Текст книги "Удача Рейли"

Автор книги: Луис Ламур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Ламур Луис
Удача Рейли

Луис Ламур

Удача Рейли

Перевод Александра Савинова

Глава первая

Было темно и холодно, единственный свет падал из щели под перекосившейся дверью. Мальчик сжался в кроватке, дрожа от холода и прислушиваясь к тихим голосам в соседней комнате.

На улице все замело снегом. Мороз разрисовал окна таким толстым слоем инея, что если бы на улице было светло, мальчик все равно этого не заметил. Недавно он слышал, как проскрипели по снегу сапоги, и в дом вошел человек.

Неожиданно голос мамы резко и нетерпеливо поднялся:

– У меня нет времени на ребенка! Избавься от него! Отдай его какому-нибудь фермеру. Они все хотят побольше детей, хотя Бог не даст мне соврать, их у фермеров предостаточно.

Затем раздался голос Вэна, как всегда спокойный и ровный:

– Майра, этого делать нельзя! Он твой сын. Твоя плоть и кровь.

– Не будь дураком! В моей жизни нет места детям. – И через секунду, помедлив, мама добавила: – Что я могу ему дать, мотаясь из одного городишки в другой, от ковбоев к старателям? Избавься от него, Вэн. – Она почти закричала. – Избавься от него или я избавлюсь от тебя!

– Значит, так? Я знал, что у тебя тяжелый характер, но думал, что значу для тебя больше.

– Ты дурак, Вэн! Без меня ты бы давно попрошайничал у салунов, чтобы собрать на выпивку. Увози его сейчас же и больше не привози. Я не хочу знать, куда ты его денешь.

Мальчик сжался еще сильнее, стараясь не прислушиваться к голосам, чтобы отогнать подступающий ужас.

– Ладно, Майра, я займусь этим.

Голоса снова стали тише, а затем он услышал, как мама вышла, услышал ее удаляющиеся по дорожке шаги. Несколько секунд царила тишина, потом в соседней комнате раздался тихий звон стекла. Дверь открылась, и на голый дощатый пол упал прямоугольник света.

– Вэл? Ты не спишь? Нам с тобой надо одеться.

– Хорошо.

Не было ничего хуже холодной постели, но мальчик боялся выходить в ночь и еще больше боялся того, что могло случиться. Он любил Вэна и доверял ему. Иногда в разговоре Вэн даже называл себя и Вэла "парой В".

Вэн был высоким, худощавым человеком с остатками былой элегантности, слегка опухшим лицом и постоянным запахом виски, однако он никогда не терял своих непринужденных манер, и мальчик им восхищался за это и за то, что Вэн часто рассказывал истории из своего детства, но только когда мамы не было поблизости. Она ненавидела, когда Вэн вспоминал годы, предшествующие их встрече, и не выносила упоминаний о его семье или о школах, в которых он учился. Семья его была богатой, а школы – привилегированными.

Вэн чиркнул спичкой и зажег лампу. При свете пустая комната выглядела еще более унылой и пустой, хуже, чем комната на ферме, где он недавно прожил несколько недель.

Там тоже было холодно, хотя в очаге обычно горел огонь, а фермер и его жена были добрыми. Потом жена заболела, и ни у кого не осталось времени на Вэла.

Одев мальчика, Вэн вынес его в соседнюю комнату. Вэл зажмурил глаза от света, который здесь был ярче, чем в спальне, а затем входная дверь отворилась, и вошла Майра. Она сквозь зубы сказала: – Убери его отсюда.

Вэн натянул шубу из бизоньей шкуры, поднял Вэла и понес его к двери.

Там он помедлил.

– Майра, ему всего четыре года. Ты...

– Вон! – Ее голос сорвался на визг. – И закрой за собой дверь!

– Майра, я скажу, что он мой. Никто не узнает...

– Вон!

В сарае было морозно. Вэн оседлал коня, посадил мальчика в седло и сел позади него. Он снова помедлил, прижимая его к себе, а Вэл спрашивал себя, когда же они поедут. Наконец, Вэн тронул коня, и они выехали из сарая. Вэн повернулся в седле, закрыл ворота, и они направились в прерию.

Мальчик, спрятавшись в шубу Вэна, пытался понять, куда они едут. Почему в прерию? Там ничего не было, кроме открытого пространства, но он доверял Вэну и, пригревшись в шубе, закрыл глаза.

