Текст книги "Принц Парк Авеню (ЛП)"

Автор книги: Луиза Бей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Что ты делаешь? – Спросила Харпер.

– Мне нужно найти Сэма.

Она встала и оторвала мои руки от кровати.

– Остынь. Ты никуда не пойдешь. Ты только что попала в серьезную аварию, и должна расслабиться. Ты с ума сошла?

– А ты? тогда вопросом на вопрос ответила я. – Я люблю его, Харпер. Мне необходимо его найти.

– Он скоро вернется. Просто дай ему немного времени прийти в себя.

Что-то в глубине моей души подсказывало, что давать Сэму время прийти в себя – это последнее, что я должна сделать. Если я так хорошо узнала Сэма, как думала, он закроется, уйдет в себя, если я дам ему время. Закроется от меня. Он сказал, что у него не было выбора в его чувствах ко мне, а что, если авария все изменила?

– Ты не видела мой телефон? – Спросила я Харпер, когда она вернулась в гостиную, уложив детей спать. Харпер забрала меня из больницы, как только меня выписали, настояв, чтобы я сразу же поехала с ней в Коннектикут.

– Не хочешь выпить бокал вина, раз уж ты на «Тайленоле»? – В течение трех дней с тех пор, как я в последний раз видела Сэма, я ждала, что он появится, объяснит, что принимал кровать и заберет меня из больницы.

Но он так и не пришел.

– Да, было бы неплохо, но ты не видела мой телефон? Мне казалось, что он где-то здесь.

В больнице мне возвратили моя сумочку с мобильником и бумажником. Я не поняла, как она у них оказалась, и даже не стала спрашивать об этом. Я была благодарна, что мне вернули сумочку с телефоном несмотря на то, что Сэм не отвечал на мои звонки.

– Ты думаешь, что телефон Сэма пострадал во время аварии? Может, поэтому я не могу ему дозвониться, – спросила я Харпер, когда она вручала мне бокал вина и мой телефон.

Она пожала плечами.

– Даже если бы это было так, почему он не вернулся в больницу? – Харпер перестала интересоваться с тех пор, как мы вернулись в Коннектикут, звонил ли мне Сэм.

– Понятно, что ему необходимо было прийти в себя после аварии. Для него это должно быть было слишком много, если принять во внимание, как погибли его родители и эту автомобильную аварию. Ты не согласна? – Мне хотелось надеяться, что он вернется ко мне… мне необходимо было знать, что все будет хорошо.

– Тебе помочь? – спросила она, когда я наклонилась вперед.

Мой желудок сжался, видно желая избежать этого вопроса. И так было понятно, что ему не нравился этот вопрос.

– Нет, – ответила я, подталкивая себя вверх. – Я могу встать сама. Просто сначала тяжело подниматься. Я не привыкла балансировать на одной ноге. – Я сделала несколько маленьких шагов. – Хождение на костылях должно быть хорошо сказывается на моей силе воли, да? – Я старалась все время не сидеть. Врачи сказали, что я буду в гипсе пару месяцев, так что дальше мне придется жить с этим. Я наняла временную ассистентку в галерею, которая была открыта на этой неделе, но я хотела вернуться к работе в следующий понедельник.

– Какая разница на чем? У меня нет силы воли. Мои дети вырвали ее из меня вместе с моим достоинством, когда я родила.

Я засмеялась, отчего немного качнулась на костылях.

– Хватит. Ты же любишь своих девочек.

Она ухмыльнулась.

– Конечно. Но они должны знать цену, которую я заплатила за них.

– Проблема в том, что пока я тут ковыляю на костылях, не могу пить, потому что руки заняты. – Я наклонилась к одному из кухонных стульев у стойки, Харпер принесла мой бокал и села. – Думаешь, с ним все нормально, а? Он мог попасть в аварию…

– Не думаю, что он попал в аварию, Грейс, и ты тоже так не думаешь, если быть честной. – Она сделала глоток из своего бокала.

– Ты думаешь, что он мудак?

– Довольно странно, что он не отвечает на твои звонки. И прошло уже несколько дней. Тебя выписали, а он даже не приехал за тобой.

– Он страдает.

– Возможно, – ответила она. – Но ты так не думаешь. Эта авария могла закончиться намного хуже.

