Текст книги "Урбания"
Автор книги: Ляна Сафонова
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
И была ещё одна проблема. Раньше я ещё могла надеяться на то, что после первой же раны придёт сила Ветра и, автоматически, всем врагам будет "каюк хана". Раньше! Теперь же, особенно после приснопамятного случая с сулорами, приходилось полагаться исключительно на свои, отнюдь не выдающиеся способности. Ситуёвина складывалась занимательная. Оддар и Ника рубились в ближнем бою, спина к спине, да так, что только кровавые брызги летели во все стороны. Все окрестные кусты и деревья выглядели так, будто заболели ветрянкой. К моим ногам покатилась усекновенная голова. Я оглянулась. Ника торжествующе улыбалась. Наконец-то её врождённая ненависть к оркам нашла применение. Вдруг меня сбили с ног. Я увидела склонившуюся надо мной оскаленную орочью рожу. Мой противник занёс ятаган надо мной, явно собираясь пригвоздить меня к земле. Ну, нет, я тебе не бабочка для коллекции! Собрав все силы, я кувыркнулась назад и вскочила на ноги. Ятаган рассёк воздух и вонзился в землю, и я, пользуясь моментом, сделала короткий и быстрый выпад Сантаром. Орк беззвучно осел вниз. Не люблю лишней крови… Всё равно несколько капель попали на плащ. Потом придётся стирать. Надо было забрать оружие поверженного врага, но прикоснуться к липкому от крови клинку из чёрной стали? Фига с два! Поэтому я просто рубанула по ятагану Сантаром. Ятаган распался надвое. Плохая ковка… руки бы кузнецу пообрывать…
Эльфы обожают драться. Обычно они спокойные и рассудительные (я не имею в виду Нику; в ней, кончено, есть и эльфийская кровь, но на эмоции это отчего-то не влияет), а когда дело доходит до битвы, в них словно демон разрушения вселяется. К сожалению, истинного мастерства можно достичь только на холодную голову, но согласны с этим далеко не все. Дайнрил к таковым обычно не относился. Сейчас он, подобно Нике и Оддару, устраивал кровавую мясорубку, видимо, чтобы дать выход накопившемуся отрицательному заряду. Да, дипломатии между эльфами и орками не бывать… Противники подобрались ему под стать, не хлюпики – здоровенные бойцы, поэтому рядом с вампиром валялось всего-то четыре трупа, а остальные наседали на него, как мопсы на стаффорда. И с тем же результатом. Многие лишились кто уха, кто глаза, а кто и кисти одной из рук. Молодец… Мне же оставалось уворачиваться от ударов. Из-за укрытий стреляли лучники, несколько стрел всё же чиркнули по рукам и плечам. Как бы раздобыть лук? Попробовать-то можно…
В тот момент какой-то орк всерьёз вознамерился отсечь мне руку и так рубанул, что я, едва обезопасив конечность, отлетела в сторонку и впечаталась мордой в спину другого рогача. Этот субчик мне не понравился с самого начала. Наверное, он был своего рода меломаном, потому что постоянно отбивал ритм сталью о сталь и напевал военные марши. Тогда до меня и дошло, что больше всего в этой жизни я ненавижу орочьи военные марши. Выглядел тот тип тоже чудно. Прежде всего в глаза бросалась красная куртка из низкокачественной холстины и красная же обмотка на рогах. Видали б это фанаты испанской корриды… при небольшом для орка росточке ножки у него были, как у снежного человека. Бритая по приграничному обычаю голова, утиный нос, оттопыренные уши, в одном из которых болтались два железных кольца, и ещё – козлиная бородка. Короче, красавчик… Но главное даже не это, а то, что я в полёте уцепилась за его рукав и оторвала оный напрочь вместе с половиной куртки. Говорю же, низкокачественная холстина. Под курткой оказалась замысловатая иероглифическая татуировка.
Что тут началось! Все орки побросали свои дела и окружили меня и татуированного собрата кольцом из ятаганов и стрел. Кто-то в толпе прорычал слово "оскорбление", кто-то другой – "смертный бой". Весёленькая перспективка. Ушастый орк зашипел, бросая на землю остатки свого дурацкого облачения, и злобно проскрежетал, глядя на меня в упор:
–Ты оскорбила мой род! Ты умрёшь. Я, Важжай, вызываю тебя на поединок!
