Текст книги "Сладостная месть"
Автор книги: Лиз Филдинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
И не то со вздохом, не то со стоном, вырвавшимся из горла, Люк протянул руку и вынул гребни, удерживающие узел ее волос. Густые тяжелые пряди цвета каштана, только что выпавшего из кожуры, отсвечивая в свете пламени, упали на ее лицо и рассыпались каскадом по плечам. Он приподнял их, взвешивая в ладонях их тяжесть, пропуская шелковистыми лентами сквозь пальцы. Затем, не говоря ни слова, обнял ее.
Люк не спешил. Он давал ей время сказать «нет», если она не захочет этого. Но она хотела. Все ночные кошмары развеялись. Настало время сказать «да». Она скользнула руками по его груди, сбрасывая с его плеч куртку, обвивая его шею, притягивая к себе его губы, позволяя своим рукам и своим губам сказать все за нее.
И когда его рот нашел ее губы, легко касаясь их кончиком языка и зубами, желание, медленно нараставшее с самого начала, наполнило все ее существо, разлилось по ее телу. Ее глаза неожиданно вспыхнули. Она хотела его и, почувствовав в нем ответное желание, ощутив напряженную твердость его тела, подчинилась потребности дотронуться до него. И сделала это с той естественностью, которая была дана ей от природы.
Он поймал ее руку, на мгновение прижал к себе, потом поднес к губам и поцеловал в ладонь. Затем, не говоря ни слова, подхватил ее на руки и отнес в спальню. Физз приникла к нему, как к спасательному плоту в штормящем море, уцепившись пальцами за плечи.
Плотные бархатные шторы закрывали окна, отделяя комнату от темной ночи, от всего остального мира. Светильник над кроватью отбрасывал мягкий свет. Люк положил ее на кровать и растянулся рядом, прежде чем она успела возроптать из-за того, что их тела разъединились.
Он долго и пристально смотрел на нее, его глаза были затуманены дымкой. Слабея под этим взглядом от страстного томления, она подняла руки к его лицу, провела ладонями вдоль слегка колючего подбородка, прошептала его имя.
Он зажал между пальцами узкую бретельку, поддерживающую ее комбидресс.
– Черный цвет, – проговорил он. – Немного банально?
Он поддразнивал ее, и ей нравилось это. Ее охватило опьяняющее ощущение близости.
– Если тебе это не нравится, Люк, – прошептала она с соблазняющей хрипотцой, – почему бы не снять это с меня?
– Кто сказал, что мне это не нравится? Он сдвинул в сторону бретельку и коснулся поцелуем плеча Физз, потом склонился к ее шее. Она тихо вскрикнула от удовольствия, когда он припал губами ко впадинке между ключицами. Он стянул плотный шелк вниз, обнажая молочно-белые упругие груди. На мгновение его взгляд задержался на них. Потом большими пальцами рук. он провел по розовым соскам. Они призывно напряглись в ответ. Люк втянул в рот и принялся ласкать языком по очереди каждый отвердевший кончик, доведя Физз до почти мучительной агонии наслаждения. Она зарылась пальцами в его густые волосы, прижимаясь к нему, предлагая ему себя.
– Физз, – прошептал он, – обними меня, обними меня крепче.
Ее не нужно было упрашивать. Несмотря на дрожь в пальцах она мгновенно расстегнула на нем рубашку и стянула ее с его мускулистых плеч так, что он смог сбросить ее. Ее руки медленно изучали его грудь, потом передвинулись на спину, впиваясь в кожу кончиками ногтей, пока движения ее языка доводили его почти до исступления. Наконец он не выдержал и, со стоном обхватив ее руками, перевернулся на спину так, что Физз оказалась наверху.
– Колдунья, – нежно проговорил он. – Ты, наверное, околдовала меня, потому что, Бог свидетель, я ничего не могу поделать.
– Скажи мне, чтобы я остановилась, – дерзко предложила Физз с легким смехом.
Она осознала свою власть над ним, и безумное, головокружительное возбуждение охватило ее. Понимая, что он не сможет остановить ее, она скользнула руками вниз вдоль его груди. Наткнувшись на пояс его брюк, она подняла глаза, темно-синие в полумраке.
– Скажи, чтобы я остановилась, – повторила она, – и я это сделаю.
