Текст книги "Снайпер Шайтан"

Автор книги: Любовь Рябикина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Волынцева быстро обыскала его, забрав оружие и бумаги из карманов, сняла маленькую фляжку с его пояса и решила напиться. Вместо воды в ней оказался спирт. Девушка обожгла себе горло и еле отдышалась. Сначала хотела вылить содержимое, но прислушавшись к внутренним ощущениям, решила оставить. После этого глотка ей стало легче на душе.

Она похлопала бородача по щекам, приводя в чувство. Тот застонал, а потом открыл глаза. Даша наклонилась к нему вплотную и четко сказала:

– Я не собираюсь тебя убивать, но убью, если будешь молчать. Ты слышал о русском капитане, которого вчера захватили ваши в Дышне-Ведено? Мне нужно знать, кто его захватил и куда повели? Понял? А теперь говори.

Боевик покачал головой:

– Матерью клянусь – не знаю. Я к вам шел – сдаваться. Надоело таскаться по горам. Эта война бесполезна, А у меня жена родит скоро. Она тут, в Ведено, живет.

Волынцева спросила:

– Тогда может, подскажешь, кто из полевых командиров в данный момент находится поблизости? И на каких направлениях их искать?

Пленник задумался. Потом поднял голову:

– Исмаилов. Этот не похищает, он убивает сразу. Ахмадов находится сейчас поблизости, я вчера его людей встретил. Он не похищал. Остаются трое – Цагараев, Гелаев и Шамриев. Не в этой стороне прячутся, а где не знаю. Ищи за горой Кашкерлам.

Даша швырнула его нож и документы на дорогу:

– Я сейчас исчезну, перережешь ремень и иди, куда тебе надо.

Она скрылась из глаз. Бородач перекатился поближе к ножу. Ухватив его пальцами, сел на дороге и начал медленно перепиливать кожаный ремень.

Когда взошло солнце, Волынцева находилась в пяти километрах к западу от аула Харачой, поднимаясь в горы. Ельник остался позади. Метров на сто вверх уходил красочный луг. Крупные цветы и трава доходили ей почти до пояса, только она этой красоты не замечала. Девушка искала следы и, кроме мин, ни на что больше не обращала внимания. Луг вскоре сменился камнем.

Повернув за острый и огромный зубец, она нос к носу столкнулась с двумя боевиками, так как шла, не скрываясь. Одного убила. Это получилось случайно. Падая, он буквально насадился затылком на острый обломок. Второй оказался крутым парнем и с ним пришлось повозиться. После этой потасовки у Даши были разбиты губы и появился довольно глубокий порез на животе от ножа. Но и чеченец выглядел не лучше. Он еще держался, но сержант видела, что это ненадолго. Ударом кроссовки в лоб, она отправила его в глубокий нокаут.

Когда боевик пришел в себя, то чуть не подавился собственным языком от удивления. Парень, с которым он дрался, оказался девушкой. Низко надвинутый черный берет лежал рядом, открывая взору пучок каштановых волос на затылке. Даша сидела на камне, стащив с себя куртку и задрав кверху тельняшку, перевязывалась бинтами, найденными у «духа». Боевик увидел высокую грудь и сплюнул кровь:

– Знал бы, что ты баба, убил бы сразу!

Дарья покосилась на него:

– А что же тогда не убил? Руки коротки оказались!

– Нам пленный нужен.

– А я, значит, не гожусь?

Пленник молчал, пытаясь разорвать ремень. Волынцева поняла это по его покрасневшему от натуги лицу и зло усмехнулась, затягивая бинт на животе потуже:

– Не трудись. Вязать я умею. Ответь мне на два вопроса и даю слово, что оставлю тебе жизнь и даже нож, чтобы перерезать ремень. Вопросы такие: кто захватил вчера русского офицера в Дышне-Ведено и где его искать?

«Дух» грязно выругал ее и отказался отвечать. Дарья вытащила пистолет из кармана. Подошла, пинком развела его ноги в стороны и выстрелила между ног. Пуля продырявила брюки, чеченец замер от ужаса. Дарья мрачно смотрела на него:

– А теперь скажешь? Следующую пулю я пущу куда надо, а потом оставлю тебя здесь умирать.

