Текст книги "Принц Парк Авеню (ЛП)"

Автор книги: Луиза Бей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Он вздохнул и засунул руки в карманы, отвернувшись от меня.

– Ты права. Я был не логичен.

Между нами опять установилась тишина. Мне необходимо более вежливо обходиться с клиентом, если и дальше я собиралась заниматься подобным бизнесом. Я буквально оскорбила его, а он это проглотил. Фактически я тестировала его, пытаясь вызвать реакцию, которая бы мне не понравилась и тогда я могла спокойно вычеркнуть его из списка.

Он окинул меня мерцающим взглядом и, наконец, сказал:

– Я хочу, чтобы ты стала моим консультантом. И заменила Нину.

Я не ожидала услышать от него нечто подобное.

– Я не могу, – тут же ответила я.

Он никак не отреагировал. Я хотела извиниться, объяснив, что галерея забирала слишком много времени и сил, что я упорно работала, чтобы получить прибыль и оплатить кредит. И я не хотела злить Нину (она была способна погубить мою карьеру), если она расскажет всем, что я украла у нее клиента. Ни один консультант не захочет иметь со мной дел. А что касается него? С ним я не могла проводить больше времени. Он слишком много энергии забирал у меня, оккупировав мои мысли.

– Думаю, что обнаженные тела были бы хороши в вашей гардеробной, – произнесла я, сделав вид, что он не просил меня помочь, и что я не высказала столь грубый отказ.

– Неужели я похож на извращенца? – поинтересовался он.

Я рассмеялась, отчего тут же расслабилась.

– Я не имела это ввиду. Тогда не мог бы ты показать мне свою квартиру, или нам стоит повесить все тут?

Не сказав ни слова, мистер Шоу направился в коридор и открыл первую дверь справа.

– Это кабинет. – Комната была пустой, кроме серо-коричневого ковра на полу и жалюзи на окнах.

С противоположной стороны в коридоре, он открыл еще одну дверь.

– Это вторая гостевая спальня. – Тоже пусто. Здесь вообще кто-то живет или как?

Другая гостевая спальня была такой же, как и комната, которая он сказал будет использоваться как складское помещение. Но для чего? Что он собирается туда складывать, если кругом такая пустота.

Он открыл последнюю дверь возле выхода и махнул рукой, приглашая меня первой войти внутрь. Я взглянула на него и шагнула вперед, он опустил глаза в пол, как будто ожидая моей реакции.

Это было огромная комната, в которой на полу лежал серебристо-серый ковер, напротив окна находился матрас (без рамы) с простыми, бледно-голубыми простынями и стопкой книг рядом на полу. Я взглянула на мистера Шоу, у него было совершенно нейтральное выражение лица.

Я прошла вглубь, более внимательно изучая обложки книг, отчаянно пытаясь получить хоть какую-то информацию об этом человеке, который так контролировал все и особенно бизнес, и при этом желал поговорить со мной о страсти, а также заставлял смеяться. На полу лежало несколько триллеров, авторов и названий я никогда не слышала, и сверху потрепанная, зачитанная книга «Графа Монте-Кристо», даже страницы были загнуты.

Кто этот человек?

Я развернулась, оглядываясь вокруг, не упустила ли чего-нибудь из вида, но, нет. В этой комнате не было ничего, кроме дивана, который ему, наверное, подарила армия спасения и матраса, да нескольких книг.

Мистер Шоу жил как скваттер. (Скваттер – лицо, незаконно вселившееся в помещение. – прим. пер.)

Но нет, этот мужчина владел квартирой в самом дорогом районе Нью-Йорка и заплатил мне черной картой American Express.

– А гардеробная? – спросила я.

– Туда. – Он указал на арку. Я вошла в арку, обнаружив заполненный гардероб. Деловые дизайнерские костюмы. Обувь ручной работы. Но здесь не было свободных стен, куда можно было бы повесить картины.

– Думаю, кабинет отлично подойдет для ню, – произнесла я, рассеянно протянув руку, проведя пальцами по одному из пиджаков.

– Конечно, как скажешь.

