Текст книги "Элен и ребята. Часть вторая"

Автор книги: Луи Бардо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

5

 Несколько дней Элен не вставала с постели и не отвечала на телефонные звонки. Ее домогался Томас, который звонил через каждый час; беспокоили сокурсники. Даже Фовьен где-то раздобыл ее телефон и периодически справлялся о здоровье. Всех их очень умело отшивала Аделина. Она вежливо выслушивала собеседника, а потом так же вежливо объясняла, почему Элен не может подойти к телефону. Лоли слушала эти переговоры с восторгом, время от времени вставляя свои комментарии.

Однако, к большому сожалению девушек, ни Николя, ни остальные ребята так и не объявились.

– Все мои попытки оказались напрасными, – досадовала Лоли, но не теряла надежды.

Именно поэтому, когда в дверь постучали, она, уверенная, что это кто-то из. своих, фамильярно ответила:

– Заваливай... Только по одному.

В комнату робко заглянул Фовьен и вежливо поинтересовался:

– Скажите, здесь живет Элен?

– О-о-о! – только и смогла вымолвить Лоли и, бросив на незнакомца оценивающий взгляд, разрешила: – Проходите, пожалуйста.

Элен недовольно поморщилась, но ничего не сказала.

Фовьен переступил порог и протянул девушке огромный букет цветов.

– Это тебе.

– Спасибо, – поблагодарила Элен и повернулась к подруге. – Лоли, знакомься, это Фовьен.

– А-а-а, это и есть Фовьен, – уточнила та и, как бы между прочим, спросила: – Кроме цветов вы ничего больше не принесли?

– А что, я должен был принеси что-то еще? – растерялся тот.

– Ну, например, горсточку кокаинчика...

Фовьен смутился и оглянулся на Элен. Однако та никак не среагировала на это. Бестактность Лоли ее только забавляла.

– Присаживайся, – предложила Элен и, когда Фовьен попытался примоститься на краю кровати, запротестовала: – Нет-нет, не сюда. Садись в кресло.

Фовьен послушно выполнил приказ, при этом слегка покраснев.

– Как ты себя чувствуешь? – подал голос он.

– Нормально.

– А что сказали врачи?

– Что ты имеешь ввиду? – удивилась Элен, помня о том, что Томас держит в тайне настоящие последствия ее болезни.

– Ну, я имею ввиду...

– Понятно.

Видя, что Элен не настроена поддерживать беседу, Фовьен повернулся к Лоли.

– Так как чувствует себя ваша подруга?

– Спросите у нее, – равнодушно отозвалась та.

Фовьен поерзал в кресле и наконец встал.

– Ладно, не буду вам мешать.

Уже у двери он обернулся, надеясь, что с ним хотя бы попрощаются. Но ни Лоли ни Элен не удостоили композитора даже взглядом.

– Я написал для тебя новую песню, – Фовьен предпринял новую попытку. – По-моему, получилось неплохо.

Лоли скорчила гримасу и, наступая на гостя, негромко проговорила:

– Интересно, а как вы все успеваете? У вас лее такой напряженный график: с утра – травка, в обед – десерт с кокаинчиком, а вечером...

Неожиданно Лоли замолчала и резко открыла дверь. Из-за широкой спины Фовьена Элен не сразу заметила Николя, который стоял на пороге.

– Николя?! – она вскочила с постели и босиком бросилась к выходу.

Однако тот, заметив Фовьена, резко повернулся и, так не сказав ни слова, ушел.

Элен оттолкнула композитора и хотела остановить Николя, но Лоли крепко схватила подругу за край пижамы.

– Ты куда?

– Там же Николя! – попыталась вырваться та.

– Ну и что? Иди, ложись в постель, – Лоли бросила на растерявшегося Фовьена уничтожающий взгляд. – А вы, молодой человек, идите. Все что могли, вы уже сделали.

– До свидания, – композитор, втянув голову в плечи, юркнул за дверь.

Элен тяжело вздохнула и дрожащим от слез голосом проговорила:

– Почему мне так не везет? Почему? Ну кто звал сюда этого идиота Фовьена? Я его сто лет не знала и знать не хочу.

Лоли сочувственно промолчала.

