Текст книги "Охота на землянку (СИ)"
Автор книги: Лира Элиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 40. Айнея
Я слышу только топот ног, большое количество стражей бегают по кораблю в попытке починить тот ущерб, который нанес взрыв. И даже несмотря на неполадки, мы все равно взлетаем.
Через время мне приносят еду, я поглощаю пищу без особого удовольствия, потому что от сильного напряжения у меня ноет желудок и подташнивает. Но нормально я не ела давно, поэтому запихиваю в себя куски, лишь бы унять эту тревогу.
Я надеюсь… Нет, я уверена, что Тарик обязательно поможет Лиму. Хоть мне и пришлось сделать выбор не в его пользу, он знает, что я это сделала и для него тоже. Иначе бы Ренар не оставил воина в живых. А я бы не смогла спать ночами, зная, что он встретился со смертью из-за меня.
Поэтому все сложилось так, как должно было быть. Осталось только привыкнуть к Ренару…
Я только вспоминаю о нашем правителе, как он тут же дает о себе знать. Заходит в комнату вальяжно, осматривает все внимательным взглядом и молчит.
– Господин Президент, – киваю ему, – Вы что-то хотели?
Вопрос выходит довольно провокационным, потому что он тут же ухмыляется, прожигая меня взглядом. Цвет его глаз меняется тут же.
– Я очень устал за эти дни, Айнея. Ты не могла бы сделать мне массаж?
– Да, конечно, – медленно встаю из-за стола, двигаясь в его сторону. Внутри все противится, но мне нельзя сейчас показывать свой характер.
Подхожу к нему вплотную, он наблюдает за каждым моим действием, заставляя кожу лица гореть.
– Я сниму с себя обмундирование, – он начинает медленно стягивать защитные китель, – Чтобы ты могла промассировать каждую мышцу.
Через минуту он остается по пояс обнаженным, демонстрируя свои высеченные словно ножом мышцы. Тело у нашего президента красивое, статное. И я начинаю сильно нервничать.
Потому что… Господи, я никогда не видела мужчину в обнаженном виде так близко.
Перес иногда переодевался при мне, но Пересу до Ренара… Очень далеко.
Я не знаю, как называется это чувство, что я сейчас испытываю. Но ощущения совершенно новые и странные, будто внизу живота завязывается тугой узел, заставляя меня ерзать на месте.
Ренар усаживается в кресло, явно довольный моей реакцией на него. Я подхожу еще ближе и медленно опускаю ладони на широкие плечи. Его кожа очень мягкая, гладкая и неимоверно горячая.
У люминцев температура кожи может достигать пятидесяти градусов. Ладони тут же обжигает, и я их убираю подальше.
– Что такое?
– Вы очень горячий, господин Президент. Мои ладони не привыкли к такой температуре.
– Ты должна привыкнуть, Айнея. Потому что скоро тебе придется слишком часто касаться меня, – его откровенные слова запускают целый механизм внутри моего тела. На спине выступает испарина, а дыхание становится более учащенным, – Дай мне свою руку.
Я вкладываю свою ладонь в его, он тут же опускает ее ниже, проходясь по своей груди. Скольжу от верха к низу. Ладонь продолжает обжигать, стискиваю зубами нижнюю губу.
– Айнея, – он зовет меня, и его голос слышится, как через толщу воды, – Я хочу другой массаж.
– Какой, господин Ренар?
Теряю рассудок окончаткльно, когда он останавливает мою ладонь в районе своего пупка.
– Я хочу, чтобы ты оголилась также, как и я. Давай, девочка.
Его просьба приводит меня в ступор. Хлопаю глазами, не понимая, что происходит. Он же наверно шутит, да?
– Сними свою кофту, Айнея. Покажи мне себя.
– Господин Президент… Я не могу.
– Это приказ.