Пленный посерел лицом и скороговоркой, сбиваясь на чеченский, заговорил:

– Мы из разведки Шамриева. Вчера слышали, что боевики Гелаева выкрали офицера из Ведено. Самого Гелаева здесь нет. Он находится на территории Грузии. Русского повели туда.

– Какой дорогой?

– Не знаю. Честное слово, не знаю! Слышал, что отряд Гелаева сейчас находится в Панкисском ущелье.

– Далеко ли находится ваш отряд?

Пленный молчал и она начала поднимать пистолет. Он вздрогнул и нехотя ответил:

– Скоро будет здесь. Они, наверняка, слышали выстрел…

Волынцева усмехнулась:

– Спасибо за информацию.

И по-боксерски ударила его в голову. «Дух» без сознания рухнул спиной на камни. Девушка быстро сложила оружие и еду в его рюкзак, подхватила свою винтовку и скрылась между пологими склонами.

Минут через десять к распростертому на камнях боевику подошло человек тридцать чеченцев. Впереди тяжело ступая, точно слон, бежал сам Ризван Шамриев. Огромный, заросший черным волосом до самых бровей, он напоминал гориллу. Еще больше сходства с обезьяной ему придавал низкий лоб и глубоко сидящие глаза. Отряд торопился на помощь разведке. Обнаружив одного разведчика мертвым, а второго связанным и в бессознательном состоянии, главарь «вскипел»:

– Быстро приведите его в чувство! Я должен знать, какая сволочь напала на моих людей!

Разведчик очнулся, как только ему в лицо плеснули водой. Когда полевой командир узнал, что с его разведчиками расправилась девушка, он изменил первоначальный маршрут и приказал:

– Изловите мне ее живой!

Отряд рассыпался по склонам, разыскивая следы и вскоре обнаружил их. Шамриев отправил по следу Волынцевой девять человек. Остальные расположились лагерем у скалы, уверенные, что разведчики скоро приволокут девушку и можно будет позабавиться.

Даша заметила преследователей сразу. Она опережала их на полчаса и останавливаться, чтобы «разобраться» с ними, не собиралась. Скрывшись из глаз боевиков за поворотом, начала спускаться к реке Кокичуах. Снова вокруг появилась зелень. Она пробиралась между кустарниками, которые были похожи на чернику, только гигантскую. Некоторые кусты доходили ей до пояса. Кое-где сохранились черные ягоды, но она не рискнула их попробовать.

Даша нарочно оставляла наглядные следы своего бегства: пригибала кустарники, приминала траву. А затем повесила на два куста этой странной черники, растущие по обеим сторонам тропы, две гранаты, соединив их за колечки тонюсенькой проволочкой. Прикрыла ветками. Еще несколько метров старательно ломала мелкие ветки, создавая видимость поспешности. Затем перешла на бег и отправилась по тропе дальше, уже не оставляя следов. Прямо на ходу достала из кармана забранный у боевиков хлеб и немного пожевала, запивая водой из фляги.

Минут через десять позади прогремели, с коротеньким интервалом, два взрыва, после которого из девяти человек целым и невредимым остался лишь один. Боевик перевязал четверых раненых и отправился доложить Шамриеву о неудаче. Ризван задохнулся от ярости, когда услышал неприятную новость. Хотел отправить на перехват еще одну группу, но боевики отказались идти, аргументируя тем, что основное задание у них совсем другое.

С большим трудом Даша переправилась через горную реку. От ледяной воды судорогой сводило все тело. Выбравшись на противоположный берег, полезла по крутому склону вверх, цепляясь пальцами за малейшие неровности. Подтягивала тело на руках, находила выступы для ног и снова искала новую точку для рук. Вскоре стало жарко, а к концу восхождения одежда высохла полностью. Подъем занял у нее два часа.

К вечеру она вынуждена была принять бой, нарвавшись на целую группу боевиков возле Дургинаула. Те приняли ее за парня. Увидев, что русский один начали стягивать вокруг нее кольцо. Волынцева израсходовала все гранаты, автоматные рожки, последние патроны в обойме пистолета и только наступившая ночь дала ей возможность оторваться от преследователей. Теперь из оружия у нее была только винтовка и четыре патрона к ней, да неизменный тесак на ноге. Рюкзак Даша тоже бросила, рассовав по карманам остатки хлеба и пару шоколадок.

