Текст книги "Университет Айморет-1. Семь печатей фейри(СИ)"
Автор книги: Лиза Истомина
Жанр:
Разное
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Нет, он ждет не чего-то.
А кого-то.
– Здравствуй, Ланд, – раздался насмешливый голос. – О! Я смотрю, у вас тут все знакомые!
Рядом сглотнул слюну Оливер. Охнула Лина. По нестройным рядам студентов и абитуриентов пронеслась волна шепотков... Вторая. Третья. И только я, кажется, не понимала, что происходит, и кто там такой важный появился.
Брат, как, впрочем, и всегда, понял, о чем я думаю, покачал головой и шепнул:
– Это же сам Риш Инкерстон. Тот, который драконоборец и некромант.
Риш Инкерстон существовал в единственном экземпляре. Я вытаращилась на Олли, обернулась...
Зеленоглазая, черноволосая бестия всего материка, проклятие двух империй – Даррвэла и Энрии (5), один из самых завидных женихов Даттии и... вполне с незавидной характеристикой – женат. Драконоборец был давно и прочно занят, но, как выражаются многие наши светские львицы, "раз жену никто не видел, так и утверждать что-либо на эту тему сложно". А уж если добавить, что и имени девы никто не знает, то – действительно – какие тут проблемы?..
Сейчас некромант с легким прищуром смотрел на дракона. По тонким губам гуляла улыбка; пальцы правой руки вырисовывали неизвестную мне руну, поблескивавшую в воздухе серебристым светом.
И дракон заговорил.
Его голос был похож на скрип старых, несмазанных механизмов – словно все проржавевшие шестеренки разом пришли в движение. Абсолютно все мои коллеги, и я в том числе, синхронно зажали уши ладонями и присели. Невозможно это слышать!
А существо всё скрипело, хрипело, срывалось на низкие тона, отчаянно махая крыльями и осторожно снижаясь.
– Заткните его кто-нибудь! – взвыли с задних рядов, но Инкерстон приложил палец к губам и продолжил напряженно слушать почти что инфразвук сабвуфера.
Олли, морщившийся и периодически сплевывавший на землю, ободряюще взял меня за руку.
...почему нас не отпускают? Отчего держат всех учащихся здесь, сейчас?
Ведь могут отпустить. Могли.
Вдруг драконоборец кивнул – себе ли, дракону ли? – и, подняв руку, вывел руну перемещения. Существо в тот же миг исчезло.
– Я отправил его в Алмазные горы, – сообщил Инкерстон, – пускай отдохнет с дороги...
Вздохнул.
– Риш, что сказал дракон? – нетерпеливо спросила Тея, будто очнувшись.
– Это не разговор при свидетелях, Тея. – Сейчас некромант выглядел взрослым и... да, он пугал меня. Маг самой Смерти, не иначе. – Ланд, кого ты хотел представить мне?
Остальные преподаватели отмерли и явно собрались выгонять всех из Айморета. Мы с братом не стали ждать, когда нас погонят взашей, и встали с корточек. О-о-о, затекли ноги. Колит как!
Но мы были приторможены окликом ректора:
– Долль! Оба, идите сюда.
Грозная сова из красного дерева мрачно взирала на меня с камина.
– Вы – новый ректор Университета Айморет? – холодновато поинтересовалась я у ухмыляющегося Инкерстона. – Ваша жена – декан моего факультета? Я ничего не перепутала?
– Абсолютно нет, – досталась мне лучезарная улыбка.
Я сложила руки на груди и повернулась к Ланду Гардену.
– А почему мы обязаны узнать это первыми?
Оливер стоял позади меня, обнимая за плечи и согревая дыханием макушку. Он не говорил, наши общие мысли озвучивала я. И мне было непростительно интересно.
Гарден разве руками в стороны:
– Так все в курсе. А вы...
– Неужели просто потому, что мы дети Мартена Долля? – фыркнул Олли. – М-да, чего уж тут. Папа был бы в ярости.
Я потупила взгляд. Папа был бы не просто в ярости – он бы рвал и метал, разнося любую мебель в щепки.
– Мало кто в высшем обществе не хочет познакомиться с Оливером и Дженнифер Долль. – Риш откинул челку со лба. – Вы оба как древние экспонаты. А если говорить про списки женихов и неве-э-эст! У-у-у! Не понимаю, как наша столичная газетенка "Гриндер" не добралась ещё до вас.