– Но это же не так.

– Мне кажется, что тебе стоит подготовиться к тому, что ты, возможно, больше никогда от него ничего не услышишь. Похоже, он станет призраком для тебя.

Я почувствовала, как в груди разлилась боль.

– Как ты? – Спросила Харпер.

Я кивнула и прижалась к стойке. Она решила, что Сэм молча ушел от меня. Покончив со всем. Навсегда. Я же предполагала, что он испытывает боль и мучения, и он просто не хотел делиться со мной тем, что переживал. Я все время ждала, ждала пару часов, ждала дни, я ждала что он все же появится. Но чем больше проходило времени, мое терпение иссякало. Харпер же была уверена, что он не вернется.

Мысль, что я больше его никогда не увижу, не поговорю с ним, не прикоснусь к нему, не поцелую – была ужасающей. Я допила свое вино.

– Ты можешь мне налить еще? – Попросила я. Возможно ли такое? Он сказал, что попытается построить со мной будущее. Мне казалось, что он сказал именно это. Он не мог, не имел права, вот так просто взять и уйти… да?

– Мы счастливы вместе, Харпер. Почему ты думаешь, что он может просто исчезнуть, ничего не сказав?

– Ты же знаешь, как и я, что логика не работает, когда дело касается мужчин.

– Но Сэм совсем не такой. – После моего отца, Сэм был лучшим мужчиной, которого я когда-либо встречала. Он был внимательным и добрым, переживал и заботился о главных ценностях в этом мире. Он прошел через многое в своей жизни, но остался порядочным и честным. Он был таким особенным. И он любил меня. Он сказал мне это, и я знала, что для него это огромный шаг. Он бы не отпустил меня так легко, так ведь?

– Послушай, мы все думаем, что они не такие, пока они не становятся такими. Ты не так давно знаешь его.

Харпер была права, Сэм и я знали друг друга не очень долго, но она не понимала, как далеко мы зашли в своих отношениях. Мы были преданы друг другу… он сам сказал мне об этом. И он сказал, что хотел бы быть тем мужчиной, который достоин меня.

Я знала, что мне необходимо встретиться с ним, чтобы окончательно успокоиться.

– Мне необходимо съездить на Манхэттен, – произнесла я, когда Харпер подлила еще вина в мой бокал.

– Давай посмотрим, как ты будешь себя чувствовать в воскресенье. И ты должна остаться в моей квартире в городе. Стоимость такси будет намного дешевле, если ты поедешь в Бруклин. Ты не можешь передвигаться по метро.

Мне вообще не нужно будет брать такси.

Сэм должен был нанять водителя.

Почему я строю планы эти планы без него?

– Я хочу поехать на Манхэттен и повидаться с Сэмом.

– Грейс, я не думаю, что это хорошая идея. Он позвонит тебе или не позвонит. Ты не в том состоянии, чтобы бегать за ним. Тебе нужно сосредоточиться на выздоровлении.

– Ты не понимаешь, что я к нему чувствую. Для меня это очень серьезно и важно. Я никогда не полюблю другого мужчину, как люблю его. – Я стала вертеть между пальцами ножку своего бокала, вино плескалось о стенки, пытаясь вырвать наружу. – Ты поедешь со мной? Или ты думаешь, что я полная идиотка, что…

– Идиотка или нет, конечно, я поеду с тобой.

– Тогда в понедельник. – Понедельник будет ровно неделя после аварии. Понедельник будет целой неделей с тех пор, как я видела Сэма в последний раз. – Мы сможем подъехать к его офису, и я докажу, что ты ошибаешься. – Я отпила вино. – Но, если ты права, и он порвал со мной по каким-то своим причинам, тогда ему придется сказать мне об этом в лицо.

Глава 21

Сэм

– Что случилось? – Пролаял я в телефон, входя в свои апартаменты. Я старался проводить здесь, как можно меньше времени после аварии. Я не мог не думать о Грейс, находясь здесь, все напоминало о ней, начиная от картин и кончая кроватью. Она была везде.

