Мамочка всегда будет рядом, солнышко мое!»

Еще через неделю, собрала все свои вещи, вновь вернулась жить к матери. Прощаясь с Михаэлем, пообещала, что больше не натворю глупостей. С этого момента наши дороги разошлись. Я отпустила его. Приказала забыть про любовь. Ведь счастье дочери важнее неразделенной любви. Поставила перед собой задачу выкинуть все мысли о любви. Было сложно. Очень. Но вспоминая свое неудавшееся самоубийство, брала себя в руки и продолжала жить дальше, словно это все происходило не со мной.

Я совру, если скажу что у меня все получилось. О нет, когда мама узнала о попытки самоубийства, она вдруг вспомнила, что у нее помимо Оксанки, Марии и Лидии, есть еще одна дочь, которой просто необходимо чувствовать, что хоть кому-то нужна. У которой в жизни происходит всякая хрень. И которая страдает, потому что ощущает себя брошенной в этом мире и никому не нужной. Лишней.

Я вновь встала на биржу труда, как безработная. Полгода пробездельничала. Только успевала ходить на собеседования, но везде выходил облом. В основном на работу набирали всех по блату. Увы и ах, я с этим пролетала. А потом мама сумела договориться с начальством у себя на работе и меня взяли на работу в кафе. Посудомойкой. Правда в учет того, что я по профессии была еще и продавцом, в мои обязанности помимо мытья посуды, входила помощь продавцам.

То бишь, если девчонки не успевали, я должна была принять товар, разложить все по своим местам, предварительно поставить срок годности, и по возможности встать еще за кассу. И пофиг всем, что у меня у самой, помимо мытья посуды были свои обязанности. В отличие от продавцов, которые в основном стояли за кассами, я в зале еще должна была соблюдать чистоту.

Короче опять ударилась в работу. И опять вся зарплата исчезала уже на третий день. Так уж получилось: кредиты, оплата садика дочери, плюс еще у нее близился выпускной, за который почему-то опять выплачивала все я. Помимо этого умудрялась покупать дочери не только одежду, но и игрушки.

И опять полная жопа. Потом к нам пришла новенькая девочка работать. Вот тут и понеслось. Мы с ней сдружились. Дома я практически перестала появляться. Отработав смену в двенадцать часов, брала в долг парочку банок джина и литр вискаря или коньяка, заходила в подъезд, вставая между первым и вторым этажом, понимала, что меня вовсе не тянет идти домой. Выпивала одну банку джина и звонила подругам, которые не прочь были составить мне компанию на вечер.

Вечер растягивался до самого утра. Зачастую я приходила домой в пять или в шесть утра, в хлам пьяная. Спала пару часиков и снова убегала на работу. Зачастую вообще не спала. Мама естественно молчала. Зато отчим в открытую высказывал все, что он обо мне думает. Я только пожимала плечами и продолжала жить в том же ритме. То есть каждый день на повторе. И как ни странно все равно умудрялась увидеться и пообщаться с дочкой.

Не знаю как, но когда мне надоело слушать ночные и пьяные скандалы матери с отчимом из-за меня, плюнув на все, вместо оплаты всего по счетам, сняла себе съемное жилье и на новый год, когда все праздновали и отдыхали, я переезжала. Нет, не правильно. До часу ночи провела с дочерью. Уложила ее спать и только тогда начала переезжать. За долгое время, это был первый мой новый год, который я провела в гордом одиночестве. В полупустой съемной квартире, без мебели, но на постеленном, на полу одеяле с двумя бутылками шампанского и парочкой салатов.

*Итог встречи был описан в самом начале книги, когда Михаэль, Лиза и Александра выпивали. Лиза тогда предавалась воспоминаниям, под музыку.

ГЛАВА 35

ГЛАВА 35

2015 – 2016 года

Стоило мне переехать в съемную квартиру и постепенно там обзавестись мебелью, придав ей все условия для жилья, моя душа в каком-то плане успокоилась, правда выпивать я не перестала, и все так же продолжала жить в том темпе и ритме, в котором прибывала последние полгода. Не забывая при этом о дочери. И нет, пила я умеренно, в том плане, что днем меня мучал дикий похмельный синдром, а вечером, когда он отступал, снова уходила в загул.

