Текст книги "Пятый уровень.The fifth level"

Автор книги: Луи Бриньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Здесь как на любой войне. Если ты не знаешь возможностей противника! Если ты не знаешь способа, которым сможешь уничтожить его – ты обречён на поражение. Это отрицательные моменты. Но есть и положительный. Эти существа по какой-то причине ищут послание. А из того, что мы уже знаем, можно предположить, что послание разделено, по меньшей мере, на 123 части. По числу произошедших убийств. А если учитывать, что Аркадий Мандрыга отказал этим существам и не отдал свою часть – можно сделать вывод, что так же могли поступить и все остальные. Если послание по-прежнему существует, то явно оно угрожает этим существам, иначе они не стали бы его искать. Ещё один положительный момент в рассказе мистера Парка – это личность святого. Вернее, английский язык, который мистер Парк посчитал необычным. Если этот святой и святилище существуют. возможно, они находятся в Англии. И последнее. Единственное, что мы в состоянии сейчас предпринять – это отправиться в Англию и попытаться найти это место.

– А как же послание? – перебил Боуда Парк, – вы не считаете, что именно послание даст ответ на вопрос о местонахождении святилища?

– Не считаю? – Боуд переспросил с грустной иронией, – да я уверен в этом. Святилище – это угроза для зла. Поэтому они и пытаются не допустить нас к нему. Возможно, что именно там мы поймём, кто эти карлики? Для чего они здесь? И как с ними бороться?

– Значит, надо найти послание! – в один голос воскликнули Парк и профессор Коэл.

– Найти послание? – Боуд не удержался и передразнил их, – нет ничего проще. Я скажу вам, как это можно сделать, мистер Парк, и уважаемая профессор Коэл. Для начала надо создать следственные бригады. Затем получить разрешение стран, на территории которых произошли эти убийства. После этого выехать на место и начинать расследование, цель которого состоит в нахождении этого самого кусочка папируса. Вы понимаете, какой это объём работы? Вы понимаете, какие средства нужно затратить? – Боуд, задавая вопросы, переводил взгляд с Парка на профессора Коэл, – вы понимаете, что даже если мы пойдём на эти меры, у наших следователей в лучшем случае будет один шанс из миллиона в каждом отдельном случае? А, учитывая то, что эти люди являлись хранителями, у нас может не быть и этого шанса. Даже скромный анализ показывает – послание найти невозможно. Поэтому я предлагаю начать поиски в Англии. Возможно, там мы сможем найти что-то, что подходит по описанию к нашему святилищу.

– Согласен, – сенатор встал с места, показывая, что разговор затянулся, – я поставлю в известность членов сенатской комиссии о сегодняшнем разговоре, а господин директор, полагаю… свяжется с президентом и введёт его в курс дела.

Директор ФБР кивнул головой, соглашаясь с сенатором. Сенатор направился к двери, но у выхода остановился и негромко произнёс с едва заметной угрозой в голосе:

– Обращаю ваше внимание на недопустимость разглашения состоявшегося разговора как целиком, так и отдельных моментов. Со своей стороны, я приложу усилия и постараюсь, чтобы мистер Парк и профессор Коэл и впредь участвовали в расследовании. Благодарю вас за помощь.

Едва сенатор покинул кабинет, Парка с профессором Коэл попросили выйти. Директор ФБР хотел остаться наедине с Боудом. Едва те ушли, как директор ФБР задал прямой вопрос Боуду:

– Ты действительно полагаешь, что мы не найдём послание? Тебе лучше других известно, что мы можем принять те меры, о которых ты упоминал.

– Смысл, господин директор? – ответил вопросом на вопрос Боуд, – я больше чем кто-либо другой хочу найти это послание, но я не могу не отдавать себе отчёта в том, что на сегодняшний день это невозможно.

– А может Парк что-то подзабыл? Может, этот святой Генрих и место ему показал… но он позабыл… а, Джеймс?

Боуд некоторое время смотрел на директора ФБР с непонятным выражением, затем оба невесело рассмеялись.

