Текст книги "Короткий миг страсти"

Автор книги: Лорин Батлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Отделанная пластиком стойка бара, рок-музыка и сизый туман сигаретного дыма – как все это отличается от того места, где она ужинала прошлым вечером, подумала Эмили. Боб, должно быть, ждет ее дома...

Я не могу позвонить ему. Не могу.

Она опустила мелочь в телефонный аппарат и машинально набрала номер старшей сестры. Трубку снял Айзек.

– Айзек, – торопливо начала она, – это я. Кое-что... кое-что произошло. И мне нужно немного побыть одной. Позвони, пожалуйста, Бобу и скажи, чтобы он не беспокоился. Я...

– Что случилось? – резко спросил Айзек.

– Скажи ему, что со мной все в порядке. Я просто не знаю, когда вернусь, поэтому... Мне пора ехать, пока. – Эмили с грохотом повесила трубку на рычаг и вернулась в ресторан.

Заказав салат из авокадо, она с трудом проглотила его и закончила обед двумя чашками превосходного кофе.

Через полчаса ее машина вновь мчалась неизвестно куда.

Рой провел весь день в работе над эскизами: необычные, сюрреалистические наброски, граничащие с абстракцией и мистицизмом. Когда дедушкины часы в холле пробили пять, он с криком ужаса сорвался со стула, отшвырнув огрызок угольного карандаша. Эми может вернуться в любую минуту.

Роберт побежал на кухню и минут пятнадцать наводил там порядок. Потом настал черед кровати и опавших цветочных лепестков. Наброски на стенах он решил оставить еще на день.

Стрелки часов близились к шести. Эмили задерживалась.

Рой вернулся к эскизам, но не мог сосредоточиться: все время ждал, когда услышит звонок и знакомый любимый голос. Сегодня пятница, подумал Роберт. Сегодня она даст ему ответ. Будет ли она жить с ним? Выйдет ли за него замуж?

Роберт рассеянно налил себе бокал вина, отпил пару глотков. Еще раз один за другим просмотрел наброски. Похоже, они удались. Интересно, что скажет Эми?

Он так хотел, чтобы любимая была дома.

В восемь десять зазвонил телефон. Рой бросился к трубке.

– Вино налито, постель готова. Мне не хватает лишь тебя.

Звонивший расхохотался, а потом Роберт услышал голос Фроста:

– Боб, это Айзек. Мне только что позвонила Эми и попросила предупредить тебя...

Рой замер.

– У нее что-то случилось, и ей необходимо время, чтобы разобраться. Она в порядке, но просила не беспокоиться.

– Черт побери! Что случилось? Где она?

– Она не сказала.

Воображение Роберта разыгралось не на шутку.

– А вдруг ее похитил какой-нибудь придурок!

– Она в каком-то людном местечке – шум, голосовой фон. Пока она говорила со мной, вроде бы машина отъехала со стоянки. Может, придорожный ресторан?

В голосе Роя прорезалось отчаяние.

– Это может быть где угодно.

– Она сказала, чтобы ты не беспокоился, – заботливо напомнил Айзек.

– Почему она позвонила тебе, а не мне?

– Не знаю... Вероятно, она свяжется с тобой позже, – предположил Фрост.

Ответ, подумал Роберт. Она не захотела дать ему ответ. Вот почему она сбежала.

Значит, все-таки «нет».

Айзек что-то говорил на другом конце. Рой попытался сосредоточиться.

– ...в течение всего вечера, если Эми снова объявится.

– Ты сразу дашь мне знать, хорошо? Если же она сама свяжется со мной, я предупрежу тебя. Спасибо, Айзек.

Роберт бросил трубку и вышел в гостиную. Карандашные наброски – он так ими гордился – казались ему теперь письмами из чужой страны, бессмысленными каракулями, не стоящими даже бумаги, на которой они были нарисованы. Рой осушил бокал с вином. Большую часть вечера он просидел на одном месте, глядя на телефон. Он молился, чтобы аппарат зазвонил. Наконец встал, подошел к окну и посмотрел на тускло-зеленые воды Потомака.

Он не мог выйти из квартиры или поехать домой – вдруг Эми позвонит. Он был в ловушке, в квадратном кирпичном здании в центре города, потому что хотел, чтобы женщина с блестящими рыжими волосами и глазами пепельного цвета оказалась рядом. Он хотел эту женщину больше всего на свете.

