Текст книги "Университет Айморет-1. Семь печатей фейри(СИ)"

Эвелина мило (в кавычках) улыбалась.

– Что ты вякнул, юродивый?

Я закатила глаза: мало того, что как только появился Рэн, всё происходящее превратилось в сущий фарс и балаган, так и Лина с Тиль приложили руку к обессмысливанию ситуации. Вот уж действительно, что за компанию выбрала?..

– Девушки, – обращаясь к притихшей боевой фее и культуристке-механику, ухмыльнулась я, – оставьте бедного в покое. Спасибо вам, конечно, за заботу, но, считаю, сама с ним справлюсь. На первом же захвате флага.

В Айморете захват флага считался первым праздником-игрой нового учебного года. Здесь проверялись и магические способности студентов, и физические, и умственные. А уж, как любили сию игру преподаватели, наслышан весь мир! Поиздеваться над любимыми студиозусами? Да пожалуйста, мы только за!

Лина, сомневаясь, посмотрела на Киллинга и разжала захват. Хрономант повалился кулем на землю, задышал часто.

– Джен, мне кажется, или мы с тобой так и не отметили свое поступление? – как ни в чем не бывало спросила мисс Ист.

– А не рано? – засомневалась я.

– Не рано! – Линка со всей молодецкою силой хлопнула меня по спине. Я согнулась в три погибели. – Ох и слабая ты, Дженни. Надо тебе спортом заняться, физкультурой.

Хрономант, кашляя, снизу вверх смотрел на культуристку. Но молчал.

– Так что, в трактир?

Тиль справилась-таки с пуговицей кармана и высунула блондинистую голову наружу.

– В трактир! И мне эля!

Я закрыла лицо рукой и тихонько застонала: досталась мне нахлебница!

Всю дорогу до трактира «Золотой гусь у Улыбающегося Джона» Эвелина травила байки и анекдоты, боевая фея звонко хохотала, а я, тоже посмеиваясь, уныло размышляла о собственной везучести. Обе товарки – блондинки, но ни одна из них уж точно не глупа. Привычный стереотип ломается на глазах.

Наконец, показалась вывеска заведения.

Фея не без усилий и магии толкнула деревянную дверь, над головой зазвенел колокольчик, и радушная, пышущая здоровьем и красотой разносчица в традиционном красно-черном дирндле тут же подскочила к нам:

– Доброго дня, дорогие! Облепихового чаю?

Мы синхронно кивнули. С чего-то ведь стоит начинать?

Разносчица, представившаяся Риной, подвела нас к мгновенно облюбованному столу в углу и улыбнулась:

– Значит, облепиховый чай...

– Да, а еще булочек с кунжутом, мяса по-даррвэльски и толченую картошку с укропом, – немедленно сделала заказ Эвелина. – А с десертом мы пока не определились.

И подмигнула мне, зараза такая.

Рина ухмыльнулась и понеслась на кухню. Я с интересом оглядела заведение.

...и в этот же момент музыканты, игравшие медленную мелодию, перешли на быструю мазурку; в наш угол спиной вперед влетел какой-то пьяница. Стол ожидаемо рухнул. Хохот и шум резко стихли, еще один рабочий с лихо заломленной на затылок кепкой сунул два пальца в рот и со всей дури молодецкой засвистел.

Посидели.

Мужик тем временем поднялся, узрел почему-то одну меня и, расфокусировав-сфокусировав взгляд, молвил:

– Ща че будет, девка-а-а!

Переглянувшись, мы с Эвелиной вскочили со своих мест, Тиль поднялась в воздух. А рабочий, который свистел-то, схватил бутылку из-под вина и ка-ак шмякнет её об голову соседа по лавочке! Мы попятились.

– А куда это девушки собрались? – заплетающимся языком проговорил ударенный. – Ик...

– Лина, я тебя прикончу! – зашипела я, активируя защиту на других своих часах – их собирал Олли и давным-давно.

Нет, формально подруга была невиновата – не она же неразбериху завела. Но вот чисто теоретически... Привела-то он вовремя, что ни говори!

Но полностью подготовиться к мордобою я не успела: чья-то тяжелая ладонь легла на плечо, а затем и вовсе задвинула за мужскую спину. Я машинально отметила, что ладонь была металлическая.

