Текст книги "Геометрия любви: Банальный треугольник"

Автор книги: Лора Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 8

Дэниэл немного растерялся, когда Бетти, едва войдя в дом, буквально набросилась на него и бесцеремонно повисла на шее. За годы знакомства он, конечно, привык к непосредственности и эмоциональности Бетс и был благодарен за ее отношение и за время, когда они были счастливы вместе. Он уважал чужие чувства, поэтому постарался успокоить ее, положив руки на плечи и как можно мягче отстраниться. Элизабет вопросительно подняла на него взгляд.

– Бетс, послушай то, что я скажу тебе. Только послушай очень-очень внимательно. – Дэн, как мог ласково, обнял ее за плечи. – Мы знакомы столько лет. Ты бесконечно дорога мне. И какую бы форму ни принимали наши отношения, знай, что я всегда буду любить белокурую малышку Бетс, которая подарила мне свой первый поцелуй, когда ей было всего шесть лет от роду.

Дэниэл сделал паузу. Глаза Бетти лучились теплотой.

– Но это не та любовь, на которую ты могла бы рассчитывать. Ты мой белокурый ангел и навсегда останешься в моем сердце такой, как бы скверно ты себя ни вела. – Дэниэл едва сдержался, чтобы не перейти к подробному изложению своих мыслей на этот счет. – Но страсти, которую испытывает мужчина к женщине, того отношения, на котором можно построить семью, – этого нет.

Бетс захлопала ресницами. Дэниэл решил дойти до конца, как бы болезненно это ни было.

– Я влюблен, безумно влюблен. В другую женщину. И хочу быть с ней. Я говорю совершенно искренне, чтобы ты не питала напрасных надежд. Мы можем быть очень хорошими друзьями. Но мужем и женой нам не стать.

Нижняя губа Бетти дрогнула. Глаза заблестели от слез. Она стремительно вылетела из комнаты, чуть не споткнувшись о банкетку, неосторожно поставленную у входа. Каблуки нервно застучали по лестнице. Дэниэл сжал пальцы левой руки так, что побелели суставы. Он сказал правду. Любви больше нет. Но черт подери, неужели он не мог сделать это поделикатнее?

Экстравагантно удалиться оказалось легче, чем действовать дальше. Тибби была в чужой стране. В незнакомом городе. Как добраться до Лондона – неизвестно. Что сказать Питеру по возвращении – ох, лучше пока об этом не думать…

Интересно, когда ее хватятся? Вероятно, эти английские снобы довольно быстро поймут, что чего-то в их жизни не хватает: слишком много тишины и покоя в доме.

Тибби шла по пустынной дороге и старательно отгоняла от себя всякие мысли о предательстве этого… этого… доктора Глэдисона. Нужно называть его как можно официальнее, так будет ощутима дистанция. Пропасть, которая их разделяет. Тогда будет не так больно.

Но злые, колючие мысли все лезли и лезли в голову. Непрерывно стучало в висках: «Предал… предал… доверять нельзя… полюбила подлеца… невозможно простить…» По сухой раскрасневшейся щеке покатилась горячая слеза. «Не плакать, только не плакать – он не достоин!..» Но упала еще слезинка. И еще. И вот уже, закрыв лицо руками, она плачет навзрыд. Потому что в любви есть великая сила, но именно любовь делает человека беззащитным и слабым…

Отвела душу. Стало чуточку легче. «А должно стать еще лучше, когда я уберусь наконец отсюда и навсегда забуду наваждение последних дней!» Тряхнула волосами, вытерла слезы. Нужно поймать попутку. Только вот в какую сторону ехать в столицу?

До Лондона ее довез автобус, подвернувшийся как нельзя кстати.

Тибби стояла перед дверью номера и собиралась с духом, чтобы войти. А это было сделать трудно, даже страшно. И еще ужасно стыдно. Волна раскаяния захлестнула ее: ведь Пит – единственный, наверное, человек, который ее по-настоящему любит. (Вот взять, например, даже служащих этой гостиницы – никто, даже для виду, не обрадовался ее возвращению.) А она причиняет Питеру столько страданий. Нельзя так…

Дверь распахнулась сама. На пороге стоял бледный осунувшийся друг детства. У Тибби защемило сердце. Питер смотрел на нее недоверчиво, словно был уверен, что это галлюцинация. Она робко произнесла:

– Привет…

Питер, не говоря ни слова, бросился к ней и сжал в объятиях, точно вновь обрел самое дорогое в жизни… или миновала угроза потери этой драгоценности.