– Ты хоть представляешь, куда ты поставишь мебель? – Поинтересовалась я, вернувшись в коридор и повернув к нему голову.

Мы остановились у входа в его кабинет, он покачал головой, снова опустив глаза в пол.

– Нет. Еще.

При такой пустой квартире с пустыми стенами не составляло труда найти место для любой из картин, и в течение двадцати минут я уже знала, куда каждую следует повесить.

– И Ла Туша я думаю, нужно повесить в столовой. – Свою любимую, и на мой взгляд лучшую, я оставила на «закуску», если можно так сказать.

Он кивнул, не произнеся ни слова, пока я перетаскивала картины из одной комнаты по всем местам. Молча наблюдал за мной. Мы не обменивались любезностями и не говорили о погоде, я работала в полной тишине. Но мне с каждой минутой становилось все более комфортно, чем больше я тут находилась, как будто мы поближе знакомились друг с другом, хотя и не общались.

Я приложила раму к стене.

– Что ты думаешь?

– Мне нравится, – кивнув ответил он. У нас произошел наконец-то прорыв – мне удалось заставить его высказать свое мнение.

Я ухмыльнулась, обрадовавшись, что ему нравится мое любимое произведение.

– У тебя красивая улыбка, – произнес он, и я отвернулась. Наши отношения были странными с первого раза, как только я с ним познакомилась, но сейчас впервые, мне показалось, что мы пересекли какую-то черту.

– Спасибо. – Я поставила картину на пол, осторожно прислонив ее к стене.

– Ты когда-нибудь задумывалась, кому она могла писать письмо? – спросил он, подходя ко мне ближе.

Я по-прежнему продолжала улыбаться.

– Думаю, она пишет любовнику или мужчине, которого хотела бы иметь своим любовником.

– И чтобы она ему написала… тому мужчине, которого бы хотела иметь своим любовником? Она попыталась бы его соблазнить? – спросил он. Я была не уверена, говорил ли он о картине.

Воздух между нами сгустился, жар его тела согревал меня. Сейчас стало намного все более сильнее, чем флирт. Я ощущала, будто он дотрагивается до меня. Поэтому он попросил, чтобы я сама доставила картины и посоветовала, куда их повесить? Он хотел меня?

– Кем бы ни был художник, он также, как и мы, задавался этим вопросом, – прошептала я.

– Мне кажется, ты тоже пытаешься понять людей, – произнес он, смахнув прядь с моего лица и заправив ее за ухо. Тоже самое он проделал в галерее. Но на этот раз я хотела большего. Большего, чем мимолетное движение его пальцем по своей коже.

Но он был прав. Я, действительно, пыталась разобраться и понять его, как только увидела его пустую квартиру. Он был богат, красив, уверен в себе, но в нем присутствовала скрытая грусть, как и во всем этом пространстве, по которому гуляло эхо, и я не могла до конца объяснить, но меня это привлекало.

– Я хочу тебя поцеловать.

Если бы за нами наблюдал кто-то со стороны, и не видел бы, что проходило между нами с тех пор, как я вошла в его апартаменты, его заявление показалось бы неуместным и грубым, но сейчас стоя напротив него, когда он произнес эти слова, я вдруг поняла, что он должен меня поцеловать.

Мне понравилось, что он предупредил меня, но при этом не попросил моего разрешения. Возможно, его губы расскажут мне больше о нем.

Глядя на меня сверху вниз, он взял мое лицо в ладони и прижался к моим губам, затем отстранился и снова поцеловал на этот раз сильнее. Его прикосновение вызвало мурашки у меня на коже, тело обмякло, несмотря на голос в моей голове: «Кто этот мужчина? Мне не нравятся подобные мужчины».

Но мне хотелось, чтобы он целовал меня.

Поэтому руки сами собой обвили его за талию, поглаживая его широкую спину, прошлись по мышцам сквозь плотно прилегающую рубашку, он настолько отличался от тех не накаченных мужчин, с которыми я привыкла встречаться. И вместо того, чтобы чувствовать себя с ним странно или некомфортно, я ощущала вполне комфортно, даже очень комфортно, словно он стирал с меня прикосновения других мужчин.

