Текст книги "Наша новая жизнь"

Автор книги: Лорин Кенан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Когда на следующий день Софи приехала в офис, то удивилась, не застав там Клея. Он оставил ей записку, что уедет на несколько дней, и указания по работе. Несколько дней – это сколько? И что прикажете говорить людям, которые позвонят, учитывая недавний кризис в «Эвересте»? Софи, не теряя времени, набрала номер сотового телефона Клея. Ответил он не сразу. Наконец она услышала его голос.

– С тобой ничего не случилось? – спросила она.

– Все хорошо. Возникли коекакие дела. Вернусь в Роял завтра. Если хочешь, переадресуй мои звонки в техобслуживание и возьми выходной.

– О’кей. – Софи была озадачена. Обычно он сообщал ей о любых встречах, особенно вне города. Наверное, дело в его настроении последнее время.

Аккуратно сложив бумаги на столе, она вышла из офиса и позвонила в больницу в Индиане, где ей сказали, что отца выписали. Ей бы обрадоваться, но Софи почувствовала чтото неладное. Она перезвонила родителям домой, и ей ответила Сьюзан, старшая сестра.

– Привет, Сьюзан, это я. Я позвонила в больницу, и мне сказали, что папу выписали. Он дома?

– Нет. Пока не дома, – зевая, сонным голосом ответила сестра. – Его перевели в другую больницу. Не спрашивай, я не знаю почему. Тебе лучше поговорить с мамой. Она велела тебе передать, чтобы ты не волновалась. Ему лучше, просто его хотят показать специалисту.

– Мама дома?

– Нет. Она с папой. Сказала, что позвонит днем. Если хочешь, перезвони сегодня попозже, и я передам тебе то, что она скажет.

– Я позвоню ей сама.

– Она не ответит. В отделении, где лежит папа, запрещено пользоваться сотовыми телефонами. Позвони мне днем, и я тебе передам то, что скажет мама.

– Хорошо. Сьюзан…

– Софи, это все, что я знаю. – Сьюзан снова зевнула. – Прости, я поздно легла прошлым вечером.

– Ой, прости, что разбудила. Позвоню позже.

– Софи, не волнуйся за папу. Он в надежных руках.

Сьюзан, книжный червь, редко кудато выходила, и дома была уже в десять вечера, а тут гдето гуляла и спит до одиннадцати утра. Софи это удивило.

Днем, прежде чем Софи успела позвонить Сьюзан, позвонила мама.

– Софи, у нас все в порядке. Отец в больнице Кливленда, и ему делают дополнительные исследования. Узнаю больше через неделю и тогда позвоню.

– Мама, каким образом он оказался в Кливленде? И что за специалисты им занимаются?

– Дорогая, я должна идти. Не волнуйся. Позвоню тебе сразу же, когда станет ясно. Целую.

– И я тебя целую, мама.

Софи так ничего и не поняла. Что происходит и чего ей недосказали?

Утром в четверг, когда Софи вошла в офис, то увидела Клея за письменным столом – он читал утреннюю газету с чашкой кофе в руке. На лице явно проглядывало самодовольство.

Где бы он ни был и что бы такого ни делал, но, очевидно, добился успеха. Наверное, оформил новые аккаунты для «Эвереста».

– Доброе утро, – поздоровалась Софи. – Я рада, что ты вернулся. Поездка была удачной? Результаты хорошие?

– Доброе утро, – ответил он. – Да, удачной.

В конце дня Клей подошел к Софи, когда она уже собралась идти домой.

– Могу задержать тебя на минутку?

– Конечно.

– Хочу показать тебе коекого.

– И кого же?

– Пойдем со мной, и узнаешь.

Они вместе прошли через весь огромный дом и вышли из кухонной двери. Клей вел ее к главной конюшне. Там, в конце последнего коридора, он остановился перед большим загоном с прочными железными прутьями на стальных подпорках.

Внутри Софи увидела живое существо. От неожиданности она отпрыгнула назад. Это был самый крупный бык породы брахман, которого она когдалибо видела. И весил наверняка больше тысячи фунтов.

– Софи, ну как он тебе?

– Этого я не ожидала. Громадина! Но зачем тебе на ранчо бык? Если этот сосунок выберется наружу, то сожрет когонибудь на ланч.