Я покрепче сжала Сантар. Орк взмахнул было ятаганом, но тут сверху спланировал Дайнрил и встал прямо перед ним:
–Сдохни и ты, мясник. Слышал я про тебя… от твоего любимого учителя. Кстати, Хиссе мёртв. Мне всё же удалось его "успокоить". Так что сначала ты будешь драться со мной, краснорогий!
–Кто ты вообще такой?!
–Дайнрил Энгрин. Наверное, слышал о таком?
Похоже, Важжаю действительно доводилось слышать это имя. Я его уже не интересовала, он просто забыл о погубленной куртке. Всё вокруг дышало злобой, ненавистью и жаждой крови. Вампир медленно обнажил меч и вытолкнул меня из круга. Стена широких орочьих спин сомкнулась вновь. Я подскочила к Оддару и вцепилась в его плечи:
–Кто этот Важжай?
–Важжай… он же – Барабанщик, – лицо гнома будто свело судорогой, – это самый хитрый и опасный орк Дершата после Хиссе. А в бою на мечах – и самый умелый.
–То есть… не понимаю… Дайнрил же его убьёт, ведь так?
–Не уверен. О, Силы! Если бы это был любой другой орк, даже Хиссе, но не Важжай!
–Тогда чего мы тут стоим?!
Я уже готова была врубиться в кольцо врагов, чтобы уравнять наши общие шансы, но Оддар остановил меня:
–Это поединок чести. Не вмешивайся.
–Да какая, к лешему, у орков честь?!
–Какая-никакая, но честь. Из этого круга может выйти только один из них. Нам остаётся только ждать.
И все замолчали. За спинами орков ничего не было видно, да они на это и рассчитывали. Звучали проклятия, звенела сталь… по правилам поединка, как меня любезно просветил Оддар, никто из противников не имеет права использовать любые свои "преимущества", кроме меча и мастерства. Впрочем, я раньше и не видела, чтобы Дайнрил сражался в полёте. Что до силы Земли, то и вовсе никогда. Всё же он не Посвящённый и не маг, как Керриэль. А жаль, что Керри-боя нет рядом! Один разик тряхнуть весь этот лесок, и орков можно будет пачками связывать. И сила Ветра, как назло, взрослеет себе где-то там… Нет, я больше не выдержу! Я должна видеть, что происходит в круге…
Перемазавшись в смоле, я вскарабкалась на ближайшую ёлку и увидела… ад кромешный! Первое, что бросалось в глаза – ужасная рубленая рана на лице Дайнрила. Она шла наискосок от правого виска к левой скуле. Кровь, наверное, мешала видеть, и он бился практически вслепую. На всём его теле не осталось живого места, только раны, одна страшнее другой. Впрочем, орк тоже выглядел не лучше, но заметно бодрее. Дьявол! Это же меня вызвали на поединок! Почему именно Дайнрил обязан за меня отдуваться? Так же несправедливо!
И вдруг меч эльфа, до того вот-вот грозивший выпасть из склизких от крови пальцев, поднялся в последний раз. Клинок Важжая, явно не орочьей работы, раскололся надвое и больше не мог служить препятствием для следующего, стремительного и разящего удара. С садистским удовольствием, которое я на сей раз разделяла, Дайнрил вонзил меч в грудь врага и несколько раз его провернул. Рана на его лице к тому времени уже начала затягиваться, и я видела торжествующий взгляд победителя. Важжай некоторое время стоял, хватая ртом воздух, но в конце концов свалился в утоптанный круг.
И в тот же момент орочий круг разомкнулся. Поединок чести закончен, нет необходимости мстить за убийство предводителя. Они уходили, и никто из нас не стал их преследовать. Никто, даже Ника. Дершатский патруль исчез в родных дремучих лесах, и больше нам не довелось о нём услышать.
Ещё до того, как первые орки скрылись за деревьями, я спрыгнула с дерева, ломая ненадёжные ветки, и подбежала к Дайнрилу. Шрам почти исчез, но его лицо было до сих пор неестественно бледным. Если бы он сейчас цапнул меня за сонную артерию, ей-богу, я бы только обрадовалась, потому что он потерял около полутора литров крови, и даже быстрая вампирья регенерация не очень помогала. Но он сам ни о чём таком не думал, просто опирался на меч и улыбался.
