Текст книги "Королевские шутки"

Автор книги: Любовь Безбах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Девушки собрались уже уходить, когда в открытые ворота беспрепятственно прошел человек. Так же беспрепятственно прошел мимо охраны. 'Вратари' не шелохнулись. Решетчатые ворота раздвинулись и закрылись за спиной человека.

– Пойдем, – нервно сказала Сима Арине.

– Куда?

– На улицу.

– Мы не пройдем.

– Почему?

– Все люди, которые работают, живут, лечатся в Лаборатории, идентифицированы.

– Что-что?

– Идентифицированы. Если Доктор решил, что человеку нечего делать за стенами Лаборатории, как, например, нам обеим, человек отсюда не выйдет.

– Почему ты решила, что нам нечего там делать?

– Это решила не я.

Сима сердито насупилась.

– Показать тебе Лабораторию?

– Нет.

– Жаль. Я надеялась, что ты заинтересуешься. Си-и-им…

– Не сейчас. Позже.

Они снова поднялись на пятый этаж и направились к лифту, ведущему в жилой отсек.

– Должны быть другие выходы. Не может быть, что выход только один, – снова с надеждой произнесла Сима.

– Разумеется, выход не один. Остальные выглядят точно так же.

Мимо них сновали сотрудники Лаборатории. Некоторые кивали Арине, многие оглядывали девушек со скрытым интересом. Сима чувствовала себя чужеродным элементом. Навстречу широкими шагами шел высокий мужчина, резко выделяясь среди забеганных сотрудников. Одет он был так же, как охранники у ворот, только без оружия. Такой же рослый, как 'вратари', он отличался от них по-лошадиному длинным лицом. Увидев девушек, этот конь, как Сима и ожидала, загоготал:

– Ба, Дон Кихот и Санчо Панса! Доктор Ватсон, Дон Кихот, что ж ты без верного Росинанта?

– Неси седло, сгодишься, – сердито ответила Сима за подругу.

– Зачем, красавица? У нее есть свой Росинант. А вот я на Росинанта не похож. Слишком жирный.

– У меня уже нет Росинанта, – ответила Арина со смехом.

– Арина, благодетельница моя, наконец-то у этого оболтуса нет защиты. У меня давно кулаки чешутся.

– Не надо, – испугалась девушка.

Парень в упор, без улыбки, смотрел на Серафиму. Та стушевалась и попыталась задвинуться за подругу.

– На Санчо Пансу ты не похожа, – изрек тот. – Красивая девушка, но что-то ты неважно выглядишь. Ешь больше морковки.

– Хам, – возмутилась Сима. Ей сильно захотелось съездить ему по физиономии.

– О, взгляд Медузы Горгоны! Не старайся, я не окаменею.

Он еще раз окинул Симу внимательным взглядом. Глаза у него – серьезные, темно-серые, с черной каемочкой. Сима смешалась и порозовела.

– Хам, – повторила она, только менее уверенно.

– Откуда ты такая взялась? – без улыбки спросил незнакомец.

– Кто ты такой, собственно? – заново рассердилась Сима.

– Это Сат, – сказала Арина, видимо, считая, что комментарии излишни.

– 26SAT482 дробь 397, – поправил ее Сат.

– Что? Так ты андроид? – возмутилась Сима. Ее захлестнул настоящий гнев. Андроид расхохотался и уточнил:

– Если учесть, что мои гены подобраны искусственным путем, а мой организм выращен в спецконтейнере, то да – андроид.

Сима раскраснелась от злости, уперла руки в бока и посоветовала Сату убираться по своим делам.

– Ненавижу хамов и наглецов, – присовокупила она.

– Такого сделали, – с хохотом ответил ей беспардонный андроид. – Я люблю вас обеих.

Он обнял их тяжелыми руками. Вырваться Сима не успела, потому что гигант сам разжал хватку. Она открыла было рот, но Сат уже быстро удалялся от них по коридору.

Сима, багровая и злая, резко повернулась к Арине.

