Текст книги "Железный шериф"

Автор книги: Луис Ламур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Четверть миллиона долларов – большие деньги. Винс Паттерсон выручит за свое стадо примерно шестьдесят тысяч долларов, но на подходе были и другие стада. Наличные будут нужны, чтобы оплатить чеки, рассчитаться с ковбоями, чтобы продолжало крутиться колесо торговли. Большую часть денег потратят в городе... если их не похитят.

Сколько человек участвуют в деле? У водокачки он видел одного, но наверняка там были и другие. Джордж, человек на товарном поезде, двое у коновязи и... женщина.

И еще кто-то в городе. Чужаку не удалось бы так быстро вывести из города лошадей.

Повернув коня, Шанаги поехал через прерии в сторону от железной дороги, направляясь на северо-запад. Привстав в стременах и оглянувшись, он не увидел ни Джейн, ни старика. Они исчезли, словно их и не было.

Шанаги въехал в город с севера. Он увидел миссис Карпентер, которая стояла на крыльце и, прикрыв глаза ладонью от солнца, смотрела на него. Но когда он направил коня к ней, она вошла в дом и закрыла дверь.

Человек, в котором Том узнал рабочего лесопилки, поджидал его на улице. Шанаги остановился. – Что-нибудь случилось? – спросил он.

– Миссис Карпентер нужен ее конь. Тот, на котором ты приехал.

– Его одолжил мне Карпентер. Он сказал...

– Может и сказал. Но кузнец умер, как ты знаешь. Этот конь принадлежит миссис Карпентер, и он ей нужен. – Человек явно не был настроен дружелюбно. – Она хочет получить его обратно, и немедленно.

– Я оставлю его в конюшне.

– Мистер, я сказал, что он ей нужен сейчас же. Здесь и сейчас.

Удивленный и раздраженный Шанаги спешился. – Конечно. Хотя я не понимаю, почему она так спешит.

– Не понимаешь? Мистер, люди спрашивают себя, как получилось, что Карпентер умер, а ты обнаружил тело и все такое прочее. Ты появляешься из ниоткуда и начинаешь работать в кузнице. Ты видишь, что дело это прибыльное. Начинаешь ездить на его коне, в его седле, ты даже работаешь в кузнице, когда его нет, получая за работу деньги. И вдруг Карпентер, у которого и врагов-то не было, умирает. – Его глаза смотрели холодно и обвиняюще. – А нашел его ты... И утверждаешь, что убежал

из горящего сарая, который кто-то поджег. Какой в этом смысл? Кому нужно тебя запирать и поджигать сарай? Кому нужно убивать Карпентера? Кому это выгодно?

– Ты ошибаешься друг, – сказал Шанаги. – Мне нравился Карпентер, мы нашли общий язык, мы...

– Это ты так говоришь. А кому это было выгодно? Ты тут единственный кузнец. Я слыхал, ты уже подъезжал к миссис Карпентер. Мистер, можешь думать, что ты тут большая шишка, ходишь с шерифской звездой и все такое прочее. Так вот, что я тебе скажу...

Шанаги подавил сердитый ответ. – Отведи коня к миссис Карпентер и поблагодари ее. Кажется, мне придется искать другого.

– Только не в этом городе.

Шанаги сердито направился к отелю. Что случилось? Они сошли с ума?

Человек, стоявший напротив магазина Холструма, резко отвернулся, когда Шанаги поравнялся с ним, а другой нарочно перешел на другую сторону улицы.

Шанаги распахнул дверь и вошел в холл, собираясь подняться в свою комнату. Вдруг он остановился. Его вещи – или, вернее, вещи Рига и его купленная здесь одежда – лежали у ступенек.

Он поднял голову и увидел, что портье ядовито улыбается. Этому портье он не нравился с самого начала.

– Извините, мистер шериф, сэр. Нам нужна ваша комната. Вам придется подыскать жилье в другом месте. – Портье подался вперед. – Здесь не нужны такие, как вы, мистер. Я советую вам убираться прочь, пока можете. Пока не доказано убийство, но оно будет доказано. И тогда вас повесят. Повесят! Слышите?

Глава 17

Шанаги вышел на улицу, потрясенный неожиданным поворотом событий. Он постоял минуту-другую, поставив рядом вещи, и попытался обдумать положение.