Он уже потерял свободу.

Неужели он теряет и любовь?

12

В десять вечера Эми остановилась у придорожного магазинчика, чтобы купить косметику, ночную рубашку и смену белья. После чего, вконец измученная, сняла комнату в мотеле, включила телевизор и как загипнотизированная уставилась в экран. Передавали последние новости. Один из крупнейших автозаводов проводил сокращение штатов наполовину. Эми закрыла лицо руками и позволила наконец так упорно сдерживаемым чувствам выплеснуться наружу.

Ее уволили. У нее больше нет работы – работы, которая была смыслом ее жизни, целью, взлелеянной со школьных времен. Кем она будет без работы?

Никого в их семье никогда не увольняли. Что подумал бы прадед, композитор, или дед, дирижер? А что скажет удачливая мать, умные талантливые сестры?

Мне стыдно за себя. Я чувствую себя неудачницей. Первые слезы ползли по щекам. Слезы бессильной ярости, отчаяния и боли. Эми проплакала довольно долго. Затем, свернувшись в комочек на кровати, погрузилась в тяжелый сон.

Она проснулась рано утром и протянула руку в поисках Боба. Она делила с ним постель всего две ночи, а уже привыкла, что он рядом. Боб хотел жениться на ней. Но как она сможет выйти за него замуж теперь, когда она уволена с работы? Жить за чужой счет? Протягивать руку всякий раз, когда ей что-нибудь понадобится? Она не привыкла быть содержанкой.

Вчера, вспомнила Эми, и ее сердце болезненно сжалось, она должна была дать ответ. Что может измениться за один день? Теперь-то она знает. Она не сможет принять его предложение. Это было бы несправедливо по отношению к ним обоим.

Боль не смыть слезами. Превозмогая себя, Эмили приняла душ, позавтракала в ресторанчике мотеля и села в машину. Теперь она знала, куда ехать. В Лонгвуд, маленькую деревушку в Нью-Джерси, туда, где вырос Боб.

Почему именно это место, Эми не знала. Но она хотела оказаться только там.

Под вкрадчивое урчание мотора Эми вела свой маленький красный автомобиль к намеченной цели. Она пересекла границу штата Нью-Джерси, перекусила в «Макдоналдсе» и вскоре свернула на шоссе, спускающееся в долину. Река узкой лентой вилась по полям, которые плавно переходили в пологие, покрытые лесом холмы. Звонко пели птицы, слабый ветерок обдувал разгоряченную голову. На другой стороне реки Эми увидела деревушку. Через реку был перекинут узкий деревянный мостик. Эмили словно перенеслась в другое столетие.

Деревушка Лонгвуд – несколько домиков и небольших ферм, банк, почта, заправка, магазин – вот и все. Теперь, когда Эмили достигла цели, она совсем не представляла, что делать. Для начала она зашла в магазин и обратилась к девочке-подростку, стоявшей за прилавком.

– Ты не подскажешь мне, где жила семья Роберта Роя?

– Никогда не слышала о таких.

– Я проделала долгий путь, – настаивала Эми. – Скажи, кто может мне помочь? Это очень-очень важно.

– Я позвоню деду. – Глаза девочки округлились. – Дед знает всех в этих местах.

Повесив трубку, она повернулась к Эмили.

– Поезжайте прямо, потом сверните на фунтовую дорогу к красному дому. Там живут Батлеры, они скажут вам.

Эми поблагодарила девочку и поспешила к машине. Ее охватило странное нетерпение. Вскоре она подъехала к красному дому, который выглядел довольно обшарпанно. У крыльца цвели бледно-желтые ноготки, белые куры клевали что-то в пыли во дворе. Эмили набрала в легкие побольше воздуха и постучала.

Дверь резко отворилась. На пороге возник сердитый долговязый старик с седыми бровями.

– Я ищу место, где некогда жила семья Роев, мистер Батлер... – нерешительно начала она.

– Входите – да побыстрее, иначе в дом налетят москиты. И зовите меня просто Джон. Джейн! – крикнул он. – К нам гости... Она приболела немного – поранила ногу. Всю неделю уговариваю ее пойти к доктору, да разве она послушает?