– А Николя подумал, что все его подозрения – правда, – Элен вновь улеглась в постель. – Он пришел ко мне, а тут этот композитор, да еще и с цветами... Кстати, выброси эту гадость, чтобы они не напоминали мне об этом гнусном Фовьене.

Не успела Лоли выполнить просьбу подруги, как в дверь вновь постучали.

– Николя! – обрадовалась Элен.

– Лежи, я сама открою.

Однако через мгновение в комнату вошел Томас. Он, далее не поздоровавшись с Лоли, приблизился к кровати больной и бодро начал:

– Ну, как тут наша звездочка?

Элен недовольно поморщилась.

– Не называй меня так, – попросила она. – Меня раздражает такое обращение.

– О! Ты у же научилась капризничать, – Томас взял Элен за руку. – Тебе нельзя волноваться. Кстати, ты не могла бы попросить свою подругу оставить нас наедине.

– Я этого не допущу! – подала голос Лоли. Томас резко обернулся и, окинув девушку презрительным взглядом, произнес:

– Что ты себе позволяешь?

– Ничего, – Лоли показала язык, чем немало удивила гостя.

– Да ты еще и не воспитана, – хмыкнул он и нахально повторил: – Выйди отсюда. Мне необходимо поговорить с Элен.

– Я уйду только в том случае, когда меня об этом попросит моя подруга, а она, как мне кажется, не очень то этого жаждет.

 Томас вытер со лба пот.

 – Да-а-а, давненько со мной никто не разговаривал таким тоном, – признался он. – Я уже и забыл, что это такое...

– Теперь вспомнишь, – парировала Лоли и с вызовом добавила: – А ты мне никто! Мне не надо записывать свои песни, не надо снимать клипы. Я вижу перед собой обыкновенного хама, который вошел в мой дом и не поздоровался.

– Ах, вот в чем дело! – Фова вскочил с кровати и принялся комично расшаркиваться, повторяя: – Добрый день, мадемуазель, добрый день.

 – Добрый день, – кивнула Лоли и поинтересовалась: – Элен, мне выйти?

 – Если тебе не трудно,

Когда за Лоли закрылась дверь, Томас вздохнул с облегчением.

– Ну и подружка у тебя. Кого хочешь за пояс заткнет.

– Да, Лоли такая.

Неожиданно Томас спросил:

– Слушай, а она хоть немного умеет петь?

– Что?! – впервые за последние несколько дней Элен улыбнулась. – Я вижу, что Лоли тебе очень понравилась.

Томас замялся.

– Не то, чтобы очень... Но у нее есть хватка. Она энергична, обаятельна, а за красивой мордашкой кроется незаурядный характер, – Фова подмигнул Элен. – Хотя, и у тебя с этим все в порядке. Проблемы с другим...

– Ты что-то хотел мне сказать, – напомнила девушка.

– Да я как раз к этому и подошел... Элен, ты не пробовала петь?

– Конечно, пробовала, но...

– Не отчаивайся, – вздохнул Томас и с досадой добавил: – Жаль, что все так получилось. Я так на тебя рассчитывал.

– Я сама не нахожу себе места, – призналась Элен. – Мне очень неприятно осознавать, что я подвожу тебя. Я терпеть не могу создавать проблемы другим.

– Будем надеяться, что ты скоро поправишься, – Томас нервно заходил из угла в угол. – Черт, а Фовьен написал такую потрясную песню... Не хотелось бы отдавать другим.

В комнату осторожно заглянула Лоли.

– Элен, у тебя все в порядке?

– Заходи, – кивнул Томас. – Мы уже поговорили.

Он застегнул пальто на все пуговицы и направился к выходу.

– Я еще позвоню, – пообещал продюсер и осторожно закрыл за собой дверь.

– Какой мерзкий тип! – шепотом произнесла Лоли. – Даже не попрощался.

– А он о тебе несколько иного мнения, – хмыкнула Элен и, обхватив коленки, призналась: – Честно говоря, я не ожидала, что Фова зайдет. После того, как я потеряла голос, мне Показалось, что он утратил всякий интерес ко мне. Как я ошиблась! Он отыскал мне лучших специалистом, возился со мной, как с ребенком... А вот Николя даже не зашел.

– Но он же заходил сегодня! – возмутилась Лоли. – И, если бы не этот композитор, все было бы нормально.