Его предупредили, что его попытаются убить, и возможность такого исхода оставалась. Но то, что с ним делали сейчас, было во много раз действеннее – так ему показалось. Горожане, которым он старался помочь и которых защищал, отвернулись от него. Они считали его убийцей, и Тому пришлось признать, что с их точки зрения такое допущение было вероятным.

Теперь у него не было ни лошади, ни места, где можно было бы переночевать, и Том сомневался, что его где-нибудь накормят. Кто пустил слух? К тому времени, как он это узнает, будет поздно. Что бы ни должно было здесь случиться, произойдет в течение ближайших часов.

Подняв вещи, он зашагал по улице к магазину Холструма. Войдя в магазин, Том увидел, что там никого нет, за исключением самого Холструма, который пристально посмотрел на него поверх очков.

– Мне нужно где-нибудь остановиться, – сказал Шанаги, – меня выгнали из отеля.

Лавочник пожал плечами. – Мне нечего вам предложить. – Тон его был прохладным. – Советую уехать из города... пока есть возможность. Вас здесь не любят. С тех пор, как вы приехали, случилось многое, здесь думают, что это вы убили бедного мистера Карпентера. Советую уехать, пока мужчины не собрались повесить вас.

Секунду Шанаги колебался, но Холструм уже отвернулся. Прихватив вещи, Том снова вышел на улицу.

Это невозможно и тем не менее случилось. Кто пустил слух? И зачем?

Может быть это лишь воображение переутомленной работой и горестями женщины. А может быть идею ей подпл кто-то, кто увидел возможность уничтожить Тома... или по крайней мере убрать его из города.

Шанаги вдруг подумал о своих пленных. Он, должно быть, прошел мимо них, не заметив. Он оглянулся.

Их не было.

Гринвуд... Он пойдет к Гринвуду.

Когда он вошел в салун, там был лишь один человек, допивавший свое пиво. Увидев Шанаги, человек положил монету на стойку и вышел.

Шанаги подошел к бару. – Как насчет выпивки? Или вы тоже мне откажете?

Лицо Гринвуда было бесстрастным. – Что будете пить?

– Пиво.

Гринвуд налил пива и поставил стакан перед Томом. – У нас маленький город, а слухи ползут быстро. Карпентера убили. Народ начал спрашивать, кто от этого выгадал, и ваше имя всплыло первым. Карпентера любили. У него до этого не было никаких неприятностей. Вы приезжаете в город, работаете в его кузнице, и вдруг он умирает. Вы находите его тело, но конюшня, где его убили, сгорает, а с ней – все улики. – Гринвуд взглянул на Шанаги. – Вы что-нибудь ели?

– Нет... и я голоден.

– У меня здесь почти ничего нет, но могу угостить вас миской чили с сухарями. – Он наложил еду в миску. – Много лет назад я жил в Тусоне. Все, что можно было получить в те дни, – это чили, чили с бобами или мясом. Можно подумать, что мне это надоело до смерти – ан нет.

Гринвуд поставил на стойку миску с дымящимся чили и миску с сухарями. – Хотите знать, что я думаю? Я не верю, что вы убили Карпентера. Я знаю, что вы ему нравились, и, по-моему, он вам тоже.

– Мы много разговаривали. Мне он действительно нравился.

Гринвуд закурил сигару. – У вас есть враги, и если я вас стану кормить, они станут моими врагами.

– Я буду держаться подальше.

– Не надо. – Гринвуд задумчиво попыхтел сигарой. – В данном случае ваши враги должны стать моими врагами. Я имею в виду не тех, кто ошибается, а настоящих врагов. – Гринвуд взял со стойки стакан с пивом и долил его. Это отчасти и мои деньги, что приедут на поезде.

– Сколько ваших?

– Много. Там моих сто пятьдесят тысяч. У других городских бизнесменов – еще тысяч пятьдесят. Немного денег Карпентера, немного Холструма.

– Не понимаю, почему вы вложили так много.

– Нам нужен скотоводческий бизнес, а я мог раздобыть больше наличных, чем остальные. Хорошие условия кредита. Поэтому я согласился взять на себя большую часть.

Шанаги задумчиво посмотрел на Гринвуда и продолжал есть. Он был голоден, а чили вкусное, очень вкусное. Однако его не покидало чувство, что он что-то пропустил, и ощущение неминуемой опасности.

