Текст книги "Переиграть Казанову (ЛП)"
Автор книги: Лиза Браун Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Дети любили Слейда, и он появился, чтобы заботиться о них. Даже если его не заботили мое расписание и планы, он заботился о детях.
Я проглотила последний кусочек и вытерла липкие пальцы об салфетку. Конечно, я не могла его уволить. Он полностью спас сегодняшний день. Очевидно, у него есть навыки оставаться спокойным в критических ситуациях. Это определенно может пригодиться.
– Я думал о способах, которые помогут нам сотрудничать, – сказал он. Облако прикрыло солнце, затемняя его лицо. – Как насчет того, что ты планируешь день, затем я планирую его.
Мой желудок сжался. Позволить Слейду планировать день и все его виды активности? Я могла только представлять, что он выдумает.
– Давай, Трина. Дай мне шанс доказать, что ты ошибаешься.
Его голос был легким и игривым, но его глаза приковали мои, и на одно мгновение мне показалось, что у его слов есть и другое значение.
Джилли и Макс вернулись, ворвавшись в наше личное пространство и убивая настроение.
– Пойдемте! – Джилли потянула Слейда за руку, в то время как Макс тянул мою.
– Долг зовет, – сказал Слейд, делая вид, что позволяет Джилли поднять его на ноги.
Мы шли к машине Слейда, дети бежали впереди вниз по пешеходной дорожке.
– Так ты будешь учитывать, что я сказал? Подумаешь об этом на выходных? – спросил Слейд.
Он пнул камень. Его ноги жонглировали им как футбольным мячом.
– Конечно, – у меня было много вещей, над которыми стоило подумать на выходных.
После сегодняшнего дня, я не была полностью уверена, был ли верх верхом, а низ низом. Мне нужно было пересмотреть все, особенно мое представление о том, каким должно было быть это лето.
– Классно, – сказал он.
И на кратчайший момент его рука коснулась моей, посылая дрожь по всей моей спине.
Заметки няни: мятеж.
Минус: Дети ненавидят папку. И мои идеи. И меня?
Плюс: Слейд знает, как успокоить всех. Удивительно холоден под давлением.
Минус: Не собираюсь увольнять его после всего.
Плюс: Не собираюсь увольнять его после всего.
Глава 11
Слейд
Пятница, 7 июня
«Готов к купанию нагишом сегодня вечером, большой мальчик?» – пришло сообщение в 8.49 утра.
«Слейд? Ты получил мое сообщение?» – гласил текст сообщения, пришедшего в 9.53.
«Прости, не могу». – Отправил я в 10.17.
«Получил лучшее предложение?» – сообщение в 10.33.
«Слейд? Ты здесь?» – пришло сообщение в 10.47.
Я отключил телефон. Было легче отвергать кого-то с помощью сообщений. Я чувствовал себя плохо, но мы оба согласились, что это была сделка без всяких условий, и теперь я официально расторгнул ее.
Кроме того, я был слишком отвлечен событиями дня, чтобы цеплять кого-то. За исключением, может… Я потряс головой, отгоняя незваный образ поцелуя с Триной.
Такие видения дразнили меня весь день. Когда мы были на середине нашего кричащего соревнования в гостиной Гонсалесов. Когда я нашел ее, плачущей на полу, окруженной остатками от ее порванной папки. Когда я видел, как она ест свое мороженное. Когда я попрощался с ней в конце нашего сумасшедшего дня, который, как я надеялся, закончился примирением.
Очевидно, со мной что-то не так.
Она была не в моем вкусе. Совсем. Поэтому, какого черта происходит? Почему я не могу перестать думать о ней? Почему я чувствую это странное желание быть с ней? Почему, когда я увидел ее плачущей, это так сильно тронуло меня?
Мне необходима профессиональная помощь. Как же удобно то, что я живу с двумя профессиональными психотерапевтами.
Я открыл свою страничку в Фейсбуке. У меня было семьсот двадцать три друга, включая Трину. Мне было интересно, когда она добавила меня к себе в друзья? Или это я добавил ее? Я никогда не отклонял запросы о том, чтобы добавить кого-то в список друзей, но я был удивлен, увидев ее среди остальных.
Нажимая на ее профиль, я был совсем не удивлен, что ее семейный статус был "одинока". Меня больше удивила волна облегчения, которая накатила на меня от этого факта. Я перешел на ее страницу. Тридцать два друга.
Вау.
Должен ли я чувствовать жалость к ней или она просто была требовательной? И как я попал в ее избирательный список друзей? У нас было два общих друга: Дейзи и Алекс. Я увидел, что Трина и Дейзи отметились в театре "Аламо" около 7.30 вечера. "Сила девчонок" – написала Дейзи. – "Фильмы и педикюр". Опять. Я почувствовал странное облегчение, увидев, что Трина провела время с подругой, а не на свидании.
Я перешел на страницу Алекса. "Романтический ужин в "Плавильном котле". Шестимесячный юбилей!" И милое фото его с Тимом, позирующих щека к щеке за столом со свечами. Я поморщился его мерзко романтичному фото, но все-таки поставил лайк. Он мой лучший друг. Несмотря ни на что, и я был счастлив за него, даже если не мог согласиться с его "влюбись и жизнь станет прекрасной" философией.
Было еще слишком рано, чтобы найти, куда идти… и с кем идти… но после просмотра всех пьяных фотографий я отложил телефон, перевернулся на кровати, и мой взгляд упал на папку, ненадежно лежащую на стопке мусора на столе.
Со вздохом я дотянулся до нее и открыл первую страницу, которую в прошлый раз пропустил, посмотрев только расписание.
"Дорогой, Слейд!
Если ты читаешь это, то я совершенно шокирована. Серьезно, возможно где-то во Вселенной открылся портал в другое измерение. Но все равно, если ты читаешь это… спасибо. Надеюсь, ты не считаешь это полным отстоем. Если ты просто продолжишь и перевернешь страницу, может, это поможет тебе понять мой план на лето".
Мой сердечный ритм значительно повысился. Не удивительно, что она была так зла, узнав, что я не читал это.
"Я знаю Джиллиан с тех пор, как ей исполнилось два, но я не знаю хорошо Макса. Он выглядел таким серьезным, когда я несколько раз встречала его с Джиллиан. Надеюсь, он сумеет расслабиться рядом с тобой, потому что ты – парень.
Мамы хотят, чтобы дети занялись образовательной активностью этим летом, поэтому я продумала большой список возможных учебных экскурсий, книг, которые стоит почитать, и даже несколько документальных фильмов. Возможно, это звучит глупо, но, может быть, нам получится сделать это веселым? Ты всегда знаешь, как заставить людей смеяться. Даже на самых скучных уроках".
Чувство вины накрыло меня, как тяжелая гора стыда. Я прекрасно справился с тем, чтобы заставить детей смеяться, подбадривая их на мятеж, который привел к полнейшему разрушению Трины. Я провел рукой по волосам.
Я взглянул на будильник. 11.37 вечера. Слишком поздно, чтобы писать ей. Зная ее, она, скорее всего, уже спит. Образ ее в постели заставил меня сглотнуть и потянуться за бутылкой с водой.
А что бы я написал в любом случае? Прости, я был таким засранцем, но, эй, как я хорошо с этим справился.
Может, было к лучшему, что у нас был выходной порознь, перед тем как мы увидим друг друга снова. Мы оба могли все обдумать и вычислить, как сделать эту работу.
Потому что мы решим эту проблему.
Я об этом позабочусь.
Глава 12
Трина
Суббота, 8 июня
Я прочитала дату годности на банке кукурузы: 5 мая 2007 года. Я фыркнула и отправила банку прямиком в мусорное ведро. Что было не так с людьми? Кто пожертвовал древнюю, просроченную еду в приют для бездомных?
– Есть, что спасти?
Я обернулась, пораженная звуком голоса Шерон.
– Не пугай меня так, – я бросила банку горошка с истекшим сроком годности в мусорное ведро.
Шерон усмехнулась. Все ее пять фунтов и десять дюймов были покрыты пылью, что было досадно, потому что под пылью скрывался великолепный наряд, как всегда. Она сказала, что одевается так, чтобы быть образцом подражания для мамочек, которые остались в приюте со своими детьми.
– До сих пор совсем ничего из этого контейнера, – я нахмурилась. – Кто его оставил? Хотелось бы мне их изловить.
