Текст книги "Выстрел в чепчик"

Автор книги: Людмила Милевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 3

Обсуждать историю Розы мы начали, едва за нами захлопнулась дверь ее квартиры.

– Ты ей веришь? – спросила Маруся, входя в лифт и с лишней силой вдавливая кнопку первого этажа.

– Не вижу причин для лжи, – ответила я, перебирая в памяти всю предыдущую жизнь, начиная с детсадовского горшка, потому что именно на нем я впервые увидела Розу.

Очень хорошо помню этот красочный момент: голубоглазая и румяная Роза с огромными сиреневыми бантами на белокурых мышиных хвостиках. Она сидела на синем в красный горошек горшке и деловито ковыряла в носу. «Я наслала», – честно призналась она, как только я вошла в туалетную комнату.

Нет! У меня нет причин подозревать в неискренности Розу. Она всегда была предельно честна. Даже с Пупсом, что уж совсем не обязательно. Роза врала только один раз – когда утверждала, что похитит у Маруси Ваню. Целомудренная Роза в принципе не могла кого-нибудь соблазнить, даже Пупса. Но и в случае с Ваней Роза лгала только себе самой, остальные-то обмануты не были.

– Думаю, Роза не врет, а заблуждается, – сказала я, выходя из лифта и направляясь к «жигуленку» Маруси. – Картина действительно упала, и дырка в шляпке есть, что касается копья…

– Не копья, а стрелы, – поправила меня Маруся, усаживаясь в машину и начиная терзать зажигание. – Я прямо вся с нее смеюсь. Стрелы-то нет, стрелу-то она так и не показала. Вряд ли Пупсу понадобилась эта стрела, да и шляпка – дело сомнительное. Взяла и проделала дырку сама, а потом все это сочинила. Кстати, и пульки нет. Надо бы расспросить подлую Тамарку, но это уже, старушка, работа твоя. Эх, жаль, сама не могу, но не мириться же с ней из-за этого.

Наконец «жигуленок» дернулся, с ревом сорвался и устремился вперед. Испуганная кошка шарахнулась в кусты, чудом избежав колес. Я вздохнула с облегчением, перевела дух и тут взмолилась, с ужасом увидев мирно беседующих на тротуаре старушек:

– Марусенька, сбавь скорость, пока не передавила всю живность в этом дворе.

– Что тут за скорость? – удивилась Маруся, с презрением глядя на спидометр, показывающий семьдесят километров в час. – Разве это скорость? – спросила она, лихо выруливая прямо на старушек.

Бабульки вскрикнули и разлетелись в стороны, а Маруся (очень довольная собой) продолжила беседу.

– И вообще, вся эта история сильно напоминает какой-то детектив, – задумчиво изрекла она. – Не помню, то ли Сименон, то ли Стаут. Кто-то об этом писал.

– Агата Кристи, – подсказала я. – И последовательность та же: сначала шляпка, пробитая пулей, потом картина, упавшая со стены.

– Нет, картина была третьим номером, между шляпкой и картиной была стрела. У Кристи стрелы не было, я не знаю, что там было, но помню точно, что не стрела. Кажется, у героини отказали тормоза.

– Маруся! – закричала я, с ужасом глядя на идущую впереди машину. – Тормоза отказали у тебя.

Если не сбавишь скорость, я пойду пешком.

– Если я не сбавлю скорость, – справедливо заметила Маруся, благополучно выруливая из весьма неприятной комбинации «Хонды» с «Мерседесом», – нас понесут на кладбище, а родственники всю оставшуюся жизнь будут выплачивать мафиозам долги. А у героини тормоза отказали, и, если бы не закончился бензин, она сиганула бы с обрыва.

– Какое счастье, что у нас нет обрывов, – порадовалась я сразу двум вещам, потому что вдобавок к вышеупомянутым обрывам, которых нет, Маруся еще и скорость сбавила. – Но ты не права, героиню пытались утопить. Впрочем, что мы гадаем. Какая разница?

