Текст книги "Литературная Газета 6520 ( № 32 2015)"

Покушение на героев

Памятник героям стоит. Мироненко не успокаивается

Реален ли ставший легендой бой у разъезда Дубосеково? Это пытаются поставить под сомнение. Факты подтверждают: бой был.

Напомню: не так давно участники Всемирного конгресса русской прессы из 63 стран и 14 6000 подписчиков правительственной газеты получили, по сути, указание директора Госархива С.В. Мироненко и главы Росархива А.Н. Артизова считать мифом подвиг 28 панфиловцев и прекратить именовать его «боем двадцати восьми». Чуть позже Мироненко поместил в интернете для обоснования этой исторической новации справку Военной прокуратуры от 1948 года. Что может за этим последовать?

Ни много ни мало, может потребоваться бумагоизмельчитель, чтобы разместить в нём под уничтожение указы о присвоении 28 званий Героев Советского Союза. Следом – отобрать награды предков у их потомков, граждан России, Казахстана, Киргизии. Демонтировать памятники у самого Дубосекова, а также в Алма-Ате и Бишкеке. Не помешает перепечатать учебники истории и снять мемориальные доски и уличные таблички. Лишними станут строчки о 28 героях-панфиловцах в Гимне Москвы. Не говорю о том, что напрашивается суд над историками боевого пути легендарной дивизии, и в первую очередь надо мной – как биографом Клочкова с 1958 года с пятью моими книгами.

Но и это не всё. Хочу напомнить, что, вручая Волоколамску Грамоту о присвоении ему звания Города воинской славы (Указ от 25 марта 2010 года) президент РФ говорил: «Есть известная фраза: «Велика Россия, а отступать некуда, позади Москва!» Эти слова были произнесены под Волоколамском[?] Подвиг героев-панфиловцев навсегда стал подлинным символом мужества и самопожертвования».

Чем же обосновывают архивисты свои изыскания? Их приговор по отмене боя зиждется на материалах упомянутой прокурорской справки. В ней есть цитаты допроса И. Капрова (бывший комполка, в составе которого действовал взвод политрука Клочкова) и А. Кривицкого (журналист «Красной звезды», создавший историографию боя сначала статьёй, а затем книгами «Подмосковный караул» и «Тень друга»).

Оба, как следует из справки, признали, что бой – выдумка. Попробуй в таком случае их, эти признания, опровергнуть! Однако «признания» опровергаются.

Те, кто обнародовал справку, не указывают, что командир полка Капров не был свидетелем боя. Он находился далеко от разъезда, его командный пункт попал в окружение. Более того, что, кстати, указано в справке, он был «отстранён от должности» (а почему пошёл на признание-самооговор – позже). Во-вторых, «новаторы» скрывают как раз показания реальных свидетелей: «Опросом местных жителей выяснено /.../ Председатель Нелидовского с/совета Смирнова рассказала: «Бой панфиловской дивизии у нашего села Нелидово и разъезда Дубосеково был 16 ноября». Примерно то же рассказывали другие жители… Снесли к братской могиле в том числе труп политрука Клочкова…» Помимо нелидовцев есть другие свидетели боя. В-третьих, скрыто, почему смелый боевой офицер и авторитетный военный журналист ни с того ни с сего «признали», что боя не было.

Поясню то, что «не пожелали» сделать архивисты. В 1948-м ещё имела вес директивы пресловутая установка «Признание – царица доказательств». Нарастала новая волна политбдительности и борьбы с «космополитами». Как же в таком случае тогдашним прокурорам славить бой, если один герой даже угодил в плен?

Увы, надо признать, что комполка просто спасал самого себя на допросе: «Никаких документов о бое 28 панфиловцев в полку не было… В конце декабря ко мне в полк приехал Кривицкий… тут я впервые ( выделю. – В.О. ) услышал о 28… Только в апреле ( выделю. – В.О. ) 1942 г. из штаба дивизии прислали уже готовые ( выделю. – В.О .) наградные листы. Я подписал».

Иными словами, сошлось сразу два обстоятельства: воспеватель пленного – еврей. Позже Капров рассказывал: «Мне было прямо сказано, что если я откажусь признать, что описание боя у Дубосеково полностью выдумал и что ни с кем из тяжелораненых или оставшихся в живых перед публикацией статьи не разговаривал, то в скором времени могу очутиться в районе Печёры…» И добавил откровенно: «А оказаться там мне как-то не хотелось...» (см. фонды Института Военной истории Минобороны РФ, далее – ИВИ).

Замечу, что потом у Капрова возобладали понятия чести и честности. Он покаялся в проявленной на допросе слабости. А главное, показал справедливую картину боя в книгах.

Можно ли вообще доверять справке прокуратуры того времени? Расскажу о том, о чём умалчивают Мироненко и Артизов. Справка, как змеями болото, кишит противоречиями, ошибками и даже глупостями. И дело не только в уже упомянутой нестыковке свидетельств местных жителей и жертв допроса.

Об одном из героев говорится: «В районе Дубосеково он действительно был легко ранен». И что же дальше? А дальше без единого доказательства утверждение: «Но никаких подвигов не совершал». Ещё бы: а как иначе говорить о том, кто был заклеймён званием пленного?.. Или вот ещё строки из записей следователей о ходе допроса комполка. Сначала идёт: «Никто из корреспондентов ко мне не обращался» ( это со слов Капрова ). А вскоре читаем о нём же: «Вместе с командиром полка ( ! – В.О. ), комиссаром Мухамедьяровым и командиром 4-й роты Кривицкий выезжал на место боя».

Добавлю и то, что обнародовал ещё в 2010-м ИВИ: «Секретарь ЦК ВКП(б) А. Жданов, ознакомившись с «делом» панфиловцев, обнаружил, что все материалы были подготовлены топорно, «шиты белыми нитками» и что комиссия ГВП явно перестаралась, «перегнула палку».

И на всём подобном наши новаторы хотят выстроить картину опровержений?

Между тем есть ещё реальные свидетельства боя, помимо упомянутых. Это, например, воспоминания уцелевших героев И. Васильева и Г. Шемякина (ИВИ). Это и никем не опровергнутый репортаж Кривицкого с похорон героев (был даже фотоснимок). Это совсем уж непререкаемые документы – похоронки и поминальные письма, наградные документы за подписью комполка. И многое другое.

Особо хочу выделить, что Мироненко и Артизов не верят в достоверность клича политрука «Велика Россия…». Но был, оказывается, очень серьёзный «проверяльщик» его достоверности. В 1942-м Кривицкий так ответил на вопрос секретаря ЦК партии А. Щербакова, откуда взялся воодушевляющий призыв: «Разыскал в госпитале одного из 28 героев – Шемякина».

Правда ли, что так звучал призыв? Да, правда. Хотя Шемякин уточнил, что призыв начинался со слова «Братцы!» Но смысл никак не меняется!

Два архивиста пошли на обман по всем азимутам. Утаивают, что с протестами против «закрытия боя» выступили участник войны маршал Д. Язов, председатель Комитета ветеранов войны генерал В. Говоров, ветеран Великой Отечественной, дважды Герой Советского Союза генерал М. Одинцов. Замалчиваются и труды учёных. Например, книги «Москва прифронтовая. 1941–1942 гг.», «Подвиг и подлог» академика Г. Куманёва, и ряд других.

Доходит до смешного. Артизову в интервью (для усиления темы «мифа») подкидывается вопрос: «Остановили они (28) танковые дивизии фашистов?» Обратите внимание, как хитро – во множественном числе! В реальности же немецкая группа войск «Центр» имела 3 танковые дивизии, а предвзятые интервьюеры взяли и стянули все 900 машин к окопу протяжённостью порядка 100 метров. Но озвученная глупость вполне сгодилась, чтобы историк многозначительно обронил: «Это сфера профессиональной дискуссии».

Меня могут спросить: зачем через газету критикую учёных, вдруг они не были предупреждены о невежестве, просто невзначай обманули оргкомитет Конгресса и редакторат правительственной газеты? Их предупреждали. И не только через СМИ. Были мои письма Артизову, были высказаны (два раза) просьбы аппарата правительства: «Учитывая неоднократные обращения В.О. Осипова в Правительство РФ, просим дать исчерпывающие разъяснения в соответствии с Федеральным законом «О порядке рассмотрения обращений граждан РФ». И что? Из Росархива мне пришла депеша: «Уведомляем о прекращении переписки с Вами». И подпись: А.Н. Артизов. Вот так-то!

Его коллегу из Госархива, Мироненко, больше знают как специалиста по истории декабристов. Но он всё активнее «внедряется» в ХХ век. С чем же? Помимо ревизии подвига героев-панфиловцев ранее был замечен на интересе к нобелевскому лауреату М. Шолохову. Как-то здорово озадачил многомиллионную аудиторию Первого канала, заметив, что Шолохов не только «украл» «Тихий Дон», но и вообще ничего значимого не написал. Ему досталось за эту ложь. Особо выразительным было Открытое письмо «Отлучение национального гения» (В. Распутин, Н. Скатов, Ю. Бондарев, В.Белов, В.Карпов и др. «ЛГ», № 23, 2004). Но урок, видно, не пошёл впрок.

Что же в заключение? На мой взгляд, надо запретить стирать с карты истории чёткое число героев – 28, – не щадивших себя у разъезда Дубосеково (называют то 100 воинов, то даже больше!) без предъявления абсолютных, а не противоречивых доказательств.

Генеральной прокуратуре необходимо дать справке оценку с позиций современного права. Было бы полезно, чтобы Росархив напечатал для национальных и областных библиотек (а для подмосковных библиотек – каждой, и отдельно для музея в Нелидове) мою справку «Дубосеково – бой 28: факты против вымыслов». Эта статья – лишь её краткое изложение. И пусть сайты Росархива и архива, руководимого Мироненко, из любви к объективности также обнародуют эту справку.

И ещё. Если Росархив снизойдёт публично обсудить ситуацию, я бы хотел, чтобы это прошло с моим участием. Считаю, что никому не возбраняется продолжить исследование истории памятного боя. Нашлись бы только новые неопровержимые факты, а параллельно было бы отринуто желание продолжать подобные вымыслы-домыслы-извращения.

Теги: Великая Отечественная война