Боже, я даже чувствовал ее запах. Мне казалось, что он выветрится. Но она не выходила из головы, воспоминания о ней были яркими, как никогда, я старался их отогнать. Я делал это раньше, и я смогу сделать это и сейчас. Я постараюсь выжить, и она будет жить счастливой жизнью без меня.

– Значит, ты не умер. Спасибо, что наконец-то взял свой чертов мобильный. – Энджи не должна была злиться, я должен был злиться.

Она постоянно звонила мне, но я не брал трубку, и отправляла смс-ки после аварии. Я не хотел ни с кем общаться. Мне нужно было побыть одному. Я вышел из больницы и пошел не зная куда, наверное, я шел несколько часов, пока не оказался в какой-то закусочной. Я смутно понимал, что стрелки часов движутся, но это не относилось ко мне, я отключился от остальной части Манхэттена, которая продолжала жить своей повседневной жизнью.

– Я занят, Энджи, что еще? – Я снял пиджак, бросив его на пол, и пошел на кухню. Я был совсем не занят. Я был болен. Я никогда не брал отпуска, даже на каникулы, поэтому без сомнения, в офисе все начали нервничать. Мне придется вернуться на работу. Я положил телефон на стойку и включил динамик, открыл свой календарь.

Завтра. Я бы вернулся завтра. Это будет понедельник, я смогу притвориться, что прошлой недели не было. Я сотру ее из памяти.

– Ты, бл*дь, издеваешься надо мной? Ты с Грейс попал в автокатастрофу в понедельник и даже не подумал мне об этом сообщить?

– Откуда ты узнала? – Я открыл кухонный шкаф и вытащил первое, что способен был взять – алкоголь.

– Не от тебя, это уж точно.

Я взял бутылку и открутил крышку одной рукой.

– Энджи, у меня нет на это времени.

Виски булькало в белую чашку с логотипом агентства недвижимости на боку.

– Грейс сказала мне, идиот. И говоря о идиотизме, какого хрена ты игнорируешь ее звонки?

Я сделал большой глоток, наслаждаясь тем, как виски обожгло горло. Это успокаивало, отвлекало.

– Ты можешь мне ответить или предпочитаешь быть гигантским мудаком? – спросила Энджи.

На первый взгляд, не отвечать на звонки Грейс или Энджи, действительно, выглядело со стороны так, будто я огромный мудак. Я дистанцировался от Грейс и не отвечал ни на один ее звонок или смс-ку. Но мне необходимо было поднять мост и восстановить свою оборону. Я только что испытал всю трагедию, которая возродила во мне ужасные воспоминания, насколько хрупкой могла оказаться жизнь и насколько близко я подошел к краю.

– Я в порядке, Энджи. Грейс тоже в порядке. Мы закончили на этом. Вот и все. Больше это не имеет значения.

Я даже не мог ответить себе на вопрос, почему вдруг Энджи стала каким-то исключением из моей изоляции. Мне давно следовало ее отправить в свободное плавание.

На другом конце линии наступила гнетущая тишина. Видно я зашел слишком далеко? Хорошо. Возможно, она поняла, что я хотел сказать и оставит меня в покое.

– Сэм, – тихо произнесла она.

Я опять наполнил свою чашку виски и вышел из кухни, сжимая ручку чашки, словно она была моим спасением, но мой взгляд тут же вперился в картину Ла Туша на стене.

Черт, Грейс была везде в этой квартире.

– Сэм, я беспокоюсь за тебя.

Я поставил чашку на кофейный столик, который тоже купила Грейс. Какого х*я я поставил на этот чертовый столик свой виски? Во мне вскипела ярость, и я перевернул столик. Чашка с виски пролетела по комнате, янтарная жидкость дугой пролилась через диван, ножки стола дали трещину, сломавшись, потом последовал грохот.

– Что это было? – спросила Энджи.

Сейчас мне придется налить себе еще виски.

– Ничего. Я уронил свою выпивку. – Я наклонился, чтобы поднять белую кружку. Ручка откололась, но я все же мог пить из чашки. Я отправился назад на кухню за бутылкой.

– С тобой все в порядке, Сэм?

– Я уже тебе сказал, да, все в порядке. Ни царапины. Грейс тоже уже в порядке. Ее выписали из больницы.

– Откуда ты знаешь? Она сказала, что ты с ней не общался с тех пор, как она отошла от болеутоляющих.