Детективы так похожи и вместе с тем разнообразия в мире так мало, что мы из кожи будем лезть, чтобы помочь кому-нибудь уйти из жизни оригинально, а все равно выяснится, что все это уже многократно было.

– Да, но в разной последовательности, – не согласилась Маруся и на всякий случай сообщила:

– И лично я уходить из жизни не собираюсь.

– Как, вообще?

– Нет, пока. Позже обязательно уйду, это стоит у меня в плане. Должна же я прямо вся родиться в другой жизни. К сожалению, этого нельзя сделать, не уйдя из этой. Так что я обязательно уйду, тем более что мне прогнозировали, будто я в следующей жизни стану мужчиной. Интересно, кем там будет мой Ваня?

– Мечтаешь поменяться с ним ролями?

Маруся заржала:

– Ха-ха, старушка, если бы я была мужиком, представляешь, что тут началось бы? Епэрэсэтэ! Ох! Не стоит бередить душу Я прямо вся негодую от того, что я баба. А что касается Розы, то за шляпкой идет картина, если не считать копья.

– Стрелы, – подсказала я.

– Нет, старушка, Роза или стареет, или закисла с этим своим Пупсом Епэрэсэтэ! До чего довели гинеколога! Ей не хватает внимания, я прямо вся это чувствую. Как только оправлюсь от горя, сразу же возьму Розу с собой и.., буду ставить ее жизнь на колеса. Ей надо срочно заводить любовника.

– Целиком и полностью с тобой согласна, но напомни, если забуду ей позвонить. Эти россказни про убийства, конечно, глупость, но лучше держать руку на пульсе. Для нашего же спокойствия.

В этот момент я увидела кондитерский магазин и закричала:

– Маруся, останови! Куплю Саньке торт!

– Правильно, – сказала Маруся. – А я прямо вся куплю Саньке шоколадку.

– О, как ты добра!

В кондитерском Маруся сразу же встретила старую знакомую, с которой когда-то работала в своем буфете.

Встретила и тут же бросилась делиться новостями, их изрядно скопилось за те пять лет, что приятельницы не виделись. Я поняла, что это надолго, и приуныла, но не решилась их тревожить (знакомая, к несчастью, стояла за прилавком).

Каким-то чудом я успела купить торт раньше, чем Маруся обнаружила, что продавщица и знакомая – одно лицо. По этой причине я топталась рядом с Марусей, нетерпеливо перекладывая торт из одной руки в другую. Видимо, Марусе это действовало на нервы, потому что она дала мне ключ от «жигуленка» и раздраженно приказала:

– Чем приплясывать тут, старушка, лучше пойди положи в багажник продукты.

И я пошла.

И тут же у входа в магазин нос к носу столкнулась с Тамарой.

– Мама, – радостно закричала Тамара, – как удачно я тебя встретила. Какими здесь судьбами?

– Мы с Марусей делали покупки, – ответила я. – Маруся осталась трепаться с приятельницей, а я иду к ее машине.

Радость из Тамары мгновенно улетучилась.

– Как неудачно, Мама, я вас встретила, – хмурясь, сказала она. – Хорошо, что ты меня предупредила, сейчас бы налетела на эту корову. Теперь я совсем туда не пойду, хотела купить кекс Дане.

– Да хватит вам дуться друг на друга, – сказала я, имея в виду их ссору, – уже не дети.

– Вот именно, что не дети, – буркнула Тамара, – поехали, Мама, со мной, я сегодня без охраны и сама за рулем. – Она кивнула на свой, стоящий рядом с Марусиным «жигуленком», «Мерседес».

Я понимала, что увести меня из-под носа Маруси для Тамары дело чести, и в, общем-то, не была против, да и Маруся повела себя беспардонно (так долго трепаться – преступление), но, с другой стороны, у нее горе.

– У Маруси горе, – скорбно качая головой, сообщила я.

– Да ты что! – смягчаясь, воскликнула Тамара. – Умер кто-то?