Оценивать нас по спискам холостых парней и свободных девушек, представленных двору? Не понимаю, как так можно...
– Если вам больше сказать нечего, магистр Инкерстон, мы откланяемся. – Я передернула плечами.
Олли едва ощутимо сжал, предостерегая, плечо. Я помню – мне нельзя переходить черту, да. Но что поделать, если вся ситуация жутко раздражает?
Нас не будут ценить при новом руководстве. Нас будут только пинать во все стороны тем, что наша фамилия – Долль, и наш отец – лучший инженер-конструктор последних двух столетий. Наш отец – бывший глава "Темпоре-Аппаратус", крупнейшего завода, производящего всё: от заводных игрушек до паровых машин. С ним даже знаменитый даррвэльский "Автоматон-Механизм" не сравнится! Как думаете, нам приятно?
– Не спеши делать выводы, Дженнифер, – погрозили мне пальцем. – Лейла упоминала, что ты остро реагируешь на многое, но чтобы настолько?.. Как ты еще не подралась ни с кем?
Братец сдавленно закашлялся в кулак.
– Не спешите делать выводы, – в тон новому ректору пропел он. – Дерется. Только так дерется. Похлеще меня порой.
Я еле удержалась от фырканья. Подхватив Оливера под руку, я приложила два пальца к голове.
– Тёмного будущего, – попрощалась. Лица магистров вытянулись, глаза обоих зажглись смехом. – Светлого прошлого.
И, потащив давящегося смешками брата на буксире, вышла из кабинета. Даже удержала рвущийся наружу гнев, чтобы не хлопать дверью. А потом приложила ухо к двери и прислушалась. Рядом примостился Олли.
– Девчонке палец в рот не клади – не по локоть, а по плечо откусит, – расхохотался Инкерстон, как только мы вышли. – Ишь как, культуру Тёмной и Светлой империй она изучала! Знает, что, где и как сказать. Нет. Надо её с Майе знакомить, не иначе. Эти двое друг друга с полуслова будут понимать.
– Ага, познакомишь их, – забурчал Гарден. – Сам видел, упрямая, как ишак. Да и Майе один чего стоит: уткнется в свои чертежи, и пиши – пропало.
– Вот и я говорю – надо их свести. Ты только представь такую парочку – да их весь Хеймавитт боятся будет! Взорвут столицу к собачьей матери!
– Сначала добейся, что тебя послушают, – в голосе Гардена послышалась усталость. – Что там дракон принес на своих крыльях?
Несколько секунд стояла абсолютная тишина.
– Одну из печатей фейри украли.
Я отшатнулась назад.
Маги смерти!
Если кто-то украл печать, то Архив эльфов больше не защищен так же сильно, как раньше. А вдруг его просто хотят открыть?.. Тогда пропадут остальные шесть артефактов... С другой стороны, не мои проблемы. Всяких пророчеств в Архиве отродясь не водилось, опасного оружия тоже. Вроде. Свои секреты эльфы редко открывают.
– Пойдем, наверное, мы и так слишком долго здесь. – Олли взял меня за руку. – Остальные давно разошлись, а вторые экзамены сорваны. Перенесут на другой день.
– Да, ты прав. Перенесут...
На доске объявлений в коридоре первого этажа висела бумага, на которой значилось, что последние вступительные проведут через две недели, в начале августа.
– Сегодня был тяжелый день, – выдохнула я, глядя на белый листок.
Жутко чесалась правая лопатка, словно кто-то наводил на меня чары, но я отбросила эти мысли в сторону. Ненужные они, параноидальные.
* * *
В библиотеке имени Грея Адиса, физика, установившего связь между электрическими и магнитными явлениями и введшего понятие электрического тока, стояла гулкая полутишина. Я обложилась учебниками и книгами по чужой культуре и, как могла, искала хоть упоминание о тех самых семи печатях фейри. Но, по сравнению с тем, что я и так знала, нарыла я маловато.
Архив эльфов – пятое измерение, созданное семью представителями рода людей по одному от каждого магического сословия, одним механиком и шестью фейри-основателями. Имена их остались за кадром, хотя на полях одной книги я заметила приписку: "эдилрнеоправдр". Если считать количество букв и количество Заклинателей, то все сходится: буквы в этом беспорядке – анаграмма из первых литер имен. К сожалению, ни раскрыть её тайны, ни узнать, кто участвовал в создании, нельзя.
