Текст книги "Урбания"

Автор книги: Ляна Сафонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Помимо молитв и самовоспроизводства, божьи люди занимались ещё одним, крайне полезным для нации делом: воспитанием подрастающего поколения. Юных граждан учат патриотизму, ремёслам, боевым искусствам, верховой езде, стрельбе из арбалета, грамоте и устному счёту. Программа одинакова как для мальчиков, так и для девочек. Обучение занимает шесть лет, но иногда ребёнка оставляют в монастыре ещё на два, в том случае, если чадушко обнаружило особые способности, например, к военному делу, поэзии или теологии. Бывает такое не так часто, однако Рор, например, учился восемь лет и до сих пор считается одним из лучших стрелков в Муати.

Монастырь, в который мы направлялись, был, разумеется, мужским и был посвящён богу северо-запада Эрксу; он назывался "Цеер фен Эрксу", то бишь "обитель северо-запада", в народе – просто Цеер. Настоятелем там был некий Йогетор. Вокруг его имени роились байки, одна чуднее другой. Поговаривали, что Йогетор возглавляет Цеер уже вторую сотню лет, стало быть, он или маг, или эльф. Зная отношение местного населения к эльфам, логичнее предположить второе, но тем не менее мне стало очень интересно, что из этого правда, а что – лапша на ушах. Вообще-то по муатийским канонам маг не может быть настоятелем монастыря, а уж эльф – тем паче. У настоятеля Йогетора накопилось очень много тайн, и мне захотелось их раскрыть. Это же куда интереснее, чем простая войнушка. Интересно, этот человек-загадка отдаст нам роровского парня или же внемлет гласу разума? С этими мыслями я заснула и с ними же наутро продолжила путь.

Дайнрил оказался прав: мы подъехали к монастырю где-то в половине одиннадцатого. Это было восьмиугольное строение с массивными воротами с северо-западной стороны. Откуда-то из стены валил дым; скорее всего, это и была подземная церковь, о которой упоминал болотный эльф.

Рор ударил в ворота железным кольцом, прикреплённым к стене вместо звонка. Раздалось глухое "бом!", но наружу никто не выглянул. Изгнанник повторил попытку – и с тем же результатом. Тогда он раздосадовано пнул ворота, и, к удивлению собравшихся, они распахнулись без малейшего скрипа. Мы увидели живописный внутренний дворик и детей в разноцветных одеждах, снующих взад-вперёд, как, собственно, и полагается детям. Среди них степенно прохаживались облачённые в белое монахи. Солнце заливало дворик ярким, живительным светом, и повсюду слышался детский смех. И только стремительно закрывшиеся за нами ворота портили идиллическую картину.

–Что-то здесь не так, – пробормотал Зейтт, крепко сжимая рукоять меча.

–Согласна, – кивнула Ника, – не забывай, что каждый из этих малолеток может порвать нас, как щенков. А если это ловушка?

–При чём тут "если"? – фыркнул Рор.

Я уже готова была с ним согласиться, но вдруг со стены монастыря кто-то приглушённо сказал:

–Шаг направо, изгнанник.

–За… зачем? – вздрогнул он.

–Ради твоего же блага. Поторопись.

Рор машинально шагнул в сторону. Секунды две спустя на то место, где он только что стоял, шлёпнулся…скажем так, продукт жизнедеятельности какой-то степной птички. Рор выпучил глаза. Дайнрил присвистнул:

–Вот и Йогетор…

Настоятель (во шифруется, прямо Штирлиц какой-то!) подошёл к нам и встал немного сбоку. Выглядел он совсем непримечательно, обычный желтолицый монгол мафусаиловых лет, бородка "три воловины" и ослепительно белые одежды. И… белые глаза без признаков зрачков. Йогетор был слеп.

–Слушай! – восхитилась я. – Это потрясающе! Мужик, как ты это делаешь? Я понимаю, там, погоду просчитать или выиграть на скачках, но угадать, куда прогадится птичка! Это – супер, верх мастерства! Ты что, предсказываешь будущее?

–Он живёт в нескольких временах, – шепнул Рор.

–Да? – я и не подумала понижать голос. – А тогда, господин Йогетор может, скажете, чем закончится война? Кто победит? Есть ли вообще смысл драться?

Настоятель промолчал. Ни фига себе, предсказатель… нет, предсказамус! Разве жалко сказать человеку, когда его мочканут? Знаете, как называют корову, которая не даёт молока? Жадина говядина!