Они ехали несколько минут, когда Вэн неожиданно выругался, повернул коня и направился по следам, которые уже начал заметать снег. Мороз пробирал до костей.

– Мы едем домой?

– Нет, Вэл, нам нельзя домой. По крайней мере, тебе нельзя. Мы едем в гости.

Когда снова показались огни городка, Вэн сказал: – Ты помнишь Уилла Рейли? Похоже, сегодня тебе придется заночевать у него.

Вэл помнил его – высокого, широкоплечего молодого человека, не намного старше Вэна, но гораздо более сильного – казалось, что от него веяло силой. Улыбался он редко, но когда улыбался, его лицо словно озарялось. Вэл не только помнил Рейли, этот человек ему нравился. Может быть даже больше, чем все остальные, но мальчик не мог сказать, почему.

К тому времени, как они подъехали к отелю, Вэл промерз насквозь. От жгучего мороза не спасала даже тяжелая шуба из шкуры бизона. Вэн привязал коня к коновязи и занес мальчика внутрь.

Портье оторвался от своих бумаг.

– Мистер, не стоит оставлять лошадь на улице. За окном двадцать пять градусов.

– Я на минуту.

Они поднялись по ступеням и прошли по устланному ковровой дорожкой коридору. Вэн остановился у одной из дверей и постучался. Когда дверь открылась, из комнаты пахнуло благодатным теплом.

– Уилл, мне придется попросить у тебя одолжение.

Уилл Рейли отступил и пропустил их в номер, закрыв за ними дверь. Труба огромного камина на первом этаже проходила через его комнату, оттого здесь было тепло.

Рейли был в рубашке и жилете, живот его пересекала золотая цепочка.

– В чем дело, Вэн? Меня ждут внизу. Неужели дело не может подождать?

– Вся штука в малыше, Уилл. Майра велела мне избавиться от него. Он много ей стоил за последние несколько дней, и она приказала избавиться от него или не возвращаться.

– Вот и хорошо. Прими мой совет и не возвращайся. Если нужны деньги, я дам тебе на дилижанс до Денвера и достаточно сверх этого, чтобы начать новую жизнь.

– И что я буду делать? Спасибо, Уилл, но нет... нет.

– Ну и чего ты от меня хочешь?

– Пусть мальчик побудет у тебя до утра, ладно? Мне больше не у кого его оставить, к тому же малыш тебя любит.

– Я тебе что, нянька? Хорошо, уложи его в постель, но не забудь забрать утром, ты понял? – Затем добавил более спокойным тоном: – Она дурочка. Это очень даже неплохой парнишка.

Вэн положил мальчика на кровать и помог ему раздеться, затем укрыл одеялом. В тепле комнаты, после морозной ночи Монтаны, мальчика разморило, захотелось спать. Казалось, что ему никогда не было так холодно как несколько минут назад.

Некоторое время мужчины тихо разговаривали, потом дверь закрылась, и Вэл услышал звук удаляющихся шагов.

Мальчик открыл глаза и, зажмурившись, смотрел, как Уилл Рейли причесывает свои черные волосы и застегивает оружейный пояс с кобурой. Он поймал взгляд Уилла в зеркале и торопливо закрыл глаза.

– Ладно, Вэл. Хватит притворяться. Я знаю, что ты не спишь.

Вэл открыл глаза, и отражение Уилла усмехнулось ему. Он подошел к мальчику и слегка взъерошил ему волосы.

– Засыпай, малыш. Здесь тебя никто не обидит.

Рейли взял маленькую кобуру с двуствольным пистолетом и прикрепил ее изнутри пояса.

– Небольшая подстраховка, Вэл. Мы живем в суровом мире. Всегда старайся иметь преимущество. Пусть даже ты никогда им не воспользуешься, зато оно сбережет тебя от неприятностей. Учись надеяться только на себя, потому что чем меньше полагаешься на других, тем меньше в жизни огорчений.

Он сел на кровать рядом с Вэлом. – Запомни это, сынок. У тебя есть только ты. Учись – учись всему, чему сможешь, тогда будешь знать немного больше, чем подозревают окружающие. Большинство людей в этом мире охотятся за твоей шкурой. Это не их вина, просто они привыкли так жить. Если ты это знаешь и принимаешь во внимание, то не избежишь больших ошибок.