Теперь она двигалась налегке, если не считать двух фляжек на поясе: со спиртом и водой. По-прежнему шла на запад. Места были совершенно незнакомые, горы становились все круче и выше. Ей все чаще приходилось искать обходы. Волынцева почувствовала, что надо немного отдохнуть. Найдя укромную расщелину, прикрытую кустарником, вползла туда и заснула на камнях, не обращая внимания на холод.

Когда она проснулась, уже наступил день. Даша выругалась про себя. Съела весь хлеб, запивая водой. Осторожно огляделась и выбралась из укрытия. Она стояла на чуть заметной тропе, петляющей между гор. По солнцу определив направление, снова двинулась на запад.

Волынцева и понятия не имела, что всего полтора часа назад мимо нее протащили ее Артема. Ночью он пытался бежать, но неудачно. Озлобленные чеченцы сильно избили его и теперь фактически несли пленника на руках.

Даша начала спускаться вниз и очутилась на краю не большой долины. Она забралась на камень, чтобы лучше осмотреть местность. Внизу, примерно в километре, протекала речка. Даша улеглась на камне и принялась изучать долину через оптику. Вдалеке что-то шевелилось и она навела прицел туда…

На расстоянии более двух километров от нее, в окружении боевиков, поставленный на колени находился ее Артем. Его лицо было опухшим и синим от побоев. Двое бородатых мужчин держали его за руки, третий держал голову, а тот, что напротив приближал к его глазам нож. Бандиты улыбались. Стрелять было бесполезно и она смотрела. Волынцева видела, как острие входит в глазную впадину и лицо Артема искажается от крика. Самого крика почти не было слышно, расстояние было слишком велико, но она услышала его сердцем.

Даша не могла отвести глаз от страшной картины. Она открывала рот в беззвучном крике, даже не чувствуя, что голос пропал. Новикову выкололи и второй глаз. Как через пелену, она увидела – палач разрезал тельняшку Артема и сорвал с его шеи ее подарок, а потом резким движением распорол ему живот. Багрово-сизые внутренности вывалились на землю. Бандиты отпустили тело и ее Артем упал. Один поднял над ним бутылку и начал что-то лить на Новикова. А затем вспыхнуло пламя. Она видела, как ее любимый забился на земле. Прыгнула с камня вниз, на ходу заряжая винтовку.

Волынцева добралась туда за сорок минут: расстояние по земле оказалось в три раза больше, чем по воздуху. Даша бежала, не замечая усталости. Боевики уже ушли. Скорченное тело Артема лежало на берегу не известной ей горной речушки. Живот еще дымился и в воздухе, вперемешку с запахом бензина, стоял тяжелый дух горелого мяса. Она залила эти дымки водой из фляги и упала на колени перед трупом. Лицо Артема не пострадало от огня, но оно было перекошено от нечеловеческой муки.

Даша упала на почерневшую грудь лицом и тоненько завыла. Это был самый настоящий горестный вой волчицы, обнаружившей, что ее волчата убиты. Пронзительный звук взлетел под облака, какое-то время держался и вдруг затих. Палачи Гелаева, спешившие уйти из долины, вздрогнули и обернулись, пытаясь понять, что это было.

Сколько она так пролежала на теле Артема, Даша не знала. Когда она встала, ее глаза были сухи, а в лице не было ни кровинки, оно сразу почернело и постарело. Волынцева расправила тело Новикова, как сумела. Поцеловала в перекошенный рот и начала носить плоские камни от реки. Она закладывала тело, чтобы хищные звери не добрались до него.

Положив последний камень, тихо прошептала:

– Спи спокойно, Тёмушка! Они от меня не уйдут.