Тяжело ступая, он прошел через гостиную, тесно заставленную грубой деревянной мебелью прошлого века. Эми последовала за хозяином. Похоже, именно эта комната с широкими окнами и горшками разноцветной герани на подоконниках была центром дома. В соседней комнате послышались шаги. Миссис Батлер, тучная пожилая женщина с добрыми голубыми глазами и теплой улыбкой, одетая в длинную юбку и вязаный шерстяной жакет, вошла в кухню.

Эми быстро начала объяснять.

– Меня зовут Эмили Кимбелл. Я приехала из Вашингтона, миссис Батлер. Простите, что я беспокою вас, но я надеюсь отыскать дом, где жил Роберт Рой. Меня направили к вам.

Джейн уселась в кресло-качалку возле печки, ее правая нога была забинтована. Морщинистое лицо лучилось от удовольствия.

– Ну, а откуда вы знаете Боба?

– Мы... э... мы друзья.

– Он был таким милым маленьким мальчиком.

– Точная копия старика Джека, – пробурчал Джон.

– Все мальчишки такие озорники. А он вел себя очень хорошо, рисовал картинки и лепил фигурки из глины.

– Он рисовал их, где только мог. Я обнаружил рисунки даже в конюшне.

– Джонни! – с укором сказала Джейн. – Что бы вы хотели узнать, дорогая? Джонни, почему бы тебе не поставить чайник?

Было забавно наблюдать, как старик беспрекословно тут же направился к плите.

– Мне интересно, живы ли еще его родители, – сказала Эми. – И где находился его дом.

– Ах... нет, дорогая. Его родители погибли, когда мальчику было десять лет. Это так печально, они ехали по дороге и попали в аварию. Должна признать, жизнь мальчика изменилась коренным образом. Он замкнулся в себе. Его родственники вначале переехали сюда, но городским людям тяжело в деревне. Поэтому они вернулись в город и взяли Боба с собой. Для мальчика, любящего природу, хуже места не придумаешь.

– Слишком много свободного времени, вот и рос, как мог, – сказал Джон, доставая из буфета чашки.

– Дом, конечно, продали, – вздохнула Джейн. – Мебель пошла с молотка. Дом купил пьяница Локхид.

– Отброс общества, – фыркнул Джон.

– Конечно, он был не очень хорошим человеком. Годом позже дом сгорел дотла. Так что теперь нет места, куда бы Боб мог приехать, даже если бы захотел. Мы хотели взять мальчика к себе, но его дядя и слышать об этом не захотел.

Мнение старика об этом дяде выражалось в паре непечатных слов.

– Джонни, – вновь одернула мужа Джейн и вздохнула. – Хорошим человеком его не назовешь, дорогая... Мы слышали, Бобу часто приходилось драться. Город – суровое испытание для деревенского мальчика. У него даже было сотрясение мозга, и он на полгода терял зрение. Нам говорили. – Старушка сокрушенно покачала головой. – Боб каждый год приезжает навестить нас. Он такой красивый мужчина, правда?

– Да, очень, – спазм сдавил Эми горло, кровь прилила к лицу.

Стыд, который она испытала накануне, узнав о собственном увольнении, не шел ни в какое сравнение с чувством вины. Она никогда не спрашивала Боба, живы ли его родители, не спрашивала о детстве или о деревушке, где он вырос. Эгоистичная дрянь, мысленно отругала себя Эми. Как она могла вести себя так равнодушно, так бесчеловечно! Как чужой человек. Ей стало стыдно.

– Вы проделали такой путь, чтобы выяснить все это? – подозрительно спросил Джон. – Вы собираетесь за него замуж?

Вопрос застал девушку врасплох. Она смешалась, но избежать жгучего взгляда стариковских глаз не смогла.

– Он... Он сделал мне предложение.

– Джонни, ты не должен вмешиваться в чужую жизнь. Почему бы тебе не достать старые альбомы? Возможно, мисс Кимбелл хотела бы взглянуть на детские фотографии Боба.

– Зовите меня просто Эми. Я бы с удовольствием посмотрела альбомы.

Однако когда старик протягивал жене старый альбом в кожаном переплете, тот выскользнул у него из рук и ударил по правой ноге Джейн. Старушка вскрикнула от боли.

– Что вас беспокоит? – участливо поинтересовалась Эмили и потрогала ногу.