– Гринвуд, – вдруг сказал Шанаги, – на вашем месте я закрыл бы лавочку и держался подальше от посторонних глаз. Мне кажется, подошла ваша очередь.

– Моя очередь?

– Вы только что признались, что большая часть денег – ваша. Приехавздесь, я нарушил планы бандитов. Не думаю, что они собирались кого-то убивать. Может, они не хотели... кроме Рига. Потом, когда появился я, они решили убрать и меня тоже. Ну, пока они этого не сделали, но попытаются. Теперь им пришло в голову, что легче выгнать меня из города. Мне негде есть, негде спать, они забрали мою лошадь. Бьюсь об заклад, что не смогу купить даже билет на поезд, хотя они будут рады видеть, что я уезжаю.

– Тогда в чем же дело?

– Кто-то здесь, в городе, замешан во всю эту историю. Вот что я вам скажу: у них все было продумано, но Риг почувствовал дурной запашок. Шанаги помолчал, потом спросил: – Чья была идея нанять Рига?

– Моя. Судья Макбейн поддержал меня, Карпентер тоже. Холструм вначале согласился, но потом начал беспокоиться, что этот страж порядка будет хуже прежнего. В конце концов он голосовал против.

– Карпентер – за?

– Да.

Шанаги доел чили и допил пиво. – Вам лучше спрятаться. Пока не могу вам сказать, где я буду, но из города им меня не выгнать. Найде где-нибудь коня...

– У меня их несколько. Выбирайте. И все, что вам нужно – там, в задней комнате. – Гринвуд нагнулся и достал из-под стойки ружье. – У меня есть вот эта штука, и если я вам нужен...

– Оставайтесь здесь. Мне может понадобиться помощь.

Шанаги помолчал, глядя на безлюдную улицу. Слишком безлюдную, и это его беспокоило. – Гринвуд, вы хорошо знаете миссис Карпентер?

Владелец салуна посмотрел на залитую солнцем улицу, где ветер разгонял пыль. – Не очень. – Он говорил неохотно, словно чевек, которому не нравится обсуждать женщин, по крайней мере, приличных женщин. – Она живет особняком. В гости много не ходит. Народ ее любит, но она очень сдержанная. Карпентер был другой. Он любил общество, любил разговаривать с людьми. Хотя он был серьезным человеком и знал, что ему надо от жизни. Иногда, – Гринвуд заколебался, – иногда мне казалось, что она думает, что слишком хороша для всех нас, включая Карпентера.

– А ее брат?

– Они очень близки. Много видятся, но он тоже не любит общаться с людьми. Время от времени он заходит ко мне, покупает бутылку. – Гринвуд сердито нахмурился. Хотя, если подумать, в последнее время он покупает больше. Иногда дае-три сразу.

– Начинает пить?

– Я никогда не видел его пьяным. Нет, не думаю.

– Как насчет других вещей? Продуктов, например?

Гринвуд пожал плечами. – Нет. Единственный, кто может знать об этом, Холструм.

– Интересно... Может, он покупал виски для кого-то другого, кто не хотел показываться в городе?

Шанаги встал. Гринвуд сполоснул виски и стакан, потом вытер руки о фартук. В маленьком салуне было прохладно и уютно. Шанаги посмотрел на улицу. Дома уже выглядели потрепанными и старыми. Солнце, ветер и песок сделали свое дело. В прериях города стареют очень быстро.

Ветер поднял пыль, понес ее, потом опустил. Лошадь, привязанная у коновязи, переступила с ноги на ногу и всхрапнула. Шанаги скучал по звуку кузнечного молота.

Карпентер был хорошим человеком. А теперь он мертв, и как раз в то время, когда старался помочь. Может быть это и есть причина его смерти? Может быть, он кому-то помешал?

Шанаги обеспокоенно, раздраженно пошевелился. Он занимался не своим делом. В конце концов, что же здесь происходит? Он вдруг вспомнил Нью Йорк и Моррисси. Там он по крайней мере знал, кто его враги. Теперь же все это казалось таким далеким!

Когда он приехал сюда, он не хотел никаких неприятностей. Едиственным его желанием было сесть на поезд и уехать. Он даже купил билет... он все еще может купить обратный билет, сделать это завтра же – если кто-то его предаст.