Клей улыбнулся и приблизился к ограде. Он протянул Софи руку, и она нерешительно сделала шаг вперед.

– Это Железное Сердце. Мы с ним встретились на арене родео пять лет назад. И я едва не стал его ланчем.

– Это тот самый бык? – с трудом вымолвила она.

Клей молча кивнул.

– Клей, зачем он здесь?

– Его хотели усыпить, а я узнал, остановил это, потом устроил перевод его сюда.

– Но почему?

– Потому что это чудовище – единственный сукин сын, который оказался сильнее меня, а это заслуживает признания. К тому же он действительно спас мне жизнь.

– Не понимаю.

– Если бы не Железное Сердце, я женился на женщине, кого понастоящему не любил, а она точно не любила меня. Я пережил два краха. Но получил шанс создать «Эверест» с нуля, сделать компанию технологическим гигантом. – Он повернулся к Софи. – Говоря прямо, я не сожалею о том, что Вероника бросила меня. Совершенно не сожалею. Как я могу сожалеть, когда со мной рядом ты.

Софи лишилась дара речи. Клей, оказывается, мягкосердечный человек, чего никто никогда не наблюдал. Но что он еще сказал? Выходит, она та, кто ему понастоящему нужна? Нет, не надо искать в его словах большего, чем он произнес.

Она попятилась от загона. Клей с ней честен, а у нее столько секретов, что даже не знает, с чего начать. Вероятно, полный отчет о сотрудниках «Эвереста» не включил ее. Но когда Клей узнает, что она сделала до того, как переехала в Техас, то вполне возможно, что это нанесет ему еще одну рану. Он не сможет ее полюбить. Как полюбить женщину, которая лишила жизни человека?

А тут еще главный секрет: она носит его ребенка, о чем ему не сказала. И в настоящий момент не знает, когда скажет, хотя если откладывать разговор, то будет только хуже.

Софи уставилась на гиганта, спокойно жующего сено. Будет Клей так же способен простить ее, как простил быка? Сомнительно. В отличие от быка она понимает разницу между тем, что хорошо, и тем, что плохо.

Этот страшный бык всколыхнул воспоминания о том, как Клей боролся за каждый вдох, как, стиснув зубы, стонал от боли. Она вспоминала о часах, проведенных с ним рядом в надежде, что он будет жить. Врачи, проходящие мимо его кровати, где он лежал среди трубок и мониторов, качали головой, давая понять, что бедного ковбоя убила безумная жизнь, выбранная им самим.

Софи не отходила от него. У Клея не было никого из близких, да и у Софи изза ее собственных обстоятельств тоже никого не было. Невеста Клея не появлялась, а когда пришла, то посмотрела на него – он тогда едва встал на ноги – и удалилась. Записку ему вместе с обручальным кольцом с бриллиантом в пять каратов она передала через Софи. Софи днями сидела около Клея, когда он находился на грани отчаяния, сжимая кольцо с такой силой, что оно врезалось в ладонь. Она молилась за него и молила Бога подсказать ей нужные слова поддержки. В душе она проклинала самовлюбленную женщину, интересующуюся исключительно собой.

Может, Клей и прав насчет быка. Может, бык на самом деле спас ему жизнь.

Софи развернулась и пошла к выходу из конюшни.

– Софи! – окликнул ее Клей. – Подожди.

Ждать она не хотела. Она хотела быть за тысячи миль отсюда, хотела укрыться от всех, чтобы в одиночестве страдать от своей вины, от трусливого поведения. Забрать жизнь у человека – это смертный грех. Почти такой же, как влюбиться в босса, спать с ним и не говорить ему о том, что ждешь от него ребенка. Добром это не закончится. Не может закончиться. Софи боялась увидеть на его лице разочарование, боялась услышать, как он предлагает выйти за него, потому что это честно. Клей, несмотря на свой невыносимый, взрывной характер, честный человек.

Она должна уехать. Даже глядеть в лица людей в родном городе будет легче, чем глядеть в лицо Клея, когда она скажет ему правду. И ей придется это сделать, пока время не упущено.

– Софи! Ну подожди меня. Что случилось?

– Ничего, – не замедляя шага, бросила она через плечо. – У меня дела в офисе.

