Текст книги "В поисках спасения"
Автор книги: Лорна Конвей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
11
Сэм повернулась на бок, невидяще заморгала и наконец сфокусировала взгляд на часах, стоящих на прикроватном столике.
– Боже праведный! – воскликнула она и выскочила из постели. – Десять тридцать!
Семь минут спустя она, уже приняв душ и одевшись, спускалась по лестнице, на ходу стягивая волосы резинкой. Ворвавшись в кухню, она с изумлением увидела, что Хелен, Пол и Рита пьют чай за кухонным столом. Все трое подняли на нее взгляд, Пол и Рита пожелали ей доброго утра и улыбнулись, в то время как Хелен поднялась и направилась к плите. Рита поздоровалась с ней с особенным воодушевлением, что было совершенно на нее не похоже.
Вдова Рита Мичел стала работать в Джойсвуде двадцать лет назад, вскоре после того как ее муж, заядлый игрок, застрелился, предоставив супруге одной воспитывать сыновей-близнецов. В момент самоубийства Кен Мичел был управляющим Джойсвуда, тогда еще совсем небольшого предприятия.
Рут пожалела несчастную женщину и придумала для нее должность секретаря и управляющего конторой, хотя Рита тогда даже не умела печатать.
Теперь, в свои пятьдесят семь, она по-прежнему не любила печатать. И нельзя сказать, чтобы любила мужчин. Ее лучезарная улыбка, вкупе с румянцем на пухлых щеках, этим утром со всей очевидностью свидетельствовали о том, что Пол уже успел опробовать на ней свое обаяние.
Глупая вспышка ревности, вызванная этой мыслью, утвердила Сэм в решимости избегать Пола в дневные часы, откладывая свои чувства к нему на потом, когда они окажутся наедине, за закрытыми дверями. Она не сможет нормально выполнять обязанности босса, если будет продолжать думать о нем и о той легкости, с какой ему удалось подчинить ее своей воле этой ночью.
Сэм вернулась в свою постель только в четвертом часу. Неудивительно, что она спала как убитая.
А что же Пол? Он, должно быть, какой-то автомат, если после столь бурной ночи свеж и энергичен, как мартовский кролик.
Он сидел, потягивал чай, улыбался ей поверх края чашки и казался прекрасно выспавшимся и совершенно непринужденным. Хотя было ясно, что он встал некоторое время назад, – его тарелка была уже пуста. На нем были те же потертые джинсы, что и вчера, и синий свитер, который делал его глаза даже голубее, чем яркое небо за окном.
– Кто-то должен был меня разбудить, – не обращаясь ни к кому конкретно, сказала Сэм, готовя себе растворимый кофе.
– Пол решил, что ты заслужила хороший сон, – пояснила Рита.
Сэм закончила размешивать очень черный напиток без сахара и медленно повернулась, за холодной улыбкой пряча безумное волнение.
– Вот как? – Она посмотрела прямо в глаза Полу.
Он едва заметно приподнял брови. И для Сэм вдруг все окружающее куда-то пропало и она снова оказалась в постели и снова молила его не останавливаться. То, что ей приходилось испытывать раньше, меркло в сравнении с минувшей ночью.
Оказывается, все разительно меняется, когда ты влюблена в своего любовника. А о поразительном мастерстве этого любовника и говорить нечего!
Пол был именно тот, о ком мечтала Сэм. Требовательный, но и щедрый. Главенствующий, но не эгоистичный. Реагирующий на каждое прикосновение, каждое изменение настроения, каждый жест. Безусловно нежный и мягко настойчивый. Трудно представить себе мужчину более любящим в постели.
Однако он не любит ее. Она не должна позволять себе забывать об этом, иначе одним Небесам известно, какие еще глупости может совершить.
Покорно отдаваться ему каждую ночь, пока он здесь, – само по себе уже плохо…
– У вас был тяжелый уик-энд, – сказал Пол, пристально глядя ей в глаза. – Поездка в Лондон в пятницу, скачки в Бристоле в субботу, поездка обратно в воскресенье. И в довершение всего вы очень поздно легли. Вы должны были очень устать.
Сэм решила не замечать возможного скрытого подтекста. Полу могут нравиться подобные игры, а ей – нет.