Неожиданно он уловил едва заметное движение впереди. Перед грузовой конторой, в самой густой тени под тентом стоял человек. В руках он держал винтовку.

Шанаги минуту-другую наблюдал за ним, его глаза медленно ощупывали каждый предмет, его мысли метались. Они приготовились. Они готовы убить его, воспользовавшись настроением честных горожан, убедив их, что именно он убил Карпентера.

Лезть в западню было не в его привычках. Шанаги оглянулся на Гринвуда. – Закройтесь, спрячьтесь и не пускайте никого, кроме меня. – Том с минуту помолчал. – Гринвуд, я начинаю понимать их игру. Вас выбрали жертвой с самого начала. То есть, может быть у них и были другие идеи, но им нужны ваши деньги. Я возму одну из ваших лошадей и выскользну из города. Поеду за помощью к Паттерсону.

Гринвуд переложил ружье из одной руки в другую, медленно кивнул. Хорошо, Шанаги, я сделаю, как вы сказали. Но ради Бога, возвращайтесь обратно. – Гринвуд положил ружье на стойку и вытер пот со лба. – Они не выпустят вас из города. Сейчас они наблюдают за моими лошадьми. Они могут подумать, что вы бежите, но захотят действовать наверняка.

Том Шанаги тоже так думал. Он смотрел на улицу6 пытаясь соединить в единое целое все, что знает. В городе должен быть кто-то... Кто?

Мысль, которая неоднократно приходила ему в голову, не имела смысла, однако все сходилось. По крайней мере отчасти. Если бы он знал, кто его враги, то мог бы планировать свои действия.

– Как насчет Холструма? – неожиданно спросил он.

Гринвуд пожпл плечами. – Он тоже потеряет. Но не представляю, чтобы он мог все это придумать.

– Некоторые из крупных, флегматичных людей чертовски хитры, – сказал Шанаги. – Не стоит из недооценивать. – Он смотрел на улицу и думал. У них оставалось не так много времени.

Том с горечью выругался. – Самое неприятное в том, что там, снаружи, есть хорошие, но ошибающиеся люди. Я не хочу убивать никого, кто этого не заслуживает. – Он оглянулся. – Гринвуд, та молодая женщина замешана в грабеже, и этот Джордж как его там – тоже. Но кто настроил город против меня? Это не они. Это должен быть местный. Это должен быть кто-то кого люди будут слушать.

– Кто же?

Шанаги повернулся и посмотрел на него. – Они будут слушать вас, Гринвуд.

Хозяин салуна пожал плечами. – Это не я. Как вы сказали, большая часть денег моя. Я потеряю все. Я разорюсь, если мы потеряем эти деньги, останусь без нитки.

– Судья?

– Он? Никогда в жизни! Он настоящий человек, честный человек. Если и есть кто-нибудь в городе... – Гринвуд помолчал. – Шанаги, эта молодая женщина, о которой вы рассказывали... Та, что встречалась с игроком. Вы, кажется, говорили, что она въезжает в город с южной стороны?

– Да, и это было то, о чем я хотел поговорить с Карпентером. Я уверен, что он узнал ее лошадь.

Гринвуд налил пива себе и Шанаги. Он положил руки на стойку и облизал губы. Потом неохотно сказал: – У Холструма там земля.

– Знаю. Я уже думал об этом. И Холстум голосовал против того, чтобы нанять Рига Барретта.

Шанаги наблюдал за улицей. Теперь там стояли двое и следили за входом в салун. У него было ощущение, что позади салуна его тоже ждали. Он взглянул на часы. Почти час здесь, но что он мог сделать? Попытаться выбраться отсюда означало быть застреленным. Бандиты выиграют. Как он мог быть таким дураком, чтобы подумать, что сможет все довести до конца. Какой у него есть опыт, чтобы занять место Рига Барретта? Но кто еще, кроме него?

Он подумал о Джейн. Она уехала с этим странным стариком, якобы навестить Рига. Где? Знают ли ее отец и брат, куда она ездила? И где Джош Лунди? С кем он? Шанаги в беспокойстве ходил взад-вперед, наблюдая за каждым окном и каждой дверью. На улице никого не было. Как по сигналу, жизнь в городе замерла. На улице не стояло ни одной повозки.