Но когда она расстегнула пуговицу и потянула за язычок молнию, а потом стянула с него брюки вместе с трусами, единственный звук, вырвавшийся у него, был стон удовольствия. Он замер, когда ее язык и губы последовали по пути, проложенному руками, – от груди по животу к бедрам. Физз почувствовала, как он дрожит от желания.
В течение нескольких мгновений она просто смотрела на него, стоя на коленях между его ног. Люк был красив. Худощавый и крепкий, с четко вылепленными мускулами, обрисовывающими шею, с широкими плечами, плоским животом. Физз хотела дотронуться до него, но он поймал ее за руку и притянул к себе. Ее груди расплющились о твердые мышцы его грудной клетки. Глаза Люка, глядящие на нее, мерцали, а на губах блуждала улыбка восторженного предвкушения.
Затем, без предупреждения, он опрокинул ее на спину. Она откинулась на подушки, волосы в беспорядке разметались вокруг лица.
Тебе это нравится, плутовка? – спросил он, изгибаясь над ней.
– Почему бы тебе не попробовать и не узнать это самому?
Она призывно раскинулась на постели, глядя на него с ленивой улыбкой.
– Если ты захочешь, чтобы я остановился, скажи об этом, Физз, – предупредил он, уверенный, что этого не произойдет.
Медленно, очень медленно он начал стягивать с нее комбидресс и чулки, оставляя след поцелуев на ее груди, талии, животе, передвигаясь ниже к шелковистой внутренней поверхности бедер.
– Как ты прекрасна, – сказал он, вытянувшись рядом и опершись на локоть.
Он окинул ее восхищенным взглядом.
Физз, в нетерпеливом желании снова соприкоснуться с его кожей, почувствовать вес его тела, познать его, проговорила:
Ты скажешь мне об этом потом. Я не хочу сейчас разговоров. – Она повернулась на бок и прижалась к нему всем телом. – Я хочу действий.
Мгновение они смотрели друг на друга, затем губы Люка устремились вниз и завладели ее ртом. Оттолкнув ее снова на простыни, он скользнул пальцами внутрь ее тела.
– О, Физз, – прошептал он, ощутив влажное тепло ее страстного желания. – Я не верю в то, что это наяву.
Физз выгнула спину, прижимаясь к его руке.
– Сейчас, Люк, – потребовала она. – Я хочу тебя. Сейчас.
И затем задохнулась, когда он проник в нее, заполняя ее, насыщая ее жарким теплом. Это было больше, чем она могла мечтать, и она вскрикнула, извиваясь в его объятиях, приподнимаясь навстречу его движениям, пока что-то не взорвалось в ней. Физз, банг! Люк задрожал, прижимаясь к ней, и хор ангелов запел «Аллилуйя».
Все затихло. Люк, откинув голову на подушку, лежал совершенно неподвижно, продолжая сжимать ее в объятиях. Физз не смела шелохнуться. Часть ее существа продолжала слушать хор ангелов, но другая часть была в испуге. Люк выглядел таким далеким, таким отстраненным.
Он пошевелился. Повернулся к ней, так что она уткнулась в его грудь. Красивую мускулистую мужскую грудь. Не слишком покрытую волосами. Физз хотела дотронуться до нее языком, почувствовать вкус его кожи, заявить свои права на него. Хор запел громче. Она решила, что будет безопаснее провести пальцем вдоль его ключиц. Люк откинул волосы с ее лица и пристально посмотрел на нее.
– Прости, Физз.
Прости? Хор мгновенно умолк. Боль была резкой, мучительной, нестерпимой.
– Я не ожидал от себя такой глупости. Глупости!
– Я не знаю, что на меня нашло.
– Неужели? Разве для этого нет подходящего слова? – вскипела она.
Люк смотрел на нее в изумлении.
– Может быть, похоть? – предложила она.
– Это совсем не то… Физз! – запротестовал он, когда она вскочила с кровати.
Люк последовал за ней. Он поднялся, совершенно не стесняясь своей наготы, и настиг ее одним движением.
– Я ничего не сделал для предохранения, – сказал он, обнимая ее. – И я уверен, что ты тоже.
– О-о.