– Ты прав, – по-прежнему смеясь, заговорил директор ФБР, – с этим делом нам грозит то же, в чём мы подозревали бедного Парка. Мы сходим с ума, Джеймс. И есть отчего. У нас под носом бегает неизвестно кто, убивает всех подряд, а мы понятия не имеем, что с ним делать. Итак, на чём мы остановимся?

– Англия! – коротко ответил Боуд.

– Ну что ж. Англия так Англия. Начинаем поиски святилища!

ГЛАВА 2

Джонатан Парк ждал Боуда в коридоре. Он стоял возле аппарата по приготовлению кофе и, скрестив руки не сводил взгляда с двери кабинета директора ФБР. Чуть поодаль от него стояла профессор Коэл и время от времени бросала на него украдкой короткие взгляды. Она несколько раз порывалась заговорить с Парком, но выражение лица последнего останавливало её. Прошло не более 30 минут, когда Боуд вышел из кабинета. Он подошёл к аппарату и налил себе чёрный кофе. Поднося стакан ко рту, Боуд искоса посмотрел на Парка:

– Ты ошибся, Джеймс!

– В чём же?

– Тебе под силу найти послание. Тебе надо искать послание, а не святилище. Без послания мы никогда не найдём святилища!

В голосе Парка звучала твёрдая убеждённость, но она ни малейшим образом не повлияла на Боуда. В ответ он лишь с лёгкой иронией спросил у Парка.

– Ну если вы столько знаете, мистер Парк, почему бы вам самому не найти это послание? Ведь это так легко сделать!

Парк. он по-особенному улыбнулся в ответ на слова Боуда, чем слегка удивил его. Боуд не ожидал от него такой реакции.

– Джеймс, это должен сделать ты. Ты должен найти послание. Святой Генрих объединил нас вместе. Там, где мои глаза перестают видеть – твой ум указывает на путь. Ты сможешь найти послание, я глубоко верю в это. И я буду ждать этой минуты.

Боуд неопределённо покачал головой вслед уходящему Парку. Убеждённость Парка возымела своё действие. Боуд понимал по какому сомнительному пути они пойдут. Но что ещё оставалось делать? Как? Как найти иголку. в сотне стогов сена, разбросанных по всему полю?

Прежде чем отправиться к себе в отдел, Боуд попросил профессора Коэл не уезжать из города. Он пояснил, что в ближайшее время будет принято решение относительно начала поисков в Англии. И скорее всего именно ей придётся возглавить их. Она сразу же согласилась, оговорив лишь, что должна известить университет о предстоящей поездке. Боуд пообещал ей помочь в этом вопросе. Записав адрес и телефон гостиницы, Боуд расстался с профессором и отправился к себе в отдел. Там он уединился в своём кабинете и погрузился в глубокое раздумье. Последние слова Парка снова и снова всплывали в его сознании. На всякий случай, Боуд решил ещё раз всё осмыслить. Возможно, что Парк прав и он упустил некую деталь, которая помогла бы уцепиться и направить по следам исчезнувшего послания. Хотя, что тут можно упустить – тут же ответил себе Боуд и продолжал размышлять, факты указывают на убийства. 123 убийства, которые произошли в разных странах. У Михаила была всего лишь одна часть послания. Будь у него больше, он? несомненно, отдал бы их нам. Отсюда простой вывод. У всех остальных также была всего лишь одна часть. Было бы глупо и ошибочно предположить, что у кого-то одного из убитых может находиться остальная часть послания. Отсюда другой вывод. Существует, по меньшей мере, 123 части послания. Вернее, 122 части. Одна у нас. Итак, 122 части послания, которые разбросаны по всему миру и хранилась в строжайшей тайне. бог знает сколько лет. И я должен найти эти части. во всяком случае, так утверждает Парк.

Боуд просидел в своём кресле почти до двух часов ночи. Всё это время он задавал себе один и тот же вопрос: как он сможет найти… разыскать послание? И всякий раз Боуд возвращался к одним и тем же ответам. То есть к мысли, что законы логики напрочь отвергают даже малейшую возможность положительного исхода. С другой стороны, он довольно чётко представлял себе. что может произойти, если они не найдут послание. Ведь по большому счёту неизвестна истинная причина появления этих существ. Неизвестна также их конечная цель. Одни имена чего стоили. Получается замкнутый круг. И в первом случае мы бессильны, и во втором. Замкнутый круг.