Пячусь назад, прикладывая руки к своему неугомонному сердцу. Черт возьми, да, я смелая! Я могу уложить на лопатки любого, кто на меня нападет… Но есть небольшой нюанс.
Я совершенно неопытная во всех этих делах. Меня никто не обучал, никто не рассказывал, что это такое. Я ничего не знаю про близость между мужчиной и женщиной.
И ни один мужчина еще не видел меня обнаженной.
А теперь… Сам президент нашей галактике, который так ненавидит землян, просит, чтобы я обнажилась перед ним. Чтобы что?
Чтобы сделать меня своей.
Глава 41. Айнея
Его пронзительный взгляд заставляет волоски на коже вставать дыбом, пока я медленно пытаюсь снять с себя плотную материю. Пальцы дрожат, не попадая по кнопкам костюма, а сердце и вовсе будто остановилось.
Ренар вальяжно раскинулся на одном из сидений корабля с оголённым торсом, выжидающе рассматривая меня.
– Не бойся, – коротко призывает он. – Подойди ближе…
Буквально за несколько секунд я стою, не в силах двинуться с места. Меня в прямом смысле вводит в замешательство то, что он может со мной сделать... Но, вспомнив, зачем я здесь, несмело двигаюсь к инопланетному королю.
Может быть, всё не так уж и плохо?
Подхожу к нему, но он указывает подбородком, давая понять, что нужно ещё ближе.
Встаю между его широко расставленными коленями и тут же замечаю удовлетворённый блеск в его глазах. Дрожащие пальцы до побелевших костяшек сжимают полурасстёгнутый верх моего костюма. Уже виднеется кусочек ткани короткого топа, скрывающего мою грудь.
Вижу, как Ренар протягивает свои мощные руки к моему костюму и мягко убирает мои ладони, ослабляя собственную хватку. Я прижимаю руки чуть ли не по швам и с паникой в глазах смотрю на него.
В два движения он до конца расстёгивает верх моей кофты. Судорожно дышу – и он прекрасно видит, как мой живот ходит вверх-вниз от этого рваного дыхания.
Он чуть привстаёт, двигаясь ко мне ближе. А когда оголённые плечи касаются его горячих ладоней, стягивающих вниз рукава, меня будто пронзает ток. Я сглатываю от тех импульсов, что проникают под кожу, и ищу ответ в его глазах.
– Не волнуйся, малышка, – хрипит он даже с долей нежности, нагоняя на меня ещё больше морока.
– Ренар… – сама не понимаю, почему шепчу его имя.
Но это действует на президента: его глаза загораются ещё ярче, а грубоватые пальцы, скользящие по моей коже, вызывают настоящую войну внутри меня.
Не замечаю, как будто сама тянусь к нему ближе, а его горячее дыхание опаляет мою кожу на животе.
– Дотронься до меня, Айнея, – снова сипло приказывает он.
И я немедленно исполняю его приказ.
Хватаюсь за его мощные, стальные плечи, а Ренар в одно движение прижимает моё тело к себе и, сам не знаю как, усаживает меня к себе на колени.
– Я хочу, чтобы ты как следует исследовала моё тело, Айнея, – не сводит он взгляда с меня, а тем временем его палец, с которого опускается световой луч, будто проводит линию по моему топу.
Сглатываю, тяжело дыша, и наблюдаю за тем, как белый, мерцающий луч буквально сжигает материю, не причиняя мне боли.
– Ох… – вырывается у меня, и я вижу, как Ренар опускает взгляд на мои губы.
Кажется, в эту секунду президент теряет контроль над собой.
Его глаза буквально источают свечение, которым он обдаёт меня. Не понимаю, что ощущаю, потому что внизу живота начинает собираться что-то неизведанное и тугое. Я даже пытаюсь как можно сильнее сжать ноги, но Ренар, будто зная каждое моё движение, уверенно удерживает их, не давая мне этого сделать.