Тибби не сдерживала слезы. Они текли по щекам, обжигали, скатывались Питеру на рубашку… и очищали душу, обновляли ее, как сильный дождь, проливающийся на землю после знойного дня, давали осознание смысла страдания и приносили облегчение. После таких рыданий, как бы тяжело ни было на душе до этого, вновь хочется жить…

Питер осторожно и бесконечно ласково, продолжая обнимать плачущую Тибби, ввел ее в комнату и тихо закрыл дверь. Боже, если бы он мог оградить ее навсегда от всей боли на свете!

В доме миссис Блейлок случился переполох: все были заняты поисками рыжеволосого сокровища Дэниэла. Беспокойство родилось, когда Тибби не вышла к чаю. Была выдвинута версия (естественно, хозяйкой дома), что хороший английский чай неприятен молодым особам американского происхождения, которые могут употреблять исключительно пепси со льдом вследствие неразвитости вкуса.

Взъерошенный, Дэниэл сбежал по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки.

– Куда же могла направить свою метлу твоя Рыжая Ведьма? – Миссис Блейлок не могла удержаться от того, чтобы не подпустить шпильку, даже в такой ситуации. Дэниэл только мрачно посмотрел на нее исподлобья и выбежал из дома. Молодой человек был не в том состоянии, чтобы объяснять одной дорогой для него женщине, как она не права в отношении другой.

Дэниэл крепко вцепился в руль. Может быть, излишне крепко: суставы сжатых пальцев побелели. Побелела и закушенная нижняя губа, а непослушные волосы упали на лоб. Он хмуро смотрел на дорогу. Ему было страшно – страшно от того, что он не знал, где ее искать, не знал, почему она исчезла… В голове теснились догадки: «Я ее чем-то обидел… Нет-нет, это тетка, будь неладен ее аристократизм!..»

– Черт! – Дэниэл резко ударил по тормозам, так пронзительна была мысль. Он даже не заметил, как стал думать вслух. – А вдруг… вдруг она увидела, как Бетти обнимала меня?.. Что она подумала?.. Какой же я идиот… – Дэниэлу очень хотелось врезать себе как следует, он даже сделал похожее движение… – Тибби! Ну что ж все так бестолково получилось!..

Поверит ли она ему теперь? Опыт общения подсказывал: весьма вероятно, что и не поверит…

Но нет. Все будет хорошо. Если это солнечное создание – любовь всей его жизни, то не может все рухнуть из-за нелепой случайности… Надо только подумать – очень хорошо подумать, как ей объяснить…

Дэниэл глубоко вдохнул.

За окном мелькали пологие холмы, зеленеющие поля разбегались в обе стороны от дороги. Вскоре слева от Дэниэла показались фруктовые сады. Этот же пейзаж они наблюдали накануне вместе с Тибби. Но все было иначе, день казался более солнечным, небо чистым и ясным, все было открыто для жизни и любви. Теперь же на всем, что видел Дэниэл, лежал отпечаток его собственной тревоги. Помнится, Тибби пожалела, что сады уже отцвели, а он ответил, что, когда она рядом, мир и так бесконечно прекрасен. Сейчас вид деревьев наводил тоску.

Вот и «Сабвей», маленькое придорожное кафе – такое навязчивое напоминание о цивилизации здесь, среди полей и садов, где хочется только вдыхать поглубже и не вспоминать, что где-то есть суета большого города, усталость после ночной смены… и пластиковая посуда.

Дэниэл остановился. Он не был голоден, но ему захотелось еще раз окунуться в атмосферу места, где они с Тибби провели такие чудесные минуты. Тогда по дороге она стала капризничать: ей, видите ли, захотелось вишневого сока – немедленно и в больших количествах. Дэниэл, как настоящий рыцарь, готов был из-под земли его достать. Но, как человек рациональный, понимал, что под землей найдет он в лучшем случае воду из какой-нибудь скважины. По счастью, им встретилось это кафе.