Я молчал. Мне нечего было сказать. Я не мог отрицать того, что говорила Энджи, и я не мог оправдать свои поступки. Но мне необходимо было поставить свое выживание выше всего остального. Это был единственный способ. Я совершил огромную ошибку, пытаясь заботиться и привязаться к кому-то. Я был не в состоянии справиться с той болью от одной только мысли, что с Грейс может что-то случиться. Нам нужно разойтись, это будет намного легче для нас обоих.

Да, я могу скучать по ее широкой улыбке и доброте, исходящей из самого сердца. Я могу тосковать по ее прикосновениям и легким поцелуям. Я буду скучать, как она заставляла меня чувствовать, но для меня это лучше, для нас это лучше.

Да, я смог пережить смерть своих родителей, но она прорубила щель в моей обороне, которая постоянно становилась все больше и больше.

И уход сейчас, у меня хотя бы имелся шанс.

Я был бы в безопасности.

Один.

– Войдите, – произнес я на стук в дверь кабинета. Я специально сказал своей ассистентке Розмари, чтобы меня не беспокоили. У меня накопилось много дел, многие хотели со мной встретится, после того, как я отсутствовал целую неделю.

Розмари сунула голову в проем двери.

– Извините, что беспокою вас, но я подумала, что должна сообщить, в приемной вас ожидает женщина, которая говорит, что хочет с вами встретиться. Я все объяснила, что вы заняты полный день, но она сказала, что будет ждать.

Сердце заколотилось. Я понял, кем была эта женщина. Неужели это Грейс? Господи, оказывается, она упертая.

– Я не знаю, что делать, – произнесла Розмари, пожимая беспомощно плечами. – Она похоже, действительно, просидит там весь день. Может мне вызвать охрану?

– Ты не спросила ее имя? – поинтересовался я, хотя итак знал чертовски хорошо ее имя.

– Грейс Астор. Мне кажется, она как-то была здесь.

Я посмотрел на экран монитора, кивнул, пытаясь сделать вид, что ее имя никак на меня не повлияло.

– Впусти ее, и я выясню, зачем она пришла.

– Хорошо. – Она остановилась. – Могу ли я чем-то помочь? Она ждет оплаты? Она отказывается мне что-либо сообщать.

– Я понятия не имею, чего она ждет, но я разберусь.

Краем глаза я наблюдал за Розмари, которая пыталась сказать что-то еще, а потом, к счастью, закрыла за собой дверь.

Я прикрыл глаза.

Дыши, Сэм. Дыши.

Жесткость с моей стороны будет намного лучше, это в ее же интересах и в моих собственных. Для начала может будет больно, но эту боль можно пережить.

Я открыл глаза на звук открываемой двери, но по-прежнему продолжал пялиться в экран компьютера.

– Грейс Астор, – объявила Розмари, когда Грейс проковыляла на костылях в мой кабинет. Почему, черт возьми, не я принял удар от той машины? Почему все случилось с единственной женщиной, с которой у меня была надежда на будущее?

Я смотрел на экран, но сосредоточиться я мог только на Грейс… она была такая маленькая, такая хрупкая.

Я почти слышал тиканье часов за долю секунды, когда не смог остановить ее тогда.

Как только дверь закрылась за Розмари, Грейс на костылях подошла к моему столу. Я встал, засунув руки в карманы, и пристально стал разглядывать дверь слева от нее.

– Сэм, посмотри на меня.

Я хотел посмотреть. Действительно хотел. Я жаждал вобрать в себя каждый ее дюйм, оставить его в памяти, прежде чем больше никогда не увижу ее снова. И в то же время, мне хотелось подойти к ней, подхватить на руки и сказать, что мне жаль, что так произошло, но все будет хорошо.

– Зачем ты сюда пришла? Ты должна отдыхать дома, – произнес я.

– Зачем я сюда пришла? – тихо переспросила она. – Где ты был все эти дни? – Ее голос становился громче. – Почему ты не отвечал на мои звонки и смс-ки? Как будто ты исчез с лица земли.

Я должен придерживаться свой линии поведения. Я должен сделать рану более глубокой, иначе она никогда не поверит в мой ответ, что все кончено. Я повернул голову и посмотрел ей прямо в глаза.