И да, я все еще работала и это мне совершенно не мешало. Пила я только из-за того, что приходя домой в пустую квартиру, не могла находиться в полной тишине, очень остро ощущая свое одиночество. Все свободное от работы время посвящала Анне. Друзья и подруги в такие моменты уходили на задний план. И я ни капельки об этом не жалела.

Все пережитое ранее казалось мне страшным сном. Вроде бы обо всем помнила, но боль и разочарование, испытываемые мною в то время притупились. Ведь после расставания с Михаэлем, поклялась себе: «Больше никакой любви!». И да, с бывшим уже парнем, все еще общалась, но уже не было того притяжения, которое испытывала к нему раньше. Мы расстались друзьями, иногда созваниваясь, болтая как в старые времена на любые темы. Иногда виделись и даже курили вместе.

Он делился своими проблемами, я молча выслушивала и давала совет, как лучше всего поступить. Один раз Михаэль признался, что бумеранг возмездия вернул ему все сполна. Вначале я не поняла его слов, тогда он пояснил. Оказывается его очень долго мучала совесть, как подло поступил со мной, закрутив роман с Сашкой. И потом, когда мы уже жили вместе, в тот надломанный момент, когда сорвалась и наглоталась снотворного, познакомился с другой девчонкой и закрутил с ней роман. О последнем я не знала, но догадывалась, именно поэтому так легко согласилась на расставание.

В общем, бросив меня ради другой, Михаэль понял, как больно, когда тебя предают, меняя на кого-то другого. Его последняя мадмуазель, поступила с ним так же, как он со мной. То есть крутила роман сразу с двумя парнями и в итоге ее выбор пал на другого, оставив бывшего возлюбленного у разбитого корыта.

И нет, я не обрадовалась этой новости. Мне искренне было жаль, что у них ничего не получилось, так толком и не успев начаться. Не было злорадства или чувства мести. Я только одного не понимала, неужели он подобного не испытывал к Сашке? Она ведь тоже променяла его на другого. Только не стала бередить старые раны, закрыв эту тему навсегда.

Короче жила я дальше, пока в один прекрасный момент не заболела, впервые за весь год. У нас на работе был очень простой график работы. Два через два, по двенадцать часов. Так что выпадали мои смены и на выходные дни. В этот раз так и случилось. Ночью, с пятницы на субботу я проснулась в холодном поту. Удивительно, но факт, в тот день, первый раз за год, я отказалась от алкоголя и осталась дома.

В пять утра, обнимаясь с белым другом, поняла, вряд ли смогу отработать полностью свою смену. Написала эсэмэску старшей смены, и продолжила сидеть в обнимку с унитазом дальше. В семь часов утра мне позвонили с работы. Видимо хотели знать, точно ли не выйду. Но я все еще не покинула место своей дислокации, ибо смысла ложиться в постель не видела. Стоил только лечь, как к горлу вновь поступала тошнота и рвотные позывы.

Где-то за неделю до этого, одна знакомая, сейчас она для меня просто знакомая, но на тот момент считала ее подругой, познакомила меня с парнем из столицы. Звали его Евгений. Все это время мы с ним переписывались по социальным сетям и иногда созванивались по телефону. На конец августа у нас с ним намечалась встреча, в которой мы должны были увидеться и познакомиться чуть поближе.

Только вот планы поменялись. Я заболела и ушла на больничный. Заранее предупредила всех, кроме начальства, на работе. И все бы ничего, да вот потом меня ждал сюрприз в виде увольнения. Выйдя с больничного, меня тут же уволили. Да не просто так, а по статье. Якобы я не справлялась со своими обязанностями. Пока пребывала в шоке, вслед за мной, еще несколько девчонок так же получили уведомление об увольнение.

И все бы ничего, если б к этому моменту моя доченька не закончила детский сад и уже первого сентября должна была пойти в первый класс. Вот так и оказалось, я снова безработная и без денег к существованию, а впереди школа. Встал вопрос, где взять денег, чтобы обеспечить свою девочку всем необходимым к школе.