Для бандитов нет лучших условий. Теперь все было так, как они хотели, даже лучше, чем планировалось. Никакого столкновения между городом и Винсом Паттерсоном не будет, но Шанаги, единственного стража порядка, загнали в салун и без союзников. Боясь перестрелки, горожане порятались по домам. Поэтому, когда придет поезд, золото выгрузят на платформу и поезд поедет дальше. Деньги окажутся в руках грабителей.

Гринвуда, который должен был принять груз, тоже загнали в угол. Вместо нескольких минут в распоряжении бандитов было неограниченное время. Эта мысль раздражала Шанаги. Они уверены, что он побежден.

Побежден ли?

Он снова чертыхнулся, хотя не был склонен к крепким словечкам. Он посмотрел на пустую улицу. Поезд придет, золото сгрузят, поезд пойдет дальше. Но что они сделают с золотом? Куда отвезут?

– По-моему, Холструм в этом замешан, – вдруг сказал он. – По моему, он замешан с самого начала. Может быть даже это его идея.

Гринвуд ничего не ответил. Он перевел взгляд на свой стакан, затем отпил пива.

– Это из-за женщины, – сказал Шанаги. – Это из-за нее. Или может быть Холструм устал от всего. Может быть он хочет уехать.

– Сначала ему здесь было плохо, – согласился Гринвуд. – Он основал город, но дело шло не слишком быстро. Мне кажется, он надеялся, что город будет расти быстрее, цены на землю поышаться. К тому же в городе не было того, чего он хотел.

Шанаги опять взглянул на часы. Прошло только пять минут. Он подошел к стойке и допил пиво.

Что на его месте сделал бы Моррисси? Шанаги не знал, но подозревал, что Моррисси вышел бы и самим своим присутствием взял бы ситуацию под контроль. Как и Риг Барретт.

В раздумье он посмотрел на свой пустой стакан и неожиданно подумал о водокачке. Почему те люди никого к ней не подпускали? Какое место занимала водокачка в их планах?

Допустим, никто и не предполагал привозить золото в город. Допустим, его собирались разгрузить у водокачки и грабители надеялись увезти его оттуда, пока в городе царит смятение. Эту мысль подсказала ему Джейн.

Если Холструм замешан, это имело смысл. Его ранчо находилось недалеко, у него были лошади и, возможно, телега или фургон.

– Мне это не нравится. – Том повернулся к Гринвуду. – Там что-то происходит. В деле слишком много людей. Некоторые из них слишком жадные и вряд ли поделятся с остальными. – Он в раздражении покачал головой. – Да, я понимаю, что это может оказаться лишь игрой воображения. Я не знаю всего! Но я чувствую, потому что пол-жизни общался с им подобными. У них есть план. Но он мне не нравится, потому что мне кажется, что у кого-то есть другой.

– Том! – Гринвуд указал пальцем на улицу. – Смотри!

Шанаги резко обернулся. Там спешивался молодой человек в белом замшевом жилете.

Уин Драко!

С ним был Басс, он привязывал коня рядом. Басс оглянулся через плечо в сторону салуна и что-то сказал Уину Драко.

Дверь одного из домов отворилась, и вышел сам Драко.

– Вот будет, что вспомнить, – тихо сказал Том Шанаги, – если кто-нибудь выживет.

– Они приехали за тобой, – сказал Гринвуд.

– За кем еще!

– Их трое.

– Да! Об этом стоит подумать. Трое!

– Это койоты, – с презрением сказал Гринвуд. – Они не показывались, пока не узнали, что весь город против тебя, тогда они приехали.

– Да, но у меня есть преимущество, – сказал Шанаги. – Они дураки.

– У тебя преимущество? Ты спятил?

– Нет, Гринвуд, – сказал Шанаги. – Человек, который один, сильнее, потому что знает, что ему не на кого опереться. Когда их больше, каждый будет надеяться на другого. Каждый держится немного позади в надежде, что его не тронут. – Он улыбнулся. – Это одолжение, которое они мне сделали, Гринвуд, настоящее одолжение. Поэтому я надеюсь выбраться из этой переделки целехоньким. Те, другие, не вмешаются. Они будут наблюдать, как Драко убьют меня.

– Хочешь ружье?

