Текст книги "The Final Sleep (СИ)"
Автор книги: Лиза Ковальчук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Она прижалась ко мне, обняла мою руку и закрыла глаза. Опыт разговоров с пьяными влюбленными девицами у меня был. Если я сейчас начну от нее открещиваться, она может снова сигануть с пристани. Нужно было как-то доставить ее домой, при этом не спугнув.
– А ты где... – Начал я, но она уже сопела у меня на плече.
Пришлось взять эту пьяницу на руки, вызвать такси и отвезти ее к нам с Лизой домой.
К нам с Лизой домой...
Я же с ней поссорился...
Отложив самобичевание на потом, я обыскал Алину на предмет нахождения телефона, затем три минуты радовался, когда узнал, что у нее на счету есть деньги, а в контактах – номер такси.
Возможности заранее предупредить Лизу о том, что у нас будут «гости» у меня не было, поэтому, когда я в четвертом часу ночи я зашел в квартиру с пьяной в дрова Алиной на руках, это был типа сюрприз. Сама же Лиза в тот момент сидела на кухне в моей футболке и откровенно клевала носом. Увидев Алину, она тут же подорвалась с места и кинулась помогать мне отрезвлять ее в ванной. Затем она выгнала меня, сказав, что Алине нужен холодный душ.
Я зашел в гостиную. На расправленном диване лежали наши с Лизой глупые фотографии. Я улыбнулся, но вдруг заметил на некоторых из них следы слез. Боже, я опять довел ее…
Рядом с фотками лежал ее включенный ноутбук. В нем был открыт «Ворд». В «Ворде» был написан дневник. Я зачем-то огляделся и решил прочесть то, что там написано.
*** Из дневника Лизы ***
Здравствуй, дневничок.
Я поругалась с Димой.
Знаю, я сама виновата, но я не верю, что меня можно полюбить. Да и за что? За вечное нытье? За мозготреп? За вечные упреки? За занудство?
Я ведь и вправду такая!
Димина мама была права тогда. Что у меня есть, кроме груди и задницы?!
Да у меня и их-то нет...
Ничего нет... И Димы нет.
***
Алину мы положили спать на диван, а сами сидели на кухне. Лиза носилась над плитой и чайником, готовила мне ужин. Я наблюдал за ней и не решался заговорить.
– Лиз, я...
– Все нормально. – Заверила она.
– Нет. Это не так! Я не должен был орать на тебя...
– Дим, все нормально, правда.
Она поставила на стол тарелку молочного супа и чай. Я посмотрел на нее.
– Прости меня. – Я прижался к ней и закрыл глаза.
– Ладно, проехали. – Улыбнулась она и погладила меня по волосам. – Скажи лучше, что с Алиной случилось?
Блин. – Тут же запаниковал я. – И что мне ей сказать? «Твоя подруга лживая тварь»?
– Не знаю. Она не сказала. – Соврал я.
– А где ты с ней встретился?
– Ревнуешь меня? – Я усмехнулся, посмотрел на нее и получил оплеуху. – На Набережной. – Я снова к ней прижался. – Она бухала, там же отрубилась, а телефон у меня сел. Где она живет, я не знал. Что было делать? Оставить ее там?
– Нет, конечно. Вообще, хорошо, что это был ты. Ладно. Ешь, давай.
Она взъерошила мои волосы и ушла в комнату.
Глава 2
Лиза.
Близок всему конец.
Вскоре, Диму уволили с работы за какую-то драку. Деньги кончились, хозяйка потребовала вернуть ключи от квартиры. Я настояла на том, чтобы Дима помирился с матерью. Согласился он с большой неохотой. Из-за этого нам пришлось ненадолго прекратить общение. Но время шло, а Дима все молчал и молчал. Сначала я валила все на его семью, потом – на поступление, но через месяц затишья я уже не выдержала и позвонила ему сама. Трубку он взял не сразу.
– Да, алло? – Ответил он, как мне показалось, слишком уж безразлично.
– Привет! Ты куда пропал?
– Да... Тут... – Замялся он. – А что ты хотела?
– Ну... – Я растерялась от такой постановки вопроса. – Я соскучилась. Ты свободен сейчас?
– Нет, у нас дома ремонт. Я помогаю отцу вешать полки.
– Оу. – Расстроилась я. – А завтра?
– Завтра нам привезут стройматериалы, мы будем заливать пол.
– Хорошо... А кода ты будешь свободен?