На этот раз сия участь всерьёз грозила мне самой. И ладно бы жадины, просто – говядины, мяса то есть. Мясом меня чуть не сделал сам глава ордена, маг-хранитель Фрекатта. Из воздуха он сотворил змею и бросил мне под ноги, вскользь заметив, что выбранный мною тон совсем не подходит для беседы с Йогетором. Типа, "прямо щас и прямо здесь будет тебе плохо"… А сам слепой настоятель отреагировал достаточно странно. Он развеял змею так быстро, что я даже не успела испугаться, а затем произнёс:

–Не тебе говорить о правилах поведения, Фрекатта. Я всё знаю.

Маг-хранитель поник, как спущенный воздушный шарик, мне даже стало его жалко (правда, немного). Пятьсот лет назад совершил ошибку, всеми силами пытается её исправить, и что? Тычут носом в старое дерьмо. Сколько можно?! А Йогетор продолжал:

–Силы тебя рассудят. Силы и время… я не стану говорить вам ваше будущее, потому что вы сами ещё не решили, каким оно будет. Идите, Хранители. Настал черёд испытаний. Запомните, только от вас самих зависит исход вашего пути… Нет, я не забыл, изгнанник, Ош Даруш! Выходи и иди за своим отцом!

–Я не знаю своего отца! – раздался хрипловатый голос ребёнка. – Мой дом – здесь.

–Больше нет. Выйди на свет, Ош Даруш.

Из-за угла, щурясь, вышел мальчишка приблизительно с Оддара ростом, за его спиной висел неизменный муатийский арбалет. Парнишка был одет в жёлто-красный халат с поясом и бахромой по краям. Голова – бритая (очень похоже на обычаи буддистских монахов), а ближе к вискам… Оп-па, как выразился бы гном! По бокам головы Ош Даруша красовались два коротеньких, сантиметра три, но всамделишных рога. А, если память у меня работает как надо, только у одной разумной расы в Нурекне растут рога. В организмах орков, наверное, избыток кальция…

Заметив мой удивлённый взгляд, мальчишка принял боевую стойку и с вызовом воскликнул:

–Да, я – орк! Не нравится, Светлая?

–Круто! – я щёлкнула пальцами. – Ну ты, Рор, даёшь! Такого страшного мужика подарил миру, прямо "синдром берсерка" какой-то. Жалко, малец ростом не вышел…

–Я вырасту! – пообещал Ош Даруш. – Я тёмный, ясно? А вам всем надо меня бояться!

–Обязательно. Слушай, тёмный, а ты тоже умеешь стрелы заговаривать? У орков это неплохо получается.

–Я всё умею!

–Научишь? В нашей жизни всё пригодится.

–Ты? – удивился мальчишка. – Ты, эльф, и просишь меня…

–Что такого? – не поняла я.

–Она – Ветер, – пояснил Йогетор.

–Да, а… а разве это не сказки? А… а зачем я им всем нужен? Мне и здесь хорошо!

–Вокруг война, и я пришёл тебя забрать, сын, – вздохнул Рор.

Ош Даруш недоумённо поднял брови:

–Сын? Так вот ты какой… тот, кому я обязан каждой насмешке и затрещине… тот, кто женился на орчанке и в наказание был изгнан из Муати? Да разве я кому-нибудь нужен? Ни один воин не зайдёт в монастырь! Это запрещено предками.

Пока Рор объяснял сыночку, что не каждый представитель армии Азгара – муатиец и, соответственно, следует моральным предписаниям предков, я молча переваривала услышанное. Вот, значит, почему Рора прогнали из родимых степей! Жениться на орчанке! Похоже, кочевник из тех людей, для которых внутренняя красота важнее внешней. Хотя откуда у орков внутренняя красота? Впрочем, почему я так категорична? Нельзя же судить только по внешности! Что же до Ош Даруша, то ему можно только посочувствовать. Для детей самое страшное – быть непохожим на других, а уж когда ты – теоретическое зло, это вообще абзац. Сражаться за тёмные идеалы – это одно, а вот получить ножичком по горлышку просто так – совсем другое. Если ты Тёмный, то на тебя все косо смотрят. Интересно, что на это скажет Ника, фанатка эльфийских идеалов? Хм. Пока что её глаза не сулят ничего хорошего. Что ж, будем держать их на почтительном расстоянии друг от друга. Помнится, Дайнрил рассказывал про Рэхека, светлого орка, который наплевал на устройство родного общества и пошёл против Азгара. Может, тут будет то же самое? А если и нет – невелика беда. В конце концов, я ведь ещё не выслушала точку зрения орков на эту проблему. Вдруг они окажутся «правее»?

