Текст книги "Куда плывут материки"

Автор книги: Любовь Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Любовь Кузнецова
КУДА ПЛЫВУТ МАТЕРИКИ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Москва 1962

Научный редактор доктор геолого-минералогических наук П. Н. Кропоткин

Художник Б. А. ДИОДОРОВ

ВВЕДЕНИЕ

Немногим более тридцати лет назад, в конце 1930 года, из Гренландии на материк пришла тревожная весть: «Вегенер и его спутники затерялись в ледяной пустыне».

Исследователи Севера, бывалые путешественники понимали, что эти несколько слов означают если не верную гибель, то большую и серьезную опасность.

Уже не раз – с той поры, как человек решил разведать и завоевать необитаемые районы Земли, – приходили такие известия из Арктики, Антарктики, Гренландии. Не всегда, далеко не всегда удавалось разыскать и спасти пропавших. Чаще находили только их останки; из дневников узнавали подробности гибели. А случалось, отважных путешественников вообще не находили. Они погибали, не оставив никаких следов.

Что же случилось с руководителем Гренландской экспедиции Альфредом Вегенером? Удастся ли спасти его?

На материке ждали новых вестей из Гренландии. Их не было.

Узнали лишь о некоторых подробностях, предшествовавших исчезновению ученого. Одну из своих научных станций Вегенер разместил в центре острова и назвал Айсмитте. В октябре он вместе с большой санной партией отправился с Западной станции на Айсмитте, чтобы доставить туда продукты и керосин. Идти было трудно. Почти всем спутникам Вегенера пришлось повернуть с полдороги назад. С ученым остались лишь его друзья – Лёве и проводник гренландец Расмус. Вегенер обещал вернуться на Западную станцию в начале декабря. Но декабрь уже подходил к концу, а он не появлялся. Радиосвязи между Западной станцией и Айсмитте не было. Никто не знал, дошел Вегенер до Айсмитте или нет, остался зимовать там или погиб на обратном пути.

Альфред Вегенер (1880–1930)

«Альфред Вегенер исчез среди льдов!», «Трое затерялись в снежной пустыне!», «Разыскать Вегенера и его спутников!», «Путешественники должны быть спасены!» – призывали газеты и журналы.

Кем же он был, этот человек, исчезновение которого взволновало ученых всего мира?

Если попытаться ответить на этот вопрос полно, то одним словом тут не отделаешься. В наши дни имя Вегенера можно услышать от ученых различных специальностей.

…Метеорологи, изучающие атмосферу, встречаются с явлением миража. Они обращаются к книгам Вегенера. В них описаны интересные случаи верхнего миража– того, что наблюдается в полярных странах.

…Молодые аэронавты знакомятся с историей воздухоплавания. Среди смельчаков, поднимавшихся в небо еще в начале нашего века, они находят имя Вегенера, а среди рекордных по продолжительности полетов – его рекорд.

…Селенографы наводят телескопы на далекую Луну. Между ними разгораются горячие споры о лунных кратерах. И в этих спорах часто можно услышать: «Прав был Вегенер!», «Нет, он ошибался!», «А я утверждаю, что он был прав!».

…Палеобиологи, производя раскопки, находят в двух разных частях света останки совершенно одинаковых животных. «Как это можно объяснить?» – летит с одного материка на другой. – «Может быть, теорией Вегенера», – отвечают из-за океана.

…Полярные путешественники отправляются в Гренландию. Что ожидает их на далеком холодном острове? В каких условиях предстоит им жить? Ответы на все эти вопросы они находят у Вегенера. На картах Гренландии бежит с запада на восток, пересекая ледяной остров в самой широкой его части, тоненькая пунктирная линия. Это путь, по которому прошел Вегенер…

Немецкий ученый профессор Альфред Вегенер был и геофизиком, и метеорологом, и полярным путешественником, и астрономом. Ему принадлежат интересные теории и смелые гипотезы, где серьезные научные исследования переплетаются с дерзкой фантазией и вымыслом. Многие открытия Вегенера прочно вошли в науку; некоторые его гипотезы отвергнуты; но есть и такие, которые до сих пор вызывают горячие споры.

Если же на вопрос, кем был Альфред Вегенер, ответить короче, то надо сказать, что перед отъездом в Гренландию он был профессором университета в австрийском городе Граце. Заведовал кафедрой геофизики и метеорологии, вел большую научную работу. У него были ученики и студенты, уютный домик в тихой зеленой части города, любящая заботливая семья, верные друзья.

