Текст книги "Сладостная месть"

Автор книги: Лиз Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– А-а. – Она подняла глаза и взглянула на широкую дубовую лестницу, которая, как и весь дом, была построена на века. – Тогда наверх.

Неожиданная дрожь в ее голосе удивила Люка. Несмотря на постоянное стремление огрызаться, она так же, как и он, явно чувствовала сексуальное напряжение между ними. Может быть, в этом и состояла причина ее резкости. Ему следует быть осторожным, иначе она отпрянет назад, как пугливый жеребенок.

– Наверх, – согласился он с нечаянной улыбкой, на которую тут же откликнулись ее глаза.

Затем она резко повернулась и легко взбежала наверх по пологим ступенькам. Он не сразу последовал за ней, с удовольствием наблюдая, как покачиваются ее бедра под короткой кожаной курткой. Он представил, как охватывает эти бедра руками и прижимает к себе. Сила его желания оказалась неожиданной для него. Он сглотнул слюну, переводя дыхание.

Физз остановилась на площадке между этажами, чтобы взглянуть сквозь высокое витражное окно. Зимнее солнце, проникая сквозь окрашенное стекло, отбрасывало на стену цветные блики. В его лучах каштановые волосы Физз отсвечивали темной медью, и Люк почувствовал, как в нем пробуждаются жизненные силы.

Он не предполагал трудностей в соблазнении дочери Эдварда Бьюмонта. Не из-за высокого самомнения. Просто, по его данным, у нее не было в последнее время никаких любовных связей, и к тому же он знал, что девушки, которые живут в тени своих более красивых сестер, обычно с благодарностью откликаются на любые знаки внимания. Но он не собирался извлекать из этого удовольствие. Волосы зашевелились у него на голове, когда он понял, что его подстерегает опасность слишком увлечься этим самому.

Люк не хотел думать об этом. Он уже все обдумал заранее. Сейчас настало время действовать. Перепрыгивая через две ступеньки, он в одно мгновение достиг лестничной площадки и остановился позади Физз, следя за тем, чтобы не коснуться ее. Он хотел увидеть, что приковало ее взгляд. На сотню метров тянулся регулярный парк, за которым начинался лес. Под деревьями белели оазисы подснежников. – Красиво, но не практично, – произнес он. – А любование садом определенно является напрасной тратой времени.

– Есть вещи, которые никогда не бывают напрасными, – возразила Физз.

Она повернула голову, изогнув длинную шею, и посмотрела на него широко распахнутыми глазами. Ее губы слегка приоткрылись. Люк почувствовал почти непреодолимое желание поцеловать ее, прижать к себе, почувствовать, как она дрожит. Он с трудом поборол в себе это желание. Он хотел, чтобы она влюбилась в него. Заставив ее ждать, он быстрее достигнет цели. Фокус в том, чтобы сохранить при этом трезвую голову. Эта перспектива возбуждала и странно тревожила его.

– Предлагаю обменяться мнениями о наших любимых способах тратить время за обедом, – с улыбкой сказал он. – А пока можете наслаждаться пейзажем. Я осмотрю второй этаж. Для этого не требуется присутствия нас обоих.

Он отправился наверх. Спальни сохраняли увядшее изящество обстановки. Скорее всего, каждое поколение владельцев что-то убирало и добавляло. Но некоторые предметы явно приобретались еще тогда, когда дом был новым.

В хозяйской спальне стояла массивная кровать с пологом. При взгляде на нее можно было поверить, что на ней спали еще во времена Елизаветы. Вторая спальня, с отдельной ванной и небольшой гардеробной, очень походила на первую, но была выдержана в более светлом, женственном стиле. Люку неожиданно стало грустно от того, что такой замечательный семейный дом дошел до того, что его сдают на короткое время.

– Люк? – послышался в дверях голос Физз. – Все в порядке? Вы куда-то пропали. Душ работает?

– Да. – Он изобразил на лице улыбку и повернулся к ней. – Что вы думаете об этом? – спросил он, указывая на кровать. – Вполне возможно, что Me лани никогда не простит мне, если я лишу ее возможности спать на настоящей кровати с пологом.

– Если вы ей не расскажете, она никогда не узнает. Кроме того, кровать немного коротковата, – пренебрежительно сказала Физз. Люк ожидал большего энтузиазма, но она лишь бегло взглянула на кровать, прежде чем посмотреть на часы. – Вы уже все осмотрели, Люк? Время идет.

Он заметил легкий румянец, покрывший ее щеки, и улыбнулся в душе. Ей понравилась кровать.

– Я еще не осмотрел первый этаж, но это не займет много времени. Вы, наверное, проголодались, – сказал он.

Двадцать минут спустя они остановились у небольшого ресторанчика на склоне холма.

– Я думала, вы хотите снять что-нибудь временное, – сказала Физз, пробегая глазами список.

Видимо, Люк Дэвлин собирается потратить весь день на осмотр домов, решила Физз. Она бы отдала любое количество жареного картофеля в обмен на свой бутерброд в безопасном маленьком кабинетике на краю пирса. Правда, теперь он отнюдь не безопасен. Люк вторгся туда так же, как и в ее жизнь. Но она уже достаточно наслушалась о предпочтениях Мелани. Кровать явилась последней каплей.

– Усадьба Уинтерборн полностью соответствует вашим требованиям. Тем более что там есть экономка, которая возьмет на себя все заботы по дому.

– И там есть собственный пляж.

Он поймал ее взгляд. Он снова поддразнивал ее.

– Да, хотя и очень маленький, – сдержанно согласилась она.

– Правда, я все еще думаю, что Мелани предпочла бы жить ближе к городу.

Мелани.

– Я же вам говорила, что нужно было взять ее с собой. Если бы она увидела усадьбу, она бы тут же влюбилась в нее.

– Как и вы, – сказал он. – Хотя на нее, вероятно, произвела бы впечатление кровать, а не сад.

– Кровать? – переспросила Физз, как будто в первый раз слышала о ней.

В этой маленькой старинной усадьбе ей понравилось все, до последней деревянной панели, отполированной за века до мягкого матового блеска. Ее взгляд встретился со взглядом Люка. Он слегка приподнял бровь. Она могла бы не заметить этого. Но она заметила.

– Она замечательная, – сказала Физз.

– Очень живописная, – согласился он. – Несмотря на маленький размер.

– Я имела в виду усадьбу.

– Мы могли бы вернуться и уточнить размер, – задумчиво предложил он. – Вы примерно такого же роста, как Мелани.

Физз поспешно отвернулась и уткнулась в список, чтобы скрыть гневный румянец, проступивший на ее скулах. Она во власти этого человека. Но ведь он не должен флиртовать с ней? Неужели для его самолюбия недостаточно того, что он обладает Мелани Бретт?

– Больше ничего подходящего в этом списке нет, – упрямо заявила она.

– Вы сможете убедить меня в этом за обедом.

Он вышел из машины и открыл ей дверцу. Обед. Обед означал, что она будет сидеть напротив него, не имея никакой возможности скрыться. И обсуждать достоинства кровати с пологом.

– Для обеда довольно поздно, – сказала она, глядя на часы. – Мне пора возвращаться. У меня куча дел.

– Ублажать меня – самое важное дело для вас, – напомнил он, помогая ей выйти из машины.

Ее макушка едва доставала ему до подбородка.

– Вы пока еще не наш спонсор, – сказала она, обращаясь к его галстуку.

Он взял ее за подбородок и приподнял его так, чтобы она встретилась с ним взглядом.

– А вы нашли другого? – спросил он. Низкий, хрипловатый звук его голоса отозвался эхом внутри нее, прикосновение его пальцев посылало сигналы, на которые ее тело реагировало недвусмысленным образом.

– Зачем мне кого-то искать, если вы так щедры, – сказала она, пытаясь сохранить выдержку.

– Неужели? Но ведь вы ищете. Безуспешно. Вряд ли кто-нибудь в Брумхилле горит желанием швыряться сейчас деньгами. Все ждут объявления об увольнениях в «Харрис индастриз».

Итак, он контролирует ее действия. Интересно, как ему это удается? Он что, нанял частного сыщика? Прослушивает ее телефон? Внедрил шпиона на радиостанцию? Ей очень хотелось бы знать. И использовать те же методы против него.

– Их будет много? – спросила она. – Увольнений?

– Я не собираюсь говорить вам этого, Физз. – Он почти улыбался. – И вы это понимаете.

Конечно, она понимала. Но если бы она не спросила…

– Новость, что Мелани будет работать с нами, привлечет рекламу, – напомнила она.

– Сколько дополнительного рекламного времени вам удалось набрать на сегодня?

– Около пяти минут. Но у меня было слишком мало времени.

– Отнесите в банк мой чек, и вы получите все, что вам нужно.

– Но ведь сначала мы должны подписать официальное соглашение, – заметила она.

– В пятницу, в двенадцать. Разумеется, если вы не подпишете его, Мелани не будет работать у вас.

– Разве не она решает это?

– Нет. Возможно, нет.

– Понимаю.

– Я рад этому.

Как может он быть таким безжалостным? Вопрос читался у нее на лице. Его темные глаза горели непреклонной решимостью, и по телу Физз пробежала волна нервной дрожи. Она попыталась скрыть ее, беспечно пожав плечами.

– А почему я не должна подписывать? Насколько я могу судить, это выгодная сделка для меня.

– Значит, у вас есть все основания ублажать меня. И пятница будет хорошим днем для нас обоих.

Его рот находился так близко, что на какой-то момент Физз подумала, что он собирается поцеловать ее. Понимание того, что она хочет, чтобы он ее поцеловал, что он мог прочесть это желание в ее глазах, мгновенно охладило ее, как если бы она нырнула в ледяную воду. Она резко отступила назад, освободившись от теплого прикосновения его пальцев.

Люк слегка приподнял брови, и она попыталась рассмеяться, чтобы скрыть смущение. В конце концов, мысль о поцелуе была на самом деле смешной. У него есть Мелани Бретт, чтобы согревать ему постель.

– Вы, кажется, говорили об обеде? Он слегка улыбнулся, как будто желая выразить одобрение ее послушанию, и, взяв под руку, провел внутрь. Ресторан был небольшим, уютным и, видимо, очень старым.

– Я обязательно должен привести сюда Мел, – сказал Люк, пока Физз оглядывалась вокруг. – Она обожает всякую древность.

– Я вам говорила, что ей понравится Уинтерборн. Кстати, там у дверей растут дикие розы. Летом вы будете рады уединению.

– Что вы будете пить? – спросил он.

– Воду, пожалуйста.

– И все? Вы ведь не за рулем.

– Я на работе.

– Неужели общение со мной представляется вам столь тяжелым трудом?

– У меня такое чувство, что вы хотите, чтобы это было так, – сказала она.

Тогда я должен постараться, чтобы помочь вам расслабиться, – ответил он. Мягкость его тона была обманчивой. – Особенно если учесть, что вы тратите ваше драгоценное время, помогая мне.

– У меня не было выбора. – Физз вспыхнула, осознав, насколько позволила личным чувствам вторгнуться в то, что было чисто деловым вопросом. – Извините. Я не имела в виду… – Она остановилась. Она не знала, что она имела в виду, но извинения только ухудшили дело. – Радиостанция не работает сама по себе, Люк. Я должна заниматься делами.

– Вы должны? Но ведь ответственность лежит на вашем отце?

Что-то в его тоне заставило Физз помедлить, прежде чем возразить ему.

Да, имя ее отца стояло в документах на право вещания. И Эдвард Бьюмонт имел кабинет в мезонине, гораздо более роскошный, чем ее нора на чердаке. Но он занимался главным образом своими собственными делами, и ему помогала в этом секретарь, предоставленная радиостанцией в обмен на его участие в сериале «Залив каникул». Такое положение устраивало всех.

Для всего внешнего мира, включая сотрудников радиостанции, за исключением нескольких человек, которые работали здесь с самого начала, «Павильон-радио» принадлежал Эдварду Бьюмонту. В конце концов, кто в здравом уме мог серьезно подумать о том, чтобы выдать лицензию девятнадцатилетней девушке, которая на руинах своей мечты пытается построить для себя новую жизнь и найти новое дело?

– Ваш отец держатель лицензии? – настаивал Люк.

Физз почувствовала, что для него это важно, и неожиданно испугалась, что, если он узнает, что радиостанция – это ее детище, а вовсе не многоуважаемого Эдварда Бьюмонта, он, возможно, не станет с такой готовностью оказывать им поддержку.

– Мой отец? – переспросила она, уставившись в свой стакан.

Говори «да», Физз, подталкивало ее подсознание. Говори быстрее.

В конце концов, это было правдой. И все же эта идея осенила именно ее, Физз, когда отец в один из дней вытащил ее из дома, где она страдала над своим разбитым сердцем, и привел на пирс. Он хотел просто вытащить ее на свежий воздух, вернуть ее бледным щекам немного румянца.

В городе уже поговаривали о необходимости открыть местную радиостанцию, и неожиданно Павильон – полуразрушенный и заброшенный показался Физз идеальным местом. И, увидев искру воодушевления в глазах дочери, Эдвард Бьюмонт поддержал ее, согласившись внести свое имя, если она найдет деньги и подготовит документы. Деньги были меньшей из проблем. Она и Клаудия унаследовали состояние матери. Оно было небольшим для актрисы, которая долгое время была на вершине своей профессии. Конечно, мать всегда была экстравагантна, тратила кучу денег на наряды и драгоценности. И потом, это состояние тратилось в течение девяти лет после аварии, до ее смерти. Но все же денег хватило.

Физз неожиданно оцепенела. Драгоценности. Они лежат в банковском сейфе. Половина их принадлежит ей.

Она поймала на себе удивленный взгляд Люка. Он, казалось, чувствовал ее нежелание признать роль отца. Она не была рада тому, что отец выбрал этот момент, чтобы вытолкнуть ее в холодный, суровый мир, но, несмотря на проблемы, с которыми она столкнулась за последние несколько дней, в ней росло нежелание продолжать поддерживать обман. Именно ее тяжкий труд привел радиостанцию к успеху, и, когда настанет время возобновления лицензии, она будет рада открыто взять в свои руки бразды правления. Если, конечно, до этого их не проглотит какой-нибудь информационно-развлекательный монстр. Но сначала ей придется пообедать с дьяволом.

Она подняла взгляд и встретилась с глазами этого конкретного дьявола.

Зачем вы спрашиваете, Люк? Вы, кажется, знаете все о нас. Я уверена, что вы знаете ответ и на этот вопрос.

Линия его рта заметно расслабилась.

– Я знаю не все. Почему, например, вы не присоединились к своей блестящей семье на сцене?

Физз моргнула. Ее так давно никто не спрашивал об этом, что она успела забыть, как больно ранит этот вопрос.

– Я удивлена, что вы спросили, Люк, – усмехнулась она. – На вас не произвел впечатления мой спектакль в вашем офисе.

– Немного через край, – согласился он, – но со страстью. И все же вы должны испытывать соблазн – в конце концов, вы ведь учились в Королевской академии драматического искусства.

Физз почувствовала неловкость, обнаружив еще одно доказательство его интереса к их семье. Учеба в Академии была очень давно. Она постаралась скрыть тревогу за небрежным пожатием плечами.

– Все ожидали от меня этого. Отец до сих пор сожалеет о том, что у него не три дочери, чтобы играть с ним в «Короле Лире».

Люк Дэвлин резко поднял голову и прищурил глаза.

– Интересная мысль, – холодно произнес он.

– Ничего не получится. Я не создана для сцены.

Он кивнул, и тот факт, что он принял ее слова без вопроса, ясно показывал, что талант у нее все же есть.

– Идемте обедать? – предложил он.

– А нас обслужат так поздно? – спросила Физз, глядя на почти пустой обеденный зал.

– Я сделал заказ по телефону прямо из машины, пока вы ахали и охали от восторга в саду.

– Вовсе нет, – возразила она. – Я никогда в жизни не ахала от восторга. – Она поймала его взгляд, и с ее губ сорвался неожиданный смешок. – Ну разве что в ранней юности.

Люку пришлось почти силой увести ее из старого сада, который она заметила из окна и отправилась исследовать, пока он осматривал комнаты первого этажа.

– Но дело не только в саду, – заметила Физз. – Весь дом замечательный.

– В нем должна жить семья, которая будет следить за ним. Такой дом не должен сдаваться на время, как безликая квартира.

– Наверное, он сильно отличается от вашего дома в Австралии, – сказала она, усаживаясь на отодвинутый им для нее стул. – Вид на сиднейскую гавань, да? Металл и стекло? – добавила она, припомнив фотографию из досье Джима.

– Должно быть, вы читали какие-то старые газетные вырезки, – сказал он, слегка пожимая плечами. – Я продал его четыре или пять лет назад.

– Старые газетные вырезки – это все, что было у меня в руках, – сообщила она.

Они оба поигрывали ножами и вилками, избегая смотреть друг другу в глаза.

– Я предпочитаю разыгрывать мою собственную пьесу на частной сцене.

– Именно по этой причине вы хотите побыстрее покинуть «Метрополь»?

Он поднял голову.

– Популярность Мелани причиняет мне неудобства, – согласился он. – Орды юных девиц, оккупирующих ступеньки крыльца, отнюдь не забавляют меня.

Физз усмехнулась.

– Могло быть и хуже.

– Не понимаю, как.

Это могли бы быть орды юнцов, – сказала она и затаила дыхание.

Вряд ли было тактично указывать, что Мелани достаточно молода, чтобы быть привлекательной для юношей. Но с тех пор как она встретилась с Люком Дэвлином, чувство такта все чаще покидало ее. Однако он, казалось, не заметил ее выпада и с улыбкой повернулся к официантке, которая принесла им еду. Пока их обслуживали, Физз успела перевести дыхание.

Замечательно, – проговорила она, попробовав тонкий ломтик ростбифа. Она решила перевести разговор на более безопасную тему, чем квартирные проблемы Люка.

– Вы здесь никогда не были?

– Была когда-то давно. У меня не слишком много свободного времени. Радиостанция отнимает весь день.

– И ночь?

Физз подняла глаза, удивленная вопросительной интонацией его голоса. С какой стати он проявляет интерес к ее личной жизни?

– У нас круглосуточное вещание, Люк, – напомнила она.

Это оставляет не много времени для… другого.

– Не очень много.

И это вполне устраивало ее.

– Возможно, не стоит так увлекаться работой. Вы можете потерять чувство перспективы. Что вы будете делать, если, к примеру, ваш отец потеряет лицензию?

– А почему он должен потерять ее? – спросила она, уловив странную нотку в его голосе. – Вы знаете что-то, чего мы не знаем?

– Не исключено. Но можете забыть об этом. Я не вижу пользы в радиостанции.

– Однако вы используете «Павильон-радио» для чего-то. Я не знаю для чего. Но я знаю, что вы не вполне откровенны со мной.

Тогда как вы, конечно, сама честность?

– Мне нечего скрывать.

– Возможно. Но похоже, эта радиостанция беспокоит вас гораздо больше, чем вашего отца. Он не удосужился даже снять трубку телефона, чтобы позвонить мне.

Все-таки она права. У этого человека дискриминационное отношение к женщинам. Он просто не может вручить свои драгоценные деньги в руки девушки. Она почувствовала удовлетворение оттого, что сумела сохранить свою тайну. Сейчас не время объявлять войну, бороться за свои права. Ее время еще придет. Физз спрятала гордость и придала лицу серьезное выражение.

– Я могу заверить вас, что мой отец всецело предан «Павильон-радио». – Она попыталась вспомнить его речь в тот вечер, когда они впервые вышли в эфир. Он целиком и полностью вошел в роль общественного благодетеля. Физз еще долго потом поддразнивала его. – Брумхилл его дом, и он считает, что город заслуживает большего, чем обычная станция с поп-музыкой и рекламой. Он хотел обеспечить широкий выбор передач.

Этого хотел он. А чего хотите вы?

Я? О, я просто веду бухгалтерию, слежу за тем, чтобы все было на ходу. Любой может делать это. – Она хорошо вошла в роль. – Если мы потеряем лицензию, я найду другую работу, – серьезно заявила она. – Но папа…

В этом месте ее отец, наверное, приложил бы руку к сердцу. Но он был законченный актер и мог позволить себе лишний жест. Физз отказалась от столь драматического продолжения и просто выразительно пожала плечами.

Таким образом, как я понял, перед вами не стоит вопрос об отказе от моего предложения? – сказал Люк.

Он сказал это очень, очень мягко. Мягко стелет, да жестко спать, подумала Физз. Она была рада, что ее руки заняты ножом и вилкой, так что она не имела возможности стереть пощечиной с этого гордого лица приводящее ее в ярость довольное выражение.

Вместо этого Физз заставила себя улыбнуться. Ее челюсть едва не затрещала от предпринятых усилий.

– Не стоит портить такой чудесный обед разговорами о делах, – сказала она. – Лучше расскажите, как вы заработали свои миллионы.

– Зачем? Надеетесь почерпнуть идеи, чтобы поймать собственную удачу?

– Мне много не нужно. Всего лишь деньги, достаточные для того, чтобы удержать радиостанцию на плаву.

– Я уже предложил вам это совершенно бесплатно.

Не бесплатно, подумала Физз. Он берет и продолжает брать. Он вторгается в ее жизнь.

– Вряд ли бы вы отдали мне бесплатно даже стружки от вашего карандаша, – сказала Физз с исключительной вежливостью.

– Вы так думаете?

Физз заметила, что его улыбка стала немного натянутой. Она задела его за живое.

– Могу заверить вас, что я не рассчитываю, что вы будете расплачиваться за этот обед, – сказал он.

– А я не собираюсь требовать с вас оплату за помощь в подборе дома. Может быть, закончим на этом?

– До пятницы.

– До пятницы, – согласилась она.