– Да нет, ее Ваня ушел.

Тамара удовлетворенно рассмеялась:

– Нашла горе. С таким горем она родилась, с ним же и умрет.

– Ну-у, – замялась я, понимая, что отчасти Тамара права, – все же жалко ее.

– Мама, ты невозможная, нашла кого жалеть! Ты чем заниматься сейчас собираешься?

– Сяду в «жигуленок» Маруси и буду ее ждать. Должен же нас с тортом кто-то отвезти домой, не телепаться же в метро.

– С ума сошла? – ужаснулась Тамара. – Маруся умеет трепаться часами, а ты будешь ее ждать? Твой торт плесенью покроется. Поехали, я отвезу тебя.

Кстати, у меня есть новость.

С этими словами Тамара схватила меня за руку и, не принимая возражений, потащила к своему «Мерседесу». Я вырвалась и метнулась в магазин. Без всяких объяснений сунула ключи от «жигуленка» Марусе в декольте (она меня даже не заметила) и вернулась к Тамаре.

«Нечасто можно увидеть Тамару без ее телохранителей», – уже в «Мерседесе», в оправдание себе, подумала я, глядя на превращающийся в точку «жигуленок»

Маруси.

– Ты не надумала с квартирой? – тем временем поинтересовалась Тамара, следя цепким взглядом и за мной и за тем, что творится на дороге. – О будущем Саньки надо позаботиться уже сейчас, тем более подвернулся удачный случай.

Компания Тамары в Питере за бесценок приобрела долгострой и развернула бурную деятельность. Около года Тамара убеждала меня купить в этом строящемся доме квартиру моему сыну, главным аргументом выдвигая ее дешевизну.

– Тома, – раздраженно отмахнулась я, – если ты думаешь, что мне некуда выбросить свои деньги, то жестоко ошибаешься. С этой задачей легко справляюсь и без тебя, а что касается Саньки, то он как раз в школу пойдет, когда ты сдашь в эксплуатацию свой дом.

Однако Тамара была непробиваема.

– Вот и хорошо, – обрадовалась она. – Санька будет лучше учиться, зная, что жильем он уже обеспечен.

– Странная у тебя логика, – удивилась я. – Баба Рая и без того называет моего сына барчуком и все уши ему прожужжала, что у него уже все есть и ему не придется на старости лет подаваться в няньки, а если я, не дай бог, куплю еще ему и квартиру, она умрет от зависти к его детству. Санька же сделает вывод, что нет смысла учиться вообще, раз и так все есть. И потом, что я с этой квартирой буду делать?

– Ты ее сдашь за приличные деньги. Это же ежемесячный доход.

– Боюсь, этот доход введет меня в большие расходы, слишком он далеко. Всем известно, какие сейчас квартиранты. Они будут меняться один за другим, а я разорюсь на одних поездках в Питер. Нет, Тома, нет, и не морочь мне больше голову. Никогда не соглашусь, даже если эту квартиру будешь даром давать.

– Жалко, – расстроилась Тамара. – Очень выгодная была бы сделка. Я же тебе по дружбе хочу уступить, а ты отказываешься…

– Лучше говори свою новость, – прервала я, понимая, что пошел второй виток обработки клиента.

Тамара оживилась:

– Ах, новость! Представляешь, на меня было покушение!

– Да что ты?! – испугалась я.

– Да! – с гордостью подтвердила Тамара. – Думаю, настоящее покушение.

– Так почему же ты мотаешься без охраны?

– А, толку от нее чуть. Если очень захотят, все равно убьют, – довольно-таки небрежно заметила Тамара. – Я поехала по своим женским делам, не таскать же мне за собой мальчиков. И, если честно, мне уже надоело ходить под конвоем. Воли хочу.

– Понимаю, понимаю.

– Ничего ты не понимаешь. Мы сидели с Розой в кафе и обсуждали сделку. Кстати, вот Роза не стала ерепениться, она покупает квартиру.

– Ей-то зачем? – удивилась я. – Квартира у нее уже есть, а детей нет.