– Оставьте себе. Оно вам еще пригодится, а я сделаю все6 что нужно, револьвером. Однако мне понадобится второй, если он у вас есть.

– Ты на самом деле выйдешь к ним?

– Да. – Том взял у Гринвуда револьвер, проверяя патроны, прокрутил барабан. Да, я выйду к ним и буду идти вперед, пока не закончу этого дела, и только тогда вернусь в Нью Йорк.

Положив руку на задвижку, он немного подождал. Тое на улице стояли вместе, переговариваясь, время от времени поглядывая на салун.

– Я написал Моррисси, чтобы он не подумал, что я сбежал, поэтому он меня ждет. Будьте осторожны, Гринвуд. – Том поднял задвижку.

На улице трое мужчин разделились и зашагали к салуну.

Глава 18

Наверное он должен был бы бояться – но не боялся. Наверное ему следовало бы быть осторожнее, но он не осторожничал. Трое мужчин, шагавшие к нему, приехали убивать. Их единственной целью было убить его.

Тома беспокоило, что страх так и не пришел, потому что здравый смысл говорил, что он должен бояться. Трое на одного. Шансы не равны.

Неожиданно он вспомнил. У Драко есть еще два сына – Дэнди и Уилсон. Том не встречался с ними, но слышал о них. И в тот же момент он понял, что попал в настоящую переделку, переделку намного худшую, чем он предполагал.

Эти трое – только витрина, они отвлекали его внимание. Другие находятся рядом в засаде и ждут.

Пятеро... слишком много. На лбу Тома выступил пот, и все же он не боялся. Шанаги почувствовал странное радостное возбуждение. С этой ситуацией он может справиться. По натуре он не был интриганом или заговорщиком. Ему нравилось стоять с врагами лицом к лицу, с ними он мог действовать в открытую.

Магазин Холструма... По крайней мере один будет ждать там. Краем глаза он уловил едва заметное движение. Том сделал три шага вперед и в сторону. Теперь колья, поддерживающие навес, находились слева от него. Он был в тени, трое перед ним – на ярком солнце. Затем Шанаги увидел еще одного человека, стоящего на ступеньках отеля. У него в руках была винтовка, и он понимал ее.

Человек в магазине Холструма неожиданно вышел на улицу. Шанаги краем глаза заметил парня в черном жилете, с красным шейным платком, и схватился за оружие.

В тот же миг он услышал резкий окрик справа и дальше по улице. Уин! – Это был голос Джоша Лунди.

А затем Шанаги начал стрелять. Через голову Драко он выстрелил в человека с винтовкой на крыльце отеля и тут же развернулся и выпустил пулю в парня на ступеньках магазина.

Он действовал быстро и совершенно неожиданно для противника, потому что эти двое думали, что его внимание сосредоточено на подходящей к нему троице. В тот же момент он услышал яростную перестрелку справа и слева и увидел, что Уин Драко лежит в пыли, а Басс бежит с поднятыми вверх руками.

Драко глядел на него, поднимая револьвер. Но с ним было что-то не так – слишком медленно он поднимал оружие. Еще один выстрел слева, и Драко повернулся и упал.

Где-то вдали засвистел паровоз.

Шанаги увидел, как с винтовкой в руках на улицу вышел Джош Лунди и осторожно подошел к двоим лежащим. С другой стороны вышел высокий молодой человек в черной шляпе и пиджаке, человек, которого он не знал.

Он подошел к Шанаги, переложив винтовку в левую руку. Он протянул Тому правую. – Я всегда буду выручать тебя из беды?

Шанаги уставился на него. Что-то знакомое есть, но...

– В последний раз мы виделись на пирсе в Нью Йорке, – сказал молодой человек. – Мы тогда были мальчишками, а Джон Моррисси спас нас от трепки.

– Будь я проклят!..

– Я Дик Пендлтон. Брат Джейн. Давненько мы не виделись.

Снова засвистел поезд, ближе.

Шанаги схватил Пендлтона за руку, и вдруг все встало на свои места.

– Дик! В другой раз! – Том подбежал к коню Драко, рывком развязал узел и вскочил в седло.

Водокачка! Конечно, все сделают там, и бандитам совсем не обязательно появляться на станции. Только после того, как он выехал из города, он понял, что его ждет.