Занятый своими грустными мыслями, Дэниэл не заметил, как мимо проехал «фольксваген» экстравагантного розового цвета. Между тем, если бы он обратил внимание на этот автомобиль, был бы сильно удивлен, увидев водителя.

Дэн не стал задерживаться в «Сабвее»: кофе был холодный, а невеселым мыслям можно предаваться и в дороге. Проехав еще несколько километров, Дэниэл все-таки заметил на горизонте розовую точку. Вскоре он смог различить около автомобиля фигурку в каком-то развевающемся светлом одеянии. Как ни тяжело было у него на душе, улыбнулся и искренне заинтересовался вопросом: что же заставило обладательницу такого феерического наряда и экстравагантной машины остановиться посреди картофельного поля? Подъехав ближе, он чуть не рассмеялся: воздушное создание открыло капот и наклонилось над ним.

– Леди, могу я чем-то помочь?

И остолбенел: леди подняла голову. Бетти в своем лучшем шелковом палантине посреди картофельного поля копошится под капотом автомобиля! Изумлению Дэниэла не было предела. Если бы та не выразила такой бури восторга при его появлении, Дэниэл решил бы, наверное, что у него галлюцинация.

– О, Дэниэл, какое счастье, ты мой спаситель! Я так испугалась, когда это железное чудовище стало фыркать и передвигаться чуть ли не прыжками…

– Успокойся, сейчас мы решим твои проблемы. Кстати… – Дэниэл положил руки на плечи своей бывшей невесте и пристально посмотрел ей в глаза, – кстати, а что ты здесь делаешь, Бетс?

Блондинка хлопала ресницами. Она не ожидала, что встреча с Дэниэлом произойдет так скоро, и не успела придумать предлога.

– Ну… – Бетти смущенно улыбнулась. – Миссис Блейлок сказала, что у вас с Тибби какие-то неприятности, и я подумала: вдруг она расстроилась из-за меня… Или рассердилась… В общем, не важно. Я подумала, что мне нужно извиниться… Знаешь, я осознала свои ошибки, – взмах ресницами, – и решила тебе помочь.

Сочинив такую симпатичную ложь, Бетти почти поверила в нее сама и чуть не разрыдалась от сознания собственного благородства. Не иначе, в ней погиб талант актрисы…

Дэниэл был тронут до глубины души: это чудное создание поступало вопреки своим интересам, чтобы помочь ему обрести счастье… В порыве нежности он обнял ее с благодарностью.

– Бетс, ты прелесть. А еще ты настоящий друг. Я тобой горжусь. – Он прикоснулся губами к ее волосам и с легкой грустью вспомнил, сколько блаженства доставляли ему такие поцелуи раньше. Отогнал эту мысль. – Ну что ж, наверное, надо посмотреть, что с твоей машиной!

Поломка оказалась значительной. Дэниэл не мог справиться с ремонтом сам. Когда он сообщил об этом Бетти, она, не сумев сдержаться, просияла:

– Значит, мы должны вернуться в Тонбридж. Или мы не можем? Тогда нам придется, пожалуй, заночевать здесь! И мы будем ждать, пока не придет помощь…

Она почему-то восприняла ситуацию так, словно они оказались на необитаемом острове посреди Тихого океана. Однако что может быть лучше, чем оказаться на необитаемом острове с Дэниэлом?..

– Погоди-погоди! Во-первых, мы еще не так фатально удалились от цивилизации, чтобы долго изнывать в ожидании технической помощи. Во-вторых, с моей машиной пока что все в порядке. А в-третьих, я спешу в Лондон, и до него уже ближе, чем до Тонбриджа.

Бетти сразу сникла.

– Так что, – продолжал Дэниэл, – сейчас мы вызовем техпомощь из Лондона, подождем, пока они приедут, а потом поедем следом за ними. Время дорого, Бетс. Ты же вроде хотела переговорить с Тибби, а я, признаться, не знаю, где она и как ее искать. Так что нам надо поторопиться, пока эта леди не исчезла, окончательно заметя следы.