– Во-первых, что касается детей, еще не все потеряно, а во-вторых, квартира в Питере достается по такой выгодной цене, что есть смысл ее потом обменять на Москву с расширением.

– Наша маленькая Роза хочет большую квартиру? – изумилась я. – Ей что, не хватает уборки?

– Это не наше дело, – отрезала Тамара. – Может, она прислугу наймет. Так вот, мы сидели в кафе, и вдруг я услышала странный звук, и сразу же на нас посыпалась штукатурка.

– Да ты что? – делая большие глаза, воскликнула я. – А потом ты нашла в стене пулю и выбросила ее в кусты, и еще за вами гнался официант.

– Так ты все знаешь, – разочаровалась Тамара. – Кто тебе рассказал?

– Роза, разумеется, только вряд ли стреляли в тебя.

Ты и сама так не думала, раз убедила Розу, что вишенью были бритоголовые «бизнесмены».

– Мама, не будь наивной, ну зачем бы я стала пугать нашу Розу? В ней и без того душа еле держится. Да и сплетен мне не надо. Представляешь, сколько у некоторых будет радости, когда пройдет слух об этом покушении?

Здесь Тамара явно намекала: на Марусю, в первую очередь на нее. Но зря она так, Маруся вредная, конечно, но и добрячка известная.

– Конечно, я, пользуясь случаем, – продолжила Тамара, – тут же перевела стрелки на бизнесменов (господи, столько «бля» я в жизни не слыхала), а наивная Роза и поверила, что покушались на них, но я-то знаю, что покушались только на меня. Кому нужны эти дешевые «бычки»? Раз уж покушались, так только на меня!

Я, не разделяя ее мнения, удивилась и спросила:

– Почему ты так уверена?

– Мама, ты невозможная, – закричала Тамара. – Знаешь же, чем я занимаюсь. Вот, долгострой купила, большой компании дорогу перешла. Компания эта корни в Питере пускает и потому всех на корню купила, да и я так умею, почему бы и мне в Питере корни не пустить? Знаешь, сколько у меня врагов?

– Лучше не перечисляй, – испугалась я.

– Вот. И не только поэтому, что врагов много, я уверена – покушались на меня. Это каким же надо быть слепым, что послать пулю на три метра левее этих бизнесменов? В нашей стране брака много, конечно, но не до такой же степени. А больше там стрелять было не в кого. Не в официанта же? И уж тем более не в Розу. Уж ее-то преступно убивать, святым делом человек занимается.

Я усмехнулась:

– Понимаю, что ты расстроишься, но возражу.

– Возразишь? – изумилась Тамара. – Это как же?

– А вот так: если стреляли в тебя, то почему прошили шляпку Розы? Вы что, сидели как голубки, прижавшись друг к другу головками?

– Мама, что ты такое говоришь? Мы с нормальной ориентацией и сидели достойно. Между нами был стол, и Роза, как всегда, сидела, откинувшись в кресле, так что головы были на приличном расстоянии.

– Следовательно, снайпер не мог так лихо промахнуться, чтобы продырявить шляпку Розы, целясь в тебя, – уточнила я.

– Шляпку Розы? Кто сказал тебе такую чепуху? – возмутилась Тамара. – Шляпка Розы в порядке.

– Только что видела ее своими глазами. В ней дырка. От пули.

Тамара призадумалась.

– Дырка? – рассеянно переспросила она. – В шляпке? Точно?

– Можешь не сомневаться, – заверила я.

– Между нашими головами был метр с лишним, неужели промахнулся этот подлец?

– Ты о ком?

– Да о снайпере, черти его раздери! О снайпере, который покушался на меня! – закричала Тамара, нервничая и рискованно бросая «Мерседес» на обгон. – Руки ему надо поотбивать за такую работу. Бедная Роза чуть безвинно не пострадала.

– Постой! – возмутилась я. – Ты по-прежнему считаешь, что покушались на тебя?

– А на кой хрен кому нужна эта Роза?