Подхватила винтовку и бросилась бежать по следам убийц. Бег был ровен, как у хорошего спортсмена, а лицо выглядело мертвым. Лишь глаза потемнели от горя. В душе не осталось ничего, кроме ненависти. Она шла не скрываясь. Так, как шла бы по Невскому проспекту в Питере. Бандиты опережали ее на два часа, к заходу солнца она сократила расстояние во времени на час. Место было незнакомым, в темноте Даша потеряла их и вынуждена была дожидаться утра. Убийцы Гелаева заночевали в полутора километрах от нее.

Волынцева не сомкнула глаз и на секунду. Перед глазами стоял Артем, живой, веселый, в пятнистой форме и сразу в памяти возникал обгорелый труп с выколотыми глазами. Сердце запеклось и казалось, перестало биться. Ни одна слезинка не прокатилась по ее щекам. Если бы в эти минуты кто-нибудь мог дотронуться до ее лица или рук, он бы подумал, что дотронулся до трупа. Настолько холодна была ее кожа.

Едва забрезжил рассвет, она вскочила и принялась за поиски следов. Дважды переправлялась через речки, не чувствуя холода воды. К вечеру она увидела их впереди и успела убить двоих с расстояния почти в километр. На трупах нашла два тяжелых ножа и прихватила их с собой. Огнестрельное оружие забрали с собой «духи». Теперь оставшиеся семеро знали, что их преследуют. Дашу это не волновало.

Всю ночь бандиты вынуждены были идти вперед, пытаясь оторваться от неизвестных преследователей. Волынцева шла за ними по вьючной горной тропе, не отставая ни на шаг. На восходе солнца убила еще одного чеченца. Бандиты запаниковали, поняв, что охоту за ними ведет снайпер и одновременно облегченно вздохнули – человек был один. Снайпера не ходят толпой.

У Волынцевой оставалась последняя пуля. Она «гнала» боевиков целый день, через оптику видела, как они спотыкаются от усталости. Сама она усталости не чувствовала. Ненависть придавала ей силы. Солнце начало опускаться, когда она убила еще одного «духа» с двухсот метров. Оставшиеся поняли, что снайпер совсем рядом и открыли беспорядочный огонь во все стороны.

Даша, укрывшись за валуном, в это время стаскивала с себя куртку. Оставшись в пятнистых брюках и тельняшке, натянула черный берет пониже. Она знала, что сейчас ей предстоит последний бой и хотела умереть морским пехотинцем. Расстреляв по целому рожку, пятеро бандитов начали перезаряжать автоматы. В этот момент Волынцева вышла из-за камня и решительно направилась к ним.

К ее ладоням с внутренней стороны большими пальцами были прижаты два чеченских ножа. Сзади, за поясом брюк, торчал ее тесак. Фактор внезапности сработал. Бандиты замерли, увидев идущую к ним стройную девичью фигуру. Не заметив никакого оружия, они опустили автоматы и ждали, когда она подойдет. «Духи» стояли полукругом и она вошла прямо в центр. Резко взмахнула руками и два боевика, хрипя, упали на землю с ножами в горле. Остальные не успели даже сообразить, что произошло. В руке снайперши появился громадный тесак. Последовал резкий разворот и боевики схватились за шеи. Между пальцев фонтанами била черная кровь. Она хлестала прямо на Дашу, а девушка спокойно смотрела, как падают и корчатся на земле в последней агонии бандиты. Как стекленеют их глаза.

Берет, тельняшка, лицо, руки – все оказалось в крови. Только ей было все равно. Она обтерла руки о куртку «духа». У одного из трупов в кармане обнаружила янтарь на золотой цепочке и именной номер Артема. Оба медальона надела себе на шею, связав цепочки. Собрала все оружие бандитов в одну кучу. С трупа стащила плотный жилет и надела на себя. Два автомата повесила на шею. Все запасные рожки распихала по кармашкам жилета. К ним прибавила гранаты, пару пистолетов с обоймами и ножи. У брошенных автоматов согнула стволы, со всей силы приложив их о камень.

Среди бандитских бумаг нашла карту и принялась разглядывать ее, ища более короткий путь в долину, где оставила Артёма. Решив, что раз уж осталась жива, то надо еще повоевать, стащила с мертвеца бронежилет и поддела под жилет. Держа карту в руках, отправилась на восток. Убив убийц, облегчения она не испытывала. В душе по-прежнему была пустота.