Ну вот. Теперь она добавила вранье к списку своих грехов. Неужели кошмар никогда не кончится? Она должна покинуть Роял, и как можно скорее.

Глава 9

Софи собралась принять ванну, когда зазвонил телефон. Клей? Она уж решила не обращать внимания. Она устала, и препираться с ним сил не было. Но телефон она всетаки взяла и увидела, что звонит мама.

– Мама, здравствуй!

– Здравствуй, дорогая моя. Прости, что звоню так поздно, но не терпелось сообщить, что твоему папе сделают операцию по пересадке сердца. Он очень слаб после всех обследований и перелета в Кливленд и обратно, и немного взвинчен. Но врачи говорят, что ничего страшного. Мы не знаем, как долго ждать, но он в списке ожидания, и они смогут провести трансплантацию, как только получат сердце, здесь, в местной больнице – ему не придется возвращаться в Кливленд. Так что держи пальцы скрещенными.

– Ох, мама… – Слезы застилали глаза. – Это здорово. Больше, чем здорово. Но…

– Я знаю. И страшусь. Но нам надо быть благодарными.

Софи опустилась на стул. Ее собственные проблемы вдруг стали мелкими и незначительными.

– В больнице есть квалифицированные специалисты, кто сможет это сделать?

– Доктор Брикстон и есть такой специалист. У твоего отца сердце просто изношено. Многие люди находятся в подобном положении. Вероятно, считается, что те, кто помоложе… ну ты понимаешь, о чем я.

Да, она понимает. Но ведь страдает ее отец.

– Мама, я возвращаюсь домой.

– Ну конечно, раз ты так решила. Но может, немного подождешь? Ты сейчас ничем не поможешь. Приезжай в отпуск и проведешь с отцом время, когда его выпишут из больницы. Он захочет почаще видеть обеих своих дочек.

– Я приеду домой не в отпуск. – Софи заколебалась, но продолжила: – Мама, мне нужно коечто тебе сказать. – Как сказать матери по телефону, что сделает ее бабушкой? Но дольше молчать она не может. – Я беременна.

Тишина. Что ж, это ожидаемо. Но ей необходима мама. Человек, который поддержит ее и ребенка. Она знала, что такой человек – ее мать, даже если и не одобряет этого.

Наконец мать произнесла:

– А… отец ребенка знает?

– Нет. – Глаза наполнились слезами. – Я не представляю, как ему сказать.

– Но ведь это важно!

– Он не тот человек, кто хочет заводить семью. Я боюсь, что он подумает, будто это ловушка, попытка заставить на мне жениться. Такой брак мне не нужен – он долго не продержится. Ох, мама! Я ведь люблю его. Но, выходит, полюбила не того парня.

– Софи, ты обязана ему сказать. Он имеет право знать. – И последовал неминуемый вопрос: – Это Клей?

– Да.

– Обязательно скажи ему. Он хороший человек. Кто знает, как он к этому отнесется? Но даже если ты права, мы все равно с тобой рядом.

– Спасибо, мама. Я подумаю над твоими словами и позвоню, если решу вернуться в Индиану. Обними папу и поцелуй его за меня.

Разговор закончился, и Софи положила телефон на кухонный стол. Прежде всего ей необходимо сказать Клею о беременности, и когда он узнает, то либо попросит ее уехать, либо она уедет сама, поскольку ей будет крайне стеснительно и неудобно находиться с ним рядом.

Ей нужно вернуться домой, быть там ради отца, ради своей семьи. В любой момент поступит звонок из дома, поэтому сказать Клею о ребенке придется как можно скорее.

– Останься, и мы поужинаем. – Клей остановился у открытой двери между их комнатами. – Мне надоело есть в одиночестве.

Софи не знала, что ответить. Он мог бы позвать на ужин кого угодно, и она ему для этого не нужна. Но, может, сказать ему за ужином о ребенке?

– И что на ужин?

– Стейки и запеченная картошка.

– С салатом?

– С любым.

В семь часов они сидели на террасе, выходящей на раскинувшиеся поля и пологие зеленые холмы, – холмы бывали зелеными только весной и ранним летом, как сейчас. Большая часть земель на ранчо была распахана, чтобы дать достаточно травы и фуража для пятидесяти тысяч голов скота.