Даже в своем увлечении Патриком она никогда не теряла благоразумия до такой степени. Но все эти лекции насчет безопасного секса, которые прочла ей Клаудия, были далеко в прошлом, и сейчас она просто не подумала об этом. Даже когда она слушала ангелов, эта мысль не всплыла в ее голове.
Она не сомневалась, что Люк прав, проявляя озабоченность. И все же ее кольнуло, что он не смог забыть об этом на время и не остался с ней слушать хор. Освободившись из его объятий, Физз подошла к дверям ванной и, изобразив на лице ясную улыбку, повернулась к нему.
– Все равно уже поздно делать что-либо. Если ты не станешь беспокоиться об этом, я тоже не буду.
Люк подошел к ней и схватил за плечи.
– Идиотка, – свирепо произнес он. И затем: – Выходи за меня замуж.
Физз пристально посмотрела на него, заметив, как напряжены мышцы его шеи, как сжаты челюсти. Да, он действительно обеспокоен. Что ж, это очень мило, но этого недостаточно.
– Я думаю, ты переигрываешь, Люк. Ты слишком стараешься.
– Идиотка, – сказал он снова, на этот раз мягче, и затем поцеловал ее. – Я люблю тебя, Физз. Выходи за меня замуж. Пожалуйста.
Это потрясло Физз.
– И у тебя хватает наглости называть идиоткой меня? Приди в себя, выпей аспирин.
– Мне не нужен аспирин. Мне нужна ты.
Он почти убедил ее.
– Все, что мне сейчас нужно, – это принять душ, Люк.
Она освободилась от его хватки, включила душ и проверила температуру воды.
– Я говорю серьезно.
Вода стала теплой, и она встала под ее струи. Люк последовал за ней.
– Люк! – возмутилась она.
– Ну, теперь ты меня выслушаешь? – Он поймал ее, запер в ловушке. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Улыбка, настоящая улыбка начала расползаться по ее лицу. Физз попыталась остановить ее, но улыбка жила своей собственной жизнью.
– Передай мне мыло, – попросила она.
– Я предупреждаю тебя, что никуда не уйду, пока ты не скажешь «да».
– Мыло, – требовательно сказала она, протягивая руку.
Он пошарил позади себя, нащупал мыло и протянул ей. Физз намылила руки и принялась растирать круговыми движениями его грудь и плечи. Его кожа скользила под ее пальцами. Она наклонилась вперед и обхватила его руками. Неожиданно в ловушке оказался Люк.
– Физз? Что ты делаешь? Я хочу поговорить с тобой.
– Потом. Если ты будешь разговаривать под душем, тебе в рот попадет мыло. – Она подняла руку и провела намыленным пальцем полоску пены вдоль его нижней губы. – Вот видишь? Ты все еще хочешь разговаривать?
Когда они наконец выбрались из душа, Физз все еще чувствовала во рту вкус мыла.
– Ну а теперь я могу открыть бутылку вина? – спросил Люк, оборачивая полотенце вокруг бедер.
– Угу. В холодильнике есть немного сыра, если ты голоден. Или я могу приготовить… – Звонок в дверь оборвал ее на полуслове. – Интересно, кто это может быть?
– Хочешь, чтобы я посмотрел?
– В таком виде? Если это миссис Пуси, у нее начнется сердцебиение, – усмехнулась Физз. – У меня ты уже вызываешь сердцебиение.
Она надела махровый купальный халат и направилась в прихожую.
– Можешь пока заняться вином. Звонок зазвонил снова, прежде чем она успела дойти до двери. А когда открыла ее, навстречу ей бросилась Мелани.
– О, Физз.
– В чем дело, Мел? Что случилось? Но девушка дрожала, заливаясь слезами, и Физз беспомощно посмотрела поверх ее головы на Энди. Когда их глаза встретились, ее сердце сжалось.
– Ты только не пугайся, Физз, – сказал он. – Но Эдварда увезли в больницу.
ГЛАВА 13
– Физз! – прокричал Люк из кухни. – Где у тебя штопор?
Не дождавшись ответа, он положил бутылку и, широко улыбаясь, пошел к двери, предвкушая очередную игру.
– Я не знаю, что ты там затеяла, девочка моя, но…
Три пары глаз повернулись к нему. Мелани, застыв с открытым ртом, по-видимому, утратила способность говорить. Энди понимающим взглядом посмотрел на его мокрые волосы и обернутое вокруг бедер полотенце и тоже промолчал. Физз оцепенела.