Он прошелся подушечками пальцев по моим скулам, затем положил руку на спину и прижал к себе. Я ахнула, а он улыбнулся мне в губы. И в этот момент он получил власть надо мной, не потому, что он силой забрал ее, а потому, что я добровольно ему отдала.

Его язык раздвинул мои губы, и я откинула голову назад, желая получить от него как можно больше. Колени ослабли, мысли и тело обмякло, как будто он забирал всю мою энергию, все мое самообладание.

Он схватил меня за талию и слегка встряхнул.

– Ты в порядке? – спросил он, его взгляд прожигал меня.

Я кивнула, пялясь на его грудь, на его широкую, твердую грудь. Что я делала? Как я оказалась в руках этого мужчины, и почему мне было так хорошо?

– Могу я задать тебе вопрос? – спросила я.

Он усмехнулся и отступил на шаг. Мое тело тут же обдало прохладой, и я даже разозлилась на себя, что заставила его отодвинуться.

– Ты умираешь от любопытства, как только вошла сюда.

– Откуда ты знаешь?

Он провел рукой по волосам и сделал еще один шаг назад.

– Я умею читать людей.

– Да? Тогда какие вопросы я хотела тебе задать? – Он явно думал, что знает все.

– Ты пытаешься понять, кто я и почему эта квартира такая пустая. Почему есть только потертый старый диван и матрас, а в шкафу полно дизайнерских костюмов.

Я сосредоточилась на изгибе его губ, когда он говорил. Каждое слово казалось таким продуманным, произносимое этими совершенными, полными губами.

– О и да, тебя влечет ко мне, но почему-то ты борешься с этим чувством. – Он погладил шею. – Я еще не сложил все части вместе по этому поводу.

Меня затрясло. Кто он такой, что может вот так залезть в мои мысли и рассказывать мне, о чем я думаю, даже если все, что он сказал, было абсолютной правдой? Высокомерно, но точно.

– Мне пора, – произнесла я, направляясь в коридор. – Завтра я пришлю рабочего, чтобы повесить картины. Я поставила их именно в те места, где они должны висеть.

Я оглянулась, он стоял на месте, засунув руки в карманы, но его улыбка потускнела.

– Я хочу, чтобы ты помогла мне пополнить коллекцию.

– Я не могу согласиться на это, – бросила я через плечо.

– Ты не можешь позволить поцелую, даже если это был лучший поцелуй за всю твою жизнь, мешать бизнесу?

И поэтому тоже. Он ходил вокруг да около, странно флиртуя с незнакомыми женщинами, рассказывая им, какой он классный целовальщик, так что ли? Я остановилась у выхода в коридор и развернулась к нему.

– Думаешь, это был лучший поцелуй за всю мою жизнь? – Возможно, он был прав. Я не могла вспомнить ничего подобного, чтобы поцелуй так подействовал на все мое тело. Он буквально заставил меня растечься и захотеть большего.

– Я так подумал, потому что это был лучший поцелуй за всю мою жизнь. И мне показалось, что для тебя он был таким же. – Его тон был одновременно поддразнивающим и искренним, мне даже показалось, что он говорит правду.

Я закатила глаза, причем самым очевидным и преувеличенным образом.

– И женщины покупаются на твой трюк? – Повернулась к двери, поскорее пытаясь выбраться отсюда. Что я наделала, целуясь со своим клиентом? Но мне хотелось целоваться с ним подольше.

– Я позвоню тебе завтра по поводу консультанта. Переспи с этой мыслью. – Переспать с этой мыслью не изменит мой ответ. Я сказала ему «нет». Хотя и была благодарна за то, что он купил у меня картины, это было для меня важно, поскольку теперь я смогу заплатить за этот квартал, но это совсем не означало, что я обязана тратить на него больше своего времени. Я поцеловала его, и это уже достаточно плохо. Черт побери, что еще может произойти, если я буду работать с ним более тесно?

Ему придется найти себе другого консультанта по искусству.

5.