– Наверное, утром я поеду на участок, где клеймят скот. На это уйдет дня два. Хочу посмотреть на новых телят и приглядеться к коровам. Мы надеемся утроить в этом году стадо, и я решил пригнать еще быков для скрещивания. – Он взглянул на Софи. – Хочешь поехать?

– Ты собираешься ехать верхом?

– Нет. Это заняло бы три дня только в один конец. Полечу на вертолете.

– О’кей. Да, я бы хотела. Попросить Роуз приготовить сэндвичи и содовую со льдом, чтобы взять с собой?

– Замечательно.

– Когда мы отправляемся?

– Рано.

– Как рано?

Клей пожал плечами:

– Может, я разбужу тебя, когда буду готов?

– Зачем? У меня в коттедже есть будильник.

– Черт возьми, Софи. День не стоит начинать по будильнику. Есть масса других способов… более бодрящих.

Софи взяла стакан и глотнула воды. Она знала, что он имеет в виду. Но это не согласуется с тем, что она собирается рассказать ему о жизни, растущей у нее внутри. Жизни, которую он помог создать. Крошечное существо может унаследовать его непринужденную легкую улыбку и глаза, способные растопить самое холодное сердце.

– Назови хоть один, – поддразнила его Софи.

Вошла Роуз и убрала пустые тарелки. Софи подвинула к себе клубничный слоеный торт. У нее уже потекли слюнки.

– Роуз – волшебница. Некоторые ее блюда просто непревзойденны. Как этот торт, – сказал Клей, положив на десертную тарелку внушительный кусок.

Несколько минут они молча наслаждались десертом, слышно было только позвякивание ложечек о тонкий фарфор.

– О боже! Как вкусно! – не удержалась от восклицания Софи.

Доев, она попила воды и откинулась на спинку кресла, любуясь окружавшей их красотой.

Садилось солнце, добавляя цветовой гаммы холмам и долинам. Чтото потустороннее было в том, что она сидит здесь с Клеем.

– Ты молчалива, – заметил он.

– Красота завораживает. За пять лет, что я работаю у тебя, я не находила время полюбоваться на живую природу. С этой террасы замечательный вид. Как может, казалось бы, пустой ландшафт так…

– Захватывать?

– Да. – Она улыбнулась.

– Я обожаю истории из восемнадцатого столетия о золотоискателях и охотниках за сокровищами. Многие люди отправлялись в горы с лопатами, утварью. Они никогда не приходили обратно. Все они жаждали отыскать несметное богатство, которое, как говорили, оставлено туземцами. Мечтали найти золотую жилу в глубоких расщелинах, туннелях и под огромными валунами. Если живешь здесь с детских лет, то трудно не поддаться на разговоры о сокровище или о старой карте, ведущей к нему.

– Ты тоже искал зарытое сокровище? – засмеялась Софи.

– Искал.

– И… тебе повезло?

– Нет. Я нашел рисунок в пещере, там были изображены стрелы, которые наверняка указывали на золото. Но золота я так и не нашел. Только кактусы и камни.

– Все равно было интересно.

– Да уж.

– Спасибо за обед, – сказала Софи, снова глядя туда, где последний свет дня проникал между гор. – Я могла бы век сидеть здесь и наслаждаться видом.

– И я тоже.

– Ты так и не ответил мне, в какое время мы уезжаем?

– Я был вполне серьезен, предлагая разбудить тебя, но… хорошо, если ты предпочитаешь встать по будильнику, то поставь на шесть.

– Договорились.

Вертолет, управляемый Клеем, летел на запад, поднявшись на высоту, с которой хорошо была видна местность с зеленой травой, возвышенностями, соснами, потом появились красные скалы, кактусы и полынь. Затем за горами снова сосны и дубы. Они летели над долинами, видели речки и притоки, где вода текла по днищам глубоких узких ущелий и среди зеленых долин.

Скоро начали появляться стада скота и пасущие их ковбои. Хозяйство впечатляло размерами.

– Они пригонят скот в лагерь и отберут по полу и возрасту, – пояснил Клей. – Те, что помоложе, получают нашу метку. Хочу увидеть бычковдвухлеток. Надо добавить около пятидесяти для размножения, а остальные пойдут на продажу.