– Перестань! – оборвала подругу Элен. – Представляю, сколько вы его уговаривали, чтобы он наконец решился навестить меня. И вообще, честно говоря, я не совсем понимаю, почему Николя разорвал со мной отношения. Если из-за Фовьена, то это глупо... Я принесла контракт, о котором Николя только мечтал, а он оскорбил меня и убежал, а потом целый день прятался... Я начинаю подозревать, что его амбиции взяли верх над разумом.

Лоли, внимательно слушавшая подругу, возмутилась.

– Элен, ты сама себе противоречишь. Мы с Аделиной бегаем, как ненормальные, выуживаем у ребят, что думает о тебе Николя, а ты лежишь и рассуждаешь о том, какой он несовершенный... Скажи, ты сама-то знаешь, чего хочешь?

– Не знаю, – искренне призналась Элен. – По-моему, у меня депрессия. И еще, я поняла одну вещь – мне очень хочется вновь запеть.

Николя выбежал из общежития, в котором жили девочки, и почувствовал, что задыхается.

«Этот Фовьен меня просто убивает! А Элен тоже хороша... Прикидывается невинной овечкой, а сама принимает любовников, не вставая с постели...»– Николя быстро зашагал по направлению к гаражу.

Он резко распахнул дверь и вошел, не поздоровавшись. Ребята удивленно переглянулись.

– Николя, в последнее время у тебя бывает хорошее настроение? – негромко поинтересовался Жозе. – Ты бы хоть раз для разнообразия улыбнулся.

– Кстати, к тебе заходила Катрин, – выглянул из-за барабанов Кристоф. – Обещала еще раз зайти попозже.

– Я очень рад, – кивнул Николя. – Давайте репетировать.

Ребята сыграли несколько старых композиций, потом занялись аранжировкой новых, но Николя так и не смог с головой окунуться в работу. Мысли об Элен не давали ему покоя.

Поэтому, когда в гараж робко заглянула Катрин, он даже обрадовался.

С этой девушкой Николя познакомился случайно. Вначале он не воспринимал Катрин всерьез. Ему нравились ее голубые глаза, пушистые каштановые волосы. Но больше всего привлекало то, что Катрин была полной противоположностью Элен.

– Заходи, – разрешил Николя, увидев в проеме двери круглое личико своей новой знакомой. – Не стесняйся.

– Но вы же репетируете, – кокетливо улыбнулась та. – Я не хочу вам мешать.

Тем не менее, Катрин переступила порог и смело подошла к Николя.

– Подожди с полчасика. Мы закончим с  аранжировкой, и тогда я смогу уделить тебе время, – Николя повернулся к ребятам. – Продолжим.

Катрин, едва сдерживая зевоту, принялась бродить по гаражу, по очереди подходя к каждому из музыкантов. На середине песни Жозе вдруг остановился и негромко пробормотал:

– Не трогай, пожалуйста, мой синтезатор...

– Что? – Катрин подняла на него невинные глаза.

– Тебя что, не учили в школе, что трогать чужие вещи нельзя? А инструменты, на которых играют, тем более...

– А? – улыбнулась Катрин.

– Ребята, я так не могу, – взмолился Жозе. —

Давайте сделаем перерыв. Она меня раздражает.

– Жозе! – возмутился Николя. – Будь вежливым.

– Хорошо, хорошо... Прости, Катрин, я не хотел тебя обидеть.

Следующим, кто завопил, был Кристоф.

– Катрин, не надо топать ногой! Ты меня сбиваешь с ритма. И вообще, сегодня хорошая погода...

– Слава Богу, что она так и не добралась до моей гитары, – вполголоса проговорил Себастьян и подмигнул Е-е.

Тот неопределенно пожал плечами и указал глазами на Николя, который далее не заметил растерянного лица Катрин.

– Хорошо, я подожду на улице, – наконец согласилась девушка и вышла из гаража.

Ребята с облегчением вздохнули.

– Нет, до Элен ей далеко, – высказал свое мнение Жозе и с опаской оглянулся на Николя.

Однако тот никак не среагировал на эти слова. Уже смелее Жозе продолжил:

– Терпеть не могу, когда трогают мой инструмент... особенно посторонние люди. В такие минуты почему-то вспоминается Элен, которая никогда бы себе такого не позволила.