Сэм

– Ты выглядишь рассеянным, – сказала Энджи, глядя в меню. Несмотря на то, что мы оба работали, нам все же удавалось изредка заскакивать в нашу любимую старенькую забегаловку в деловой части города. Муж Энджи в данный момент был на работе, поэтому мы воспользовались возможностью поесть вместе. В этой забегаловке было что-то такое, что заставляло нас возвращаться сюда уже много лет. Бургеры.

Я покачал головой.

– Нет, просто голоден. Зачем ты так пристально изучаешь меню? Ты же знаешь, что там. Оно не менялось уже лет десять.

На самом деле, попав сюда я немного отвлекся. Грейс покинула мои апартаменты до того, как я получил шанс собраться с мыслями и уговорить ее стать моим консультантом по искусству. Грейс была очень красивой, уверен, что у нее много поклонников. Я не мог понять, почему она занимает мои мысли.

Энджи подняла глаза и опустила меню.

– Ты что-то обдумываешь, – сказала она.

– Перестань меня читать, меня это бесит, – огрызнулся я, махнув официантке. – Давай закажем. – Когда мы были подростками, по выходным с Энджи делали вылазки в центр города. Мы гуляли по улицам делового центра, запрокинув головы вверх, рассматривая небоскребы. Тогда я говорил, что однажды стану владельцем одного из этих зданий. Сейчас у меня в собственности было три здания в самом центре города, два в деловой части и мои апартаменты – первое вложение денег в жилую недвижимость. После наших долгих прогулок по городу, мы всегда заходили в эту забегаловку, заказывала один молочный коктейль на двоих. За счет тех дней, когда мы ходили по городу и мечтали, я и выжил – эти дни заставляли меня верить, что будущее будет лучше настоящего.

– Я давно тебятаким не видела. – Энджи закатила глаза также, как и Грейс, когда я сказал ей, что поцелуй лучший за всю мою жизнь.

Она подумала, что я пытаюсь соблазнить ее, собственно, она была права, но это совершенно не значило, что я сказал неправду. Большинство людей, попав в мои апартаменты, тут же поинтересовались бы почему у меня нет мебели. Почему я, обитая на Парк-Авеню 740, сплю на матрасе на полу. И хотя обычно мне было насрать, что обо мне думают другие, почему-то когда Грейс прохаживалась по моей пустой квартире, я чувствовал себя несколько неудобно. Хотя я не обязан был объяснять, что мне не хочется загромождать свой дом причудливой мебелью, и что мне нравится мой протертый старый диван, и больше мне ничего не нужно, кроме матраса на полу.

И все же, я хотел, чтобы она поняла меня.

– Я буду чизбургер, картошку фри и шоколадный молочный коктейль. – Произнес я официантке, выходя из самообороны. Если бы не я, Энджи так бы и не приняла окончательного решения по поводу меню.

– Я буду то же самое, но еще луковые кольца и макароны с сыром, – официантка записывала заказ. – О, и еще с помидорами?

– Мне придется везти тебя домой? – поинтересовался я. – Твой муж ненавидит это место, я правильно понимаю, что ты заказала все это для себя, а не для него? После такого количества еды, ты даже не сможешь ходить.

– Я проголодалась. – Она пожала плечами. – Хватит игнорировать мой вопрос и скажи, что у тебя на уме.

– Я купил несколько картин, – ответил я, пытаясь переключить ее внимание.

– Картин, которые тебе посоветовал купить твой консультант?

– Типа того. – Я отодвинул меню в сторону и провел ногтем по металлической кромке стола. И не мог вспомнить, когда в последний раз лгал Энджи. Я всегда был абсолютно честен с ней. Но мы никогда не обсуждали моих женщин, потому что женщины редко занимали мои мысли. В отличие от Грейс.

– И ты собираешься купить мебель? Я знаю, что ты сентиментально относишься к своему дивану, но может ты отвезешь его в офис. – Энджи постучала пальцами по столешнице.

– Я совершенно не испытываю каких-либо чувств к своему дивану, о чем ты говоришь? – Я вообще не сентиментален по поводу вещей. Именно из-за этого у меня их и не было.

– Тогда почему ты на нем спишь до сих пор? Он же разваливается прямо на глазах.