–Но я не хочу уезжать! – закричал Ош Даруш, когда Рор исчерпал свои аргументы. – Я всю жизнь был здесь! И даже в монастыре меня раньше били! Что же будет в других местах, где нет даже подобия святости?

–Ты же большой и злобный орк, – напомнил Зейтт, широко улыбаясь, – ты всех врагов на х'эрты пустишь!

–Нет. Я врал. Я боюсь…

–Езжай, Ош Даруш!

–Но, настоятель…

–Езжай с ними. Пора увидеть мир с другой стороны. Поверь, так будет правильно.

–Не сейчас! Только не это!

–Нет, сейчас. Я дарю тебе своего коня. Прощай, Ош Даруш!

Откуда-то из глубины двора монахи привели рослого и поджарого жеребца, такого же цвета, что и одежды служителей Эрксу, чёрными были только грива, глаза и хвост коня. Признаться, белая лошадь с чёрной гривой – редкое зрелище, но от того не менее красивое.

Мальчишку усадили верхом, дали в дорогу еды, воды и запас стрел для арбалета. Йогетор даже не дал ему времени попрощаться с остальными детьми. Ну, если рассуждать здраво, это и ни к чему. Всё равно чистокровные человеческие дети не очень-то его любят. Правда, возникает другой вопрос, вернее, два. Первый: что делать с пацаном дальше? И второй: на кой ляд он понадобился настоятелю Храма Истинного Света? Не в шахматы же играть! Опять тайна! Терпеть их не могу!

Мы выехали в обратный путь час пополудни. Солнце стояло высоко и опять освещало Цеер, не уже с другой стороны. Из-за этого монастырь казался чуть более мрачным, чем утром. Когда мы входили, почва перед воротами была ярко освещена. Теперь же копыта наших лошадей вступили в тень.

–Плохая примета, – буркнул Таликор себе под нос.

Йогетор вышел нас проводить. Один, без свиты сопровождения. Тоже мне, начальник! Его белые глаза были прищурены, и от этого казалось, что он вовсе не слеп и, более того, видит лучше, чем все мы вместе взятые.

–Почему я не могу остаться? – срывающимся голосом спросил Ош Даруш.

–Потому что равновесие Света и Тьмы слишком долго было нарушено. Я не хочу, чтобы маятник раскачался ещё сильнее.

–Выходит, он всё же знает, – удовлетворённо прошептал Дайнрил.

–Что знает? – не поняла я.

–Это был ответ на твой вопрос.

–О будущем, да?

–Не нашем, а всей Нурекны.

–И при чём здесь маятник?

Вампир насмешливо хмыкнул:

–Ты когда-нибудь видела маятник?

–И кто из нас отвечает вопросом на вопрос?

–Один – один, – он расхохотался, – и всё же? Если маятник толкнуть, он сместится в сторону, а потом?

–Если верить курсу физики, вернётся в точку равновесия.

–Не совсем. Сперва он уйдёт в другую сторону и будет так качаться довольно долго. Тёмные бьют Светлых, позже – Светлые играют матч-реванш. И так далее. Поэтому рекомендуется вообще не нарушать равновесия.

–И Йогетор эти обеспокоен? Слушай! Равновесие! Я поняла! Йогетор – он… это… из Земной Тверди!

–Что? – Дайнрил скептически посмотрел на меня.

–Ну да! Ты же сам говорил: они следят за тем, чтобы Тьма и Свет не уничтожили друг друга. И их же практически невозможно обнаружить, потому что они скрываются. А где лучше всего прятаться, как не на видном месте? Никто ничего не заподозрит! Ну, как тебе моя идея?

–Трещит по швам.

–Это ещё почему?

–Как ты считаешь, за полторы сотни лет ни один из сильных магов об этом бы не догадался? Они тоже привыкли рассуждать от простого к сложному. То, что Йогетор ещё жив, доказывает лишь то, что он – не служитель Земли.

–Тогда кто же он?

–Тёмный.

–Иди ты!

–Да, Тёмный. Но не самоубийца и не дурак. Ему совсем не хочется, чтобы мир взорвался к троллю. Если уж Силы решили передать контроль за сохранностью Нурекны Свету – так тому и быть.