Вот... некромант! Вот как он здесь оказался?

Тиль и Эвелина большими глазами разглядывали Бенедикта Майе, но ни у меня, ни у него самого ничего не спрашивали.

– Какие-то проблемы, молодые люди? – вежливо полуулыбнулся Майе, ловя размахивающую кулаками фейку и вручая ту мне.

– Н-н-никаких, ваша светлость, – заикаясь и трезвея, нестройным хором отвечали мужики. Ах, мы же ваша светлость, точно! Как я могла забыть!

Механик широко и одобрительно улыбнулся. Ему явно понравился ответ.

– Тогда прошу меня простить: я забираю этих милых леди и вам не возвращаю, – с теми же легкой улыбкой и сталью в голосе сказал Майе и был таков.

Уже на улице я вывернулась из захвата и, сложив руки на груди, отошла на несколько шагов.

– Вы удивительно прорицательны, герцог, – вскинула подбородок я. – Как вам удалось узнать, где мы находимся?

Бенедикт нахмурился, и улыбка безвозвратно пропала.

– Я не пойму, мисс Долль, отчего вы так злитесь на меня. Если из-за за недавнего инцидента...

– Не пытайтесь быть вежливым, ваша светлость. – Я присела в реверансе и поморщилась. – Вам не идет.

Эвелина посмотрела на меня, на фею, поманила последнюю пальцем, и вскоре обе скрылись за поворотом, по пути оглядываясь и фыркая.

А еще телохранительница называется!

Механик покачал головой... и предложил локоть. Прогулка? Надеюсь, не для большего запудривания моих мозгов.

– Не надейтесь. – Оказывается, последнюю фразу я произнесла вслух, и Бенедикт ожидаемо не оставил высказывание без ответа. – Я, наоборот, хочу немного прояснить некоторые детали.

Недолго раздумывая, я приняла приглашение. Хоть некоторая польза из сегодняшней выходки будет.

Солнце тем временем почти село.

– Итак, вы желали говорить, – когда мы дошли до моста через реку Сэра, скосила взгляд на спутника я, – но молчите. У вас не хватает слов, чтобы выразить всю полноту чувств, ваша светлость?

Бенедикт ухмыльнулся, качая головой.

– Совсем рядом, мисс, почти угадали.

– И что же? Мне теперь вас развлекать? Увольте, ваша светлость, увольте!

– Зачем? Я вполне смогу развлечь себя и вас сам. Допустим, хотя бы так. – Майе на миг остановился, запнулся, но начал с нужного момента: – Я сознательно согласился на авантюру Риша, лишь бы младший сильно не возмущался. Он у меня любит не в свои дела лезть: стоит вспомнить хотя бы его встречу с Лейлой – побыл охотником, выведал что надо у одной настоятельницы, втерся в доверие... Молодо-зелено, что с него взять?

Не знаю, что поразило в тот момент больше всего, но факт родства главного инженера-конструктора Темпа с бешеным некромантом немного шокировал. И это еще мягко сказано.

– Вы совсем не похожи, – невпопад проговорила я.

Бен пожал плечами, хотя я успела заметить, как напряглись мышцы на здоровой руке.

– Папы разные, – с безмятежной интонацией проговорил механик. – Я как-нибудь потом расскажу вам, мисс, поподробнее. Сейчас это не столь важно.

Я уставилась в одну точку и задумалась. И едва не пропустила последнюю фразу спутника.

– А что важно? – поспешила исправиться, пока тот не заметил.

Майе наконец остановился совсем, потянув меня за собой. Его карие глаза смеялись.

– Поверьте, мисс, я не желаю принести вам неудобства любой степени – возможно, это даже скучно, учитывая наш с вами род деятельности. Но и не примите происходящее за дерзость – думаю, тогда нашей дружбе хорошее будущее точно заказано. – Я приподняла брови, выслушивая высокопарные речи. Мы, хоть и местные, столичные, но все равно не привыкшие к светским раутам и встречам. Такие разглагольствования не терпим, не любим, не выслушиваем. Однако, вопреки привычкам Бена было приятно слушать – и слышать. – Может, нам стоит заключить сделку?