Оддар подбежал следом и остановился в полушаге от друга, переводя взгляд то на него, то на убитого орка, будто беспокоился, что тот может встать и продолжить сражение.
–Ты как? – сглотнула Ника.
Дайнрил тряхнул головой:
–Лучше не бывает! Долгонько я пытался добраться до Важжая, а тут он сам ко мне в руки пришёл. Ну, что вы все так смотрите?
–Красота неописуемая, – вырвалось у меня, – чисто вурдалак с кладбища на прогулке.
–Это того стоило.
–Может, ты… того… присядешь, отдохнёшь? Тут орки луки оставили, давай я на охоту схожу, мигом…
–Да всё со мной в порядке, сестра милосердия! – он рассмеялся. – Обычная драка. Ты меня ещё после Рантамбора не видела! Вот тогда – был вурдалак, даже голова на лоскутке кожи висела. Народ шарахался дня три. А всё потому, что я, дурак, на лук со стрелами понадеялся.
–Рантамбор? – прищурился Оддар.
–Да я тебе рассказывал, это было лет двести назад, в тот самый день, когда атлар Ульшер допился до розовых слонов и открыл дворцовые ворота, а повстанцы устроили резню из-за атларовской казны…
–А-а, – вспомнил Оддар, – это когда тебе пришлось этих дурней усмирять?
–Ну да, пока они все статуи во дворце не переколотили.
–А где это – Рантамбор? – полюбопытствовала я.
–В Приречье. Ещё вопросы есть?
–Вопросов нет.
–Ну, раз нет вопросов, летим в Перекрёсток.
–Мо-ожет, попозже? – жалобно простонал Оддар.
–Я тебе дам попозже! Куда это я канат подевал? Ах да, под лапник. Девушки, если хотите поскорее попасть в цивилизованные места, хватайте этого… вояку и держите, пока я его к седлу не привязал.
Оддар отпрыгнул метра на три, уверяя нас, что наши матери находились в лесбийских связях с дохлой самкой тролля. К сожалению, все его словесные потуги были напрасны. Когда мы дошли до дубняка, в котором припарковали наш "воздушный транспорт", то застали там только одну (одного?) геронду. Вторая птичка неспешно улетало в лес, и обрывок верёвки гордо развевался у неё в клюве.
–Terf nes grush' vel! – тоскливо простонал гном.
–А Йогетор-то и тут был прав! – Дайнрил щёлкнул пальцами. – Не иначе как поблизости уйма голубых ягод! Геронды от них последний ум теряют.
–И что дальше будем делать? – поинтересовалась я.
–Будем искать. Эта зверушка и двоих-то с трудом тащит. Если не разыщем, – пренебрежительный взмах рукой, – придётся лететь своим ходом и пугать местное население, а Оддара тащить за воротник.
–Даже не думай!
–Отродясь не занимался таким бесполезным делом. Для здоровья вредно. Ну, мы идём? Я видел несколько зарослей ягод на том берегу озера.
–Слушай-ка, герой войны, – я долго тренировалась, прежде чем в моём глоссе начали появляться такие вот лисьи интонации, – а геронды только ягодами питаются?
–Гм… сомневаюсь.
–Я тоже, и в этом вся проблема.
–Объясни дураку глубину своей мысли.
–А недавно ты что-то говорил о глубине… В общем, я боюсь, что, когда мы найдём наш транспорт, он примет нас за вкусный бифштекс. Тогда нам вполне хватит одной птички, я имею в виду тех из нас, кто бегает достаточно быстро.
–Ты права, – усмехнулся Дайнрил, нам действительно не повредит хорошая ванна.
–А ещё какава с чаем.
–Насчёт какавы ничего обещать не могу, но ванну устрою… не отходя от кассы.
Надо же, какой эрудированный господин! И откуда у него только время берётся, чтобы смотреть наши старые комедии – а современные трёхчасовые блокбастеры, случаем, тоже не посматриваем? Интересно, что он имел в виду, когда говорил о ванне? Надеюсь, не очередная фирменная подлость.