– Отношения между нами стали слишком гнетущими. – Это было правдой. Ее любовь ко мне, напоминала стадо буйволов. – У меня появилась возможность все переоценить. – У меня заложило уши, и слова звучали как в вакууме, словно их говорил кто-то другой.

– Я не верю тебе, – произнесла она, и ее глаза в замешательстве прищурились.

Я обманывал сам себя, думая, что смогу быть счастливым. Что я смогу любить. Что я смогу жить, как другие люди. Но эта авария с Грейс напомнила мне, что в моей жизни такого быть не может.

– Прошла уже неделя. Почему так все сильно изменилось? – спросила она.

Я пожал плечами.

– Прости, если я заставил тебя поверить, что наша короткая интрижка была чем-то другим. – Я старался говорить ровно и отстраненно, как будто я вел переговоры о покупке нового здания, но то, что я произносил, разрезало меня каждое сказанное слово. В моей любви к Грейс не было ничего кратковременного, что можно было бы назвать очередной интрижкой.

– Сэм, не говори так. Я знаю, что ты это не всерьез. Тебе просто страшно.

Я сжал челюсть.

– С чего ты решила, что не всерьез и что я боюсь? – Фыркнул я. Как она смеет делать вид, что знает меня лучше, чем я сам себя? Она никогда не испытывала того, через что прошел я.

– Да, Сэм. Ты боишься открыться. Боишься меня любить. Но я здесь, рядом с тобой, и мы вместе переживем все бури. Разве ты не помнишь? Ты сказал, что попытаешься.

Я не испытывал страха.

Я всего лишь знал, какой порочной может оказаться жизнь.

Я был реалистом.

Я вынул руки из карманов и наклонился вперед, положив ладони на стол. Я посмотрел ей прямо в глаза.

– Я ничего не боюсь. У меня нет к тебе никаких чувств. Ты должна это принять.

Ее глаза заполнились слезами, костяшки пальцев побелели, сжимая костыли.

– Я не принимаю твои слова всерьез.

Я выпрямился и положил руки обратно в карманы.

– Ничем не могу помочь тебе. Не выставляй себя полной дурочкой.

Она ахнула, и словно кто-то схватил мое сердце руками и с силой сжал.

Скрип и шарканье костылей заполнили звуками кабинет. Она не должна стоять на костылях. Мне хотелось ей предложить сесть, но с другой стороны, мне было необходимо, чтобы она ушла как можно быстрее. Каждую минуту, пока она была здесь, красивая и теплая женщина, которую я всегда любил, я чувствовал, как начинал ей поддаваться и слабеть.

– Ты должна уйти, Грейс. Могу я вызвать для тебя машину?

Я обошел ее, сохраняя расстояние, направляясь к двери. Это не помешало ее запаху наполнить мои легкие. Я сжал руки, впившись ногтями в ладони, надеясь, что боль отвлечет меня от того, что велело мое сердце – утешать ее, успокоить, любить.

Мне в спину она крикнула:

– Сэм!

Черт, почему она все так усложняет? Я специально был груб с ней. Отстраненный. Неприятный. Она должна была бросить меня и жить своей жизнью.

Я остановился, лицом к двери.

– Тебе нужно уйти.

– Я понимаю, что тебе больно, и я понимаю, что авария стала нечто ужасным для тебя, – сказала она. – Но со мной все хорошо. Ты тоже в порядке.

Я не двигался. Несмотря на то, что я бросал ее, несмотря на то, что я сказал совершенно ужасные слова, она все же пыталась меня оправдать, пыталась на все посмотреть с моей точки зрения. Она была удивительной женщиной, но я не мог ей этого сказать.

– Я люблю тебя, – прошептала она, ее голос задрожал и стал слишком тихим.

У меня рука автоматически потянулась к дверной ручке. Я ничего не мог ответить. Если бы я посмотрел на нее в этот момент, я понимал, что обниму ее, потому что я тоже ее любил, и в конце концов, это бы разрушило нас обоих.

Я повернулся к ней лицом в последний раз. Мне нужно было совершить последний удар —нокаут.

– Я говорил тебе, что не чувствую тоже самое. Тебе лучше уйти.