Вокруг нас фантастическим облаком пульсирует белый свет, исходящий от президента, и я не понимаю как, но в момент касания его губ к моим я будто уже отчаянно этого хочу.
Он с привычной властью и силой раздвигает мои губы в поисках языка. А когда находит его, то, не давая мне опомниться, тут же вступает в противостояние с ним.
Пальцы сжимают его стальное тело, но я думаю, что он даже не чувствует этой моей силы. А когда я касаюсь его длинных волос, слышу утробное рычание.
В следующую секунду он разворачивает меня лицом к себе, резко отстраняется и пристально смотрит в глаза.
– Ты станешь моей, Айнея… – хрипит он, руками буквально сжигая остатки моей одежды и полностью обнажая моё тело. – По своей воле.
Шумно дышу, а ногти тем временем пытаются вонзиться в его кожу. Закусываю губу, потому что уже совершенно ничего не понимаю.
Хочу лишь чувствовать эту высокую температуру, эти ласки на грани с опасностью и возможной болью. Звучит дико и страшно, но сейчас, глядя на президента... боже, я действительно этого желаю.
Хочу, чтобы он уже сделал меня своей. Потому что ощущение такое, что если он этого не сделает – я буквально не выдержу всех этих ощущений.
Для землянки это слишком.
Его искры, разлетающиеся по моему телу... которых ты боишься, но которые, напротив, не вредят, а будто ласкают, вызывая и обнажая твои потаённые желания. Грубость, которая доводит тебя от отрицания до изнеможения.
И взгляд.
Этот горящий, испытующий взгляд, который возводит все мои нервные окончания к небу. И пока они не окажутся где-то там, в небесах, ощущение такое, что успокоиться будет просто невозможно.
Ренар, будто почувствовав мою покорность и готовность, ведёт рукой по моему бедру. Глубоко вздыхаю в ожидании. Только мне уже будто мало... или я просто где-то на задворках разума всё равно боюсь.
– Поцелуй меня, пожалуйста, – едва слышно шепчу, и мужчина, резко притягивая меня к себе, откидывает мои волосы, открывая себе доступ к шее.
Чувствую, как он вдыхает запах у моей шеи, а затем ощутимо прикусывает её, вырывая мой глухой стон.
Повторяет вновь и вновь, заставляя теряться в этих ощущениях. А затем его вторая рука, наконец, касается меня там, где ещё ни один мужчина меня не трогал.
Судорожный вдох срывается с губ, а Ренар, продолжая свою напористую ласку, уверенно раздвигает мои складки и поглаживает моё лоно. Выгибаю спину от новых ощущений, а он буквально рычит от моей реакции.
– Ты уже совсем готова, Айнея, – хрипит он шёпотом, и только в эту секунду, приоткрыв затуманенный взгляд, я замечаю, что мы оба обнажены.
Сглатываю и киваю Президенту.
Возможно, я об этом пожалею. А возможно – это будет тем, что навсегда останется в моей памяти не только как жертва ради спасения брата, но и как что-то невероятно приятное и, как бы то ни было, желанное.
Глава 42. Айнея
Его длинные, ловкие пальцы с удивительной лёгкостью растягивают меня внизу, где всё ещё стеснено и не привыкло к чужому прикосновению. Каждое его движение словно натягивает во мне невидимые струны – я вся дрожу, содрогаюсь мелкой дрожью, будто загнанная в угол зверушка, а моё тело само не понимает – бояться ему или ждать продолжения.
Это странно – ощущения колются изнутри, тянут, растягивают мою не привыкшую плоть, но где-то в самой глубине рождается иная дрожь – первобытная, смущающая и пугающая своей новизной.
Я вспоминаю строчки из старой, пожелтевшей от времени книги, найденной в забытой секции библиотеки – той самой, где ещё хранилась литература с Земли. Там говорилось, что боль – неотъемлемая спутница первого раза. Что только преодолев её, приходит настоящее наслаждение.