Ответить я не успела, помешал мобильный. Маруся и ее приятельница расцепились-таки своими языками, и Маруся тут же бросилась искать меня. Понятно, ее переполняет полученная информация, ей не терпится поделиться впечатлениями, а у меня ребенок. Я нахожу время на все, но только не на то, чтобы почитать Саньке сказку. Ребенок вырастет бездушным, если не узнает, как жилось Емеле-дураку и Иванушке-дурачку.

Во всяком случае, так утверждают психологи.

– Старушка, ты куда пропала? – хотела знать Маруся.

– Я уже дома давно, – ответила я, чтобы не портить Марусе настроение Тамаркой.

– Все! – закричала Маруся. – Я прямо вся к тебе мчусь!

– Кто это? – насторожилась Тамара.

– Это Маруся, – «обрадовала» ее я. – Прямо вся мчится ко мне.

– Это черт знает что! – возмутилась Тамара, кивая на лежащую у меня на коленях коробку с тортом. – Я уже кофе не могу с подругой попить! Мама, ну почему ты не сказала ей, этой корове, что едешь со мной и радуешься жизни?

– Язык не повернулся, – честно призналась я. – Ты вон какая счастливая. Такая счастливая, что даже с минуты на минуту покушения ждешь, а Маруся никому не нужная, у нее все время горе.

– Ну и черт с вами! – психанула Тамарка.

Она довезла меня до дому и в очень дурном настроении укатила. Я поплелась к подъезду. Я тоже расстроилась. Радоваться и в самом деле не было причин. Маруся не успокоится, пока не расскажет мне биографию приятельницы, перечисляя ее родственников, начиная с пятого колена. Потом она приступит к другим приятельницам, про которых, думаю, только что узнала…

Кусты, мимо которых проходила я, зашевелились.

От неожиданности я, едва не уронив коробку с тортом, отпрыгнула на приличное расстояние.

– Мама! Мама! – радостно закричал мой Санька.

Это он выскочил из кустов.

– Мама, посмотри, что я нашел!

– Тьфу, гадость какая, – не глядя, сказала я.

– Мама, но ты же даже не посмотрела!

– И так знаю, что гадость. Разве что-нибудь другое бывает в твоих руках? Иначе почему бы им все время быть такими грязными?

Санька обиделся и засопел.

– А где баба Рая? – удивилась я. – Почему ты гуляешь один?

– Баба Рая потерялась.

«Боже, какой умный у меня ребенок! – порадовалась я. – Даже баба Рая потерялась, старая сплетница, а он как взрослый гуляет один. И в руках у него не гадость, а прелестный котенок».

– Санька, отпусти котенка, и пошли домой есть торт, – сказала я.

– Мама, почему отпустить? Он что, тебе не понравился?

– Понравился, потому и хочу ему добра, потому и прошу отпустить. Аида домой.

– А баба Рая? – заволновался Санька. – Она же будет плакать, если не найдет меня.

– Сынок, я тебя доверила бабе Рае, а не наоборот.

И вообще, за все поступки надо отвечать. Вот пускай баба Рая и отвечает.

– Мама, она уже отвечать не должна, она уже старая. Ее даже в тюрьму не посадят.

Я, обремененная жизненным опытом, уже хотела вступить с сыном в полемику, но помешал визг тормозов. Мы шарахнулись в сторону от Марусиного «жигуленка» и тут же услышали ее радостный вопль:

– Епэрэсэтэ! Кого я вижу! Александр, какие люди и без охраны!

– Тетя Муся, вы мне утром уже это говорили, – не разделяя Марусиной радости, напомнил Санька и демонстративно обратился ко мне:

– Мама, а сказку ты мне почитаешь потом, когда я торт съем?!

– Почитаю, – заверила я.

– А боксерские перчатки купишь?

– Куплю, – ляпнула я.

Маруся не могла так долго молчать и решительно встряла в нашу беседу.