Печати на рисунках, что прилагалась к текстам, выглядели совершенно обычными – с металлическими, в диаметре сантиметров шесть "монетами" и десятисантиметровой деревянной ручкой. Вот только их оттиски отличались не просто одним-вторым вензелем! Я достала лупу из кармана на жакете и внимательно посмотрела сквозь линзу на каждую из гравюр. Да! Я так и знала! Все семь печатей отличались литерой, а значит, ставились именно магами. Э, И, Л, Е, О и А. Сложить все в лоб... Нет, не получится. Нужно что-то еще.
Кстати, ни в одной из книг не говорилось о половой принадлежности ни людей, ни эльфов. И это совершенно не обнадеживало. Круг поисков мог увеличиться в разы, ведь шерстить придется не только сильных магов, но и волшебниц.
Стоп! Дженни, радость моя, тебя не касаются государственные тайны! Помнишь, что ты обещала тетушке? Ты ни ногой не ступишь в неприятности. А на что ты сейчас так активно нарываешься?
Но мне интересно!
"С этой фразы начинается худшее", – вспомнились слова Салли.
Зрение на миг расфокусировалось, и я потеряла конец мысли. О чем я только что думала?
– Девушка, вы уже десять минут сидите и смотрите в одну точку, – раздался над головой приятный бархатный голос. Мужчина смеялся. – Что вас так изумило?
Я моргнула и подняла взгляд.
– Я задумалась, – столь же задумчиво проговорила я, стараясь не разглядывать откровенно его золотой протез вместо левой руки и гогглы на русой, вихрастой голове.
Уи-и-и! Джен, не пялься, не пялься, прошу тебя! Эй, уйдите, пожалуйста, вы смущаете механика в моем лице!
Но мужчина не внял немым советам и сел на стул напротив. В карих очах плясали бесенята. Руку (специально!) он положил на стол так, чтобы на неё падал свет от тусклой лампы.
– Вы... изучаете историю? – теперь пришла его очередь удивляться. – Надо же, Архив, фейри. Мало кто из девушек сегодняшнего дня уделяет время науке.
Я ткнула пальцем в ближайшую – в кринолине и с невероятной прической на голове в виде корабля на волнах. Девушка воззрилась на меня и с негромким "Какая невоспитанная!" удалилась. И книги с собой не взяла, честное слово.
– Я даже не знаю, как она здесь оказалась, – съязвила я.
Мужчина рассмеялся.
– Бенедикт. Можно просто Бен. – Протянули ладонь. Механическую. Я чуть в голос не взвыла.
У-у-у, демон! Как пить дать – настоящий демон в человеческом обличии!
– Дженнифер. Можно просто Джен. – Мою ладонь пару раз встряхнули, и, принявшись с долей остервенения листать страницы, я повторяла, как мантру: отвлечься бы, отвлечься бы...
Но не тут-то было.
– Меха-а-аник, – насмешливо Бенедикт и, кажется, даже оглянулся для пущего эффекта, – где ж ты прячешься?
Как можно быть таким жестоким?
– Вы меня нарочно провоцируете? – пробурчала в ответ, скрипя зубами и прекрасно зная – кроме меня здесь никаких механиков нет и в помине
Ослепительная улыбка меня несколько дезориентировала:
– Впервые вижу коллегу, не рвущуюся осмотреть протез.
Я решилась посмотреть на него, задала несмелый вопрос:
– А можно?
Наверное, мой вид говорил сам за себя, ибо он вновь заразительно засмеялся.
– Дже-э-эн, не дуйся! – сквозь смех приказал он. Я повторно уткнулась в книгу и демонстративно накрыла уши ладонями. Всё, ничего не слышу, никого не вижу, мне Архив важнее. Да, важнее.
И только тут до меня дошло, что он назвал меня коллегой.
– Ты тоже механик? – перешла я на "ты" и... закрыв уже ненужный на сегодня справочник, отложила книжку в сторону.
– Да вот, как-то так. – Бенедикт с легким прищуром наблюдал за моими пальцами, бездумно поглаживающими мягкий тканевый переплет. Потом взгляд перепрыгнул на несомненно горящие лихорадочным румянцем, как у завзятой барышни, щеки. – Ну, так и будешь мысленно облизываться?