Прежде, чем я опомнилась от глупо-блаженного настроя, вампир шагу вперёд и толкнул меня прямо в мелкое озерцо. Именно это озеро нам надо было обойти, чтобы добраться до искомых зарослей ягод. Однако! Мог бы и предупредить о том, что на дне острые камни! Я отшибла себе весь бок и поклялась отомстить страшной местью, если сперва не захлебнусь ледяной водичкой и не запутаюсь в мокром плаще. Я, конечно, хотела искупаться, но не в одежде! Наконец мне удалось высунуть голову на поверхность. Вот же он, садист проклятый! Отфыркавшись, я приготовилась сдёрнуть его вниз с безопасного бережка, но он меня опередил: засмеялся и сиганул в воду с разбега, поднимая тучу брызг. Секунду спустя Дайнрил вынырнул рядом со мной, продолжая улыбаться во весь рот. Вода смыла кровь с его лица, и теперь он выглядел более-менее нормально, за исключением неестественной бледности.
А, тролль с тобой, приятель! Заодно и одежду от крови отстираю, а то ведь на самом деле все собаки Перекрёстка от нас не отвяжутся. Всё бы было ничего, если бы температура воды была чуть повыше десяти-двенадцати градусов. Роскошная ванна, нечего сказать! Чтобы согреться, Дайнрил предложил устроить соревнования по плаванию. Я сперва хотела поддаться, но, оказалось, в этом не было нужды. Здоров, как бык! Думаю, он был бы в состоянии зарубить не одного, а десятерых Важжаев, одного за другим или всем скопом, и после этого выиграть спринтерский заплыв "до тех кустов".
Вскоре к нам присоединились Ника и Оддар. Они, правда, поступили умнее: сначала сняли обувь и тяжеловесную верхнюю одежду, а уже потом нырнули в озеро. К счастью, воды гном не боялся. Ну, почти не боялся, потому что на берег он выскочил всё же первым. Вскоре мы вернулись к нашему костру и раздули его снова. Нам следовало в самый короткий срок просохнуть, дабы не обрасти, как снежный ком, различным лесным мусором. Пламя занялось такое, что завидки брали, но обжигающего жара мы не чувствовали из-за недавних арктических заплывов. Мы сидели и молчали. Под действием воды и тепла даже на лицо Дайнрила вернулись краски. Пользуясь его цветущим видом, Ника пристала к нему с вопросами по поводу "земляных дел"… нет, это уже неисправимо! Как там говорит Лиза? "Изолировать от общества"? Не стоит. Кстати, насчёт Лизы…
–Оддар?
–Что стряслось?
–Поговорить хочу.
–Здесь говори. Я сейчас никуда не пойду.
–Конечно, какие вопросы… Мне, видишь ли, стало интересно, как ты ухитрился вытащить её сюда за такой короткий срок? По-моему, до Аравийского моря только лететь часов пять, я уж не говорю о том, что ближайший аэропорт находится у чёрта на рогах.
–У тролля в заднице он находится…
–Ну, что ты сделал?
–Телеграмму послал.
–Это как?
–Как-как… обычно, телеграфом. Выслал ей денег на билет и написал, что, если она хочет, то может прилететь ко мне. Лиза и прилетела чартерным рейсом.
–Так просто и прилетела? А как же Алик?
Гном фыркнул:
–Алик, шкалик… тоже мне, хороший парень! Тот ещё х… хороший! Лиза мне рассказала, что он каждый вечер приходил пьяный и обзывал её гормонально-дефективной малявкой. Это, по-твоему, любовь?!
–И она согласилась уехать с тобой навсегда?
–Ну… я не говорил, что навсегда. Пока – только на время, переждать, когда Алик угомонится. А он не угомонится, я чувствую. Теперь всё зависит от меня. Как думаешь, есть у меня шанс уговорить её остаться?
–У тебя с головой проблемы. Лиза предпочитает комфорт душевному покою.
–Не говори так!
–Не любо – не слушай. Моё дело рассказать, твоё – показать. Жить-то вы где будете?
–У меня в Рушдеге.
–А, дворец? Я не про дом конкретно, а вообще. Представь себе: она захочет вернуться в Айреку, что ты делать будешь?
–Я хотел, чтобы…
–Оддар! "Я" – последняя буква алфавита, а ты её ставишь вперёд всех. Ты не думай, я тут тебе не лекцию занудную читаю, просто обмозгуй всё это дело в свободную минутку, хорошо? Подумай головой, а не тем местом, которым сейчас думаешь.
–Спасибо.
–Да не за что. И, не затруднит ли тебя немного поменять тон? Я же правду говорю.
–Знаю. Знаю, что правду.