Уже в Лондоне обнаружилась еще одна проблема: он припоминал название гостиницы, где остановились американцы, но ничего не знал о конкретном ее местонахождении. Пришлось поколесить в округе. Когда наконец таинственная гостиница была найдена, Дэниэл вздохнул с облегчением, но вместе с тем встревожился. Как примет его Тибби? И не станет ли Питер мешать ему? Он попросил Бетс не ходить с ним, а подождать у входа и оставил ее на лавочке (той самой, исторической!) у входа. Она выполнила просьбу без энтузиазма: так ведь можно и упустить что-то важное, контроль над ситуацией потерять, в конце концов… Но перечить не стала.

Дэниэл торопливо вошел в холл. Там царила сонная атмосфера – это была не самая популярная гостиница в Лондоне. Консьерж с любопытством посмотрел на встревоженного мужчину, стремительно подошедшего к его столу.

– Чем могу быть полезен? – с профессиональной вежливостью поинтересовался служащий.

– Я ищу мисс Тибби Торнфилд, – выпалил Дэниэл.

Любопытство в глазах консьержа приняло оттенок восхищения – вероятно, мужеством этого человека…

– Если не ошибаюсь, это высокая рыжеволосая американка в сопровождении худощавого юноши? – Служащий явно хотел потянуть разговор.

– Именно, – отрезал Дэниэл. Нельзя сказать, что напоминание о Питере согрело его сердце.

– Тогда, – торжествующе проговорил консьерж, – тогда вы опоздали: мисс Торнфилд и мистер Роули уехали пару часов назад.

Сердце Дэниэла пропустило удар. Он побледнел. «Этого-то я и боялся. Ох, Бетти…»

– А вы не знаете, куда они направились? – В голосе Дэниэла почти не было надежды.

– Нет, сэр. Но возможно, мистер Долени, наш управляющий, в курсе.

Консьерж набрал какой-то номер по служебному телефону. Через минуту к Дэниэлу уже спешил управляющий с самой приветливой улыбкой на лице.

– Добрый день, сэр, чем я могу помочь?

Глэдисон повторил свой вопрос. Приветливая улыбка мистера Долени сменилась сочувственной.

– Боюсь, я не знаю, сэр, куда отправились мисс Торнфилд и мистер Роули. Кажется, они спешили. Удивительная пара!..

– Спасибо, – с усилием сказал Дэниэл и вышел на улицу.

Бетти в это время подкармливала голубей найденным в машине Дэниэла бутербродом недельной давности. По счастью, голуби были непривередливы. Дэниэл подошел к ней и молча сел рядом. Весь его вид явно говорил о том, что он потерпел неудачу. Бетти была добрым от природы созданием, поэтому торжество от «победы» над соперницей быстро сменилось глубоким сочувствием. Он был очень благодарен ей за эту молчаливую поддержку.

– Она уехала. Никто не знает куда. – Молодой человек был растерян и подавлен. Бетти не помнила его таким. Забыв о себе, она готова была сию же минуту достать эту рыжую хоть из-под земли, лишь бы Дэн не переживал так. Но конструктивных предложений у нее пока не было. Так они и сидели, молча наблюдая за суетливыми птицами.

Вдруг на пороге гостиницы появилась горничная, которой «посчастливилось» ближе всех познакомиться с мисс Торнфилд.

– Сэр, это вы искали рыжую… американку? – Ставшее привычным слово «бестия» она решила оставить при себе.

– Да, я! – Дэниэл вскочил.

– Знаете, я могу ошибаться, но, кажется, мисс Торнфилд и мистер Роули, когда выходили из номера, говорили про Эдинбург и его достопримечательности…

Дорога на вокзал была очень короткой: Дэниэл летел, что называется, на всех парусах. Он переговорил с кассиром: последний поезд на Эдинбург ушел полтора часа назад, но через сорок минут будет следующий, на Абердин, на нем можно доехать до места.

Только в поезде к Бетти вернулось осознание того, куда и зачем, то есть за кем, они с Дэниэлом едут. Но от нее уже мало что зависело. А Дэниэл рядом казался счастливым… Так что Бетти тоже было хорошо. Согретая, как цветок, его радостью, она спокойно задремала.