– Ну подъезжай к школе минут через сорок.
– Хорошо. – Тут же обрадовалась я. Он бросил трубку.
Мне не понравились грубые нотки в его голосе, но я запретила себе думать об этом.
– Добро пожаловать, Алиса, не заблудись. – Сказала я сама себе, открыв шкаф с одеждой. Хотя, наверное, нужно было упомянуть Люси Певенси. Все-таки, Нарния как-то ближе.
Свой выбор я остановила на темно-серой футболке, длинной юбке до голени в тон и рыжем рюкзаке. Сегодня я была немножечко хиппи.
Усмехнувшись своим мыслям, я надела босоножки и выбежала из дома.
Дима уже ждал меня на месте, хотя пришла я на пятнадцать минут раньше. Он сидел на одной из лавочек, ко мне спиной. Я подошла к нему сзади и закрыла глаза ладонями. Руки я перед этим специально погрела.
– Добрый день, сэр, вас беспокоят из отдела хозтоваров. Скажите, вы не теряли кастрюльку? – Усмехнулась я.
– Привет. Садись.
Я расстроилась, убрала свои руки от его лица и села рядом.
– Что-то случилось? – Спросила я, видя, в каком он настроении.
– Нам расстаться нужно. – Внезапно осипшим голосом сказал он.
– Что? – Я надеялась, что мне послышалось.
– У нас ничего не выйдет. – Прокашлявшись, сказал он.
– Почему? – Сдавленным голосом спросила я. – Потому что я дочь поломойки?!
– Ну, вот опять. Да с чего ты взяла?
– А что еще я должна думать?! – Я подскочила на ноги. – У нас все было хорошо, а потом ты куда-то пропадаешь! Я звоню тебе, ты отшиваешь меня! Потом я все-таки вытаскиваю тебя на встречу и что я слышу?!
– Прости, Кастрюлька. – Он встал, подошел ко мне, зажмурился и чмокнул меня в лоб. Почему-то мне показалось, что он оторвался от меня с огромным трудом. Или я опять выдаю желаемое за действительное? – Прощай.
Он быстро пошел прочь. Я села на лавку. Слезы скатились по щекам и упали на дурацкую юбку. Хиппи! Мир! Любовь! ДА НЕТ НИКАКОГО МИРА!!! НЕТ НИКАКОЙ ЛЮБВИ!!!
Вся в слезах, я побежала на остановку.
Глава 3
Алина
Выживает сильнейший
– Здрасьте, теть Даш. – Улыбнулась я, скидывая обувь в коридоре.
– Ой, Алиночка, здравствуй! – Радостно поздоровалась она. – Ты к Диме?
К мамке твоей. – Сказала я про себя.
– Ага. Он наверху?
– За компьютером весь день. – Горько сообщила она.
– Щас исправим. – Я подмигнула ей и быстро драпанула наверх, только чтобы не слушать в сотый раз ее болтовню про испорченное поколение. Доставучая калоша.
Я зашла в комнату к Диме, по пути поздоровавшись еще и с его мамой, а про себя отметив, что сегодня дома все, кроме Константина Сергеевича. Но кого это волнует? Можно же и музыку включить?
Дима сидел за компом в наушниках и играл в какую-то игру.
– Привет. – Я обняла его за шею.
– И тебе.
– Во что играешь?
– «Left 4 Dead 2».
– И как? Интересно? – Спросила я, одновременно кусая его за мочку уха.
– Не отвлекай меня.
Он отстранил меня рукой. Я легкая, во мне всего пятьдесят килограмм веса при полутора метрах роста, так что от его «несильного толчка» я отбежала назад на четыре шага. Я нахмурилась и уперла руки в бока. Ну, нет, я так просто не сдаюсь.
Я села верхом ему на колени, перекрывая обзор игры.
– Ты... – Он закатил глаза и томно вздохнул.
– Я хочу, чтобы ты поиграл со мной. – Я положила руки ему на шею и принялась целовать. Его лицо оставалось равнодушным.
– Алин, давай потом, а?
– Сейчас. – Шепнула я, расстегивая его ремень.
Он зажмурился, поднял меня и перенес на диван.
– Вот так бы сразу. Вечно ты ломаешься. – Ухмыльнулась я.
Он целовал мои губы так жадно, что я на секунду испугалась, что он меня сейчас съест.
– Ты так соскучился по мне? – Удивилась я.