–Тогда в чём дело?
–Ни в чём. Я думаю.
Говорят, на огонь можно смотреть бесконечно, нам же удалось урвать у вечности ещё минут пятнадцать – до тех пор, пока наши вещи не просохли рядом с обжигающим пламенем. Дольше ждать было рискованно: накушавшись до отвала, птичка может запросто залететь в такие дебри, из которых её даже на бульдозере не вытащишь. Поэтому мы натянули влажные сапоги, залили костёр и перешли озеро, на сей раз по берегу.
Дайнрил всё же пошёл с нами на поиски геронды, и как мы только его не отговаривали! Хорошо ещё, что он успел отдохнуть, пока мы у костра обсыхали. Между прочим, Йогетор действительно оказался прав. Если бы и утверждение насчёт войны сбылось так же… Геронда нашлась у первых же зарослей "голубых ягод" – очень даже понимаю эту птицу! Ягоды были величиной приблизительно с гномий кулак и пахли мятой и анисом. Цвета они, правда, были не совсем голубого, скорее, фиолетового с голубым восковым налётом. Одно плохо: сок этих ягод очень пачкается, и, хотя мы ели достаточно аккуратно, вскоре все стали похожи на школьников, которые слизывали кляксы в тетрадях. Одному Дайнрилу удалось избежать общей участи, и то потому, что он терпеть не может запах аниса.
Я потянулась было к третьей ягоде, но Дайнрил вдруг подмигнул мне с видом конспиратора:
–Ты уверена, что тебе стоит это есть?
–Жалко, что ли?
–Нет, что ты… я думаю, тебе будет очень интересно узнать, что "голубые ягоды" – сильное возбуждающее средство. Широкого, как говорится, профиля.
–Че-его?
–Ну, стимулятор.
–Откуда ты слова-то такие знаешь?
–А про "не отходя от кассы" не так удивлялась. Тут же одно простое слово…
–Дайнрил!
–Понимаешь, эту дрянь скармливают солдатам перед сражением. Повышает боеспособность и резко притупляет чувство страха. Поэтому будь осторожна, если вдруг снова придётся драться. Возможно, в тебе заговорит не здравый смысл, а дурман.
–Скотина!
Я швырнула в него ягодой. Он увернулся и продолжил, ехидно улыбаясь:
–Впрочем, ими ещё угощают супругов, после… эдак, тридцати лет брака. Говорят, помогает возродить былую страсть. И ты просто можешь с собой не справиться. Я уже боюсь к тебе подходить…
–И правильно боишься… Я убью тебя!
–Кажется, ты уже убедилась, что сделать это ой как непросто. Зачем сразу беситься?!
–Так предупреждать надо!
–Да ла-адно! Зато Оддар на целых два дня перестанет бояться высоты. Нам не придётся его привязывать к седлу канатом. Ты идёшь?
–Два дня?! Deler averta…
–Конечно, и я тебя люблю. Эй, вы двое! Нам пора, хватит ягоды лопать!
–Я всего-то половинку съесть успела, – пожаловалась Ника.
–Повезло… – констатировала я.
Развить тему мне не позволила скорость, с которой вампир зашагал назад, ведя в поводу объевшуюся наркотой птичку. Пусть тогда сам на ней летит, конспиратор хренов! Инна этот раз я полечу на "заднем сиденье", если, конечно, Ника не просечёт мой план до "взлётно-посадочной площадки".
Интересно, моё нестерпимое желание прибить Дайнрила – это действие голубых ягод или же насущная природная необходимость?
XII. Башня
Учёные утверждают, что человек с нормальным зрением способен увидеть пламя единственной свечки на расстоянии в пятьдесят километров – разумеется, если на пути света нет никаких препятствий вроде домов, деревьев или выпуклостей рельефа. И, разумеется, если свечу зажгли ночью, потому что без этого эксперимент теряет смысл. Если верить этому, пусть даже научному, но бреду, то пламя костров по периметру Перекрёстка должно было быть заметно даже из космоса. Проверить догадку на практике, к сожалению, невозможно ввиду аграрного уровня развития нурекнийской цивилизации. Но это лишь догадки… Увы.
По отношению к стыку трёх границ крепость была где-то к юго-востоку. Именно там мы увидели зарево от упомянутых костров. Тогда, конечно, мы не знали, что это. Увидели мы его километров за двадцать (хана гипотезе!), и то потому, что мы смотрели с… с высоты птичьего полёта. Значит ли это, что пора брать талончик к окулисту?