Глава 9

Поезд прибыл в Эдинбург очень поздно ночью или очень рано утром – этого Дэниэл никак не смог бы сказать. Последние пару часов ему удалось поспать, и он с удовольствием продлил бы это удовольствие… Но жизнь – жестокая штука. Доктор Глэдисон с тоской подумал, что чашка кофе вчера в «Сабвее» – последнее, чем он подкрепился… На завтрак в вагоне времени не оставалось – показались огни вокзала. Бетти встала и сонно потянулась. Дэниэл с благодарностью и уважением посмотрел на хрупкую и маленькую Бэт, которая ради него согласилась на сомнительную авантюру и оказалась в другой части Великобритании без вещей, чтобы переодеться. У него самого, кстати, не было с собой даже зубной щетки.

Они взяли такси и попросили доставить их в какую-нибудь недорогую гостиницу. Дорога заняла минут двадцать. Машина остановилась возле подъезда, над которым красовалась стилизованная вывеска «Старый замок». Естественно, строение это с замком не имело ничего общего, разве что было действительно старым. Для Дэниэла и Бетти это было не столь существенно: главное, чтобы в номере была кровать, где можно было бы с наслаждением вытянуться…

Консьерж похрапывал прямо на рабочем месте. Дэниэл посочувствовал бедняге, но все-таки разбудил его. В первые секунды тот растерялся, испуганно заморгал, но быстро пришел в себя и нацепил на лицо дежурную улыбку. Дэниэл получил маленький ключик от двухместного номера на третьем этаже. Они с Бетти уже собрались уходить, как вдруг доктора Глэдисона осенило: «А чем черт не шутит…»

Он обернулся к служащему:

– Простите, у вас не останавливалась мисс Торнфилд? Высокая рыжеволосая американка… И с ней молодой человек…

Дежурный сделал над собой усилие, открыл глаза и пробормотал нечто отрицательное вроде того, что никаких янки им не нужно, у них приличное заведение в лучших шотландских традициях и вообще… Поднимаясь по лестнице, новые постояльцы подумали, что третий этаж – это все-таки весьма высоко…

Если бы не голод, Дэниэл и Бетти проспали бы до полудня. Около девяти Бетти заворочалась в постели, потянулась и открыла глаза. Охнула, увидев незнакомую обстановку, потом сообразила, где она и как здесь оказалась. Сев на кровати, она увидела, что Дэниэл лежит с открытыми глазами, скрестив руки на груди. Он ласково улыбнулся ей:

– С добрым утром, Бетс!

– Привет, Дэни! – Голос прозвучал грустно. Ее спутник понял, насколько ей хочется сейчас оказаться дома, и почувствовал свою вину.

– Знаешь, я голоден. Предлагаю позавтракать и отложить на потом решение других, негастрономических, проблем.

– Только я сначала нырну в ванну. – Бетти была способна на жертвы, но не на все. – А ты пока можешь проверить, где находится ближайшая закусочная. А я к этому времени буду готова…

Тибби и Питер в этот момент наслаждались экскурсией по древней столице Шотландии. Жизнь вошла в нормальное русло. Питера можно было бы назвать счастливым человеком, если бы он не чувствовал так остро боль, переживаемую подругой. Тибби улыбалась, шутила, но делала это с каким-то едва уловимым напряжением, которого так боялся Пит. Он знал: это симптом того, что она просто сгорает изнутри… Временами Тибби подолгу смотрела в одну точку, и лицо принимало болезненно-сосредоточенное выражение, тогда Питер просто брал ее за руку, и она вымученно и немного виновато улыбалась ему.

Во время экскурсии туристам рассказали, что Эдинбург стоит на семи холмах, а самый высокий из них называется Трон Артура. Они были в восторге от Эдинбургского замка, древней крепости, воздвигнутой на вершине давно потухшего вулкана. От мощных, лишенных украшений стен этого здания веяло дыханием истории. Замок произвел такое же сильное впечатление, как Тауэр в Лондоне. Воронов, правда, здесь не было… Зато было много легенд о Марии Стюарт, которая родила здесь короля Якова Первого. Питер невольно проникся к истории – сильные женщины его всегда восхищали и вдохновляли.

