Текст книги "А мы любили (СИ)"
Автор книги: Лия Султан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Глава 4. Ее сам Бог послал
-Па-па! – повторил малыш и рассмеялся, когда Даниал встал, держа его на руках.
–Добился своего, Алишка. Добрался до папы, – Риана будто не замечала или не хотела замечать, что рядом с мужчиной стоят две женщины. Она положила ладонь на предплечье Даниала и погладила его. И несмотря на то, что он тут же напрягся от ее движений, сама женщина довольно улыбнулась и только потом обратила внимание на других.
–Здравствуйте, – бросила небрежно.
–Здравствуй, Риана, – ровно произнесла Джамиля.
–Джамиля! – черные бровки взлетели от удивления. – Это вы? Я вас не узнала. Вы так изменились!
–Риана, возьми Алишера, – бросив быстрый взгляд на бывшую жену и поняв, что она только сдерживается, чтобы не взорваться, он передал ребенка матери. – Идите к фонтану. Ждите меня там.
–Но Даниал, – возразила Риана. – Я не видела Джамилю сто лет. Хотела поздороваться, – одарила невинной улыбкой.
–Ты стала мамой, – спокойно, насколько это возможно, сказала Джама. – Поздравляю.
–Да, год назад.
–Милый мальчик, – отметила женщина совершенно бесцветно. – И тебя поздравляю, Даниал. Что же ты не сказал, что у тебя сын родился?
–Мы не афишировали, – Риана ответила за него, погладив карапуза по голове. – Тем более, я переходила, пришлось стимулировать роды.
Даниал между тем врезался в ледяной взгляд бывшей жены. Он вспомнил, что так она смотрела на него незадолго до развода.
–Хм, – хмыкнула Джамиля. – Поэтому ты тогда пропала, а Даниал сказал, что в столицу переехала. Ну что ж, рада была видеть. Еще раз поздравляю с сыном. Пусть растет здоровым, – Джамиля заставила себя улыбнуться. Нет, она не покажет им своих слез – слишком много чести. -Пойдем, Санди.
Подруга все поняла без слов, взяла Джаму под руку и велела держать голову высоко поднятой и на оборачиваться.
–Увези меня отсюда скорее. Пожалуйста.
–Джама, держись, – она сжала ее кисть и провела сквозь толпу к лифту.
И она держалась, как могла. Лимит на истерики уже исчерпан – это было весь первый год после смерти Закира. Она и сама многое не помнила, но Камелия ей потом рассказала, как она чудила, и от этого Джамиле было тошно.
–Как долго идет, – цокнула Санди, остервенело нажимая на кнопку, словно за ними кто-то гонится.
–Джама, подожди, – пальцы Даниала впились в кожу на руке. Он развернул ее к себе насильно, а она вновь посмотрела так, что опешил.
–Ну что еще? – процедила на. – Что тебе от меня надо?
–Я хотел тебе все объяснить, но позже.
–Мы друг другу никто, чтобы ты мне что-то объяснял. Сын очень похож на тебя. И Риана…Я, конечно, понимала, что у тебя есть женщина, но даже подумать не могла, что это она. Удивил, – рот скривился в усмешке.
–Всё не так, как ты думаешь.
–Я ничего не думаю.
–Джама, лифт, – напомнила Санди.
–Прощай, Даниал, – бросила она, вошла в кабину следом за подругой и только теперь затряслась, спрятав лицо в ладонях.
Спустя десять минут она успокоилась. Сидела с бутылкой воды в руках, всхлипывала и смотрела в пустоту. Они сидели в машине Санди на подземной парковке. Подруга снова говорила по телефону с подчиненным, а Джама снова и снова прокручивала в голове ту странную встречу. Сын…у него есть сын от Рианы. От этой девочки-припевочки, которая была вхожа в их дом, потому что работала личной ассистенткой Даниала.
“Сколько ей сейчас? – подумала Джамиля. – Кажется, чуть за 30. Хороший возраст. Можно, и второго родить”.
Перед глазами встал образ их малыша и Джама, зажав рот, снова замычала.
–Жаным, жаным, не плачь, – Санди обняла ее и провела ладонью по волосам. – Понимаю, это больно. Но что поделать?
–Да, жизнь продолжается. Мы в разводе. Он имеет право на счастье, на новую семью. Но Санди, – Джамиля отстранилась и впилась зубами в нижнюю губу. – Их сыну год. Она переходила с ним…стимулировали роды.
–И?
–А мы с Даниалом развелись полтора года назад.
Полминуты Санди переваривала информацию, вычитая и прибавляя в уме.
–Вот чёрт, – только и смогла выдохнуть она.
–Он спал со своей ассистенткой, когда мы все еще были женаты. Наверное, я сама в этом виновата.
–Что ты? Нет, конечно! – с жаром возразила Сандугаш.
–Моя депрессия, которая чуть не довела меня до Каблукова(психиатрическая больница в Алматы на улице Каблукова. Горожане используют устойчивое выражение: “Тебе пора на Каблукова” (тебе надо в психбольницу).Провалы в памяти, агрессия. Я была тогда сама на себя не похожа. И чувствую, окружающие мне не все рассказали. От меня в те дни только тень осталась.
–Ты же ходила к психологу.
–Ходила, но кажется, от него только стало хуже. Потом дочка нашла мне другого, и именно он мне и помог.
–М–да, вот ведь не угадаешь, – покачала головой подруга. – Получается, пока ты боролась с депрессией, Даниал трахал секретаршу. Молодец, блин, ничего не скажешь.
–А может, все началось еще раньше? – шмыгнула Джамиля. – Знаешь, эта Риана…она всегда была рядом. Такая исполнительная, оперативная, лояльная. Сопровождала его на встречах, ездила с ним в командировки, а когда умер Закирка и я слегла, она еще и решала наши организационные вопросы. Господи, она ведь даже приходила к нам домой, привозила мне лекарства. сочувствовала, мы даже разговаривали. И я была так ей благодарна. Говорила, что ее сам Бог послал.
–Вы слишком близко подпустили ее.
–Я всё прошляпила, – пальцами Джама зачесала волосы назад и замерла, не убирая рук с головы.
–Не вини себя. Ты пережила горе, шок, депрессию. Ладно она – может, спала и видела, как запрыгнуть к нему в койку. Но он…
–Господи, сын, – горько усмехнулась Джамиля. – У Даниала сын. Почти как наш мальчик. Почему, Санди? – она повернулась к подруге. – Почему моего малыша нет со мной, а у Даниала теперь сын?
Подруга не могла ответить на этот вопрос и снова обняла Джамилю. Потом она отвезла ее в гостиницу, помогла собраться и проводила в аэропорт. А уже в самолёте Джама все думала, думала, думала, прокручивала в голове кадры из прошлого – то, что по крайней мере запомнила ее память.
Через шесть месяцев после смерти Закира
-Джамиля, здравствуйте!
На пороге гостиной робко стояла Риана. Она сжимала сумку и смотрела с сочувствием на жену босса. Та полулежала на диване, укрытая пледом и смотрела в панорамное окно. За окном шел снег – белый, чистый, красивый. Он и завораживал, и угнетал. Ведь Закир родился в снегопад.
-А, Риана, привет, – бесцветно произнесла хозяйка.
-Я привезла ваши лекарства. Домработница их забрала, а я просто зашла поздороваться.
-Проходи.
Риана прошла, села на краешек кресла напротив и положила сумочку на пол.
-Как вы? – участливо спросила девушка. Голос у нее был тихий, приятный, мелодичный.
-Живу.
-Если вам что-то будет нужно, вы можете мне сказать. Даниал Темирланович велел и ваши поручения выполнять. Так что я к вашим услугам.
-Спасибо, -кивнула Джамиля. – Ты заходи еще. Может, поговорим как-нибудь.
-Хорошо, – она замялась и с сочувствием проговорила. – Джамиля, у меня нет детей, но я понимаю вашу боль. Мне очень жаль. Я ведь помню даже, как организовывала вечеринку, когда Закир поступил в Оксфорд. Как радовалась семья. Шеф был счастлив. Он всегда мечтал, чтобы ваш сын там учился. Говорил, что он оправдал все его ожидания, – она сделала паузу, увидев в глазах хозяйки слезы. -Кто же знал, что это решение станет для него роковым?
Глава 5. Потерял бдительность
Как долетела до Алматы, Джамиля не помнила. Было уже девять вечера и войдя в квартиру, она бросила чемодан в прихожей и побежала в зал. Достала все фотоальбомы, которые у нее были. Джама любила фотографировать и за годы семейной жизни набралось столько снимков – не сосчитать. Она долго просматривала их и когда находила фотографии сына, останавливалась, водила по его лицу пальцами, вспоминала, как, когда и кто снял Закира. Капли кляксами падали на глянец, с которого улыбался школьник в день своего последнего звонка. Высокий, красивый, темных брюках и пиджаке с эмблемой элитной частной школы.
–Закир, мой мальчик, – поцеловала, отложила и принялась искать те, где он совсем маленький. Нашла. Вытащила из прозрачных окошек, разложила вокруг себя на полу. А ведь и правда младший сын Даниала очень похож на Закирку. Те же бровки домиком, густые волосы, пухлые щечки. Они оба в папу.
“Как жестока судьба” – думала Джамиля, всматриваясь в любимое лицо, вспоминая, как кормила сына грудью, пеленала, баюкала. Его первые шаги, первые слова, первые поцелуи и объятия, маленькие теплые ладошки на ее щеках, бесконечное “мам, мам, мам”, по которому она безумно скучала.
Вот так, прижав его фото к груди, Джамиля и уснула, забылась, затерялась во тьме. А когда луч солнца играючи лег на прикрытые веки, она поморщилась и услышала тихий зов:
–Мама…мам. Мам, проснись.
Распахнув глаза, Джамиля не сразу сориентировалась. Шея затекла от того, что она уснула в неудобной позе прямо на диване. В комнате был бардак, и она лишь горестно вздохнула: всё теперь надо убрать. Внезапно в дверь позвонили, и Джамиля смутилась: кто мог обойти домофон? Поднявшись с дивана, она пошла в прихожую и даже не взглянула на себя в зеркало. А стоило бы.
Настроение испортилось, как только она посмотрела в глазок и увидела бывшего мужа. Подумала: какой, черт возьми, оперативный, прилетел из другого города ни свет ни заря.
–Уходи! – велела ему через дверь.
–Нет. Давай поговорим, – решительно возразил Даниал, положил ладони на холодный темно-серый металл.
–Нам не о чем говорить, – стояла на своем хозяйка.
–Я звонил тебе, у тебя телефон отключен.
–И поэтому ты пришел? Зря…
–Джама, – он стукнул кулаком – явно разозлился. – Открой или я выломаю дверь. А ты знаешь, я могу.
Джамиля скрестила руки на груди и пожевала нижнюю губу. Он ведь не шутил – захочет сломать – сломает. Развернувшись, она повернула замок вправо и все-таки открыла.
–Даю тебе пять минут, – процедила она и пошла в зал, напрочь забыв, что у нее там беспорядок.
Даниал вошел следом и остановился в дверях, окинув взглядом стихийное бедствие.
–Джама, ты опять?
–Что опять? – огрызнулась она. – Это просто фотографии.
–Это его фотографии, – сказал с нажимом и поднял с пола снимок их счастливой семьи: он, Джамиля, Камелия и Закир на море. Дочери тогда было 13, сыну 9. Джамиля уже была звездой, вела восьмичасовые новости и работала посменно: неделю она, неделю другой диктор. В свободные от эфиров дни занималась детьми и домом. Они тогда были очень счастливы.
Двенадцать лет назад
-Мам, давай вставай к папе, я вас сниму, – Камелия перехватила фотоаппарат у Джамили. – Что мы зря тебе такое платье красивое выбирали.
-И правда, – посмеялся Даниал. – А то только мама нас фотографирует, а ее везде мало.
Солнце садилось за горизонт. Море было спокойное и блестящее от золотистых лучей уходящего светящегося шара. Чайки кричали вдали, а песок под ногами стал уже прохладным.
-Так, давайте, вставайте ближе друг к другу, – командовала дочка. – Папа, обними маму и смотри ей в глаза. Да-да, вот так.
У Камелии загорелись глаза, когда она навела на родителей объектив и поймала их взгляды – такие живые, настоящие, теплые. Папа смотрел на маму влюбленными глазами, а она улыбалась ему и поглаживала по руке, которой он ее обнимал. Подол платья и длинные волосы красиво развевались на ветру. Даниал даже забыл, что они не одни и чуть наклонился, задев кончиком носа ее нос.
-Ой дурааашки, – засмеялась дочка.
-Поцелуй маму, пап, – потребовал Закир. – Ну давай. Целуй! Мы закроем глаза.
Смеялась и Джамиля. Даниал все-таки поцеловал ее, но в щеку, и дети довольно захлопали в ладоши.
-Ну все, на этом фотосессию можно считать закрытой, – сказал папа.
Наши дни
–Зачем пришел? – устало спросила Джамиля, положив руку на сердце.
–Хотел объясниться.
–Я уже все поняла. И посчитала.
–Да, – кивнул Даниал, глядя ей в глаза. – Алишер – мой сын.
–Твой сын от помощницы. Поначалу я даже удивилась, – усмехнулась. – А потом подумала: как предсказуемо и пошло – босс и его секретарша. И мы были все еще женаты.
–Между нами сейчас ничего нет. Только общий ребенок.
–Судя по тому, как Риана трогала тебя, она так не думает.
–Она это прекрасно знает, – от его тона веяло холодом.
–И зачем мне эта информация? – Джамиля подошла к нему так близко, что он мог поклясться, что слышит биение ее сердца. Задрав голову, бывшая буравила его взглядом, полным презрения и боли. Именно такой она была в последние месяцы их брака.
–Хочу, чтобы ты знала: моя самая большая ошибка в жизни, за которую я расплачиваюсь сейчас и буду расплачиваться в будущем – это связь с ней. А Алишер, – выдохнул он и опустил глаза, – так просто случилось. Я потерял бдительность.
–Еще раз: зачем мне эта информация? – чеканя каждое слово, сверлила его взглядом Джамиля. – Зачем мне знать, что ты пытался забыться с секретаршей?
–Я не оправдываю себя. Время тогда было тяжелое для нас обоих.
–Однако я не легла в постель с другим, – пустила смоченные смертельным ядом стрелы.
–Правильно. Ты вообще не вставала тогда с кровати, – насупился Даниал.
–И это стало поводом для измены? Жена – овощ, а молодая помощница всегда под рукой, – со всей злости выплюнула она.
–Давай, обвиняй во всем меня, как ты и привыкла. Да, я забылся Я ошибся. Но не потому что ты тогда была овощем, а потому что я устал. Физически, морально устал от всего. Ты не хотела жить, плюнула на живую дочь, на работу, на меня в конце концов. Мы с Камелией вытаскивали тебя, как могли. Она кормила тебя с ложки, я носил на руках и купал, потому что ты была настолько слаба, что не могла даже ходить. Истощение, обезвоживание, твои нервные срывы, бессонница. Мы пережили это с тобой. Я делал то, что должен делать муж. Я старался, как мог.
Напряжение нарастало. Видит Бог – он не хотел, но когда она становилась такой, у Даниала срывало к чертям все предохранители.
–Ты зачем пришел? Говорить мне гадости? – процедила сквозь зубы. – Я тебя не предавала.
Даниал стиснул зубы до выступивших желваков. Кадык резко дернулся от напряжения. Он держался, как мог, потому что она была права.
–Да, предал я. Мне за это отвечать. Ребенок есть и он мой. Но я не живу с ними. Обеспечиваю, но не живу.
–Мне все равно, с кем ты живешь, – блеснув глазами, чуть ли не по слогам проговорила.
А в нем уже проснулся зверь. Схватив ее за руку, он притянул ее к себе и посмотрел сурово, сведя брови к переносице и сжав губы в нитку. Оба дышали учащенно, смотрели с яростью, сдерживались, чтобы не взорваться. А чеку-то уже вырвали.
–Нет, тебе не все равно, Джама, – промолвил тихо, но жестко, так что холодок по позвоночнику пополз.
–Отпусти, – попыталась вырваться, но безуспешно.
–Не могу, – выдохнул он. – Не могу я без тебя, Джамиля.
–Все это время же мог как-то?
–Пытался полтора года жить и не трогать, наблюдая за тобой издалека. А в день твоего рождения ноги сами к тебе привели. Ты у меня вот здесь, – коснулся указательным пальцем сначала виска, затем сердца, – и здесь. Не получается тебя вырвать.
–А когда спал с ней, получилось? – ее слова ударили больнее пощечины. – Молчишь? Боишься ответить “да”? Вы бы хоть подождали, пока мы не разведемся.
У нее все-таки получилось высвободиться, она отошла от него, села на диван и, положив локти на колени, прикрыла голову руками. Он тяжело дышал и смотрел на бывшую жену. Что бы он не сказал, что бы не сделал – все равно будет больно.
–Я не помню и половины того, что было со мной тогда. Всё как во сне, в тумане, – сдерживая слезы, шептала Джамиля. – Терапия мне помогла, но тот год вылетел у меня из головы. Да, я сама предложила развод. Я обидела тебя тогда. Но я не заслужила твоего предательства.
Даниал задыхался от ее слов, потому что она впервые затронула тему развода и той истерики, которая стала для обоих роковой. Вина за обман давила на плечи и тяжелым грузом лежала на сердце. Он ведь любил жену и тогда, и сейчас, но не смог противостоять соблазну. Потому что дома было все плохо – скандалы каждый день. И вот однажды, во время деловой поездки в Сингапур, он все-таки сорвался, когда помощница зашла в его номер с документами, задержалась и предложила налить ему еще немного виски. Даниал тогда много пил. И ближайший круг это знал, пытался вразумить. Но алкоголь его спасал – он забывал о проблемах, расслаблялся, а боль и прочие ненужные чувства притупились. В итоге лучший друг и бизнес-партнер Игорь увез его в горы, закрыл в доме и устроил такую шоковую терапию, после которой он, наконец, очухался. Только об этом Джамиля так и не узнала.
Подойдя к дивану, мужчина сел на корточки и дотронулся до ее запястий.
–Прости меня. Я ужасный человек. Предатель. Последняя гнида. Я ошибся и не знаю, как теперь все исправить.
–Не надо ничего исправлять, – она одернула его и посмотрела с тоской. – Все остается, как есть. Мы в разводе. Ты просто бывший.
–Оказывается, я без тебя не могу. Никак.
Черты ее лица заострились, внутри все клокотало и черная злость, которую она загнала в чулан, устремилась наружу.
–А я могу.
–Ты сама-то в это веришь? После той ночи.
–Та ночь – ошибка, – выдохнула Джама. – И ты не можешь появляться вот так, потом пропадать на месяц и снова приходить. Не надо меня мучить. Я и так намучилась. Уйди, исчезни. Иди к своему сыну, воспитывай его со своей женщиной.
–Ты – моя женщина.
–Я тебе никто, как и ты мне, – она встала, расправила плечи и смахнула слезы. – Я чувствую себя дурой рядом с тобой. Той, к которой ты прибежал после нее.
–У меня с ней ничего нет, – он тоже встал и решительно шагнул к ней. Джама выставила руки вперед, защищаясь. – Я не живу с ней и с сыном встречаюсь на нейтральной территории.
–Я тебе не верю. Я видела вас. И мальчика вашего. Он у меня перед глазами со вчерашнего дня. Разве ты не видишь сходства?
Даниал снова молчал. Конечно, он все видел. Это пугало и завораживало одновременно.
–У тебя есть он – такой же, как наш, только мать другая. Это оказывается, очень больно и страшно, – прохрипела Джамиля. – Поэтому просто забудь сюда дорогу, – она указала ему на дверь и он, чуть постояв, все-таки вышел из комнаты. Дверь закрыл тихо, чтобы ее не тревожить. Ушел также, как месяц назад. Только тогда в воздухе висела недосказанность. А теперь карты открыты, гнойники вскрыты.
Два часа ушло на то, чтобы раскачаться, сходить в душ, привести себя в порядок и прибраться в квартире. Когда слезы высохли, а телефон, наконец, зарядился, она вытащила кабель из гнезда и нажала на боковую кнопку. Едва на экране вспыхнули яркие краски заставки, посыпались сообщения от дочери.
Глава 6. Цветок с острыми шипами
Милая Камелия – хрупкий, утонченный, но в то же время сильный цветок с острыми шипами. Пока мать не выходила из депрессии, а отец зарылся в делах и прикладывался к бутылке, она бегала между ними, успокаивала, договаривалась, пыталась спасти маму и папу. А между тем, у нее самой была молодая семья, она вышла замуж незадолго до смерти брата. Он даже приезжал на пару дней на свадьбу. Сидя в своей машине, которую ей подарил отец, она открыла галерею, пролистала фотографии своей булочки Селин и любимого мужа, и нашла те, что качала с облака. Свадебные снимки, на которых она в белом платье позирует с мамой, потом с папой, братом, бабушками-дедушками. Найдя нужное видео, она запустила его и несколько секунд смотрела, сжимая в руках мобильный
“Это у нас Ками танцует медляк с нашим новым родственником. Ладно-ладно, это муж ее – Малик.
-Привееет! – помахала прекрасная невеста.
– А здесь танцуют мама с папой, помашите тоже.
-Закирка, не смущай меня, – улыбнулась Джамиля, сжимая ладонь мужа. Его же рука лежала на ее талии.
-Ма, я потом покажу это друзьям, – он переключил камеру на фронталку и на экране появилось его лицо. – Смотрите, какие у меня предки молодые. Папа, – показал пальцем на отца, – мама. Красотка да? Не скажешь, что мать.
-Зак, ну всё, – засмеялся отец.
-Э ладно. Стеснительные какие, – хмыкнул Закир и запись остановилась”.
Сделав глубокий вдох и бросив мобильный в сумку, Камелия вышла из автомобиля и направилась к высотке, в которой жила мама. Собственно, девушка ожидала, что увидит ее именно такой – снова раздавленной и заплаканной. Но что делать, она уже привыкла.
–А где Селин? – растерянно спросила Джамиля, увидев Камелию без малышки.
–Отвезла к свекрови, – ответила она, разуваясь.
–А почему с собой не взяла?
–Чтобы ты ее не напугала, – на ходу поцеловала мать и зашла на кухню.
–Каким образом я могла ее напугать? Селин любит меня, – голос дрожал от обиды.
–Ма, ну что ты в самом деле? Посмотри на себя, – развернувшись к ней, Камелия взмахнула рукой. – У тебя глаза красные, лицо опухло. И я знаю почему.
–Откуда?
–Папа звонил. Попросил к тебе приехать.
–Даже так? – Джамиля медленно опустилась на стул. – Натворил дел, сбежал и прислал тебя.
–Он беспокоится о тебе, – возразила дочь.
–Да-да. Он обо мне так беспокоился, что сделал ребенка на стороне, – воскликнула Джамиля.
Камелия и бровью не повела, только подошла к столешнице, взяла в одну руку кружку, в другую – пузатый белый кувшин и налила матери воды. Джамиля следила за движениями дочери и недоумевала: почему она молчит?
–На, выпей, – велела, поставив чашку перед ней.
–Что вообще происходит? – сглотнула Джама. – Ты же даже не удивилась. Ты что, – ее брови поползли вверх, – все знала?
Камелия села напротив и сложила руки в замок на столе.
–Ты про папиного сына? Да. Я знаю.
–Как давно? – за грудиной сильно жгло.
–С марта.
–Ты видела этого мальчика?
–Нет, конечно! Зачем? Он мне никто.
–Он – твой брат, – пробормотал Джамиля. – Единокровный.
–Он мне никто, – с нажимом повторила Камелия.
–Почему ты не сказала мне? – сокрушалась мама. – Почему скрыла?
–Чтобы что? – воскликнула она. – Еще одного твоего нервного срыва я бы не вывезла. Спасибо, я уже отнимала у тебя с боем таблетки, а папа – нож.
–Как? – голос дрожал. – Как ты узнала?
–Помнишь мою одноклассницу Свету? Она сейчас в Астане живет. Она видела папу с ребенком в парке и сразу позвонила мне. Ну а я – папе.
–И что ты ему сказала?
–Что он козёл, – пожала плечами дочь.
–Прямо так и сказала? – выпучила глаза Джамиля.
–Нет, конечно. Он все-таки мой отец. Но мы сильно поругались, и он попросил ничего тебе не говорить. Обещал, что сам скажет. Но как я поняла, не сказал.
–Трус, – Джама схватилась за голову. – Он спал с Рианой. С девчонкой, которая спокойно заходила в наш дом, улыбалась мне, сочувствовала.
–Она сука, – выплюнула Камелия. – И где ты нашла девчонку? Ей же точно за тридцать. Кто же знал, что мы пригрели змею на груди. Ты ей доверяла, а она увела у тебя мужа.
–Господи, – прошептала Джамиля, сложив ладони в молитвенном жесте и прижав их к губам, – я сошла с ума, а твой отец пошел налево.
–М-да, – фыркнула Камелия. – От папы я такого не ожидала. Думала, вы вместе проживете до самой смерти. Не думала, что буквально до смерти одного из нас.
–Ками, – прошипела Джамиля. – Ты что такое говоришь?
Камелия долго не отвечала, но во взгляде дочери было столько невысказанного и горького, что Джамиля испугалась.
–Не бери в голову, мам, – отмахнулась она. – Ты же знаешь, у меня специфическое чувство юмора.
–Нет, скажи, – надавила Джамиля. – Я же вижу, что ты что-то не договариваешь. Поговори со мной.
Она протянула руку и накрыла ладонь дочери. Камелия еле слышно хмыкнула посмотрев на их пальцы – длинные, ровные, изящные, как у пианисток. И вообще они были очень похожи внешне, хотя характером Камелия пошла неизвестно в кого – жесткая, острая на язык, принципиальная. В те темные дни только на ней все и держалось.
–Я была зла на всех, – Камелия прикусила губу. – Ненавидела того человека, который сбил Зака. Злилась на Бога за то, что забрал нашего мальчика так рано. На папу…за то, что закрылся и забухал. На тебя.
–На меня? – переспросила Джама.
–Да. Я не могла до тебя достучаться. Никто не мог: ни папа, ни ажека (бабуля), ни аташка (дедуля), ни тети. Ты так глубоко погрузилась в свое горе, что никого не подпускала, – глаза девушки наполнились слезами. – А я не понимала, почему ты меня не слышишь? Я же тоже твой ребенок и я жива. Думала: неужели она любила его больше, чем меня, потому что он мальчик? Эгоистично, но всё же.
Джамиля встала, подошла к дочери, обняла ее за плечи и погладила по голове.
–Моя девочка, моя родная, я люблю тебя и никогда не делила вас.
–Известный факт: между дочкой и сыном, мама будет больше любить сына.
–Это неправда. Я люблю вас одинаково сильно, – она говорила искренне, хотя звучало это, как оправдание. – Но ты права – я не смогла справиться. Потому что нет ничего страшнее в этой жизни, чем хоронить своего ребенка.
–Знаю, мама, – Джамиля приласкала дочь и погладила по щеке. – Поняла это, когда родилась Селин, и уже не злюсь…на тебя. А вот папа…
–Давай больше не будем о нем говорить? Не хочу.
Но как бы Джамиля не старалась забыть бывшего мужа, убежать от него никак не получалось. В тот же вечер он прислал ей сообщение:
“Прошу, давай все-таки поговорим и все обсудим. Я тысячу раз виноват. Но я не могу без тебя”.
Она сразу же ответила коротко: “Нет”.
“Я не принимаю такой ответ”, – прилетело следом очень быстро.
“Мне все равно. Не пиши и не звони мне больше”.
Разозлившись, она вышла из мессенджера и отправила номер Даниала в черный список, а затем и вовсе удалила. Вот только стереть цифры из “Memory” оказалось проще, чем выкинуть мужчину из головы. Все последующие дни Джама то и дело возвращалась к нему мыслями, а однажды, когда редактировала документалку для телеканала, у нее зазвонил телефон. Взглянув на него, она вздрогнула и покрылась мурашками – на дисплее появилось ее имя. Джамиля уже и забыла, что этот номер есть в ее “Контактах”.