Да. А – Боуд откинулся назад в кресло и потёр правой рукой затылок, словно пытаясь разгрузить себя от тяжёлых размышлений.

– Ну и как найти это послание, мистер Парк? – вслух пробормотал Боуд. Погруженный в мысли, он не замечал, что в кабинете появились директор ФБР и один из его сотрудников. Оба стояли и молча смотрели и слушали Боуда.

– Разве что собрать вместе всех знаменитых сыщиков за последние 200 лет и попросить их. или их души помочь нам?

Голос директора ФБР слегка помешал размышлениям Боуда.

– Рад, что ты не потерял чувство юмора, Джеймс! Боуд при виде шефа поднялся было с места, но тот махнул рукой, показывая Боуду, что тот может сидеть.

– Много вопросов, господин директор! – задумчиво произнёс Боуд, очень много вопросов. Где может находиться святилище? Кто его построил? В каком году? С какой целью? И почему именно сейчас возник вопрос о святилище? Почему эти карлики начали убивать «хранителей» именно в 2000 году? Почему «хранители», зная что их убивают, – не пытались обратиться к властям за помощью?

– На последний вопрос я могу ответить. Кто бы им поверил, Джеймс? – директор ФБР махнул рукой, словно отбрасывая размышления по этому поводу, сейчас нет времени на эти вопросы. Возможно, мы ещё вернёмся к ним, а сейчас. я должен сообщить тебе кое-что важное – при этих словах директор ФБР кинул многозначительный взгляд на сотрудника секретного отдела, стоявшего рядом с ним. Тот, ни слова не говоря, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

– На уровне президента США принято решение о создании специального штаба. Штаб будет направлять и координировать все вопросы по этому делу. Он также будет руководить всеми поисками. Штаб наделён правом самостоятельно принимать решения и привлекать к работе любого, кого посчитает полезным для дела. Тебя, Джеймс, назначили начальником штаба. Прими мои поздравления! – закончив говорить, директор ФБР, улыбаясь, протянул руку. Боуд с кислой миной на лице пожал протянутую руку. Директор ФБР улыбнулся ещё шире и произнёс ободряющим голосом:

– Ну, не раскисай, Джеймс. Ты ведь всю жизнь мечтал о большом деле. Вот твоя мечта и исполнилась.

– Да уж, – протянул Боуд на лице которого по-прежнему висела кислая мина. Если всё, что я делал до сих пор, положить на одну сторону весов, а дело Ман-дрыги на другую.

– Тяжелейшее дело, – согласился директор ФБР, – но тем не менее его надо вести. Мы должны добиться положительного исхода. У нас просто нет другого выхода.

– Понимаю, я всё прекрасно понимаю, господин директор.

– Ну и хорошо Джеймс. Принимайся за дело. Президент определил дату первого отчёта. Он состоится через 15 дней.

– 15 дней? Да я ничего не успею сделать, – вырвалось у Боуда.

– Съездишь, по крайней мере, в Англию. Составишь отчёт по поездке и представишь его совету. В общем, на этом всё. Действуй, Джеймс.

Сказав эти слова, директор ФБР покинул кабинет Боуда. Тот некоторое время смотрел на дверь, через которую вышел директор ФБР, а потом негромко передразнил его:

– Действуй, Джеймс! И что мне делать?… Как искать это святилище? Взять карту Великобритании и ткнуть пальцем в какую-нибудь точку, скажем, с 500 квадратных километров.

Бормоча под нос проклятия, Боуд скинул с себя пиджак. Скинул с себя рубашку и улёгся на кожаном диване. Следовало хотя бы немного поспать. Но едва он собрался заснуть, как вспомнил, что не позвонил жене. Боуд снова поднялся и набрал номер дома. Несколькими короткими словами, он объяснил, что не приедет на ночь домой. Жена, привыкшая к таким звонкам, с почти безмолвным пониманием отнеслась к этой новости. Поговорив с женой, Боуд позвонил Метсон и сказал, чтобы она вместе с Шондером немедленно вылетала в Филадельфию. А детективы должны будут по-прежнему заниматься слежкой за домом Мандрыги и вообще следить за всеми странными происшествиями, которые будут происходить в Джерси. Закончив короткий разговор с Метсон, Боуд наконец улёгся спать. Завтрашний день обещал быть очень тяжёлым. Ему следовало отдохнуть, чтобы действовать на свежую голову.