Молодой американец внимательно следил за своей спутницей – за каждым ее жестом, словом, взглядом. Он искренне боялся, что она опять ускользнет от него: на этот раз погрузившись в свою обиду и боль. Но казалось, она так увлечена прогулкой, что и вовсе забыла обо всех своих горестях…

Возвращались в гостиницу уже под вечер, усталые и очарованные Эдинбургом. Тибби сразу поднялась в номер. Пит задержался, чтобы сделать заказ, и далеко не так прытко взлетел по лестнице. Впереди шел, судя по походке, тоже очень усталый человек, но он, очевидно, совсем не торопился, и Пит попытался обогнать его.

– Питер Роули?

– Простите…

– Слава Богу!.. Где Тибби?

Только тут до Пита дошло, что человек, сжимающий его запястье, не такой уж незнакомец… Доктор Глэдисон, черт бы его побрал! Что за проклятие: этот наглец их преследует! Питер сжал челюсти.

– Ее со мной нет.

При этих словах Дэниэл побледнел.

– А если бы и была, неужели ты думаешь, что я позволил бы тебе еще раз приблизиться к ней – после всего, что ты сделал!.. – Питер почему-то говорил злобным шепотом. Он перехватил правую руку Дэниэла и теперь сам яростно стискивал ее – до боли в суставах.

Дэну стало ясно, что янки блефует. И еще он убедился, что этот человек действительно дорожит Тибби и пытается уберечь ее. У него ведь есть все основания считать Дэниэла врагом номер один…

– Я не знаю, что именно подумала Тибби обо мне и моем к ней отношении, не знаю, почему она так внезапно сбежала от меня, но я могу доказать, что все это нелепость, недоразумение…

– То, что ты говоришь, – вздор! Ты, мерзавец, заставил ее поверить тебе, а сам одновременно поддерживал связь с бывшей подружкой!..

Дэниэл не мог не уважать такого трепетного отношения к школьной подружке и ее чувствам, из-за которого этот чудной парень готов был зубами рвать обидчика подруги на куски. И он сказал просто:

– А не кажется ли тебе, что, если бы я был коварным соблазнителем, я бы уже давно успокоился и искал бы новых приключений? А между тем я уже вторые сутки гоняюсь по Англии за девушкой, которую безумно люблю… Есть в этом логика донжуана?

Пит задумался. В том, что говорил соперник, явно был смысл. Почувствовав ослабление агрессии, Дэниэл продолжил:

– Как я уже сказал, есть человек, который может подтвердить мои слова. Может, ты позволишь нам с Тибби поговорить? Я думаю, она должна сама решить, верить мне или нет.

Пит отступил. Дэниэл выбрал правильную тактику. Роули никогда в жизни не пытался ограничить свободу Тибби. Это было святое. Как бы он ни хотел уберечь ее от страданий, он признавал, что это тоже возможный выбор. Ее личный выбор.

Бросив на Дэниэла взгляд исподлобья, Питер прошел несколько шагов по направлению к своему номеру. Обернулся. Сказал очень серьезно:

– Выбирать она, конечно, будет сама.

Дверь открылась беззвучно. Тибби даже не шевельнулась. Питер вошел в номер, жестом велел Дэниэлу молчать и, пропустив его внутрь, закрыл дверь.

Глэдисон смотрел на Спящую красавицу, перевернувшую его жизнь, и чувствовал, что готов совершить еще десять тысяч таких путешествий, лишь бы быть с ней рядом – всегда. Он понял, что не ошибся, проделав столь долгий путь. Дэниэл тихо-тихо сел в кресло рядом с кроватью – он ждал ее пробуждения, чтобы, проснувшись, она решила его судьбу.

Питер беззвучно, как мышь, прокрался к окну и сел на стул, бросая взгляды то на подругу (они были нежно-грустными и встревоженными), то на соперника (очень враждебные). А Дэниэл не сводил с Тибби влюбленных глаз.

Ладно, не сидеть же в номере и не страдать до самого вечера! Бетти никак не могла понять, куда это исчез Дэниэл, и решила прогуляться до закусочной, в которой сегодня они завтракали: развеяться и подкрепиться. Дэниэл, найдет ее, если возникнет необходимость… «О, дорогой, как бы я была счастлива, если бы ты ощутил во мне эту потребность!» – мысленно обратилась Бетти к бывшему жениху, вздохнула еще раз и вышла из номера.