– Чертовщина какая-то! – заявила она. – И он еще смеет…

Арина смеялась. Потом оборвала смех и сказала:

– Ему уже 14 лет. Последняя цифра в его номере означает год, когда его создали.

– Создали, – потрясенно повторила Сима.

– Такие андроиды живут 12–15 лет. Он уже очень старый.

– Чудовищно. А разве им не могут давать нормальные имена?

– Сейчас уже дают, потому что, как ни странно, стали возмущаться люди. Сима, ты скоро привыкнешь к ним. К тому же старого андроида с первого взгляда нельзя отличить он человека.

– А это самое чудовищное.

– Ты, оказывается, такая же, как и большинство людей, которые считают андроидов недочеловеками, – с разочарованием проговорила Арина, входя в квартиру.

– Но это невозможно! – сердилась Сима.

– Андроиды такие же, как люди! Они живые! У них тоже есть чувства! Они думают, веселятся, злятся, любят, страдают, как и люди.

Сима покачала головой.

– У меня слишком много впечатлений на сегодня, – выдохнула она. – А те, у ворот, тоже страдают, по-твоему?

– Это 'вратари', они как болванки. Остальные начинают разбираться в собственных ощущениях с приходом опыта. Тогда держать их среди людей становится опасно. Сайенс создает андроидов не только физически совершенными, он одаряет их высоким уровнем интеллекта. Никто не может сказать, что на уме у старого андроида.

– И этот опасный андроид запросто разгуливает по коридорам среди людей! Чем он, собственно, занимается?

– Доктор постоянно держит его при себе. За пределами Лаборатории Сат водит автомобиль Дока и заодно охраняет его. Лучшего водителя и телохранителя не найти. Сима, скоро ты вообще перестанешь их замечать!

– Сат особенно незаметный, – фыркнула Сима.

– Его и не надо замечать, он сам тебя заметит. Судя по всему…

Сима подошла к зеркалу и стала изучать косметику Арины на полках.

– Сегодня ляжем спать пораньше, – сказала она Арине. – Устала.

– Мы не только хорошо выспимся. С завтрашнего дня ты начнешь бегать со мной на стадионе и посещать тренажерный зал. Это рекомендовано для всех сотрудников Лаборатории. А нам уже пора идти в кафе.

Глава 3 КЛОЧОК ВОСПОНИМАНИЙ

Стены кафе утопали в объемных пейзажах леса. Казалось, будто столики стоят прямо в лесу. Кондиционеры создавали в кафе свежий лесной воздух, из шелестящей листвы доносился птичий гомон.

– Я вижу, глаза Серафимы сияют, – улыбнулся Анджело Сайенс, который ожидал девушек за накрытым столиком.

– Калории подсчитаны, мне остается только пожелать приятного аппетита, – сказал он. – Сима, тебе нравится мое царство?

Та молчала. Ее не интересовали ни калории, ни Лаборатория, но огорчать Доктора не хотелось. Анджело перевел взгляд на Арину.

– Сима сегодня впервые покинула комнату, – спокойно сказала медсестра. – У нас состоялась первая экскурсия.

Доктор не выразил ни удивления, ни разочарования.

– Где побывали? Что повидали?

– Мы смотрели выход, – честно ответила Сима.

– Выход? – удивился Анджело и снова посмотрел на Арину. – Но это не самое интересное в моей империи.

– Я так захотела. И увидела там роботов, – мрачно сказала Сима.

– Они почти совершенны, – произнес Доктор с гордостью, изучая ямочки на щеках Серафимы.

– Неужели на Земле мало людей? – спросила Сима. – Чего вы хотите добиться?

– Совершенства, милая Серафима.

Сима недоуменно фыркнула.

– Чем они занимаются среди людей? Разве это не опасно?

– Опасно становится, когда андроиды накапливают достаточно опыта. А если жить среди людей, опыт чаще всего получается горький. Они еще не совсем совершенны, эти мои создания.

– Анджело, это ваше порождение, значит, вы несете за них ответственность.