– Да, я очень устала, – просто сказала она. – Вы правы. Но сейчас утро понедельника, и пора возвращаться к делам. Вам удалось расспросить Риту о том, что вас интересует?
– Не вдаваясь в детали, верно, Рита?
– О да. Потребуется большая часть дня, чтобы изложить подробную историю каждой лошади, как того хочет Пол. По последним подсчетам в Джойсвуде больше шестидесяти племенных кобыл. Кроме того три жеребца, однолетки и все те лошади, которых Рут сдала в аренду для скачек.
– Не беспокойтесь, – сказала Сэм. – У меня тоже занят весь день. Мы с Томом будем делать обход. В это время года я бываю занята, занята, бесконечно занята! Верно, Хелен?
Хелен, готовящая Сэм обычный завтрак – омлет с тостами, – обернулась.
– Конечно. Кстати о Томе, он искал тебя недавно. Я сказала, что ты заглянешь к нему после завтрака. Он в сарае для случки.
– Хорошо. – Сэм отхлебнула горячего кофе. – Он сказал, зачем я ему нужна? – спросила она, ощутив, как по спине пробежал холодок нехорошего предчувствия.
– Нет. Но вид у него был совсем не веселый.
– Интересно, что он делает в этом сарае?
– Может быть, крыша протекла, – вставила Рита. – Она ведь такая старая… Почти во всех постройках текут крыши, в том числе и в конторе.
– Да, знаю, – мрачно сказала Сэм, наконец по-настоящему возвращаясь мыслями к проблемам Джойсвуда. На какое-то время она совершенно забыла о них. – Будем надеяться, что вскоре мы сможем что-нибудь с этим сделать, – добавила она и с официальным выражением на лице повернулась к Полу. – Как вы думаете, сколько потребуется времени, чтобы получить деньги, если ваш инвестор согласится?
– Думаю, его вообще не потребуется. Возможно, ему придется продать несколько акций и ценных бумаг, но это займет не более десяти минут.
– В таком случае, сколько времени потребуется вам, для того чтобы решить, давать ли ему добро? Ведь прежде вам нужно убедиться в том, что Джойсвуд – перспективное предприятие, с потенциалом, обещающим солидные доходы в будущем. Думаю, вы останетесь довольны тем, что расскажет и покажет вам Рита. И вашим общим впечатлением. Как я уже говорила, неряшливые изгороди и протекающие крыши – ерунда. Не они составляют главную ценность конного завода. А наши племенные кобылы и жеребцы вряд ли имеют себе равных.
– Согласен с этим. Пожалуй, мне не потребуется много времени. После того как Рита введет меня в курс дела, мне нужно будет поговорить с вашим бухгалтером. Вы сможете устроить нам встречу завтра? И тогда остаток недели я проведу, просто пытаясь прочувствовать это место, понять, как все происходит, на более личном уровне. Я часто полагаюсь на интуицию, а не только на факты и видимость, когда речь идет об инвестировании. Думаю, к следующему уик-энду я буду так или иначе удовлетворен.
Сэм нахмурилась, спрашивая себя, правильно ли она поняла скрытый подтекст. Что в действительности он имел в виду, когда говорил «прочувствовать это место» и «на более личном уровне»? И о каком удовлетворении он снова упомянул? Неужели дает понять, что, если всю неделю она будет удовлетворять его в постели, он порекомендует инвестору вложить деньги в Джойсвуд?
Шокированная последней мыслью, Сэм на мгновение потеряла дар речи. Она не ожидала столь недостойного поведения от мужчины, благородно выплатившего долги, за которые не был ответствен лично. Но Сэм всегда знала, что мужчинам нельзя доверять, когда дело касается секса или их самолюбия.
Что же до нее… она все равно бессильна сопротивляться ему в сексуальном смысле. Так что вполне могла воспользоваться его влечением и для того, чтобы заполучить инвестора. Но это оставляло неприятный привкус. Возможно, она ошибается… А если нет?
Стук в дверь черного хода прервал ее тревожные мысли. Это был Том, причем крайне обеспокоенный. Хотя ему исполнилось только сорок, вследствие жизни на свежем воздухе и полного пренебрежения к шляпам, его лицо все было испещрено морщинами. Теперь, казалось, их стало еще больше.
В голове Сэм зазвучал громкий сигнал тревоги. Тома трудно было вывести из равновесия.