Что же заставило знаменитого профессора покинуть тихий теплый Грац и отправиться в страну вечных льдов и суровых ветров – Гренландию?

Часть первая
НАД ЗЕМЛЕЙ

МИРОВОЙ РЕКОРД

Веревки, державшие аэростат, были отвязаны, шар вздрогнул, оторвался от земли и начал подниматься. Проплыло под корзиной ровное поле, сверкнул в лучах солнца блестящий купол Линденбергской обсерватории. Все выше и выше в небо, все дальше и дальше от земли.

А два человека в ивовой корзине уже давно забыли о земле и приступили к исследованиям.

…Стрелки приборов ползут вверх, аэростат набирает высоту. Беспрерывно ведутся наблюдения, измеряются температура воздуха, давление, направление и сила ветра.

Вот шар перестал подниматься, он как бы повис в воздухе. Младший из воздухоплавателей бросился к мешкам с песком, поспешно поднял один из них и высыпал песок за борт.

– Спокойнее, спокойнее, Альфред, – остановил его старший. – Исследователь должен сохранять спокойствие в любой обстановке. Торопливость плохой помощник в наблюдениях.

Альфред смущенно взглянул на брата. Ненамного старше его Курт, но как дисциплинирован, как выдержан! Даже здесь работает спокойно, без лишней суеты, точно он не высоко в небе, а у себя в обсерватории, в Линденберге. Скоро ли он, Альфред, научится такому спокойствию и выдержке?

Курт в свою очередь любовно поглядывал на брата: «С каким увлечением работает Альфред, точно одержимый. Из него выйдет настоящий ученый. Непременно напишу об этом отцу».

Проходит час, другой, третий. Аэростат плывет по неведомому воздушному океану. Плавание полно опасностей. Стремительные воздушные струи то кидают шар вниз, к земле, то подбрасывают вверх.

Ветер усиливается. Он несет аэронавтов к Ютландии, к морю. Однако братья Вегенеры по-прежнему продолжают вести наблюдения. К счастью, ветер вскоре меняет направление. Теперь он увлекает шар на юг.

…Когда начало темнеть, Курт решил, что надо идти на посадку. Он взялся было за веревку, прикрепленную к выпускному клапану, но Альфред схватил брата за

– Постой, Курт! Нам нельзя вниз. Это просто невозможно сейчас! У нас еще столько работы!

В его голосе чувствовалась такая горячая убежденность, что Курт согласился с ним. Он перегнулся через борт корзины и вытащил уложенные в специальном ящике котлеты и шоколад. Усевшись на гору мешков с балластом, они быстро поужинали и снова принялись за работу.

Наступила ночь. На небе появились звезды, на земле в окнах домов зажглись огни. С высоты они тоже походили на звезды. И младшему Вегенеру почудилось вдруг, что они летят не над землей, а путешествуют по Вселенной.

– Человек летит к звездам, – мечтательно произнес Альфред.

Ночь сменилась утром, на смену светлому дню пришел сумрачный вечер. Но братья забыли о времени. Все их внимание приковано к приборам. Аэростат поднимается все выше. Ртутный столбик термометра, наоборот, упрямо падает все ниже и ниже.

Когда они отправлялись в полет, на земле был апрель, по-весеннему пригревало солнце, набухали почки на деревьях. Они не взяли с собой ничего теплого. А тут, на высоте пяти километров, стояла настоящая зима. У воздухоплавателей замерзли руки, окоченели ноги.

Курт с беспокойством поглядывал на брата:

– Тебе не холодно, Альфред?

– Я давно уже совершеннолетний, – похлопал его по плечу младший Вегенер.

Особенно холодно было ночью. Заснуть не удавалось. От долгого пребывания на морозе знобило.

Но они продолжали работать, не обращая внимания на холод, на то, что под ногами у них не земля, а тонкие ивовые прутья.

Между тем на земле, в обсерватории в Линденберге, тревога. Братья Вегенеры улетели уже почти двое суток назад. Так долго не держался в воздухе еще ни один аэростат.

…Уже третий день длился полет. На высоте три тысячи семьсот метров аэростат снова повис в воздушном океане. Повис – ни вниз, ни вверх. Альфред взялся за мешок с балластом. Но неожиданно силы оставили его.

– Что с тобой? – бросился к нему Курт.

– Так, ничего. Легкое головокружение. Вообще не стоит обращать внимания. Надо сбросить еще один мешок с песком.

Курт попробовал сам поднять мешок, но тоже почувствовал себя дурно. Сначала они недоумевали: в чем дело? Потом Курт догадался: да это же обычные обмороки от голода! Ведь они уже больше суток ничего не ели.