– Хватит! – вдруг заорал Николя. – Я прошу при мне больше не упоминать этого имени.

– Этого ты мне запретить не можешь, – спокойно возразил Жозе. – Я всегда симпатизировал Элен и, несмотря на ваши размолвки, своего отношения к ней не изменю.

– Вы все так думаете? – Николя обвел испытующим взглядом остальных музыкантов. – Вижу, что все... Значит, на корабле бунт?..

В это мгновение в гараж вновь заглянула Катрин.

– Николя, ты скоро? – обиженно поинтересовалась она.

Тот посмотрел на девушку холодным взглядом и, едва сдерживая раздражение, произнес:

– Закрой, пожалуйста, дверь.

6

 Томас начал свой день с нескольких звонков по телефону. В первую очередь он позвонил Мезону. Потом связался с Фовьеном и попросил его немедленно приехать в студию.

Композитор не заставил себя долго ждать. Через пятнадцать минут он переступил порог студии и, самодовольно улыбаясь, спросил:

– Томас, что за спешка? Ты меня вытащил из объятий прекрасной блондинки, и если дело того не стоит...

– Хватит ныть! – оборвал его Томас. – Терпеть не могу, когда ты на первое место начинаешь ставить своих шлюшек.

Фовьен с обидой пожал плечами.

– Если у тебя с утра плохое настроение, то не надо портить его другим.

– Ладно, – Томас миролюбиво похлопал композитора по плечу. – Мы отклонились от темы. Я хотел поговорить с тобой насчет Элен.

Упоминание этого имени заставило Фовьена сглотнуть слюну и похотливо улыбнуться.

– Когда уже эта цыпочка будет в форме? – с интересом спросил он. – Я не прочь снова с ней поработать.

Томас задумчиво потер подбородок.

– Пожалуй, никогда...

– Ты разорвал с ней контракт? – удивился Фовьен и расстроенно зацокал языком, – А зря. По-моему, она вполне перспективная.

– Это я и сам знаю, недовольно буркнул Томас. – Но, дело в том, что Элен потеряла голос.

– Не понял?..

– Элен потеряла голос, – повторил продюсер. – Час назад я звонил одному профессору и уточнял, стоит ли на что-то рассчитывать. Он сказал, что шансов мало.

Фовьен придал своему лицу оскорбленное выражение.

– А почему ты раньше об этом молчал? – спросил он. – Рассказывал мне какие-то сказки, мол, у нее обыкновенная простуда...

– Я и сам не подозревал, что это настолько серьезно, – огрызнулся Томас и перешел к делу: – Вот я и хочу с тобой посоветоваться, как мне поступить.

Фовьен надменно улыбнулся и направился к выходу.

– Эй, ты куда? – окликнул его Томас.

Композитор слегка повернул голову и, четко выговаривая каждое слово, произнес:

– По-моему, это твои проблемы. Мне плевать, кто будет исполнять мои песни – Элен или какая-нибудь другая певичка. Единственное, что я могу посоветовать в данной ситуации, так это разорвать с ней контракт.

– Ну ты и сволочь, – только и смог выдавить из себя Томас.

– Почему же? – удивился Фовьен. – Своя рубашка ближе к телу. Мы в этом деле равноправные компаньоны, и меня глубоко оскорбляет то, что ты не сразу сказал мне о болезни Элен.

Когда за композитором закрылась дверь, Томас грязно выругался.

– Ну, ничего, – пробурчал он. – Эта сволочь еще прибежит ко мне, когда кончится кокаин.

Томас и сам понимал, что контракт с Элен для него уже не настолько выгоден, как раньше, а реакция Фовьена только упрочила его в этом.

«Ладно, надо не отчаиваться, а действовать»,– Томас пододвинул к себе телефон и набрал номер знакомой певички, с которой он работал полгода назад.

Голосок у нее был слабый, но пела она с чувством и умела понравиться публике.

«Да и тело у нее роскошное,– вспомнил Фова, – а характер более податливый, чем у Элен. К тому же, она не имеет привычки критиковать песни...»

Договорившись о встрече, Томас положил трубку и, взглянув на часы, присвистнул.

– Ого! Уже одиннадцать, а Джона все еще нет! – возмутился он.