– Старушка! – гаркнула она. – Что я узнала! Помнишь Светку, что за Витьку Танькиного вышла и через год развелась, а он женился потом на Тоськиной соседке, которая была замужем за Пашкой-кандидатом, так вот, оказывается, она…

– Маруся, – возмутилась я, – Светку не помню и вряд ли знаю, и, что точней всего, знать не хочу. За этими сплетнями мне ребенку сказку почитать некогда.

– Так ты читай, а я буду рассказывать, – тут же разрешила все проблемы Маруся.

А еще Тамарка говорит, что я невозможная. Она до завидного давно не общалась с Марусей.

Глава 4

В течение двух недель я как часы отмечалась у Розы, подробно выясняя, не было ли новых покушений.

К счастью, покушений не было. Роза все сокрушалась по поводу стрелы, которая так внезапно пропала.

– А где она лежала перед тем, как пропасть? – спросила я лишь для того, чтобы поддержать беседу.

– В прихожей у зеркала, – ответила Роза. – Я раз сто тебе это говорила.

– Да-да, я забыла. Значит, ты уверена, что Тося не брала стрелы?

– Зачем ей стрела? Она же с меня посмеялась.

– Маруся вроде тоже стрелу не брала, впрочем, и она с тебя посмеялась. И я стрелу не брала. Кстати, что говорит об этом твой Пупс?

– Клянется, что ему не до стрелы, – заверила Роза. – Он занят своими делами и тоже надо мной смеется. Он не верит в покушения. А я дрожу. Даже не знаю, что и думать. Мне страшно. Уже по улице хожу с втянутой в плечи головой. Куда это годится?

– Никуда, – согласилась я, – а с каким интервалом были те покушения?

Роза задумалась.

– Шляпку прострелили в понедельник, стрела прилетела в среду, а картина упала в четверг, – после минутной паузы бойко отчиталась она.

– Картина не в счет, – возразила я, – картина упала сама по себе. Это просто совпадение. Я тут подумала: можешь больше не втягивать голову в плечи.

– Почему?

– Вряд ли на тебя будут покушаться еще.

Роза пришла в волнение.

– Почему? – закричала она. – Почему ты так решила?

– Сама посуди, две недели прошло, и ни одной попытки. Видимо, тебя оставили в покое, хотя взять в толк не могу, зачем на тебя вообще покушаться? Ты же безобидней воробья.

– Воробей просто разбойник в сравнении со мной, – уточнила Роза. – Но, может, это маньяк?

У них, у маньяков, возникают порой очень странные фантазии, это я тебе как гинеколог говорю.

В своем отделении со своими пациентками Роза приобрела вредную привычку ссылаться на свой авторитет и теперь делает это где попало. На авторитет этот она однажды сослалась при выборе ткани и как гинеколог посоветовала мне купить шифон.

– Страшный народ маньяки, – заверила Роза.

– И сама знаю, – с пониманием откликнулась я, – не первый год общаюсь с Марусей. Только представь, она уже запилила меня.

– И что хочет?

– Всего лишь чтобы я сходила к этой новой бабе Ивана Федоровича и высказала ей мнение прямо всей Маруси. Можешь представить, что я должна ей говорить? А Маруся уже кипит. Кстати, в одном Маруся права, тебе действительно надо развлечься. Ты слишком напряжена.

– Да, это так, – согласилась Роза. – Мне надо развлечься.

– Слушай, – обрадовалась удачной мысли я. – С минуты на минуту жду с работы Евгения. Мы с ним собрались в «Детский мир» покупать Саньке боксерские перчатки. Не хочешь с нами пойти?

– Думаешь, это меня развлечет? – усомнилась Роза.

– Конечно, мы же берем с собой и Саньку.

– Ах вот в чем дело, – уныло прозрела Роза и.., неожиданно решилась. – Знаешь, – сказала она, – я уже год обещаю Саньке автомат на батарейке. Вот и куплю, раз представилась такая возможность. Изредка полезно делать добрые дела.

– Думаешь автомат – это доброе дело? – теперь уже усомнилась я.