Он встал и потянулся за пиджаком. – Я карточный игрок, Вэл, и возвращаюсь поздно. Если захочешь попить, на столике стоит кувшин и стакан. И спи спокойно, никто тебя не побеспокоит.

После того, как Уилл вышел, мальчик несколько минут лежал без сна, рассматривая обои в цветочек. У одной стены стоял туалетный столик с зеркалом, там же – гардероб с одеждой, Вэл никогда не видел так много одежды, ее было больше, чем у мамы. На полу у гардероба были раскиданы несколько пар сапог и ботинок.

В углу стоял винчестер – винтовка, которой, судя по виду, много пользовались и за которой хорошо ухаживали. У второй стены расположился большой черный чемодан.

Давно рассвело, когда Вэл открыл глаза и увидел, что Уилл Рейли спит рядом. Он лежал на боку; рядом, в нескольких дюймах от его руки лежала кобура с револьвером. Вэл осторожно, чтобы не потревожить соседа, выбрался из постели.

На тумбочке рядом с окном высилась стопка из шести довольно потрепанных книг. Вэл взял одну из них и пролистал, но к своему огорчению не нашел никаких картинок. Он подошел к окну и выглянул на улицу.

С высоты она выглядела совсем по-другому. Отсюда он смотрел на фургоны сверху вниз, и если они не были покрыты брезентом, мог даже увидеть, что в них находилось. Раньше он при всем желании не мог заглянуть в фургоны.

Люди, стоящие перед дилижансной станцией, были в шубах из бизоньих шкур и наушниках, защищающих уши от холода. От их дыхания в безветренном морозном воздухе образовывался пар. Один из них повернулся к Вэлу лицом это был Вэн. И тут же из дома, где располагалась станция, вышла мама и села в дилижанс, не дожидаясь, пока Вэн ей поможет. Вэн быстро взглянул в сторону отеля и тоже сел в дилижанс.

Дверца закрылась, возница щелкнул кнутом, лошади натянули постромки и понеслись по улице, завернув в ее конце за угол и исчезнув из вида.

Вэл стоял со странным чувством, глядя вслед дилижансу. Они уехали. Вэн бросил его.

Если не считать нескольких последних дней, Вэл видел мать лишь несколько раз. Он жил на ферме, и мама время от времени приезжала навестить его, а однажды даже привезла конфет. Иногда она гладила его по голове, но никогда не слушала, что он ей рассказывает. Потом она очень быстро уезжала. Вэл смутно помнил других людей, в других городах.

Несколько дней назад к ферме подъехала большая, черная, сияющая карета и забрала хозяйку. Приходили люди, все в черном, а после того, как они ушли, хозяин привез Вэла в город и оставил у матери.

Мальчик стоял у окна, глядя на улицу, когда почувствовал, что на него смотрят, и обернулся.

Уилл Рейли лежал с открытыми глазами, заложив руки за голову, наблюдая за ним. – Что ты там увидел, Вэл?

– Фургоны. Много фургонов. Я могу видеть, что в них лежит.

Уилл кивнул на книгу, которую Вэл держал в руках. – Тебе она понравилась?

– Там нет картинок.

Уилл улыбнулся. – Конечно, картинки – очень важная вещь в книге.

– Но мне нравится ее держать.

Уилл Рейли задумчиво посмотрел на мальчика. – Это интересно. Мне тоже нравится держать в руках хорошие книги. Это как оружие, – добавил он. Когда открываешь книгу или стреляешь, никогда не знаешь, чем это закончится. – Он сел. – Я оденусь, и мы спустимся позавтракать. Скоро за тобой придет Вэн.

– Он не придет.

Уилл Рейли бросил на него резкий взгляд. – Что ты хочешь этим сказать?

– Они уехали. Я их видел.

– Вот так, да? – Затем спросил, поняв, что именно мальчик увидел: – Ты смотрел, как отъезжает дилижанс?

– Да, сэр.

– Черт побери!

Уилл Рейли медленно и тщательно оделся, стараясь скрыть раздражение. Это очень похоже на Майру. На Вэна тоже. Всю свою жизнь он увиливал от ответственности.

Рейли посмотрел на мальчика, который неумело натягивал одежду. – Ты вчера куда-нибудь ездил, прежде чем попасть ко мне? То есть, Вэн тебя куда-нибудь возил?

Вэл показал на равнины. – Туда, далеко туда.