Через несколько минут он посадил вертолет около центральной площадки, где клеймили скот. Стадо в сотни голов огораживал белый стальной забор. Клей и Софи вышли из вертолета, Клей поздоровался с двумя мужчинами и познакомил их с Софи. Затем он увлекся обсуждением бычковдвухлеток, а Софи отошла в сторонку и наблюдала. Он был в своей стихии. Как ему удавалось, надев костюм с галстуком, выглядеть бизнесменом, пришедшим с Уоллстрит? Вот он, настоящий Клей: это лошади, скот, работа на земле. Ему комфортнее на невыезженной лошади, чем в лимузине.

Около часу дня Клей подошел к Софи – она сидела возле огромного костра.

– Как насчет ланча?

– Было бы неплохо.

Они вернулись к вертолету, и Клей достал плетеную корзинку, приготовленную Роуз.

– Интересно, что Роуз туда положила?

– Я не знаю, но точно все будет очень вкусно.

– Давай пройдем к реке, – предложил Клей. – Видишь в тени плоский камень?

В корзинке оказались сэндвичи, салат и на десерт несколько кусков яблочного пирога.

– Готова поклясться, что охотники за сокровищами отдали бы что угодно, лишь бы заполучить такую Роуз.

Клей засмеялся:

– Нисколько не сомневаюсь.

Их окружала удивительная тишина. Летняя жара еще не успела сделать подобное путешествие невыносимым. Гдето далеко пела птица, мычали коровы, вода в реке струилась по камням, добавляя безмятежности к умиротворяющей картине.

– Ты ведь облетел и осмотрел много земли, прежде чем купил этот участок?

– Да, немало. Осмотреть все двадцать две тысячи акров времени не было, но я сразу понял, что хочу вкладываться сюда. Меня всегда завораживали пустынные площади. К тому же здесь дополнительный бонус в виде лесистых гор. Мне повезло, что я нашел эту землю.

– Ты присмотрел это место, когда выступал на родео и ездил повсюду?

– Да. Я хотел строить конюшни и арены для родео, устраивать полугодовые показы домашнего скота.

– Ты все еще можешь это сделать, – деловым тоном сказала Софи, отложив пакет от сэндвичей и взяв кусок пирога. – Конюшня у тебя уже есть.

Клей кивнул:

– Сделаю когданибудь. А сейчас у меня битвы в мире американских корпораций. Это совершенно другая среда.

– Надеюсь, что свою мечту ты всетаки осуществишь. Не может быть, чтобы ты этого не добился. – И в тот момент, когда она это произнесла, Софи поняла, что ее не будет рядом с Клеем и его успеха она не увидит. Ей сделалось тоскливо. Она будет в Индиане, будет работать в школе или обучать детей навыкам секретарской работы. И это если – большое «Если» – местное школьное начальство не станет рыться в ее прошлом. Город небольшой, меньше Рояла, и люди там помнят все.

– Софи?

Она с трудом улыбнулась:

– Я просто задумалась. Столько впечатлений за день.

– Работа здесь тяжелая. Я не один год вот так работал в промежутках между родео. Поначалу этим я расплачивался за участие в выступлениях. А потом, объезжая быков, стал получать больше, чем работая на ранчо. Глядишь, ктото из этих ребят, – он кивнул на ковбоев, загонявших скот, – станет следующим Тревором Бразилом или Таем Мюрреем[2].

– Или Клеем Эвереттом.

– Да… Надеюсь, они закончат карьеру получше, чем я.

– Клей, простите, что помешал. – Высокий худой ковбой остановился перед ними. – Вы хотели взглянуть на двухлеток – у нас в загоне их около трехсот. Там уже тесно, а на подходе еще скот.

– Конечно. – Клей поднялся. – Софи, хочешь пойти?

– Хочу. Ты иди вперед, а я соберу остатки еды и догоню.

День прошел быстро. Софи была очарована новорожденными телятами и снимала их на камеру. Они уже бегали друг за дружкой, готовясь к взрослой жизни, хотя им всегото несколько недель от роду. Их матери с отстраненным видом жевали траву, но всетаки следили, чтобы телята не убегали слишком далеко.

Обед на костре состоял из соуса чили и кукурузных оладий. И пива. Но Софи снова пила только воду. Она думала, что, поев, они вернутся обратно, и удивилась, когда Клей сказал, что они остаются до утра. Не будут же они спать в вертолете? Но как раз туда они и направились.