– Тсс! Тихо! – Он приложил указательный палец к моим губам. Я, что, слишком болтливая?
Он снова поцеловал мои губы, затем опустился к шее, но вдруг остановился.
– Что такое? – Спросила я, не раскрывая глаз.
– Откуда это у тебя? – Он перебрал в пальцах мою подвеску и выглядел обескураженным.
– Подарили. Какая разница?
– Кто подарил?
– Ну, Лиза. – Я злилась.
– И, что, она... Просто так... Тебе ее отдала?.. – Он выглядел растерянным.
– Ну, отдала! Сказала, подарок от кого-то важного и я типа тоже важная! Хрень какая-то! Кто, блин, вообще носит пули на шее?!
Он слез с меня и вылетел из комнаты, хлопнув дверью.
– Чертова сука!!! – Я ударила кулаком по обивке дивана. – Я ненавижу тебя!!!
Вдруг мой взгляд упал на компьютер. Я подошла к нему и свернула вкладку с игрой. Я порылась в папках и нашла наше с Димой единственное фото. Зато фотографий Лизы я нашла тысячи. С Димой и без.
Их совместные фото были такими... Дима был так счастлив на них, целуя и обнимая ее...
Меня душила злость. Я сжала кулаки.
– Он мой, тварь.
Я открыла Димин «ВК», поставила наше фото на аватарку и написала в статусе: «Вскрывайся». Затем я открыла вкладку с игрой и быстро вернулась на диван. В ту же секунду в комнату вернулся Дима. Удача была на моей стороне.
– Прости, я сегодня не настроен. – Сказал он, глядя в пол.
– Нет настроения переспать со мной?
– Нет. – Отрезал он, глядя на этот раз мне в глаза.
– Пидора ответ. – Выругалась я и пошла прочь.
Глава 4
Лиза
Вскрывайся
Данте Алигьери в своей «Божественной комедии» писал, что люди, совершившие суицид, находясь в Аду, превращаются в кустарники. Их ветки ломают и топчут, а они не могут это прекратить.
– Ну, по крайней мере, я знаю, что меня ждет. – Сказала я сама себе сквозь слезы, сидя одна в ванной.
Вы осуждаете меня? Я знаю, осуждаете. И я думаю, что заслужила это.
Проклинайте меня.
Никто не винит меня больше, чем я сама.
Возненавидьте меня.
Никто не ненавидит меня больше меня самой.
Насмехайтесь над моей жалкостью.
Я отчаялась...
Мне было так страшно представить, что моя жизнь закончится вот так глупо, нелепо и рано...
Я находила иронию в том, что мое имя – Елизавета – произошло от еврейского «Eliseba» – «моя клятва Богу». Почему-то я никогда не любила свое полное имя.
Я всегда считала, что суицид совершают эгоисты, не думающие о родных, друзьях, знакомых и тех, кто найдет их труп – ведь у человека, скорей всего, после такого зрелища нарушится психика. Но теперь я понимаю: суицид совершают те, кому перспектива дальнейшей жизни кажется страшнее медленной мучительной смерти, страшнее Ада.
Увидев новую Димину аватарку, я поняла, что не нужна ему больше никогда. Более того, я поняла, что он заменил меня. Разлюбил, влюбившись в нее. Если человек сумел разлюбить – это была не любовь.
Я уже говорил тебе, что такое безумие, а?[18] Безумие – видеть, как тот, кого ты считал своим Солнцем, служит кому-то жалкой лампочкой.
Я смотрела достаточно фильмов и сериалов, читала много книг о самоубийцах, чтобы понять: суицид – это искусство. Искусство требует жертв. А кровь и боль творят безупречность.
Я решила умереть под «[AMATORY]», ведь они были моей любимой группой, а еще я связывала их с Димой. Я остановилась на «Глубоко внутри». Я включила песню на ноутбуке, на 50% громкости, чтобы соседи, которых окончательно достал шум, случайно не спасли меня от смерти.
Я взяла свой несмываемый красный маркер и принялась писать им по своей коже разные цитаты: «Сквозь ночи суицида, сквозь сгнивающий мир, пробираться так сложно, пробираться так страшно»[19], «Нашу любовь скормили рыбам», «Что будет завтра не мне решать, быть может, буду я лежать с тобой, целовать глаза. Быть может, в солнечном бреду, захлебываясь кровью, я уйду, наполнив ванну молоком, смешав его с самим собой»[20], «Сколько еще разбиваться я буду? Сколько?! Сбиваться буду? Разбиваться буду? Я не отсюда!»[21] и «Dirty World»[22].