–Умная позиция, – скрепя сердце согласилась я.

–Прекрасно. Рад, что ты поняла. Теперь ты можешь отвлечься от пустых мыслей и начать следить за дорогой, а то, не ровен час, приедешь назад в Цеер.

Н-да. Болотные эльфы тоже иногда оказываются правы. За всеми этими разговорами о выяснении цветовой палитры я совсем выпустила поводья, и Далила отклонилась далеко в сторону от основного отряда. Хорошо ещё, не очень отстали! Я быстро догнала своих, пристроилась в хвост процессии и до самого заката не проронила ни слова, боясь повторения пройденного. На закате мы встали лагерем. Спать хотелось ужасно. Ош Даруш устал, а у коня Таликора сбилась подкова. В конце концов, за нами не гонится грелльская орда, так что страшного в том, что мы для разнообразия поспим ночью?

Лошадей расседлали, разожгли костёр. После ужина всех охватила сладкая дрёма, и один за другим мои спутники погружались в сон. Я, наверное, была последней из бодрствующих: уж очень заманчиво сверкали холодноватые и таинственные нурекнийские звёзды, чтобы закрыть глаза и не смотреть на них. Но всему хорошему рано или поздно приходит конец.

Я повернулась на бок и вдруг заметила тёмный силуэт в багровых отблесках догорающего костра. Что за фигня? Я вскочила на ноги, и в этот момент звёздный свет упал на лицо незваного гостя.

Это был Гарх…

…вот уже три месяца покинувший мир живых.

Понимаю, что моя реакция была далеко не образцом разумной выдержки, но шок перевесил доводы разума. Я отпрыгнула от проклятого привидения и закричала во всю силу своих лёгких.

VIII. Карлик без головы

–Terf nes grush' vel! Привидение!

Зейтт ругался в присутствии ребёнка, но на этот раз мне было всё равно, если не говорить большего. А что ещё может сказать человек, когда его будят среди ночи и первое, что он видит – дух погибшего друга? Свеженький, как будто только что встал с кресла после обеда…

Возможно, это покажется жестоким, но я была действительно рада, что мои браться по оружию тоже видят убиенного гнома. А всё потому, что призрак куда приятнее для самолюбия, чем банальная галлюцинация от неправильных грибочков. Между прочим, грибы на ужин были…

Итак, я выяснила, что Гарх мне не мерещится, но краткое облегчение вскоре исчезло, как "сон, как утренний туман". Как ни крути, галлюцинация тебя и пальцем не тронет, разве что эти же пальцем покрутит у виска, причём твоего. А призрак… призрак – это уже нездоровая фигня. Чего ему в своей могилке не лежится? А вдруг ему стало скучно в его загробном мире, и он пришёл, чтобы взять нас к себе в гости? Ну, для компании. И ведь не поленился разыскать нас на необъятных просторах Обитаемых Земель! Правда, надо заметить, что лично мне совсем не хочется скрашивать одиночество покойного принца.

Глядя на Фрекатту, даже человек, незнакомый с фольклором, мигом бы провёл ассоциацию, где фигурировали бы баран и ворота. Не было слышно только троих: Ники, Дайнрила и Ош Даруша. Эльф стоял рядом со мной и внимательно вглядывался в лицо пришельца. Наверное, воспитание не позволяло ему поддаться эмоциям, но всё равно… А Ника и мальчик подошли поближе и недоумённо, в один голос, спросили:

–Кто это?

–Мертвец, – ответила я, – по крайней мере, так говорят.

–И он давно бродит поблизости? – восхитился Ош Даруш.

–Первый раз вижу.

–А почему я его не знаю? – обиделась Ника.

–А тебя тогда здесь ещё не было. Ты, кажется, разгуливала совершенно в другом районе Изменчивого Леса. Если что, его зовут Гарх. Вернее, звали. Он – бывший Хранитель и погиб в мае месяце сего года во время драчки с греллами. В тот же день загнулся ещё один представитель этой важной профессии по имени Дейко, так вот, его ты тоже никоим образом не знаешь. Это я на будущее…

–Я ничего, – Ника, казалось, обиделась ещё больше.

Привидение шагнуло в освещённое пространство (кто-то успел запалить факелы) и подняло руку в приветственном жесте. Странно, я всегда считала, что духи прозрачные, а этот выглядел очень даже реально. Я машинально отступила назад и наткнулась на Дайнрила. Хорошо ещё, что он не стал пихаться, а то шлёпнулась бы я мягким местом прямо в огонь.