В прерии? На таком морозе? Может быть, Вэн он хотел бросить мальчика, оставить его умирать на холоде? При двадцати пяти градусах мороза смерть не заставила бы себя долго ждать.

Значит, Майра не знала, что мальчик жив? Уилл подумал и согласился с этим. Майра собиралась бросить мальчика в заснеженной прерии – от нее можно было этого ожидать. Вэн никогда не посмеет признаться, что не выполнил ее воли.

Рейли набросил на бедра оружейный пояс. Гнев на то, что мальчика оставили с ним, прошел. Это было лучше, чем если бы он умер от холода. Лучше ли? Сможет ли Вэл выжить в этом мире?

Начало жизни Уилла Рейли едва ли было лучше, но он выжил. Не слишком приятно было вспоминать, каким образом он это сделал, но он выжил. Сможет ли мальчишка быть достаточно крепким, достаточно уступчивым и хитрым, чтобы проложить свой путь в жизни? Уилл повернулся и задумчиво посмотрел на него.

Мальчик выглядел потерянным и печальным, но слез не было. Во всяком случае, не было их следов. Он был похож... он был похож на самого Уилла Рейли, каким тот был в его возрасте.

Рейли был безупречно одетым красивым парнем с холодным взглядом. У него была репутация честного профессионального карточного игрока, однако спорить с ним отваживался не каждый. У Рейли были взлеты и падения, но он знал карты и людей, поэтому выигрывал чаще, чем проигрывал.

Его отец погиб в Пенсильвании при взрыве котла, когда Уиллу было четырнадцать лет. Следующие шесть лет он не гнушался никакой, даже самой черной работы, пока не обнаружил, что можно жить намного лучше, играя в покер. Он начинал профессионально играть на работе, потом переместился в речные порты и, наконец, в города. Он побывал во многих местах – от Панамского перешейка в Южной Америке до старательских лагерей в Калифорнии.

– Пойдем позавтракаем, Вэл, а потом решим, что нам делать. – Рейли надел пиджак и разгладил его. – Как на самом деле тебя зовут, Вэл? По-моему, полного имени мне не называли.

– Вэлентайн. Мама говорила, что моего отца звали Даррант.

– Даррант? Да, возможно. Ну, значит, в тебе течет хорошая кровь. Я знал Дарранта, он был хорошим и смелым человеком.

Уилл поправил галстук, стараясь вспомнить, что знал о Дарранте. Тот человек был канадским французом из хорошей семьи, образованным, если судить по его речи, и много повидавшим. Когда-то Даррант воевал, но Рейли не имел представления когда или где, некоторое время издавал газету. Как и многие другие в шахтерских городишках, Даррант искал богатую золотоносную жилу, но в один прекрасный день просто исчез. Вряд ли он догадывался, что у него был сын.

За завтраком Вэл вел себя тихо. Ему нравился высокий, спокойный молодой человек, который много с ним разговаривал и в то же время с готовностью выслушивал его. Рейли рассказывал о времени, проведенном на пароходах на Миссисипи и Миссури, и Вэл с интересом ему внимал.

В ресторане было малолюдно. Некоторые заговаривали с Рейли, и все с удивлением поглядывали на Вэла.

Вскоре Рейли замолчал, обдумывая ситуацию. Он был профессиональным игроком, перебирающимся по мере надобности из города в город. Он не имел понятия, что делать с маленьким мальчиком, однако не помышлял, чтобы снять неожиданно свалившуюся на него ответственность за его судьбу.

Гнев на Вэна быстро исчез. Вэн не смог оставить мальчика замерзать и привез его к единственному сильному человеку, на которого мог положиться.

Майра была жестокой женщиной с зачерствевшей душой, которая сама выбрала себе профессию. Ни она, ни Вэн не смогли бы воспитать ребенка, да еще такого восприимчивого.

Рейли перебрал в уме людей, которые могли бы взяться за это, но не нашел никого. Местный священник во всем видел только козни дьявола, он никогда не позволил бы мальчику забыть, кем была его мать.

У Эда Келли, хорошего парня с тремя детьми, была больна жена.

Прошло три дня, но Уилл Рейли так и не нашел решения проблемы. Вэл познакомился с постояльцами и служащими отеля, всем он очень нравился. И Рейли обратил внимание на одну удивительную вещь. Начиная с той ночи, когда мальчик появился в его номере, ему здорово везло в карты, он выигрывал порядочные суммы. Хотя ставки в игре не были слишком большие, они все же были выше обычного, и ему везло.