Не успел Томас прибавить еще несколько замечаний в адрес звукорежиссера, как тот вошел в студию.

– Где ты шляешься?! – грубо накинулся на него Фова. – Через десять минут запись!

Джон огляделся и удивленно протянул:

– Но ведь Элен еще нет.

– Забудь про Элен, – Томас перешел на более спокойный тон. – Сегодня пишем другую девочку... Возьми в шкафу фонограмму последней песни Фовьена и...

– Постой, но ты же хотел, чтобы ее пела Элен, – перебил Длсон.

– Не задавай лишних вопросов! – вновь заорал Томас. – Элен больше нет! Как певица она умерла!

Джон опустил голову и уныло поплелся к шкафу. Он не совсем понял Томаса, но от его слов на душе остался неприятный осадок. Джон знал, что Элен серьезно заболела, но рассчитывал, что она поправится и сможет продолжить работу.

Воспользовавшись тем, что Томас вышел, Джон пододвинул к себе телефон и набрал номер, который помнил наизусть.

– Алло? – в голосе Элен слышалась едва уловимая хрипотца.

– Привет, это Джон.

– Как хорошо, что ты позвонил, – обрадовалась девушка.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовался американец.

– Уже лучше. А ты откуда звонишь?

– Из студии.

– О, как я тебе завидую! Мне бы так хотелось быть рядом с тобой...

– Надеюсь, что твое желание скоро исполнится, – Джон немного помялся и осторожно спросил: – Ты уверена, что все в порядке?

В трубке повисло неловкое молчание.

– Элен! Ты меня слышишь? – испугался Джон.

– Да-да, – немедля откликнулась девушка и неожиданно предложила: – Хочешь, я сейчас приеду?

На этот раз замялся звукорежиссер.

– Но ты же еще не совсем здорова, – выдавил он из себя, с ужасом представляя ее встречу с другой певицей.

– Да, Ты прав. Мне лучше остаться дома.

Элен повесила трубку, даже не попрощавшись.

Коря себя за необдуманный звонок, Джон принялся перематывать фонограмму песни Фовьена. Ему не давали покоя слова Томаса, но что они могли означать, режиссер так и не смог разгадать.

Фова возвратился в студию вместе с ярко накрашенной рыжей девицей, которую представил Джону, как новую исполнительницу песни. Даже не посмотрев на рыжую, звукорежиссер отправил ее к микрофону и, включив фонограмму, с головой погрузился в работу.

Девица пела довольно профессионально, но от ее манеры исполнения попахивало дешевым ночным клубом. Томас, наблюдавший за ней через стекло, недовольно морщился и тихо постанывал, словно у него разболелись зубы.

– Да-а-а, с ней мы вряд ли попадем в первую сотню, – зло буркнул он и повернулся к Джону, как бы ища у того поддержки.

Однако американец молчал, делая вид, что всецело поглощен работой.

– Эта идиотка своим вокалом только испортит песню Фовьена, – вновь пробурчал Томас, явно вызывая Джона на разговор.

«А разве можно испортить изначально испорченное?»– так и вертелось на языке у американца, но он промолчал.

– Фовьен будет взбешен, – заключил Томас и хотел добавить что-то еще, но тут в студию вошла Элен.

– Привет! – весело поздоровалась она и деловито поинтересовалась: – Работаете?

Томас не нашелся, что ответить. Он лишь неопределенно пожал плечами и убрал звук.

– Перерыв, – объявил он в микрофон, и когда рыжая возвратилась, попросил: – Сходи, проветрись.

– Мы же только начали, – удивилась та.

– Я сказал, иди прогуляйся, – заскрипел зубами Томас.

Когда рыжая удалилась, Фова радостно поприветствовал Элен.

– Добрый день, моя звездочка! Не ожидал тебя сегодня увидеть.

– Когда Джон мне позвонил, я вдруг поняла, что страшно соскучилась по всему этому, – Элен обвела студию взглядом. – Мне захотелось немедленно приехать и вновь окунуться в эту атмосферу.

Томас бросил на американца настороженный взгляд и негромко уточнил:

– Значит, это Джон тебя сюда вызвал?

– Да нет же, – отмахнулась Элен и поинтересовалась: – А что вы записываете?