–Что, испугалась? – он улыбнулся.

–Немного. Блин, и зачем сказала?… Н-да, вообще-то мне немножко не по себе.

И вдруг привидение заговорило:

–Я не дух, я живой, ребята!

–Я сам видел! – Таликор сжал кулаки. – Ты покойник, Гарх. Тебе отрубили голову! Я видел. Не заговаривай зубы! Убирайся туда, откуда пришёл, порождение Тьмы!

Привидение покачало головой (или что там у него вместо головы), и, клянусь коровами, я увидела, как по его щекам прокатились крупные капли. Слёзы? Вряд ли, скорее всего, эктоплазма. Вот какие умные слова я знаю!

–Я живой! Почему вы мне не верите?

–Потому что… – Зейтт сглотнул. – Потому что это не может быть правдой!

–Да не отрубили мне голову!

В доказательство он расстегнул накидку и всем, кто не верил, показал шею. На ней чётко выделялся толстый красный шрам, однако сама голова держалась крепко. Неужели это правда?

–Я на самом деле не дух! Ребята, вы что, так не рады меня видеть? Я-то думал, вы обрадуетесь, а вы… Специально же искал!

–И как это получилось? – Зейтт по-прежнему оставался недоверчивым.

–Так и получилось, – Гарх сел у костра, – меня ранили, я валялся в траве и… ничего не чувствовал. Последнее, что я помню, это лицо Дейко. Он уже был мёртв, весь в крови… А мне повезло. Меня нашёл муатийский знахарь, который случайно оказался рядом, он ехал с арганатским обозом. Он понял, что я ещё жив, и вылечил. Но я так ничего и не вспомнил, и всё время жил в становище. Я даже своего имени не вспомнил, меня звали Ziavin. Я помогал знахарю по хозяйству и так жил, пока не началась война.

–А потом? – поинтересовался Фрекатта.

–Вспомнил. Всё вспомнил. И кто я такой, и как меня зовут. Не ранее как сегодня вечером вышел прогуляться (становище тут, недалеко) – и увидел огонь. Подошёл ближе, гляжу – вы здесь. Вы же меня возьмёте обратно, правда?

–Конечно, друг! – Зейтт уже перестал бояться и с размаху шлёпнул Гарха по спине. Слёзы на глазах экс-призрака моментально высохли, и он даже заулыбался:

–Вот здорово! А я даже не надеялся вас снова увидеть! Понимаете… если бы память раньше вернулась, до войны, я бы сразу поехал в Храм Истинного Света и дождался бы вас. А теперь-то! Один я бы ни за что не проехал, до армии-то собственной не дойдёшь. И тут – такая удача! Вас встретил!

–Щенок! – прошипела Ника. – Трус!

А Ош Даруш просто сплюнул на землю. Интересно, он же Тёмный, а она – Светлая, а оба думают одинаково. Уже не в первый раз меня посещает шальная мысль: они же одного поля ягоды, только с кустов разных (это я в какой-то книжке вычитала, и мне очень понравилось – чётко, блин, только вот не помню имени автора сего афоризма). Хотела я возмутиться легковерностью соратников, а Гарх (ну явно мысли читает!) ни с того ни с сего подошёл вдруг ко мне и посмотрел так участливо, что диву даёшься:

–А ты до сих пор здесь? Неужели тебя не отпускают домой? Могли бы и выяснить всё, наконец…

–Я сама вернулась: соскучилась по свежему воздуху.

–Удивительно. Извини, что я тогда тебя обидел. Я ничего такого не имел в виду, Рита, я хотел, чтобы тебя отпустили.

–Ничего страшного. О мёртвых… короче, всё!

Гарх отошёл, тут же его атаковала Астра, ей очень хотелось сравнить муатийское знахарство с общепринятым. Гном потупил взгляд:

–Я не понял, я плохо себя чувствовал, да и не знахарь я, если честно. А хотите, я вас всех с ним познакомлю? Это – удивительный человек.

–Как его зовут? – поинтересовался Рор.

–Хиксе. Знаешь такого?

Степняк отрицательно покачал головой.

–Но Хиксе спас мне жизнь, и я всё равно должен сходить попрощаться с ним в становище. Оно близко, и лима не будет. Идёмте вместе!

–Не уверен, что нам там будут рады, – неуверенно замялся Фрекатта.