Он был игроком, до тонкости изучившим тонкости покера, поэтому когда случалось что-то необычное, это сразу привлекало его внимание. Уилл Рейли не был суеверным, но верил в провидение и не отказывался от его расположения.

На утро четвертого дня Лумис, хозяин отеля, остановил Рейли у входа в ресторан.

– Уилл, преподобный справлялся о малыше. Он объявил во всеуслышанье, что тебе нельзя воспитывать ребенка, и по-моему, его собираются у тебя отобрать.

Уилл Рейли был человеком решительным и действовал быстро.

– Спасибо, Арт. Как насчет повозки Бронсона? Сможешь найти кого-нибудь, кто отвез бы ее обратно?

Арт Лумис тоже не медлил.

– Я распоряжусь, чтобы запрягли лошадей и подкатили повозку к заднему входу. Я даже помогу тебе собраться, Уилл.

– Я сам. Скажи, чтобы подготовили повозку, и будь добр, зайди в магазин Фергюсона и купи сотню патронов 44-го калибра, спальные принадлежности и кухонную утварь для походного лагеря.

Преподобный Данкер наверняка знает историю мальчика. Его союзниками были миссис Пурди и, скорее всего, жена Элкинса, продавца в магазине Фергюсона. Сам Элкинс был хорошим парнем, однако семья Пурди, миссис Элкинс и Данкер вряд ли понимали, что такое человеческое участие и человеческая доброта.

Он вышел на улицу и полной грудью вдохнул свежий морозный утренний воздух, постояв немного у входа в отель. Поскольку час был ранний, на улице почти никого не было. Уилл резко повернул в сторону магазина.

Когда Рейли вошел, навстречу ему поднялся Джесс Элкинс. По выражению его лица Уилл понял, что его недавно обсуждали.

– Мне нужна теплая одежда для мальчика, – сказал он продавцу. – У вас симпатичный городишко, но в это время года здесь холодно.

– Да, сэр. Ему ведь около четырех, правильно?

– Около пяти. Дайте мне четыре полных комплекта. Ему также понадобится теплая шуба и шапка.

Элкинс посмотрел на него. – Вы уверены, что хотите потратить на мальчишку так много? В конце концов, он же не ваш ребенок.

– В каком-то смысле мой. – Уилл Рейли не колебался, когда нужно было произнести ложь во спасение, к тому же она даст ханжам причину для беспокойства, поселит в них сомнение, а он тем временем спокойно уедет. Парнишка – мой племянник.

– Племянник? – удивился Элкинс. – А я думал...

– Вы думали, что он сын Майры Корд? Конечно, вы правы, но его отцом был Энди Даррант, мой двоюродный брат. Энди просил позаботиться о мальчике. Поэтому Вэн Клеверн привез его мне.

Рейли заплатил за одежду, взял сверток и направился к двери.

– Вы двоюродной брат Дарранта? Я и не предполагал...

– Завтра зайду еще раз. Надо кое-что прикупить для малыша, – сказал Рейли. – Грифельные доски, карандаши и всякое такое.

Он быстро пошел к отелю, сапоги громко скрипели на снегу.

Было очень холодно, слишком холодно, чтобы затевать долгое путешествие по заснеженной местности. А если пойдет снег, он сильно затормозит путешествие в повозке, но у Рейли имелись кое-какие идеи. Войдя в отель, он оглянулся. В фойе было пусто, конторка портье также пустовала. Он прошел к черному ходу.

Навстречу вышел Арт Лумис. – Все готово, Уилл, но на твоем месте я бы спрятался в городе. Похоже, пойдет снег.

– Не могу ждать, Арт. Волки дышат мне в спину.

– Ты даже не подождешь до темноты?

– Нет. Как ты говоришь, может пойти снег. Арт, если кто-нибудь будет спрашивать о мальчике, скажи, что мы поехали в магазин Шмидта купить ему теплое белье.

Чтобы собраться, понадобилось всего несколько минут. Лумис сам отнес чемодан вниз по черной лестнице. Потом Рейли усадил Вэла в повозку и запахнулся в бизонью шкуру.

– Удачи тебе, Уилл, – сказал Лумис. – Будь осторожен, пока не минуешь перевал.

– Спасибо.

– Уилл? – Арт Лумис смотрел ему в глаза. – Зачем тебе это, Уилл? Ты можешь мне объяснить?