Нога была горячей на ощупь.

– Срочно нужно врача, – сказала девушка. – И чем скорее, тем лучше. Где находится больница?

– Больница в монастыре, а врач есть на другом конце деревни, – торопливо ответил Джон. – Но он уже смотрел мою старушку.

– Почему бы вам не навестить его еще раз? Я отвезу, – предложила Эмили.

– О, это не совсем удобно, дорогая.

– Друзья Боба – мои друзья, – заявила Эми.

Простые слова всегда содержат глубокий смысл. И он стал ясен гостье. Она преодолела весь этот путь, чтобы понять, что же действительно важно для нее.

После звонка Рой провел самые долгие двадцать четыре часа в своей жизни. Дедушкины часы мирно тикали, отсчитывая каждую минуту, отбивая каждый час. Роберта переполняла ярость, смешанная с тревогой и отчаянием. Он ходил взад-вперед, прилагая титанические усилия, чтобы не сойти с ума. Он заставил себя перекусить, но даже пиво не лезло в горло.

Как она могла так просто исчезнуть и даже не предупредить? Неужели она испугалась его? Почему?

Рой не находил ответа. Безрадостные мысли сменяли одна другую. Стрелки часов мучительно медленно двигались по кругу. Время шло, а телефон по-прежнему молчал.

В два часа ночи он прилег на диване – лечь на кровать было выше его сил – и провалился в беспокойный сон. Он просыпался вновь и вновь – то от духоты, то от мучительного чувства одиночества. В четыре часа дня терпение лопнуло.

Он поставил все, что имел, на женщину, которая, казалось, была его мечтой, и проиграл. Он любил ее каждой частичкой своего существа. Но она к нему равнодушна и ей просто не хватает мужества сказать правду. Но чем скорее он посмотрит в лицо судьбе, тем лучше.

Рой медленно начал собирать вещи. Забирая одежду из спальни, он старался не смотреть на кровать. На ложе, где он испытал и подарил – или так ему только казалось? – неземное блаженство. Значит, я ошибся в очередной раз, печально подытожил Рой. Пошел на поводу у интуиции. Неизвестно откуда взявшейся уверенности, что наконец-то он нашел ту единственную, которая предназначена ему свыше.

Каждое движение давалось Роберту с трудом, словно он продирался сквозь колючий кустарник. Он методично уничтожал все, что могло напомнить о его недолгом пребывании в квартире. Все повторяется, думал он, все возвращается на круги своя. Теперь Роберт знал точно, как ему следует поступить.

Он прошел на кухню, отыскал в телефонном справочнике нужный номер и снял трубку.

Эми везла Батлеров к доктору. Джон расположился на заднем сиденье, что не мешало ему продолжать расспросы:

– Эмили, а кто вы по профессии? – поинтересовался старик.

– Я окончила музыкальную школу и консерваторию. Была музыкантом.

– Почему была? – удивилась старушка.

– Вчера меня уволили. Я теперь никто, – призналась она. Странно, но произнести эти слова не составило большого труда.

– Музыка всегда нужна людям. Как хлеб и вода. У нас в монастыре прекрасная капелла. Боб хотел жить за городом. Почему бы ему не построить дом здесь?

– Я не сказала Бобу, что меня уволили.

Старик расхохотался.

– Боба увольняли с каждой работы, за какую бы он ни брался. В первый же солнечный день он уходил в лес. Какому начальнику это понравится?

– Так вы думаете, что это для него не важно? – прямо спросила Эми.

– Нет, конечно!

– Мне было стыдно признаться ему. Поэтому я уехала. – Как будто тяжелая ноша свалилась с ее плеч. Чувствуя невероятное облегчение, Эмили обрадовалась: – Значит, я зря убежала! Вы думаете, он поймет меня когда-нибудь?

– Ну конечно, поймет и простит, дорогая, – спокойно ответила старушка.

– Скажу вам кое-что еще, – вставил Джон. – Держу пари, Боб станет самым счастливым человеком на свете, если вы будете с ним. Я по вашим глазам вижу, что у вас тонкая душа. Вы отзывчивый человек. А это – то, что нужно каждому мужчине. Чтобы его понимали. И верили ему.