– Хорошенькое время для того, чтобы зайти в гости, – сказал Люк. – Что случилось?
– Эдварду стало плохо в студии час тому назад, – сказал Энди, быстро взяв себя в руки. – Его отвезли в Центральную больницу. Клаудия попросила нас сообщить об этом Физз и отвезти ее туда.
– Стало плохо? – Люк почувствовал, как его внутренности перекручиваются, как спагетти, намотанные на вилку. – Что с ним, сердечный приступ?
Физз испуганно вскрикнула, а Мелани начала плакать.
Это все из-за меня, – прорыдала она.
На какое-то мгновение перед глазами Люка всплыло кошмарное порождение его собственных замыслов. Он должен отослать Физз отсюда, пока Мелани не выплеснула все это со слезами. Он должен сам все объяснить.
Он дотронулся до ее руки.
– Физз?
Она повернула голову. Хрупкая и беззащитная, она смотрела на него таким взглядом, от которого сердце любого мужчины могло разорваться на части.
– Пойди и оденься, любовь моя. Я отвезу тебя в госпиталь.
– Да. Да, конечно.
Он посмотрел ей вслед. Ему хотелось быть рядом с ней, хотелось поддержать ее, сказать, что он никогда не думал, что все получится так. Что он никогда не хотел причинить ей боль. Но это было неправдой. Это входило в его намерения – заставить страдать дочерей Эдварда. Чтобы сделать Эдварду больно. Он не вправе рассказывать Физз об этом сейчас. Это означало бы удовлетворение лишь собственной потребности облегчить душу. Физз сейчас и без того плохо. Люк заставил себя сконцентрировать внимание на Мелани. Прошел всего лишь год, как она потеряла мать. Тогда ему пришлось сказать ей об аварии и отвезти в больницу, где умирала Джульет.
– Как ты оказалась в студии, Мел? Я думал, что вы с Энди собираетесь на концерт в Брайтон.
– У Клаудии завтра прослушивание, какая-то серьезная роль. Она попросила перенести запись эпизода «Залива каникул» на сегодняшний вечер. Эдвард приехал специально.
Прослушивание. Вилка повернулась снова. Это было прослушивание для пьесы, которую он согласился спонсировать при условии, что ведущую роль получит Клаудия Бьюмонт. О Боже, какая ирония, какая дурацкая ирония. Он не успел сделать одну-единственную вещь и не беспокоился об этом, решив, что спешки нет и можно подождать до утра. И вот судьба нанесла ему удар прямо в лицо.
Ты можешь рассказать мне, что произошло?
Мелани шмыгнула носом и откинула с лица волосы.
– Ну… мы сделали уже большую часть записи, когда приехал мистер Бьюмонт. У него было всего несколько слов в самом конце… Мне кажется, он даже не успел прочесть сценарий. Он просто взял его в руки, посмотрел свои слова и сказал, что можно начинать.
– И что дальше?
– О, он играл замечательно. Можно было подумать, что он целую неделю репетировал. Он сказал свои слова, я сказала свои, режиссер записи кивнул, что все в порядке, и мы все сразу начали говорить – ну, ты знаешь, как это происходит.
Люк не знал, но не хотел, чтобы ему сейчас это объясняли.
– И что случилось?
Это было как-то неожиданно. Я повернулась, чтобы обратиться к мистеру Бьюмонту, а он так странно посмотрел на меня. Затем он сказал: «Джульет?» У него был такой вид… как будто он увидел призрак. Затем он рухнул на пол… О, Физз, – прервала она свой рассказ, увидев появившуюся в дверях спальни Физз. – Я не думала, что так получится. Это все из-за имени. Я не должна была менять имя.
– Мел, – резко прервал ее Люк, – это не твоя вина. Ты ни в чем не виновата, – повторил он, глядя в ее полные слез глаза. – Энди, отвези ее домой, пожалуйста. Ты можешь побыть с ней, пока я не вернусь?
– Конечно.
Люк заметил, что пуговицы рубашки, которую надела Физз, застегнуты неправильно. Эта детская ошибка придавала ей совершенно беззащитный вид. Его сердце едва не разрывалось от желания подойти к ней, сказать, что все будет в порядке, что он все вернет назад, если она ему позволит. Но если Эдвард умрет…
– Мы сейчас поедем. Я позвоню, как только что-то выяснится, – сказал он, провожая Энди и Мелани и закрывая за ними дверь. Потом медленно повернулся, не желая встречаться взглядом с девушкой, которую любил до безумия. Не желая читать обвинение в ее глазах. Но когда повернулся, то увидел, что она еще ничего не поняла. Он подошел к ней.
– Я пойду оденусь.
Она не ответила. Он почти видел, как вращаются шестеренки в ее мозгу. Затем она сделала глубокий дрожащий вдох и сказала:
– Поспеши, Люк.
Он уже одевался, радуясь отсрочке того момента, при мысли о котором у него начинали трястись руки. Физз ждала его в холле. Ее лицо было хмурым. Шестеренки снова деловито щелкали. Ты готова, Физз?
Люк постарался, чтобы его голос прозвучал как можно спокойнее. Она не ответила, просто взяла свою сумку и поспешила по ступенькам вниз, оставив его захлопывать дверь.
Некоторое время они ехали сквозь темноту в молчании. Тишина была такой плотной, что Люк почти физически ощущал ее, чувствовал, как ее волны исходят от Физз и накатываются на него. Он смотрел вперед, сосредоточившись на дороге. Руки сжимали руль до побеления костяшек пальцев. Затем Физз повернулась и посмотрела на него.
– Люк, это твоих рук дело? Мелани это имела в виду, говоря, что это ее вина?
– Физз, сейчас не время…
– Я не знаю, как и почему. Но если мой отец умрет, ты будешь виноват в этом.
Он не отрицал. Не искал оправданий. Какие оправдания он мог найти? Филипп предупреждал его, что месть – это дикое правосудие. Запущенный однажды процесс может стать неуправляемым и привести к непредвиденному результату.
Ты сможешь жить с таким грузом на совести? – спросила она. Без гнева, как будто искренне хотела знать это.
Ответ был ясен для него. Нет. Он не сможет жить с этим. Он не заслуживает. Он должен просто молиться, чтобы этого не случилось. С некоторым облегчением Люк остановил машину у подъезда больницы. Физз выбралась наружу, не дожидаясь, пока он откроет ей дверцу.
– Я поищу место для стоянки, – сказал он.
– Нет. Уезжай, Люк. Уезжай и оставь нас в покое.
Она не стала смотреть, подчинится ли он ее указанию. Толкнула входную дверь и исчезла в вестибюле больницы.
Люк уронил голову на руки, сжимавшие рулевое колесо. Если бы он мог сделать то, о чем она просила. Вернуть им покой, которого он лишил их. Он попытается. Но если Эдвард умрет, они все надолго будут лишены покоя. А он, быть может, навсегда.
Клаудия была в приемном отделении. Она ходила по комнате взад и вперед. Джим Райан тоже был здесь. Он сразу же подошел к Физз и дружески обнял ее.
– Что случилось? Почему вы здесь? Почему никого нет рядом с папой? Я могу его увидеть? – сыпала вопросами Физз.
Слова, спотыкаясь, вылетали друг за другом. Они были как противоядие для тех ужасных мыслей, которые крутились в ее голове. Эти мысли были слишком спутанными, чтобы разбираться с ними сейчас. А может, она просто не хотела разбираться с ними.
– С ним врачи, Физз, – спокойно сказал Джим. – У него берут кровь на анализ, проводят обследование. Присядь пока. – Он повернулся к Клаудии: – Клаудия, ради Бога, сядь. Незачем вытаптывать ковер.
Клаудия остановилась.
– Извини.
Она выглядела смертельно бледной, несмотря на безупречный макияж. Физз подошла к сестре и сжала ее руку.
– Я чувствую себя такой беспомощной, – сказала Клаудия. – Теперь я понимаю, почему люди курят. Еще немного, и я начну грызть ногти. Что еще остается делать в таком ожидании. – Она бросила взгляд поверх головы Физз. – О, Люк. Я не ожидала увидеть тебя здесь.
– Я довез Физз до больницы. Какие новости?
Физз не обернулась, не в силах взглянуть ему в лицо. Или взглянуть в лицо факту, что мужчина, в которого она так глупо, так безумно влюбилась, который так страстно обнимал ее сегодня и который предложил ей стать его женой, каким-то образом несет ответственность за то, что произошло с ее отцом. Он не отрицал этого. Но каким образом?
– Сейчас у Эдварда врач, – сказал Джим, заполняя тишину. – Анализы, исследования и все прочее. Если хотите, есть горячий кофе.
Люк отрицательно покачал головой. Клаудия снова начала расхаживать взад и вперед. Джим налил себе кофе. Стрелки часов медленно тащились по кругу.
– Я больше не могу здесь оставаться, – наконец заявила Клаудия. – Я пойду и выясню в чем дело.
– Клаудия, тебя пригласят… – начал Джим, но она решительно открыла дверь и пошла по коридору.
Физз хотелось пойти вместе с ней, побежать следом за ней. Но она боялась, ужасно боялась того, что может узнать.
Несколько минут спустя дверь открылась, и в приемный покой заглянула медсестра.
Мисс Бьюмонт?
Физз резко обернулась.
– Хотите увидеться с отцом? Ваша сестра уже у него. Можете пройти. Но больше никого, – предупредила она, оглядываясь вокруг. – Ему нужен покой.
Бледный, с осунувшимся лицом, Эдвард Бьюмонт лежал под капельницей. На фоне равномерного гудения оборудования раздавалось ритмичное пиканье прибора, непрерывно измеряющего сердечный ритм и кровяное давление. Эдвард с усилием улыбнулся своим девочкам и приподнял кислородную маску, чтобы она не мешала ему говорить.
– Простите, что так напугал всех, – произнес он, прерывисто дыша. – Возраст дает о себе знать.
Физз наклонилась и поцеловала его.
– Не разговаривай, – сказала она. – Береги силы.
– Вашему отцу нужен покой, – вмешалась медсестра. – Вам лучше оставить его сейчас.
– Что с ним случилось? – спросила Физз. – Я могу поговорить с врачом?
– Боюсь, что вам придется подождать до утра, если вы хотите увидеть доктора. У нас сегодня беспокойная ночь. В последнее время у вашего отца было много нервных стрессов?
– Да, – сказала Клаудия. – Довольно много.
Тогда это может быть причиной. Мы не обнаружили признаков инфаркта, хотя сможем сказать наверняка, только когда получим результаты анализов. Ему вводят противотромбный препарат для профилактики.
– Мы можем остаться здесь? – спросила Физз.
– В этом нет необходимости. Он вне опасности. Скорее всего, у него просто нервное истощение. Я обещаю, что мы позвоним вам, если будут какие-нибудь изменения. Впрочем, вы можете подождать, пока он не заснет, – добавила она, почувствовав с высоты своего опыта работы медсестрой их желание быть рядом с любимым человеком в тревожную минуту. – В приемном отделении есть чай и кофе.
– А если мы все же захотим остаться?
– Я не выставлю вас на улицу, но все же не советую вам делать это. Вам ни к чему изматывать себя. Вашему отцу это не принесет пользы.
Люк и Джим подняли глаза, когда сестры вернулись в приемный покой.
– Как он? – спросил Люк. Клаудия взглянула на Физз, видимо, ожидая, что она ответит. Но Физз не могла говорить.
– Стресс, нервное истощение, – объяснила Клаудия. – Надеются, что инфаркта нет. Он выглядел очень усталым, когда приехал на запись. У него был напряженный день.
– Ему не нужно было приезжать, – сказала Физз. – Мы могли бы вмонтировать его слова завтра.
Клаудия посмотрела на Люка.
– Он не хотел разочаровывать Мелани. Он знал, как она ждет этой большой сцены с ним.
– Большой сцены? Я думала, там всего пара предложений, – удивленно сказала Физз.
– Да, но каких предложений. То, что мы записали, – это же почти «Убийство сестры Джордж» на радио.
– А кого мы там убиваем? – в ужасе спросила Физз.
– Разве ты не была на конференции по сценарию?
Физз знала, что Клаудии там не было.
– Ну да, была… Но, честно говоря, я не очень внимательно следила за обсуждением. У меня было столько дел в голове…
Дверь позади нее открылась, и она обернулась.