– Нет, он в порядке, – ответил я. – Если правильно положить подушки, то пружин почти не видно. У меня нет причин его выбрасывать.

– Есть и не одна.

Нам принесли заказ, Энджи набросилась на макароны с сыром, как будто не ела неделями. Она всегда отличалась отличным аппетитом, но по количеству блюд, которые она заказала, даже для нее это было сверх.

– Покупка мебели, все равно что выбросить деньги в огонь. Диван у меня есть, и он нормальный. – Я не хотел жить по-другому только потому, что сменил адрес проживания. Хотя было бы неплохо позвать Грейс выпить. Может стоить купить стаканы для виски. На данный момент у меня даже не было столовых приборов. Я взял с работы пару кружек, потому что мне не нужны были излишества. Мне не нужно много.

– Тебе не хочется устроить новоселье? – поинтересовалась Энджи. – Стыдно иметь такую шикарную квартиру и никому ее не показывать.

– Новоселье? – Усмехнулся я. – И кого мне пригласить? Я знаю только тебя и Чэса. – Энджи и ее муж были моими единственными друзьями. У меня не было собутыльников. Я не ходил в колледж, поэтому друзей по колледжу у меня тоже не было. Кроме Энджи из моей прошлой жизни в детдоме у меня никого не было.

– А как насчет вечеринки для сослуживцев? – поинтересовалась она.

Я откусил чизбургер, медленно стал жевать, чтобы подумать над ее предложением. Мне не хотелось бы, чтобы сослуживцы, с которыми меня связывали чисто деловые отношения оказались у меня дома. И все это было не важно, моя квартира была всего лишь хорошим вложением денег, и мне не хотелось, чтобы совершенно посторонние для меня люди бродили бы по моему дому.

– Нет. Я не сторонник вечеринок.

– А что насчет телевизора? Это не слишком экстравагантно?

Хотя телевизор нельзя назвать инвестицией, но, наверное, его стоит купить.

– Тогда ты отстанешь от меня, если я куплю телевизор?

Я даже согласен купить новый диван. Наверное, это бы доказало Энджи, что я совсем не привязываюсь к вещам. Не к диванам, не к чему-либо еще.

– Господи, Сэм, я хочу, чтобы ты наслаждался жизнью. Разве ты не видишь? Ты создал свой бизнес, тебе не нужно так сильно экономить каждый пени. По крайней мере, переспи с кем-нибудь.

Я стер горчицу салфеткой со рта.

– Думаешь, я расстроен, потому что у меня давно не было секса? – Я бросил салфетку на стол. Энджи знала, что я не монах.

– Я имела ввиду, что тебе следует повеселиться. Потрать немного денег, найди девушку.

– С таким лицом, как мое, ты думаешь, мне нужно тратить деньги, чтобы заполучить девушку? – Усмехнулся я, Энджи начала смеяться.

– Ты придурок.

– Но красивый придурок, да?

– С твоими деньгами, тебе нет необходимости беспокоиться о том, как ты выглядишь.

Я взял салфетку и швырнул в нее. Она ухмыльнулась.

– Могу сделать вывод, что ты следишь за своей последней жертвой, а? – спросила она.

– Ради всего святого, я не серийный убийца.

– Ты серийный сердцеед, вот кто ты! – Она откусила огромный кусок от бургера, как будто боялась, что он может исчезнуть, если она немедленно его не откусит. Я думаю эта привычка осталась у нее из детского дома, когда есть нужно было быстро, иначе твой сосед мог украсть у тебя еду. Энджи избавилась от многих привычек прошлого, помогла встреча с Чэсом. Но шрамы все равно остались, и лежали они на поверхности.

– Девушки, с которыми я развлекаюсь, прекрасно понимают, что это всего лишь развлечение. Никто из них не задерживается достаточно долго, поэтому я никому не разбиваю сердце.

– Потому, что ты не звонишь им. – Энджи сегодня доставала меня немного больше, чем обычно. Но сегодня у меня не было настроения.