Он всегда отличался сдержанностью и немногословностью, что помогало ему управляться даже с самыми норовистыми лошадьми.
– Что случилось, Том?
– У нас серьезные проблемы с одним из жеребцов, босс.
Сэм нравилось, что он называет ее боссом – так же, как и ее мать. Хотя от других в Джойсвуде этого было не дождаться. Большинство работников называло ее просто по имени.
– С которым?
– С Южным Ветром.
О нет!..
– Он ведь не болен, правда? – спросила она, чувствуя, что сама чуть ли не заболевает от тревоги.
– Да нет. Ничего подобного.
– Что же с ним тогда?
– Вам лучше пойти и посмотреть.
Сэм услышала, как позади нее кто-то отодвинул стул.
– Я пойду с вами, – сказал Пол, материализовавшись рядом с ней.
– Хорошо, – бросила Сэм. Вряд ли она могла ему отказать. Не было также смысла и дальше скрывать от всех причину появления Пола, хотя Тому и ни к чему знать точную сумму долга. – Это Пол Хакстер, Том. Он финансовый эксперт, приехал из Лондона, чтобы взглянуть на Джойсвуд и узнать, стоит ли рекомендовать своему клиенту стать моим деловым партнером. Ты ведь знаешь, в последнее время мы были сильно стеснены в средствах. Он пробудет здесь неделю. Пол, это Том Чейни, наш главный конюх.
– Рад познакомиться с вами, Том, – сказал Пол, протягивая руку.
Тома явно впечатлило рукопожатие Пола.
– Взаимно, – ответил он. – Что-нибудь знаете о лошадях?
– Они лягаются с одного конца и кусаются с другого?
Том взглянул на Сэм.
– Он не похож на городского хлыща, хотя разговаривает, как они. Что, может быть, и к лучшему…
С этим таинственным замечанием Том резко повернулся и зашагал по тропинке, ведущей мимо розария к территории конюшен.
– После вас, – галантно произнес Пол, жестом предлагая Сэм первой выйти в затянутую сеткой дверь.
– Похоже, с завтраком придется повременить, Хелен, – сказала Сэм, снимая с крюка у двери соломенную шляпу. Нахлобучив ее на голову, она устремилась за быстро удаляющимся Томом.
Пол, ускорив шаг, нагнал ее.
– В этой шляпе ты похожа на ковбойшу, – заметил он, бросив на Сэм восхищенный взгляд. – На редкость сексуальную ковбойшу.
Она сделала очень короткую, но необходимую остановку.
– Давай внесем окончательную ясность, Пол. Прибереги свою лесть для спальни. Там она будет уместна. Здесь же я для тебе только клиент. Я уже говорила тебе это раньше. Достаточно ли понятно я выразилась на этот раз?
– Понятнее некуда, – с весьма недовольным видом огрызнулся он.
– Вот и хорошо, – бросила она и продолжила свой путь, предоставив Полу плестись сзади.
От дома до сарая для случки путь был неблизкий. Широкая гравийная дорожка проходила между большими загонами для племенных кобыл слева и пастбищами справа. Похоже, их ожидал еще один солнечный денек, но в этот утренний час, после недели дождей, было не очень-то тепло.
Однако Сэм совсем не чувствовала холода. Она была слишком занята своими мыслями, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Подогревало ее и чувство вины. Однако почему она должна чувствовать себя виноватой, всего лишь поставив Пола на место? Ему известны условия игры, а он только что намеренно пытался переступить черту, которую она провела. И она не должна давать ему спуску!
То, что она влюблена в него, делает еще более настоятельной необходимость не позволять ему пользовать ситуацией. Конечно, Пол не подозревает о ее влюбленности, но знает, что она увлечена им – так увлечена, что прошлой ночью ему хватило одного поцелуя, чтобы подчинить ее своей воле.
Сэм застонала и зашагала еще быстрее, низко опустив голову, в которой проносился вихрь лихорадочных мыслей. Она поняла, что Том в сарае не один, только когда чуть не налетела на незнакомца, стоящего рядом с ним.
– Ох! – выдохнула она, отступив назад, и уставилась на мужчину изумленным взглядом.
Тот смотрел на нее с не меньшим любопытством и вниманием.