Правда, есть несколько обстоятельств, которые могут оправдать учёных. Во-первых, очень хотелось спать. Во-вторых, как раз близился рассвет, и солнце всегда встаёт с той стороны, куда мы летели. Лично я всерьёз решила, что настало утро, и Ника тоже. А вот местные жители в лице Оддара и Дайнрила поняли всё прекрасно. Понять поняли, а вот если бы ещё потрудились объяснить нам, в чём дело! А так – мы озирались по сторонам в поисках внезапно исчезнувшей соседней птички. Поиски закончились после того, как ветер донёс до нас гномий боевой клич.
Кстати, о птичках. "Голубые ягоды" подействовали на Оддара особенно сильно. Как он сам впоследствии признался, всё потому, что он сожрал аж шесть штук, потому что после купания ему очень хотелось пить. О страхе высоты не осталось даже воспоминания – к сожалению, это был единственный положительный эффект. Помимо высоты, гном перестал бояться и смерти, и то и дело норовил сделать "ласточку", стоя на птичьей шее. Как мы только не пытались его осадить! И насмешками окружающих пугали, и Лизиным презрением, и её же шоком… ноль реакции. Я грешным делом подумала: если эти ягоды – система стимулирования организма, то она очень нервная, эта система… Потом, Оддар постоянно рвался в бой в буквальном смысле этого слова. Короче, нам это порядком осточертело, так что после пары часов воздушного цирка Дайн просто врезал приятелю по загривку, связал канатом и уложил поперёк седла. Счастливчик! Ему-то не грозит падение в бездну! Только на подлёте к Перекрёстку, после длительных уверений гнома в собственной нормальности Оддара развязали. Тем не менее он продолжал говорить исключительно о сражениях.
Между прочим, даже шум от взлетающего самолёта приблизительно равен всего ста сорока децибелам. Это я к чему? Да к тому, с каким чувством гном рассуждал о кровавом побоище. И тут мы наконец-то разглядели костры, затем искомую птичку, а на земле… что ж, дождался наркоман на Новый Год мешка анаши. В голову лезла одна и та же строчка: "Фарш невозможно провернуть назад"… Война, о которой все так долго говорили, вступила в активную фазу.
На подступах к крепости развернулась натуральная Бородинская пилорама. Войска белоозёрцев подоспели как раз вовремя, чтобы не дать незалежному Перекрёстку свариться в собственном соку. Но эльфов было смехотворно мало по сравнению с бесчисленными муатийскими, грелльскими и орочьими ордами. Это напоминало стандартную бытовую ситуацию: травишь, травишь тараканов, а через месяц их опять столько же, если не больше. Откуда ж этих гадов столько набралось?! Их же около Перекрёстка набралось практически полтора Китая! Наверное, что касается греллов, они и плодятся соответственно. Но меня поразило не это, а тот удивительный факт, что несколько тысяч эльфов сдерживают войско в сто или сто двадцать тысяч врагов.
Когда-то мне доводилось слышать (не помню, от кого – не в первый раз; это, должно быть, ранний склероз), что муати на самом деле чихать хотели на исконные расовые предрассудки, о которых столько всего сказано выше. Степняки вообще не делают разницы из того, существо какой расы стоит перед ними. Зато они испокон веков облизывались на белоозёрские луга, покрытые сочной зелёной травой, настоящим сокровищем для скотоводов. Белоозёрцы, естественно, пастбищами делиться не хотели, потому что у них тоже есть скот, в основном лошади, которому нужно кушать. Надо сказать, что подавляющее большинство эльфов считают земледелие занятием, недостойным Перворожденных. На самом деле, зачем высшей расе утруждать свои белы рученьки пахотой, прополкой и прочей не относящейся к вечности суетой? Вместо этого они живут охотой и ещё пекут хлеб из семян дикорастущих злаков. Но не в этом дело. Дело в том, что между эльфами и муати шла перманентная, то есть затяжная, войнушка. Именно близость нехороших соседей заставила белоозёрцев, наряду с куданнскими гномами, около двух с половиной сот лет назад воздвигнуть Перекрёсток.