Уилл Рейли некоторое время смотрел на спины лошадей, а затем сказал правду: – Арт, у меня нет и не будет детей. Никогда в жизни у меня никого не было. Он хороший парнишка, Арт, и мне кажется, он попал ко мне не зря.

Он хлестнул вожжами по спинам лошадей, и повозка быстро двинулась вперед.

Рейли не свернул на главную улицу, а поехал задами мимо конюшен. Стоял жгучий мороз, до ближайшего убежища было миль тридцать.

Глава вторая

Лошадей кормили зерном, они были сильными и на холоде тянули повозку быстрой рысью. Рейли оглянулся только однажды, когда они преодолевали подъем. Кто-то стоял на улице и глядел им вслед. Проехав три мили, Уилл остановил лошадей и раскрыл сверток с одеждой мальчика.

– Надень это, Вэл. Нет, одень на свою одежду, а сверху накинь полог.

Местность была настолько открытая, что взгляду не за что было зацепиться, кроме следов на дороге, оставленных дилижансом и несколькими грузовыми фургонами. Глубина снега была дюйм или два, но мороз стоял почти двадцатиградусный.

Рейли пускал лошадей рысью, переводил на шаг, потом снова на рысь. Время от времени он оглядывался.

Данкер был человеком, способным организовать погоню, а шериф находился у него под каблуком. Однако шериф был очень ленивым, в такой холод у него не будет никакого желания ехать вдогонку.

Часа через три, когда они проехали миль двенадцать, начал падать снег. Вначале в воздухе поплыли несколько мелких снежинок, затем снег пошел все плотней и плотней, все гуще и гуще, пока лошади не покрылись толстым его слоем.

Они не отъехали от города и пятнадцати миль, когда снегопад стал настолько сильным, что Рейли почти не различал лежавшую перед ним дорогу. Ехать стало тяжелее, лошади замедлили шаг. Некоторое время они ехали в гору среди невысоких холмов, оставив позади равнины.

Рейли посмотрел на мальчика. Вэл не спал, сосредоточенно вглядываясь в падающий снег.

– Тебе холодно?

– Нет, сэр.

– Мы попали в переделку, Вэл. Снег становится слишком глубоким для повозки, а лошади уже устали. Нам нужно найти место, чтобы переждать метель.

– А такое место есть?

– Здесь была одна старая хижина, я попытаюсь ее отыскать. Она стоит справа в лесу, недалеко от дороги. Но до нее еще несколько миль, нам предстоит миновать перевал.

Вэл закутался в теплую одежду и бизонью шкуру. У него замерз нос, но он спрятал его в воротник мехового полушубка. Лошади шли тяжело. Несколько раз они останавливались, и их приходилось стегать, чтобы тронуть с места.

– Я вынужден бить их, Вэл. Иначе, если встанут, они замерзнут. Но они-то об этом не знают.

Они почти добрались до продуваемого всеми ветрами перевала, когда лошади снова встали. Уилл Рейли слез с повозки и, взяв их под уздцы, повел вперед.

Когда небольшая сосновая роща укрыла их от ветра и снега, Рейли подошел к Вэлу.

– Ну, как дела, малыш? – спросил он. – С тобой все в порядке?

– Да, сэр. Может вам помочь?

– Ты мне поможешь, если не замерзнешь. И, запомни, Вэл: если перестаешь идти вперед, считай, что проиграл. До вершины всегда немножко дальше, чем ты себе представляешь. Если будем идти вперед, мы доберемся до укрытия.

Они шли с трудом. Казалось, что время остановилось. В круговерти слепящего снега невозможно было оценить ни расстояние, ни время, поскольку они двигались в центре вихрящегося белого водоворота, где Вэл часто даже не мог увидеть Уилла Рейли.

Наконец Рейли круто повернул. На мгновение повозка резко накренилась, и Вэл уцепился за борта, сташно боясь, что она перевернется. Но повозка выровнялась, и они укрылись от ветра за склоном горы.

Тридцать или сорок ярдов они ехали вдоль вершины хребта, на котором ветер начисто смел снег, а затем въехали в лес и оказались среди густых деревьев.

Рейли подошел к Вэлу.

– Сиди смирно. Если увидишь, что я иду вперед, оставайся на месте. Старая хижина Эббена – впереди, но если мы не найдем ее, тропу занесет.