Должна ли я сказать ему? Должна ли объяснить, что со нужно иначе? Вряд ли Ренар знал до меня хоть что-то о женщинах-земляночках…
Пока я медлю, его пальцы безжалостно и чуть глубже прорываются в мою тесноту – в самое потаённое, нетронутое…
– Ах!.. – острый, хриплый стон вырывается из горла сам собой.
Всё внутри болезненно сжимается, я инстинктивно отшатываюсь, увожу бёдра назад, подальше от вторжения. Пальцы Ренара с предательским хлюпаньем покидают моё тело, оставляя после себя пульсирующую пустоту.
Я быстро отползаю к краю ложа, прижимаю к груди колени, сжимаюсь в комок, будто пытаясь спрятаться от этого хищного, властного мужчины, который умеет обращать меня в ничто одним только взглядом.
Вся моя дерзость, колючие слова, притворное равнодушие – исчезают, тают на глазах, как утренний туман.
– Что случилось? – его голос ровный, но в нём проскальзывает тревога.
Он смотрит на меня пристально, пронизывающе. Его взгляд скользит по моему телу, по моему лицу… Оценивает. Проверяет. Не разыгрываю ли я сцену?
– Больно было, – тихо признаюсь, запнувшись на словах.
– Почему? – его голос становится чуть более жёстким, требовательным.
– Потому что… – я делаю глубокий вдох. – У землянок тело устроено немного иначе. Первый раз… почти всегда сопровождается болью.
Его глаза прищуриваются. И вдруг губы расползаются в хищной, почти торжествующей улыбке.
– Так вот оно что… – тянет он с особым удовольствием. – Ты девственница, Айнея?
Моё сердце сжимается от стыда и страха.
– Вы… вы знаете, что это значит?
– Слышал, – голос его становится низким, насыщенным каким-то первобытным триумфом. – Это прекрасно. Ты даже не представляешь, какое это счастье – быть твоим первым. Это подарок. Ни одна женщина на Люмине не может мне этого подарить. Это высшая честь для мужчины вроде меня. Быть первым!
Его голос проникает в меня так же настойчиво, глубоко, властно.
– Это значит, Айнея… что ты принадлежишь мне полностью. Без остатка. Никому и никогда до меня ты не позволяла касаться себя.
Я глотаю воздух рваными глотками. Глупо надеяться, что эта новость его остановит. Напротив… я вижу, как в его взгляде вспыхивает огонь. Настоящий хищный голод.
Он протягивает ко мне руку, мягко, но уверенно призывая вернуться в его объятия.
– Иди ко мне, Айнея.
– Пообещай… что не сделаешь мне больно, – прошу почти шёпотом.
Он усмехается – тепло и опасно одновременно.
– Не могу обещать… – Ренар склоняется ко мне ближе, его голос становится почти бархатным. – Но я знаю другое – я заставлю тебя забыть о боли. Я подарю тебе такое наслаждение, какого ты никогда не знала.
Его слова проходят по коже мурашками.
Я покорно ложусь на спину, горя от стыда и внутреннего смятения. Его сильные руки раздвигают мои ноги, ловко фиксируя их за щиколотки. А сам он опускается между ними, словно охотник – к своей желанной добыче.
– Что ты делаешь?.. – голос дрожит на вдохе.
Ренар касается меня пальцами, так осторожно и умело, что моё тело отзывается неожиданной волной тепла. А в следующее мгновение его лицо скрывается из виду… и его горячий, чуть шершавый язык касается моей самой чувствительной плоти.
Мир рушится.
Я вскрикиваю – пронзительно, сдавленно, не в силах сдержать разгорающееся внутри наслаждение.
Он исследует меня неторопливо, со знанием дела, будто точно знает, где скрыта каждая моя слабость, каждая точка блаженства. Его язык скользит, находит её… ту самую… и начинает вырисовывать дразнящий, медленный ритм.