– Клей, почему нельзя вернуться домой? Я не смогу уснуть в вертолете.

Он засмеялся:

– Мы не собираемся там спать. Мы полетим в охотничий домик – это около двух миль отсюда. Мне не хочется лететь ночью, учитывая горы и изменения высоты. Не волнуйся, тебе будет удобно, пусть домик и небольшой.

– О’кей. Как скажешь.

Глава 10

Вертолет взял курс на восток вдоль линии деревьев, которые еще виднелись в сгущающейся внизу темноте. Они подлетели к большому плоскому валуну на краю рощи высоких сосен, и Клей приземлился. Узкая тропинка исчезала в чаще.

– Пойдем. Надо добраться, пока совсем не стемнело.

Он протянул руку, и Софи тут же ухватилась за нее. Они шли рядом – тропинка позволяла. Правая рука Клея лежала у Софи на пояснице. Наконец впереди она увидела огни.

Охотничий домик совершенно не походил на хижину. Это была копия особняка. Бревенчатые стены исчезали в кронах окружавших деревьев, высокие окна приветливо смотрели. Софи с Клеем вошли на широкую веранду, Клей открыл дверь, и Софи очутилась в просторной комнате с кухней в конце и лестницей справа.

– Второй этаж еще не готов, – объяснил Клей. – Но этот диван раскладной, а в кладовке есть спальные мешки, одеяла и подушки. Ты ляжешь на диване, а я на полу. Есть хочешь?

– Нет, спасибо. Оладьи с чили настолько вкусны, что я переела. А кто готовил?

– Это совместное творчество ковбоев. Развести огонь?

– Не нужно. Для одного вечера слишком много суматохи.

– Да никакой суматохи, что ты.

Софи с грустью посмотрела на большой каменный камин, напомнивший ей о родном доме в Индиане. В детстве она очень любила сидеть перед огнем. На ее лице, видно, это отразилось.

– Дрова уже наколоты и сложены во дворе. Никаких сложностей. У камина тебе будет уютно.

Клей остановился, сжав дверную ручку. Мягкий свет из кухни падал на его лицо. Он смотрит на нее, смотрит заботливо и с довольной улыбкой. И еще в его глазах Софи увидела чтото такое, чего не поняла. Какие у него глаза сейчас? Цвета темного мха, который растет на скалах.

– Вернусь через пару минут. Ванная там. – И указал на дверь в углу за диваном. – В ней найдешь свежие полотенца, мыло и все такое.

Ванная комната удивила Софи своим размером, глубокой ванной, помимо душа. Она включила горячую воду, сняла одежду и погрузилась в блаженное тепло. Подняв голову, она увидела застекленную крышу. Охотничий домик будет просто чудо, когда Клей его достроит.

Софи открыла флакон шампуня – запахло шалфеем – и забылась в убаюкивающем тепле.

Вдруг Клей постучит в дверь ванной? На языке уже готовое «нет». Но стука не последовало, слышалось только уханье совы за стенами дома.

Когда она появилась из ванной, Клей уже превратил диван в кровать, положил одеяло и подушки. Растопка камина заняла одну минуту – стоило щелкнуть зажигалкой, и вскоре вспыхнуло пламя, распространяя тепло и запах горящих поленьев по всей комнате. Софи потянуло к камину, словно мотылька на огонь. В этом было чтото волшебное. Завернувшись в пушистый белый банный халат, она села и стала расчесывать волосы.

Клей с новой вязкой поленьев вошел в дом. Бросив поленья у камина, он остановился, глядя, как Софи сушит волосы. Ему так хотелось ее поцеловать, ощутить сладость ее губ. Но он знает, что это стало бы ошибкой. Она устала за день и наверняка о сексе не думает. Клей должен уважать ее, помнить, что она сюда не за этим приехала, а посмотреть скот. Софи должна чувствовать себя спокойно, не бояться, что он набросится на нее.