Теперь у них не было сил, чтобы заставить аэростат набрать высоту. Ну что ж, три тысячи семьсот метров – тоже высота! На ней тоже удается бывать не каждый день. И здесь нужно еще многое разведать. И они продолжали работать.

Лишь несколько часов спустя они потянули за вожжу. Вскрылся клапан, газ вырвался на волю, шар начал спускаться. Ударившись о землю, гондола подпрыгнула. От резкого толчка пассажиры повалились на дно. Когда наконец братья выбрались из корзины, им показалось, что они попали на корабельную палубу: земля под ногами качалась.

…Аэростат приземлился в окрестностях Ашаффенбурга, и вскоре воздухоплаватели были уже в Линденберге. В обсерватории их ждали друзья и коллеги. Горячие поздравления перемешивались с расспросами.

Незнакомый человек отвел братьев в сторону.

– Всего несколько слов, господа рекордсмены, – обратился он к Альфреду и Курту. – Наша газета хочет рассказать своим читателям о новом мировом рекорде продолжительности полета на аэростате, установленном вами 5 – 7 апреля 1906 года. Вы продержались в воздухе пятьдесят два часа, побив рекорд, принадлежавший французу графу де ля Во. От имени своей газеты и от себя лично я приношу вам сердечные поздравления и прошу вас поделиться своими впечатлениями.

Братья Вегенеры удивлены: у них не было и мысли о мировом рекорде.

– Мы просто увлеклись работой, – говорит Альфред. – Вокруг было так много интересного, так много нового! Вот и проболтались в воздухе дольше положенного.

ЛАБОРАТОРИЯ ПОГОДЫ

На следующий день Альфред и Курт обрабатывали собранные материалы. Каждый новый полет был важен для науки, приносил новые сведения об атмосфере – более чем тысячекилометровой газовой оболочке, окружающей нашу Землю.

Современная наука знает, что атмосфера неоднородна. Она состоит из нескольких слоев. Первый – тропосфера – простирается в средних широтах до высоты девяти-двенадцати километров. Здесь температура убывает в среднем на шесть градусов на каждый километр высоты. В стратосфере, лежащей над тропосферой, воздух менее плотен, а температура в средних широтах почти постоянна.

Над стратосферой лежат еще более разреженные слои воздушной оболочки. Наука смогла заглянуть туда лишь в последние годы. При помощи ракет, искусственных спутников и космических кораблей ученые исследуют сейчас верхние слои атмосферы.

Тропосфера – нижний, ближайший к земле слой – изучен в наши дни уже достаточно полно. Но то, что известно сейчас, было абсолютной загадкой еще сто и даже пятьдесят лет назад. Однако уже тогда ученые понимали, как важно изучить тропосферу, узнать, что в ней происходит. Ведь тропосфера-это настоящая лаборатория погоды. Здесь «делается» погода. Сведений о тропосфере требовала и молодая авиация…

Еще в глубокой древности пастухи, перегонявшие свои стада в поисках тучных пастбищ, замечали, что воздух и погода в горах совсем иные, чем у подножия.

Первые исследователи, изучавшие атмосферу, забирались на горы и вели наблюдения. Но таких наблюдений оказалось недостаточно. Необходимо было подняться в воздух и там провести измерения. Вот почему, когда в конце XVIII века был изобретен аэростат – шар, наполненный газом легче воздуха, – ученые сразу им воспользовались. Ведь на этом шаре можно было подняться в небо, проникнуть в новый, неведомый мир.

Немногие страницы истории науки заключают в себе столько героического и трагического, как те, что посвящены изучению атмосферы. Не все аэростаты благополучно возвращались на землю. И все-таки находились люди, которые отваживались подниматься в небо.

Уже первые аэронавты принесли на землю удивительные вести: с каждым километром температура воздуха падала! Наука не легковерна, она осторожна в своих выводах. Первым аэронавтам не поверили, показания их приборов сочли ошибочными. Много полетов было coвершено, прежде чем падение температуры с высотой стало непреложной научной истиной.

Аэронавты принесли с высоты и другие новости. Они рассказали, что в тропосфере дуют свирепые ветры, образуются облака и туманы, дождь и снег, родятся бури и ураганы.

Все это теперь нам понятно. Воздух нагревается не сверху, а снизу, от поверхности земли. Поэтому чем дальше от земли, тем он холоднее. Различие в температуре и давлении воздуха вызывает постоянное его перемешивание.