– Какую, мистер Майе? – А вот это уже интересно.

– Я постараюсь больше не попадаться вам на глаза, а вы пару недель будете уверять Риша в нашем обоюдном увлечении друг другом.

Пфыкнула.

Не нравится мне эта сделка.

– Знаете, что-то невыгодные условия. – Махнув рукой, широко улыбнулась. – Ни денег не получу, ни власти хоть капли. Прок какой?

– Ну, у вас и аппетиты, мисс. – Бенедикт тоже рассмеялся. – Хорошо. Я найду вам нужную информацию об Архиве и семи печатях.

О, уже что-то!

– Согласна, ваша светлость. По рукам.

Мы пожали друг другу руки. Оба выглядели донельзя довольными и остаток прогулки провели в молчании.

Только лишь у самого порога Майе, в который раз за сегодняшний день усмехнувшись, тихо сказал:

– Ваши глаза, мисс, ровно как...

– Отцовские? – перебила. – Знаю.

Бен приподнял шляпу-цилиндр и довел меня до двери.

Ночь окончательно вступила в свои права.

– Спокойной ночи, мисс Долль. – Металл руки ярко сверкнул в свете уличных фонарей, и теплые губы легко коснулись тыльной стороны моей ладони.

– Спокойной ночи, ваша светлость, – шепнула, поежившись от непонятной волны, пробежавшейся вверх по плечу и от макушки до пяток.

Мужчина скрылся так же неожиданно, как и появился. А я поспешила забежать наверх, к себе в комнату: прилетит, не дай Богиня, по шее. И так в кресле, что стояло в углу, обнаружился Оливер. Я приложила палец к губам и глазами указала на окно, невербально спрашивая – видел? Растянул губы в подобии радости. Ага, значит, объяснять ничего не требуется.

– Мало того, – брат приблизился и приобнял за плечи, – слышал. Скажи, Дженни, он повелся?

Закатив глаза, я пропела:

– Повелся, как миленький! Инфа наша, Олли, как пить дать!

Прикрыв глаза, я вспомнила наш недавний разговор.

– Я-а... от нечего делать. Дребедень всякую и ненужную читала. Ладно, пойду я в комнату, а то часы лежат недоделанные.

Олли горестно вздохнул.

– Стоя-а-ать! – рявкнул и цепко ухватил мой локоть: – Что ты делала в библиотеке? И не ври! Все равно на чистую воду выведу.

Упав в кресло, я закинула ноги на подлокотник и принялась пересказывать брату все, что узнала. Братец, внимательно слушая и ни на мгновение не перебивая, устроился на столе.

Увлекшись, я плавно перешла на случившееся после. По мере рассказа глаза Оливера все более расширялись, в конце концов , он, не выдержав, изумленно охнул.

– Зуб даю, он тоже приперся в поисках хоть какой-либо информации об эльфах, – хлопнул в ладоши брат. – Надо как-нибудь получить ее... Но как?

Я прикусила нижнюю губу и задумалась. Как... Как... Точно!

– Есть идея! – торжественно произнесла и воздела палец к небу. – Я соглашусь встречаться с Бенедиктом, как того хот ел Инкерстон, а Майе по любому попросит этого заново. Но буду стараться вытягивать из главного инженера все, что можно. Даже если я это уже знаю – лишнее подтверждение никогда не мешает.

– Глупости. Ты же не думаешь, что у тебя получится устроить подлянку мужчине старше тебя? – Олли поднял подозрительный взор на меня: – Или все-таки думаешь?

Грациозно спрыгнув на пол и протанцевав до окна, я еще пару минут покачивалась из стороны в сторону, напевая про себя мелодию.

– Он не ждет подставы, Оливер. Понимаешь? Совсем не ждет. Это разве не наталкивает на определенные мысли?

– Хорошо... Но ты идиотка, сестренка. И если ты провалишься, то я не стану защищать твой зад.

Так многозначительно прозвучало... Я аж в страхе затряслась!

Позер.

– Прекрасно. – Да, я обиделась. – Тогда ты живешь в неведении.

С той стороны донесся глухой рык.

Отступление второе. Нешуточное.