Так, я опять отвлекаюсь от темы! Возможно, я и преувеличила численность врагов, но от этого стойкость эльфов была не менее удивительной. Наверное, всё потому, что те из Перворожденных, кому повезло пережить первые пятьдесят лет стычек, набирались опыта и изучили каждый приёмчик как отдельных кочевников, так и всего их воинского построения в целом. А с этими знаниями грех не победить. Всё как в наших фирмах: решающий фактор – опыт работы.
Поспорив с Никой насчёт немедленного присоединения к защитникам крепости, я развернула геронду и заставила её описать ещё один круг над полем битвы, держась достаточно высоко, чтобы в нас случайно не попали стрелой. Тут-то мы и заметили, что, кроме эльфов, на передовой сражался небольшой отрядец людей, и дрались они как дьяволы!
Это были рослые воины с резкими чертами лица. У некоторых волосы были чёрные, но больше попадалось сероволосых. Делларийцы! Насколько белоозёрцы ненавидят муати, настолько же делларийцы ненавидят дершатских орков. Вокруг них было столько крови, что впору устраивать байдарочный поход. Рядом с этими делларийцами дрались и наши Хранители, наверняка с подачи патриота Кхарто. Вот и он… кстати, зря он полез драться. Меч ему держать крайне тяжело, в одной битве несколько лет назад он неудачно сломал обе руки, а колдовать он пока что умеет не очень. Эльфа Клейтаса я бы тоже не испугалась в ближнем бою. Дайнрил, например, делал упор на клинок и крайне редко стрелял из лука, здесь же всё было с точностью до наоборот. Белоозёрцы вообще не носили мечи, за редким исключением их любимым холодным оружием были трёхгранные кинжалы длиной где-то сантиметров тридцать, которыми удобно колоть, а вот рубить… лучше и не пробовать. Однако, как "хорошо" обстоят дела в крепости, если лучших лучников бросают на подкрепление пехоте. И даже статус главного защитника Перекрёстка не помог…
Ага, ясно, в чём соль. Над Перекрёстком прямо-таки роились сулоры, не менее трёх с гаком дюжин. Прикрывать своих с воздуха стало невозможно. Как только кто-то пускал стрелу, к нему пикировало белое чудище с явным намерением слопать. Да, пожалуй, на земле безопаснее… Возможно, мы бы и сами спустились, если бы один из погонщиков сулоров не заметил нас с Никой верхом на птичке. Сначала он нас окликнул, но так, как и к греллихе не обращаются. За окриком последовал плевок огнём, и геронда, воняя отчего-то палёной курицей, стала описывать рядом с делларийским отрядом что-то вроде нисходящей спирали. Метрах в двух с половиной от твёрдой поверхности мы спрыгнули. После этого я не видела Нику довольно долго, и поэтому о её приземлении могу судить исключительно с её слов. Она говорит – удачно. Везёт же! В который раз, кстати… Я же спланировала на спину подвернувшегося грелла. Уже какая-то традиция складывается, верно? Хм… слава чему-то там, грелл не стал устраивать разборок по поводу смертельно оскорблённого достоинства, подобно Важжаю. Наверное, потому, что импровизированная "подушка безопасности", то есть грелльская спина, в тот же момент хрустнула и приказала долго жить, естественно, вместе со своим обладателем.
Не теряя времени зря, навстречу мне выбежал два сородича почившего с миром мохнатика. Только не с хлебом-солью, а кое с чем погаже. Внезапно почва под их ногами взбугрилась. Греллы шмякнулись друг о друга лбами, да так и затихли. Я перевела взгляд с лежащих чуть выше. Керриэль? Можно было бы и так догадаться. Куда мы – туда и наш земной надсмотрщик. Причём успевает он раньше. Сейчас же он ухитрялся одновременно смотреть на меня и отбиваться от врагов.
–Как же твоя хвалёная политика невмешательства, старина? – поинтересовалась я, переводя дух.
–Никак, – он одарил меня презрительной усмешкой, – на случай войны я клятв никаких не давал.
–А что ж ты раньше не приходил?
–Не учи отца вино пить.
–Вот моего отца попрошу не касаться!
–Да? Я давно знал, что, если с женщиной нет проблем, то это не женщина.
–И что, убедился?
–Скажи-ите, пожалуйста…
–Пожалуйста.
–Ты сюда спорить пришла?
–Успею. Моё от меня не уйдёт. То, что ушло – было не моё. Талисман ты нам отдашь?