–Да что ты, что ты! Можешь мне не верить, но из нашего становища никто не пошёл на войну, потому что Хиксе этого не одобряет.

–Эй, – я наклонилась к Ош Дарушу, у вас ведь все имена что-нибудь значат, да?

–А у вас не так?

–Нет, не так. Вот твоё имя, например, что значит?

–Сын ведьмы, – резко отозвался мальчишка.

–Извини, не хотела тебя задеть. А что значит "Хиксе"?

–Не знаю. Хиксе – это по-орочьи, только с муатийским произношением. Правильно будет "Хиссе", это серый туман в Седых горах, от которого потом выпадают зубы.

–Сам видел?

–Нет, мать рассказывала, пока была жива.

–Серый туман, говоришь? Странно, очень странно…

Опа-на! Сижу, как идиотка, и дальше собственного носа не вижу! Гарх назвал меня по имени и извинился за какие-то старые разногласия в Изменчивом Лесу. Вроде бы всё нормально, но… есть небольшая проблемка. Когда мы виделись с Гархом в "Кафе-баре" и в Лесу, я выглядела совершенно по-другому. Как же он мог меня узнать? Да… да это же не Гарх! Подстава!

Я выхватила Сантар и только примерилась во второй раз разлучить голову "Гарха" со всем прочим, как вдруг меня вместе с Ош Дарушем утащили в темноту. Дикий зверь? Нет, Дайнрил, конечно. И как ему всё это не надоест?

–Опусти оружие, – приказал он.

–Чего раскомандовался?

–Ты ещё не видела, как я командую, – в его глазах зажёгся мрачный огонь.

–О-о, напугал ежа голой жопой!

Ош Даруш фыркнул и громко выругался по-орочьи. Дайнрил продолжил:

–Я рад, что ты всё поняла. Да, это не совсем Гарх, но чего ты добьёшься, если бросишься на это со своей "зубочисткой"?

–Во-первых, будь Сантар зубочисткой, я бы сейчас с тобой не говорила, а лежала бы где-нибудь в районе Арганата с грелльской реардой в брюхе. А во-вторых, он же нас заманивает в ловушку!

–Правильно. Надо узнать, что это за ловушка и кому она выгодна.

–Уж точно не тупому привидению!

–Привидение? – вампир ещё раз сверкнул глазами. – К сожалению, тут кое-что другое. Посмотри на его шею.

–Zerk-uh't? – поинтересовался Ош Даруш.

–Скорее всего.

–Что такое "церкухт"? – спросила я.

–Зомби, – коротко ответил Дайнрил, – но такой зомби, который может мыслить, несмотря на волшбу, что вернула его к жизни, пусть и ненастоящей… Этот… Хиксе-Хиссе… если это не тот орк… – странный, свистящий шёпот, столь не свойственный Дайнрилу. – Послушаем… Тихо!

Ситуация оказалась сложнее, чем я предполагала. Все были так рады возвращению Гарха, что с радостью согласились идти с ним в это чёртово становище. Фрекатта и Астра воодушевлены перспективой встречи со знахарем, Зейтт так обрадовался другу, что и думать забыл о всяких там мерах предосторожности, а Таликор, Рор и Ника согласны идти с ними за компанию. Вот подошла и наша очередь. А что, если мы откажемся? Мне уже начала нравиться эта новая игра "в стратегию и тактику", и, пока я обдумывала ответ, Дайнрил пихнул меня локтем под рёбра и прошептал – так, что его услышали только я и монгол-малолетка:

–Мы не идём. Мы проследим за ними, но Ош Даруш должен идти.

–Что?! – я чуть не забыла о конспирации. – Дайн, ты положительно сошёл с ума! Я тебе не позволю. Одумайся, он же ребёнок! А если шальная стрела?

–Он хорошо говорит по-орочьи.

–Сдаётся мне, ты тоже знаток дершатского наречия.

Он пожал плечами:

–Угадала, но я не похож на орка, а он – похож. Если этот Хиксе на самом деле…

Дайнрил что-то прошептал парню на ухо, после чего Ош Даруш расцвёл, как роза в вазочке, и на пределе скорости подбежал к основному отряду. Весь его вид внушал подозрение – но не любящему папочке и его одуревшим от сюрприза друзьям. На голове Ош Даруша красовалась круглая шляпа с кисточками (по местной моде), так что никто не заподозрил в нём полуорка, если бы тому заранее об этом не сказали.