– Мистер Бьюмонт заснул, – сказала молодая медсестра, появившаяся на пороге. Она вспыхнула, неожиданно оказавшись в центре внимания. – Вам лучше поехать домой. Можете звонить в любое время, с самого раннего утра.
– А вы обещаете, что позвоните нам, если что-нибудь случится? – спросила Физз. – У вас есть номер телефона?
– Я оставила свой номер, – сказала Клаудия.
– Я обязательно позвоню.
– Пойдем, Физз, не будем мешаться тут под ногами. Джим, можешь подбросить меня на набережную? Моя машина осталась там, – попросила Клаудия.
– Я поеду с тобой, – поспешно сказала Физз, не глядя на Люка.
Она не могла смотреть на него. Одновременно любить его и ненавидеть – что может быть тяжелее?
– И останусь у тебя ночевать, если ты не возражаешь, – добавила она, скорее почувствовав, чем увидев, как Люк сделал движение в ее сторону.
– Конечно, всегда пожалуйста, – откликнулась Клаудия.
Но когда Джим высадил их у входа на пирс, Физз не пересела в машину сестры.
– У меня здесь еще есть одно дело, – сказала она.
Физз…
Не беспокойся. Кто-нибудь отвезет меня домой. Или я возьму такси.
Ты, кажется, собиралась ночевать у меня. Или это был просто предлог, чтобы сбежать от Люка?
Физз не ответила. Клаудия вздохнула.
– Патрика Марча следовало выпороть за то, что он сделал с тобой. Я позволила ему легко отделаться.
– Патрику?
В течение многих лет никто не осмеливался произносить это имя в присутствии Физз, а теперь, похоже, это стало входить у всех в систему.
– А что ты ему сделала?
– Почти ничего. Запустила несколько нужных слухов, и нервные продюсеры стали держаться от него подальше. Разве я могла допустить, чтобы он стал звездой, в то время как ты чахла вдали от сцены? Это было бы несправедливо.
– Но ведь у него настоящий талант. При благоприятных возможностях…
– И у тебя тоже, сестричка. – Клаудия поцеловала ее в щеку. – И разве он не испортил тебе возможность показать себя? И ничего не сделал, чтобы исправить положение.
– Да, думаю, ничего.
– Не стоит жалеть его, Физз. Ты все-таки нашла свое место в жизни, хотя тебе приходится работать, как рабыне, в этой ужасной комнате на чердаке. Патрик Марч имел хорошие внешние данные и талант, но он решил воспользоваться коротким путем наверх, не подумав, чем это кончится для тебя. Если бы у него была половина твоей силы воли, он бы пробился в звезды, так или иначе. – Клаудия погладила сестру по щеке.
– Ты все еще можешь стать звездой, если достаточно сильно захочешь этого.
Физз не могла поверить своим ушам. Клаудия когда-то сама заявляла, что Физз получила эту роль только благодаря своей фамилии и что ничем хорошим это не кончится. И именно она примчалась спасать ее, когда предсказание оправдалось.
Ты хочешь этого?
– А кто будет руководить моей радиостанцией?
– Боже милостивый, действительно, кто захочет этим заниматься? Ну, хорошо, не задерживайся здесь сегодня слишком долго, Физз. Увидимся утром в больнице. А если позвонит Люк, я скажу ему, что дала тебе снотворное и уложила спать с теплой грелкой.
– Можешь сказать ему все, что угодно.
– Я временно снимаю тебя с крючка, сестричка, но имей в виду, что он от тебя не отстанет, и будь готова. Рано или поздно тебе придется встретиться с ним лицом к лицу. Если только ты не планируешь провести остаток своей эмоциональной жизни прячась.
Эмоциональная жизнь? Какая шутка.
– Я не прячусь, Клод. Больше не прячусь. – Она покачала головой. – У меня есть неотложное дело. Это не займет много времени. Увидимся утром.
На радиостанции было тихо, комнаты темны и пусты. Только в редакции новостей и в одной из студий вещания шла работа. Физз прошла прямо в студию записи. Она повернула выключатель, и комнату тут же залил яркий свет. Как она и ожидала, разрозненные листы сценария лежали, рассыпавшись, на столе и на полу, там, где актеры бросили их, прочитав свой текст. Сколько бумаги тратится зря, подумала Физз. Она собрала листы в кучу и стала просматривать их, подбирая полный комплект.