Я чуть было опять не ушла в запой от такой перспективы, проклиная все на свете, уже не стараясь мечтать о белой полосе в жизни. Мать перехватила. Впервые за долгое время мы откровенно поговорили друг с другом. И признаться честно после этого разговора мне стало намного легче. Оказывается все это время мама сильно переживала за меня, но предпочитала не вмешиваться. Ее же словами: «Все что ни делается, только закаляет нас и делает сильнее». А я же мучала себя вопросом: «Боже, когда все это наконец-то закончиться и на моей улице будет праздник?».

Опять встала на биржу труда. Вот тут пришлось уже соглашаться на все, что можно было. Мне уже было все равно, что за работа, лишь бы она была! Даже согласна была уже уехать в другой город, лишь бы только не браться за старое. Я и раньше знала, что алкоголь не спасет, а только может усугубить мое положение, но как-то все не выходило забросить это пагубное дело. А тут такая возможность начать все с нуля.

Сентябрь приблизился быстро. С самого утра нарядилась и помчалась к доченьке. Собрала ее в школу и даже проводила на линейку. После собрания и знакомства, мы пошли в кафе. Я купила любимые тонкие блинчики со сгущенкой для Анны, себе же кружку кофе. Потом сходили в игровую комнату. Ну а после этого вернулись домой и сели за стол. Бывшие свекры в честь праздника накрыли стол. Только вот кушать мы не хотели. Попили чай с тортиком, который, кстати, тоже купила я и скрылись в комнате.

Через две недели после этого, сходила на собеседование. Работу предлагали в столице. Жилье и дорогу обещали оплачивать. Долго не думала. Почти сразу согласилась на все, что они предлагали. На саму работу следовало уже выйти в октябре. А так как компенсированные деньги за увольнение к этому моменту успели закончиться, начала думать, где их взять. И хотя еще толком не знала, получу ли эту самую работу, почему-то была уверена, что все получиться.

Так и вышло. В самый последний момент, когда я уже решила, что пролетела, в десять вечера, мне позвонили из конторы и спросили, готова ли с утра уехать? Естественно согласилась. Таким образом моя жизнь вдруг перевернулась с ног на голову. Во-первых, я согласилась покинуть город, в котором родилась и выросла. Во-вторых, это был шанс наконец-то рассчитаться со всеми своими долгами.

Только вот оказывается рано я радовалась. Нет, работу я получила, и жилье оплачивали, и зарплата была вполне приличная. И даже дорогу оплачивали. А график четыре через четыре вполне позволял мне приезжать домой к доченьки. И даже с Евгением увидеться смогла. Жила я не в самой столице, а в городке под названием Маарду. Пятнадцать минут на автобусе и ты уже в Таллинне. Тоже самое касалось и моей работы.

График, два дня в утро и два дня в ночь. После последней ночной смены, с чемоданом мчалась на автобусный вокзал и потом еще три с половиной часа ехала в Нарву. Приезжала и сразу к доче. Проводила с ней до вечера, а потом ехала в съемную квартиру, от которой еще не отказалась. Выходные пролетали быстро. Возвращалась в Таллинн всегда в расстроенных чувствах. Но так надо было.

Что касается Евгения. Он тоже работал и наши графики полностью совпадали. Что позволяло нам общаться и видеться дальше. И все было ни чего. Я не скажу что у нас была любовь до гроба. Просто как-то получилось так, что нашли много общего, и вдвоем было хорошо. К новому году решили сойтись и попробовать жить вместе. Эх, знала бы я к чему все приведет, бежала бы сразу. Но, не зря говорят все бабы дуры! Меня видимо жизнь ничему не научила и я почти наступила на те же грабли.

Этот Новый год впервые встречала без дочки. Тридцать первого числа работала в утро, пусть и сокращенно, но вернуться в Нарву к дочке все равно не успевала. Поэтому осталась в Таллинне и провела праздник с Женей. К слову моя младшая сестра Лида, тоже переехала жить в Таллинн. Она училась и работала. А ее молодой человек работал в Финляндии. В этом году он сделал ей оригинальный подарок на день рождение, подарил живого кролика.