–Я с вами! – воскликнул он на редкость чистым и звонким голосом, просто натуральный человеческий ребёнок. – Я тоже хочу посмотреть.

–А вы? – Таликор кивнул в нашу с эльфом сторону.

Что бы такое сказать, чтобы утереть Гарху нос? На ум моментально пришли самые разнообразные ругательства и дразнилки, и я бы обязательно высказала всё, что на душе наболело, если бы рядом с зомби не стоял Зейтт. А вдруг Гарх и его хозяева решат играть в открытую, тогда дахрейец пострадает первым. Нет, не могу я спокойно смотреть в сторону этого чудовища! Не то что с ним говорить! Я покачала головой и посмотрела на Дайнрила. Он чуть заметно прищурился. Чёрт! Опять бросает меня на произвол судьбы… Таликор повторил вопрос.

–Никуда я не пойду, – буркнула я, – у меня ноги болят и спина как замороженная. Если вам охота – идите, я лучше у костра погреюсь.

Дров в костёр я подбросила, а вот подтверждающий зевок получился не очень убедительным. Я даже пожалела, что у меня нет таких складных зубок, как у Дайнрила Хотя… что это я несу?

–А ты, Дайн, не идёшь? – осведомился Рор.

–Нет. Хоть немного отдохну от твоего ненаглядного сыночка. Ну, достал он меня своим дурацким вопросом.

–Каким вопросом?

–Juv greyn-es или rieveg'keoll?

Рор вспыхнул:

–Что ты себе позволяешь?!

–Ничего. Пока что. Это твой сын очень хочет знать, чем из вышеперечисленного ты занимался, что приехал за ним сейчас, и ещё он интересуется, не ударила ли тебе в голову… Ладно, топай и думай. Гарх, дружище, ты, случаем, не обиделся?

–Совсем нет, – гном-зомби так энергично закивал, что едва не проявил свою истинную натуру, – мы ненадолго, скоро вернёмся.

Всё ясно. Дело плохо. Очень скоро сюда набежит целая банда, и тогда нам – кирдык. Конечно, это в том случае, если мы всё ещё будем здесь.

Я демонстративно улеглась перед костром (спиной к собравшимся), зажмурилась и не подавала признаков жизни до тех пор, пока удаляющиеся голоса не стихли. Только тогда я рискнула встать и осмотреться. Было тихо. Всхрапывали лошади, моя и эльфа (на остальных уехали Хранители). Сам же Дайнрил сидел неподалёку от своего Эринора и точил меч. На моей памяти это происходило в третий раз. Обычно эльфийская сталь не нуждается в затачивании, и Дайнрил занимался сим ненужным делом только перед действительно тяжёлым сражением. Неужели и сейчас будет что-то страшное? Н-да, решимости мне это не прибавило.

–Поедем? – предложила я.

Он кивнул, возвращая меч в ножны. На секунду воцарилась гнетущая тишина. Молчали даже кони. Я тряхнула головой, потрогала тетиву лука и силой прогнала дурные мысли. Правда, эти мысли продолжали роиться вокруг, словно назойливые мухи. И наконец мы поехали. Я так и не поняла, как ориентировался Дайнрил, потому что голосов не было слышно вообще, а следы от копыт… ночью, в степи, где всё и так изрыто этими копытами? Через пять минут пути я не выдержала:

–Что ты сказал Ош Дарушу?

–Он должен отвлечь Хиссе и выдать себя за пленника, которого похитили "светлые гады"; ну, а там и мы подъедем.

–А тебе его не жалко?

–Кого? Хиссе?

–Не умничай.

–Ош Даруш справится, я уверен. Жаль, у него оружия маловато, стандартная монастырская экипировка. Так что не беспокойся о мальчишке, подумай лучше о себе.

Я прищурилась:

–Выкладывай всё, что знаешь!

–Это уже прогресс: ты допускаешь, что я, а не только Зейтт, могу что-то знать. Вообще-то я не хотел тебе говорить, но ради такого дела просвещу. Мы едем в селение оборотней.

–Оборотней?!

–Да, это что-то похожее на Волчью Пасть. Так называемый населённый пункт Лихое. От Гарха прямо-таки несло оборотнями.

–Дайнрил, но… но ведь сейчас ночь!

–Вот именно.

–Проклятье! Это же верная смерть!

–И ты, конечно же, повернёшь назад? – вкрадчиво спросил он.