– Ах ты, негодяй! Мерзавец! Садист!

Мгновение, и над ухом Дэниэла пролетела и врезалась в дверь массивная пепельница. Он был вынужден скрываться от праведного гнева за спинкой кресла. Ему повезло, что Тибби еще сидела на постели. С того момента, как она открыла глаза, не прошло и двух минут, но боевые действия шли полным ходом.

– Питер, марш из комнаты, не то задену – сам виноват будешь!

Пит, пригнувшись, прошмыгнул к двери, решив, что подруга, кажется, вполне в состоянии разобраться со своими проблемами.

– Зло наказуемо!.. Если ты еще не знал, то я тебе докажу!

– Послушай меня, Тибби… Я не знаю, что именно ты увидела, но ты неправильно это истолковала… Я ни в чем перед тобой не виноват. У меня с Бетти все кончено, кончено уже давно, понимаешь? Я люблю тебя больше жизни, только тебя! Неужели ты думаешь, что я помчался бы в Шотландию, только чтобы продолжить лгать тебе?!

Нет ответа.

– А Бетти – просто подруга, знаешь, она приехала со мной и готова подтвердить мои сло…

– Что-о ты сказа-ал?! Эта болонка приехала с тобой?! И ты будешь говорить, что между вами ничего нет?! Ах ты!..

Тибби вылетела из комнаты, сбив Дэниэла с ног (не без умысла, надо сказать). Кажется, эта же участь постигла еще кого-то на лестнице, потому что с той стороны послышался испуганный крик… Хотя вполне вероятно, что кому-то излишне впечатлительному просто достался испепеляющий взгляд прекрасной Рыжей Ведьмы.

Питер уныло брел по улице. Что-то ему подсказывало, что такой невиданный всплеск эмоций, оказанный сопернику, стал только подтверждением его грустных мыслей. И где после этого справедливость? Он почти полжизни безответно любит, а тут появляется какой-то проходимец – и моментально завладевает ее сердцем…

«Ладно, напиться не напьюсь, но зато уж наемся…» Питер, несмотря на свою худобу, принадлежал к числу людей, у которых нервные потрясения и вообще любые стрессовые ситуации болезненно обостряют аппетит. Молодой человек перешел через дорогу, заметив на другой стороне улицы кафе.

Он выбрал единственный относительно свободный столик. Осчастливив официантку заказом из пяти блюд, Питер немного пришел в себя и понял, что уселся за столик к незнакомому человеку и даже не поздоровался. Покраснев до ушей, он поднял глаза, чтобы исправить эту оплошность…

И замер.

Напротив него сидел ангел. Маленький белокурый ангел с печальными глазами. Это воздушное создание придвинуло поближе к себе чашку шоколада, словно опасаясь посягательств Питера. Такой очаровательной и прелестной англичанки он еще не встречал. От нежданно нагрянувшего счастья у него даже на лбу появились испарина. Прежде чем он успел сказать хоть слово, ангел произнес дрожащим тонким голосом:

– Господи, меня никто не замечает, словно меня вовсе нет!

На длинных ресницах блеснула прозрачная слезинка. Питер боролся с порывом встать перед этим ангелоподобным существом на колени и нашел компромисс: взял за руку и сильно сжал ее (робкий Питер Роули так себя ведет… Уму непостижимо!).

– Я слепой идиот! Давно доказано. Так что не стоит на меня обижаться, это верно. Но вы… вы такая… я бы хотел всю жизнь смотреть только на вас! Вот…

Питер выдохнул – и просиял, увидев улыбку на лице. Это придало ему смелости. И он почувствовал непреодолимое желание раскрыться перед милой феей… И у Пита, кажется, совсем не было причин подавлять это желание…

– Знаете, я вас хорошо понимаю: человек, которым, которой… – Пит запутался и немного нервничал, – я очень дорожу, воспринимает меня, наверное, как любимую собачонку, ну, будто моя преданность и любовь – это нечто само собой разумеющееся… Так было уже много-много лет. И я очень страдал от этого. А сейчас…

Это же было правдой, так зачем что-то усложнять? Почему просто не сказать о том, что у тебя на сердце? С этой похожей на пушистый одуванчик маленькой блондинкой Питеру стало так легко, как никогда не было с Тибби… Как это, оказывается, здорово, когда можно смотреть на собеседника не снизу вверх!