– Сэм. – Ее голос наполнился слезами, она стояла передо мной, опираясь на костыли, которые словно удерживали ее на плаву. – Пожалуйста, не говори так. Ты мне нужен.

Эти последние три слова придали мне сил открыть дверь своего кабинета.

Она не нужна мне.

И я не буду в ней нуждаться.

– Удачи, мисс Астор. – Если она не уходит, уйду я. Я вышел из офиса и ушел от единственной женщины, которую когда-либо любил.

Глава 22

Грейс

– Пожалуйста, просто поезжай, – попросила я Харпер, когда закрыла дверь машины. Каким-то образом я все же нашла в себе силы покинуть офис Сэма и проковылять к машине Харпер, поджидающей на тротуаре.

Харпер выехала и повернула на север Мэдисон.

– Можем ли мы проехать по Верхнему Вест-Сайду? Я просто не могу… – На другой стороне парка было слишком много воспоминаний – об особняке Фрика и его апартаментах. Я не хотела совершать тур по той жизни, которая у меня могла бы быть.

– Без проблем, – ответила Харпер, хватая меня за руку и сжимая. – Мне очень жаль.

Ее сочувствие, словно открыло шлюзы, и я начала рыдать, какими-то ревущими всхлипываниями, я никогда так раньше не плакала.

Харпер не останавливала и не утешала меня. Она понимала, единственное, что заставит меня почувствовать себя лучше, это уехать как можно дальше от Манхэттена и от Сэма. Она согласилась отвезти меня в город, но, судя по ее первоначальной реакции, она была уверена, что мое появление у него в офисе закончится не очень хорошо.

Как я могла так ошибаться? Я чувствовала, что он любит меня. В этом я не ошибалась. Но я не могла предположить, что этого будет мало. Я думала, что найдя друг друга, мы оба были готовы сделать все, что необходимо, чтобы быть вместе.

Но получилось, что мы были не так сильны, раз первая проблема смогла так быстро выбить нас из колеи.

– Может, ему просто нужно больше времени, – сказала я.

Харпер взглянула на меня.

– Он сказал тебе, что ему нужно больше времени?! – спросила она, прекрасно понимая, что на самом деле это не так.

Слезы снова стали скатываться у меня по щекам.

– Нет, он сказал, что не любит меня, но я знаю, что это неправда.

– Разве это уже так важно?

– Конечно, это важно. Если он любит меня тогда…

– Для отношений нужно больше, чем любовь, – произнесла она. – Если он говорит, что не любит тебя, ты должна ему поверить.

– Но разве ты не видишь?! Он говорит так, чтобы защитить себя. Он не хочет любить меня… он никого не хочет любить, он боится потерять тех, кого любит, он боится пройти через все сначала, когда погибли его родители. – Я не говорила Харпер об отсутствии у Сэма мебели или круга друзей, но теперь я так ясно поняла, что все это было его страхом потерять то, к чему он мог привязаться. Да, в этом был какой-то смысл. Сэм чуть не потерял меня в этой аварии, и теперь он отталкивал меня, пытаясь защитить себя. Я все поняла.

– Разве ты не видишь? Это не имеет значения.

– Что ты имеешь в виду? Конечно, это имеет значение. – Он любил меня. И для него слишком уже поздно пытаться вытравить эти воспоминания, притворившись, что это неправда. Точно.

– Результат тот же. Какими бы ни были его причины, он закончил с вашими отношениями.

– Не говори так, – всхлипнула я, пытаясь перевести дыхание между рыданиями. – Он придет в себя. Мне просто нужно дать ему время.

– Тебе необходимо дать себе время. И продолжить свою жизнь. – Голос Харпер был успокаивающим, задушевным, но ее слова звучали резко и колюче. Как она могла думать, что у меня может быть какая-то жизнь без Сэма?

– Сейчас не время применять кнут, а не пряник с твоей стороны. Я хочу верить, что Сэм вернется ко мне. – Несмотря на то, что вместе мы были так мало времени, я ждала его всю свою жизнь. – Я не могу просто отказаться от него.