Детектив Хейс стоял на тротуаре возле края проезжей части и махал рукой вслед отъезжающей машине серебристого цвета. За рулём сидела его жена. Как обычно по утрам, она повезла сына в школу. Едва машина жены скрылась за поворотом, показался подержанный форд. Форд лихо подкатил к тротуару и резко затормозил прямо напротив Хейса. Вслед за этим передняя дверца автомобиля открылась и раздался весёлый голос детектива Савьеры:

– Залезай, напарник!

Детектив Хейс молча уселся на соседнее с водителем сиденье и закрыл за собой дверцу. Машина тронулась с места. Хейс некоторое время смотрел на Савье-ру, а потом как-то странно хмыкнул и уткнулся в окно.

– Что?

– Ничего!

– Как ничего? Пялился на меня… вот и сейчас… пялишься. Что тебе не нравится?

Хейс невольно заулыбался, глядя на напарника, который выглядел слегка раздражённым. Хейс впервые видел Савьеру в таком виде. Савьера был чисто выбрит. Что случалось довольно редко. И был одет в красивый костюм с цветным галстуком. Этого раньше вообще не случалось. Савьера всегда ходил в кожаной куртке. Он прежде никогда не обращал внимания на свой внешний вид. Сегодняшний день стал исключением по непонятной причине.

– Хорошо выглядишь, напарник!

– Правда? – Савьера обрадовался, услышав эти слова, я два часа выбирал этот костюм и почти час галстук, рубашку и туфли, – он убрал правую ногу с газа и поднял кверху ногу, показывая покупку. Этот жест едва не привёл к столкновению на перекрёстке. Джип, летевший на них, едва успел увернуться от столкновения. Из окна джипа высунулось полное лицо женщины и в сторону Савьеры полетело нелицеприятное словечко.

– Придурок!

– Корова! – вслед уезжающему джипу закричал Савь-ера. – Вернув ногу на место, он проехал злополучный перекрёсток и уж потом продолжил прерванный рассказ:

– Весь вечер угрохал на покупки. Весь вечер и всю месячную зарплату. Я с самого утра решил. К чёрту бар и девочек. Хватит на них тратить. Лучше приоденусь и постараюсь завести роман с нормальной женщиной. Как-никак 26 лет, а у меня даже в школе девушки не было.

– Потому что тебе никогда не хватает одной! – заметил Хейс, который прекрасно знал нрав своего друга и его слабость к женскому полу.

– Ну ты скажешь, напарник, – Савьера хмыкнул себе под нос, знаешь, что у меня отец говорил по этому поводу? Женщина – это тот деликатес, которым никогда не сможешь насытиться. Хочется много, разного и в любом месте.

– Вот поэтому у тебя и нет подруги!

– Ну и чёрт с ней, – Савьера махнул рукой и добавил: – главное, что у тебя есть жена!

Хейс помрачнел и хмуро посмотрел на Савьеру.

– На что ты намекаешь?

– Я намекаю? – у Савьеры был крайне удивлённый вид.

– Да. Что ты имел в виду, когда говорил о моей жене? Хотел бы попользоваться ею, пока подружку не заведёшь?

– Я и твоя жена? Да ты спятил, напарник. Я просто хотел сказать, что рад за тебя. Тебе повезло больше, чем мне.

– А…, а – Хейс облегчённо вздохнул и откинулся на сиденье.

– К тому же она старая и… вообще не в моём вкусе. Хейс повернулся лицом к Савьере и угрюмо переспросил:

– Старая? Да ей 45 всего. И выглядит она в сто раз лучше, чем все твои девочки на час. И почему ты сказал, что она не в твоём вкусе? Что будь она помоложе и в твоём вкусе, ты бы переспал с ней? Да? Отвечай! Ты хочешь переспать с моей женой?

Савьера совсем растерялся. Он хотел просто успокоить Хейса, а вместо этого получилось чёрт знает что.