Среднего роста и изящного телосложения, с черными глазами, с загорелой кожей и с коротко остриженными седыми волосами, он, несмотря на то что явно уже был в возрасте, выглядел моложавым. Возможно, еще и потому, что на нем были обтягивающие джинсы и черная кожаная куртка. Если бы незнакомец был чуть менее красив, то выглядел бы в этом наряде довольно нелепо – как престарелый байкер, не знающий, когда нужно остановиться. Однако ему это только добавляло привлекательности и сексуальности, если вам нравится такой тип.
Сэм немедленно вспомнилась Джилл. Если бы это были ее конюшни и этот парень искал работу, его бы тут же приняли.
– Кто вы такой? – грубовато спросила она. – Том, ты же знаешь, мы не можем себе позволить нанимать новых людей.
– Меня зовут Майкл, мэм. – У него был приятный, едва заметный ирландский акцент. – Майкл Руми.
– Сэм Джойс, – представилась она, пожимая протянутую руку.
– Да, мэм, я знаю, кто вы. И я пришел сюда не в поисках работы. Я хотел повидаться с вами.
– Повидаться со мной?!
– У него есть информация, которая вам вряд ли понравится, – ворчливо произнес Том. – О Южном Ветре.
Сэм бросила взгляд через плечо, желая убедиться, что Пол все слышал. Он стоял, прислонившись к изгороди, у нее за спиной, наблюдал и слушал.
Она снова перевела взгляд на незваного гостя.
– Плохие новости, насколько я понимаю.
– Не из лучших.
– Тогда выкладывайте скорее.
Мужчина многозначительно посмотрел в сторону Пола.
– Не думаю, что вам захочется, чтобы об этом узнал весь свет.
– Не волнуйтесь. Пол все равно узнает – рано или поздно, – сухо добавила Сэм.
– Хорошо. Знаете, мне очень жаль сообщать вам это, но все кобылы, которых предположительно «обслужил» Южный Ветер в его первый сезон, были осеменены искусственно. Он не покрыл ни одной из них. Он отказался.
Сэм похолодела. Господи, если это правда…
– Откуда вы знаете? – спросила она.
– Я в то время работал там. Я был персональным конюхом Стремительного.
– Родного брата Южного Ветра?
Мужчина кивнул.
Сэм лихорадочно перебирала в уме ужасающие возможности.
– Они использовали его сперму, а не Южного Ветра?
– Нет, потомство Южного Ветра генетически его, здесь все в порядке. Но если только в поведении вашего жеребца за последний год не произошли разительные перемены, он и в этом году откажется даже близко подойти к кобылам.
– О Боже!
– Вот-вот, – прорычал Том. – Когда Майкл рассказал мне все это, я сначала не поверил. Поэтому решил устроить Южному Ветру, так сказать, испытание. Я привел одну из кобыл, у которой сейчас течка, и привязал ее в сарае для случки. Затем вывел во двор Южного Ветра. Он был кроток, как ягненок, пока я не завел его в сарай. Но едва почувствовав запах той лошади, он словно взбесился. Ничего подобного мне в жизни видеть не доводилось. Он до смерти перепугал бедную кобылу. До смерти перепугал меня. Слава Богу, я успел вывести бедняжку из сарая, прежде чем он успел ее покалечить. Южного Ветра я оставил там, чтобы он поостыл и понял, что в самом сарае ничего страшного нет.
Сэм могла только покачивать головой в отчаянии. Ничего удивительного в том, что ее матери удалось купить этого жеребца по дешевке. А ей-то теперь что делать?! Джойсвуд всегда предоставлял фото жеребца заказчикам со стороны, чтобы владельцы кобыл знали: они получат то, за что заплатили.
Пол похлопал ее по плечу.
– Вы можете привлечь к суду людей, которые продали вам эту лошадь? – спросил он.
– Возможно. Но судебная тяжба потребует уйму времени и денег. Исход же всегда непредсказуем, особенно если противная сторона очень богата. Владельцы Стремительного – миллиардеры.
– Так почему же они столь бесчестно обошлись с вами?
– Они не знали, – объяснил Майкл. – Лошадьми занимается управляющий. И вина в первую очередь лежит на нем.
Сэм нахмурилась.
– Что вы имеете в виду?