Я вспыхиваю изнутри. Мои мысли распадаются на клочки, растворяясь в ощущениях.
Я не хочу, чтобы это заканчивалось. Никогда.
Когда он отрывается, чтобы взглянуть на меня – на моё обезумевшее, пылающее от желания лицо – я вцепляюсь в его волосы дрожащими руками и притягиваю обратно.
– Не смей останавливаться… – мой голос хриплый, чужой.
Пусть продолжается. Пусть этот сладкий плен никогда не кончается.
Да, чёрт возьми, я сдаюсь. Я принадлежу ему.
Глава 43. Тарик
– Лим? – подхожу к мальчугану, который на вид выглядит слабее, чем в прошлый раз.
Бросаю взгляд на Переса, но тот лишь мрачно поджимает губы.
– Как ты чувствуешь себя? – пытаюсь не пугать своим видом.
Потому что в прошлый раз мы хоть и не особо говорили, но явное любопытство в глазах мальчика сквозило.
– Не очень. Я жду сестру, – отвечает он, поглядывая тоже на Переса, который мгновенно уводит взгляд.
Хотелось бы мне сказать, что все в порядке и Айнея скоро появится. Но все здесь, кроме пацана понимают, что это далеко не так.
– Твоя сестра сейчас в отъезде, Лим, – уверенно заявляю ребенку: – Но я тебе гарантирую, что мы с ней встретимся.
Мальчик кивает, хоть и пытается скрыть свой понурый вид. Отхожу от его оборудованного ложе, и прямиком иду к Пересу.
– Что с лекарствами? – тут же спрашиваю, на что тот поджимает губы.
– Остался пакет того что ты давал с Люмины.
Киваю, раздумывая с пару секунд.
– Значит немного изменим план, – вижу тут же сосредоточенное лицо Переса: – Вырубить систему защиты шаттла я смогу лишь с одного места. Для того, чтобы, – плюю на все эти объяснения и впервые показываю Пересу и нескольким его людям свою голограмму: – Попасть в медицинский отсек мне нужно будет миновать три поста в лучшем случае.
Парни смотрят не без удивления, тем не менее кивают и рассматривают схему шаттла, которую я им демонстрирую.
– Ваша задача уничтожить технический отсек, – озвучиваю жестко и бескомпромиссно: – Там питание всей системы шаттла и если нам удастся, то все двери сначала заблокируются, а спустя несколько секунд отключатся от питания. Я смогу запастись лекарствами для Лима, – многозначительно смотрю в сторону Переса.
– Она тебе дорога, да? – чуть слышно задаёт он вопрос, пока его подопечные просчитывают что им нужно будет и где стоит пробивать шаттл.
Молчу, пытаясь не думать о ней. Не думать о том, где она и что она делает. Отчасти, я знаю ответы на эти вопросы, но клокочущая злость вперемешку с ревностью сейчас лишь нарушат мой план, и тогда я ее выполню единственное, что было важно для Айнеи.
– Она другая, да, – туманно заявляю я, на что Перес лишь усмехается.
– Если Президент захотел оставить ее себе, то ты, его лучший воин, все еще здесь. – этот землянин говорит правильные вещи, и тем самым лишь поднимает новую волну негодования.
Однако, разве я могу сказать в ответ что-то, если, черт возьми, прекрасно осознаю, что так и есть.
– Ренар прекрасно знает, что я не остановлюсь на пол пути… – рычу на Переса, на что тот, кивает и пожимает плечами: – Не отвлекайся. Вам необходимо вырубить, как и питание, так и стражей, кто остался там после отъезда Ренара. Это ясно?
Перес молча кивает, но принимает мой авторитет. Что, к слову, удивительно, потому как изначально я не видел там такого расположения. Но, видимо, сейчас он прекрасно осознает, что его единственный шанс это я. А мой единственный шанс – они.
Мы связаны в этот момент. И неважно нравится нам это или нет.