На рубеже XIX–XX веков человеку удалось при помощи шаров-зондов заглянуть еще выше – на высоту двенадцати и даже пятнадцати километров в стратосферу.

В начале нашего века, когда совершали свои полеты братья Вегенеры, наука бросила свои силы на завоевание и изучение тропосферы. Линденбергская обсерватория, расположенная недалеко от Берлина, была одним из центров, из которого велось наступление, а Курт и Альфред Вегенеры – его активными участниками.

В ЛИНДЕНБЕРГСКОЙ ОБСЕРВАТОРИИ

Курт Вегенер уже несколько лет работал в Лкнденбергской аэрологической обсерватории. Альфред приехал сюда лишь немногим больше года назад.

В 1905 году Альфред окончил университет по специальности астронома. Когда Курт, поздравляя брата, поинтересовался его планами на будущее, тот неожиданно заявил:

– Астрономией я сейчас заниматься не буду. – И, заметив недоуменный взгляд брата, пояснил:– Астрономия пока еще не дает возможностей для путешествий. Я верю, недалеко то время, когда астрономы двинутся в путь. Но пока это наука сидячая. Мне же, ты знаешь, не усидеть у телескопа в ожидании даже самой замечательной звезды. Мне нужно двигаться, действовать, колесить по земле.

Поразмыслив над словами брата, Курт решил, что он, пожалуй, прав. Альфреда тянет к странствиям, к опасностям. Вот тогда Курту и пришла в голову мысль взять Альфреда с собой в Линденберг. Уж это ли не опасные, не рискованные путешествия – в небо, это ли не полная заманчивости наука – метеорология? А ведь она только еще становится на ноги, у нее огромное будущее.

Альфред с радостью принял это предложение. Он увлекся метеорологией. Быстро научился управлять аэростатом. И вот они уже второй год работают вместе. Вместе совершают воздушные полеты, вместе производят исследования тропосферы. Младший Вегенер умеет и любит вести научные исследования. Правда, в науку он всегда вносит свою неуемную фантазию. Слишком много фантазии – так по крайней мере считает Курт.

Вот и сегодня. Они сидят и обрабатывают собранные в последнем полете наблюдения. И вдруг ни с того, ни с сего:

– А что происходит в небе над Гренландией? Это спрашивает Альфред.

Они у себя в Германии. Причем тут Гренландия? Чепуха какая-то. Но слова брата заставляют Курта насторожиться. Гренландия?! Он вспоминает: это было давно, Альфред был еще совсем мальчишкой, учеником начальных классов. Курт рассказал ему о ледяном острове. У Альфреда сразу загорелись глаза. И еще долго он только и говорил, что о Гренландии. Достал книги о ней, раздобыл большую карту острова и повесил над своей кроватью. Учителя жаловались на невнимательность Альфреда, а мать побаивалась даже, что сын сбежит в Гренландию. Но с тех пор прошло много лет. Курт думал, что детское увлечение давно прошло. А оказывается…

– Ты же занимаешься теперь метеорологией и аэрологией. Зачем тебе Гренландия? Ученый не должен, не имеет права разбрасываться, – говорит Курт, у которого с тех давних пор остался какой-то необъяснимый страх перед островом, скованным льдом.

– В Гренландии я тоже буду заниматься метеорологией. Каков там климат? Какая температура бывает зимой в центре ледникового щита? Можешь ты ответить на такой вопрос? Нет, не можешь. Какова толщина льда в разных районах острова? Как падает температура над полярным материком? Тоже пока неизвестно. Но все это скоро станет известно. Смотри, это письмо я получил вчера от Милиуса Эриксена.

Милиус Эриксен – известный датский путешественник и писатель – собирался в то время в новое путешествие. Он должен был нанести на карту последнюю оставшуюся неисследованной часть берега северной Гренландии и провести многочисленные метеорологические наблюдения.

Обо всем этом Курт слыхал и читал. Однако о том, что Альфред написал Эриксену, что брат уже несколько месяцев настойчиво добивается разрешения принять участие в датской экспедиции – Курт узнал впервые.

Он несколько раз перечитал письмо. Эриксен сообщал, что Альфред зачислен в число участников экспедиции и что в ближайшее время их судно снимается с якоря в Копенгагене и возьмет курс на Гренландию. Альфреду надлежит немедленно выехать в Копенгаген.

– Почему ты вспомнил о Гренландии? – только и спросил ошеломленный Курт.

– Я о ней никогда не забывал!