Я пожал плечами. Жениться я не собирался. Поэтому какой был смысл пару месяцев морочить голову девушке, чтобы как только она задумается о серьезности наших отношений, сказать ей, что все кончено?

Энджи опустила взгляд, и я мог точно сказать, что она была готова сочувствующе улыбнуться.

– Даже не вздумай, – произнес я. Чтобы она не думала, я не хотел этого слышать. – Пойдем купим телевизор, отвлечемся от меня.

– Хорошо, – мягко ответила Энджи. – Мне хочется, чтобы ты встретил свое счастье.

– Я сомневаюсь, что после такого количества еды, ты сможешь войти в дверь магазина, – произнес я, игнорируя ее комментарий.

– Хорошо. Я подожду снаружи. Эти макароны с сыром здесь слишком хороши, я не могла от них отказаться.

*

Я вытащил телефон из кармана и положил его на стол из темного красного дерева в своем кабинете. Здесь в кабинете у меня было больше мебели, чем во всей моей квартире, несмотря на то, что у меня теперь был телевизор. Пока я с Энджи ходил за покупками также приобрел некоторые кухонные предметы первой необходимости, в том числе хрустальные стаканы для виски, в ближайшем будущем я предполагал увидеть прижатые губы Грейс Астор.

Поскольку она до сих пор не позвонила, не изменив своего мнения по арт-консультанту, я решил, что мне придется немного изменить тактику.

Откинувшись на спинку кожаного офисного кресла, я нажал на ее номер.

– Грейс Астор «Файн Арт», – ответила она на втором звонке.

– Грейс, это Сэм.

– О, мистер Шоу.

Мистер Шоу?! Я фактически обменялся с этой женщиной своей слюной. А она решила обращаться со мной официально?

– Что я могу для вас сделать?

И разве именно на этот вопрос она хотела получить от меня честный ответ? Встать на колени и обхватить мой член своими прекрасными губами. Водить своей рукой по моему члену до основания, сильно его сжав. Раздеться, наклониться и почувствовать мой твердый член, вбивающийся в ее киску, пока мы оба не начнем задыхаться и кончать.

Без сомнений я хотел трахнуть эту женщину. Энджи правильно сказала, мне нужно переспать.

– Мне нужно, чтобы ты пришла ко мне домой. Твой мастер проделал не совсем хорошую работу, развешивая картины. – Я крутанулся на кресле, чтобы видеть вид на город. Интересно, могу я отсюда увидеть ее галерею?

– Это совсем не похоже на мистера Грэмса, – ответила она. Шелест ткани на другом конце провода заставил меня напрячься.

Интересно, что на ней надето сейчас?

– Что конкретно он не выполнил?

– Я покажу тебе. Я буду дома после семи вечера.

Молчание, несколько секунд, даже больше.

– Мне кажется, это не совсем хорошая идея, – наконец, произнесла она. – Я могу повторно отправить мистера Грэмса к вам, и вы можете ему сказать, что хотели бы изменить.

– Боюсь, это не решит проблемы. – Мне не нравилось играть в клиента, ведь я хотел получить от нее некоторые вещи совершенно личного характера, но я не собирался так легко ее отпускать. Я видел, что она находила меня привлекательным, и поскольку она не огласила мне вескую причину, из-за которой мне следовало держаться от нее на расстоянии, я не собирался так легко сдаваться. Если бы я всегда так легко отступал, то сейчас бы не владел недвижимостью на три миллиарда долларов и это только в центре Манхэттена.

– Исправь это, Грейс, и тогда мы сможем обсудить, что ты сделаешь для меня как мой арт-консультант.

– Но мистер Шоу…

– Грейс, мой язык находился у тебя во рту, и я обхватывал руками твою задницу, поэтому, пожалуйста, называй меня Сэм.

Она выдохнула. И выдох был не возбужденным, а скорее раздраженным.

– Сэм, – сказала она, преднамеренно отчетливо произнося слова, словно мой родной язык был не английский, – я уже говорила, что не могу быть твоим консультантом по искусству.

– Это было больше похоже, что не хочешь, чем не могу, я не принимаю твоего отказа.