Не буду. Если все бросаются рассматривать, то я чем хуже?
Обойдя стол, склонилась над механической рукой, прикусила от нетерпения кончик языка. Бен пошевелил пальцами, и шарниры идеально заработали.
Я никогда в жизни не видела настолько безукоризненной работы. Тот, кто собирал протез – бог механики, не иначе! Детали настолько безупречно подходили друг к другу, механизмы работали, а трубки под машинное масло причудливо спрятаны от чужих глаз, что... у меня не хватало слов.
– Передай от меня восторженные охи механику, – прошептала я, поворачивая руку под удобным углом для осмотра. – Прекрасная работа! А эти защитные руны по всей площади, да такие мелкие! Их что, пером писали?
– Примерно, – ответил Бен. И вдруг спросил: – Что такое?
А я как раз зависла, пораженно рассматривая одну из трубок.
– Знаешь, я никогда бы не подумала, что в подобных серьезных операциях вены не зашивают, а соединяют с... этим.
Глава 2
Каюсь, прозвучало брезгливо.
Для меня то, что я сейчас увидела, стало кощунством, издевательством и над чудом, созданным чуткими руками техника, и над человеком, сосуды которого были пришиты к, конечно, более гибким и мягким проводникам жидких сред, но все же! Это же чудовищно больно!
Наверное...
Коллега выгнул бровь.
– И как ты к этому выводу пришла, позволь узнать? – спокойно поинтересовался.
Я и рассказала, мол, слишком явно пульсирует во-о-от эта синеватая трубочка у самого металлического плеча. А потом, проследив взглядом, в какую сторону она движется, я поняла, что на конце она стала прозрачной и резиновой. Откровенно под машинное масло.
– В принципе, ты права, – со вздохом признал Бенедикт. Руку он не убрал, позволив дальше вглядываться в сущее творение. – Движение действительно вызывает определенный дискомфорт. Но за шесть лет привыкаешь. – Он моргнул и тут же широко улыбнулся: – Что ж, механик, могу сказать одно точно – ты пока единственная, кто заметил. Ну, или просто осмелился сказать мне в лицо.
– Будто бы это правильно. Если говорить без обиняков, – с жаром сказала я, окончательно осмелев, – то мне вообще вся ситуация не нравится! Ни наша с тобой внезапная встреча в библиотеке, ни твое подозрительное снисхождение ко мне! И... и твоя провокация похожа на проверку!
Я выпалила тираду на одном дыхании и замерла, ожидая реакции.
И она последовала.
Бенедикт резко выдохнул, сжал кулаки. На лице заплясали желваки. Ой-ой. Я неосознанно попятилась, судорожно придумывая, как можно выйти из сложившегося положения.
Только спустя несколько мгновений гнев ушел в никуда, и механик сделал вид, будто внезапной вспышки не произошло.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь! – повел плечами, нервно постучав пальцами по столу.
А я... я перестала пятиться и неожиданно поняла – меня разводят, как дуру.
– Ты знаком с Инкерстоном и Гарденом? – невпопад и не в тему спросила.
Перед глазами резко запрыгали цветные мушки, в голове помутилось. Я пошатнулась, но устояла.
Сейчас если он ответит "да", то я задам еще один наводящий вопрос...
– Допустим. Какая разница?
Большая.
– Уж ли не вы известная на всю Даттию светлость Майе, герцог одноименных земель?
Бен не выглядел шокированным. Или хотя бы приятно удивленным. Он вообще не изменился, лишь принял еще более равнодушное выражение лица.
Можете не отвечать, мистер, я прекрасно вижу сама.
– Так вот с кем меня хотели свести, – сама того не замечая, бормотала я под нос и забрасывала в рюкзак вещи, разбросанные по всей столешнице. – И проверку устроили. Ну, новый ректор! Только зачем весь этот цирк?
Забросив сумку на плечо, я чуть ли не бегом направилась к выходу из библиотеки, гневно сжимая зубы. Что они хотели доказать мне? Какие цели преследовали? Ох, кажется, я какую-то девушку с ног сбила...
– Смотри, куда прешь, ремесленница! – завизжали над самым ухом.
Молчи лучше, напудренная аристократка.