Даша не знала, что за ней следом идет взвод разведчиков, получивший приказ вернуть ее назад. Старшим был Сашок Горяев. Контрактники видели в бинокли всю ее схватку с чеченцами от начала и до конца. Надеясь, что она останется возле бандитов передохнуть и Волынцеву можно будет наконец-то поймать, они начали спускаться вниз. Подойдя к трупам поняли, что опять упустили девушку. За валуном нашли ее винтовку и пятнистую куртку. В карманах обнаружили два забытых «Сникерса».

Волынцева в это время забиралась по крутой тропе все выше и выше в горы. Обнаженные руки сжимали автомат на груди. Потухшие глаза смотрели отрешенно, но по привычке замечали все. Когда стемнело, она остановилась. Прислонившись спиной к скале, стала ждать восхода луны. И она не замедлила появиться. Мертвый белый свет залил горы. Огромная яркая луна высветила на пути Даши каждый камушек. Она встала и двинулась дальше. Не смотря на то, что находится на ногах уже пятые сутки, усталости не испытывала. Автоматически передвигая ноги, шла вперед. В голове билась только одна мысль: «Я должна донести Артема до наших и похоронить по-человечески».

Она не помнила, когда в последний раз ела и пила. И только наткнувшись днем на горный ручеек, почувствовала, что хочет пить. Глотала холодную воду, пока не заломило зубы. Передохнула и опять принялась пить. Она заметила, что вся в засохшей крови. Сняла автоматы с шеи, скинула жилет с оружием и бронежилет и раздевшись по пояс, принялась мыться в холодной воде, не чувствуя этого холода. Холод, царивший в душе, был сильнее физического.

Отмывая волосы, увидела, что цвет их стал каким-то странным. Поднесла прядь к глазам: волосы были седыми, как у старухи. Расчески не было, она немного распутала длинные пряди пальцами, затем спокойно смотала их и спрятала под берет. Ни удивления, ни испуга оттого, что она поседела так быстро, не было.

Застегнула кружевной бюстгальтер и натянула мокрую тельняшку. Надела бронежилет, затем жилет и подхватив автоматы, отправилась дальше.

Часок передохнув возле бандитских трупов Сашок Горяев неожиданно сказал:

– Я знаю, куда она направилась! К трупу Артема! Она его не оставит. Видимо, есть и другой путь через горы. Быстро назад!

Контрактники без возражений вскочили. Всю ночь группа бежала тем же путем, каким пришла, так как другого не знала.

Было около полудня, когда Даша начала спускаться в долину. Она медленно лезла по крутой расщелине вниз и не сразу заметила большой отряд, спускавшийся с горы справа от нее. Густые черные бороды были почти у всех и девушка поняла, что перед ней «духи». Ее они пока не видели. До временной могилы Артема оставалось полкилометра. Она уже различала холмик из камней на берегу речушки. В душе царило полное безразличие к себе.

Спрятавшись за кустами, она ждала, когда боевики подойдут ближе. Автоматы повесила на оба плеча и придавила локтями к бокам. Вышла на дорогу перед бандитами в пяти метрах от них. Отряд резко остановился, появления странной фигуры никто не ожидал. Два автомата, висевшие на ее плечах, заговорили одновременно. Передние боевики упали, не успев вскрикнуть. Остальные начали разбегаться и прятаться.

Дарья швырнула им вслед две гранаты и отскочила за валун. Со всех сторон раздались очереди. Она рванулась к следующему валуну, по дороге вырывая гранаты из кармашков и швыряя увесистые шарики в сторону боевиков. Пять взрывов прогремели один за другим. Пронзительный крик раненого достиг ушей, когда Волынцева упала за небольшой валун, ободрав локоть. Из-за камня появилась бородатая рожа и сразу упала с ножом в горле. Она посмотрела на кармашки жилета: гранат оставалось всего три.