Затем села и быстро прочитала сценарий, торопясь дойти до последних нескольких строк, которые, как казалось, стали причиной того, что ее отец попал в больницу.
Неплохо закручено, подумала она. Свадьба главных героев так долго откладывалась, что слушатели, наверное, не сомневались, что что-нибудь произойдет. Но до сих пор ничего не происходило. Жених выжил после разгульного мальчишника. Невеста справилась с нервным напряжением последних минут. Все шло как по маслу. Напряжение нарастало. Что-то должно было случиться. И конечно, случилось. Когда невеста – персонаж Клаудии – и ее отец, роль которого исполнял Эдвард, собирались ехать в церковь, появилась симпатичная молодая девушка и с заметным австралийским акцентом заявила, что она внебрачная дочь отца невесты. У отца невесты случился инфаркт. Состоится ли свадьба? Останется ли жив отец? Правда ли то, что сказала девушка? И кто ее мать?
Физз сожалела, что она была так рассеянна на конференции по сценарию. Интересно, кто предложил такой поворот сюжета? В ее памяти всплыл первый визит Мелани на радиостанцию.
Когда в то утро Физз водила Мелани по студиям, она использовала каждую возможность, чтобы выведать мотивы интереса Люка к радиостанции, все еще не веря, что Мелани действительно хочет получить роль в «Заливе каникул».
– Я удивлена вашим интересом к радио, – сказала она, закидывая удочку.
– Моей маме это очень нравилось. Не надо учить роль, гримироваться, можно прийти в удобной одежде. Все в голосе, говорила она. – Лицо Мелани омрачилось. – У меня есть несколько ее записей, Физз. Она действительно замечательно играла. Ей предлагали роли в кино и на телевидении, но она всегда отказывалась. Она говорила, что ей нравится ее анонимность на радио. Вот почему я была так рада возможности попробовать это самой.
– А ваш отец тоже был актером? – спросила Физз.
Щеки Мелани слегка покраснели.
– Мама никогда не говорила о нем. Они не были женаты, – пояснила она.
Физз собиралась сказать какую-нибудь банальную фразу насчет того, что в наше время это ничего не значит, чтобы помочь девушке справиться со смущением, но неожиданно поняла, что для Мелани это значит много.
– Мне приходила в голову мысль, что она стыдится его. Однажды я спросила ее, не по этой ли причине она не хочет назвать мне его имя.
– Да? – уклончиво переспросила Физз, глубоко сожалея, что затронула эту тему.
– Я никогда не видела ее в таком гневе. Потом она расплакалась, а затем обняла меня и сказала, что ни капельки не стыдится его. Она сказала, что он хороший человек, но они не могли быть вместе. Он не бросал меня. Он даже не знал обо мне.
– Она не сказала ему об этом? – потрясенно спросила Физз.
– У него была семья. Жена, которую он не мог бросить.
А ребенка, значит, можно бросить, сердито подумала Физз.
– Вы поэтому приехали в Брумхилл? Чтобы разыскать его?
Мелани удивленно посмотрела на нее.
– В Брумхилл? Боже, мне никогда не приходило в голову, что он может быть здесь. Скорее, где-нибудь в Австралии. Иначе зачем мама уехала туда?
Зачем?
– О, извините. Мне казалось, что Люк говорил, что ваша семья родом отсюда. Наверное, я что-то неправильно поняла.
Возможно.
Физз встала. В том разговоре не было ничего, что объясняло бы случившееся с ее отцом. И однако, когда она стояла в дверях спальни и слушала, как Мелани объясняет случившееся, она была уверена, что это как-то связано. «Он сказал „Джульет?“ и рухнул на пол», – вспомнила она слова Мелани.
Она принялась ходить по студии. Возможно, все это ни при чем. И все же Физз была уверена, что Люк каким-то образом использовал «Залив каникул»… И сегодня он признался в этом. Сегодня. Она смутилась, вспомнив о том, что было сегодня.
Однако это чересчур тщательно продумано, чтобы быть расплатой за одну язвительную реплику. Это все равно что использовать кузнечный молот, чтобы расколоть орех.