Я слитным движением хлопнула себя по груди напротив сердца и подняла вверх четыре пальца, согнув большой в суставе.
– Фу, она еще и словами не может извинения попросить, – брезгливо бросила блондинка, прикрывая свои большие черные глаза. – Немая, что ли?
Такого я вынести не смогла.
– А вот оскорблять меня не стоит, я вполне нормально извинилась. – Я сложила руки на груди и откинула челку со лба.
– Не надо мне тут впаивать свои технические жесты! Нормальные люди ротик раскрывают и в поклоне склоняются. Особенно рабочие, – рявкнула блонди.
– Я ровно такая же аристократка, как и ты. – Я криво усмехнулась. – Не стоит занижать по иерархической лестнице человека, которого в глаза никогда не видела.
Интеллигенция, собака её раздери, подалась вперед. Подол её необъятного шелкового платья коснулся моих ног.
– Кто не знает молодую Дженни Долль? – язвительно зашипела она. – Лишь идиот! О нет, вы, рыжие, всей столице известны, а за пределами Хеймавитта вас каждый пятый знает. Только уважаемый Мартен давно в гробу сгнил, а вас не за что любить.
Я сжала кулаки. Как она смеет!
– Джен, проблемы? – послышался из-за спины голос мужчины. Ааа! Его девиз: "Спокойствие, только спокойствие"? Или я ничего не понимаю в этой жизни? Дернула плечом.
– Ничего, – ровно ответила я, не повернув и головы. – Ваша помощь мне не требуется, мистер Майе.
Он фыркнул, а блондинка закусила губу и сразу стала как-то... кокетничать? Флиртовать?
– Герцог Майе, какая честь! – с придыханием спросила она, обходя меня по кругу и невинно кладя ладонь на здоровое плечо Бенедикта. Я медленно обернулась вслед за ней. – Давно вы не выходили из глуши своего кабинета, ой как давно. Не далее, как на прошлом балу, посвященном помолвке Её Высочества, вас не было. Я так разочарована, мистер Майе, так разочарована!
Ой, чертов некрома-а-ант!
Посвистывая, я переключила внимание на потолочную лепнину у основания люстры, украдкой вздохнув. Мне везет, да.
– Боюсь, в данный момент ничего подобного обещать вам не могу, графиня Лейни, – дернув уголками губ, парировал мужчина. – Да и, насколько мне известно, ваш муж не одобрит подобного.
Как бы мне отсюда смыться, пока эти двое заняты друг другом?.. А то вон, как щебечут. И мужа чего-то обсуждают, бедного.
– Дженнифер! Мы с тобой...
– Закончили, – резковато вышло. Я присела в глубоком реверансе. – Прошу извинить меня, графиня Лейни. Герцог Майе, – я показала все свои тридцать два, – надеюсь, сия пассия вас устроит больше. Разрешите откланяться.
Я пристукнула каблуками сапог, как только выровняла спину. Теперь попробуете что-нибудь мне сказать поперек, правила этикета я ни на йоту не нарушила. Хм, а зачем, любопытно мне знать, я ляпнула предпоследнюю-то фразу?
Бенедикт поджал губы и не сводил с меня напряженного взгляда. Я что, еще не ушла?
Попробовала сдвинуться влево, но ощутила, что застыла. Во времени.
Так, значит, "Гриндер" не врет, и новый глава Темпа реально владеет хрономантией. Что ж, не будь я даже на свои три жалких процента клериком, вряд ли бы выкрутилась.
Прикрыв глаза, я расслабилась. Время не терпит спешки – Оливер постарался вбить в мою голову главный закон его любимой стихии (6). А святость, пусть и не первая отрицательная (7) для хрономантии, обожает торопиться. Так что решение назрело, само собой.
...я увидела потоки и завихрения мельчайшей золотой пыли чуть раньше. Они сдерживали руки, камнем падали на ступни. А лишь ладони засветились мягким белым светом магии – отступили. Отпрянули на несколько дециметров в стороны.
Изумилась. Так быстро. Словно кто-то по ту сторону пытается помочь мне. Может, Оливер?
Я наткнулась на изучающий взгляд карих глаз.
– Вы не имеете права меня удерживать, – тихо проговорила я, делая шаг назад.
При всем моем уважении, герцог, и глубоко спрятанном неуважении к вам я не стану оставаться здесь. Ни за что.