– В общем, сейчас, когда я увидел вас и отчаяние в ваших глазах, я подумал, что есть и более приятные и полезные вещи, чем безнадежное обожание человека, которому это не нужно…

Пит не старался выбирать слова. Речь его лилась легко и непринужденно. Точно что-то прорывалось наружу и, уходя, приносило облегчение. Как странно – бывает достаточно единственного взгляда другого сочувствующего человека, чтобы возродиться для новой жизни…

– Я понял, что любовь – слишком большая драгоценность, чтобы навязывать ее кому-то, не очень в ней нуждающемуся… Ведь можно почти наверняка упустить шанс стать счастливым. А это преступление. Преступление перед собой.

Бетти слушала этого незнакомого парня с восторгом, затаив дыхание. Бывший жених никогда не говорил с ней на равных, особенно если речь шла о серьезных вещах. А этот чудной молодой человек с очень добрыми глазами не поучал – он помогал! И в то же время давал понять, что и она, Бетти, помогает ему найти себя…

Слишком редко бывает, что люди вот так находят друг друга. Но этим двоим повезло.

Дэниэл не очень расстроился, встретив такой прием у Тибби. Главное – он разыскал ее. Даже поверхностное знакомство с ее темпераментом не оставляло надежд на лучшее обращение. Доктор Глэдисон философски рассудил, что в принципе она уже никуда не исчезнет – посумасбродничает и остынет, а уж он-то теперь ни при каких условиях не оставит любовь всей своей жизни. Станет ее тенью, ее отражением. Поехать в Штаты, чтобы там за годик-другой вновь завоевать расположение своей дамы – да запросто!!!

Занятый этими мыслями, Дэниэл подошел к двери своего номера. Странно. Закрыто. Может быть, Бетти, уставшая с дороги, заснула? Он спустился вниз, и дежурный сообщил, что та ушла около часа назад. Дэниэл очень удивился, что она, не дождавшись своего спутника, отправилась ужинать. Каково же было его удивление, когда и в закусочной Бетти не оказалось! Дэниэл забеспокоился. Он не думал, что его бывшая невеста в одиночестве отправится осматривать городские достопримечательности, ведь даже в окрестностях гостиницы она могла заплутать…

Дэниэл решил, что скорее всего они разминулись и Бетти уже вернулась в гостиницу. Ускорив шаг, он повернул назад… В этот же момент из-за поворота стремительно вылетела рыжеволосая молния. Столкновение было неизбежным. Тибби потеряла равновесие, но Дэниэл, мгновенно среагировав, поддержал ее. Она сердито отдернула руку и посмотрела на него исподлобья. Выражение лица было очень озабоченным. Она одарила Глэдисона таким взглядом, словно он, и никто другой, один был виноват во всех ее несчастьях.

– Питера, случайно, не видел? – процедила она сквозь зубы. Фраза прозвучала как обвинение в похищении мистера Роули с целью последующего шантажа мисс Торнфилд.

– Нет… – удивленно ответил Дэниэл. – А ты, случайно, нигде не видела Бетс?

Теперь у Тибби брови поползли вверх, но угроза в голосе осталась.

– Нет, похоже, сегодня ей повезло. Во всяком случае, я ее не видела.

Дэниэл не смог сдержать усмешки: было бы забавно, если бы Питер и Бетти исчезли вместе… И поделом их невнимательным и занятым только друг другом спутникам! Конечно, все это только фантазии, однако искать пропавших все равно придется. Причем стоит, вероятно, объединить усилия.

– Послушай, Тибби, – начал Дэниэл, – я предлагаю тебе перемирие. Я не успокоюсь, зная, что ты одна носишься по городу в поисках своего приятеля. Да и тебе, пожалуй, это на руку: ты ведь город знаешь не лучше меня…

– Лучше! – парировала Тибби. – Если только ты не ездил на экскурсию по Эдинбургу, прежде чем искать меня…

– Нет, не ездил… – Дэниэл улыбнулся. – Тем более я буду счастлив возможности сопровождать вас, миледи.