– Разумеется. Андроиды живут исключительно в Лаборатории, их круглосуточно контролируют. Больше на Земле их нигде нет. Кроме того, они работают на Луне, там, где трудно работать человеку.

– И всё?

– Нет, не всё. В основном они работают на Зертилии. Туда отправляют андроидов со стажем, которых опасно держать на Земле.

– На Зертилии? – переспросила Сима.

– Арина еще не рассказывала тебе о Зертилии?

– Она ничего не слышала из всего того, что я ей рассказывала, – ответила Арина. – Но сегодня от ее вопросов отбою нет.

Доктор торжествующе приосанился и провозгласил:

– Я знал, что она справится. Тогда слушай, Серафима. Зертилия – это небольшая планета в созвездии Лебедя, чуть поменьше Земли. Она сама является спутником большой газовой планеты под местным названием Сиал. Зертилией ее назвали временно до выяснения ее настоящего названия. Не исключено, что оно отсутствует, а Зертилией аборигены называют одну из областей планеты.

– Аборигены? На планете обитает разум?

– Да, аналогичный нашему. Классический Номо Сапиенс, сходство один к одному. Загадка! Думаю, когда ее разгадают, это будет выше любой сенсации. Переходный период от первобытно-общинного строя к феодальному, минуя рабовладельческий. До рабовладельчества аборигены не додумались. Кое-где оно имеется, но ограниченно, в самых нецивилизованных поселениях.

У Симы разгорелись глаза.

– Получается, у аборигенов есть название луны, а названия родной планеты нет.

– Да, так и получается. Ничего удивительного. Аборигены могут не знать, где они, собственно, обитают. Возможно, при зертилийском феодализме люди уже дали название родному миру. На Зертилии работает несколько экспедиций, часть из них организована мной. Пока изучаем первобытно-общинный строй. Феодалы живут замкнуто. Прежде чем подобраться к ним, надо достаточно хорошо освоиться в новом мире.

– В экспедициях андроиды участвуют?

– Андроиды работают только в полярной зоне. Через несколько дней… через три недели, я направлю туда очередную экспедицию для дальнейших исследований.

– Вы еще и этим занимаетесь?

– Я много чем занимаюсь.

– Туда отправится Сергей, мой брат, – с гордостью сообщила Арина. – Это несправедливо, мистер Сайенс. Сережа туда совсем не рвется, а я многое бы отдала, чтобы попасть на Зертилию. Мистер Сайенс, я изучаю уже третий диалект!

– Направьте туда и меня, – попросила Сима. – Знаете ли, мне история очень близка с некоторых пор.

– Но-но, – постучал пальцем Анджело. – Ты нужна мне здесь.

– Для чего?

– Скоро узнаешь. А пока… – Доктор принял загадочный вид и приложил палец к губам.

Серафима потянулась за соком, как кошечка. Анджело Сайенс, приподняв брови, следил за ней из-под очков. Сима же думала в тот момент: 'Что он обо мне знает? Мне так никто ничего и не рассказал. Что они все скрывают такого, чего я не знаю о себе сама?' В том, что Доктор скрывает от нее что-то важное, она не сомневалась, хотя и сама не знала, почему так решила. Что-то было такое в памяти ускользающее, за что Серафима никак не могла зацепиться. Она украдкой посмотрела на подругу, но Арина вряд ли что-либо знала. За Серафимой, в свою очередь, внимательно наблюдал Анджело Сайенс. Опять она задумалась о чем-то своем, будто вокруг нее никого нет.

– Вам вернут видео, но смотреть пока вы будете только Зертилию, – сказал он. – Новости, передачи пока не для тебя, Сима.

– Может, лучше для начала посмотреть Землю? – спросила Арина.

– Позже. Большой поток информации полезнее принимать постепенно. Я берегу свою пациентку.

– Арина рассказывала мне, что на Земле природа сохранена почти полностью, – очнулась от размышлений и брякнула невпопад Сима.