Считаете меня эгоисткой? Почему? Потому что я, как вы думаете, забыла о матери? О ее чувствах?
Считайте, что так, но учтите, что вы неправы.
Я сделала по одному длинному порезу вдоль каждой руки.
And if you're trying to kill yourself, you might also try locking the door.[23]
...Помоги мне! Я мишень!
Я живая мишень! Я безликая тень!
Глубоко внутри
Я слышу крик,
Но я не стал.
(Я опять, я опять проиграл!)
Ждать здесь тебя.
(Я опять все тебе отдал!)[24]
Глава 5
Дима
Слишком поздно[25]
Как только я выгнал Алину за дверь, я вернулся за компьютер. И вы можете представить себе степень моей ярости, когда я понял, что Алина не только залезла без спроса в мой комп и шарилась там, но еще и влезла на мою страницу в «ВК»?!
Я тут же подошел к матери. Она говорила с кем-то по домашнему телефону. Я сбросил вызов.
– Ты что?! – Тут же возмутилась она. – Что на тебя нашло?!
– Озарение. Я терпел, сколько мог, мама, представлял вместо нее Лизу, терпел ее пошлые шутки, но это! Это перешло все границы!
– Что случилось?
– Она залезла в мой комп.
– Но, Дима, она ведь твоя девушка!
– ОНА НЕ МОЯ!!! – Гаркнул я, затем выдохнул, чтобы успокоиться. – Я не люблю ее.
– А любовь здесь и не нужна. Ее отец владелец сети магазинов автозапчастей и мастерских. Они с папой часто рыбачат вместе и вообще дружат. Обоюда выгодна.
– Хватит! Сколько можно впаривать мне эти циничные рыночные отношения?!! Ты вынудила меня расстаться с Лизой! Начать встречаться с этой тупой, сытой, похотливой... Алиной!!!
– Раньше тебя устраивал такой контингент.
– Да я как игрушка для нее!!! Я Лизу люблю, понимаешь?! Люблю!
– Хорошо. Иди к ней. – Неожиданно смягчилась она.
– Правда? – Не поверил я.
– Правда. Едь к ней, Дима.
– Но почему ты?.. – Опешил я.
– Я щас передумаю! – Пригрозила она.
– Меня уже нет!!! – Я радостно чмокнул маму в щеку и вылетел за дверь.
На улице меня опять поджидала Алина.
– Что тебе? – Быстро спросил я, проходя мимо нее. Она поспешила за мной.
– Прости, мне не стоило...
– Да. Не стоило. – Я не желал ее слушать. – И давай не будем об этом.
– Ты бросаешь меня?!
– Я не люблю тебя. И никогда не любил. Ты же знаешь, я люблю только Лизу.
Она вдруг остановилась. Она, но не я.
– Ну, и катись. – Дрожащим от слез голосом крикнула мне вслед она, сжимая кулаки. – Она все равно тебя пошлет! Она гордая!
– Я сделаю все, чтобы не послала.
Кажется, Алина думала, что ее слова поубавят мою решительность, но они лишь наоборот раззадорили меня.
– Эй! – Позвала она.
– Что?
– Может, тебя хоть подвезти?
***
Алина сидела за рулем темно-зеленой «Тойоты».
– У тебя есть права? – Уточнил я.
– А сам как думаешь?
– Думаю, что нет.
– Угадал.
– Откуда ты тогда водить умеешь? – Глупо спросил я. Вместо ответа, она посмотрела на меня с укором и приподняла одну бровь. – Папа? – Догадался я.
– Ага.
Мы подъехали к дому Лизы. Алина заглушила мотор.
– Я тебя здесь подожду. – Сообщила она. – Вряд ли ты останешься на ночь. – Она ухмыльнулась.
Ее пошлый юмор мне надоел. Я вышел из машины и подошел к квартире Лизы. Я уверенно вжал кнопку звонка до упора. В квартире раздался волчий вой.
Специфичный звоночек. – Усмехнулся я про себя.
Сердце колотилось так, словно я только что бежал Кросс Наций. Дверь не открывали.
Может, она спит? – Подумал я.
Или же просто увидела твою рожу в глазок и решила не открывать. – Съязвил кто-то в ответ.