– Да ладно? И повелась? – Инкерстон с удовольствием затянулся сигарой.

Бенедикт Майе довольно кивнул и щедро плеснул в кружку холодного темного пива.

– Согласилась на твою авантюру и глазом не моргнув. Правда, улыбалась она слишком подозрительно... Да и глаза ее странно блестели...

Риш хихикнул и потянулся к картам. В полумраке комнаты, где в который раз собирались ради игры в баккару братья, витали дым от папирос и запах смазки.

– А ты заметил? – лениво поинтересовался некромант у механика, тасуя бумагу. – Синющие, словно васильки.

– Не-е-ет. Не только васильки. Лён.

Некромант перестал мучить карты и внимательно присмотрелся к Бену:

– У-у-у, батенька! – зацокал языком. – Не увлекись-ка девчонкой всерьез, а то, гляжу, ты и цвет глаз успел подробно разглядеть.

– Ты никогда не был романтиком, Риш.

– А ты был? Так что там с мисс Долль, мой дорогой на четверть-и-даже-меньше-механический друг?

Механик рассеянно повел ладонью, как бы показывая – сложно.

Да, поверила.

Но что с того, если он её совсем не знает? Все механики изворотливы по своей натуре, кто знает, не взбрело ли девчонке что в голову. Есть, конечно, и шанс проверить... Но когда он появится, один бог механики знает.

– Ты бы не портил пока отношения со студенткой, Риш, своими высказываниями, – предупредил Бен, думая о своём. – Нам она понадобится.

Некромант присвистнул:

– Это ты мне заявляешь? Ну, братец, вконец охамел! Я-то с ней не чаще, чем на студсобраниях видеться буду. В отличие от тебя. Ты должен выложиться на все сто.

В этот момент старший Майе не выдержал. Вскочил на ноги, задел бедром стол. По полу покатился бокал с вином, оно разлилось кровавым пятном на светло-сером мраморе. А металлическая ладонь сжималась в кулаке, и по покрытой золотом меди пробегали разряды магии. Миг – и огонь вперемешку с молниями охватил руку инженера-конструктора.

– Планы свои амбициозные попридержи. Согласие ты и моё, и её получил. Что ещё надо?

Ярко-зелёные глаза злорадно блеснули в свете тусклой электрической лампочки.

– Всё. Архив должен быть открыт.

* * *

Следующим утром я едва встала: Виктор, прослышав про мое возвращение, до глубокой ночи гонял меня в рун (13) и потихоньку спаивал полусладким вином, в которое добавлял изредка что-то. В наказание, как выразился дядя. Сейчас же я едва голову от подушки отняла. И застонала, ощутив всю прелесть похмелья. Не удалось Линке с Тиль устроить попойку, так Ангерер дотянулся своими святошными руками!

Я приоткрыла один глаз и с неким отстранением пронаблюдала за дрыхнувшей без задних ног на книге фейкой. В ладошках она сжимала конверт из плотной бумаги. Спит, значит. Меня вчера бросила на растерзание этому хмырю полуметаллическому, а сама... спит. И какие-то тайны хранит, по-видимому.

Поднялась на ноги, преодолев головную боль и сглотнув в надежде избавиться от сушняка во рту, доползла до Тиль. Бо-о-оги, как жутко! Никогда больше пить не стану! Ни за что на свете! Ни за какие платиновые шестеренки! Слабыми пальцами я оттолкнула никак не отреагировавшую фею в сторонку, вытащила конверт и, усевшись на полу посреди неубранной комнаты, принялась сосредоточенно вскрывать его.

Но, если честно, я больше отвлекалась на зевоту и посапывание эльфийки, чем занималась делом. Наконец, мне удалось достичь желаемого результата. И, знаете, когда пусть и заспанный взгляд натыкается на почерк твоего бывшего, то есть совершенно нынешнего, но в то же время теперь уже бывшего – ааа! Запуталась! – директора школы механиков, трезвеешь и просыпаешься сразу.

Он ждет меня в Парке Карсберга? Для поговорить? В одиннадцать утра, что через... полтора часа?

– Тиль, просыпайся! – Я взяла мелкую в ладонь. – Тиль. Ти-и-иль!