Впервые с того момента, как ее уволили, Эми пришла в голову потрясающая мысль. Она не должна смотреть на увольнение только как на лишний повод стыдиться себя. Напротив, возможно, ее увольнение – это подходящий случай измениться и изменить свою жизнь.

– Дом доктора за поворотом, – сообщил старик.

Кабинет доктора располагался в полуподвальном помещении его дома. Проводив стариков, Эмили тихонько уселась в шаткое деревянное кресло. События прошедших двух дней пронеслись в ее голове. Так вот почему она сбежала. Первое препятствие, и прежняя мисс Кимбелл снова взяла верх – женщина, которая никогда и ни с кем не делила своих чувств.

В последний раз, когда это произошло, Роберт пригрозил оставить ее.

Эми оглядела комнату в поисках телефона. Я должна ему сказать, что сделала ужасную ошибку и сожалею об этом. Мысли неслись с бешеной скоростью.

Потому что я люблю его. Я люблю его так же, как Барбара любит Айзека. В богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, в горести и в радости. Я люблю его и хочу прожить с ним всю оставшуюся жизнь.

Счастливая улыбка озарила ее лицо. Эмили сидела тихо-тихо. Как могла она быть настолько слепа? Не обращать внимания на собственные чувства? Конечно, она любит Роберта. Это же ясно как день.

Рою не нужны ее деньги или положение в обществе. Он полюбил ее просто как женщину. Женщину, которая спокойно может жить в деревне. Ну а если перемены в ее карьере заставят прадеда и деда перевернуться в их роскошных могилах, тем хуже для них. Барбара одобрит ее выбор. И Айзек тоже. И, конечно, Эми была в этом абсолютно уверена, Боб тоже даст «добро».

Эмили хотелось смеяться и петь. Ей хотелось танцевать на потертом полу этого маленького кабинета среди старых деревянных стульев. Но больше всего на свете ей хотелось сказать Бобу, что она любит его, хотелось услышать его голос. Почувствовать тепло его рук.

Путь до Вашингтона займет часа четыре.

Сгорая от нетерпения, Эми ожидала стариков. Они вернулись в сопровождении доктора, симпатичного пожилого джентльмена, который хотел увидеть невесту Боба и рассказать, каким смелым мальчишкой был Боб в детстве.

Эми поговорила столько, сколько позволяли приличия.

– Я должна отвезти Батлеров домой. Они, наверное, устали. Была рада познакомиться с вами, доктор. До свидания, вернее, пока.

Как только они вернулись домой, Джейн уселась в кресло-качалку, а Джон снова поставил на плиту чайник.

– Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном? Я хочу поговорить с Бобом.

– Мы тоже хотим перекинуться с ним парой слов, дорогая, – безмятежно заметила Джейн. – Мы можем сказать ему, как вы были добры к нам.

Телефонный аппарат висел в холле. Эми набрала свой номер. Никто не ответил. Его нет дома, огорченно подумала Эми и позвонила в коттедж. Но никто не снимал трубку.

Эми прикусила нижнюю губу. Джон с преувеличенным вниманием мыл кружки, нарочно громко стуча ими и разбрызгивая воду. Она набрала номер старшей сестры. Трубку снял Айзек.

– Боб у вас? – в спешке спросила она. – Это я.

– Нет, его нет. – Голос свояка звучал очень странно. – Где ты?

– Я в Лонгвуде. В деревушке, где вырос Боб. Ты знаешь, где он? Я должна с ним поговорить.

– Ты опоздала, – ответил Айзек.

У Эми внутри похолодело.

– Опоздала? – переспросила она шепотом.

– Прости, сестренка, я не хотел тебя пугать, – поспешно извинился Фрост. – Но он уехал два или три часа назад за вещами. Потом он улетает в Европу.

– В Европу? – потрясенно повторила Эмили.

– Да... В Италию.

– Он не дождался меня. – В голосе Эми звучало отчаяние.

– Он не был в настроении выслушивать наши доводы, так как решил, что ты не хочешь выходить за него замуж. Он сказал, что уезжает из страны куда глаза глядят. Что бессмысленно и невыносимо сидеть и ждать, пока ты вернешься. И так очевидно, что ты не собираешься говорить «да». Боб очень разозлился, что ты сбежала.

– Держу пари, это еще слабо сказано, – произнесла Эми.

– Мы пытались убедить его... Ну, ты знаешь Барби. Она не просто говорила, она вышла из себя и наорала на него. Короче, он уехал.