Я постоял еще пару секунд, затем решил уйти. Спустившись вниз на одну ступеньку, я вдруг расслышал, как где-то играет песня «[AMATORY]». Она дома!
Вдруг в подъезд залетел сквозняк. Железная дверь подъезда базнула и закрылась. Я прижал ладони к ушам. Ого!
Дверь в квартиру Лизы чуть заметно приоткрылась. Я тут же радостно вбежал внутрь.
– Здрасьте, у вас дверь открыта, есть кто дома? – Нахрена я это спросил?
Никто не отозвался.
Я аккуратно прошел вглубь квартиры. Музыка доносилась из ноута в комнате Лизы. Я никогда не был у нее в гостях, но ее комнату нетрудно было определить по плакатам на стенах. Самой же ее нигде не было. Проверив всю квартиру тщательнее, я понял, что Лиза в ванной.
Если я зайду к ней в ванную сейчас, она меня прогонит и даже слушать не будет. – Подумал я.
Откуда ты знаешь? – Ухмыльнулся кто-то в ответ.
Элемент неожиданности? – Догадался я.
Элемент неожиданности. – Подтвердил кто-то.
Я подошел к двери.
Извращенец. – Пискнул кто-то в моем мозгу.
Завали. – Заткнул его я.
Я повернул ручку, дверь поддалась, и я оказался внутри. Лиза лежала в ванне, на одну половину заполненной водой, а на другую – ее кровью.
– ТВОЮ МАТЬ!!!
Я бросился к ванне, оторвал от своей футболки два огромных куска и перевязал ими Лизины запястья.
– Нет, нет, нет!!! – Только и мог повторять я.
Я поднял ее из воды, взял на руки, вынес из дома и занес в машину к обескураженной Алине.
– ГОНИ!!! В БОЛЬНИЦУ!!!
Алина кинулась заводить машину дрожащими руками. Удалось ей это только через полминуты, показавшиеся мне вечностью.
– Зачем? Зачем? – Причитал я сквозь слезы, гладя ее лицо и целуя губы. – ЗА ЧТО?!
Алина вздрогнула от моего крика.
Вскрытые вены Лизы продолжали кровоточить. Жизнь постепенно покидала ее, а мне казалось, что вот-вот умру я.
– Н-надо позвонить. – Заикаясь, сказала Алина.
– КОМУ?!
– В больницу!!! Не ори на меня!!!
Алина достала из бардачка свой сотовый, позвонила в какую-то больницу и коротко объяснила ситуацию. Меня же била истерика.
– Господи, прошу, не забирай ее у меня. Прошу, не забирай. – Шептал я сквозь слезы.
Алина подъехала к больнице. Возле входа уже ждали санитары с каталкой. Я помог им перенести Лизу. Затем они исчезли в больнице.
Я сел на бордюр, трясущимися руками зажег сигарету, и поднес ее к губам. Алина нервно ходила рядом и молчала. Хоть теперь вовремя. Скажи она сейчас хоть слово, я бы ей втащил.
– Алина, – Позвал я.
– Что? – Она села рядом. Я положил голову ей на плечо и закапал слезами ее майку. – Что? Говори.
– Отвези меня кое-куда. – Попросил я.
– Хорошо. Конечно, я отвезу.
– Спасибо. – Выдавил я.
***
Ворота, конечно, оказались закрытыми. Все-таки было уже два часа ночи, чего я ожидал?
Я перелез через забор, спрыгнул на землю и отбил ноги.
– Фак!
Немного подволакивая ногу, я отошел от забора на три шага. Вдруг до меня донесся злобный лай собак.
– Ух, епт!
Откуда-то из темноты ко мне побежали две овчарки. Может, они просто поиграть хотят? С моими... кишками?
Я уже полез обратно на забор, как вдруг мое лицо осветил луч карманного фонаря:
– Кто здесь?!
– Здрасьте, я Дима. – Я прикрыл глаза ладонью, чтобы свет фонаря не слепил так сильно.
– Что ты здесь делаешь?! В храме красть нечего!
– Да я не вор! Мне бы с батюшкой поговорить. – Оскорбился я.
Луч фонаря опустился и я, наконец, смог разглядеть священника, говорившего со мной.
– Идем за мной.
Он загнал псов в будки. Я слез с забора и направился за ним. Мы зашли в какую-то комнату. Тут был стол, деревянная лавка и иконы, куда ж без них.
Наверное, это кухня. – Решил я про себя. – Стоп. В церкви, что, есть кухня?