– Когда Южного Ветра привезли на конезавод, он был еще очень молодым, горячим и неопытным. Управляющий не дал ему времени освоиться и успокоиться. Я полагаю, Южный Ветер лягнул его, когда тот впервые подвел его к кобыле. Скорее от возбуждения, чем от чего-либо еще. Это был просто несчастный случай. Но этот идиот вышел из себя и отхлестал его кнутом.
– Вы шутите?! – Сэм была в ужасе.
– К сожалению, нет, – с искренней горечью сказал Майкл. – Как будто можно научить молодого жеребца исполнять свои обязанности в конном заводе с помощью кнута! Ничего удивительного, что бедное животное выходит из себя, стоит ему оказаться рядом с кобылой, у которой течка. Возможно, всякий раз он ожидает появления своего истязателя с кнутом. Если присмотреться, можно увидеть два глубоких шрама у него на лбу. Они довольно высоко, под челкой.
Сэм застонала.
– Мне сказали, что он получил их, задев стартовые ворота.
– Да, они могли сказать все что угодно. Но дело не в этом. Вы получили отличного жеребца, мисс Джойс, но он побывал в плохих руках. Лично я считаю, что дело можно поправить, но это потребует терпения и вдумчивого отношения.
– Почему вы решили рассказать мне об этом? – озадаченно спросила она. – Вы не обязаны были этого делать.
– Мне стало не по себе, когда я узнал, что именно ваша мать купила Южного Ветра. У нее прекрасная репутация среди лошадников. Мне не понравилось то, что ее так надули.
Сэм задумчиво смотрела на Майкла. Однако он не торопился рассказать ей об этом. Прошел уже почти год с тех пор, как мать купила эту лошадь. Может быть, он пришел все-таки потому, что ищет работу?
– Насколько я понимаю, вы уже не конюх Стремительного?
– Нет. Я довольно часто меняю работу. Мне скучно подолгу сидеть на одном месте.
– А насколько хорошо умеете обращаться с лошадьми вы, Майкл?
Он кривовато усмехнулся.
– Очень хорошо. Даже если сам говорю об этом.
– Как думаете, вы сможете чего-нибудь добиться от Южного Ветра с помощью терпения и вдумчивого отношения, о которых говорили?
– Был бы рад попробовать. – Его улыбка стала шире.
Надо же, до чего он красив для своего возраста! Джилл обалдела бы, увидев его. А это было вполне возможно. Она должна была вскоре приехать.
– В таком случае вы приняты, – сказала Сэм и улыбнулась.
– Но, босс, – запротестовал Том, – вы только что сами говорили, что мы не можем позволить себе нанимать новых людей.
– Один человек погоды не сделает. – Просто в течение некоторого времени она не будет начислять себе зарплату. Все равно ей ничего не нужно. Сэм повернулась к Полу. – Кроме того, если мы не заставим Южного Ветра сменить гнев на милость в отношении кобыл, то скоро в Джойсвуде работы не будет ни для кого. Так, Пол?
– Боюсь, что так. Вряд ли я посоветую кому-либо вкладывать сюда деньги, если под вопросом способности Южного Ветра как производителя.
Сэм вздернула подбородок.
– В таком случае нам нужно постараться, чтобы эти способности к нему вернулись. Майкл, как думаете, вам удастся сотворить это чудо меньше чем за месяц?
Его опущенные веки даже не дрогнули.
– Без особого труда, мисс Джойс. У меня в голове уже созрел план.
Сэм удивила его спокойная уверенность, однако она почему-то верила этому человеку. Может быть, дело в его глазах. Очень умных глазах.
– Чудесно, – сказала она, улыбаясь. – И называйте меня Сэм, пожалуйста. Не мисс Джойс и не мэм. Мы здесь обходимся без церемоний. Том, проводи его в контору, пусть Рита оформит его на временную работу… Да, вот еще что, Майкл. У вас есть выбор: жить и столоваться здесь или подыскать себе жилье в Селби. Большинство моих служащих – местные, но некоторые живут в Джойсвуде.
– Я буду жить здесь.
– Тогда я заранее прошу прощения за состояние квартир для персонала. Все они настоятельно требуют ремонта.
– Что ж, я мастер на все руки. Так что не стесняйтесь, обращайтесь ко мне, если нужно что-то сделать, – предложил он.