– Она гораздо более сохранена, чем в 21-м веке, – ответил Анджело.

С этого дня Арина водила непоседливую подругу по всей Лаборатории. Вернее, это Сима водила Арину. Сима с легкостью знакомилась с людьми, чудом удерживая в памяти многочисленные имена, и временами Арине начинало казаться, будто подруга уже знает в Лаборатории всех сразу и каждого в отдельности, и удивлялась, когда им попадались люди, которых Серафима еще не знает. Сима плутала по коридорам, секторам и отделениям, вопросы сыпались градом, Арина послушно ходила следом, отвечала на десятки вопросов, а если не знала ответа, Сима спрашивала у работников и постоянно сетовала, что знает только русский и английский. Люди Анджело Сайенса относились к подругам с симпатией, и первое чувство недоверия к человеку из прошлого улетучилось. О том, что в Лаборатории объявился человек, проспавший 400 лет подряд, знали все, Анджело Сайенс не счел нужным скрыть этот факт. Скорее, наоборот. Серафима постоянно теряла чувство ориентации, и Арина каждый раз безошибочно выводила ее к своей квартире. Или туда, куда надо было беспокойной подруге. С особым пристрастием Сима изучала компьютеры. Работники надарили ей кучу инструкций и пособий, охотно показали общие принципы работы. Девушкам дарили множество безделушек за красивые глаза, в основном электронику, наполовину состоящую из органики. На нижних этажах им часто попадался Сат. У подруг возникло подозрение, что он сам их находит, как только Сима ступала ниже четвертого этажа. Сат неизменно пребывал в хорошем настроении, веселил девушек и увивался вокруг Серафимы. Арина относилась к нему благосклонно, с легкостью прощая ему отсутствие деликатности как… четырнадцатилетнему. Мало того, еще и подтрунивала над подругой. А Симу влюбленность андроида пугала.

Каждое утро в гости к девушкам являлся Анджело Сайенс с букетом цветов и с удовлетворением отмечал, как Серафима с каждым днем хорошеет. От депрессии не осталось и следа. Он назначил ей кучу медосмотров, на которые Симе едва хватало терпения. У нее обнаружилась масса мелких болезней, которые излечивались одним мановением руки и аппаратуры. Врачей поразило состояние зубов и позвоночника, и иной раз Серафима краем уха слышала, как они поругивали прошлое с его медициной. Серафима всегда считала, что и зубы, и спина у нее в отличном состоянии, но после двух сеансов лечения и коррекции она с изумлением поняла, что теперь не будет страдать от зубной боли и дискомфорта в пояснице.

Как-то раз подруги забрели в отсек 'Службы памяти'. Сима долго и внимательно перечитывала эти два слова.

– Здесь пациенты могут удалить из памяти нежелательный фрагмент или наоборот, восстановить, сделать более четким.

– Что же ты мне раньше не сказала? – воскликнула Сима и потянула Арину за собой в 'Службу памяти'.

Девушки вошли в приемную. Женщина средних лет в белом халате улыбнулась им и спросила:

– Кто из вас пациент?

– Я, – оробев, ответила Сима. Женщина (врач или секретарь?) связалась с несколькими подразделениями сразу, разыскивая Анджело Сайенса. Услышав имя Серафимы Тимофеевой, Доктор сразу прервал связь и явился в 'Службу памяти' через несколько минут. Пока его не было, девушки рассматривали две подлинные картины Сальвадора Дали. На одной размякшие часы стекали со стола, на другой молилась жена художника Гала. 'Какой он богатый, этот Анджело Сайенс, если он себе такой особняк отгрохал, – с нехорошей ревностью подумала Сима. – Интересно, куда смотрят антимонопольные органы?' А Арине сказала:

– Гала Сальвадора Дали была русская, по фамилии Дьяконова. А ресницы у нее были такие, что подруги клали на них две спички.

– И они не падали?

– Нет, не падали.

– Так и у меня не падают, – ответила Арина самодовольно.

– Пробовала?