– Рассказывай. – Попросил он, после того как налил мне стакан горячего чая.
– Спасибо. Эмм... Ну... Особо рассказывать нечего.
– И поэтому ты решил ночью в церковь забраться? Для этого искал меня? Потому что тебе нечего рассказывать? – Не поверил он и усмехнулся. Я усмехнулся тоже. Действительно, фигня какая-то.
– Просто... Ни за что на свете бы не подумал, что когда-нибудь по собственной воле пойду в церковь. – Честно признался я.
– А что заставило тебя передумать? Расскажи мне.
Рассказать-то не так просто, как казалось. – Думал я про себя.
– Все началось с девушки. Лизы.
– Елизавета, значит. Хорошее имя. Набожное. Прости, продолжай. – Тут же спохватился он.
– Да. Так вот, мы с ней начали встречаться. Были счастливы. А потом... – Слезы подкатили к горлу от одной мысли о том, что она где-то там мечется на грани жизни и смерти.
Священник положил руку мне на плечо.
– Скажи, Дмитрий. Легче станет, вот увидишь. – Заверил он.
– А потом... – Наконец, продолжил я. – Потом моя мать запретила мне с ней встречаться. Поначалу я ее не слушал, даже ушел из дома, когда она стала совсем уж наседать. Мы с Лизой сняли квартиру, я нашел работу, все было хорошо, но меня уволили. Лиза уговорила меня помириться с матерью, а та заставила бросить ее... Заставила начать встречаться с другой девушкой, которая мне совсем не нравится. А сегодня мама разрешила мне вернуться к Лизе. Я приехал к ней домой... – Тут слезы победили меня и дальше я смог говорить нескоро. – А она там... В ванной...
Я разрыдался, как маленькая девочка на утреннике. Священник перекрестился.
– Она сейчас в больнице. – Быстро пояснил я, чтобы священник не дай Бог не сказал «Упокой, Господи, ее душу».
– Отцы и дети, Дмитрий, вечная проблема. Вам кажется, что родители вас слишком «прессуют», как вы выражаетесь. – Он усмехнулся. Слышать сленговые словечки из его уст было странно. – Но на самом деле, здесь, конечно, все иначе. Просто твоя мама, Дима, привыкла, что ты маленький и за тобой нужен глаз да глаз. Я так понимаю, что до Лизы у тебя не было серьезных отношений? – Уточнил он. Я отрицательно помотал головой. – Следовательно, твоя мама видела, что ты все такой же ребенок. А когда ты ушел из дома и начал жить самостоятельно, это напугало ее. Она вдруг поняла, что ты больше не принадлежишь только ей. У тебя появились серьезные отношения с девушкой, предпосылки к семье, к свадьбе. Ты становился самостоятельным. Какой маме это понравится?
– Уж точно не моей. – Нахмурился я.
– И никакой другой.
– Извините, что я вас поднял и напугал. – Мне было стыдно. – Я просто не знал, что делать? Был в отчаянии… И подумал, может, хотя бы свечку поставить? Или помолиться? Но сейчас понимаю, что не умею ни того, ни другого.
– Это не сложно. Идем за мной.
Мы встали из-за стола и вошли в храм. За столом со всякими иконками, свечками и крестиками сидела девочка. Ей было лет пять-шесть на вид.
– Папа, кто это? – Спросила она у священника. Папа?
– Вот, Дмитрий, познакомься, это моя дочь – Олеся.
Девочка подошла ко мне.
– Привет, я Олеся. – Поздоровалась она. Я присел на корточки, чтобы поравняться с ней.
– Привет, Олеся, я Дима. – Мы пожали друг другу руки.
– Олеся, покажи Дмитрию, как ставить свечки и скажи, какую молитву стоит читать, ладно? – Попросил священник.
– Хорошо. Смотри. – Она встала на носочки, чтобы взять со стола церковную свечку, но достать так и не смогла. Я подал ей одну из стакана. – Спасибо. – Поблагодарила она.
Мы подошли к какому-то маленькому чему-то, на котором стояли горящие свечки.
– Почему вы не тушите свечи? – Спросил я.
– Ты что?!! Это же все жизни!!! – Испуганно сказала она.
– Жизни? – Не понял я.
– Да. Люди ставят эти свечки за здравие родным и друзьям. Чтобы они жили! А я, что, Бог – жизни тушить?