Потому что если допустить одну лишь мысль, что я останусь без их оружия и, пусть и небольшого количества людей, то я точно не прорвусь сквозь завесу люминских воинов. А они, на свою беду, не смогут выбраться отсюда без меня.
Я пообещал, что доставлю их на другую планету. Однако, я не озвучивал на какую. Галея идеально подойдет, если мы замаскируемся. В этом и есть мой план. Потому что дальше моя миссия будет заключаться совершенно в другом.
А так как там у меня есть одна очень неплохая знакомая, я надеюсь, она поможет. А точнее, у нее не останется другого выбора. Мальчика нужно будет спрятать, пока остальные будут и знать в певцов, художников и прочих.
И самое увлекательное, что президент ни черта не будет знать, пока я не буду уверен в том, что с девушкой все хорошо. И что, он не сделал ничего, чтобы превратить ее в безвольную куклу.
Одна лишь мысль, что Ренар может взять и стереть ее меня выводит из себя и заставляет светиться все тело под моим камуфляжем. Это сделает из нее рабыню Ренара, которая не будет иметь ни своего мнения, ни желаний, ни истории. Ни черта не будет за ее спиной. Она забудет даже брата, которого так отчаянно любит и хочет спасти.
Именно поэтому, сегодня в ночь мы разгромим этот чертов шаттл к чертовой матери, а дальше отправимся на транспорте воинов на Галею. У меня нет времени ждать. Я должен спасти ее брата и должен спасти ее.
Глава 44. Ренар
Это тело идеально. И дело не в пропорциях – совершенно нет. Оно просто магнетическим образом притягивает меня к себе. Я буквально не могу отвести взгляд от него, рассматривая каждую черточку земляночки.
Я не должен и долю испытывать от того, что чувствую сейчас, но и запретить себе я тоже не могу. Если отец узнает, что я здесь вытворяю, то я буду изгнан на Тартессу в тот же день…
Иметь связь с землянкой непозволительно – они грязные, недостойные. Но кто знал, что такие красивые и манящие.
Айнея лежит передо мной абсолютно ногая, её ресницы трепещут, а взгляд затуманен. Дурею от мысли, что это она – своим телом и мыслями – полностью в моей власти, что я могу делать всё, что хочу, с этой девчонкой.
А я хочу гораздо больше, чем просто физическая близость. Я хочу завладеть её душой. А это невозможно, потому что она презирает меня. Да, она хочет меня как мужчину, но делает это из чувства долга… Или, мать его, ещё чего-то. Но не из истинного желания женщины быть рядом с мужчиной.
Мои чувства меня пугают и настораживают. Но и противиться им я не могу. И не хочу.
– Тебе страшно, землянка?
Мои пальцы полностью погружаются в её горячее и влажное лоно, я двигаю ими довольно медленно, но очень чувственно. Словно вся власть сейчас в моей руке.
Она сжимает своими руками тонкую простыню, её спина в пояснице выгибается дугой. Ей нравится… И я схожу с ума.
– Ответь мне, Айнея.
Приказ.
– Нет… Не страшно, господин Президент.
Я наклоняюсь к её лицу, вдыхаю аромат какой-то спелой ягоды вперемешку с её естественным запахом. Дед рассказывал, что земляне потеют – и от того воняют. Но эта женщина пахнет безупречно, самым сладким на свете ароматом, который я только мог чувствовать.
Слизываю солоноватую каплю у её виска, язык дрожит от жадности, пальцы не останавливаются, продолжая ласкать её с неослабевающей одержимостью.
– Я хочу слышать, как ты стонешь моё имя. Я – Ренар. Айнея. Повтори.
– Да, господин…
Но я не даю ей договорить – резко меняю угол, двигаюсь глубже, чувствую, как она сжимается.
– Ай! Ах! Господи…
– Никаких господинов. Скажи моё имя. Только моё.