– Я не удерживаю.
Кого бы пытаетесь обмануть?
– Вы пытаетесь заколдовать неизвестного вам человека. – Шаг.
Или хотя бы заставить подчиняться чужой воле. Неприемлемо для человека вашего ранга, мистер.
– Чушь.
Со стороны это выглядит как чушь и бред, я согласна. Но тут и сейчас – это административно наказуемо.
– Вы заодно с новым ректором Айморета. – Еще шаг.
Или просто пытаетесь показать свою причастность к делишкам ректора.
– Чистой воды бредятина.
Я остановилась.
– Тогда зачем вы создали временную паутину?
Ответить никто не успел; с той стороны, будто клешнями, в меня вцепился брат и вытянул из паутины.
Он злился.
– Джен! – зарычал он, мертвой хваткой держа предплечья. – Маленькая, вздорная, вредная девчонка! Куда ты пропала?
Встряхнув головой, я поморгала, дабы убрать маячившие в поле зрения мушки.
– Я в библиотеку ходила...
– Да, я вижу, в какую ты библиотеку ходила, – передразнил Олли и сморщился: – Ты почти на шесть часов пропала, я едва нашел. А тут еще этот тип со своим заклинанием... Кто это? – По голосу слышалось, что братец успокаивается, но и спуску давать не собирается.
На лице против воли прорезалась злая ухмылка.
– Никогда не догадаешься. – Голос предательски дрогнул на последнем слове. – Олли, это инженер-конструктор "Темпоре-Аппаратус"; тот, который у папы в учениках ходил в своё время. Мне еще мистер Эш про него рассказывал.
На лице брата отразилось абсолютное недоверие.
– Не глупи, сестрёнка, – покачал головой и отпустил меня. – Тот паренек был здоровей всех здоровых, а... – Он застыл, а я продолжила его мысль:
– Почти шесть лет назад Бенедикт Майе потерял руку. Да мало того, Оливер, мужчина, спеленавший меня в паутину, знакомый Инкерстона.
Брат почесал затылок. Вздохнул:
– Понял, к чему клонишь. В таком случае, Дженни, постарайся не высовываться и не нарываться хотя бы до начала семестра.
Продержаться полтора месяца. Раньше бы я просто сказала – конечно! – но сейчас...
– Хорошо, братец, – наконец решилась я и встряхнула головой: – Думаю, мне стоит немного отвлечься и заняться уже чем-нибудь полезным. Все эти общественные сборища, знаешь ли, сильно утомляют.
Но Долля-старшего запросто не проведешь.
– А что ты, к слову, делала в библиотеке? – подозрительно поинтересовался он. Взял за руку. – Дже-э-эни-и-и.
– Я-а... от нечего делать. Дребедень всякую и ненужную читала. Ладно, пойду я в комнату, а то часы лежат недоделанные.
Отступление первое. Предвкушающее.
За окном, в тёмной глади озера не отражалась луна. Пахло смогом, табаком и смазкой для машинных деталей. Тонкие женские пальцы легко порхали по пожелтевшим клавишам клавесина, стараясь каждый острый звук смягчить, добавить в него больше красок. Ноты разлетались по комнате, словно тугие пружинки. Белые, как снег, волосы падали на спину девушки; по тонким губам бродила лукавая улыбка.
Всё происходит именно так, как она планировала. Долль, глупый и безответственный мальчишка, таки развёл тетушку и уговорил сестру подать документы в Айморет. Дженнифер, поведшаяся на леденец братца и успевшая заработать предупреждение. Гарден, так легко отказавшийся от кресла ректора Университета. Инкерстон, как всегда прекрасно играющий свою партию Охотника за головами. Да и жена его, наверняка, будет на их стороне. Хотя... эта синеволосая наглая дамочка, привыкшая получать всё и сразу, сначала будет ломать концепцию. Можно, естественно, привлечь к делу верных Хранографов... (8) Но! Если она дойдет до всего своим умом, то из Ингрид сможет получиться та, которой стала Джели.
Но Джели всего лишь оживленный автоматон... Металлическая оболочка РН-789, а потом и ЛТ-485; инфантильная душонка какой-то мёртвой девчонки, погибшей не своей смертью. Что из неё может выйти? А вот из...