– И, что же, помогает? – Недоверчиво спросил я.
– Да. Держи. – Она протянула мне свечу.
– Что делать?
– Зажги ее и назови имя того, кому ставишь свечку. Расскажи, как сильно ты любишь этого человека, чтобы Бог понял, что тебе он нужнее, чем Ему.
– А говорить вслух или про себя?
– Как хочешь. Ты тут один, так что можешь говорить вслух.
Она отошла, но недалеко. Я достал из кармана зажигалку и зажег свечу.
– Господь, – Тихо начал я, почему-то чувствуя себя нелепо. – я знаю, мы с тобой не очень-то и ладили, но, прошу, выслушай меня сейчас… Получается? – Шепотом уточнил я у Олеси.
– Да. – Тем же шепотом шепнула она.
Я усмехнулся и продолжил:
– Я понимаю, перед тобой мы все равны и всех нас ты любишь одинаково. Наверное, тебе трудно представить, мои чувства, но, позволь, я постараюсь объяснить? С ней я понял, что такое по-настоящему влюбиться. Жить вместе. Вести себя как дети, но думать о серьезных вещах. Я знаю, что без нее мне не быть счастливым. Я повсюду искал ее. И, вот, нашел. А теперь она в беде. Помоги ей вернуться ко мне. Она думает, я разлюбил ее, но это не так. – Мой голос задрожал. – Ее невозможно разлюбить. Я по-прежнему люблю ее больше всех на свете. И без нее... Я просто не проживу... Не сумею...
Я вновь разрыдался, чувствуя боль в груди. Олеся подошла ко мне и обняла за пояс. Тут я вспомнил, что я не один. Я собрал всю свою волю в кулак и поставил свечку на законное место.
– Ну, как у вас тут дела? – Вышел к нам священник.
– Все хорошо, пап. – Ответила Олеся. – Мы все сделали, как надо.
– Ладно. Проводишь Диму за ворота?
Олеся послушно кивнула и взяла меня за руку:
– Идем.
Мы вышли из церкви.
– Олеся, а почему вы с папой живете здесь? – Наконец, решился спросить я.
– Больше негде.
– Как? У вас нет дома? – Ужаснулся я.
– Наш дом – церковь.
– И ты не ходишь в школу?!
– Нет. Но папа занимается со мной. Мы пришли. – Она открыла замок на воротах. – Пока. И удачи тебе с этой девочкой. Чтобы она выздоровела.
– Спасибо, Олеся. – Я присел на корточки. Олеся подошла ко мне, мы обнялись. – Пока. – Я встал на ноги.
Олеся улыбнулась, закрыла ворота и убежала в церковь. Я подошел к «Тойоте».
– Что это за девочка? – Спросила Алина.
– Дочка священника. Поехали в больницу.
Алина повернула ключ в зажигании, машина тронулась с места.
– Как прошло? – Спросила она, не отвлекаясь от дороги.
– Не так, как я ожидал.
– А что ты ожидал? – Усмехнулась она.
– Ну, я думал, что там повсюду будут иконы.
– А их не было?
– Были, но не такие страшные, как я представлял.
– Ты их представлял с клыками и когтями, что ли?
– Нет, зачем? Просто они оказались какие-то не страшные, а у меня не задымилась кожа.
Ехать в машине с Алиной меня напрягало по двум причинам. Во-первых, потому что у нее не было прав и, останови нас полицейские, у нас обоих по ее милости были бы огромные проблемы. А, во-вторых, я все время боялся, что она повторит закидон Камерон Диаз в «Ванильном небе» – решит угробить нас обоих: заблокирует двери и сиганет на машине с моста. Поэтому я был несказанно рад, когда мы, наконец, приехали.
Я подбежал к регистратуре и спросил про Лизу. Девушка отправила меня на поиски лечащего врача. Когда я нашел его, он объяснил мне, что Лиза в коме. У нее обширное кровотечение. Сейчас ей зашили порезы. У нее большой отек мозга и больше мозг не функционирует. Дышит она наполовину сама. Рефлексы отсутствуют. Еще она под наркозом.
Попасть к ней мне удалось только на следующий день. Алина рвалась со мной, но я запретил ей даже думать об этом. Еще чего не хватало! Я эту больную к Лизе больше на километр не подпущу! Из-за Алины она в коме!