– Очень великодушно с вашей стороны, – ответила Сэм. – Я, конечно, буду иметь это в виду, но ваша главная забота – Южный Ветер. Может быть, позже днем мы обсудим ваш план, хорошо?
– Буду рад.
– Значит, увидимся позже. О, и возьмите с собой Пола, Том, – резко добавила она. – У него дела с Ритой.
– А вы? – запротестовал тот.
– Мне нужно съесть мой завтрак, позвонить бухгалтеру и сделать еще тысячу дел. Увидимся вечером за обедом, Пол. Счастливо.
Сэм повернулась к нему спиной и зашагала прочь. Но прежде успела заметить его окаменевший подбородок и жесткую решимость в прищуренных глазах.
Подожди до вечера, словно говорили они. Тогда посмотрим, кто из нас босс.
12
День казался нескончаемым. Сэм пропустила ланч отчасти потому, что не хотела встречаться с Полом, отчасти оттого, что у нее не было аппетита.
Она не знала точно: идет ли ее голова кругом из-за проблем, обрушившихся на Джойсвуд, или от мысли о предстоящей ночи с Полом.
Как бы то ни было, но, закончив одну работу, она тут же хваталась за другую, стремясь занять себя, чтобы ни о чем не думать. Она выезжала лошадь, которую нужно было привести в форму после долгого перерыва, ту, за которой вскоре должна была приехать Джилл. Она наносила свежей соломы в стойла на открытом воздухе. Проверила, полны ли поилки. Помогала смешивать корм. Она также имела длинный и интересный разговор с новым работником и решила, что его план настолько прост, что может сработать.
Но даже после этого Сэм не обрела душевного спокойствия, несмотря на то что у Джойсвуда появилась реальная возможность преодолеть новый кризис.
Значит, проблема в Поле.
Похоже, что отныне все ее проблемы будут так или иначе связаны с Полом, пришлось признать Сэм…
Солнце уже село, когда она наконец сдалась и решила вернуться в дом. В быстро надвигавшейся ночной темноте Сэм сбросила на веранде запыленные ботинки, затем повесила не менее пыльную шляпу на крюк у двери.
Из окон большой гостиной лился свет. Пол и Хелен, видимо, уже там, потягивают предобеденный шерри и болтают как старые друзья. Так оно и оказалось, когда Сэм просунула голову в дверь.
– Я вернулась, – сообщила она.
– Мы только что собирались отрядить поисковую партию, – заметил Пол, который сидел, вальяжно развалясь, в обитом ситцем кресле у камина. Блэки спал у его ног и даже не приподнял веки при звуках голоса хозяйки.
Предатель несчастный, подумала Сэм, но потом вспомнила, что Блэки – кобель. Никогда не доверяй мужчинам, повторяла ей мать. Они не знают, что такое преданность. Для них главное в жизни – урвать удовольствие. Как она была права!
– Обед через пятнадцать минут, – предупредила Хелен. – Но тебе не придется накрывать на стол. Мы с Полом это уже сделали.
– Спасибо, – сказала Сэм, одарив Пола приторной улыбкой. – Я быстро. Только ополоснусь под душем и переоденусь.
Она взлетела по лестнице, сердито бормоча себя под нос. Сэм понятия не имела, почему ее бесит то, что Пол так мил с Хелен. Разумеется, это не ревность. Возможно, она боится, что Пол неискренен, что он играет с Хелен. Так же, как играет с ней. Ей была ненавистна сама мысль, что для Пола все это не более чем игра, в то время как ее чувства к нему смертельно серьезны. Она любит этого человека до безумия.
Словно в подтверждение тому, как сильно она его любит, Сэм после душа скрепила волосы золотой заколкой Джилл и воспользовалась дезодорантом, который купила накануне. Она также отказалась от привычных джинсов и клетчатой рубашки в пользу облегающих элегантных черных брюк и мягкого черного джемпера с треугольным вырезом который также отдала ей Джилл в этот уик-энд.
Сэм вынуждена была признать, что выглядит – да и ощущает себя – сексуальной в этом наряде, особенно без лифчика. Правда, ее соски, несмотря на то что были отвердевшими и очень чувствительными, не очень выделялись. Но ничем не стесненная грудь тряслась, как желе, когда Сэм спешила вниз по лестнице, заставляя ее остро ощущать свое тело и то, как оно возбуждено.