Но, черт подери, ей ведь хорошо в его объятиях. А сейчас она так близко от него, без лишней одежды, и он до боли ощущает эту близость, каждый изгиб ее тела, гладкую кожу, шелк волос. Она восхитительно пахнет, пахнет свежей травой. Но ему не нужны отношения, которые осложнят жизнь. Он и без этого достаточно натерпелся, едва не умер изза чертова быка, а потом какойто выродок задался целью разрушить «Эверест». Одну ночь он продержится. Его ждет долгая ночь.

– Если диван единственное спальное место, то спи на нем сам, я лягу на полу.

– Не беспокойся.

– Но я не хочу лишать тебя нормальной кровати.

Клей вытянулся под одеялом и повторил:

– Не беспокойся. Конечно, мы можем лечь вместе. Нам будет тепло и уютно.

– Учту. – Софи погасила лампу около дивана.

Удивительно, но диван мягкий. Она поудобнее подложила под голову подушку и укрылась одеялом. От тепла камина ей стало жарко. Она откинула одеяло, но все равно было жарко. Захотелось холодной воды. Софи встала, переступила через ноги Клея и в кухонном уголке пооткрывала ящики шкафов. Найдя стакан, налила воды из крана.

– Чтото случилось? – спросил Клей.

– Просто налила стакан воды. Тебе налить?

– Нет, спасибо.

– Вода здесь вкусная. Иногда вода из колодца отдает медью, горчит. Но эта действительно вкусная.

– Я рад, что тебе понравилось.

Это что за сарказм? Почему у него такое настроение? Может, нога болит? Натрудил за день. Решив не обращать внимания, Софи допила воду, сполоснула стакан и закрыла кран. Потом поставила стакан в шкаф и вернулась к дивану, снова переступив через ноги Клея.

За стенами свистел ветер, затем все затихло, и Софи снова удобно улеглась.

Вдруг порыв ветра с такой силой ударил во входную дверь, что она испугалась: а плотно ли закрыл дверь Клей? У него ведь руки были заняты дровами. Полежав, она сбросила одеяло, встала и подошла к двери. Подергала ручку – закрыто.

– Что ты делаешь? – спросил Клей.

– Проверяла, не забыл ли ты запереть дверь.

– Боишься, что ктонибудь вломится в дом?

– Вполне возможно.

На это он ничего не ответил. Ну и пусть молчит, а она должна была удостовериться, что они спят в безопасности. В третий раз перебравшись через его ноги, она легла, закуталась в одеяло и взбила подушку. Интересно, который час? Наверное, около полуночи. Часов у нее нет.

Софи села и оглядела комнату. На стене над кухонным баром вроде висят часы, но циферблата не видно. Отбросив одеяло, она встала, перелезла через Клея и подошла к стене. Да, это часы. Но стрелки не разглядеть, потому что в комнате темно. Осторожно двигаясь вдоль стены, она искала рукой выключатель. Не нашла. А куда Клей положил фонарь, она не знала. Может, воспользоваться зажигалкой? Или спичками? Софи стала открывать кухонные ящики и шарить внутри.

– Софи?..

– Я… ищу спички.

– Зачем они тебе понадобились?

– Чтобы посмотреть на часы.

– Зачем?

– Ну, я хочу знать, который час.

Он тихонько выругался, шурша одеялом.

– Четверть второго. Может, попытаешься заснуть?

– Да. Прости.

Софи вернулась на диван. Сон не шел.

– У тебя болит нога или ты просто сердишься?

– Я часто сержусь, и тебе это хорошо известно.

Софи повернулась на бок лицом к огню и закрыла глаза. Она не привыкла спать в незнакомой обстановке. В это время года солнце встает около семи утра. Еще несколько часов, и она вернется на ранчо, а оттуда в свой уютный коттедж.

В конце концов, ей удалось не обращать внимания на непривычные звуки, забыть про дверь, которая вдруг отворится, и заснуть.

Софи проснулась то ли от громкого крика, то ли от рычания. Кто бы ни издавал этот звук, находился рядом за стеной. Она натянула одеяло до носа и затаила дыхание. Все тихо. Неужели ей показалось? Только она начала успокаиваться, как звук возобновился. Это было громкое, долгое рычание. От страха у нее зашевелились волосы на затылке. Софи вскочила с дивана, ноги запутались в одеяле, и она упала на Клея.

Он ахнул. В одно мгновение Софи очутилась лежащей на спине, а он сверху, прижав ее своим телом. Одной рукой он схватил ее за плечо, а другая с ружьем была направлена на дверь. Софи услышала щелканье курка.