– О боже, – простонала Эмили. – Понимаешь, я люблю его. Я осознала это только сегодня. И не проси меня объяснить, потому что я все равно не смогу. Ты не знаешь, во сколько самолет?

– Нет. Ты можешь попытаться вызвать его в аэропорту. Я дам тебе номер телефона. Самолет летит в Турин... может, еще не все потеряно.

– Спасибо, Айзек.

Она набрала еще один номер и, когда раздался голос дежурного, попросила объявить розыск Роберта Роя, вылетающего в Турин.

– Это очень важно, – умоляла она. – Прошу вас, побыстрей.

Но минуты медленно сменяли одна другую, а Роберт не объявлялся. Эми не выдержала.

– Спасибо. Извините за беспокойство. До свидания, – и уткнулась лбом в деревянную перегородку.

Он уехал. Уехал, потому что у нее не хватило духу рассказать ему о своем увольнении.

Он подумал, что она не любит его.

Он решил, что она скажет «нет».

13

– Вы в порядке, дорогая? – заботливо поинтересовалась Джейн.

Вспомнив, где она находится, Эми обернулась. В глазах стариков светилось участие.

– Боб уехал, – сказала Эмили. – Он думает, что я не люблю его. Поэтому он улетел в Италию, – в отчаянии повторила она.

Джон фыркнул.

– Вам лучше отправиться прямо за ним.

– Но Турин большой.

– Ну и что, – возразил старик.

– Да, действительно, – согласилась Эми. – Я на самом деле хочу, чтобы этот мужчина был радом со мной. И я найду его. У Боба есть удивительная способность выделяться из толпы.

– Надеюсь, мы получим приглашение на свадьбу, – улыбнулся Джон.

– Если она состоится.

Брови старика решительно ощетинились.

– Выбросьте все эти всякие «если» из головы, девушка. Да если бы я был помоложе, то расшибся бы в лепешку, чтобы завоевать любовь такой прекрасной женщины, как вы. Моя старушка прямо светится, гладя на вас, а уж она-то разбирается в людях. Вот поверьте моему слову, вы будете прекрасной парой.

– Спасибо, Джон, – коротко поблагодарила Эми. Улыбнувшись старику на прощание, она включила мотор. – Я свяжусь с вами, – пообещала она.

Куры бросились врассыпную, а петух с воинственным криком погнался за машиной. Она оглянулась и помахала рукой.

Но чем дольше она ехала, тем больше ее одолевали сомнения. Боб не вернется. Слишком поздно я осознала свою ошибку. Нет, я не заплачу, потому что реветь и одновременно вести машину невозможно. Отчаянная решимость и огромное стремление добраться до цели овладели Эми. Руки будто приросли к рулю. К тому моменту, как Эми достигла аэропорта, ее слегка подташнивало от страха.

За полем, усеянным клевером, открывался вид на летное поле. Практически не соображая, куда она едет, Эми свернула к зданию. Сейчас она возьмет билет на первый же рейс до Турина. Ей не хватит смелости вернуться в опустевшую квартиру. Туда, где каждая комната полна сладких воспоминаний. Но что, если она проделает весь этот путь через океан, а Боб не захочет даже видеть ее? Что тогда?

Эми припарковала машину и достала расческу, чтобы привести волосы в порядок. Я выгляжу просто ужасно, подумала она, разглядывая себя в зеркале заднего обзора. Та же блузка, что была на ней в пятницу, джинсы и какая-то невзрачная спортивная куртка, которую она купила в придорожном магазинчике. Под глазами темные круги.

Светящиеся полоски ярко-желтого, синего, красного и зеленого цвета на куртке напоминали полевые цветы, которыми Боб украсил ее спальню. Я не заплачу, твердила она. Ни за что.

Эми заперла машину и вошла в здание аэропорта. Ее ноги подкашивались, спина болела. А что касается ее чувств, то за последние две недели она, несомненно, наверстала все упущенное за долгие годы эмоционального застоя.

По пути к кассе она прошла мимо табло, отражавшего сведения о прибытиях и отправлениях. Глаза быстро пробежали по табло. Самолет из Турина прилетел двадцать минут назад. Словно сомнамбула она огляделась в поисках эскалатора и поспешила туда. На ее лице застыла решимость. Когда Эми добралась до стойки рейса из Турина, толпа пассажиров значительно поредела. Боба нигде не было видно.