Сэм было приятно – и одновременно отвратительно – это чувство. Одной части ее существа была ненавистна эта неспособность сопротивляться страсти к Полу. Но другая – большая – стремилась потонуть в этой страсти, испытать все, что она сулит, пока он здесь, накопить воспоминания, которыми ей, возможно, придется довольствоваться всю оставшуюся жизнь.
Последняя мысль отозвалась такой острой болью в груди, что Сэм вдруг остановилась, хватая ртом воздух и цепляясь за перила.
И именно этот момент выбрал Пол, для того чтобы выйти из гостиной и застать ее в таком положении, с потрясенным выражением на лице. Нужно отдать ему должное, в его глазах тут же мелькнула тревога.
– С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил он и, поднявшись на несколько ступенек, нежно обхватил рукой ее плечи.
Сэм только молча смотрела на него. Ей приходилось слышать о людях, которые умерли от разбитого сердца. Неужели и ее ожидает столь печальная участь, когда он уедет?
– Что случилось? – требовал ответа Пол, изучая ее напряженное лицо. – Ты заболела?
– Какая-то… боль, – вполне искренне ответила она. – Как в тисках… Здесь… – Она подняла трясущуюся руку и приложила ее к сердцу.
Пол встревожился еще больше.
– У тебя проблемы с сердцем?
– Нет… во всяком случае, мне об этом ничего не известно.
– Твоя мать умерла от инфаркта, верно?
Сэм кивнула.
– Ты должна пройти обследование, Сэм. Сделать электрокардиограмму. Такие вещи могут быть наследственными.
В коридоре появилась Хелен.
– Что там такое? Что случилось?
– У Сэм какой-то приступ. Возможно, это грудная жаба.
Сэм быстро взяла себя в руки, заметив ужас, написанный на лице Хелен. До этого момента она вряд ли осознавала, насколько любит ее старушка.
– Это не жаба, – поспешила сказать она. – Скорее всего, изжога. Иногда такое случается, когда я забываю поесть.
Пола, похоже, ее слова не убедили. Однако на лице Хелен отразилось облегчение, тут же сменившееся раздражением, которое часто следует за сильным испугом.
– Мы заметили, что за ланчем тебя не было, – язвительно сказала Хелен… – Следующей стадией будет полное истощение. Можно подумать, нам здесь и без того не о чем беспокоиться! Пол рассказал мне об этом дурацком жеребце, которого купила Рут. Пустышка, как и предыдущий.
– Южный Ветер не пустышка, – вступилась за него Сэм. – И Принц тоже. Он умер. Вряд ли это его вина. Но он дал хорошее потомство. Джилл считает, что Раму может победить в «Дубай Стэйкс». Ты хотя бы знаешь, сколько стоит эта победа?
Хелен пренебрежительно хмыкнула.
– Сохрани нас Господь! Я-то считала, у тебя хватает ума не верить ни единому слову этой женщины, когда речь идет о призовых скачках, и не полагаться на то, что победы лошадей погасят долги Джойсвуда.
– Я полагаюсь только на Пола.
– Ну, Пол тоже не способен творить чудеса, – без обиняков заявила Хелен. – Не думаю, что сколько-нибудь умный инвестор вложит свои денежки в Джойсвуд теперь, когда Южный Ветер не способен выполнять свою работу.
– Знаете, Хелен, – мягко, но решительно вмешался Пол, не убирая руки с плеч Сэм, – давайте не будем торопить события и отказывать бедняге жеребцу в шансе. У меня предчувствие, что новый конюх, которого наняла сегодня Сэм, добьется от Южного Ветра того, что требуется.
– Я почти уверена в этом, – подхватила Сэм. – Я говорила с Майклом днем, и он сказал, что главная причина, мешающая Южному Ветру выполнять свои обязанности, – это плохие воспоминания, связанные со случкой. Поэтому он собирается оставить Южного Ветра наедине с опытной кобылой в большом дворе и предоставить природе взять свое. Безо всякого человеческого вмешательства. Майкл считает, что молодой и здоровый жеребец не сможет устоять. Он думает, что, как только Южный Ветер войдет во вкус, можно будет постепенно и очень осторожно направлять его действия.
Хелен фыркнула.