– Послушай, я верю в сказки. Правда верю. Посмотри на моего мужа, ради всего святого. Но, ты моя лучшая подруга, и я не могу видеть, как ты страдаешь. Любит он тебя или нет, но сейчас он не с тобой и не доказывает свою любовь. И если ты отказываешься это замечать, тогда я не понимаю его ценность, как мужчины, хотя очень глубоко в душе он может и испытывает к тебе эти чувства.

Мне не понравились ее слова, хотя в них был смысл. Мне не хотелось верить, что она сказала мне именно то, что я бы сказала ей, если бы она была на моем месте.

– Ты не знаешь его так, как знаю я. себя Мое оправдание прозвучало неуверенно, даже для меня самой. Может я стала одной из тех женщин, которые оправдывали перед своими друзьями поведение своих бойфрендов и мужей, говоря, что они не знают их настоящих? Горько звучит.

– Конечно, нет, но я вижу… что мужчина бросил тебя, когда ты больше всего в нем нуждалась. Ты опровергала все мои доводы, испытывая сомнения на его счет и отправилась к нему в офис, чтобы сказать, что любишь его. – Она вздохнула. – И увидев результат, для меня вполне достаточно.

Я молчала, полностью побежденная.

– Мы должны составить план, – произнесла она, более веселым голосом. – Давай посидим у костра сегодня и сделать смор. Мы поставим обогреватель и укутаемся в шерстяные пледы. Что скажешь? (Смор (американский десерт, состоящий из двух крекеров «грэм», между которыми кладут поджаренный на костре зефир маршэллоу и кусочек шоколада. Непременный атрибут посиделок у костра в летнем лагере. Название происходит от фразы «some more». – прим. пер.)

– А этот план включает вино?

Харпер повернулась и улыбнулась.

– Не было бы вечеринки без вина.

Я кивнула.

– Звучит неплохо.

– Ты разговаривала с Натали? – спросила Харпер, пытаясь перевести мое внимание с прошлого на мое будущее – на галерею и мою временную помощницу.

Мои инстинкты зашевелились.

– Я отправила ей сообщение сегодня утром. Все хорошо. Думаю, ей нравится, когда ее оставляют на произвол судьбы. Иногда мне кажется, я вернусь в галерею, а она меня не впустит.

Харпер рассмеялась, но немного натянуто.

– Может, пока ты находишься в Коннектикуте, тебе стоит задуматься о планах своего бизнеса. Я знаю, что есть некоторые работы, которые тебе очень нравятся, и ты их не продаешь. Ну… более традиционные картины что ли. Ты не думала разделить галерею на две части и выставлять то и другое?

Я не думала об этом раньше, вернее у меня не было места в голове, чтобы подумать об этом. Потому что я встречалась с Сэмом, а теперь у меня не было возможности даже прикоснуться к нему, и мысль никогда не увидеть его снова – все это было слишком тяжело.

– Это не сработает. У меня нет нужных контактов, чтобы выставлять традиционное искусство в галерее. Или денег.

– Помнишь, ты как-то сказала, что без денег своего отца никогда не сможешь открыть свою галерею, и посмотрите-ка, как все обернулось.

– Да, но мне пришлось продать своего Ренуара. – Я снова заплакала от мысли, что потеряла эту картину, которая перешла какому-то неизвестному покупателю с Ближнего Востока.

– Ты продала эту картину, чтобы получить галерею «Грейс Астор Файн Арт». Не тормози на этом. Если ты решишь, что галерея сможет быть отличным местом, то так и будет.

Она говорила так, как будто я не испытывала сейчас потерю любимого человека, словно было вполне нормально – разорвать отношения, она говорила так, будто мне было необходимо отвлечься от каких-то второстепенных вещей, направив свою энергию в другое русло, чтобы быстро восстановиться. Разве она не понимала, что я всегда буду любить Сэма?

– Что ты думаешь? – спросила Харпер.

Я кивнула.

– Конечно.

– Может, Макс сможет познакомить тебя со своими богатыми клиентами. На самом деле, почему бы тебе не начать устраивать вечеринки в своей галерее? Может Макс поможет и пригласит на них кое-кого?

Я пожала плечами. Я понимала, что Харпер в глубине души переживает за мой бизнес, но в данный момент я не могла сосредоточиться ни на чем, кроме того, что я только что потеряла мужчину, которого люблю.