Эльфийка подскочила, заозиралась и, кажется, не до конца поняла, в чем дело.

Нет времени ждать.

– Тиль, где ты успела встретить второго декана факультета Механики в Университете, а теперь простого учителя? – накинулась я тут же на телохранительницу. – Почему ты сразу не сообщила мне? Почему не разбудила?

Блондинка проморгалась и встряхнула головой. Та-а-ак, я примерно понимаю, куда культуристка утащила фею после нашего прощания.

И эта с похмелья!

– А теперь по порядку. – Тиль уселась. – Кого я там успела встретить?

– Директора моей школы механиков, – медленно повторила я. – Это было у тебя. – Потрясла бумагой. – Ты его вчера видела?

Тиль нахмурилась и отвела взгляд, вспоминая.

– Я... никого не видела. Совершенно точно. И ничего не брала. А что написано?

Ткнула пальцем в листок.

– Не ходи. – Фея вцепилась в мой большой палец. – Мало ли, зачем ты потребовалась ему.

Но с моей точки зрения подобный поступок выглядел глупо.

Собираясь в рекордное сроки и не выслушивая претензий фейки, я раздумывала над разговором с Майе. Ох, не нравилась мне наша сделка. Не нравилась! Пугала. В какой-то степени изумляла. Слишком быстро он согласился. Нечисто его согласие.

Однако, грех жаловаться. Если Бенедикт Майе честен и с собою, и со мной, то он сдержит свое слово, и я получу, что желаю.

– Джен, прошу, не ходи! – взмолилась Тиль, но, предвидя правильный исход, решилась: – Тогда я с тобой. И это не обсуждается!

На встречу я в буквальном смысле вылетала, безбожно опаздывая. Фея вилась у головы, закрытая эльфийским заклинанием невидимости. Вся на нервах, она не вписалась в поворот и мячиком отскочила в Салли.

– Ой! Какого?.. – выругалась тётушка.

– После объясню! – выкрикнула я в ответ.

По эспланаде пришлось нестись на всех парах.

Парк Карсберга находился в юго-восточной части Хеймавитта, рядом с кварталами некромантов и стихийников. Так что вышеназванные, в большинстве своем аристократы, миллионеры да могильщики, провожая меня взорами, крутили пальцами у виска и взывали к небесам, мол, совсем механики с ума посходили. Мне было до фонаря их мнение: судорожно взглянув на часы и узрев страшное число одиннадцать, я помянула Верховную Богиню, отмахнулась от Тиль и рванула еще быстрее.

Арнда Грина я увидела сразу – пожилой, седой, уставший. Опираясь на трость, он сидел на скамье и чуть растягивал губы в улыбке.

Я остановилась как раз вовремя: один из мальчишек, катавшийся на роликах, не выдержал веса недавнего изобретения великих умов мира сего и шлепнулся рядом на зад, столкнув меня с ног.

– Осторожнее! – смеясь и поддерживая меня за локоть, подмигнул Арнд. – С пространственной координацией шутки плохи – вспомни свои синяки в школе.

Я неуклюжа, помню.

– Дети имеют свойство вырастать, мистер Грин. Я выросла еще до выпускного. – Правда, не до конца уверена в этом.

– Поверю на слово. А кто это прелестное создание? – Ясные карие глаза улыбнулись Тиль. Эльфийка глубоко вздохнула и присела в самом грациозном из самых грациозных реверансов, что я видела:

– Тиль. Подруга Дженнифер.

Не удержавшись, закатила глаза. Ой, подли-и-иза!

– Мистер Грин, ваша записка насторожила, – обратилась я к директору, напоминая о теме, по которой мы здесь собрались. – Уж извините, но так внезапно... – Подавила в себе желание назвать специализацию Инкерстона.

– Я всегда говорил: хочешь заругаться – ругайся, но так, чтобы вспоминаемые тобой тебя не слышали. – Директор шутливо погрозил кулаком. – Дженни, ты знаешь, как мы к тебе относимся. Есть предложение.

– Какое? – одновременно с эльфийкой спросила я.

– Нам в школу нужны хорошие лаборанты...

Неужели и он хочет, чтобы я не попала в Университет? Вот же ж...