Еще одно горькое разочарование. Эмили отругала себя за собственную глупость и напрасные надежды. Боб только улетел туда. С какой стати ему возвращаться?

Особенно если он не любит ее больше.

Хорошо, что Джона нет здесь, подумала Эмили, стараясь не потерять остатки самообладания. Старик тут же высмеял бы ее за пессимизм.

Эмили побрела к билетной кассе. И вдруг как во сне она увидела у телефонных аппаратов знакомую фигуру. Мужчина стоял к ней спиной, но Эми где угодно узнала бы эту спину. Он набрал номер и ждал ответа. Холодный флуоресцентный свет падал на его взлохмаченные седые волосы. Мужчина был одет в темно-серый свитер и джинсы, на ногах – ботинки на толстой подошве. Сердце Эмили подпрыгнуло и забилось где-то в горле. Она словно приросла к полу.

Боб резко опустил трубку на рычаг и провел рукой по волосам. Затем закинул на плечо спортивную сумку, что стояла у его ног, и направился к выходу. Он выглядел еще хуже, чем она.

– Боб! – закричала она надорванным голосом. – Боб! – И словно в замедленной съемке увидела, как он повернул голову.

Парализованная шквалом эмоций, болью и страхом, Эми обнаружила, что неспособна двигаться, как будто в ее ноги залили свинец. Их глаза встретились, и на какой-то момент время остановилось. Казалось, прошла вечность, а Боб стоял так же неподвижно, как и она сама. Наконец он зашагал по направлению к ней. Его лицо было непроницаемо.

Он любит меня, любит меня до смерти, идиотски улыбаясь, подумала Эмили. Она смотрела, как Роберт остановился почти в двух шагах от нее. Его сумка упала на пол.

– Я только что пытался дозвониться до тебя, – сказал он ровным голосом.

– Меня нет дома.

Тень улыбки скользнула по лицу Роя. Его глаза ввалились, черные круги виднелись под ними. Он давно не брился.

– Я вижу. Что ты здесь делаешь?

– Я приехала в аэропорт, чтобы купить билет до Турина.

– Зачем ты собралась туда? – Лицо Роя по-прежнему ничего не выражало.

– Ты не мог бы расслабиться? – попросила Эми. – Ты выглядишь еще хуже, чем я.

– Я пережил два самых трудных дня за всю жизнь, а мне есть с чем сравнивать. Где ты откопала такую куртку? Подари ее кому-нибудь, хотя, конечно, такое вряд ли кто возьмет.

– Лучше я оставлю ее у себя, – сказала Эми. – Учитывая, что с пятницы я безработная.

Что-то вспыхнуло в его глазах, затем погасло.

– Неужели? Это из-за опозданий три дня подряд?

– Нет, Боб. Правительственные сокращения.

– Значит, весь уик-энд ты скрывалась от позора? Там, где, конечно, не работал ни один телефон?

Эми понимала, что он злится, но не стала успокаивать эту злость.

– Последнюю ночь я провела у Батлеров, – откровенно призналась она.

Удивление, ярость и облегчение – одно за другим пронеслись в его душе.

– А что ты делаешь здесь? – спросил Роберт с наигранным спокойствием.

– Ты все еще любишь меня? – выпалила Эмили.

– Ты думаешь, что я стою с билетом здесь просто так, ради собственного удовольствия? – взорвался Рой. – Конечно, я, все еще люблю тебя. Я обречен любить тебя до конца своих проклятых богом дней.

Его явно не радовала такая перспектива.

– О... – Голос Эми стих. Ее сердце запело в груди. – Это здорово. Потому что я тоже тебя люблю.

– Послушай меня, мисс Кимбелл. Я грязный, небритый, голодный, уставший, как черт, и хочу пива. Не играй со мной в эти игры – я не в настроении.

– Не играю я ни в какие игры, – возразила Эми. Ее голос даже отдаленно не напоминал любовное воркование. – Я люблю тебя. Я наконец-то поняла это. – И выплескивая напряжение, что скопилось в ее груди, Эми прокричала, перекрывая скрежет эскалатора и стук багажных вагонов: – Я люблю тебя, Боб Рой! Люблю сейчас, буду любить завтра и всю следующую неделю. И я тоже считаю, что обречена любить тебя всю оставшуюся жизнь. Проклятую богом или благословленную им.