– Да я и не думал переспать с твоей женой, – начал оправдываться Савьера, я пошутил, напарник. Просто пошутил. У тебя красивая молодая жена и всё такое. Она тебя любит. Ты её любишь. Мне в любом случае ничего не светит.

– Всё-таки хотел, скотина! Хотел переспать с моей женой!

Савьера припарковал машину у входа в полицейское управление. Прежде чем выйти из машины, он коротко, но внушительно произнёс:

– Не хотел! Я просто хотел сделать тебе приятное, а ты.

– Хотел сделать мне приятное? Хотел переспать с моей женой и сделать мне приятное!

– Да не хотел я спать с твоей женой. Что ты ко мне привязался?

Савьера вышел из машины и, хлопнув дверью, направился к входу в управление. Вслед за ним, хлопнув дверью, вышел Хейс. Вид у него был очень рассерженный.

– Стой! – закричал Хейс вслед Савьеру.

– Да пошёл ты…, – не оборачиваясь, ответил Савье-ра. Он уже взялся за ручку, когда его нагнал Хейс. Он схватил Савьеру за ворот пиджака и рванул на себя, собираясь развернуть лицом к себе. Воротник затрещал. В руках у Хейса оказался кусок материи. Он посмотрел на этот кусок, затем поднял взгляд и упёрся в разъяренный облик своего напарника.

– Ты мне костюм порвал, – закричал Савьера, – он полторы штуки стоил. За эти деньги я бы дюжину девочек поимел и получше чем твоя жена.

– Скотина…, – в следующее мгновение мощный удар сбил с ног Савьеру. Падая, Савьера увлёк за собой одного из полицейских, который в эту минуту выходил из двери управления полиции. Савьера быстро поднялся и бросился на своего напарника. Завязалась ожесточённая драка. Оба молотили друг друга по мере своих скромных возможностей. Неизвестно, сколько бы это продолжалось и чем бы закончилось, если бы их коллеги не вмешались в драку и не разняли их. После того, как их разняли, обоих по отдельности в сопровождении нескольких сослуживцев отвели внутрь. Везде, по пути на второй этаж, появление каждого из них встречали сдержанным хихиканьем. Обоих отвели в кабинет начальника отдела расследований убийств.

Капитан, некоторое время хмыкая, оглядывал их. У Савьеры была разбита губа, которая успела вздуться. Одно ухо было ярко-красным и нос слегка опух. Шикарный костюм превратился в жилет. На светлой рубашке были порваны все пуговицы и были заметны несколько пятен крови. Галстук висел за плечом.

У Хейса был подбит правый глаз и из носа струилась кровь, которую он вытирал носовым платком. Его одежда почти не пострадала.

Оба держались так, словно ничего не случилось.

– И где же вы упали? – поинтересовался у них капитан.

– На лестнице, – сразу ответил Хейс.

– Да на лестнице, – подтвердил Савьера, на – 14 или 15 ступеньке. Точно не помню.

– У нас всего 12 ступенек!

– Он никогда не умел нормально считать, – ехидно заметил Хейс.

– А у меня жены нет!

Хейс посмотрел на напарника с явной угрозой и собирался резко ответить, но в это мгновение раздался слегка удивлённый голос капитана:

– И что это значит детектив, Савьера? У меня есть жена! Что вы хотели сказать этим "у меня нет жены"?

– Опять начинается, – пробормотал под нос Савье-ра и уже громко добавил, – ничего. У меня нет жены… пока. Но скоро будет.

– С таким характером, сомневаюсь – капитан встал с кресла и продолжил: сейчас я отправляюсь в мэрию, а когда вернусь, мы с вами поговорим о лестнице и… примем необходимые меры, чтобы в будущем вы больше не спотыкались об неё.

Оба молча проглотили угрозу и так же молча вышли вслед за капитаном. Капитан закрыл на ключ кабинет и ушёл. А Савьера и Хейс некоторое время угрюмо наблюдали за ужимками около полусотни своих коллег, которые, видимо, пытались сдержать свои эмоции. Так и не услышав смеха, оба молча отправились в кабинет Хейса. И лишь когда за ними закрылась дверь, снаружи грянул хохот. Савьера задёрнул шторы, лишая тем самым своих коллег возможности созерцать их. Они уселись за один и тот же стол с разных сторон и начали бессмысленно ворошить папки с делами, которые в беспорядке лежали на столе. Они провели в кабинете около 10 минут и всё время слышали смех в зале. У обоих на лице была явно выраженная досада. Но ни один ни другой этого не замечали, потому что, просто избегали смотреть друг на друга. В дверь неожиданно раздался стук.

– Что ещё? – оба одновременно выкрикнули эти слова.

Видя, что Хейс опять уткнулся в папку, Савьера молча поднялся с места и пошёл открывать дверь. Открыв дверь, он сразу же уткнулся в лицо высокого, молодого человека лет 20. Он не был полицейским.

– Ты ещё кто такой? – удивлённо спросил Савьера. Рядом с парнем показалось насмешливое лицо одного из коллег Савьеры и прозвучал такой же голос.

– Бедняга ждёт вас с двух часов ночи!

– А чего нас-то ждал? Что, больше некому было им заняться?

– Нет. По психам у нас только вы!

Вслед за этими словами в зале снова грянул смех. Савьера только покачал головой и, взяв парня за шиворот, впихнул в кабинет. Снаружи раздался голос:

– Может, психиатра вызвать? Он вам всем троим может понадобиться!

– Да пошёл ты… Пошли вы все, – крикнул в дверь Савьера, а затем, повернувшись к парню, хмуро указал на свободный стул, – садись и молчи. На сегодня с меня хватит придурков.

– Ты кого придурком назвал, скотина! – Хейс мгновенно вскипел и уже собирался наброситься на Савь-еру, который, по-видимому только и ждал этого, но неожиданно осёкся и с удивлением посмотрел на парня, которого привёл Савьера, а затем на него самого.

– Принеси воды!

– Чего? Да ты совсем спятил. Я тебе что – слуга или раб какой-то?

– Посмотри, – только и сказал Хейс, указывая на парня. Савьера невольно последовал его просьбе. Ничего особенного не было на первый взгляд в облике незнакомого парня. Разве лишь лёгкая бледность. Но тут Савьера увидел его руки, которые лежали на коленях. Они очень сильно дрожали. Парень обратил умоляющий взгляд на Савьеру.

– По…ж…ж…а…, луйста…, во…ды – парень сильно заикался.

Не говоря ни слова, Савьера вышел. В зале он почти не обращал внимания на едкие замечания своих коллег. Наполнив стакан холодной водой, он вернулся обратно. Парень с жадностью выпил воду. После этого он несколько минут молчал, а затем довольно внятно произнёс:

– Спасибо. У меня в горле пересохло так сильно, что я говорить не мог. Спасибо, вы не такие, как остальные. Спасибо. Наверное, я пойду – он встал.

Савьера положил ему руку на плечо и усадил обратно.

– Давай, рассказывай, что у тебя за проблема!

– Зачем? – парень безразлично пожал плечами, я уже рассказал другим полицейским. Они посчитали меня за сумасшедшего. Вы тоже не поверите. Зачем рассказывать?

Савьера с Хейсом мгновенно посерьёзнели. Они обменялись понятными друг другу взглядами. Оба отчётливо ощутили лёгкую дрожь в теле. Ещё не отдавая себе отчёт в том, что с ними происходит – оба поняли, что услышат нечто…, что возможно имеет связь с происходящими событиями.

– Рассказывай. Поверь, мы за последние дни такого насмотрелись, что тебе вряд ли удастся удивить нас.

Савьера сел на край стола и устремил взгляд на парня. Тот, услышав его слова, слегка приободрился. Он уже с надеждой посмотрел на полицейских и прошептал:

– Клянусь, клянусь вам…, все, что я расскажу – правда. Всё это я видел собственными глазами. Больше того, если вы поверите мне, я смогу отвезти вас и доказать, что говорю правду.

Рассказывай, а там мы решим, что нужно делать, – Хейс сделал ободряющий жест руками, призывая его немедленно приступить к действиям.

Парень кивнул головой и, вперемежку окидывая взглядами то одного детектива, то второго, сразу заговорил. Хотя ему почти удалось унять дрожь в руках, скрыть её в голосе он не смог.

– Меня зовут Питер Кроунц! Я приехал в Соединённые Штаты на учёбу по договору. Приехал вместе с моим другом Альбертом Прешманом. О нём я и хочу рассказать.

Это случилось три недели назад. В тот вечер мы с Альбертом сильно напились в каком-то баре. Мы пробыли в нём до двух ночи, а когда вышли, едва держались на ногах. Не знаю, почему я это сказал…, простить не могу себе эти слова. В общем, я предложил Альберту сходить на кладбище, для того, чтобы доказать самим себе, что мы ничего и никого не боимся. Альберт поддержал меня. И вот мы отправились ночью на окраину Джерси, на кладбище. Мы шли пешком. Пили пиво. Смеялись. В общем, вели себя так, словно идём на какую-то вечеринку. Если б я знал, если б я только знал, что произойдёт…, но я не знал, да и не мог знать. В тот момент я больше всего радовался собственной храбрости. Я думал, что мне по плечу любое испытание. Впрочем, это не важно. К кладбищу мы подошли в четверть четвёртого. Мы с Альбертом залезли на стену и спрыгнули внутрь. Я испугался, увидев, что мы оказались на какой-то могиле. Но, увидев, как Альберт подошёл к кресту, возвышающемуся на могиле и коснулся его бутылкой пива, а затем провозгласил тост за здоровье покойника, который лежал под нашими ногами, я воспрял духом. Не задумываясь о том, что в эту минуту совершается кощунство, я прошёл по могиле и повторил все действия Альберта. После этого мы пошли дальше и проделывали это почти с каждой могилой, которая попадалась нам по пути. Было очень темно, и мы часто спотыкались. Я даже ударился головой в одном месте. Но даже это обстоятельство не остановило наш бурный порыв. И вместо того, чтобы бежать, бежать без оглядки с кладбища, мы продолжали измываться над могилами и покойниками. Я не знаю, сколько времени это продолжалось, когда…, в…, в…, во.

Савьера схватил стакан и буквально выбежал из кабинета. Через минуту он вернулся и протянул стакан с водой Питеру Кроунцу. Тот одним махом выпил воду и кивком головы поблагодарил Савьеру. Тот уселся на прежнее место, ожидая, когда Питер продолжит свой рассказ.

– Во…, возле одной из могил, метрах в 20 от нас, мы заметили слабый свет. Было темно, поэтому этот свет производил впечатление чего-то сверхъестественного. Мы с Альбертом остановились. Не знаю, что он испытывал в тот момент, но я чувствовал, как страх прокрадывается в мою душу. Я сразу же предложил Альберту убраться с кладбища. В ответ Альберт расхохотался мне в лицо. А как же наш смелый парень? – спросил он меня и добавил, – может, ты всегда был трусом и просто притворялся смелым?

Обвинение в трусости? Для меня это было хуже смерти. Я бросил на Альберта презрительный взгляд и первым пошёл на свет, вместо того, чтобы закричать: Да, Альберт, я трус! Трус! Я буду, кем хочешь. Только уйдём отсюда!

Однако вместо этого я пошёл на свет. Через минуту я и Альберт, который пошёл вслед за мной, оказались на маленькой, ухоженной могиле. На могиле стоял мраморный памятник в человеческий рост, а прямо под ним горели десятки свечей. Именно от них исходил свет. Я прошёл прямо через свежезасыпан-ную могилу и протянул руку с банкой пива к памятнику, собираясь повторить предыдущие действия. В этот момент я услышал женский голос:

– За моё здоровье собираешься выпить?

Я с криком отскочил назад и буквально вжался в Альберта. Я чувствовал, что он напуган не меньше меня. Мы слышали голос, но не видели существа, которому он принадлежал. По телу нашему пробегала судорожная дрожь, когда мы оглядывались вокруг себя в поисках того, кому принадлежал голос. Она показалась…

– Кто? – не вытерпел Савьера, – кто это был?