Рейли ходил взад-вперед по тропе, утаптывая сугробы там, где они были слишком глубокими, потом проводил по ним лошадей.

Неожиданно перед ними показалась черная громада скалы, а рядом с нею наклонная крыша хижины с дверью. К изумлению Рейли из трубы поднимался дымок.

Уилл Рейли некоторое время молча смотрел на хижину, затем немеющими пальцами расстегнул шубу. Засунув правую руку под мышку, он отогревал ее, а Вэл с удивлением за ним наблюдал.

"Почему мы не едем? – думал он". В доме было тепло, а он замерз, особенно ноги. Через несколько минут Рейли пошел вперед, но не к двери, а свернул по занесенной снегом тропке к конюшне. Он открыл дверь и вошел внутрь. Выйдя из конюшни, вернулся к повозке.

– Вэл, – сказал он тихо, – не хочу тебя пугать, но в доме люди, они могут оказаться преступниками, скрывающимися от закона. Неважно, что со мной случится, но ты должен быть с ними дружелюбным, тогда они о тебе позаботятся. Мало найдется тех, кто плохо относится к детям. Их трое. Когда я их увижу, наверное, кого-нибудь узнаю. Они даже могут попытаться ограбить меня, однако ты в любом случае будешь в тепле, к тому же у нас нет другого выбора. Но вначале я поставлю лошадей. – Рейли хотел было повернуться, но остановился и оглянулся. – Не слишком беспокойся, Вэл, – произнес он. – Я хорошо справляюсь с такими проблемами.

Сквозь безостановочно падающий снег Рейли провел лошадей в конюшню, снял упряжь и хорошенько их растер.

– Всегда в первую очередь заботься о лошадях, Вэл, – сказал он. – Они могут понадобиться в любой момент, и при этом должны быть в хорошей форме.

Рейли размял пальцы правой руки. – Ладно, пошли посмотрим, какие карты нам выпали.

Их приближение приглушили высокие сугробы, которые намело вокруг хижины. На стук Рейли никто не отозвался – в хижине воцарилась тишина. Уилл несколько раз ударил в дверь кулаком.

– Эй, открывайте! Здесь холодно! Со мной только мальчик.

Послышался звук отодвигаемого засова, затем дверь отворилась внутрь. Уилл Рейли открыл ее пошире и вошел, держа руку Вэла в своей левой руке.

Он закрыл дверь, стоя лицом к трем мужчинам, которые сидели в комнате. Те удивленно переводили взгляд с Рейли на мальчика.

– Похоже, нам выпали неплохие карты, – спокойно сказал Рейли. – Вэл, это Малыш Тенслип. Он наполовину ирландец, на четверть голландец, на четверть индеец сиу и на четыре четверти плохой парень. Но он крепкий парень, а со своими друзьями поступает честно.

Тенслип рассмеялся. – Не такой уж я плохой. Мне нравятся дети и картежники. – Он взглянул на Рейли. – Как ты нашел это место, Уилл?

– Пару раз я выручал Эббенса деньгами.

– Кто-нибудь еще о нем знает?

– Сомневаюсь. Ты же знаешь, Эббенс был неразговорчивым человеком.

– Слишком холодно, чтобы отправляться в дорогу, – сказал один из бандитов. – Может скажешь, как вышло, что ты путешествуешь?

– Это сын Майры. Мне его привел Вэн перед тем, как они с Майрой убежали, а городской небесный лоцман собирался отнять его у меня. Мне нравится мальчик и не нравится Данкер.

Спрашивающий был плотным человеком с мощными плечами.

– А не врешь? – сказал он, пристально глядя на Рейли. – Ты мне не нравишься.

– Это твоя забота, Зонненберг. Ты мне тоже не нравишься.

– Тогда убирайся.

– Нет. – Вэл боялся этого крупного, бородатого мужчину, но взглянув на Рейли, увидел, что тот улыбается. Уилл Рейли не боялся. – Мы останемся здесь, Генри.

Зонненберг начал было вставать, но его движение оборвал голос Тенслипа. – Пусть остается, Хэнк. Мы не можем в такую ночь выставить их за дверь, правда ведь, Том?

Третий мужчина был высоким и худым. Он лениво оглянулся.

– Нет, не можем. Успокойся, Хэнк.

Зонненберг выругался. – Откуда мы знаем, что он не шпион?