Их будет несколько. Эта женщина... женщина? Почему он подумал о ней? Потом он понял, что в деле должны быть замешаны две женщины. Иначе ничего не получалось.

Там могут быть две женщины. Там будет Джордж, а Джордж наверняка умеет обращаться с револьвером. Во всяком случае, привык на него полагаться. Там будет человек, изображавший из себя железнодорожного детектива, а его Шанаги очень хотел увидеть, ведь тот заставил его спрыгнуть с поезда в темноту. Шанаги не нравилось убивать, и того человека с поезда он тоже не хотел убивать, но был бы рад дать ему попробовать его собственное лекарство.

Том натянул поводья. Через минуту он увидит поезд.

Он забыл спросить Дика Пендлтона о Джейн. Дома ли она? В безопасности? Забывчивость наполнила его чувством вины. А тот старик, который хотел выстрелисть в пижона с Востока. Где он?

Поднявшись на вершину холма, Шанаги увидел поезд. Он остановился у водокачки, заполняясь водой. Вокруг никого не было.

Неужели его предположение неверно? Неужели придется поворачивать обратно и снова мчаться в город?

Шанаги съехал с холма и остановился, разглядывая поезд. Он был длиннее, чем обычный – по меньшей мере восемь вагонов. Почтовый вагон, багажный, пассажирский и пять грузовых, не считая тормозного.

Том проверил револьверы и покраснел от смущения. Он забыл их перезарядить.

Шанаги зарядил револьверы. В кожаном чехле у седла лежала винтовка. Чем был вооружен Уин? Он не мог вспомнить. Все случилось так быстро, что не оставалось времени думать и даже что-то примечать.

Эти двое, в которых он стрелял. Оба упали, они наверное сыновья Драко.

На другой стороне поезда что-то происходило. Он услышал, как кто-то выругался и как зазвенела упряжь. Сердце Тома забилось сильнее. Когда поезд отъедет...

Сколько там человек? Слишком много.

Неожиданно появился кондуктор и дал сигнал. Паровоз засвистел, стукнули вагоны. Паровоз медленно запыхтел. На той стороне поезда фургон тоже двинулся.

Том вытащил револьвер.

Винтовка, должно быть, была заряжена и готова к стрельбе, но он чувствовал себя увереннее с револьвером. Поезд тронулся, и Шанаги направил коня вперед. Он был готов. Вдруг поезд начал подавать назад. Паровоз попятился на дюжину ярдов, остановился и удовлетворенно запыхтел.

Ругаясь, Шанаги поехал к хвостовому вагону, надеясь объехать поезд сзади. Паровоз снова начал подавать назад. Том развернул коня, проехал вдоль поезда и уцепился за лестницу вагона. Он поднимался по лестнице, когда поезд резко остановился, потом дернулся вперед, прокрутив колесами.

Шанаги побежал по крышам вагонов. Вдруг рядом с его ногами чиркнула пуля. Ее выпустили из кабины паровоза. Том выстрелил в ответ и услышал щелчок пули, когда она ударилась обо что-то в кабине.

Еще одна пуля прсвистела мимо, и Том упал на крышу вагона, крепко держась свободной рукой. Он снова выстрелил, вскочил, побежал и спрыгнул в тендер на кучу угля.

Машинист в одной руке держал револьвер, другая сжимала рычаг управления.

– Бросай оружие! – скомандовал Шанаги. Мгновение машинист колебался, затем отпустил револьвер.

Шанаги подобрал его. – Теперь назад, осторожно и медленно.

– Это что, ограбление?

– Ты хорошо знаешь, что это.

Он взглянул на дорогу на юг. Насколько он мог видеть, дорога была пустой. Конь Уина Драко щипал траву рядом.

– Вот что, – сказал Том машинисту, – когда приедешь в город, пойдешь к Гринвуду и расскажешь, что произошло и что ты сделал.

Машинист уставился на него неверящим взглядом. – Думаете, я действительно к нему пойду?

– Пойдешь, – улыбнулся Шанаги, и улыбка его была не из приятных. Пойдешь. А если нет, или если попытаешься удрать, я тебя найду.

Машинист пожал плечами. – Пока что у вас не все получилось. Может я не боюсь.