– Это была девушка лет 23–25. Она появилась из-за памятника совершенно обнажённая, – Питер несколько раз глубоко вздохнул и продолжал с усиливающейся дрожью в голосе, – девушка была очень красива. Взгляд у неё был мягкий, нежный, чарующий, и в нём мы ясно видели призыв. Она и двигалась так, словно изнемогает от желания. Каждый её жест выглядел эротично. Страх куда-то делся. Мы взгляда не могли оторвать от её тела. Девушка остановилась возле горящих свечей. Пламя от них отсвечивало на теле девушки, придавая ей просто божественную красоту. Она стояла так несколько минут, а потом протянула к нам обе руки и поманила к себе. До сих пор понять не могу, что меня остановило. Я желал немедленно подойти к ней и сжать её в своих объятиях…

– Ещё бы, – Савьера громко хмыкнул.

– Но вместо этого я только молча смотрел, как Альберт подошёл к ней и обнял её за талию. Девушка посмотрела на меня таким взглядом, что во мне всё загорелось. А её голос…, когда она сказала:

– Иди ко мне! Я хочу любить вас обоих!

– Вот повезло! – Савьера снова хмыкнул, а Хейс при этом косо на него посмотрел.

– Я сделал шаг вперёд, – продолжал рассказывать Питер глубоко взволнованным голосом, но не знаю почему – снова остановился. Что-то удерживало меня. Что-то, что было сильнее моего желания. Я так и не пошёл к ним. Я молча смотрел, как они целуются, а затем повернулся и пошёл обратно.

– Ну и дурак! – заметил ему Савьера, – я на твоём месте точно бы не упустил такую возможность.

Питер с глубокой печалью посмотрел на него. Ещё не слыша слов, Савьера понял, что это не конец рассказа. Шутливое настроение Савьеры как ветром сдуло.

– Я вернулся домой и сразу же заснул. А утром по обыкновению пошёл на курсы. Я задержался и вернулся домой часов в восемь вечера. Альберта не было. Я ощутил лёгкое беспокойство за него. Альберт всегда приходил домой в 5 часов. За два месяца пребывания в Штатах он ни разу не изменил этой привычки. Беспокойство вскоре прошло. Я подумал, раз он с красивой женщиной, то может и не заметить, как летит время.

Савьера при этих словах одобряюще покачал головой.

– Альберт не появился до полуночи, – продолжал рассказывать Питер Кроунц, – я начал всерьёз беспокоиться. У меня появилось предчувствие, что с ним стряслась беда. Ощущение это не покидало меня, и я решил, если Альберт не появится до утра, я пойду в полицию. Я провёл бессонную ночь. Так и не дождавшись Альберта, в 8 утра на следующий день я пошёл в полицию. Я без утайки рассказал всё, что с нами случилось в тот день. С меня взяли показания и отпустили. Я вернулся домой и собирался лечь, потому что чувствовал себя разбитым, когда раздался телефонный звонок. Это была полиция. Они нашли Альберта, – Питер Кроунц поднял голову и, окинув детективов печальным взглядом, продолжил рассказ.

– Альберта нашли на той же могиле, где я его оставил. Он был мёртв. Меня отвезли на кладбище. После того, как я опознал тело Альберта, меня отвезли в полицию и долго допрашивали. Затем с моих слов сделали фоторобот девушки. Смерть Альберта произвела на меня очень тяжёлое впечатление. К тому же изнуряющие допросы в полиции, а после них разговор с родителями Альберта. Всё это выбило меня из колеи. Домой я вернулся совершенно разбитый и опустошённый. Я едва стоял на ногах и был уверен, что едва улежусь на кровать, сразу засну. Но сон не шёл ко мне. Я не мог понять, кто мог убить Альберта. Но кроме этих мыслей, была ещё одна – Питер Кроунц снова посмотрел на детективов. Взгляд его стал напряжённым, словно он действительно что-то вспоминал.

– Я не мог понять, какая эта мысль. Что-то мучило меня, и я не мог дать этому объяснения. Так продолжалось всю ночь. Я пытался понять, что со мной происходит. Раз пять я вставал и заваривал крепкий кофе. Но и кофе не помогал. Я был в смятении. Я был в смятении до самого утра. Глаза мои уже начали слипаться, когда в голове молнией пронеслась мысль. Ведь я видел эту девушку. Видел где-то ещё. Я был уверен в этом.