– Что, черт возьми, происходит? – тихо, но грозно спросил он.

– Я… это… этот звук. Ктото за дверью… кричал. Ты не слышал?

Он раздраженно вздохнул.

– Это кошка. Пума. Они рыскают вокруг – я же тебе рассказывал. Внутрь влезть они не могут, так что тебе ничего не угрожает.

– Хорошо, что я проверила дверь, – пробормотала Софи.

– Замечательно. А то ктото своим ключом открыл бы дверь и вошел.

И снова у него ворчливый тон.

– Я не знала… о пуме, – прошептала Софи. – Я никогда их не видела.

Клей, не двигаясь, молча водил большим пальцем по ее шее.

– Клей… я не хотела…

Он опустил голову и с нежностью припал к ее рту. Теплое, дразнящее прикосновение… Совсем не сочетается с его твердым мускулистым телом. Язык провел по ее губам, понуждая открыть рот. И она это сделала. Со стоном он просунул язык глубоко внутрь. И на нее обрушился шквал поцелуев. Было чтото первобытнодикое в его поцелуях. Он раньше так ее не целовал. Эти поцелуи восхитительны. Она чувствует вкус кофе и собственный вкус Клея. Поцелуи посыпались ей на скулы и шею, горячее дыхание касалось уха, по коже прокатилась приятная дрожь. Софи утонула в головокружительном вихре. Его рот, запах его кожи, мощь его тела… От всего этого разумных мыслей в голове не осталось.

Неожиданно все закончилось.

– Софи, пойми – я ужасно тебя хочу, у меня все внутри разрывается от боли. Но я не могу давать обещаний, кроме сегодняшней ночи.

– Ничего обещать не надо.

– Господи, Софи…

Она почувствовала на себе его напрягшийся твердый член. И инстинктивно прижалась к нему. В ответ он застонал, стон рвался из глубины груди. Его губы обжигали, поцелуй опьянял.

Софи знала, что сейчас они снова перейдут границу. Если она сию секунду не скажет «нет», то позволит Клею… все. Рухнет хрупкое равновесие, которое оба старались поддерживать с того последнего раза, когда не смогли устоять.

Словно почувствовав опасность, он поднял голову, вглядываясь в Софи в слабом свете камина. Глаза у него сделались почти черными от желания.

– Я люблю тебя. – Слова вылетели у нее изо рта помимо воли.

Он покусал ей кончик пальца, потом взял в рот и осторожно начал сосать. Нервные клеточки тут же откликнулись, и жаркая стрела пронзила ее насквозь. Ладони обхватили ей голову, она снова вдыхала одурманивающий запах Клея, терялась в его силе, в его власти над ее телом. Сомнения вдруг ушли, она принимала неизбежность того, что произойдет, никаких мыслей отказать ему больше не было. Ее ждет восторг.

Она протянула руку и медленно стянула трусики. Рука Клея проделала тот же путь. Он убедился, что она пылает, готовая принять его. Да, она готова, и никаких других мыслей в голове нет. Один палец исчез у нее внутри, подарив дрожь удовольствия. Она услышала его хрип, он продолжал ласкать ее нежную плоть.

Ей казалось, что мозг у нее окоченел, казалось, что чувства ее оставили, когда тело взорвалось. А Клей, не переставая целовать, дарил ей эти взрывы наслаждения снова и снова.

От жара их тел кипел воздух, они двигались как единое существо. Язык Клея у нее во рту повторял движения его бедер. Софи не могла бы описать свои ощущения – это немыслимый полет. Ноги сами приподнялись и обвили спину Клея. Он глубже и глубже проникал в ее лоно. Последний рывок и последний взрыв. Софи летела по небу среди звезд. И Клей присоединился к ней в полете. Она не отпускала его, крепко держала.

Полет закончился, и он опустился с ней рядом, тяжело дыша, как и она.

– Ты восхитительна… – пробормотал он ей в ухо.

– Клей…

– Хм…

– Я к тому же беременна.

Глава 11

Клей замер, словно застрял на ограде с электрическим током. Тело парализовало. Он уронил голову ей на грудь.

Через несколько секунд он поднял голову и посмотрел на нее: