Текст книги "А мы любили (СИ)"
Автор книги: Лия Султан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 23. К чёрту
А в это время одна маленькая, но очень гордая птичка мерила шагами комнату, кусала губы и загибала с характерным хрустом длинные пальцы. Сын играл на полу с машинками, а единственная подруга Лала выслушивала ее пламенную речь и качала головой.
Риана от природы была очень скрытной и никого не посвящала в свои тайны и планы. Но ничто человеческое ей было не чуждо, и желание выговориться, излить душу взяло верх. Правда, информацию Лале она давала дозированно, потому что знать всё ей было необязательно, а помочь советом она могла, ведь сама уже несколько лет имела статус токалки, то есть младшей жены одного крупного нефтяника.
–Как я ее ненавижу, ты бы знала! Приехал от нее злой, как черт, наговорил мне гадостей из-за того, что я ей звонила. Пожаловалась старая сука.
–Ри, надо быть умнее, мудрее, хитрее. Чего ты полезла на рожон? Я еще тогда тебе сказала, что идея вызвать ее на разговор – провальная, – закатила глаза подруга.
–Как провальная? – пылко воскликнула Риана. – Я обозначила позиции, показала ей Алишера! Она должна была поджать хвост. Она же ненормальная. Психичка.
–Ну значит, уже не психичка, – усмехнулась Лала. – Его “байбише” (старшая жена) тоже такие концерты устраивала, когда про меня узнала. Детей против него настраивала, грозилась с собой покончить. А его сыновья знают, что с папой лучше дружить, потому что у папочки есть денежки, а у мамы нет ничего, – посмеялась она. – Ты молодец, что родила от своего. У меня вот никак не получается. Я что только не делала, единственный выход – ЭКО, но мой не хочет даже анализы сдавать. Сказал – если на то будет воля Аллаха – забеременюю и рожу. Если нет – никакого слива в бутылочку. Эх, был бы у меня от него сын, горя бы не знала. .
–У меня есть от Ибрагимова сын и что? – возразила Риана. – Он грозится заблокировать мне карту. На него ничего не действует!
–Это потому что ты его злишь. Я же говорю, будь мягче. Будь кошечкой. Как-то же он тебе сделал такое чудо, – Лала с нежностью посмотрела на Алишера и в этот момент он поднял на нее свои красивые черные глаза. – Аллах, пошли мне точно такого же малыша!
–Ага, – скривилась она, будто съела дольку лимона. – Только не факт, что ты удержишь “своего” ребенком. Даже такая милая мордашка, – кивнула она на сына, – ничего не гарантирует.
–Почему нет? – Лала откинулась на спинку дивана и закинула ногу на ногу. – Просто надо быть иногда податливой, милой кошечкой, а иногда черной пантерой. Уметь соблазнять и вовремя закрывать рот. Выслушать, массажик сделать, если устал, ванну набрать, не выносить мозг. Для этого есть жена, к которой он не хочет возвращаться и с которой он не хочет спать. Потому что там бревно, – расхохоталась она. – Большое, тяжелое, пятидесятилетние бревнище, заплывшее жиром. А я не такая. Я не только многое ему позволяю, но и сама проявляю инициативу.
Риана поджала губу. После того единственного раза в гостинице Даниал к ней больше не притронулся. Как бы она не старалась, какой бы кроткой и милой не была, на него это не действовала. Когда Алишер был грудным, его отец приезжал в квартиру, смотрел на малыша и через несколько минут уезжал. В те минуты Риана стояла рядом, старалась прикоснуться, благодарить, смотреть в глаза с любовью и тоской – а это она умела. Но все безрезультатно. Потом малыш подрос, и Ибрагимов просил привозить его на нейтральную территорию, а домой больше не поднимался. И это бесило все больше и больше. Вот Закир…другое дело. Он – молодой и горячий – с полпинка заводился и готов был ради нее на все. А вот его папаша…если бы Риана не знала, как он может, подумала бы, что импотент.
–Я что только не делала, – бросилась она на диван и взвыла. Впервые все шло не по плану. – Думала, увидит – оттает.
–Замуж за него хотела? – хмыкнула Лала и ткнула пальцем в руку.
–Да кто бы не хотел?
И это было правдой. После смерти Зака пришлось все переиграть. Потом был секс с боссом, которого она хотела заполучить как трофей, как награду за всю боль и унижения, что она испытала из-за Джамили и остальных. Но те, кто прошелся по ней катком, уже давно гниют в земле. А для матери Закира ей хотелось бы другой участи: чтобы жила и сходила с ума медленно и мучительно, как и Риана когда-то.
–Слушай, ну я однажды сделала кое-что, чтобы отдалить эту старуху от “своего”. Для этого понадобилась только ее фотография и деньги.
–Что ты имеешь в виду? – покосилась на нее Риана.
–Да не убила я ее, – фыркнула Лала. – Просто теперь у нее постоянные проблемы по-женски, – положив локоть на подголовник, она положила ладонь на щеку и улыбнулась. – Это за то, что она меня шалавой обозвала, когда приперлась ко мне в квартиру и ударила. Ну вот пусть теперь лечит свои придатки.
–Страшная ты женщина.
–Не надо было меня злить. Вот и все. Но, – подняла она указательный палец вверх. -Я еще и травок всяких набрала для “своего”. Добавляешь в еду как специи, зато потом заряд у мужика такой, что может хоть два раза. И привыкает к тебе, потому что только с тобой у него такой запал.
–И не боишься, что сдохнет на тебе от передоза? – зловещая ухмылка темной тенью скользнула по лицу Рианы.
–Так я же не дура, чтобы устраивать ему передоз. Зато потом он знаешь какой шелковый. Машину мне купил. Квартирку. Два раза в год отправляет меня за границу и ни в чем не отказывает.
Риана уже вовсю жевала нижнюю губу – еще одна дурацкая привычка, появившаяся у нее после больницы. Или все началось еще там?
–И сколько стоит услуга? – посмотрев на Лалу, спросила она.
–Ой, да копейки с твоим-то доходом. Ехать правда к черту на кулички.
–К черту говоришь?
Ну к чёрту, так к чёрту, решила Риана. Ей ведь не впервой спускаться в ад. А на войне все средства хороши.
Глава 24. Это всё, что останется после меня?
-А вот и мы! – протянула Камелия, перешагнув порог маминой квартиры и торжественно вручив ей Селин.
–Зека! Зека! – радостно воскликнула она, хлопая по щекам бабушки. Она еще не могла выговорить слово “ажека”, то есть бабуля, и поэтому у нее получалось “зека”. Джамиля расцеловала внучку, крепко прижала к себе и стиснула в объятиях.
–Жаным сол! (Душа моя)Булочка моя сладенькая!
Джама потянула носом, уловив этот умопомрачительный детский запах, от которого млела и теряла голову. Вот также она не могла надышаться на своих детей, когда они были маленькими. Наверное, поэтому они и выросли такими залюбленными, только совершенно разными по характеру. У Камелии он был немного жесткий, а у Закира – мягкий. Он и остался в памяти одноклассников, учителей и друзей веселым, добрым, отзывчивым и бесхитростным.
Высыпав яркие игрушки на ковер, Джама села рядом с внучкой и увлеченно стала показывать ей ксилофон и как им играть. Маленькая Селин взяла палочку с круглым красным наконечником и принялась остервенело стучать по инструменту, выдавая резкие звуки.
–Твоя копия растет, – подняв глаза на дочь, заметила Джамиля. – С характером.
–Я старалась, – усмехнулась Кама. – А я смотрю, ты подготовилась, – кивнула девушка на четыре коробки у стены.
–Да, решила заранее все вынести. Как Селин уснет, положим ее в моей комнате, а Закиркины вещи переберем здесь. Ух ты! Гляди, какой самолетик! Давай включим и посмотрим, как летает.
Джамиля повертела в руках красный пластмассовый самолет с белым зайцем на борту, нащупала маленькую кнопку и нажала его. Тут же заиграла приятная музыка, а Селин обрадовалась и захлопала в ладоши.
–Зай! Зай! – кричала она.
–Да, моя умница, это зая, – умилялась бабушка. – Я же говорю, она в тебя Кама. Ты в полтора года уже вовсю болтала. А вот Закирка долго молчал.
–Я помню даже тот день, когда он сказал первое предложение, – с грустью ответил дочь. – Мы сидели с ажекой и начались новости. Он увидел тебя, спрыгнул с дивана, показал на тебя пальцем и сказал: “Вытащи маму из телевизора”.
Камелия тягостно вздохнула. Вот и нет на этом свете папиной мамы, с которой они были близки больше, чем с матерью Джамили. И младшего брата тоже нет. А жизнь, оказывается, продолжается, дети рождаются, снова и снова сменяются времена года. Через час, строго по режиму, Селин уснула. Обложив ее подушками, чтоб не упала, и укрыв легким одеяльцем, Джамиля с Камелией вернулись в зал и приступили к работе.
–Какая у нас задача? – спросил Кама, открывая первую коробку.
–Перебрать вещи, посмотреть, что можно отдать, а что оставить. Он сказал, что я пойму…
–Кто сказал? – нахмурилась девушка.
–Закир, – ровно промолвила она. – Я видела его во сне и он попросил раздать вещи.
Камелия несколько секунд буравила маму испытующим взглядом, а та словно ничего не замечала и продолжала рыться в одежда сына.
–У тебя все нормально, ма?
–Все отлично. Встречалась с тетей Санди. Новый сезон скоро начнется, вдруг есть для меня работа.
–Ты хочешь выйти? Это здорово, ма, – дочка погладила мать по руке.
–Думаю на полставки. В деньгах не нуждаюсь, но надо как-то начать двигаться, может, буду работать в редакции, с молодежью.
–Вот это правильно. Пора тебя растормошить. Ты же сама говорила: “У всех проблем одно начало…
–Сидела женщина, скучала, – подхватила Джамиля и девочки рассмеялись.
–О, Закиркин бомбер, – Камелия держала в руках сине-белую летнюю куртку с резинками на манжетах и поясе. – Совсем новый, не помню у него такой.
–Наверное, там купил, – пожала плечами Джама. – Нравится?
–Ну-ка, сейчас...
Камелия расстегнула пуговицы на бомбере и надела его поверх платья.
–Как тебе? – покрутилась она перед матерью. – Оверсайз, но сейчас так носят.
–Хорошо, – присмотрелась Джамиля. – Оставь себе.
–Ма, – Камелия поднесла рукав к носу и вдохнула воздух. – Ты знаешь, он будто пахнет Закиром. Или это фантомный запах?
Джамиля бросила то, что держала в руках, подошла ближе и принюхалась. В голове моментально что-то щелкнуло и ей показалось, что дочь права.
–Сниму-ка пока, – решила Кама. – Давай дальше.
Через час они рассортировали почти все вещи Закиры. Кое-что Джамиля бережно отложила для Даниала, понимая, что ему будет это важно и нужно. В одной из коробок лежали его книги, тетради, большие беспроводные наушники и ноутбук. Джамиля вытащила его из чехла, пробежалась пальцами по серебристой крышке и подняла его. Палец потянулся к круглой кнопке, но застыл. Идти дальше испугалась – вдруг там еще больше фотографий и видео его счастливой студенческой жизни, и она снова не выдержит. А ведь пообещала сыну больше не плакать о нем.
–Камелия, можешь забрать Закиркин “Макбук”?
–А ты?
–Я не так хорошо в них разбираюсь. Но посмотри, вдруг там что-то есть. Нет – пользуйся. Он бы не возражал.
–Ладно, давай гляну.
Камелия с Селин уехали вечером. Джамиля помогла ей погрузить пакеты с вещами в багажник, вновь расцеловала внучку и потом еще немного стояла во дворе, наблюдая за тем, как дочка выезжает за пределы комплекса.
Вернувшись в квартиру, она снова погрузилась в звенящую тишину. И вроде уже привыкла к одиночеству, но все равно больно тянуло за ребрами. Пройдя в зал, она первым делом обратила внимание на то, что повесила на спинку стула. И в голове опять звучали голоса и смех – такой громкий и звонкий, будто наяву.
Джамиля села на диван, упёрлась локтями в колени и сцепила пальцы в замок. Она боялась сделать следующий шаг, потому как он значил тот самый шаг навстречу ему. А ведь она сама прогнала его несколько дней назад и попросила больше не появляться. Но эгоизм уже разрушил ее жизнь и семью, поэтому задвинув гордостью и ревность в темный уголок души, Джамиля опустила правую руку на мягкую обивку и нащупала телефон. Его номер нашла быстро и еще пару секунд придумывала, что скажет. А когда услышала в динамике его хриплое: “Алло” растерялась.
–Даниал, здравствуй. Это Джамиля.
–Привет, – даже на расстоянии она почувствовала его улыбку. – У тебя все хорошо?
–Да…да, все нормально, – подушечками пальцев женщина сильно сжала переносицу. – Камелия с Селин приезжали. Мы разбирали вещи Закира и я кое-что отложила для тебя. Мы можем пересечься, я бы тебе передала?
–Можно я приеду? – ответил вопросом на вопрос, и она замолчала, борясь с желанием сказать ему “да”.
Глава 25. Родители
И все-таки разрешила. Не смогла отказать, язык к небу прилип, а ком в горле ходил туда-сюда, раздирая стенки. Слушая его голос, она прикрыла глаза, пытаясь утихомирить бурю внутри.
“Все хорошо, – твердила она себе. – Мы просто должны научиться находиться рядом и не срываться. Ради дочки и внучки”.
Эта мантра, аффирмация, или самовнушение вроде бы даже сработало. Перед его приходом она разложила все, что он мог забрать в комнате, и занялась привычными делами. Надо было цветы полить, приготовить что-нибудь легкое на обед, полы помыть хотя бы.
Когда в дверь позвонили, вновь обойдя домофон, она поняла, что это Даниал. Складывалось впечатление, будто он владел ключами от всех дверей. Джамиля уже не злилась на него, и ей даже стало казаться, что начала отпускать.
–Привет, – сказал Даник сразу, как только Джама открыла.
–Привет, – кивнула. – Проходи.
–Это тебе, – мужчина протянул ей букет нежно-розовых гортензий.
–Ты помнишь? – приняла с благодарность и едва уловив их аромат вспомнила, как любила покупать их летом. По ее задумке в гостиной всегда должны были стоять свежие цветы, будь то тюльпаны, розы, пионы, ромашки. В квартире она перестала это делать.
–Конечно. Весь дом пах ими в июне.
Она ничего не ответила, положила их на консоль и жестом велела бывшему мужу следовать за ней. Войдя в спальню, Даниал увидел на кровати две красно-белые футболки “Арсенала” разных размеров. Они с Заком болели за этот клуб, были однажды на их матче и сорвали голоса на трибуне.
–Я подумала, ты захочешь забрать эти вещи, – вполголоса произнесла Джамиля, обняв себя за плечи. – Вот еще фотография.
Она взяла с туалетного столика рамку, в которую был вложен снимок отца и сына, сделанный Джамой на фоне домашнего стадиона. клуба – “Эмирейтс”. Тогда в Лондоне моросил дождик, но этим двоим все было нипочем. Закиру было шестнадцать и он смотрел на отца, как на идола. Когда Джамиля передавала фото Даниалу, их пальцы соприкоснулись и они на автомате подняли глаза и посмотрели друг на друга секунду, другую, третью.
–Я помню этот день, – улыбнулся Даниал. – Мы чуть не опоздали на матч, а ты заставила нас фотографироваться.
–А Зак потом сказал, что это лучший день в его жизни, – со светлой грустью ответила Джамиля.
–Есть что-то еще?
–Был ноутбук, который мы привезли из его квартиры. Я открыла его и тут же закрыла – не смогла пойти дальше. Кама забрала, сказала посмотрит, что есть.
–Это хорошо, что ты решила разобрать его вещи, – похвалил Даниал, встав рядом с ней. Так хотелось обнять ее, но ведь он обещал держать себя в руках.
–Это не я решила. Это он меня попросил.
–В каком смысле? – густые темные брови сошлись у переносицы.
–Закирка приснился мне. Попросил раздать его вещи и что-то оставить себе. Когда я увидела эту форму и фотографию, подумала про тебя. Если хочешь, можешь посмотреть медали за чемпионаты по шахматам. Вы же любили вместе играть.
–А наша старая шахматная доска не осталась случайно? – с надеждой поинтересовался Даниал.
–Ах да, – всплеснула руками Джамиля. – Точно. Прости, я забыла. Сейчас.
Дверь на лоджию была открыта и Джама, убрав занавеску в сторону, вышла туда, а вернулась с черно-белой доской. Смахнув ладонью невидимую пыль, она передала ее Даниалу.
–Спасибо, Джама.
Он замолчал и какое-то время сидел на кровати, разглядывая вещи Закира. А Джамиля стояла у окна и смотрела на Даниала. Его кисти с длинными пальцами, седина на висках, скулы, едва заметные морщины на лбу были знакомы до каждой черточки. Целая жизнь прошла с ним, а теперь пройдет без него. Стало на секунду страшно от этой мысли.
–А что он еще сказал? – Даник поднял на нее глаза.
–Он считает, что мне надо вернуться на работу, – погладила себя по предплечьям Джамиля.
–Ты разве не работаешь?
–Да, – коротко посмеялась она. – Но он хочет, чтобы я больше ею занималась. Наверное, думает, что я дурью маюсь от безделья.
–Нет, просто он помнит, как ты любила свое дело.
Их взгляды вновь встретились. Даниал слишком хорошо ее знал. Телевидение всегда было ее страстью, она горела им, а потом внезапно охладела. Впрочем, так было со всем, что ее окружало.
–Не знаю, – вздохнула Джамиля. – Может, в новом сезоне кому-то понадобится редактор. Поживем-увидим. Не хочу ничего загадывать. Уже поняла, что правильно говорят: “Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах”.
Даниал хмыкнул про себя. Да, он в последнее время часто думал о том, как бы сложилась жизнь если бы…
Если бы он не отправил единственного сына за границу.
Если бы тот не пошел на тот роковой концерт.
Если бы ничего этого не было: ни его смерти, ни горя, ни депрессии Джамили, ни его гнусной измены. Ни самой Рианы, которую он в гробу видал. Но история не имеет сослагательного наклонения. И ничего уже не исправить. Надо просто жить дальше.
–Я приготовила пакет. Давай все сложу туда, – ее тихий, спокойный голос вывел его из глубокой задумчивости, которую она, конечно же, заметила.
–Да. И я пойду, наверное, чтоб тебе не мешать.
И вот они уже прощались в прихожей и говорили друг другу обычные фразы.
–Береги себя, – сказал он, обуваясь.
–И ты.
–Если что-то будет нужно, звони.
–У меня все есть, спасибо.
Он стоял уже у двери, когда Джамиля открыла ее и тут же наткнулась на большой и шикарный букет, из-под которого выглядывал молоденький курьер.
–Здравствуйте! Джамиля Ибрагимова здесь живет?
–Да, это я, – смутилась она, а Даниал позеленел от злости, потому что его нежные гортензии и рядом не стояли с голландскими розами. И он ведь мог купить ей такой же, но знал, как она любит в это время года именно гортензии.
–Тогда эти цветы для вас, – быстро вручил ей посылку и сделал пометку в телефоне.
–От кого? – растерянно пробубнила она.
–Там карточка.
Обнимая букетище, Джамиля повернулась к Даниалу и наткнулась на его тяжелый, темный взгляд. Ей было невдомек, что в этот момент он вспоминал те самые снимки, на которых его любимую, но потерянную женщину целует другой мужчина.
–Даниал, я…
–Что у тебя с тем мужиком, Джама?
–Ничего.
Он смотрел упрямо, любуясь ею и сгорая от ревности.
–Он просто знакомый.
–Знакомые не дарят такие цветы.
Джамиля вдруг встрепенулась от обиды.
–Я не буду перед тобой оправдываться, – с нажимом проговорила она, отчего он весь напрягся и сжал в кулаке ручку от пакета.
–Я тебя понял, Джама.
Он вышел за порог и сам закрыл за собой дверь. А она…Она только измученно вздохнула, пошла с букетом на кухню, поставила их на стол и вынула карточку, в которой было выведено красивым каллиграфическим почерком:
“Милая Золушка, прими эти цветы. Чисто по-дружески”
Глава 26. Валиев
-Фархат Файзуллаевич, можно? – в дверях кабинета показалась секретарша с папкой в руках.
–А, Просто Мария, заходи давай. Что у тебя? – оторвавшись от документов и поправив очки в тонкой оправе, которые он надевал, когда что-то читал, Фархат подозвал помощницу.
–Подпишите, – открыв папку, та самая Мария разложила перед ним бумаги и он перед тем, как все подписать пробежался по ним.
Разобрался быстро, вернул секретарю папку и откинулся на мягкую спинку кожаного кресла.
–Маш, а закажи-ка мне цветы, – с легкой усмешкой попросил он.
–Маме или сестре? – тут же переспросила тридцатилетняя помощница, которая за несколько лет работы знала шефа от “А” до “Я”. – Так вроде не их дни рождения.
–Все-то ты, знаешь, не “Просто Мария”, – хмыкнул Фархат и вернулся в исходное положение, сел прямо, положив руки на стол. -Мне для женщины надо.
–Для женщины? – чуть ли не присвистнула Маша, округлив глаза.
–А что ты так удивляешься? Да, для женщины. Что вы там любите: розы-мимозы, масштаб, красота?
–Ага, для женщины значит.
–Я же сказал уже, – рявкнул по-доброму Фархат.
–Да поняла я, Фархат Файзуллаевич, – улыбнулась Мария. – Все сделаю.
–Вот и молодец. Адрес скину.
–Отлично. И ваша бывшая жена звонила.
А тут Фархат Файзуллаевич помрачнел и подумал про себя: “А этой ведьме что надо?”
–Что хочет?
–Говорит, вы на ее звонки не отвечаете и карточку заблокировали.
–Ладно, понял. Иди, Маша, работай.
Когда за секретаршей закрылась дверь, Фархат не хотя взял телефон со стола и набрал номер бывшей жены. Гуля ответила быстро, и Фара по щелчку включился в эту вечную игру “кто кого быстрее доведет”.
–Ну что тебе снова надо, голубка дряхлая моя?
–Старый козел, – прошипела бывшая в трубку.
–Почему же старый? – довольно хмыкнул Фара. – В самом расцвете лет.
–Ты мне карту заблокировал. Я не могу ею расплатиться, – яростно цедила она. – Это что за новости?
–Ну во-первых, карту не я блокирую, – кресло под ним заскрипело, когда он снова откинулся и поднял глаза к потолку. – Это сделал банк. Почему – разбирайся с ним. А во-вторых, что за запросы недавние – подкинь еще денег? Я просил тебя не превышать лимит?
–Я вообще-то смотрю за твоим сыном, – выплюнула она.
–За нашим. И что за ним смотреть? Он взрослый, здоровый парень.
–Так да? – Гуля уже переходила на истерику. – А то, что все эти семнадцать лет я занималась его здоровьем, образованием, развитием, возила на кружки, массажи и секции и к твоим вонючим лошадям, ты просто обесцениваешь?
–Гуля, твою святую матушку, – Валиев все-таки вышел из себя, – не плюй в колодец, из которого пьешь! Просрать лям за полмесяца – это по-твоему нормально? Я плачу алименты и тебя содержу в придачу. Это что же получается? Ты моя содержанка, а удовольствия я никакого от тебя не получаю. Одни затраты.
–Ты…ты….– начала задыхаться Гульнара.
–Что я? – рявкнул Валиев. – Может, хватит уже паразитировать? Займись делом, Гуля! Работай!
–Да как ты можешь так разговаривать после всего, что я сделала для твоего сына?
–Нашего сына.
Фархат шумно засопел в трубку, потому что говорить что-то Гуле было бессмысленно. А так бы с удовольствием ей сейчас припомнил, что она скинула ребенка на няню, обосновав это тем, что у нее медицинское образование, а ей тяжело справляться с ДЦП. Еще бы сказал, что на массаж, кружки и секции Рафа возил водитель и сопровождала все та же няня, дай Аллах ей здоровья. А лошади его не вонючие и тоже приносят доход, из которого он ей платит.
–Еще раз для особо одаренных, Гуля. Рафа взрослый парень. Он уже в состоянии сам о себе позаботиться, не надо из него делать немощного. И не надо из себя строить “Я же мать”. Тебе не идет. И да, когда ему исполнится восемнадцать, твоя халява закончится.
–Козёл, – выпалила она и бросила трубку.
–Ну хоть не старый, – Фархат усмехнулся и швырнул мобильник на стол.
Бывшая страшно бесила, но ради сына нужно было сохранять видимость нормальных отношений.
Он женился в тридцать на безумно красивой модели двадцати двух лет, от которой вело не по-детски. Потом родился сын, который жутко орал, стоило его положить на левый бок. Они с Гулей, как и все родители, не были морально готовы к диагнозу ДЦП. Но благо, Фархат уже тогда был на коне и обеспечил Рафаэлю полный уход и лучших специалистов.
Деньги мужа облегчили жизнь и Гуле. Она начала активно приводить себя в форму, потому что надо было удержать Валиева любой ценой. Но сложный характер, истеричность и патологическая ревность только отдалили Фархата от жены. Зато после развода она получила не только хорошие отступные, но и деньги на содержание, как мать особенного ребенка, ведь Гуля знала, что для сына бывший муж сделает все. Вот только она ему уже была как кость в горле, потому что, как это часто бывает “аппетит пришел во время еды”.
А вот совсем другая женщина вызывала в нем совсем другие чувства и эмоции, которые он давно задвинул в дальний ящик и закрыл на ключ. И вроде не любовь еще, но необъяснимый трепет, желание увидеть, снова дотронуться, посмотреть в печальные глаза. Она, конечно, для него Золушка, но больше похожа на Спящую Красавицу, которую хочется разбудить после долгого сна. И когда через пару часов Мария сообщила, что букет доставили адресату, он тут же набрал ее номер и замер, слушая монотонные гудки.
–Да? – отозвалась она свои красивым, поставленным голосом.
–Джамиля, это я, Фархат.
–У меня есть твой номер, Фархат.
–Ты получила цветы?
–Да, только что. Спасибо большое. Очень красивые.
–И что скажешь? – он резко встал с кресла и подошел к окну, из которого открывался вид на все его владения.
Джамиля вздохнула, и Фархат понял, что дело дрянь. Но оставался маленький лучик надежды.
–Приглашаю тебя на конную прогулку в воскресенье. Закрепить материал. – Валиев пошел ва-банк. – Чисто по-дружески.