Каждый раз, когда я заходил к Лизе, она была холодной и бледной. Ее белые бескровные губы больше не отвечали на мои слова, на мои поцелуи. Больше не спорили со мной. Рядом с ней больше не было весело. Я скучал по ней.
Я закрыл дверь, задернул жалюзи на окнах и лег рядом с ней. Я закинул руку ей за шею и прижался губами к ее виску.
– Вернись ко мне. – Сквозь слезы умолял я. – Не умирай! Я же люблю тебя!
– Ты выживешь. – Уверенно сказал я. – Я больше не брошу тебя, Занудик. – Я поджал губы. Ее прозвище сжимало сердце, словно тиски. – Помнишь, ты проспала рассвет? – Я усмехнулся. – Ты так расстроилась... Я скажу тебе, что я загадал тогда. Я подумал: «Вот бы жениться на этой красотке и прожить с ней бок о бок всю жизнь». – Слезы. Слезы. Слезы. – Ты любила, когда я пел тебе? Но у меня же ужасный голос! Кастрюлька, как он мог тебе нравится? Он же отвратителен!
В гробовой тишине ответом мне был лишь писк многочисленных приборов, от которых теперь зависела ее жизнь.
Я залез в карман, достал оттуда подвеску, которую снял с шеи Алины, и надел ее Лизе:
– Важны человек, значит? – Усмехнулся я.
Молчание сводило меня с ума. Я прижался губами к ее виску, а затем тихо запел:
Ты помнишь этот день?
На земле под холодным дождем
Остались мы вдвоем.
Из последних сил
Заставлял я биться сердце твое
Моя жизнь сгорала вместе с тобой.
Что приготовил мне наш мир?
Быть может, он спасет тебя
На моих глазах?
Дыши со мной ещё один день
Я буду считать часы
Прижми ладонь к груди моей.
Я считаю пульс,
Но удары утопают в слезах,
Горящих в наших сердцах.
Прикоснись ко мне,
Дай понять, что мы живы еще.
Только мы и никого больше нет
Что приготовил мне наш мир?
Быть может, он спасет тебя
На моих глазах?[26]
Продолжение следует….
Благодарности
Благодарю, в первую очередь, Еву Вайтмари и Светлану Кортикову, которые согласились сфотографироваться для обложки моей книги.
Также благодарю Катю «Ром» Ветышеву. Спасибо тебе за все, родная. Я бы не справилась без тебя.
Отдельную благодарность я выражаю всем моим друзьям за помощь и советы. Спасибо вам, вы самые лучшие.
И, так уж и быть, выражу благодарность Кириллу Whore Ковалеву за вдохновение. Но все равно ты сволочь -_-
[1] «Тройка» – здесь, автобус, передвигающийся по третьему маршруту.
[2] «Рабочка» – Район в городе, где разворачивается действие книги.
[3] S.T.A.L.K.E.R. или «Сталкер» – Компьютерная игра
[4] Красная плесень – Русская панк-рок группа
[5] Отрывок из стихотворения, приведенного в книге Тамары Крюковой «Триптих в черно-белых тонах»
[6] Цитата из к/ф «Мармадюк»
[7] Сергей Есенин «Письмо к женщине»
[8] Район в городе, где разворачивается действие книги.
[9] Денди Мотт – персонаж 4 сезона сериала «Американская История Ужасов», отличавшийся своей капризностью и истеричным поведением.
[10] Мне снова стыдно (англ.)
[11] Цитата из песни [AMATORY] – Слишком поздно
[12] Торгово-развлекательный центр в городе, где разворачиваются действия книги
[13] Цитата из песни Noize MC – Школотой
[14] Авиомарин и Сульпирид – противорвотные препараты
[15] Цитата из песни [AMATORY] – Багровый рассвет
[16] Песня группы «Слот»
[17] Фраза из игры «Deadpool», которой главной герой заставил молчать голоса в своей голове.
[18] Цитата из игры «Far Cry 3»
[19] Цитата из песни группы «[AMATORY]» – «Глубоко внутри»
[20] Цитата из песни группы «[AMATORY]» – «Молочный коктейль»
[21] Цитата из песни группы «[AMATORY]» – «Не отсюда»
[22] Песня группы «Dope»
[23] «Если хочешь покончить с собой, прежде всего, запри дверь» – Цитата из сериала «Американская История Ужасов»
[24] Цитата из песни группы «[AMATORY]» – «Глубоко внутри»
[25] Песня группы «[AMATORY]»
[26] [AMATORY] – Дыши со мной