Нет. Лейла – пройденный материал. Она довольно смело проявила себя, когда пошла против Тьмы. И трогать повзрослевшую кронпринцессу Темной империи – фи, как предсказуемо! Она больше не главная героиня, её песенка спета, а роль изжила себя. Пусть спокойно преподает в Университете.
Дже-э-эннифе-э-эр... Белая волшебница – кажется, именно таково значение её имени. Но наша Дженни интересный человек – её магия (если можно так сказать), настолько мала, что остается только удивляться, почему у неё поразительно высокий потенциал ко всяким изобретениям. Назвать девушку нетворческой личностью, конечно же, невозможно, но и по-другому охарактеризовать нельзя! Без сомнения, она станет лучшим творением Мрака, возможно, впервые, за несколько тысяч лет.
Жалко лишь, что для достижения этой цели девчонку придется убить.
Острые звуки резко смолкли.
– Саша! Подай мне, пожалуйста, зеркало...
* * *
Так. А теперь не дышим – не дышим, я сказала! Если всё сорвется в третий раз, я ни себе, ни миру не прощу!
Едва ли не носом возюкая по прибору и столу, я, пристально разглядывая внутренности часов сквозь старенькие гогглы с увеличительными стеклами, пинцетом вставляла в механизм пружинку. Сейчас... сейчас...
Фух. Получилось. Теперь собираем максимум сил и накладываем заклинание. Я отложила в сторону пинцет, кончики пальцев зазолотились магией времени. Помни, Джен – та волшба, которую ты собираешься накладывать, требует особой тщательности и собранности. Поэтому не спеши, не дыши, не дергайся.
Мысленно прочитав коротенькую мантру, я стряхнула искры в механизм. Последние, особенно мельчайшие, детальки встали на место; и вот – наручные часы с некоторыми встроенными и дополнительными функциями ожидаемо затикали! Таймер, секундомер, будильник, календарь, просто часы – это, как говорится, идет в комплекте. А вот заклинание, снимающее временную паутину и выдергивающее человека из петли, ну, и кое-что еще по мелочи добавила я сама. А всё потому, что сама в них угодила, по безалаберности.
Глупость, конечно, я совершила днём. Зря совершенно незнакомому человеку наговорила гадости. И эта графиня Лейни. Откуда она вообще взялась? Я её и краем глаза в библиотеке не видела, а тут – раз!
– Дженни! Спустись, пожалуйста, – донесся с первого этажа голос Салли. Он слегка срывался на верхние ноты.
Что-то случилось?
Сняв с головы гогглы, я надела на запястье часы, пару секунд удовлетворенно поглаживала прибор и поспешила вниз. Странно, обычно тетушка приходит сама и чуть ли не за руку ведет за собой. А сейчас...
Брата не было дома – он вместе с Реей и Домиником умотал на какую-то дискотеку.
Первое, что я заметила, это приставленный к горлу задыхающейся Салли серебряный нож.
И человека в кожаном длинном пальто за её спиной.
Мужчина был высок, полы пальто грязны; светлые патлы, выглядывающие из-под закрывающего пол-лица капюшона, немыты. Руку, которой он держал нож, обвивал сине-бронзовый браслет хрономантов-механиков.
Я остановилась на последней ступеньке.
– Кто вы? – спросила, бессильно сжимая кулаки. Что я сделаю? Правильно, ничего. Даже...
Постойте!
Мужчина усмехнулся:
– Пойдем со мной, и я отпущу твою тетушку.
– Никуда я с вами не пойду! – тут же возмутилась я, судорожно ища наощупь на новых часах кнопку. Да где же она?.. – А шантажировать меня вы не имеете права.
Кнопка экстренного вызова нашлась, и я, моля всех известных мне богов, отправила братцу сообщение. Мужчина, кажется, ничего не заметил – ну, держится девчонка за собственное запястье, подумаешь!
– Наоборот, Дженнифер, я имею полное право тебя шантажировать.
Он откинул капюшон, и я чуть на задн... тьфу, конечно, на зад не села.
Я тебя убью, дядя!
Это называется – решили меня разыграть. На пару с Салли.
Виктор Ангерер – истинный клерик, ей-богу. Бывший муж Салли, теперешний её лучший друг и (не при ней будет сказано) частый собутыльник в одном лице был любителем розыгрышей и приличной язвой. Вот и сегодня он подкинул тёте идею, как вытянуть меня из комнаты и растолкать – по его мнению.