– Не очень-то приятная тема для беседы за обедом. Может быть, поговорим о чем-нибудь другом? Кстати, об обеде – я как раз иду за ним. Скажу без ложной скромности, я сделала восхитительную тушеную баранину с картофелем. Ступайте и садитесь за стол. Я сейчас вернусь.
Хелен поспешила в кухню, оставив Сэм наедине с Полом.
– Пойдем, – тут же сказала она, смущенная его проницательным взглядом.
– Ты ведь раньше так не одевалась, верно? – с обвиняющей интонацией спросил он.
– Как?
– Ты голая под одеждой.
– Я не голая!
– Но чертовски близка к этому!
– Не говори глупости!
– Какие уж тут глупости! Я ведь умный человек. Этот сексуальный наряд не для меня, я это знаю. Так для кого, спрашивается? Существует только одно объяснение: этот новый мужчина, Майкл. Я видел, как он пялился на тебя сегодня. И я слышал, как ты только что говорила о нем. Ты находишь его неотразимым, не так ли? Ты увлечена им. Ты договорилась встретиться с ним после обеда, разве я не прав? Ты придумаешь какой-нибудь дурацкий предлог, вроде кобыльих родов, а сама сбежишь к этому сладкоречивому ирландцу.
– А вот это уже полная чушь! – выпалила Сэм. – Этот человек мне в отцы годится!
– Однако он все еще красив. И сложен, как Аполлон. Он тебе понравился. Ты ведь не будешь этого отрицать?
– Да, он мне понравился, но не в том смысле. Он вообще не мой тип.
– А кто твой тип?! – заорал Пол.
Эта вспышка ревности была типично мужской. Сэм случалось наблюдать подобные проявления чувства собственничества в мужчинах, с которыми была близка. При этом они не любили ее – ничуть! – как и Пол. Они просто хотели, чтобы она всецело принадлежала им на то время, которое сочтут достаточным.
Сэм никогда не доставляла им такого удовольствия – первыми бросить ее. Она всегда успевала раньше отправить их собирать вещи.
Пол, конечно, был другого поля ягода. Пол, которого она любила. Пол, которого она никогда не отправит собирать вещи. Осознание этой печальной истины отнюдь не благотворно сказалось на ее поведении.
– Мой тип? – бросила она. – Я думала, что ты действительно умный. Ты мой тип, Пол! Пора было бы уже заметить это. Или ты думаешь, что у меня вошло в привычку пробираться обнаженной в спальню к мужчинам? Я надела эту одежду для тебя, а не для Майкла. То, что под ней ничего нет, – тоже для тебя!
Его глаза немедленно потемнели, руки обвили ее талию и привлекли к себе.
– Ты, маленькая заводила! Ты хоть представляешь, как мне не хватало тебя весь день? Как это тяжело – ждать, когда ты вернешься домой?
– Действительно тяжело, если верить осязанию, – мягко поддразнила она его. Ее губы были всего в дюйме от его рта, их горячие дыхания смешивались.
Пол резко втянул в себя воздух, когда она начала легонько поводить бедрами из стороны в сторону.
– Прекрати! – выдохнул он.
– Останови меня!
Что он без труда и сделал, схватив ее запястья, отведя руки за спину и заломив их так, что Сэм поморщилась от боли.
– Я говорил, что рано или поздно придется кому-нибудь взять тебя в руки, – процедил Пол сквозь зубы, с сердитым румянцем на щеках. – В былые времена я перекинул бы тебя через колено и хорошенько отшлепал, чтобы ты научилась хорошо вести себя. Но сейчас времена, к сожалению, не те. Поскольку о битье не может быть и речи, я воспользуюсь единственным доступным мне оружием: тем, что ты хочешь меня не меньше, чем я тебя. Так что, когда будешь есть свой обед, думай об этом. А позже, ночью, я буду заниматься с тобой любовью. Никаких предварительных игр! Ты любишь находиться сверху? Пожалуйста. Это великолепная поза. Оставляет мужчине руки свободными, для того чтобы делать все, что ему заблагорассудится. И еще одна дополнительная выгода: я смогу видеть каждый дюйм твоего обнаженного тела, видеть, как искажается твое лицо, расширяются глаза, открывается рот, быть свидетелем того момента, когда ты позабудешь, где ты и кто ты.