В ДАТСКОМ ФИОРДЕ

В семье доктора теологии Рихарда Вегенера ловили теперь каждую весточку, поступавшую от экспедиции Эриксена. Вести были редкие и короткие. Но все же, если читать не только скупые строки, но и между ними, кое-что можно себе представить. Вот перед участниками экспедиции выросли посреди моря отвесные ледяные глыбы – остров Гренландия. Вот судно достигло Датского фиорда, и путешественники сошли на узкую полоску земли, зажатую между морем и ледяной стеной.

Несколько дней ушло на строительство теплого дома. Вот он уже готов, этот чудесный дом – простая бревенчатая изба. Как хорошо в нем! Можно согреться, просушить одежду, помыться и даже выспаться, растянувшись во весь рост. Правда, дом мог вместить на ночь лишь четверых, а их было двадцать семь человек. Спать приходилось по очереди. Разве это беда: кто же долго усидит в доме, когда кругом столько неизведанного! И вот Вегенер уже запускает в небо воздушных змеев и привязные аэростаты.

Когда окончилась темная полярная зима, путешественники, разбившись на отряды, двинулись на север. К осени все вернулись в Датский фиорд. Только начальник экспедиции Эриксен с двумя спутниками продолжали исследовать берега.

В гавани со дня на день ожидали возвращения Эриксена и его спутников.

Но время шло, а их не было.

Окончилась осень, наступила новая полярная зима – длинная, темная. В эту зиму Вегенер сдружился с товарищем по экспедиции, известным путешественником Кохом. Вместе они мечтали. Казалось бы, о чем можно мечтать в тесной избе холодной полярной ночью? О семье, о тепле, об уюте? Но Вегенер и Кох мечтали не об этом. Они строили планы нового тысячекилометрового пересечения Гренландии.

У берегов Гренландии Вегенер видел огромные айсберги, величественно плывущие по морю

Несколько раз участники экспедиции отправлялись на поиски Эриксена. Ехали на собачьих упряжках при свете луны. Но всякий раз возвращались ни с чем.

Лишь весной в далекой снежной пещере был найден труп спутника Эриксена гренландца Бренлунда. У его ног лежала записка, в которой сообщалось о смерти Эриксена…

– Теперь ваш сын скоро вернется. После гибели Эриксена, он не поедет больше в Гренландию, – успокаивали мать Вегенера соседи и знакомые.

Мать молчала. Она-то знала: поедет, непременно поедет, и при первой же возможности.

ЧЕТЫРЕ ДНЯ У КЁППЕНА

Весной 1910 года Альфред Вегенер позвонил в дверь небольшого домика в предместье Гамбурга. Дверь открыла тоненькая ясноглазая девушка.

– Вы к отцу?

И провела его в кабинет профессора Кёппена, Профессор Владимир Кёппен – известный ученый-климатолог– был сыном русского академика П. И. Кёппена. Владимир родился и вырос в России. Здесь он окончил университет и написал свою первую научную работу. Но в молодости Кёппен был дерзок и свободолюбив. Он не сжился с директором Петербургской обсерватории, человеком консервативных взглядов, и уехал в Германию. Сначала, думалось ему, на время, а потом, когда женился, обзавелся домом, когда родились дети, оказалось, навсегда.

…Кабинет Кёппена, в который провели Вегенера, занимал длинную светлую комнату. По стенам книги, много книг, а еще больше карт. И карты необычные. Материки намечены на них лишь пунктиром. Зато, не считаясь ни с материками, ни с горами, ни с океанами, бегут по картам жирные линии – изотермы, выделяются малиновые пятна – области высокого давления и плюсовой температуры и голубые пятна – области низкого давления и температуры ниже нуля.

Навстречу Вегенеру поднялся подвижной, энергичный человек.

Вегенер достал из портфеля толстую рукопись. Это была его первая большая научная работа – «Термодинамика атмосферы». Он написал ее по возвращении из Гренландии в Марбурге, где занял место приват-доцента в университете. Прежде чем печатать книгу, Вегенер хотел услышать мнение известного профессора.

Кёппен, согласился прочитать рукопись с одним условием – Ветенер останется на это время гостем в его доме.

Через четыре дня Кёппен возвратил рукопись. Он оценил ее высоко:

– Замечательно! Такой книги еще не было.

Вегенер уезжал из Гамбурга счастливым. «Короткое время, которое я провел в его доме в Гросборстелг близ Гамбурга, – писал он о Кёппене, – явилось для меня почти неисчерпаемым источником вдохновения».

У Вегенера была и другая причина для радости: за эти несколько дней он подружился с юной Эльзой, младшей дочерью профессора, той, что открыла ему дверь.