– Рейли? – засмеялся Тенслип. – Он картежник.

Мест для ночлега было достаточно. Часть лежанок соорудили бандиты, когда выбрали хижину своим убежищем, часть сделал Эббенс, который рассчитывал в свое время нанять людей себе в помощь.

– Мы уедем, как только закончится метель, – сказал Рейли. – Я переставлю повозку на полозья.

– Ты мне не нравишься, Рейли, – снова сказал Зонненберг. – И никогда не нравился.

– Генри, тебя никто не просил любить меня. Я постараюсь не перебегать тебе дорогу, а ты не перебегай мою.

– Иначе что?

Уилл Рейли улыбнулся. – Я стреляю так же быстро и точно, как любой другой в этой комнате – а это маленькая комната.

– Он прав, Хэнк, – сказал Тенслип. – Я видел, как он стреляет. И я видел, как он владеет ножом. При мне Уилл порезал на кусочки троих, прежде чем кто-то из них успел выстрелить. А тех троих послали убрать его.

Генри Зонненберг задумчиво смотрел на Рейли. – Ну, может я тебя недооценил. Может ты лучше, чем я думал.

– Здесь вроде как тесновато, Генри, – сказал Рейли. – Мне кажется, пострадаем мы оба.

Зонненберг уставился на него с невольным одобрением. – Ладно. Ты не из пугливых. Только не зли меня.

Вэл подобрался поближе к огню. Постепенно он начал согреваться. Он не признавался Рейли в том, что давно уже замерз. Мальчик все еще боялся этих людей, хотя Тенслип ему улыбался.

– Не знал, что у Майры есть ребенок, – сказал вдруг Том.

– Никто не знал. Она никому не рассказывала. О нем заботились Шмитты, пока Эмма не умерла. Тогда Майра сказала, чтобы Вэн избавился от него.

На лицах бандитов появилось потрясенное выражение.

– Да, да, – продолжил Рейли, – но только Вэн не смог этого сделать и привел парнишку ко мне якобы переночевать, а сам улизнул из города вместе с Майрой.

– Я знал, что Майра подлая женщина, – сказал Тенслип, – но чтоб такое! Неужто она могла сделать это с ребенком?

– Она странная, – сказал Том и к удивлению присутствующих добавил: – Я знал ее семью.

Рейли взглянул на него. – Где это было?

– На восточном побережье. Она из хорошей семьи... обеспеченной. Но Майра всегда была подленькой. Она убежала от родителей.

Когда Вэл проснулся, в хижине было светло. Он лежал на досках кровати, укутавшись в одеяла. У огня сидел Тенслип, подняв ноги на полено, служившее стулом. Когда Вэл зашевелился, он оглянулся.

– Доброе утро, малыш. Когда ты захочешь, то можешь спать очень крепко, ты это знаешь?

– Да, сэр.

– Сэр... Хм. Звучит неплохо. Кто тебя учил, как вести себя со старшими?

– Мистер Вэн, сэр.

– Ну, хоть на что-то он сгодился. Хотя Вэн приятный парень, да-с, приятный парень. Никогда не встречал человека, который умел бы разговаривать так, как он – кроме Рейли. У тебя хороший друг, малыш, держись за него. У человека не так уж много друзей, ими надо дорожить.

– У вас тоже есть друзья.

Тенслип сухо рассмеялся и быстро, искоса глянул на Вэла. Взгляд его был полон иронии.

– Да? Ну, их можно и так назвать. Мы вместе работаем, малыш, и они хорошо делают свою работу, но я говорил о друзьях, которые не всадят нож тебе в спину, когда ты отвернешься.

– Вы нравитесь мистеру Рейли.

– Нравлюсь Рейли? И почему же ты так думаешь?

– Я вижу, как он с вами разговаривает и смотрит на вас. Вы ему правда нравитесь.

– Польщен. Одобрение Уилла Рейли заслужить нелегко. А как насчет тебя, малыш?

– Конечно, сэр. Вы мне тоже нравитесь.

– А Хэнк? И Том?

– Хэнк... то есть Генри, мне не нравится. Кажется, я ему тоже не нравлюсь. А про Тома не знаю.

– Про Тома никто не знает. Даже сам Том. – Тенслип встал и подбросил дров в огонь. – Насчет того, кто тебе нравится, а кто не нравится, лучше помолчи, малыш. Хотя не думаю, чтобы это имело большое значение.