– Я после твоих развлечений одной ногой в гроб наступлю, – предупредила я, грея ладони о кружку с горячим шоколадом. – Нет, ну вы выдумали, мистер! Я чуть было в обморок не грохнулась. Зачем так пугать-то?
– Салли мне рассказала, какие весёлые у тебя получились вступительные, – Виктор скинул с себя морок попрошайки, переглянулся с подругой, – и... Джен, пока ты еще не до конца поступила в этот свой Айморет... Может, все-таки пойдешь учиться в Институт? Наши преподаватели тебя с руками оторвут, еще делить между собой будут.
Я бездумно накрутила на палец кончик рыжей косы. Дядя – преподаватель, он весь выпускной класс уговаривал меня поступить в их вуз.
Отказывалась я со стабильной частотой.
– Не хочу я. Прости, Виктор. Ой, не знаю, сплетничала ли об этом Салли... – И я принялась в лицах пересказывать сцену "явление дракона".
Как только я дошла до прибытия Инкерстона, входная дверь с грохотом распахнулась, и в кухню влетел разъяренный Оливер.
Ой, мама...
Мигом оценив обстановку, брат перевел взгляд на меня.
– Ты меня со свидания выдернула, – зарычал он. – Я за этой девчонкой полгода увивался, цветы ей носил, романтиком придуривался! А ты!
Тётушка заинтересованно выгнула брови и, сложив руки на груди, ехидно так произнесла:
– Ты же на дискотеку с друзьями уходил.
А я, не подумав, синхронно с ней выпалила:
– А как же Рея?
Олли не выдержал, заржал.
– Вы бы видели сейчас свои лица! Нет, Салли, ни какую тусовку я не уходил. И нет, Дженни, с Реей мы только друзья.
– Ну ты га-а-ад, братишка! – зашипела я. Ловелас несчастный! Альфонс начинающий! Сотню лет Фрейю знает, неужели не замечает? – И кто на этот раз? Молодая виконтесса Лав Лейс? Или та пятнадцатилетняя девчонка с Первой Кольцевой?
– Графиню Лейни не хочешь?
И везде эта графиня. Что ж она, медом обмазанная, что ли, раз мужики на неё как пчелы слетаются?
Честное слово, для меня это предел. Мне было так обидно за подругу, так хотелось врезать этому самодовольному индюку, что руки зачесались. Но, наткнувшись на холодный взгляд Ангерера, я пару раз вздохнула, мгновенно успокоившись.
– Бабник, – вынес вердикт Виктор, черные его глаза блеснули в свете электрической лампы. – И когда ты успел таким стать? Год вроде бы не виделись.
– Дядя, а сам-то! – лениво сказал Олли и уселся за стол. – Ты меня, Салли, прости, но твой бывший муж – еще тот гулёна.
Не могу это больше слушать.
Я резко встала, стол покачнулся, и кружка с остывшим шоколадом перевернулась. Напиток коричневой лужицей растекся и закапал на пол.
– Извините, – буркнула я, – пойду, пройдусь по свежему воздуху. Здесь стало душно.
Не дожидаясь чьих-либо возражений, я поспешно сунула ноги в сапоги и выскочила из дома.
Наша улица не зря называлась Стальной. То была третья по счету эспланада (9) в районе Святости Хеймавитта, где проживали механики по основной своей профессии. Вообще, таких было ровно пять, но две остальных были настолько малы, что их часто присоединяли к другим, немеханическим, улочкам.
Вот и сейчас, рассматривая похожие дома, я в который раз подивилась странно одинаковой боязни механиков выделяться из толпы. Или это просто нежелание выглядеть павлином среди уток?..
Из травы донесся чей-то смех.
Смех серебристым звоном рассыпался, и травинки слегка колыхнулись. Я подошла чуть ближе и чуть не рассмеялась: в высокой мурашке (10), держась на живот и болтая в воздухе ножками, лежа на животе, заливалась маленькая эльфийка.
Фейри слегка повизгивала и, изредка косясь на меня, принималась смеяться заново. Этакая натуральная золотистая блондинка с зелеными-зелеными глазами, радужными крыльями и курносым носиком. Её платье в цвет глаз сшито из листьев березы, а на ногах смешно смотрелись туфли с бубенцами.