– Да так, – неопределенно ответил Томас.

Джон, до этого молча сидевший за пультом, не выдержал.

– Мы записываем песню Фовьена «Электроулыбка».

Он ожидал, что Элен хотя бы удивится, но этого не произошло. Девушка лишь грустно улыбнулась.

– Ладно, не буду вам мешать, – в ее глазах появились слезы. – Мне пора.

– Элен, – растерялся Джон, не совсем понимая, что происходит. – Ты куда?

– У меня занятия в университете, – девушка быстро пошла к выходу. – До встречи.

Когда хлопнула дверь, Томас вскочил с кресла и, нервно грызя ногти, заходил из угла в угол.

– Зачем ты позвонил Элен и попросил ее приехать в студию? – угрожающе спросил он.

Джон, решив, что оправдываться не имеет смысла, смело ответил:

– Потому, что считаю подлостью так пренебрегать Элен. Конечно, песни, которые пишет Фовьен, не совсем в ее стиле, но это дело принципа. Насколько я помню, этот цикл песен писался для Элен, и она даже успела записать одну из них. Но стоило ей заболеть, как ты тут же нашел замену.

– Да как ты смеешь! – взорвался Томас и, указав на дверь, уведомил: – С этой минуты ты у меня больше не работаешь.

– Очень хорошо, – Джон поднялся и, подойдя к шкафу, принялся доставать из него свои вещи. – Это самая лучшая новость, которую я сегодня узнал.

Искоса наблюдая за американцем, Томас продолжал нервно грызть ногти.

– Я сделаю так, что тебя не примут на работу ни в одной студии, – предупредил он, надеясь, что Джон начнет извиняться.

В глубине души Томас уже корил себя за не-сдержанность, однако амбиции мешали ему признаться об этом вслух.

Когда за Джоном закрылась дверь, Томас обессилено упал в кресло.

«Жаль, что я не захватил с собой кокаинчика,– подумал он. – Самое время расслабиться... Интересно, Элен отдала контракт Николя? Все время забываю спросить об этом... Хотя, что это меняет? Если к Элен так и не вернется голос, то следует пересмотреть и это соглашение...»

В студию вошел Франк и, застав продюсера в некотором смятении, удивленно спросил: Ты чего такой хмурый?

– Да так. Некоторые проблемы.

– А это правда, что ты уволил Джона?

– Правда. Этот нахальный янки меня раздражал, – признался Томас. – Кстати, ты не мог бы немного поработать с новой певичкой?

– Давай, но с условием... – Франк замялся.

– Да ладно, чего стесняться? Говори... – разозлился Томас и, не дождавшись ответа, пообещал: – После обеда принесу тебе то, о чем ты боишься сказать.

В студию, виляя бедрами, зашла рыжая.

– Иди к микрофону, – приказал Томас и подмигнул Франку. – Ну, и как тебе моя новая звездочка?

– Ты же знаешь, что меня этот вопрос мало интересует, – отмахнулся тот. – Спроси-ка лучше об этом у Фовьена. Уж он не пройдет мимо этой красотки...

И, словно по волшебству, порог студии переступил композитор.

– А мы только что о тебе говорили, – признался Франк и включил фонограмму.

Однако Фовьен никак не среагировал на слова режиссера. Он во все глаза уставился на рыжую, проникновенно исполняющую его песню. Та, почувствовав пристальное внимание композитора, придала голосу еще больше сексуальности и фальши.

– Стоп! – заорал в микрофон Томас. – Так не пойдет!

– Почему? – огорчилась рыжая.

– Побольше души, – посоветовал продюсер, – и поменьше секса.

– Как это? – не поняла девушка.

Томас зло выругался и повернулся к Фовьену.

– Ко всему прочему, она еще и тупа, – констатировал он и раздраженно добавил: – Элен бы не пришлось повторять несколько раз. Она на лету схватывала мои мысли.

– Но Элен уже нет, – как бы между прочим заметил композитор. – И с этим придется смириться... Зато, эта рыжая не такая недотрога, как твоя Элен.

– У тебя на уме только одни бабы, – разозлился Томас.

Фовьен поморщился и негромко произнес:

– Да ты мне просто завидуешь, и поэтому такой раздражительный.

Томас скрипнул зубами, но ничего не ответил.