Так получилось, что им пришлось на несколько дней уехать, а за кроликом нужно было присмотреть и покормить. Лида попросила меня о помощи и я согласилась. А если бы знала, чем закончиться эта поездка, ни за чтобы не поехала вместе с Женей. Во-первых, новый год мы отмечали втроем. Я, Женя и друг его детства Филипп. Во-вторых, Женя перепил. И мы впервые с ним подрались.

Случилось это уже в комнате сестры, в общаге. Когда мы с Женей приехали туда покормить звереныша. Покормив кролика, села на диван, дожидаясь, когда мой сожитель допьет свое пиво. Ничего не подозревая, просто расслабилась, когда совершенно неожиданно меня схватили за волосы, и услышала злой голос Евгения, полный ненависти:

– Ты знаешь, что меня бесит? Ты прямо вся такая правильная, а смотришь на окружающих с высока! И вообще ты шлюха. Какого права имела разговаривать с Филом? Понравился?

– Дурак, да? – не понимая во что ввязываюсь, прохрипела. – Может, по-твоему, я вообще должна была в тряпочку молчать? На фига тогда вообще кого-то приглашал в гости?

И вот тут мне прилетела мощная пощёчина. Пребывая в шоке не сразу отреагировала. Удары кулаков тут же обрушились следом. Успела прикрыть руками лицо и немного отстраниться от него. Плечо обожгло дикой болью. Не давая мне опомниться, Евгений вывернул меня за руку и швырнул на пол. Головой врезалась в стену, обдирая кожу на руках. В глазах замелькали черные точки. А потом я умудрилась перевернуться на спину и начала руками и ногами отбиваться от сошедшего с ума парня.

Все закончилось так же внезапно, как и началось. Он вдруг затих. Сел на диван и внимательно на меня посмотрел. Допил пиво и как ни в чем не бывало, сказал:

– Извини, Муська, я не хотел. Поехали домой.

Нарываться сильно не хотелось, поэтому я молча встала с пола и привела себя более-менее в приличный вид. Проверила, есть ли следы нашей борьбы и только после этого вышла из комнаты и заперла дверь. За всю дорого не проронила ни единого слова. Даже в автобусе села отдельно от парня. Видеть его не хотелось, а слышать тем более. Пыталась проанализировать произошедшее, и в конечном итоге поняла, что сама загнала себя в угол.

Соглашаясь переехать к нему жить, пришлось отказаться от жилья, которое мне предоставил работодатель. Теперь, при любом желание вернуться, не получалось. Только если за свой счет снять номер где-нибудь в отеле. Но для меня это слишком накладно выходило. Да и позволить снять номер тоже пока не могла. Возвращаться в Нарву при всем моем желании, означало опять потерять работу. А из знакомых в Таллинне, кроме младшей сестры и крестной матери дочери у меня больше не было.

Номера телефонов родителей Евгения я не знала. Вот и получалось, что за помощью обращаться мне не кому. К такому повороту совершенно была не готова. И почему решила, что у меня наконец-то началась белая полоса, тоже не знала. А вот зайдя домой, едва успела раздеться, как начатый конфликт у сестры, возобновился. Я не следила сколько и что именно пил Женя, но судя по его агрессии, выпил он много.

Когда я жила с Андреем, у меня появилось маленькое хобби. Я начала писать короткие рассказы. Они помогали мне в стрессовых ситуациях расслабиться. Только забросила я это занятие, когда ушла от него. Не было не возможности, ни времени. Старенький поддержанный ноутбук, купленный с рук в прошлом году, сейчас сиротливо стоял на тумбочке у кровати. Я хотела было сесть за него и возобновить свое хобби, но успела только открыть.

Моргнуть только смогла и в следующее мгновений, Женя подлетел ко мне так быстро, что я опять ничего не успела сделать, и со всего размаха ударил по моему ноутбуку. Итог разбитый экран. Он даже включаться перестал. А я снова летела на пол. Раздался треск разрываемой ткани. Прощай моя кофта. Снова резкая боль в предплечье и мельтешение черных точек перед глазами.