– В любом случае, я не соглашусь. Я с удовольствием дам тебе пару имен. У меня имеется несколько контактов, которые будут более чем рады тебе помочь.

– Меня не интересуют другие. – Мне понравилось в ней то, что свои личные картины, которые вызывали у нее определенные чувства, Грейс не стала выставлять на общее обозрение, потому что она точно знала, что может принести ей деньги в самом начале экспозиции. Но я все же обнаружил ее спрятанные картины. И пришел к выводу, что она сама была именно такой, скрывая все самое интересное о себе под глянцевой версией, которую являла миру. Мне хотелось узнать все ее секреты.

Я хотел узнать больше, что она скрывала от всех в физическом, эмоциональном и логическом планах.

– Простите, мистер… Сэм, думаю будет лучше, если…

– У тебя имеются планы на вечер? – Спросил я, не собираясь отступать.

– Дело не в этом. Я хочу сказать, не думаю, что…

– Значит, у тебя нет планов на вечер. Я заеду в галерею и заберу тебя в шесть тридцать.

И повесил трубку. Я готов был приехать и раньше. Она же не закроется раньше, только чтобы сбежать от меня, и если она не примет положительного решения по поводу арт-консультанта до того, как я заеду за ней, я был полностью уверен, что самолично смогу ее убедить изменить свое решение.

Поцелуй обеспечит ее капитуляцию.

6.

Грейс

Сэм Шоу повесил трубку. Типичный испорченный, капризный миллиардер, ждущий, что все будут танцевать под его дудку и будут делать все, что он скажет. У меня не было не времени, не желания становиться его консультантом по искусству. Мне необходимо было сосредоточиться на своей галерее. Выставка Стива привлекла к нам повышенное внимание, и мне следовало извлекать из этого выгоду. У меня все еще находились четыре его большие полотна, которые необходимо было продать, и также рос интерес к его последующим работам, мы договорились, что за них я возьму уже более высокие комиссионные.

Играть в няньку для мужчины, который ничего не хотел и не понимал в искусстве, но которому кто-то сказал, что на картинах можно заработать хорошие деньги, и не важно, что я открыла галерею, чтобы продавать картины, даже несмотря на то, что он купил у меня не глядя несколько произведений, не имея представления вырастут ли они в цене в дальнейшем. Я хотела открывать новые таланты и открывать душу людей к старым мастерам, а не делать богатых ребят еще богаче. И несмотря на то, что Стив оказался ужасным парнем, оглядываясь назад даже не очень порядочным человеком, никто не мог отрицать, что он не талантлив. И я гордилась, что он начал свою карьеру в Грейс Астор «Файн Арт», также как и моя галерея. Именно на этом я хотела полностью сосредоточить свое внимание.

А уж точно не на том, чтобы оказаться рядом с мужчиной, которого хотела поцеловать. Это мне как раз совсем не нужно, ни за что. Я не доверяла своим губам, телу, сердцу в данный момент. Особенно с таким избалованным человеком, как Сэм Шоу.

На столе зазвонил мой телефон. Это был новый агент Стива, с которым он подписал контракт через пару дней после открытия выставки. Я никогда не встречалась с ней раньше, и это не предвещало ничего хорошего (плохой агент может быть хуже, чем никакого агента), но по крайней мере Стив теперь не имел со мной никаких дел.

– Привет, Виктория, – ответила я на звонок.

– Грейс, я рада, что застала тебя на месте. Я хотела сказать, что теперь тебе нет необходимости выставлять оставшиеся полотна Стива, – произнесла она, голос звучал бодро, как будто она звонила сообщить мне, что можно забрать вещи из химчистке.

У меня тут же закружились разные мысли.

– Что значит «выставлять»?

– Мы решили пойти в другом направлении, не нужно ничего продавать.

Я напряглась.

– Мы не об этом договаривались, когда я обговаривала со Стивом условия. Он сказал, что я могу продать его старые работы за стандартную комиссию.

– У тебя имеется копия контракта, где обговорены эти условия, и ты можешь переслать его мне? – Она прекрасно знала, что у меня нет контракта. Он был моим парнем. Я доверяла ему.