Прижавшись спиной к камню, быстро выглянула и едва не получила очередь в лицо. Пули хлестнули по камню сразу с трех сторон. Боевики переговаривались по-чеченски. Возле валуна разорвалась граната, затем вторая и третья. Девушка поняла: пора менять позицию. От камня начинались кусты и она юркнула в них. Плотно прижимаясь к земле начала обходить бандитов. Видимо они об этом уже подумали, так как вскоре Даша столкнулась с двумя бородачами. Они вытаращили глаза, увидев перед собой бледное девичье лицо и не сразу сообразили, что делать. Она швырнула гранату между ними и бросилась в сторону, уже не скрываясь. Падая, почувствовала удар по голове, но сознания не потеряла, хотя в глазах потемнело. Вскоре из-под берета показалась струйка крови и потекла по лбу, задерживаясь на бровях. Она мазнула по ней ладонью, думая, что это пот и размазала кровь по всему лицу.

Сразу же вскочила, дав очередь по нескольким боевикам, перебегавшим среди кустарника. Отшвырнула пустой рожок и залегла в кустах. Вставила новый рожок, прижимала бандитов к земле короткими злыми очередями. Второй автомат с опустевшим рожком отбросила в сторону, оставив себе один. Чтобы сменить позицию, бросила две последние гранаты и начала отходить к могиле Артема. Она хотела свой последний бой закончить именно там.

Разведчики были довольно далеко, когда услышали взрывы в долине. Резко остановились, прислушиваясь. Мишаня, ни слова не говоря, рванулся вперед со всей скоростью, на которую был способен. Остальные бросились следом за ним.

Во время короткого последнего броска к могиле Даша была ранена во второй раз. Ногу прострелили над коленом и бежать теперь было невозможно, даже если бы она этого захотела. Волынцева отстреливалась от наседавших «духов», прячась за могилой Артема и думала: «Ты и мертвый спасаешь меня». Около десятка трупов лежало на подступах к каменному холмику. Бандиты хотели, во что бы то ни стало, взять стрелка живым и гранат больше не швыряли. Они уже знали, что воюют с девушкой. Их ругань и угрозы доносились до ее ушей постоянно. Обойти Дашу они не могли: мешала горная река и совершенно голый противоположный берег. В меткости русской они уже убедились и теперь старались взять ее измором, изредка постреливали и ждали, когда у нее закончатся патроны.

Они не знали только одного: в кармане брюк у Даши лежал пистолет с единственным патроном, который она припасла для себя. К автомату осталось два полных рожка. Она сняла берет с головы и осторожно положила его на могилу Артема там, где было его лицо. Сразу же по камням зацокали пули, выбивая искры. Чеченцы снова начали предлагать ей сдаться.

Дашка резко вскочила и с автоматом наизготовку пошла на бандитов. Всклокоченная, страшная, седая, с окровавленным лицом, она шла и стреляла. Забыв о раненой ноге. На несколько секунд боевики растерялись. В душах появился страх перед этой странной русской. Кто-то из чеченцев крикнул:

– Она Шайтан! Уходим!

Очередь ударила ее по бронежилету и бросила на землю. В груди стало больно дышать. Барахтаясь на спине, как черепаха, она перезарядила автомат и снова встала. Отряд отступал. Кто-то резко крикнул по-чеченски, отдавая приказ. Брошенная граната приподняла тело Волынцевой над землей, а потом она упала вверх лицом. От смерти спас бронежилет. Большинство мелких осколков застряли в пластинах и только один, самый крупный, пробил броню и впился между упругих Дашкиных грудей. Осколками изрешетило ее руки, ноги и по какой-то странной прихоти, они пощадили лицо.

Она не потеряла сознания, лежала и смотрела в синее небо, где кружила какая-то птица. Даша подумала: «Это, наверное, душа Артема смотрит на меня». Воспоминание о Новикове заставило ее попробовать пошевелиться. Тело стало чужим. Она с трудом повернулась на бок и поползла к могиле на руках, таща за собой вдруг ставшие такими непослушными ноги.

Стащила несколько верхних камней в сторону и потеряла сознание, упав лицом на эти камни.

Контрактники бежали с горы, рискуя сломать себе шею. Они видели сверху, как чеченцы уходили, унося с собой около десятка раненых. Трупы остались лежать на земле по всему берегу. Мишаня Горяев насчитал их четырнадцать и гордо сказал:

– Дашкина работа! Прицельно била. Как же им хотелось ее живой заполучить! Главарь столько людей угробил! Интересно, какой полевой командир на нашу Недотрогу наткнулся?