Санька, пользуясь особым расположением моих подруг, в последнее время пристрастился вырывать у них рискованные обещания. Это очень тревожило меня, поэтому я расстроилась, но сказала:

– Хорошо, Роза, жди, мы заедем за тобой.

Вскоре я, Евгений, Санька и Роза шумно разгуливали по «Детскому миру». Мы с Розой сразу поняли, что попали в свою стихию, и как дети радовались обилию типично женских вещей. Я с ходу присмотрела себе восхитительный крем против морщин, который, следуя рекламе, уже несколько месяцев бесплодно искала по парфюмерным магазинам. Неожиданно крем оказался там, где никто бы и не подумал его искать.

– Как полезно, оказывается, уделять внимание ребенку, – сказала я Розе, с удовлетворением выбивая чек на пять баночек этого дивного крема.

– Да, я тоже куплю, – согласилась со мной Роза. – И еще в соседнем отделе продается чудная сумочка.

Такой цвет я уже не надеялась найти под свое пальто, а тут надо же, какая удача.

– Сумочка нужна и мне, да надо заглянуть и в шляпы. Ты видела, какое рядом с ними продается белье?

Белоснежный комплект с откровенно открытым бюстгальтером и ханжески высокими плавочками! По-моему, выглядит очень сексуально.

– О, я должна это хотя бы видеть! – закричала Роза.

– Так пойдем же! – обрадовалась я.

Евгений тоже не тратил времени даром. Он застрял в мужском обувном отделе и, не веря глазам своим, энергично выбирал мужские туфли сорок четвертого размера, с которым у него всегда были большие проблемы. Кто бы мог подумать, что в «Детском мире» этого добра навалом? Там был потрясающий выбор, чем не могли похвастать лучшие обувные магазины.

Ну конечно, где же еще продавать сорок четвертый размер, если не в «Детском мире»? По этому случаю на лице Евгения отразилось непередаваемое удовлетворение и довольство жизнью.

Впрочем, довольство жизнью, думаю, возникло от общения с молоденькими продавщицами. Они по заслугам оценили его внешность и размеры и не скупились на комплименты.

В общем, день удался, и если бы не Санька, который постоянно ныл, капризничал и тащил нас невесть куда, мы все достигли бы полной нирваны. Однако Санька никак не мог разобраться в своих разнообразных желаниях, растерянно крутил головой по сторонам, стремительно терял расположение духа и все время спрашивал:

– Мама, разве это «Детский мир»?

– «Детский мир», сыночек, – заверила я, – и мы просто глупцы, что так долго сюда не ходили. Роза, ты довольна?

– Очень, – живо откликнулась Роза. – Какая ты умница, что вытащила меня сюда.

– А я недоволен! – закричал Санька и брызнул слезами.

Пришлось выдать ему легкую затрещину, хоть я и не сторонница такого метода воспитания. Но Санька обладает удивительной способностью капризничать в самый неподходящий момент.

Это все влияние бабы Раи. С тех пор как она взялась за его воспитание, ребенок стал жутко невоспитанный.

Видели бы вы, какой эффект произвела моя затрещина. Санька завыл так, будто его кувалдой по голове хватили, а ведь я едва коснулась его затылка рукой.

– Что за шум, а драки нет? – игриво спросил подошедший с коробкой под мышкой Евгений.

– Что ты купил? – хором закричали мы с Розой, воззрясь на коробку.

– Может, и мне надо? – воскликнула я.

– Может, и Пупсу моему? – воскликнула Роза.

– Может, и моему Тасе? – воскликнула возникшая из ниоткуда Тося.

Естественно, мыс Розой обрадовались ее появлению и тут же шумно выплеснули эту радость из себя.

Тося, в свою очередь, окатила нас своей. Евгений присоединился к всеобщему восторгу сдержанной улыбкой и раскрыл коробку. Все, кроме Саньки, ахнули.

В коробке лежали мужские туфли.