Вот тут я уже разозлилась не на шутку. Не позволю обижать себя. Схватила первое что попало под руку и бросила это в Евгения. Потом, так же как и он, пустила в ход руки и ноги. Отбивалась как могла. Ударом отвечала в ответ. Шипела, орала что-то, ругалась матом. А в конце добавила, что если он хоть пальцем меня тронет, вызову полицию.

Мой телефон тут же постигла участь ноутбука. Женя просто швырнул его в стену. Я конечно прекрасно понимала, что силы не равны. Во-первых Евгений был немного выше меня. Во-вторых мощнее и сильнее. При всем желание он мог просто прибить меня на месте одним ударом в челюсть, если бы его кулаки все-таки достигли своей цели. Однако не зря я раньше гимнастикой занималась. Смогла во время уворачиваться.

И опять все закончилось также внезапно, как и началось. Я видела, что он не поверил моим словам насчет полиции, но именно это заставило его затихнуть. Теперь из него полился словесный понос. Я бы очень удивилась, если б раньше не слышала тех же слов от Андрея. Только не понимала, с чего это я вдруг такой стала и что такое успела сделать, что Женя так отреагировал.

В этом неведении я пребывала до самого утра. Так как Евгений наконец-то угомонился и уснул. Ложиться рядом с ним не хотелось. Тело болело и ныло в тех местах, до которых этому психу все же повезло достать. И если он думал, что я все забуду, то глубоко заблуждался в этом.

Спать ложилась с опаской. На самый краешек кровати. Прямо в одежде, накрывшись простыней. Полночи не могла сомкнуть глаз, все время, прислушиваясь к спящему парню и гадая, что меня ожидает на утро. Так и не заметила, как вырубилась. По ощущению несколько минут, на деле около часа. И проснулась я резко, от того что стало трудно дышать.

Нет, он не душил меня. Только резко за волосы дернул и со всей силы ногой между лопаток ударил, скидывая меня с постели. Инстинктивно руки вперед вытянула, чтобы об тумбочку башкой не удариться. А в спину летели его злые слова:

– Тварям не положено спать со мной на одной кровати…

Пиздец! Приплыли! Сон как рукой сняло, хотя глаза, будто песком посыпали, едва открылись.

– Тварь здесь одна, – все-таки не удержалась я. – И это не я!

– Сука-а-а, – бешено заорал Евгения пытаясь вскочить с кровати. Только в одеяле малость запутался. Этой заминки мне хватило, превозмогая боль, вскочить на ноги и ринуться на кухню за ножом. – Ты сейчас ответишь за свои слова, дура безмозглая. На коленях просить прощения будешь.

– Иди на хуй, – крикнула ему в ответ, доставая большой кухонный нож и выставляя руку с ним вперед, словно щитом прикрываясь. – Ты не бог и не король, ты дерьмо на палочке. По-хорошему говорю, отвали, иначе пожалеешь.

Справившись с одеялом, он тут же появился следом за мной. Все такой же пьяный и бешеный.

– Пугать меня вздумала? – прошипел, словно змея. – Щас как въебу, мало не покажется.

– Это ты меня не пугай, – огрызнулась в ответ. – Пуганная уже.

– Нож убери, меня он не остановит.

– Ну, давай, чего ждешь тогда стоишь? – хмыкнула. Страха не было, только адреналин в крови забурлил. – Мне терять не чего, а вот ты по заслугам получишь.

– Да кому ты вообще нужна, мразь? – скривился не до парень.

– Может кому и нужна, какое тебе до этого дело?

– Ты мне денег должна теперь. Квартира моя, живешь со мной. Вот и плати половину.

– А не пошел бы ты знаешь куда? – и чего мне так везет на всяких уродов, а?

– Тогда убирайся.

– Да с радостью!

– Правильно, – пьяно захохотал Евгений. – Убирайся обратно в свою зачуханную и обдолбаную Нарву.

– Типа Таллинн лучше?

Не знаю чего тут лясы точить и так все понятно. Ноги делать пора. Подумаешь раннее утро на дворе. Подумаешь зима и мне идти сейчас не куда и денег нет. Лишь бы бежать отсюда, пока цела. Только как вот сейчас пройти мимо него и вещи собрать? И при этом еще и целой невредимой остаться. Мда уж, молодец Лизка, влипла ты конкретно.