Двери в приемную раздвинулись и пропустили озабоченного Анджело Сайенса.

– Что случилось, Серафима? – с ходу спросил он.

– Анджело, мне нужно восстановить фрагмент памяти.

– Ты что-то забыла, солнышко?

– Нет, как будто ничего, но что-то я плохо помню последние минуты перед 'большим' сном. Хотела бы освежить воспоминания.

– Да, у тебя серьезная проблема, – поддакнул, как ни в чем не бывало, Доктор. – Подожди немного. Такие вещи мы можем восстанавливать без предварительной беседы с психологом.

Ради нее, Серафимы, он отменил все дела на ближайшие полчаса и прошел в операционную 'Службы памяти'. Почти сразу по вызову за ним следом гуськом прошли два оператора готовить аппаратуру. Сима, не замечая, сжимала руку Арины и кусала губы. Заведующая 'Службой' поглядывала на Симу с нескрываемым интересом: Доктор лично проводит операцию, причем не откладывая, в нарушение всех правил! Вскоре на пульте заведующей нежно тренькнул сигнал, и та знаком дала добро Серафиме.

Сима вошла. Операционная оказалась маленькой комнатой с очень высоким потолком, напрочь скрытым сложной паутиной оборудования, забранной в большой красивый абажур. Доктор подбодрил ее. Операторы уже сидели за компьютерами, экраны слабо мерцали в воздухе. Доктор усадил пациентку в эргономичное кресло, подстроившееся под ее тело, и надел на голову Симы шлем, подвешенный к паутине под потолком. Девушке стало смешно.

– Глаза не закрывай, – велел Доктор. – Свои воспоминания ты увидишь со стороны собственными глазами.

Он указал на пустую стену. Сима ничего не понимала. Волнение прошло. Операторы запустили 'машину памяти' и покинули помещение. Сима почувствовала, как из ее мозга словно что-то высасывается. На стене она отчетливо увидела салон автобуса, летящие хлопья тополиного пуха за окнами, деда напротив, услышала его недовольный каркающий голос. И все отчетливо, как в фильме. Картина резко схлопнулась, так, что Сима перемигнулась, и появилась другая картина… Анджело Сайенс несолидно соскочил со стула. С экрана смотрела Арина, белая, с расширенными глазами, а Сергей Буров стоял во весь рост, стягивая пиджак. Пиджак пролетел мимо экрана.

– Это еще что? – осведомился Доктор.

Сима уже стояла на ногах. Шлем остался висеть на проводах.

– Садись, посмотрим еще, – сказал Доктор. Его лицо помрачнело.

– Нет, хватит, этого вполне достаточно, – и ее как ветром выдуло из операционной.

Увидев взволнованную Серафиму, Арина выпрыгнула из кресла, секретарь привстала, а операторы переглянулись и все так же гуськом отправились в операционную. Сима вытянула Арину из приемной 'Службы памяти', приложила палец к губам, и лишь когда они вошли в квартиру, Арина смогла спросить, что случилось.

– Аришка, он 'высветил' фургон! Он не ожидал увидеть фургон в моих воспоминаниях! Ой, Ариш, прости меня, пожалуйста!

Арина расстроилась.

– Знаешь, я сама виновата, – сказала она. – Надо было рассказать ему о том, что ты ненадолго приходила в себя в фургоне. Я совсем об этом не подумала. Все случилось так неожиданно… Получается, мы с Сережкой скрыли от него важную информацию.

Сима вспомнила лицо Доктора и тихо взвыла. Мелодично прозвенела внутренняя связь. Арина зажгла монитор. На экране показалось холеное лицо секретарши Доктора.

– Арина Бурова, вас ожидает Анджело Сайенс, – сообщила она тоном, каким сообщают о прибытии поезда.

– Пошли, что ли, вместе, – предложила Сима.

– Он ждет меня одну, – ответила Арина и, подавляя дрожь, ушла.

Доктор мерил кабинет шагами.

– Садись, красавица, – сказал он. Арина нервно присела на край кушетки.

