Текст книги "Шамиль (СИ)"

Автор книги: Лия Рой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 11

– Ты не должна была так вести себя.

Я сразу поняла, о чем именно говорил Цахаев. Вечер прошел очень средне, мы знатно опоздали на мероприятие, Шамиль выглядел удрученным и недовольным, а я, плюнув на все запреты, опрокинула в себя бокал шампанского. А затем еще один, и еще.

Нет, я не напилась, но была… поддатой.

После скандала с Зарой я так и не смогла прийти в себя.

Это был какой-то кошмар. Сплошной, адский кошмар! Свадьба, муж-тиран, предательство родни, вторая жена… сколько еще мне было уготовано? Сколько еще я способна была выдержать?

Мы вернулись домой к полуночи и все то время, что ехали домой, супруг бросал на меня недовольные взгляды. Я знала, что как только мы доедем – начнется свястопляска.

– Прикажешь мне уважать ее? А ей ты не хочешь сказать, чтобы не бросалась в мою сторону, словно одержимая? В первый раз она мне исцарапала все лицо, в этот – оскорбила. Сколько еще я должна терпеть? – Я со злостью швырнула клатч на диван. Мы прошли в гостиную и остановились. – Когда я подписывалась на роль девочки для битья? Тебе не кажется, что она слишком многое себе позволяет по отношению ко мне?! Почему ты защищаешь ее, а не меня?!

– Лана, твое поведение недопустимо. Она перешла границы, да, но ты была неправа сильнее.

Я задохнулась от возмущения. Обернулась на супруга и застыла с открытым ртом.

Гад был хорош собой с этой его идеальной укладкой, в костюме-тройке и с ароматом, который распространял от себя за десятки метров. Я видела, как на него глазели все эти девки, что были на приеме! Господи, да они пожирали его взглядами, а ему хоть бы хны!

К слову, именно это меня и беспокоило больше всего. Нет, я все еще отдавала себе отчет в совершаемых действиях, диагноз мне выносить было рано, я не успела влюбиться в Цахаева, но… равнодушной к нему тоже не оставалась.

Мне совершенно не нравилось это. Чувство беспомощности, чувство зависимости, уязвимости. Никто не предупреждал, что с эмоциями придет и последнее, потому что тот, кто тебе нравится, становится способен ранить тебя одним небрежным словом или решением.

– Шамиль, ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь? – Я устало вздохнула и сложила руки на груди. Вся прелесть вечера, на который я рассчитывала, испарились вместе с приходом Зары. Выровнять его так и не получилось. А ведь днем я так надеялась, так старалась…

– Ты не должна была выпивать. И с Зарой можно было быть сдержаннее. Она такая же моя жена, как и ты.

– Хорошо, в следующий раз я приглашу ее отобедать с нами, а затем позову ее в спальню – на тройничок! Ты соображаешь вообще?! Ты понимаешь, насколько это унизительно – быть в моем нынешнем положении?!

– Перестань кричать, пожалуйста, – спокойно выдал Цахаев, присаживаясь на диван и начиная потирать виски.

Да, хреновым вечер выдался для обоих. Я видела, что приход Зары был неожиданностью и для него. Кажется, Шамиль начинал понимать, что в чем-то его отец и был прав. Справиться с двумя бестиями… не каждый сможет.

– Шамиль, – я сделала шаг навстречу супругу, попутно снимая шпильки, едва не прикончившие меня сегодня. Тот, кто придумал каблуки, сделал это для того, чтобы мучить женщин. – Ты создал эту конфликтную ситуацию, ты взрослый человек, ты не глуп. Ты не мог не понимать, к чему все это приведет. Если ты хотел горем, нужно было переезжать в другую страну. Ты столкнул нас лбами, а теперь делаешь вид, будто бы все хорошо и я все придумываю, преувеличиваю! – Я со злостью отшвырнула от себя дорогие туфли. Хотелось, конечно, кинуть ими в Цахаева, но я не рискнула. Только встала на против и окинула его взглядом.

– Все, Лана, хватит, – резко ответил мне Шамиль. – Я услышал твою позицию, хоть и не спрашивал о ней, – прорычал он. – Вы две… вы вдвоем и так подпортили мне важный вечер, второго такого раза я не допущу, уж поверь мне, – зло выдохнул Цахаев. Интересно, он злился на меня, на Зару, на себя, или на всех нас вместе взятых?

– Я ни в чем не виновата…

– Я сказал – хватит! – повысив голос, заявил Шамиль. Я вздрогнула и отошла от него назад. Зато он сделал противоположное – шагнул в мою сторону и…

Черт… снова ударит?! Ударит ведь…

Я зажмурилась в ожидании самого страшного, но прошла секунда, затем вторая, затем третья… и ничего не произошло. Я открыла глаза и поймала на себе тяжелый взгляд мужа. Он застыл, как каменное изваяние и пристально рассматривал меня, словно пытался отыскать во мне ответы на все свои вопросы. Вероятно, безуспешно.

– Иди наверх, Лана, уже поздно.

Я растерялась, не зная, что говорить, потому последовала его приказу. Ругаться с ним дальше? Зачем? Это бы все равно ничего не дало, максимум, чего бы я добилась – рассердила бы супруга. А так мне войну не выиграть.

Что ж, Фатима была права, подумала я с каким-то запозданием, поднимаясь по лестнице наверх, в нашу спальню. Зара так или иначе ввергнет нашу жизнь в хаос.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

   *****

После того вечера, все как-то переменилось. Я не думала, что наша ругань будет иметь такие последствия, однако все вышло именно так. Шамиль стал холоднее, отстраненнее, мы почти не виделись, не разговаривали друг с другом.

Такое уже бывало раньше, и, может быть, я бы несильно переживала по этому поводу, только в этот раз кое-что было иначе. Шамиль часто не возвращался домой и по ночам. И это могло означать только одно – он бывал у Зары. Часто. Много.

Вероятнее всего, после нашей разборки, он принял ее сторону и мне ничего не оставалось, кроме как смириться. Что я могла противопоставить любви длиной в пятнадцать лет? Шамиль говорил, что влюбился в нее в четырнадцать, в следующем месяце ему должен был исполниться тридцать один год. Мы же с ним были знакомы примерно три месяца. Плюс-минус.

Зара знала его, знала его повадки, привычки, то, что он любит, то, что на дух не переносит, но самое главное, она была «своей», а я, как она между прочим верно заметила, «русская чужачка».

Я продолжала оставаться для Цахаева чужой, в то время как сама начала к нему привязываться. Это пугало.

Чертовски пугало, что рядом с ним я чувствовала не только банальные похоть и возбуждение, ведь с этим можно было что-то сделать, что-нибудь придумать, заменить их источник. Страшнее всего то, что рядом с Шамилем я впервые за долгие годы переставала чувствовать себя абсолютно, невозможно сильно одинокой.

Облегчение принесла с собой учеба. Я была очень рада, когда каникулы подошли к концу и в свои законные права вступил сентябрь. Университет, одногруппники, преподаватели, деканат… все было знакомым и привычным. Они были ниточкой, которая все еще связывала меня с прошлой жизнью. Ниточкой, за которую можно было ухватиться, чтобы оставаться на плаву.

Что я, собственно говоря, и попыталась сделать.

Первое сентября выдалось теплым, солнечным и принесло с собой какой-то покой. Наконец-то я могла окунуться в привычный мир с головой. И первым признаком старой жизни стала целая стая набежавших на меня девушек с моей и параллельных групп сразу же после окончания всех традиционных мероприятий.

По привычке куратор велел нам идти в свободную аудиторию и ждать собрания, правда не успела я переступить через порог оной, как девочки поспешили меня окружить со всех сторон.

– Улька, замуж вышла!

– Коза такая, на свадьбу никого не позвала!

– Как тебе живется замужней жизнью? – посыпались отовсюду восклицания. Все это было сказано почти хором, и я растерялась, не зная, на какой вопрос отвечать первым.

– Я… я, да, вышла замуж…

– Говорят не за русского, правда?!

– Он у тебя кавказец?

– У меня сестра двоюродная замужем за грузином, он у нее такооой строгий, Машке ничего нельзя, он постоянно ее проверяет, контролирует каждый ее шаг, это просто караул!

– Шамиль не грузин… – попыталась вставить я хоть слово в разговоры девчонок, что гудели возле меня, будто улей.

– Да какая разница? – махнула рукой Наташа, та самая девушка, чья кузина была замужем за кавказцем. – Они все одинаковые – суровые, психованные, чуть что не так и сразу в кандалы.

– Улька, – тут же начала Лера, другая одногруппница, не дав мне вставить и слова. – А он тебя в паранджу не нарядит, а?!

– Нет, я не думаю…

– А в постели какой? – подключила Марина, самая пошлая девчонка из нашего потока.

– Говорят кавказцы просто тигры в постели, такое вытворяют! – тут же поддакнула Саша, хихикнув.

– Девочки, хватит! – взмолилась я.

– А фотку покажи!

– Ух ты, какой красавец, я бы такого из постели не выпускала!

– Горячий какой!

Каким-то образом девчонки сумели заставить меня показать им наше совместное фото. То самое, что было сделано в вечер скандала и прихода Зары. Наверное, это был коллективный гипноз.

– А он богатый? Говорят, они все богачи, да миллионеры!

– Куда вы ездили на медовый месяц?

– А он тебя по ресторанам дорогим водит, подарки дорогие делает?

На этом вопросе я застыла с открытым ртом. Как говорить им, что в деньгах Шамиль купался, а вот на розу мне так ни разу не снизошел? И ведь я бы рада была списать это на жадность, но нет, карта в моем бумажнике говорила об обратном. К великому сожалению, все было хуже – это была не жадность, а безразличие. Цахаев просто ни разу не додумался о том, что мне может быть приятно самое простое внимание. Даже букет полевых ромашек бы сошел…

– А где кольцо?

У меня голова успела закружиться от бесконечного потока болтовни, но на этом вопросе все девушки замолчали и, как по приказу, бросали на меня заинтересованные взгляды.

– Я… я отдала его мастеру, подгоняют размер, немножко всхуднула…

– Ой, это ты, наверное, уже беременная… – тут же продолжился галдёж.

– У моей подруги так было, она, когда залетела, резко в килограммах потеряла, зато потом…

Дальше я уже не слушала. Меня охватили шок, паника, затем злость на саму себя. Черт возьми, да, мужчин у меня раньше не было, в отношениях я практически не была, но все-таки мне стукнул двадцатник, можно было бы и начать соображать хоть что-нибудь!

Мы не предохранялись.

Ни одного чертового раза. Как такового секса с проникновением у нас было немного, но он был и ни раз, а это грозило незапланированной беременностью.

– Девочки, передайте Ковалеву, что мне плохо стало и я ушла. Завтра буду на занятиях первой.

– Что такое?

– Что случилось?!

Что случилось? Что случилось… я на всех порах полетела к выходу из университета, попутно набирая номер Мадина – водителя, которого Шамиль приставил ко мне месяца с полтора-два назад. Пока ждала его – нагуглила ближайшую клинику и буквально умоляя заставила меня записать на прием к гинекологу. Девушка на ресепшене видимо сжалилась надо мной и велела быть ровно через, пообещав выбить мне небольшое окно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Идиотка…

Я не могла перестать себя ругать. А вдруг Марина, кажется, это были именно ее слова, была права, и я уже беременна? Что тогда?

Меня бросило сначала в жар, потом в холод. Наверное, я выглядела ужасно, потому что даже Мадин спросил, все ли у меня хорошо. Я только покивала в ответ, да попросила его ехать побыстрее. Нужно было узнать все, как можно скорее.

   *****

На мое счастье все обошлось. Девушка на ресепшене действительно выбила мне место, а врач, осматривавшая меня с некоторым удивлением выдала, что беременной я быть ну никак не могу. На мой вопрос – почему, она ответила лишь одним словом – «месячные».

Боже, как мне было стыдно в тот момент. Я так сильно испугалась, так занервничала и запаниковала, когда Марина сказала о беременности, что напрочь забыла обо всем. И о календаре менструаций в том числе.

Обошлось.

Я несколько раз извинилась перед врачом, но она успокоила меня, заверив, что все хорошо и что молодые девочки часто прибегают к ней с самыми разнообразными и, порой, нелепыми на первый взгляд вопросами.

Впрочем, я на самом деле проявила не дюжую глупость, напрочь забыв о средствах контрацепции. Мне никак нельзя было беременеть. Не то время, не то место, не тот случай, не тот муж.

В момент, когда я ехала домой, я еще не знала, чем обернется мой поход в клинику. Как начало становится уже привычкой, маленькая проблема влекла за собой вторую, затем третью, и образовывался не распутываемый клубок.

В этот раз все произошло именно так.

В квартиру я вернулась уже будучи в нормальном настроении. Доктор выписала мне таблетки, месячные говорили о том, что я не беременна, завтра должна была начаться учеба…

Все почти идеально, если это было возможно в моем случае.

Ну, по крайней мере, было идеально до вечера, пока не вернулся Цахаев. Я не услышала его, сидела в своем «офисе» в любимы наушниках и смотрела новый сериал от Netflix, поедая лапшу из азиатского ресторана. Досмотреть его сегодня было делом принципиальным, потому что завтра уже начиналась учеба, и стало бы не до сериалов.

Результаты осмотра у врача настолько подняли мне настроение, что я позволила себе расслабиться и напрочь потерять бдительность, ведь на самом деле, я была не дома, и семьи у меня не было, все это было фарсом.

Я вздрогнула и вскочила от неожиданности, когда по столу, за которым я сидела, ударили рукой. Я увидела чужую ладонь, затем ощутила вибрацию от удара. Или наоборот, точно сказать не могла. Сдернув наушники, я вскинула голову и увидела раздраженного супруга.

– Черт, это было обязательно? – прошептала я, схватившись за сердце.

– А как мне еще до тебя дозваться?

– Шамиль…

– Я когда-нибудь научу тебя элементарным правилам поведения?

– Ты о чем?

– Ноги со стола убери, – прорычал он, тем самым выдавая свое настроение на сегодня. Проклятье, вот тебе и спокойный вечер. – Вставай, когда я захожу в комнату…

– Далось оно тебе… зачем это вообще нужно?

– Когда в помещение кто-то заходит, тем более, если этот кто-то мужчина или старше тебя по возрасту или статусу, ты обязана поднять свою пятую точку от сиденья или это невыполнимо?

– Ладно, я встала, ты доволен? – Я действительно поднялась с кресла и развела руками в стороны.

– Ужин.

– Что «ужин»?

Нет, я не дура, прекрасно понимала, к чему ведет супруг. Да, я опять его не приготовила, но опять же, откуда мне было знать, куда он сегодня будет держать путь – ко мне или к Заре? Трудности двоежёнства, не иначе.

Взгляд мужа полыхнул гневом. Боже, ну что опять не так? Ведь и дураку ясно, что разозлило его что-то на работе или еще где-то, а гнев он пришел выплескивать на меня. Только вот почему? Раньше я за ним такого не замечала, если Цахаев и нападал на меня, то имелся хоть какой-то маломальский повод, он не делал этого на пустом месте.

– Ты его приготовила?

– Нет.

– Но ты сидишь и смотришь сериал…

– Да, я сижу и смотрю сериал. Может быть мы сразу перейдем к моему избиению? Ты ведь ведешь все именно к этому? Ищешь повод чтобы сорваться и пару раз как следует вдарить мне? – У Шамиля взлетели наверх брови. Ха, а что он думал, что мне не хватит смелости сказать ему, что думаю прямо в лицо?

– Лана, тебе скоро исполнится двадцать один год. Ты жена, у тебя семья, ты должна понимать, что это накладывает определенные обязательства.

– Ты тоже муж, только я что-то не вижу, чтобы ты выполнял свои.

– И какие же я не выполняю? – вкрадчиво спросил он, а я залилась краской в ответ. Мы оба поняли, что речь идет об интиме.

– Я не хочу об этом говорить, – отрезала я, захлопывая ноутбук. И так было ясно, что вечер испорчен. Выдернув шнур зарядки, я схватила лежавший на столе телефон и поспешила вон из комнаты, но меня поймали за локоть и остановили. Разумеется.

Все и всегда должно было быть так, как хочет его величество Цахаев.

– Тогда поговорим о другом.

– О чем? – Я бросила недовольный взгляд на руку Шамиля и тот, наконец, отпустил меня.

– Что ты сегодня делала в женской клинике?

– Что… ты следишь за мной?! Мадин за мной шпионит?! Ты для этого его ко мне приставил?!

– Лана, Мадин – твой водитель, а о клинике я узнал из смс-ки. Банк присылает выписки после любой покупки.

Твою ж мать… об этом я как-то забыла… своей карты у меня уже давно не было, а эта была привязана к номеру Шамиля. Стоп… он знал, сколько я потратила на те платья неделю назад и ничего не сказал?

– Я жду…

– Я была… у врача.

– Я понял, что не в бильярд играла. У какого? По какой причине?

– Ты ведь уже все узнал… – Я по глазам видела, что узнал. Поэтому и бесился…

– Да, но я хочу, чтобы ты сама это сказала.

– Я была у гинеколога. Мне были нужны противозачаточные. Все, доволен?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Нет. Такое нужно обсуждать со мной.

– Да конечно!

– Ульяна, – прорычал Цахаев, давая мне понять, что я перехожу границы. Вот только я с этим была не согласна.

– Это мое тело.

– Тело твое, а жена ты моя.

– Звучит так, будто не жена, а вещь. Персональная, личная вещь. С которой можно обращаться то хорошо, то плохо, ну, так, по настроению!

– Ульяна, такие вещи решаются вместе. Ты не можешь принимать решения самостоятельно, в одиночку.

– Ты в себе?!

– Вполне. И я скажу тебе прямо, как есть – я хочу детей.

– А я нет. Мне всего двадцать, я совершенно не уверенна в своем муже двоеженце, который не ночует со мной дома, который не интересуется моей жизнью, на которого я не могу положиться. Я не хочу рожать от человека, который признается в любви другой женщине, не хочу становиться очередной молодой матерью, которая оказывается в разводе раньше, чем ребенок начинает ходить в школу, а затем корит себя всю жизнь за поспешно принятые решения. Считай меня кем хочешь, а я хочу растить своего ребенка в достатке, любви и, самое главное, в полной семье.

– Ты не уверена во мне?

– Господи, Шамиль, приди в себя, конечно, я в тебе не уверена! Спишь с одной, любишь другую, детей подавай от любой, а ты как сам думаешь?!

Цахаев замер, то ли не находя, что мне ответить, то ли не желая давать мне ответа.

– Дай пройти! – Оставаться с ним наедине больше не было никакого желания.

   *****

Пройти-то я прошла, вот только разговор наш окончен не был. Быстрыми шагами направилась на второй этаж, в спальню, но меня быстро нагнали. Я поняла это, когда входная дверь в комнату с грохотом закрылась.

– Я тебе многое спускаю с рук, Ульяна, – начал Цахаев. – Я постоянно напоминаю себе, что ты моложе, воспитана совершенно в других условиях, что можешь еще быть безответственной просто в силу своего возраста и непривычки, но чем дальше – тем хуже, чем лучше я к тебе отношусь, тем больше ты борзеешь. Ты не уважаешь своего собственного мужа, ты постоянно поднимаешь на меня голос и оговариваешься. Ты не слушаешься меня и творишь все, что взбредёт в голову, а мои самые незначительные просьбы оставляешь без удовлетворения. Так быть не должно, я уже объяснял это, когда мы были дома, – на удивление тихо произнес свой монолог Цахаев. И именно это меня напугало больше всего. – Более того, ты все еще считаешь себя абсолютно свободной девушкой, в твоей голове мы никак и ничем не связаны, а реальность иная. Что ж, в этом случае, ты не оставляешь мне выбора.

– Как это… – Я с ужасом пронаблюдала за тем, как Шамиль начал медленно расстегивать пуговицы на неизменно черной рубашке. У мужа была тяга к этому цвету, я же считала, что у него просто черное сердце.

– До тех пор, пока ты не научишься делать то, что я говорю, я буду лишать тебя важных вещей.

– Ты о деньгах что ли?! Господи, да забирай ты свою карту, – с презрением выплюнула я. Плевать мне на деньги, что-нибудь придумаю, устроюсь подрабатывать, в конце концов, но выпрашивать у него копейки никогда не стану.

– Не говори глупостей, деньгами я обязан тебя обеспечивать, – хмыкнул супруг, отбрасывая рубашку в сторону, принимаясь за ремень, который через несколько мгновений присоединился к ней.

– К чему ты клонишь? – взбеленилась я, устав наблюдать за непрошенным стриптизом. Заре пускай его показывает, она наверняка будет в восторге.

– К тому, что завтра ты на учебу не идешь.

– Что?!

– С этого дня я принципиально не стану дважды повторять уже сказанное.

– Шамиль, ты не можешь…

– Еще как могу. Я вполне могу запретить тебе учиться, работать, выходить куда-то в люди, общаться с друзьями, ездить к родне и так далее, и так далее. Так поступают многие мужья и их жены становятся покорнее, смиреннее. Я не хотел до этого доводить, ты показалась мне умной девушкой, но вижу, что ошибся. Строптивость – основная черта твоего характера.

– Не надо… – в ужасе прошептала я, понимая, что сердце бьется через раз, а меня бросило в жар. – Не поступай так со мной.

– Уговори меня, – хмыкнул Цахаев, покачав головой. – Все в твоих руках, – заявил он, оставаясь, наконец, в одном нижнем белье.

– Ты намекаешь на секс? – с каким-то отчаянием и надломом прошептала я.

– Я намекаю на покорность. Я намекаю на то, чтобы ты была чуть ласковее с тем, кого называешь своим мужем. Потому что, собственно говоря, так и должно быть. Ну, и еще у меня кончилось терпение. – Шамиль пожал плечами.

– У тебя кончилось? У тебя кончилось?! – заорала я. – Это у меня уже нет никаких сил терпеть тебя с этой твоей второй женой, боже, кому скажи, а ведь не поверят, все думают, что я живу в какой-то восточной сказке, а на самом деле – в аду!

– Перестань постоянно орать!

– Люди даже не знают, какое ты чудовище, все видят горячего красавца на крутой тачке и в дорогом костюме и все, думают, какой ты шикарный, никто не подозревает, какой ты гнилой внутри…

– Ульяна!

– Я даже не знала, что говорить сегодня людям, почему у меня нет кольца, почему мой муж на самом деле мне кто угодно, но только не муж! Что, правда глаза колет?! Двоеженец хренов! Пускай твой Зара ласкает тебя, раздвигает ноги и строгает тебе детей, я пас!

– А, ну закрой рот, – прорычал Цахаев, быстрыми шагами преодолевая между нами расстояние. В следующую секунду он схватил меня на руки и закинул на кровать. Через мгновенье я почувствовала, как мое тело придавливают сверху, я даже не успела отползти в сторону.

– Нет, нет, нет, – тут же запротестовала я, пытаясь выползти из-под наглого гада, но безуспешно.

– Тебя чаще надо трахать, чтобы мозги на место встали, – прошипел Шамиль, а я попыталась лягнуть его. Опять же, безуспешно.

– Перестань, отпусти меня, – закричала я, брыкаясь ногами и руками. Ответом на все мои попытки высвободиться стала пощечина. Настолько унизительная и обидная, что я резко замолчала. Шамиль смог сломить мое сопротивление одним лишь действием.

Я застыла в его руках и прикрыла глаза.

– Будешь трахать меня во время месячных? – процедила сквозь зубы. Шамиль на несколько секунд застыл, а затем издал неприятный смешок.

– Врешь.

– Можешь проверить, – тихо выдала я.

– Хм… что ж… раз месячные, дырка у тебя не одна, можно ебать тебя и в зад.

– Что?! – вот тут я распахнула в глаза и с утроенной силой начала вырываться из рук мужа. – Ты рехнулся?!

– А что, в прошлые разы ты была смелее, – прошипел он, насильно переворачивая меня на живот и сдирая сначала майку, а затем уже и джинсы. Последние он лишь приспустил, оставив меня лежать с голой задницей, прикрытой одними только кружевными трусиками. – Да и на язык очень острая, вот и в этом значит будешь смелая…

– Пожалуйста, перестань, Шамиль… – Я снова начала дергаться в попытке высвободиться. – Да что за черт в тебя вселился?

– Черт под названием «устал от неуважения своих собственных жен»!

– Не надо… – всхлипнула я, когда почувствовала оголенной кожей спины его ладонь. Она сильно придавила меня, лишая всякой возможности даже дергаться. Я поняла, что-либо он действительно сделает то, что задумал, либо я сумею его уговорить остановиться. Хоть как-нибудь… Заставить его затормозить силой у меня точно не было шансов. – Пожалуйста, Шамиль… я все поняла, не надо так… – уже не сдерживая слез, взмолилась я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ответом стал удар по ягодице.

– Ну пожалуйста… – снова повторилась я, в бессилии комкая пальцами простынь. – Не надо… Я сама…

– Что сама? – переспросил Цахаев, снова ударяя ладонью, только на этот раз другую половинку.

– Я сама дам… туда… когда буду готова… пожалуйста… не нужно насилия… Только не сейчас…

Если он сделает это, между нами все и навсегда будет закончено… Неужели он этого не понимал?

Я готова была сказать ему, что угодно, только бы он не воплощал в жизнь задуманное.

– До тех пор, пока ты не научишься вести себя, как подобает, ты будешь получать от меня жесткий ответ, – проговорил Шамиль, наконец, отпуская меня. Я выдохнула с облегчением, перевернулась на спину и отползла подальше, тут же прикрываясь одеялом. – Это в последний раз, когда я делаю тебе поблажку, это ясно? – Я закивала головой, понимая, что меня все еще потряхивает. – Ты моя жена, я имею полное право трахать тебя куда хочу, сколько захочу и когда захочу. Заруби себе это на носу.

Я закрыла глаза и мысленно досчитала до десяти, пытаясь успокоиться. Когда дошла до «10», услышала, как открывается и закрывается входная дверь. Шамиль ушел и впервые за долгое время мне было абсолютно все равно, к Заре или к самому черту в ад.