– В городе спросишь, что у меня получилось, а что нет. Но я тебя не уговариваю, мистер. Мне наплевать, что ты сделаешь, но если мне придется тебя искать, пожалеешь, что не застрелился.

Том соскочил на землю и направился к коню. Тот покосился на него и начал отходить. Шанаги мягко заговорил. Конь остановился, снова косясь на Тома, и он схватил поводья и вскочил в седло.

Следы фургона остались на дороге, если ее можно было так назвать. Потому что это была лишь колея, ведущая к югу. Фургон не мог уйти далеко, но он все еще не имел представления, сколько человек его сопровождали. Однако когда он въехал на следующий холм, фургона он не увидел.

Фургон с грузом исчез!

Впереди него лежала открытая дорога, просматривающаяся примерно на милю, с несколькими пологими местами. На дороге никого не было. Сама дорога и прерия были пусты. Он поехал дальше, немного быстрее, спустившись в сухое русло с осыпавшимися берегами, затем выехал из него.

Ничего.

Примерно в пятидесяти ярдах от того места, где он нашел фургон, виднелись отпечатки копыт. Он нашел следы, но больше ничего существенного.

Он не был следопытом и не пытался читать следы. Он поехал к домику Холструма, где жил человек по имени Мурхауз.

Там стояли небольшая хижина, конюшня и кораль. В корале было несколько лошадей, и насколько понимал Том, недавно под седлом они не были. Когда он остановился во дворе, дверь хижины открылась и на пороге появился человек. Он был огромен.

Человек вышел из дома, подтянув на плечах подтяжки. – Кого-нибудь ищешь?

Шанаги показал на звезду шерифа на груди. – Мне надо обыскать это место.

Человек вышел на середину двора. – Ни черта тебе не надо. Убирайся, если знаешь, что тебе на пользу!

– Извините, мне надо обыскать это место, мистер Мурхауз.

– Знаешь мое имя, да?

– Конечно. Представители закона должны знать такие вещи.

– Тогда ты должен чертовски хорошо знать, что твоя жестяная бляха ничего не значит за пределами города. Да и в городе стоит немного.

Шанаги улыбнулся. – Мне не хотелось бы сажать вас за решетку за сопротивление представителю закона.

Мурхауз хрипло рассмеялся. – Ты арестуешь меня?

– Точно. – Шанаги продолжал улыбаться. – Но вначале я осмотрю конюшню.

– Мистер, – сказал Мурхауз, – выбирай. Или ты сейчас же уносишь отсюда ноги, или от тебя останется столько, что не собрать и губкой.

Шанаги снова улыбнулся. – Знаете, мистер Мурхауз, вы мне нравитесь. А теперь я обыщу это место, а если вы мне помешаете, я вас арестую. У нас нет суда6 нет муниципалитета, но я скую вас по рукам и ногам, и я сделаю то, что обещал. Может быть на следующей неделе я выберусь узнать, как у вас дела, но я могу и забыть.

Мурхауз направился к нему. Шанаги выбросил ноги из стремян и спрыгнул на землю. Он двигался так быстро, что удивил Мурхауза. Тот остановился, хотел было повернуться, когда Шанаги ударил его.

Удар был крепким, да и Том мог бить, но Мурхауз даже не пошатнулся. Он сильно, размашисто ударил. Том нырнул под руку и сцепленными кулаками саданул противника по ребрам.

Мурхауз схватил его за рубашку и жилет и отбросил футов на шесть. Том вскочил на четвереньки и броском вцепился в ноги гиганта, который грохнулся на землю.

Шанаги первым оказался на ногах. – Выбирайте, мистер Мурхауз. Говорят, вы крепкий мужик. Или вы разрешите обыскать все, или продолжаете эту ерунду и остаетесь побитым.

– Никто меня еще не бил, – сказал Мурхауз и пошел на Шанаги.

Том сделал ложное движение и ударил правой по ребрам. Он отступил, снова сделал ложный замах и начал удар правой. Мурхауз бросился вперед, размахивая обеими руками. Он поймал Тома с левой, который почти сбил его с ног, и тут же последовал разящий правый, от которого Шанаги упал на колени. Том быстро вскочил, снова послал боковой в корпус, и Мурхауз схватил его своими громадными ручищами и бросил через колено. – Сейчас я сломаю тебе спину, – спокойно сказал он.