– Стив дал мне слово. Он там рядом? Могу я поговорить с ним?

– Его здесь нет, и мне очень жаль, но он совсем не помнит такого. Грейс, я не пытаюсь выглядеть засранкой, но я обязана действовать в интересах своего клиента. Он должен выставляться в более известных галереях.

Боже, он бы даже не встретил этого агента, если бы не моя галерея. Это было несправедливо.

– Я не собираюсь забирать у тебя комиссионные за уже проданные произведения, – продолжила она. – Но есть еще четыре картины, которые находятся у тебя, и я договорилась, чтобы их забрали сегодня. Ты согласна, не так ли?

Я поняла, что меня открыто поимели. Комиссионные от четырех работ дали бы мне возможность немного расслабиться, мне не нужно было бы беспокоиться об оплате в следующем квартале. Мне казалось, что я шла правильным путем, хотя теперь выставка Стива оказалась ложным началом. Мой бывший оказался аморальным пустозвоном. Но в следующий раз я буду умнее и подготовлю контракт.

Мне очень хотелось послать ее на х*й, но у меня не было сил.

– Тебе лучше побыстрее прислать сюда своих парней.

Виктория засмеялась, как будто я сморозила какую-то шутку.

– Они должны быть уже у тебя. – Как по волшебству зазвенел колокольчик над дверью, и двое мужчин с бумагой и пузырчатой пленкой вошли в галерею.

Я повесила трубку.

– У вас должны быть четыре картины, которые мы должны забрать? – проревел более высокий парень через всю комнату. – Если вы покажете их, мы упакуем и не будем вас отвлекать.

Я громко выдохнула, пытаясь успокоиться, прислонившись к столу, комната покачнулась, словно я сидела в лодке. Я закрыла глаза. Мне нужно взять себя в руки, я должна избавиться от этих картин, а затем вечером расслаблюсь, выпив одна бутылку вина.

Я открыла глаза, провела по щекам и подошла к первой картине Стива, которую не успела продать. Я спустила ее со стены и передала парню.

– Это первая.

Он успел ее поймать, обхватив потными ладонями холст с краской. Вторая картина была больше, но я вытащила ее из-под светильников и поставила на пол.

– Эта.

Мое раздражение усиливалось с каждой картиной. Я хотела, чтобы Стив навсегда исчез из моей галереи, из моей жизни, и я больше никогда не хотела иметь какие-либо отношения с таким самовлюбленным и эгоистичным ублюдком.

– Вы можете их забрать, – сказала я, передавая последние две картины.

Я глубоко вздохнула смирившись.

– Уходите. Можете упаковать их в грузовике.

Мужчины посмотрели на меня, а потом друг на друга, явно не понимая почему я злюсь, но к счастью, они не стали спорить. Я довела их до дверей, заперла дверь, повесив табличку «Закрыто».

Я повернулась и привалилась к двери, пытаясь указательными пальцами разгладить брови и хмурую складку на переносице, которые появилась. Что я буду делать? Я рассчитывала продать работы Стива, что дало бы мне возможность купить немного дополнительных материалов. Я не могу найти другого художника за такой короткий период, чтобы заполнить пустые стены галереи. Теперь у меня не было полотен Стива, которые бы просто занимали место. Мне давно нужно было их убрать и освободить место для картин, на которых я собиралась зарабатывать деньги.

Я была так взволнована, открывая свою собственную галерею, так горда устроив первую выставку. Теперь все, к чему я прикасалась, обернулось разочарованием.

Кто-то постучал по стеклу двери, прерывая мои жалостливые переживания. Стив уж точно не мог больше хотеть от меня, потому что грузчики увезли все его работы, которые представляли хоть какую-то ценность.

Я открыла дверь… Сэм Шоу смотрел на меня сверху-вниз.

Я уловила запах его цитрусового одеколона. Запах был не тяжелым, которым многие пользовались на Уолл-Стрит. Он был легче, тоньше, больше похожий на свежесть. Мне понравился его запах даже больше, чем хотелось бы, и, несмотря на плохое настроение, мои соски под блузкой налились. Я закатила глаза.