Я не была готова двигаться дальше, и я не думала, что когда-нибудь смогу.

– Да, несите это в ту сторону, – сказала я двум мужчинам, заносящим новые картины, которые я купила у пары клиентов Макса. Он был рад ради меня, продать их от своего имени, взяв комиссию. Будучи такой же решительной и упрямой, какой и была Харпер, ее идея, чтобы Макс утроил вечеринку в «Грейс Астор Файн Арт» для клиентов, пришлась всем по душе, и ровно через три недели после того, как она впервые о ней упомянула, все состоялось. Харпер оказалась права, заставив меня сосредоточиться на работе. С тех пор я обзавелась кучей контактов и забронировала еще три вечеринки.

Я была занята, и несмотря на то, что я семь недель не видела Сэма, я все еще вспоминала о нем каждую минуту.

Сегодня вечером у нас должна была состояться третья деловая вечеринка, и я хотела повесить новую картину на стену, прежде чем начнут прибывать посетители. Целью этих вечеринок было вовсе не искусство. Картины на стенах создавали своеобразный фон для этого вечера, главное была речь высокопоставленного человека из бизнеса или спорта. Макс дал мне несколько известных имен, я подготавливала место проведения мероприятия, и выручку от продаж использовала, чтобы заплатить правильному, нужному человеку. Сегодня был какой-то бейсболист.

Я помахала Скарлетт, увидев, как она пересекает улицу, двигаясь в мою сторону, ее черные волосы драматично сочетались с ее красным пальто.

– Привет, – произнесла я. – Как поживаешь? Ты прекрасно выглядишь.

– Хватит. Это ты показываешь красоту. – Она оглянулась вокруг. – Я принесла тебе ланч… подумала, если ты не ела. – Она протянула бумажный пакет.

– Спасибо, за заботу, – ответила я. – Но сначала мне нужно закончить с этой доставкой.

– Без проблем.

– Эй, я выгляжу круто?

Скарлетт нахмурилась.

– Круто?

– Ну, знаешь, просто сегодня еще один день, и я стараюсь не взорваться от волнения. – Я улыбнулась ей.

Она засмеялась.

– Да, детка, ты всегда выглядишь круто. Ты волнуешься?

– Адски. – Я кивнула в сторону грузовика. – С этой партией они доставили и чертового Гогена. Ты можешь в это поверить? – Все вносимые картины были прекрасными, но количество работ увеличивалось, какие-то я могла поставить на хранение на склад, но Гоген? Я готова была описаться от счастья. Картины, похожие на эту, ставили мою галерею в мире искусства очень высоко.

– Эй, я слышала об этом парне. Разве его картины не висят в музеях и все такое? – Спросила Скарлетт улыбаясь. – Я знала, что твоя галерея будет «оглушающей».

– Ну, я не уверена, что «оглушающая» правильное слово… – Впервые с тех пор, как я открыла галерею, я почувствовала, что дело сдвинулось с мертвой точки.

– Ты должна гордиться собой, Грейс.

– Это была идея Харпер. Она заставила меня сосредоточиться после… – Я пожала плечами. – Вообщем, ты знаешь. – Мне не нравилось упоминать Сэма. Я пыталась не думать о нем. Он игнорировал все мои звонки и сообщения. Он принял решение. Какими бы ни были его мотивы, как сказала Харпер, результат был таким.

– Да, но ты приняла эту идею и воплотила ее. Ты все это сотворила.

Чего я не ожидала, так это того, что клиенты, пришедшие на деловую вечеринку, будут покупать картины. Сегодня я надеялась, как можно больше раздать визиток, надеясь, что кто-то вспомнит обо мне, моей галереи в день рождения своей жены или к очередному событию.

– Я сделала отличные продажи за те два вечера… надеюсь, что сегодня тоже будут неплохие.

– Ну, это потому, что никто не может устоять перед твоим хорошим вкусом и очарованием. Кстати говоря, здесь имеются какие-нибудь мужчины, подходящие для свиданий?

– Мне казалось, что у тебя руки полностью заняты Дунканом? – Спросила я.

– Не для меня, глупышка. Для тебя. Уверена, парочка из них пригласила бы тебя на свидание.