Шерон рассмеялась, стряхивая пыль с ее длинных темных волос.
– Нищие не выбирают, сладкая, и ты это знаешь. Большую часть времени мы пользуемся пожертвованиями. Но на этот раз… – ее голос затих, когда она осмотрела полупустые полки кладовой. – Я надеялась, что мы гульнем по основному источнику в виде этих пожертвований, но полагаю, что не получится, – она заглянула в ближайшее переполненное мусорное ведро и покачала головой.
Я чувствовала себя ужасно, хотя и знала, что это не моя вина, что еда, которую я перебирала, была непригодна для употребления. В приюте "Искупления" был дефицит продуктов в последнее время. Шерон сказала, что такое было не только в "Искуплении", каждое место в городе имело проблемы с поддержанием спроса.
– Можем мы что-то можем сделать?
Она пожала плечами.
– Я обратилась ко всем нашим постоянным спонсорам, – она вытерла пыль со лба. – Но у меня есть более насущные проблемы, чем еда.
Мою грудь сдавило. Я была волонтером в "Искуплении" в течение года. Все "клиенты" Шерон, как она их называла, были бездомные мамы с их детьми. Большинство из них были в очень плохом состоянии, когда приезжали.
Напуганные. Голодные. Убегающие от оскорбляющих мужчин.
Шерон любила доверять мне детей. Я читала им и призывала их к играм на старой игровой площадке в захудалом дворе за приютом.
– Что стряслось? – спросила я, пытаясь убрать тревогу из собственного голоса.
Ее темные глаза на короткое время закрылись, спрятанные за ее красными кошачьими очками.
– О, это просто… я устала, Трина. Вещи всегда выглядят хуже, когда я уставшая.
Я не поверила ей, но я не знала точно, насколько имею право совать свой нос в это дело. Я открыла другую коробку и принялась за сортировку. Срок годности: 2003? Разъяренная, я бросила банку так сильно, что чуть не опрокинула мусорное ведро.
– А ты, оказывается, умеешь играть в софтбол?
– Нет, – рассмеялась я тоже. – Может, мне и стоило.
Шерон усмехнулась.
– "Никогда не поздно" – мой девиз, – она открыла холодильник и достала из него парочку содовых, затем жестом указала мне присесть на стол.
– За лето, – сказала Шерон, и мы чокнулись. – Так расскажи мне о своем лете. Как работа няней? – она указала на мусорное ведро. – Я чувствую, как от тебя исходит накопившееся напряжение.
Напряжения было столько, чтобы захоронить себя в других делах, подальше от мыслей о Слейде.
Я пожала плечами.
– Это была длинная неделя.
– Да? – она стрясла изрядное количество пыли с блузки и улыбнулась мне. – Расскажи все своей тете Шерон.
Удивительным было то, что я могла сказать ей все об этом. Мы говорили о многих вещах. Она казалась намного мудрее меня. Скорее всего, потому что так оно и было.
– Дело просто… в другой няне. Он своего рода…вызов, – я поерзала в кресле, устроившись поудобнее. Может, дело было в тепле, наполнявшим меня, когда я думала о том, как Слейд смотрел на меня вчера.
Она подняла идеально выщипанную бровь.
– Ты сказала «он»?
– Все не так, – защищаясь, сказала я.
Ее внимательный взгляд сконцентрировался на мне. Я нахмурилась, когда увидела ее испытывающую полуулыбку.
– Это не так, – настаивала я. – Мы просто… – просто что? Мы не друзья. Возможно, пока нет. – Партнеры, – сказала я. – Просто партнеры.
– Угу, – она сделала большой глоток, но не отвела от меня взгляда. – И твой партнер – это сложная задача, какого рода?
– Он… непредсказуем. Но его любят дети. Мы не можем согласиться друг с другом хоть в чем-то. Вчера он ушел, но потом вернулся, и тогда, чуть не ушла я.
Шерон скрестила руки на ожерелье, запутавшемся у нее на блузке.
– Слишком много драмы для одного дня.
Я сухо рассмеялась.
– Да, так оно и есть.
– Звучит так, словно между вами двумя эмоции так и кипят. Может ли здесь быть что-то еще? – на этот раз она подняла обе брови.
– Ничего больше, – сказала я. – Наоборот – мы своего рода ненавидим друг друга.
Это было не совсем правдой. Мы закончили на хорошей ноте вчера, после мороженого. Он вел себя действительно… прилично. Даже заботливо. Я прикусила губу, вспоминая, как он держал открытой дверь автомобиля, когда мы прощались. Как он сказал не ездить сердито, имитируя Билла Мюррея в том глупом фильме «День сурка», который моя мама смотрит каждое рождество.
– Я так и думала, – пробормотала она.
– Что? – чуть не рявкнула я. – Ты думала "что"?
– У тебя это на лице написано, милая. Не думаю, что ты ненавидишь этого парня. Совсем нет.
Воздух вырвался из меня так, как если бы она проткнула воздушный шарик под названием Трина.
– Ну ладно, я его не ненавижу, но он мне и не нравится тоже, – я повозилась с солонкой и перечницей на столе. – Я просто не могу его понять.
Она фыркнула.
– Добро пожаловать в клуб, сладенькая. Если когда-нибудь поймешь мужской мозг, дай мне знать.
– Я буду последней, кто это сделает.
Она улыбнулась мне и отодвинула свой стул от стола.
– У тебя есть целое лето для этого, – она встала. – Дерзай. У меня есть еще тонна одежды, которую нужно отсортировать.
Я проследовала следом за ней в подвал, благодарная за задание, которое очистит мою голову от неисполнимой задачи познания мужского мозга.
Мой телефон пиликнул, когда я вытащила очередную футболку из переполненного мусорного бака. Тот, кто пожертвовал это, был одержим Звездными войнами. Я нашла три футболки с Дартом Вейдером, две с Йодой и три с Люком Скайуокером.
«Скалолазание. Воздушный дайвинг. Реслинг с аллигаторами. Две из трех фактических возможностей».
Я постаралась игнорировать опьянение, охватившее меня от сообщения Слейда. Я ответила.
«Ни за что. Макс будет чересчур напуган, а Джилли поранится, стараясь перещеголять остальных детей».
Мой телефон пиликнул снова.
«А что тогда, детка? Исключая документалки».
«Птичьи мозги? Все еще дразнишь меня, прямо в лицо?»
«Не совсем в лицо, если быть точным. Больше прямо в твой экран». За этим следовала целая вереница смайликов.
Прежде чем я успела поджать хвост, я набрала его номер. Он ответил на первом же гудке.
– Это как, когда Алекс и его друзья-геи называют друг друга "чудак", – сказал он, прежде чем я успела произнести хоть что-то. – Речь идет о том, что ты добавляешь сюда обидный смысл, когда принимаешь это на свой счет.
– Думаю, я ошиблась номером, – сказала я.
– "Птичьи мозги" были глупым прозвищем, – сказал он. – Мне жаль, что когда-то я дал его тебе, – я не слышала ноток смеха в его голосе. – Но может "детка" – также плохо. Еще одна из моих неудачных попыток пошутить.
Я молчала несколько секунд.
– Нет! – сказала я. – Детка – классное прозвище. Я могу жить с ним.
– Да? – он звучал удивленно.
– Ага, – ответила я.
Мы оба замолчали. Я не привыкла говорить с парнями по телефону.
– Так, эм, насчет твоих идей. Они сработают для тебя и Джилли, но я не уверена, что они подойдут Максу.
– А тебе? У тебя в наличии философские оппозиции против опасных занятий?
Я дернула себя за волосы. Я должна была быть честной, хотя бы частично. Мое тело пробирала дрожь от одной мысли о секретах, что я храню от него.
– Я не большой любитель рисковать, – сказала я.
– Хм-м-м, – его голос гудел у меня в ушах, заставляя прикусить губу. – Но ты допускаешь возможность твоего становления рискованным человеком?
Мое сердце забилось быстрее.
– Я предпочитаю оставаться на земле, – я нервно прокашлялась. – Как насчет боулинга? Или мини-гольфа?
Он усмехнулся.
– Я чувствую, мы сможем договориться до зиплайнинга (прим.: спуск на канате со скалы).
Мне захотелось, чтобы он увидел, как я закатываю глаза.
– Идея с мини-гольфом может сработать, – сказал он. – Можем пойти с ними в кино после этого, – он сделал паузу. – И под этим я подразумеваю обычное кино, с сюжетом, а не документалку.
– Звучит здорово, – сказала я с облегчением.
– Тогда встретимся у Джилли в понедельник, – сказал он.
– Это свидание, – я тут же захотела забрать свои слова обратно.
– Звучит здорово, – сказал он, судя по всему, необеспокоенный моей бестактностью. – И, кстати Трина? Я прочитал папку. Полностью.
– Ты сделал это? – мой голос был шепотом.
– Ага. Хорошо, что ты дала мне копию. Видя, как твоя приняла преждевременную кончину.
– Это должно быть самые прекрасные слова, что ты говорил, Эдмундс. – я растягивала слова.
– Вот тебе еще немного оттуда же. Просто, если я не на доске почета, это не значит, что я не могу там быть.
Я не знала, что на это ответить.
– Тебе лучше не приносить с собой папку в понедельник. Дети будут напуганы.
– Роковая папка поднимается из мертвых, чтобы мучить невинных детей.
– Не настолько плохо.
– Ты же знаешь, что у нее есть индекс, верно? И оглавление?
– Ну что ж, я думаю, есть вещи и похуже.
– Назови хотя бы одну.
Я пожевывала внутреннюю сторону губы.
– Эм… то, что она не проработана досконально?
Его смех заставил меня дрожать во всех неправильных местах.
– Хорошо, я сдаюсь, детка. Ты никогда не будешь копом в деле о папочном безумии. Но тебе должны заплатить за работу, которую ты проделала ради этой штуки.
Упоминание о добавочном жаловании напомнило мне о сверхурочных от его мамы, которые я обналичила в то утро, и вырвало из флиртующей дымки, в которую я успела упасть.
Сок счастья, поливающий мою систему, испарился, заменившись чувством вины и чем-то еще. Паникой, может быть?
– Трина? Ты упала в обморок или что-то такое? Мне следует забрать комплимент обратно, чтобы ты смогла дышать?
Я взглянула на Глена, мастера на все руки для Шерон, который топал вниз по лестнице с его поясом для инструментов, мужчина на задании. Он был отставным сантехником или электриком, или кем-то еще, кто работал волонтёром в приюте. Я подозревала, что у него было кое-что для Шерон.
– Мне нужно идти, Слейд. Глен нуждается во мне.
– Кто такой Глен? Где ты вообще?
– Не бери в голову. Увидимся в понедельник, – я сбросила вызов, прежде чем он смог спросить что-то еще. Или бросить еще больше сомнительных комплиментов, которые заставляли меня чувствовать себя как Бенедикт Арнольд наших дней.
Спустя некоторое время, я напечатала свой первый отчет о прогрессе Слейда, уместив сумасшедшую неделю в один абзац.
«Мы начали не очень хорошо, но я полна надежд, что следующая неделя будет более плавной. Взаимодействие Слейда с детьми веселое и неожиданно полезное. У него оказалось несколько неожиданных навыков, которые могут пригодиться».
Я надеялась, в доме Макса не было камер для присмотра за нянями, потому что они могли раскрыть реальность. Драма для мамочек. Что случалось во время наших рабочих часов должно остаться строго между нами.
Меня расстраивала картина мамы Слейда, читающей мое письмо. Может, она прочитает его с телефона, в то время как они будут завтракать завтра, со Слейдом, сидящим рядом, за столом. От мини-фильма, играющего в моей голове, меня замутило.
Как долго я еще смогу хранить этот секрет?
Глава 13
Слейд
Суббота, 8 июня
Обычно я наслаждался тусовками в клубе, но не сегодня. Я заменял Линдсей в ее спасательной деятельности, она вывихнула лодыжку и позвала меня в панике.
Это должен был быть идеальный день, множество горячих цыпочек, на которых можно посмотреть, множество друзей, с которыми можно пошутить, и бесплатная еда из бара, потому что девушки, работающие там, никогда не заставляли меня платить. Но, даже несмотря на это, я был рассеян.
Я не мог перестать думать о Трине. Детке. Не важно, каким именем я называл ее, это не изменяло тот факт, что она занимала больше пространства в моей голове, чем вообще должна была бы.