–Щаз. Побежал уже за ним. Да, это просто к слову… во-он та длинноволосая кикимора… то есть, ведьма – твоя подружка, я прав?
Прав. Прав был мой сосед по парте, когда уверял меня, что самое безопасное место на земле – кладбище, потому что там нет живых. Обратив моё внимание на Астру, Керриэль полностью вернулся в бой. Никаких лишних движений, только выверенная точность ударов. Конечно! Как же это он останется в стороне, когда его сородичи фаршем ворочают? Патриот не хуже Клейтаса. Правда, всё зависит от того, с какой стороны посмотреть. А ещё поражала неуязвимость служителя Тверди. Многие его соотечественники были ранены. Кто легко, кто серьёзно, а самому Керриэлю так везло… как будто он нашёл подкову от слона. Ей-богу, больше ничего в голову не лезет.
Оддар, кстати, чувствовал себя как в раю, хорошо ещё не в буквальном смысле. А я стою, столб изображаю и этим ищу себе боевую славу? Знаю же, что без пруда не вытащить и рыбку из него. Но, если женщина требует всего, значит, ей больше ничего не надо. Да, мне нужно всё! Например, сила Ветра никоим образом не помешала бы. Я торопливо проткнула Сантаром глотку пробегавшего мимо грелла и продолжила искать Астру. Казалось, рядом с крепостью сейчас бьются тысячи воинов и вдобавок практически все наши, за исключением Лизы и Ош Даруша.
А, вот и Астра! Тролль побери… нет, Керриэль неспроста о ней заговорил! Ей, конечно, выдали оружие, только если это – оружие, то я – римский папа. У неё в руке покачивался железный прутик с поперечной перекладиной. При учениях это обозвали бы «условно шпага», так же, как и окна «условно заклеены». Через эту шпажку, на которую мне было бы смешно даже шашлык насаживать, Астра швыряла в противников сначала жёлтые, а затем красные искры. Цвет искр с каждым разом становился всё тусклее, и, наконец, пришёл миг, когда они погасли совсем.
Каким-то образом греллы это почуяли, заревели и бросились на неё. Зейтт без колебаний заступил им дорогу. Я хотела было присоединиться к нему, но вдруг случилось… такое, отчего у меня в глазах потемнело от ярости. Кто-то из орочьих лучников, прикрывая дружков, метко выпустил в дахрейца заговорённую стрелу, которая засела в шее жертвы. Зейтт не упал и даже вырвал стрелу вместе с клоком мяса, но кровь текла не переставая. Я сжала зубы и рванулась вперёд, к нему, попутно бешено размахивая Сантаром. Пробиться оказалось не так сложно, сложнее было смотреть на друга и понимать, что ты ни тролля не можешь для него сделать. А если наконечник ещё и отравлен? Да я и без силы Ветра всё тут разнесу к собачьей бабушке! В тот момент Астру оставили последние силы, она зашаталась и распростёрлась лицом вниз на мокрой от крови земле.
–Прикрой меня! – крикнул Зейтт куда-то в сторону. – Я отнесу её в безопасное место!
–Хорошо! – Рор тоже кричал, хотя стоял в какой-то паре десятков шагов от нас. – Только поторопись!
Один вид Рора мог вогнать в ступор любого несведущего баталиста. Он стоял в окружении трупов своих излишне доверчивых соотечественников с автоматом наперевес и строчил из него с диким удовольствием. Вот, значит, как… я, конечно, подозревала, что Дайнрил из Айреки привёз не только пистолет с одним патроном, но не в такой же степени! Вампир будто предвидел полномасштабную операцию – и, надо признать, не очень-то ошибся. Однако, он сам как спрыгнул с геронды с одним мечом, так с ним и не расстаётся. Да, красиво… красиво сверкает айриэльская сталь в первых рассветных лучах… И вдруг рядом оглушительно бабахнуло. По старой привычке я плюхнулась на землю и тем самым сохранила свою репу в целости, а вот греллы с орками так не сделали, о чём могли бы пожалеть, если бы им ещё оставалось чем жалеть. Фрекатта? Если бы! Но слово с этим именем рифмуется: «граната». Неужто я, юрист-недоучка, не узнаю звук взрыва всенародно любимой гранаты Ф-1, в просторечии именуемой «лимонка»? Ай да Дайнрил!