Кое-кто из прохожих засмеялся. Роберт оглянулся вокруг, обнажив зубы в лукавой усмешке.

– С таким голосом ты сможешь зарабатывать огромные деньги, дорогая. Так ты выйдешь за меня замуж?

– А ты женишься на мне даже в такой куртке? – дерзко спросила Эми.

– Бог да поможет мне, женюсь.

– Отлично, – заключила она.

Черты его лица несколько смягчились. Рой даже слегка прикоснулся к ее руке.

– Это все очень забавно, но я ненавижу аэропорты. Поехали домой.

– А где этот дом? Я не знаю.

– До коттеджа мы все равно не доедем. К тебе можно?

Эми кивнула, соглашаясь.

– Моя машина на улице.

– Моя тоже. Пошли.

Эми осталась на месте. Ее сердце учащенно и тяжело колотилось.

– Боб, поцелуй меня.

Он схватил ее за плечи, притянул к себе и, запечатлев страстный, яростный поцелуй на ее губах, отступил назад. Его грудь вздымалась. Роберт поднял сумку, перекинул ее через плечо и зашагал к двери.

Эми брела за ним. Жесткая щетина поцарапала кожу на ее подбородке, но Эмили не обращала внимания. Если она не ошибается, им еще предстоит решающая схватка. Возможно, последняя, от исхода которой будет зависеть будущее их не слишком-то безмятежных отношений. Отлично, подумала она, если ты хочешь бросить мне вызов, я с радостью приму его. И, когда они подошли к стоянке автомобилей, Эмили уехала первая.

– Увидимся позже.

Рой молча кивнул и зашагал по проходу между рядами припаркованных машин. Час спустя Эмили поднялась на лифте на свой этаж. Роберт был уже дома. Бросив в ее сторону взгляд победителя, он спросил:

– Кто первый в душ?

– Ты побреешься, а я приму душ, потом я посушу волосы, пока ты будешь в душе, – ответила Эми, оглядывая стены. – Ты снял все рисунки!

– Я сжег их. В коттедже.

Эми заглянула в спальню, не удивившись отсутствию цветочного великолепия. Квартира казалась безжизненной, пустой. Роберт уничтожил все признаки своего пребывания в ее доме. Эмили вытащила из комода самую пуританскую ночную рубашку вместе со старым махровым халатом, и направилась в ванную. Скинув одежду и не очень-то беспокоясь, наблюдает за ней Рой или нет, Эми шагнула под душ.

Обжигающе горячая вода притупила раздражение, сняла усталость с мышц. Эми завернулась в одно полотенце, другим обмотала волосы и ступила на циновку. Роберт наклонился над раковиной, смывая пену для бритья. Он тоже разделся. Его спина напоминала дугу лука, а ноги были прямые как стрелы. Эмили поспешила исчезнуть в спальне и высушила волосы перед зеркалом. Затянув потуже пояс халата, она вышла на кухню.

Она ничего не ела даже не сосчитать сколько времени. Да и Рой упомянул голод в списке своих бед. Эми с излишним грохотом поставила сковороду на плиту и услышала голос:

– Что ты делаешь?

– Омлет с овощами, – сообщила она.

На Роберте были только джинсы, подпоясанные ремнем на бедрах, и больше ничего. Эми отвела взгляд.

– Что ты сделал с моими цветами?

– Я их выбросил, – сказал он. – Лучше я выпью пива. Моя тетка готовила омлет каждое утро и именно с овощами. С тех пор я не притрагиваюсь к этой гадости.

Пальцы Эми впились в ручку сковороды.

– Сколько тебе было, когда ты ушел от них, Боб? Я имею в виду твоих тетю и дядю.

– Пятнадцать. Как только получил гражданские права.

Она знала ответ, прежде чем задала вопрос.

– Я люблю тебя, – беспомощно призналась Эми. – Я люблю тебя, а мы ведем себя, словно пара подростков.

Рой приблизился к ней, отвел ее пальцы от сковороды и удержал в плену своей руки. Его ясные глаза проникали сквозь все заслоны, выстроенные Эмили, а голос звучал жестко и требовательно: