Текст книги "Некромант, держи меня ближе (ЛП)"

Автор книги: Лиш МакБрайд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Я смотрю на Вас.

– Не глазами.

Он повернулся ко мне и схватил за подбородок. Его руки были холодными и сухими, и мне не понравилось его прикосновение.

– Теперь закрой глаза.

Я закрыл глаза. Я не хотел этого, но у меня не было другого выбора.

– Теперь смотри, – он отпустил мой подбородок.

Приказ Дугласа не имел никакого смысла. Но все равно мой ум автоматически повиновался. Что-то в моей голове открылось и вырвалось наружу, как бы противно не звучало, но это так. Что бы сейчас не произошло, но чувствовал я себя хорошо, как будто мой ум был мужчиной, потянувшимся после долгого сидения в тесном кресле, а при этом ребенок толкал спинку сидения сзади. Мой взгляд выплеснулся наружу и распространился. Я мог видеть, действительно видеть. Это, как эхолокация, только выше. Я оглянулся вокруг. Я увидел ребенка, проходящего мимо меня с воздушным шариком, шарик был бесцветным, но малыш был ходячим калейдоскопом цветов. Его отец держал мальчика за руку, и я видел его тоже, но его цвета не перемещались, как цвета ребенка. Цвета папы медленно перекатывались от одного к другому и с меньшим разнообразием. Мне стало интересно, что бы это значило.

Со все еще закрытыми глазами, я повернул голову направо. Цветы и кустарники горели зеленым с крапинками оранжевого, а цвета панд изменялись точно так же, как малыша с шариком. Подождите. Цвета не всех панд.

– Что-то не так с одной из панд, – сказал я с закрытыми глазами. Я наблюдал, но цвета панды совсем не изменялись. Она была полностью в тени, кроме маленькой искры синего цвета, пылающей в верхнем углу его левой груди. Не думаю, что это хорошо. Рядом с цветами, кустарниками, проходящими людьми, панда выглядела... неправильно. Как дыра, пустое место в космосе.

– Да, –  сказал Дуглас. – Я знаю.

Моя голова повернулась к Дугласу, как в фильме ужасов. Вы кричите в экран: «Не смотри! Беги», – но никто не слушается. Дуглас не выглядел, как панда, но я мог сказать, что они были связаны. Дуглас светился таким же ледяным голубым светом, но вместо пустого темного пространства его синий цвет смешивался с черными, серыми, серебряными линиями. Что это такое, черт возьми?!

Я почувствовал, что меня сейчас стошнит, если я продолжу смотреть, так что я отвел взгляд и обхватил голову руками, чтобы все обдумать и успокоиться, взять себя в руки. Это все огромная долбаная ошибка. Мои руки, мои ноги, мои запястья были покрыты синим, как будто слоем радиоактивной пыли. Внутри у меня все похолодело, и моя челюсть сжалась. Почему я не был таким же, как те чудаковатые, раскрашенные люди, проходящие мимо? Где мои остальные цвета? Кроме синего цвета больше не было ничего. Даже тьмы. Лишь туманный размытый синий, который перекрывал цвета лавки и цветов вокруг меня. Как и с пандой, это все было неправильно. Не точно так же, но уж точно это не было правильно.

Я открыл глаза. Свет, цвета, звуки накрыли меня волною. Моя голова разболелась и закружилась от внезапного пробуждения. Я больше не хочу закрывать глаза.

– Что только что произошло? – я не подымал взгляда с земли, пытаясь придти в себя.

– Ты заглянул в сердцевину вещей, в самый пульс мира.

Я сдержал свою следующую реплику. Говорить Дугласу, что он звучал, как диктор с глубоким голосом из мыльной оперы, не поможет никому.

– Почему я не похож на остальных? – спросил я.

– Потому что ты не такой, как все, Сэм. Некроманты привязаны к смерти. К подземному миру, к миру духов, как бы ты не назвал это, ты – ниточка, которая связывает этот мир с тем.

– Но я также не похож и на Вас.

Дуглас не ответил. Повисло молчание, и я понял, что он не собирался отвечать на этот вопрос. Ладно. Попытаемся еще раз. Дуглас встал и подошел к ограждению. Я последовал за ним, пока не прислонился к перилам. Территория стала свободней еще больше, лишь несколько отставших глядели на панд.

В ограждении было три панды. Две из них гуляли вокруг, останавливаясь лишь, чтобы погрызть бамбука. Но треття сидела одна в дальнем углу, и я не смог не заметить, что остальные не подходили близко к ней. И то, что она не ела бамбук. Она держала несколько палок в руке, но лишь смотрела на него.

– Что с ней такое?

– Он мертв.

Ребенок, гулявший позади Дугласа, после того как услышал его, начал плакать. Парнишка побежал к своей маме, схватив ее за тонкую талию. Она посмотрела на нас и ушла. Дуглас, казалось, не заметил этого.

– Как это произошло? – спросил я.

– Самец, Линг Цу, умер в первую же ночь здесь. Администрация зоопарка запаниковала. Они разрекламировали эту выставку, а Линг Цу даже не принадлежал им. Кто-то, с кем я имел дела, дал им мой номер в качестве... временного решения, пока они не разберутся, – Дуглас спокойно уставился на панд. Как будто для него они были лишь мебелью. – У зоопарка были проблемы, их отношения с Китаем и вообще.

– Что не так с Китаем?

Дуглас перевел свой взгляд на меня, только теперь в нем был оттенок насмешки.

– Торговый дисбаланс, нарушение прав человека, загрязненные лекарства?

Я покачал головой. Я пытался не смотреть новости. Слишком удручающе. Они больше не показывают хороших новостей.

Дуглас снова вздохнул.

– Краски на основе свинца на игрушках?

– Ах, да. Об этом, кажется, упоминалось в какой-то серии «Закона и Порядка».

Я наблюдал за тем, как одна из панд в своем стиле попыталась порезвиться.

– То есть Вы хотите сказать мне, что администрация зоопарка поручила Вам сделать зомби-панду для того, чтобы избежать потенциального международного конфликта, – сказал я.

– В двух словах, да.

– И я должен купиться на это, потому что...?

– Потому что ты видел это, Сэм.

Он произнес мое имя так, как будто я был непослушным ребенком. У меня появилось ощущение, что Дуглас не привык к людям, которые сомневаются в его словах.

– Извините, но это все звучит для меня немного надуманно. И почему Вы показали мне это? Вот дитя, вот панда, восставшая из мертвых. Наслаждайся? – я покачал головой. – Пошел ты, Дуглас.

– Ты наглый... – Дуглас прервался и сделал глубокий вдох. Он посмотрел на меня своими холодными глазами, и я отошел назад, всего на шаг, но этого было достаточно, чтобы показать, как сильно он напугал меня. Ладно, пускай видит.

– Я привел тебя сюда, Сэм, чтобы заключить сделку. Панда лишь пример великой идеи. Люди все время умирают. Сенаторы, главы государств, руководители, диктаторы. Иногда другим людям нужно подержать их немного дольше. Вот чем я занимаюсь. Правильные люди с хорошими деньгами знают мое имя. Они также могут знать твое.

– Я не понимаю.

Зачем политикам нужно знать мое имя? На политиков у меня аллергия.

– Власть, Сэм. Я предлагаю тебе власть и богатство. Если ты хочешь, я могу научить тебя. Твоя сила не велика, но я могу улучшить ее, показать тебе, как использовать ее. Я сдерживаю государства от краха. И это связано не только с политикой. Ты думаешь, Stones все еще ездили бы в турне без моей помощи?

Я обдумал этот вопрос. И правда, это мог быть любой парень из Stones. Они жили в стиле рок-н-ролл уже достаточно времени. И хотя, Мика можно было легко представить ходячим мертвецом, это, скорее всего…

– Кит, – сказал я, довольный своей доходчивостью. Дуглас не выглядел впечатленным моим ответом, думаю, это было довольно очевидно. Рамон годами обдумывал возможность того, что Кит был киборгом, а быть ходячим мертвецом почти одно и то же. Та же идея, только разный метод.

Мне стало интересно, кого он имел в виду из политиков. Зомби в Сенате или на посту главы государства многое прояснили для меня. На самом-то деле, если вы скажете кому-то, что Белым домом правит легион ходячих мертвецов, они, наверное, просто ответят вам: «А то».

Кого Дуглас еще оживил? Изображение Джимми Картера мелькнуло у меня в голове. Начал бы он кампанию за права об оживлении, если он связан со смертельной сферой?

– Ты оживил Джимми Картера? Королеву? Она уже долго живет.

– Я не собираюсь предъявлять тебе свой список клиентов, Сэм.

– Это не было отрицательным ответом.

– Забудь об этом.

Я покачал головой.

– Ты же не держишь Гитлера у себя в подвале? Таблоиды все время пишут, что он все еще жив. Он и Элвис. Потому что я не смогу смириться с этим. С Гитлером, не с Элвисом. Я не имею ничего против Короля.

Дуглас ударил кулаком по деревянному барьеру, отделяющему нас от страны панд. Его ноздри немного раздулись, прежде чем он взял себя в руки.

– Это не шутки.

К сожалению, я тоже так не думал.

– Несмотря на твое поведение, – сказал он, – мое предложение все еще в силе.

До похода в зоопарк я считал Дугласа рядовым психопатом. Я ошибался. Парень должно быть совсем слетел с катушек. Хуже этого то, что я поверил ему. А еще хуже всего то, что я начинаю верить во все то, что он рассказал мне.

– Ты, – я остановился и облизнул губы, пытаясь справиться со своей злостью. Считай до десяти. К черту. – Ты убил мою подругу, а теперь ты хочешь, чтобы я работал на тебя?

Мои слова были едва слышным шепотом.

– Я должен был привлечь твое внимание, – сказал он.

– Ты хотел моего внимания, нанял бы небесного художника. Прислал бы мне конфет. А не обезглавленного человека.

Дуглас пожал плечами, как будто все мои предложения были одинаковыми.

– Думай о ней, как о своем первом уроке, – сказал он.

– Ее зовут Брук.

В этот раз он даже не пожал плечами.

– Все просто, Сэм. Присоединяешься ко мне и будешь жить. Не повинуешься мне – я убью тебя, твоих друзей, твою семью по очереди. Я извращу факты так, что Совет обернется против тебя. Я прикончу тебя, уничтожу всех, кого ты любишь, и заручусь поддержкой Совета. Нет выхода, лишь смерть.

– Что еще за Совет? – спросил я, раздражение послышалось у меня в голосе.

– У тебя неделя. Используй это время мудро.

И он ушел. Этот психопат просто ушел.

Неделя на то, чтобы все выяснить. Это не очень-то много времени. Особенно, если эта неделя будет похожа на последние сутки. Мой организм не выдержит таких ударов.

Я наклонился и сложил руки на деревянных перилах, положив сверху подбородок. Я наблюдал за пандами и попытался посмотреть на них, как раньше, как будто я не видел их в своей голове, но у меня ничего не вышло. Мои глаза были обращены на третью панду в углу. Теперь у Линг Цу было две горсти бамбука по одной в каждой лапе. Его взгляд перемещался от одной горсти к другой, прежде чем он выбросил их, что как я понял, было эквивалентом отвращения у панд. Когда вся твоя жизнь была связана с поеданием бамбука, и вдруг ее отобрали у тебя, что теперь тебе остается? Линг Цу не мог есть, а его собратья не хотели подходить к нему. Он был одинок, и я подумал, что он бы предпочел вернуться к тому великому бамбуковому лесу на небесах. Мне было плевать на деньги, заплаченные Дугласу: это было неправильно. В отличии от Линг Цу, Брук понимала, что произошло. Я не знаю, стало ли от этого ее существование лучше или хуже.

Я выкинул свою сладкую вату и пошел к выходу, прежде чем я сломаюсь и начну плакать прямо перед выставкой панд. Я мог бы подождать до того, как окажусь в машине.

9
Будущее настолько яркое, что я лучше наденуочки [19]

Я вернулся к себе в квартиру, как раз вовремя, чтобы увидеть, как миссис Винальски ищет свои ключи.

– Похоже, не я единственная, кто ушла в загул, – сказала она, многозначительно посмотрев на меня и поиграв бровями, как будто на что-то намекая.

– Я только что вернулся из зоопарка.

– Ты разочаровал меня, Сэм.

Я попытался выглядеть извиняющимся, пока открывал дверь. Мне, действительно, нравилась миссис Ви, но сейчас мне было не до разговоров. Все что я хотел, так это отправиться в свою тихую квартиру, сесть и попытаться во всем разобраться.

Миссис Ви помахала мне на прощание, а я проскользнул в свою тускло освещенную гостиную. Брук, кажется, спит. Ей все еще нужно это делать? Фрэнк как можно комфортнее разместил ее в кресле, обернув футболку вокруг ее шеи для большего баланса. Я попытался не представить обрубок ее шеи или точный, отчетливый порез, который выглядит так, как будто был сделан горячим ножом. Слишком поздно. Видение всплыло у меня в памяти.

Я не удосужился включить свет. Вместо этого я опустился на диван, аккуратно, чтобы не задеть спину, и закрыл глаза. Блаженная тишина и тьма.

– Как сходил в зоопарк?

У меня не было времени, чтобы измерить, но думаю, я подпрыгнул на двенадцать футов вверх. Я скорчился от боли из-за резкого движения, мои глаза направлены на Брук. Она посмотрела на меня со своего насеста на моем кресле. Либо она чутко спала, либо же не дремала вообще.

– Прости, – сказала она. – Забыла, что ты такой пугливый.

Я втянул воздух сквозь сжатые зубы и медленно сел обратно на диван. Как бы неудобно я себя не чувствовал, Брук было намного хуже.

– Нет, это моя вина, – сказал я. – Думаю, я просто немного заведенный, – я присмотрелся к ней поближе. – Это моя футболка с Alkaline Trio [20]?

– Ага.

– Блин, я же только купил ее.

Брук попыталась посмотреть вниз на футболку, но у нее это не получилось.

– Ты водил меня на их шоу, Сэм, и я прослушала все те диски, что ты одолжил мне. Что-то подсказывает мне, что они были бы не против такого использования их футболки.

С этим я спорить не мог.

– Это ведь был тот парень с картошкой?

– Я думал, что ты не помнишь свою... ну, ты знаешь, – я рукой изобразил, как разрезают мне горло, стараясь, чтобы мой голос звучал легкомысленно. Но я не смог сказать «смерть» при ней. Просто не смог.

– На самом деле, я не помню. Но я видела отрывки, особенно когда была в коробке. Голоса... один был знакомым.

– Его зовут Дуглас.

Мы сидели в неловком молчании несколько минут.

– Он пугает, да? – голос Брук был тихим и серьезным. Я никогда не слышал её такой.

– Да. Очень, – страшно, когда кто-то угрожает всем, кого ты любишь. Если я не сделаю то, что он хочет, что тогда произойдет? Несчастный случай с моими соседями? Голова сестры в моем холодильнике? Внутри у меня все сжалось от этой мысли. Невозможно было узнать, куда он нанесет свой следующий удар и как я смогу всех обезопасить. И нет смысла зацикливаться на том, что может произойти, в противном случае я просто сойду с ума. Я поежился на своем месте.

– Могу я задать тебе вопрос?

– Валяй.

– Каково это? Ты знаешь... – я замолчал, махая в сторону ее головы.

– Быть головой? А как ты думаешь? – ее голос сорвался.

Я представил, что это должно быть ужасно, но я подождал, когда продолжит Брук. Я должен был услышать это от нее, поэтому молчал, давая ей возможность выговориться.

– Я целый день провела в твоей квартире, наблюдая за новостями, чтобы узнать, нашли ли они уже мое тело. Это странно, Сэм, это чертовски странно. Я вроде мертвая, а вроде и нет. Когда я вижу рекламу синдрома беспокойных ног [21], то начинаю плакать и не могу понять, то ли это из-за того, что реклама настолько раздражающая или потому что я завидую их ногам, беспокойные они или нет, – она остановилась, чтобы сдуть прядь волос с лица. – И я только что сдула волосы с лица. Совершенно нормальный жест, но теперь я думаю, как я сделала это? Все простое вдруг стало ужасно сложным.

Она нахмурилась, но это выражение лица быстро сменилось блаженной улыбкой Брук.

– С другой стороны, я больше не должна работать «У Пухлого».

Я отвернулся, глядя на выключенный телевизор. Даже в таком состоянии Брук пыталась быть оптимистичной. Ради нее я тоже хотел быть таким, но внутри меня всего воротило. Краем глаза я заметил, что Брук – ее голова – смотрит на меня. Я хотел успокоить ее, но я не уверен, что могу быть убеждающим. Я хотел страдать в одиночестве.

– Сэм, это не твоя вина.

Я лег на диван, не замечая ничего. Я закрыл глаза.

– И каким образом это не моя вина? – спросил я. – Он убил тебя ради того, чтобы прислать мне сообщение. Без меня ты бы все еще была живой. Если бы я получше бил по воротам, я бы не разбил ту фару и ничего бы этого не произошло.

– Многое в жизни улучшилось, если бы ты поработал над своим прицелом. Но ты не убивал меня, – сказала она, пристально глядя на меня. – Он сделал это. Ты не можешь взять на себя вину за каждого психа в Сиэтле.

– Но я могу попытаться.

Брук засмеялась, и я почувствовал себя немного лучше.

Я услышал побрякивание ключами и поворот замка. Вошел Рамон, с ключами в одной руке и с кипой книг в другой, а бумажный пакет он держал во рту. Ключи отправились к нему в карман, а пакет он бросил мне. Он был горячим, и я услышал знакомый шорох фольги внутри. Знакомый вкусный запах исходил оттуда.

– Это для тебя, – сказал он. – Моя мама боится, что ты умрешь с голоду. Что-то есть в вегетарианцах такое, из-за чего она всегда думает, что вы, ребята, не наедаетесь.

Несмотря на все потрясения, я полез в пакет. Мама Рамона была отличным поваром, и мой желуок радовался каждый раз при виде ее блюд. Рис, бобы… О боже, она передала несколько своих домашних лепешек. День не так уж и плох.

Рамон бросил свои книги на кофейный столик и плюхнулся рядом со мной.

– Я нашел несколько книг, которые, как я подумал, смогут помочь тебе.

Я кивнул ему, сосредоточившись на своей еде. Вилка, мне нужна вилка. Я поднялся и схватил одну с кухни, а затем вернулся к своему рису и бобам. Я просмотрел названия книг, пока ел. Он взял несколько книг о вуду, смерти и о мире духов. Если бы он подождал окончания моей встречи, то я бы смог сузить его выбор. Ему пришлось бы одолжить книги о некромантии. Я сглотнул. Мы больше не исследовали Дугласа. Теперь мы еще исследуем и меня. Теперь я в той же категории, что и он. Комок риса, что был на моей вилке, упал. Я выругался и зачерпнул его снова, хотя энтузиазма у меня поубавилось.

Рамон подался вперед.

– Я не был уверен, что именно ты захочешь, Брук.

– Спасибо, Рамон, но я на диете, – сказала она с серьезным выражением лица.

– Да, детка, тебе бы не помешало сбросить пару килограмм, – он кивнул в сторону телевизора. – Они уже нашли тебя? Я был на занятиях, поэтому ничего не слышал об этом.

– Еще нет. Но мои родители должны вернуться не раньше обеда.

Брук пыталась быть храброй, но я видел, как на ее глаза наворачиваются слезы. Я отложил свою еду и схватил бумажное полотенце. Я не мог просто сидеть и смотреть на то, как она плачет.

– Эй, – сказал Рамон, – не плачь, хорошо? Мы доберемся до него. Правда, Сэм? – он посмотрел на меня с мрачным выражением лица, и даже если раньше я и не подумывал об этом, то теперь я знал, что мы должны разобраться с Дугласом. Надеюсь, у Рамона есть план, потому что он нам бы не помешал.

Брук перестала плакать и негромко икнула.

– Копы не смогут помочь, ведь так?

Они оба посмотрели на меня. Думаю, я был экспертом. Я подумал, прежде чем ответить.

– Нет, не думаю.

– Но они, скорее всего, будут расспрашивать нас? – спросил Рамон.

– Да, мы последние, кто видели Бру эээ… целостной. Но я не думаю, что мы должны будем им рассказать больше того, что они смогут увидеть на записях с камер видеонаблюдения.

– Почему нет? – спросил Рамон. – Мы знаем ублюдка, который сделал это. Почему мы не можем натравить копов на него? – он подался вперед, его уши начали краснеть.

Я скомкал салфетку в руке. Я думал обо всех тех вещах, которые мне рассказал Дуглас в зоопарке. Влиятельные друзья.

– Сомневаюсь, что копы доберутся до него. Мы лишь подвергнем еще больше людей опасности. Если нам повезет, это его лишь слегка заденет.

– Сэм прав, – сказала Брук. – Все, что мы сделаем, только разозлит этого психопата. А затем он убьет кого-то из вас. Я хочу его остановить, но не ценой ваших жизней, ребята.

Я убрал с ее лица выбившиеся пряди волос, так чтобы ей не пришлось снова сдувать их.

– Мы доберемся до него, Брук. Я обещаю.

– Знаю, – сказала она.

Я перекатился на пятки и сел на пол.

– Мне лишь хотелось бы знать, где собрать побольше информации.

– А, у меня есть идея на счет этого, – сказал Рамон. Он вытащил клочок бумаги из своего заднего кармана и передал его мне. Я развернул листок, на котором оказался длинный список гадалок, хиромантов, оккультных магазинов, все то, что смог представить Сиэтл в области сверхъестественного. Мир, которому я теперь принадлежу. Рамон кивнул в сторону бумажки.

– Я подумал, что если одно феноменальное явление – Брук – настоящее, тогда возможно и остальные тоже. И, может быть, если мы походим и поспрашиваем людей, мы сможем найти кого-то, кто сможет помочь нам, – он потянулся и украл у меня одну из лепешек. – Должны же быть и другие, разве не так?

– Рамон, – сказал я, – если бы это не подтвердило подозрения миссис Ви, я бы расцеловал тебя прямо сейчас.

– Отвали. Моя морда предназначена только для дам.

Фрэнк постучал и вошел, уже одетый в свою форму из «У Пухлого». В руках у него был бумажный пакет.

– Привет, парни, Брук, – сказал он, закрывая дверь и заходя внутрь. Он опустил пакет и открыл его. – Я, было, готовился к работе, когда вспомнил, что у моего отца есть это!

Он вытащил что-то похожее на...

– Это что, сумка для боулинга? – спросил Рамон.

Фрэнк кивнул с энтузиазмом. Из-за его волнения и отсутствия его у нас я понял, что мы чего-то не догоняем.

– Ты хочешь, чтобы мы забыли о своих неприятностях и приняли участие в зажигательном турнире по боулингу?

– Что? Нет, – сказал Фрэнк, качая головой. – Это для Брук.

– Фрэнк, – сказала Брук, – мне не хватает основных составляющих. Например, обуви для боулинга и рук.

– И желания тратить отличный вечер на катание шаров и пить дорогущие напитки, – добавил Рамон.

– Ты злишься, потому что тебе приходится использовать бокалы, – сказал я ему.

– Ложь.

Фрэнк снова покачал головой и открыл сумку.

– Нет, посмотрите, видите это? – он указал на металлическое приспособление в нижней части сумки. – Это для того, чтобы удерживать шар на месте и вашу обувь, конечно же, когда вы направляетесь в боулинг-клуб. Но я подумал, что это может пригодиться для поддерживания головы Брук. Видите, что отделение для шара круглое? Мы можем опустить туда ее шею – с какой-то подкладкой – а затем мы можем брать ее с собой, и никто не догадается…

– Потому что прогуливаться с сумкой для боулинга – обычное дело, – сказал Рамон.

Как будто мы с Рамоном когда-то были обычными. Меня всегда относили к классу отбросов, будто остальные дети чувствовали исходящую от меня враждебность. Оказалось, что они были правы. Я был другой. На самом деле, я не был против находиться на задворках популярности, но я никогда до конца не понимал, почему Рамон оказался там. Единственное, что было странным в нем, так это дружба со мной. Я пожал плечами.

– Ну, это будет выглядеть нормальней, чем разгуливание с обрубленной головой.

– Ага, но это мы будем делать вдвоем.

Я отмахнулся от него.

– Это Сиэтл. Здесь происходит много странностей. Никто даже не заметит.

Фрэнк поморщился.

– Это плохая идея, да?

– Нет, Фрэнк, вообще-то, это отличная идея, – сказала Брук.

Он снова оживился.

– Правда?

– Она говорит это лишь потому, что не ей придется носить эту сумку, – пробормотал мне Рамон.

– Все не так уж плохо, – сказал Фрэнк. – Видите?

Он снова закрыл сумку и показал нам, как она выглядит снаружи. Сумка была старой, но она была черной, также на ней был нарисован большой белый череп со скрещенными кеглями под ним.

– Что написано сзади? – спросила Брук. Фрэнк перевернул ее. Там было написано: «Сбей их насмерть». Фрэнк вцепился в сумку и ждал нашего решения, будем ли мы ее использовать или нет. Честно говоря, даже если это и не сработает, я не смог бы сказать правду Фрэнку в глаза. Казалось, для него, то, что он как-то помогает нам, имело большое значение.

– Хорошая идея, Фрэнк, – сказал я.

– Правда? Вы будете носить ее? – он с сомнением посмотрел на Брук. – Если ты захочешь, Брук.

Брук засияла, слезы снова появились у нее в глазах.

– Это было бы замечательно.

Фрэнк покраснел.

– Итак, как прошла ваша встреча? – спросил Рамон, меняя тему разговора.

Пока Фрэнк размещал Брук в ее новой угадайте-ка-что-там-спрятано-сумке, я рассказал им все о Дугласе, об окрашенных детях, о панде по имени Линг Цу. Они не закричали и не убежали от меня с криком «сумасшедший». В общем, они приняли мою новоприобретенную причуду достаточно спокойно. Лучше, чем это сделал я. Я чувствовал, что готов убежать с криками, но как говорил школьный психолог, от себя не убежишь. Но это не мешало мне каждый раз нервничать, когда я вспоминаю об этом.

Какие все-таки у меня хорошие друзья. Я не должен был так возмущаться по поводу того, что они постоянно торчат здесь.

Несколькими часами позже Рамон, Брук и я вернулись в мою квартиру. После того, как Фрэнк вернулся на работу, мы обошли нескольких человек из списка Рамона, но все это было безрезультатно. Думаю, что большинство из этих людей были самозванцами. Некоторые утверждали, что они не знают, о чем мы говорим, и быстренько выгоняли нас из магазинов. Один хиромант даже сделал вид, что не понимает английский. Некоторым я оставил свой номер, но не ожидал, что они позвонят мне в скором времени. Так что теперь мы сидим, тихие и унылые, в моей квартире. Хотя я бы не назвал Брук сидящей.

Брук откашлялась, о чем я даже не хочу думать, так как это меня все еще пугает.

– Эй, парни, это была хорошая идея. Правда. Только она не сработала, – она улыбнулась нам. – Но мы все выясним.

Зазвонил телефон, и Рамон ответил, после того как я даже не шелохнулся. Жалость к себе и чувство вины переполняли меня, к тому же я был слишком занят, думая о том, как было бы замечательно спрятаться на неделю в своем шкафу и подождать, пока Дуглас не придет убить меня. Эта мысль была гораздо лучше по сравнению с мыслью о том, как он убивает всех, кто дорог мне. Я услышал, как Рамон положил трубку.

– Продавец? – спросил я. – Кто-то еще угрожает моей жизни?

– Нет. У нас встреча с Майей ЛаРуш. Кто-то ей дал наш номер, подумав, что она сможет помочь нам, – он улыбнулся и поднял сумку Брук. – Так что надевай свое пальто. Мы едем В Баллард.

Баллард – это один из районов Сиэтла, в который я бы не ездил без причины, но, когда я оказываюсь там, мне хочется бывать почаще в нем. Там полно хороших ресторанов, баров и клубов, которые мне не так просто посетить, так как до Балларда сложно добираться, и неважно, откуда ты едешь.

Рамон показал в направлении небольшой жилой улицы и маленького желтого двухэтажного дома с садом. Мы припарковались и вышли, оглядываясь вокруг в поисках хоть какого-то знака, что мы приехали в правильное место. На самом деле, я не был уверен, что мы вообще ищем. Может, что-то вроде гигантского хрустального шара на переднем дворе с мигающей стрелкой над ним? Я проверил, на месте ли мой медицинский мешочек. Мне нужно было любое успокоение, которое я смог достать. Мешочек на месте. Я догнал Рамона, который уже стоял у двери.

Дверь открылась почти сразу, и любое приветствие, которое я заготовил заранее, так и не слетело с моих губ. Мой рот отвис при виде девушки, открывшей дверь, и мой мозг запыхтел, чтобы снова начать работать. Она Великолепна, с большой буквы В. Она похожа на египетскую царицу с ее высокими скулами и золотисто-коричневой кожей. Но интеллект в ее карих глазах, которые смотрели на меня, говорил мне, что она не пользуется своим внешним видом.

– Десса ЛаРуш.

Она крепко пожала мне руку, достаточно уверенно, чтобы и не сломать мне кости, но и не как вялая рыба.

– Сэм ЛаКруа, верно? Что произошло с твоим лицом? – прежде чем я смог объяснить мои ссадины, она повернулась к Рамону. – И ты... Я знаю тебя.

Моя голова резко повернулась к Рамону, который, что нехарактерно для него, молчал. Он знал эту симпатичную девушку? Рамон продолжал молчать.

– Мы были в одном классе по биологии, – сказала Десса. – Рамон как-то там.

– Эрнандес, – сказал Рамон.

Я смутно припоминаю, как Рамон упоминал о Дессе, хотя, он в основном называл ее «девушка с телом богини». Если при Дессе Рамон такой тихий, я, наверное, буду почаще общаться с ней.

Десса остановилась и нахмурилась, глядя на сумку для боулинга в руках Рамона, затем жестом показала нам входить и закрыла дверь.

Рамон огляделся вокруг, пытаясь осмотреть как можно большую часть дома. Все стены, которые я смог разглядеть, были выкрашены в натуральные тона – тепло-коричневые и зеленые – на них также весели картины и фотографии. Дом выглядел милым, не чрезмерно стилизированном, а в уютным. Десса жила в доме, а не в жилище. Вот в чем разница.

Мы прошли через французские двери в небольшую комнату, которая, как по мне, совершенно не была похожа на офис, за исключением разве что двух нагруженных книгами полок. Тюлевые занавески вздымались от ветра из открытого окна, а стены были цвета, как сказала бы моя мама, бледной успокаивающей лаванды. Я не заметил стола или компьютера, только маленький стеклянный журнальный столик, чайник и несколько мягких стульев, расположенных вокруг него. На одном из стульев сидела женщина и спокойно попивала чай из старой фарфоровой чашки. Ее улыбка замерла как раз над чашкой, и она жестом подозвала нас присесть. Майя ЛаРуш представляла собой старшую и слегка более худую копию своей дочери лишь за одним исключением. У нее глаза были похожи на новые медные монетки. Ее глаза делали ее не просто красивой, а яркой и волшебной.

Она опустила свой чай и налила нам с Рамоном, не спросив нас, когда мы сели.

– Прежде, чем начать, мне нужно, чтобы моя дочь переместила вашего друга.

Я посмотрел на Рамона.

– Почему он не может остаться?

– Не этого друга, – она указала на сумку. – А эту подругу.

Майя улыбнулась, увидев панику на моем лице.

– Все в порядке, – сказала она, – я знаю, что с ней. Я приветствую ее, но она немного мне мешает.

Десса подняла сумку.

Майя жестом показала, чтобы та открыла ее.

– Ты понимаешь, дорогая?

– Да, мэм, – сказала Брук.

Майя любезно кивнула, и Десса вынесла Брук из комнаты. Любые сомнения, которые у меня были по поводу Майи ЛаРуш, развеялись.

Как только Десса вернулась в офис, она не посмела сесть, пока ее мать не кивнула. Думаю, больше из уважения, чем подчинения.

– Десса сказала мне, что у вас проблемы, которые я могу помочь вам решить, – сказала Майя. Ее голос прозвучал с намеком на акцент, который я не смог определить.

Я посмотрел на Рамона. Я не знал, сколько он уже успел рассказать Дессе по телефону или сколько должен рассказать им теперь. Он пожал плечами. Думаю, он тоже не знает, как себя вести в этой ситуации.

Майя своими глазами-монетками проследила за нашей молчаливой перепалкой, оценивая нас.

– Понятно, – сказала она. – Я пока займусь, чем должна, а вы, парни, подумайте немного, хорошо? – она наклонилась, чтобы долить себе чая. – Но сначала, мальчик, ты должен снять свой амулет. Эта вещь мешает мне точно так же, как твоя подруга.

Я уставился на нее.

– Твой медицинский мешочек. Сними его.