Сашок хмуро сказал, внимательно оглядывая поле боя:

– Меня больше интересует, где она? Отряд ушел. Значит, они ее или с собой забрали или убили.

Всем стало не по себе от его слов. Не сговариваясь, пошли к могиле. Тихоня первым заметил лежавшую на холмике ничком фигуру человека с белыми волосами:

– Мужики, на могиле кто-то лежит, но не Дашка.

Бегом кинулись вперед: Выглядывавшая из-под бронежилета тельняшка были Дашины, фигура и кроссовки тоже, но длинные седые волосы были чужими. Сашок наклонился и осторожно перевернул женщину. Знакомое лицо предстало перед разведчиками. У Горяева вырвалось горестно:

– Дашка! Она поседела… Господи!

Дотронулся до шеи и вскрикнул:

– Мужики, она еще живая. Быстро все бинты сюда!

Сашок стащил с нее бронежилет и увидел острый осколок гранаты, торчащий посредине груди. Мишаня спросил:

– Вытащим?

Старший брат возразил:

– Нельзя. Кто знает, какой он длины. Нести придется не на плащ-палатке, а на носилках. Мишаня, сооруди!

Он быстро разрезал на девушке тенниску и начал ловко перебинтовывать Волынцеву. Младший братишка кинулся к кустам ивы, срубая штык-ножом гибкие ветви. Вскоре Даша превратилась в белую мумию. Даже голова была увенчана короной из бинта. Тихоня, молча стоявший рядом с Сашком, вдруг сказал:

– Артема тоже надо забирать. Если Дарья выздоровеет, она сюда снова уйдет.

Горяев поднял голову:

– И как ты себе это представляешь? Он уже разлагаться начал. Я все прекрасно понимаю, но не могу выделить еще двоих для переноски трупа.

Тихоня тихо и твердо произнес:

– Я унесу. Один.

Сашок удивленно посмотрел на него:

– Ну, валяй, коли так…

Они шли целые сутки, практически не останавливаясь. Даша бредила и кричала. Чтобы не свалилась, ее привязали к носилкам. Из ее бредовых криков, разведчики узнали страшную правду. Дважды они вступали в бой с мелкими группами боевиков. Двое погибли в перестрелках. Их оставили, завалив камнями.

К вечеру следующего дня разведчики донесли ее. Все еще живую. Измученные, заросшие, грязные, они молча прошли мимо блокпоста. Солдаты не посмели их остановить. Под взглядами друзей и молодых солдат, внесли носилки в палатку Стаценко и попадали кто где. Почерневший от бессонных ночей майор, с ужасом взглянул на замотанную бинтами поседевшую Дашу, заметил заглядывающие в палатку лица и глухо сказал:

– Быстрее к хирургу!

Носилки сразу же унесли. Братья Горяевы попытались встать и доложить, как положено, но он остановил:

– Лежите. Все доклады завтра, а сейчас вкратце.

Сашок распухшими губами прошептал:

– Тихоня принес труп Артема. Надо хоронить. Он разлагается. Даша убила девять его убийц, а потом еще четырнадцать человек в бою. Одна. Мы не успели. На обратном пути потеряли двоих, завтра надо забрать и похоронить по-человечески…

Стаценко кивнул и Горяев-старший мгновенно заснул, вслед за младшим братом. Друзья разнесли спящих разведчиков по палаткам. Майор вышел из палатки и наткнулся на Тихоню. Мужик сидел, уткнувшись лицом в колени, возле длинного тюка и офицер сразу понял, что это за тюк. Взглянул на измученное лицо разведчика и тихо сказал:

– Иди, отдыхай, я распоряжусь.

Шатаясь от усталости, контрактник побрел в свою палатку. Резаный стоял на его пути. Он что-то с ухмылкой сказал ему и Тихоня, которого считали другом Резаного, вдруг бросился на него. Со страшной силой ударил в лицо – отморозок отлетел метра на три. Тихоня прыгнул сверху, оседлал и вцепился в горло бывшего дружка:

– Паскуда! Я убью тебя за эти слова о ней! Да ты ее ногтя не стоишь!