– Какая прелесть! – хором выдохнули я, Тося и Роза. – И сколько стоят такие?

Евгений тут же назвал цену, и она нам понравилась.

– Все, бегу покупать Пупсу, – заявила Роза.

– Там только сорок четвертый размер, – предупредил Евгений.

Роза сникла, а Тося обрадовалась.

– Это как раз размер моего Таси! – восторженно закричала она.

Мы с Евгением снисходительно ее пожалели, а Роза заметила:

– Тося, имеется в виду размер обуви, а не одежды.

– Я что, дура? – воскликнула Тося и устремилась в мужской отдел.

Мы побежали за ней. Ужасно интересно, как она будет покупать туфли, в которые без труда можно спрятать всего ее Тасю, пусть простят мне легкое преувеличение.

К нашему огорчению, в последний момент Тося одумалась и сказала:

– Жаль, туфли хорошие, но Тасе они чуть-чуть велики. Нет у вас меньшего размера?

Продавщица возмущенно покачала головой, мол, мелочью не торгуем.

После этого мы с Розой потеряли к Тосе интерес и разбрелись по обувному отделу. Евгений же переместился в соседний и с ходу увлекся пиджаками.

Я же с восторгом обнаружила чудные комнатные тапочки, совершенно женские, по непонятной причине оказавшиеся среди грубых мужских. По нежнейшему черному бархату вышивка золотом и розовый пушок.

Прелесть! Прелесть!

Я уже хотела поделиться своей радостью с Розой, но неожиданно услышала Тосин визг. Она кричала, как овца перед закланием:

– Безобразие! Что за глупые шутки?! Так можно и убить!

Я, Роза и продавщицы устремились к ней, не в силах ничего понять. И в этот момент закричала и Роза.

– Это же моя стрела! – закричала она, с огромным трудом выдергивая стрелу из деревянного обрамления витрины, рядом с которой стояла Тося.

Это и в самом деле была стрела. Настоящая, довольно данная стрела. Во всяком случае, такая легко прошила бы человека. Тося просто в рубашке родилась, просто счастье, что она осталась жива. Особенное это счастье для Юли, ко горой Тося три тысячи долларов должна.

Меня это происшествие сильно впечатляло. Одно дело слышать, другое – видеть своими глазами. Огромная жуткая стрела в непосредственной близости от головы человека…

Я была потрясена.

Продавщицы тоже отнеслись к стреле с удивлением и принялись крутить головами по сторонам. Тося уже не кричала и, остолбенев, боялась двинуться с места, а Роза поспешно спрятала в сумочку стрелу, которую по нраву первенства считала своей…

И в этот миг я поняла, что чего-то здесь не хватает.

Евгения?

Я прекрасно видела, что он в соседнем отделе пытается разорвать на части пиджак, который мал ему размера на два. Понятное дело, Евгений любит как раз такой стальной цвет, и понятно, что цвет этот встречается крайне редко, но нельзя же так увлекаться…

«Роза здесь, Евгений здесь, даже моя сумка здесь, – подытожила я, – но чего-то все же не хватает».

Память истерично прокручивала картинки последних десяти минут. И тут я с ужасом осознала, что на этих картинках нет моего Саньки.

Мне уже было не до Розы, не до Тоси и уж тем более не до их стрелы. Передать не могу, как я испугалась, ведь, будучи в возрасте моего сына, я сама неоднократно терялась в этом самом «Детском мире», доставляя немало переживаний и хлопот продавщицам и покупателям, пока родители отдыхали от меня. Стыдно признаться, что я здесь творила, и это при том, что я была тихим ребенком. На что же способен мой сын?

Клянусь, у меня были причины для паники.

Я бросилась к Евгению, который застрял в пиджаке, и две продавщицы тщетно пытались стянуть с него свой товар. Заведенная пропажей сына, я в одно мгновение вытряхнула Евгения из пиджака и с криком:

«Пропал наш Санька!» – понеслась незнамо куда.

Роза, Тося и Евгений понеслись за мной.