Такого никогда не было раньше. Или было, но не так долго, поскольку зло Кристен закалило мое сердце. С тех пор я уверился, что не стоит западать на кого-либо. Я выбирал девушек, которые не были заинтересованы в долгих отношениях. Или если я неожиданно цеплял их, то соскакивал, как можно скорее.
То, что касалось Трины, меня озадачивало. Я хотел перестать зацикливаться на ней, но не мог контролировать свои собственные мысли. Кто был этот парень Глен, о котором она говорила по телефону? Она сказала, он в ней "нуждается". Для чего? Моя челюсть сжалась, когда я представил ее в объятьях другого парня, законченного бабника, который говорит ей, как сильно она ему нужна.
Такой же парень как я.
Я смотрел на мерцающую воду, блестящие купальники, пляжные полотенца, как перекинутые через шезлонг накидки супергероя. Это была моя территория, я практически владел этим бассейном, руководя им, как король, даруя шутки и милости своим подданным.
Но сегодня я чувствовал себя самозванцем.
Особенно, когда знакомая блондинка привлекла мое внимание волной, проплывая мимо. Черт. Очевидно, игнорировать ее сообщения было недостаточно. Я должен был пройти через более трудный путь.
Я надеялся, что Алекс и его носовой бумажный платок были готовы.
***
– Клянусь, это в последний раз, – сказал я Алексу полным буритто с курицей ртом. Мы сидели за одним из наружных столиков Чипотле, растягивая трапезу. Мы проплыли пару кругов вместе после моей смены в качестве спасателя, и сейчас не могли, есть достаточно быстро.
– Чувак, смотри на вещи реально. Это в последний раз, до следующего месяца, или до того момента, как ты сделаешь это снова, а следующая Барби будет рыдать, умоляя меня объяснить, почему ты такая задница, – Алекс похрустывал горсткой тартилий. – Этот вопрос, я знаю, задается по существу. Между прочим, почему ты такая задница?
Посасывая через соломинку свой напиток, я взглянул на него. Я провел последние двадцать минут, пытаясь убедить его, что не собираюсь быть причиной еще одного женского кризиса этим летом, но он не поверил мне.
– Помнишь о нашем споре, чувак? – спросил он. – Почему ты не направишь свою энергию на "Птичьи мозги" вместо того, чтобы разбивать случайные сердца?
Он замялся, находясь недалеко от истины.
– Что за спор?
Он фыркнул.
– Забыл уже? Супер, для меня это будут легкие пятьдесят баксов.
Я сузил глаза.
– О споре я помню, но как я говорил тебе прежде, даже я не смогу превратить "Птичьи мозги" в тусовщицу, – я слегка съежился, называя ее так.
– Там признаков жизни совсем нет, да? Даже после целой недели с тобой и твоими магическими поползновениями? – Алекс плутовато улыбнулся. – По крайней мере, мне не надо переживать, что Трина придет ко мне плакаться. Она тебя терпеть не может.
Я схватил буритто и засунул его в рот, теперь мне хотя бы не надо было ему отвечать.
Алекс внимательно наблюдал за мной.
– Она тебя достала, так ведь? – он рассмеялся. – Мужик, хотелось бы мне быть мухой на стене между вами. Должно быть это интереснее чемпионата мира по борьбе.
Я фыркнул.
– Ага, можно и так сказать, – хотя сама идея о реслинге с Триной заставила меня потянуться за содовой.
– Как ее сумасшедшее расписание работы с детьми? Она носит с собой секундомер?
Я рассмеялся, но затем представил ее в слезах, в окружении разорванных клочков ее папки. Я смял обертку от буритто и бросил в него. Сильно. Она отскочила от его головы и упала на пол.
Он сунул еще одну горсть чипсов в рот и начал жевать, все еще наблюдая за мной. Я ненавидел моменты, когда он начинал строить из себя психотерапевта. Он был хуже моих родителей.
Затем он покрутил трубочку в своем стакане.
– Та-а-ак, – растянул он, – может быть, я ошибся, и Трина все-таки придет поплакать на моем плече? Ожидать ли мне этого ужасающего события в своем будущем?
Я резко встал, мой стул пронзительно взвизгнул позади меня.
– Нет, – огрызнулся я. – Ничего подобного. Мы партнеры. На этом все.
Партнеры – это все, кем мы можем быть, или должны быть.
Ничего больше.