Четверо разведчиков с трудом оттащили его от полузадушенного Резаного. Но он еще долго рвался из рук и несколько раз сумел крепко ударить бывшего приятеля ногой. Резаный, качаясь, встал на ноги и долго кашлял, держась за горло. Никто не захотел помочь ему. Даже ехидный Огурец отвернулся и ушел в палатку, задумчиво глядя перед собой.

Тихоню увели в другую палатку и засунули в спальник. Он заснул, а разведчики смотрели на него. Так не похожего на прежнего наглого, самоуверенного раздолбая. Мужик стонал и плакал во сне и никто за целую ночь не выматерил его, не потряс за плечо, требуя заткнуться. Они терпели потому, что этот новый Тихоня прошел через ад.

Майор около часа оформлял документы на погибшего капитана Новикова. Ночью из складской палатки разведчики принесли цинковый гроб. Раздутое тело, не разворачивая, запаяли в цинк и унесли в холодный погреб брошенного дома.

Только около двенадцати ночи Стаценко освободился от печальных обязанностей. Но вместо сна, отправился в госпиталь, где Борис Васильевич уже более трех часов таскал из девичьего тела осколки. Майор уселся в тускло освещенном «предбанничке» возле операционной на кушетку и принялся ждать. До него доносились приглушенные голоса переговаривавшихся доктора и медсестер, звяканье инструментов и какое-то шипение. Незаметно Стаценко заснул.

Разбудила его рука хирурга. Борис Васильевич тряс его за плечо:

– Юрий Григорьевич, шли бы вы спать.

Майор открыл покрасневшие глаза и спросил:

– Даша жива?

– Жива. Не могу понять, как она выдержала дорогу. Только из ног я вытащил около двадцати осколков. А из груди, извините за подробность, осколок пришлось вытаскивать пассатижами. В кости застрял. Мои медсестры к механикам-водителям бегали. Прокипячивали, дезинфицировали и вытаскивали! Нет у меня таких щипцов! Не-ту!

Хирург неожиданно сел рядом с ним и заплакал. У майора глаза тоже пощипывало, но он сдержался. Доктор постепенно успокоился и отвернулся:

– Извините меня, Юрий Григорьевич! Не сдержался. Нервы стали ни к черту. Каждый день операции, кровь, раны… Мужиков легче оперировать, чем женщину.

– Она выживет?

– Не знаю. В наших условиях ничего не могу обещать. В госпиталь надо. Там и покой, и уход, и лекарства, и нужная аппаратура имеется. Хотя бы в Ханкалу. Здесь поближе. Более дальней дороги ей не вынести.

– Завтра вызову вертолет и увезем.

Рано утром Стаценко зашел в госпиталь к хирургу и попросил помочь. Приданные отряду вертолеты улетели на задание. Вдвоем они связались по рации с госпиталем в Ханкале. Борис Васильевич потребовал прислать вертолет для тяжелораненого снайпера. Его пообещали прислать к обеду. В час дня Дашу увезли в госпиталь. Рядом с ней стоял гроб с телом Артема Новикова, капитана отправляли на родину, в Курск. Только она этого не видела и не знала, так как была без сознания.

В связи с наступившими холодами подразделение перебралось в вырытые на склоне холма землянки. Через три недели Стаценко услышал на улице шум и выглянул из дверей. От блокпоста в лагерь медленно шла Даша. Бледная и худая, одетая в серый больничный халат и замызганный бушлат. На голые худые ноги были обуты огромные солдатские сапоги, насквозь промокшие и грязные. Седые волосы свисали по плечам тусклыми сосульками. Она кивнула майору и остальным и скрылась в его землянке, проскользнув мимо, как тень.

Он ошеломленно поглядел на закрывшуюся дверь и спросил сгрудившихся возле него разведчиков:

– Откуда она взялась?

Кто-то из мужиков ответил:

– Попутной машиной добралась. Мы видели, как вылезала из КАМАЗа. Как ее на блокпостах пропустили, вот вопрос?