Один раз – случайность. Два – уже закономерность. Три – судьба.

– Профессор, а пояснить?

И Грин взорвался:

– Сдался тебе этот Университет! Будто высшее образование с корочкой кандидата механических и технических наук – это главное для девушки нашего времени! Работа лаборанта станет прекрасной альтернативой.

– Главное? Главное? Эти... девушки нашего времени, – передразнила я Арнда, раздражаясь, – только и думают, что о розах, шипах, любви и свадьбе. И почему-то у их роз не только четыре шипа! А я хочу иметь цельное настоящее и хорошее будущее.

Фея предостерегающе коснулась моей щеки.

– Тогда осядь и не рвись в Айморет! Пертурбации в его педагогическом коллективе со стороны выглядят более, чем странными, а родство нового ректора с Бенедиктом Майе приводит к мысли, что все куплено. Тебе не будут там рады.

– А будут ли рады в школе? – в ответ поинтересовалась я. – Когда половина "хороших" лаборантов те самые ваши выпускницы, и учеба-работа в школе для них – попытка охомутать красивого преподавателя. Думаю, они ощутят сильное несчастье, только заметив мое лицо среди строя одинаковых огромных кринолинов. У них же лиц нет, мозгов нет, только натянутые оценки и эго на уровне "Ах, я в влюбилась в синеглазого!"

Тиль прыснула и тут же извинилась. А профессор начинал краснеть от злости.

– Я искренне верил, что ты послушаешься моего совета. Но ты, Дженнифер, как была вздорной девчонкой, так и осталась.

Я криво усмехнулась.

– Меньше месяца прошло с нашего окончательного прощания, мистер Грин. Я бы физически не успела стать кроткой овечкой, – едко сообщила.

Директор сощурил глаза... и глубоко вздохнул, успокаиваясь. Лицо вновь приобрело добродушное выражение и словно заискрилось радушием.

– Эх, молодежь! – засмеялся. – Всё спешите. Время считаете. А хоть на миг задержаться не хотите. Не забывай просто про нас, и дело с концом.

Мне пришлось согласиться – про себя. Вслух я не сказала ни слова, ни звука не издала. Арнд Грин воспринял обвинения на свой счет, и я была виновата в этом. Не стоило срываться, не стоило взрываться.

Почему спокойно не возразила?..

...Как вдруг рисковая мысль посетила голову. Ох, не дают мне покоя эти фейри.

– Ммм... Профессор, – я замялась в нерешительности, – я тут недавно краем уха услышала про Архив эльфов. Какие-то печати его сдерживают... Не поясните охочей до нового ученице?

Если Бенедикт соврет мне, я узнаю. Ибо мистер Грин лгать не станет.

– Охо-хо, и где ж до тебя дошел подобный слух?

– Да так...

Рассказывать или нет?

– Только не говорите никому, – предупредила я.

Мистер Грин выслушал, не задавая вопросов. А я говорила, говорила, говорила. О поступлении, о драконе, о новом ректоре. О библиотеке, инженере "Темпоре-Аппаратус", сделке. И не сводила глаз, ожидая реакции – хоть какой-нибудь. Подсознание вопило, что зря, все зря, не стоит так доверять, но опыт общения со старцем уверял в обратном.

Поможет. Он – поможет.

Наконец, директор школы пожал плечами, погладил темное дерево трости и стал отвечать на мой вопрос:

– Архив – не просто хранилище тайн, Дженни. Это врата в Лабораторию.

Еще одно Важное слово, особо ничего не выражающее. Эльфы, что с них взять. Пафосные создания.

Но если это лаборатория, то что там создают?

– Грехи, Дженни, – словно ментально услышав вопрос, тихо молвил мистер Грин. – Тщеславие, гнев, похоть, чревоугодие, алчность, гордость и зависть – они родились по ту сторону Архива. Все то, чем обладаем мы, – всего лишь капля в море. И если грехи вырвутся наружу... Представь только, что начнется!

– Мракобесие (14), – помрачнела я сразу. – Оргии. Вандализм. Анархия. Его величеству можно будет ложиться в гроб, забивать крышку и не вставать. А после брат пойдет на брата, дочь на мать, сын на отца, и война сгубит всех.