–Чёрта с два! Но учти, если я останусь в живых, что, разумеется, маловероятно, то тебе крышка. Понял? Я тебя…

–Ну, продолжай. Что ты со мной сделаешь?

–Да хотя бы в речку сброшу!

–Страшно, аж жуть!

–Тогда я тебя женю на моей троюродной сестре, вот! Она ростом с жирафа, весом с бегемота, а характер – как у бабуина. Сладкая вы будете парочка, баран да ярочка!

–Гм… – Дайнрил рассмеялся. – Убедительно. Ух ты, испугала до дрожи в коленках. Может, мне лично проследить за тем, чтобы ты… н-нет, не стоит, как церкухт ты ещё невыносимее. Скажи-ка, ты темноты боишься?

–Я тебя боюсь.

–Не-а, не боишься.

–Блин, да чего ты пристал?! Вот психотерапевт хренов! А я тоже хороша, раз забыла про твой нюх. Твою маму, ну почему ты всё решаешь за моей спиной?!

Остальное я произносила только про себя, потому что была просто смертельно зла на Дайна за его подставу. Мог бы хотя бы меня предупредить, если он знал всё с самого начала. Хотя, глядишь, чего проще: заорать сразу "держи вора!", то есть, "шпиона", и всё, а тут – к оборотням тащиться. Чудесная компания подбирается: орки, оборотни и гном-зомби. Точнее, церкухт, мыслящий мертвец. Мыслящий… сам? И по своей воле ведёт друзей в западню? Ничего не понимаю. Наверное, запах оборотней перебил запах самого Гарха, вот Дайнрил и классифицировал его как церкухта, когда на самом деле это совершенно другой тип нечисти. И ещё: в последнее время все путаются с расстоянием. Гарх говорил, что становище находится в непосредственной близости от нашего лагеря, а мы проехали лима три с половиной, прежде чем увидели огоньки. Последние сомнения в версии эльфа отпали. Лихое не было муатийским становищем: там не было юрт. Оборотни жили в добротных, крепких деревенских домах. Если бы не степные горизонты, я бы решила, что мы вновь в Минройской Империи.

У деревенской ограды были привязаны лошади Хранителей. И как же они ни о чём не догадались, когда увидели забор – забор в Муати! Было бы ещё чуть светлее! Рор, конечно же, знал привычки своего народа, но он на редкость плохо видел в темноте, можно сказать, не видел вообще.

Ворота в селение были закрыты, сельская площадь пустовала. Ну, и где теперь искать ребят? От злости я выстрелила в часового, охранявшего ворота. Огромная мохнатая тварь осела на землю, медленно превращаясь в человека. На вид – обыкновенный муатиец. Сядешь с таким в корчме пивка попить – вроде нормальный мужик, а на заходе солнца твой собутыльник превращается в клыкастого зверя. Тот ещё сюрприз, верно? За мной уже как-то гнались оборотни, и в результате ко мне попала Далила, но всё равно не хочется повторения пройденного. Из всех возможных противников я ставлю их на второе место после орков, а, возможно, и на первое, если приходится драться на их территории. Я имею в виду оборотней, а не орков, хотя…

–И зачем ты выстрелила? – поинтересовался эльф.

–Тебя позлить, – процедила я.

–Ты бы лучше за ворота посмотрела.

Я посмотрела. Тоже мне, дружеский совет! Оказывается, часовой был не один, просто его приятели прятались в тени, что-то хлебая из фляжки. Они, кстати, успели обнаружить труп привратника до того, как мы перелезли через ограду. Дайнрил посмотрел на меня и пробормотал:

–Произведение ума женщины на её красоту есть величина постоянная.

Мне очень хотелось пустить следующую стрелу не в оборотней, а в него, но я сдержалась, хотя много раз после этого я кляла себя за доброе сердце. Дайнрил, как я уже поняла, не очень любил стрелять, предпочитая орудовать мечом, но на сей раз выбора у него не было. На пару с ним мы перебили восьмерых охранников, и ни один из них не успел поднять тревогу. Но вот усиленный гарнизон охраны пал, осталось последнее препятствие: ворота. Они были высотой в два моих роста, так что перепрыгнуть через них верхом было бы… скажем, поводом для записи на приём к психиатру. Конечно, Дайнрил может и перелететь через забор, но он не успеет перекинуть наших назад. Оборотни ведь тоже не будут ждать, пока уйдёт добыча…