– У меня к тебе один-единственный вопрос. Почему вы с Сергеем не сказали мне о том, что Серафима в фургоне приходила в сознание?

Доктор не излучал агрессии. Он просто задал вопрос.

– Вы и не спрашивали. А мы не подумали, что это так важно. Мы даже забыли об этом. Я вспомнила об этом только сегодня.

Доктор снова принялся ходить из угла в угол. Вид у него был озабоченный и даже усталый. Арина никогда его таким не видела. 'Да, поздно', – ответил своим мыслям Доктор. Услышав эту фразу, Арина испугалась по-настоящему.

– Мистер Сайенс, Симе грозит опасность? Она может умереть?!

– Сима? Умереть? – поднял голову Доктор. – У нее отличное здоровье, и пока она в Лаборатории, с ней ничего не случится. Иди к ней. Я вижу, вы нашли общий язык, и она в тебе нуждается.

Арина вошла в свою комнату и села на ковер. Мягкий теплый ворс ласково принял ее.

– Ариша, – тихонько окликнула ее Сима.

– Ему не до нас. Какой-то замороченный. Наверное, проблем много навалилось. А я-то из-за какого-то пустяка испугалась.

– А что на полу сидишь? Ислам приняла? Или грибы ищешь? – хихикнула подруга.

– Ну, Си-и-и-ма! – Ариша прыгнула на диван и метнула в нее подушку. Та увернулась, и на пол полетела ваза с орхидеями.

– Ой, жалко! – воскликнула Арина, готовая прямо сейчас расплакаться.

Подушка со свистом вернулась к ней, и вместе с подушкой – песня про Бармалея. Подруги с визгом вцепились друг в дружку. Опрокинулась полочка, на пол полетели вазы, книги, диски, косметика.

Наконец подруги запыхались и остановились.

– Нам с тобой не на Зертилию надо, а в колонию, – сказала Арина.

– В колонию?

– Да-да, в колонию. В космосе есть несколько небольших колоний для преступников. И женская есть. Там долго не держат, не смотри на меня так. А женщины там, между прочим, часто живут с мужьями.

– Я думала, в 25-м веке преступников уже нет, – безысходно вздохнула Сима. – И все же сидит что-то в памяти, как заноза. Покоя не дает.

– Давай убираться. Цветы жаль, – ответно вздохнула Арина.

На следующее утро Анджело, как ни в чем не бывало, явился с букетом цветов.

– Доброе утро, красавицы, – поприветствовал он девушек и потрепал обеих за щечки. – У вас тут настоящий цветник!

– Это Арине приносят, – улыбнулась Сима.

– Есть за что, – благодушно кивнул Доктор.

– Анджело, можно один вопрос? Это ко вчерашнему относится, – сказала Сима.

– Да, я слушаю.

– Разве можно человеку стереть память?

– 'Служба памяти' именно этим и занимается.

– Я о моральном праве.

– Силой в 'Службу' никого не ведут. Человек сам тысячу раз подумает, прежде чем расстаться с воспоминаниями, пусть даже с самыми тяжелыми. Вместе с фрагментом воспоминаний человек опасается потерять часть самого себя. Ведь это его жизнь. А если человек все же обратится к нам с подобной просьбой, с ним для начала работают лучшие психотерапевты мира. В общем, проходит немало времени, прежде чем человек попадает из приемной 'Службы' в операционную.

– Это значит, вместо того, чтобы расстаться с фрагментом воспоминаний, человек проходит курс лечения у психотерапевта? – поинтересовалась Арина.

– Не совсем. При необходимости ему рекомендуют курс лечения у психолога или психиатра, смотря какой случай.

– А можно восстановить удаленный фрагмент? – спросила Сима.

– Нет.

Доктор ушел.

– Лучшие психологи… высший сорт… лучшее… высшее… – проворчала Сима, не скрывая недовольства.

– В Лаборатории Анджело Сайенса нет первого сорта. Только высший, – с гордостью ответила Арина.