– Да… Ренар… Ты… Ренар…
Улыбка медленно растекается по моему лицу – смесь триумфа и безумия. Мне нужен её крик, её голос, искажённый страстью, чтобы он звучал во мне, эхом бил по стенкам моей души. Это не мания величия. Это – необходимость. Я хочу быть всем для неё. Центром её Вселенной. Её началом и концом.
– Сейчас будет больно. Несколько секунд. Ты знаешь.
Я опускаюсь ниже, между её дрожащих бёдер, вжимаюсь в хрупкую талию, как будто боюсь, что она исчезнет. Чёрные волосы – тёмный водопад – раскинулись на белой простыне.
Сжимаю прядь в кулаке, волосы скользят между пальцев, оставляя ощущение шёлка и власти. На её животе – отпечатки моих рук, как клеймо.
– Ты не можешь знать, – её голос дрожит. – Я… первая у тебя. Земная.
– Нет, моя девочка. Ты неземная.
Ты – чудо. Больное, прекрасное чудо.
Я не могу убить тебя. Не могу отпустить. Я хочу забрать тебя себе, навсегда, спрятать от мира. Чтоб никто… ни один взгляд… никто не коснулся тебя.
Что-то внутри меня разрывается – глухой, сдавленный удар, сердце или что-то ещё, живое, дикое. Как будто что-то проснулось и не даёт покоя.
Я вхожу в неё резко. Первый толчок – грубый, отчаянный. Айнея вскрикивает, съёживается, но я замираю в ней, глажу её лицо, шепчу бессмысленные, тёплые, отчаянные слова – слова, которых не знал раньше.
– Потерпи… ещё немного…
Я умоляю её глазами, губами, руками. А в голове гудит эйфория, как безумие. Так не бывает. Так не должно быть. Но это случается. Сейчас. С ней.
– Нет… Я не хочу… – она шепчет, слёзы текут по лицу, каждую я ловлю губами, будто это моя вина. И целую её. Всю. До последнего дрожащего вздоха. До последнего остатка боли.
Я сошёл с ума. Это точно. И я хочу продолжить сходить с ума, если это так невероятно.
– Я аккуратно. Обещаю.
Сам не верю, что в моём голосе – ласка. Забота.
Я должен её ненавидеть, хотеть уничтожить. Хотеть жёстко взять. Но я хочу, чтобы ей было очень хорошо со мной. Чтобы она подсела на меня как на беглус.
Беглус – самый мощный наркотик, который используют в медицине при операциях. От этой травы люди испытывают эйфорию и счастье.
Я хочу стать её беглусом. Потому что она стала моим.
Начинаю свои движения, очень медленно и аккуратно, чувствуя, как она всё ещё сжимает меня внутри со всей силы.
Ей нужно расслабиться.
– Айнея, дыши. Сейчас будет легче.
Я сам начинаю дышать глубоко, показывая ей, как нужно делать. Она повторяет, и уже через минуту мышцы её тела становятся ватными, а мои движения внутри неё – более глубокими и быстрыми.
– Ренар! – хватает за мои руки, выгибаясь на лопатках. – Боже. Ренар.
Да! Да! Я так хотел. Я хотел, чтобы ты кричала моё имя, моя девочка. Продолжай.
И она кричит, словно залезла в голову и прочитала мысли.
Я знаю, что это только начало нас. Потому что я её никуда не отпущу. Я буду ласкать её каждый день, буду целовать её каждый день. Она будет рядом каждый день.
Запрокидываю стройные, идеальные ноги себе на плечи и вколачиваюсь уже с удвоенной силой, меняя амплитуду и угол входа. Кажется… Я достаю до самой нужной точки.
Она словно в агонии кричит, мечется по кровати… И замолкает. Я следую за ней и разряжаюсь через несколько секунд.
– Что это? Твои глаза…
Что?
– Они стали белыми… Ренар.
Этого не может быть… Это один шанс на миллион… Так не бывает.
