Текст книги "Охота на землянку (СИ)"

Автор книги: Лира Элиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 45. Тарик

Выжидаю, спрятавшись за углом. Вижу, как они группой подбегают к шаттлу, в руках у них самодельные воспламеняющиеся бомбы.

Считаю до трех, прежде, чем они обрушиваются на ту зону, где находится технический отсек. Несколько взрывов раздается сразу, остальные немного тормозят. Но это не страшно.

Сейчас расплавится весь пластик, нагрев и искарежив металл количеством.

Слышу, как врубается сирена, которая воет и собирает всех стражей в оружейной.

Снова считаю, потому что сам черт возьми тренировал этих идиотов. Стоит только дойти до десятого счета, как по одному они начнут вываливать из этого своего убежища.

Вижу, как Перес перегруппировывает своих людей, направляя часть ко входу, как я и говорил. Нужно убрать их сразу. Тогда будет меньше потерь у них – это раз. А два – не начнется та самая заварушка, потому что скоро вы рубится вся система.

Проверяю по своим часам, и все еще наблюдаю. Моя задача попасть внутрь и там пробраться в медицинский отсек.

Ребенок ждёт и у меня очень мало времени. Его транспортировка готова. Точнее подобие чертовой каталки, которую они сооружали сами и натурального дерьма этой гнилой планеты.

Узнав все это, вся система в которой ты жил вдруг становится натуральным абсурдом, мать его. Ты видишь изъян на изъяне, хотя когда-то тебе казалось, что лучше этого разделения ничего не может быть.

А теперь, наблюдая, как умирает пацан, который должен бегать и играть, и которые одет в натуральные лохмотья, коим уже я даже боюсь предлополодить сколько лет… Черт мне самому хочется придушить Ренара и к сериям сломать эту гребанную систему фракций.

За что он оказался здесь? За что она чахла тут? Разве они плохие? Что они, мать его, сделали?

Ничего. Абсолютно. Просто так надо было. Много столетий назад так решил высшие и и с тех пор, земляне-отбросы. Тартесса-дно Эриона. Зато все остальное, это невероятное общество, воспитанное и, мать его, эрудированное.

Да черта с два. Там идиоты, которым важны лишь развлечения. Их эрудиция измеряется в количестве кораблей, и силе их чипа. Они считают себя вершителями, хотя по правде просто клоуны.

Отсекаю мысли, потому что начинаю раздражаться, и вновь наблюдаю за парнями Переса, которые отрабатывают удары на стражах.

Итак, по-видимому, мой выход.

Выбегаю из убежища, на всякий случай подготовив свою энергию. Около шаттла развернулись две группы. Одна сражается прямо у очага возгорания, а вторая у входа.

Подбегаю к задней части, засекая еще немного временного периода, потому что когда все к чертовой матери отключится, я должен войти туда первым и единственным.

Вижу, как откуда-то на меня движется космический контролёр. Только их тут не хватало.

Концентрирую в ладони шар, и не раздумывая запускаю в него, останавливая на полпути.

Следом после раздается еще один мощный взрыв и густой столп дыма резко поднимается в воздух.

Пора.

Три. Два. Один.

В момент становится катастрофически тихо. Только не в моих ушах. Я веду свой счет, чтобы успеть все сделать, до того, как здесь окажутся все воины.

Считаю и отбегаю шаттл, пробивая себе путь одним резким ударом. Не обращая внимания на задымленность, тут же проскакиваю внутрь и иду в сторону медицинского отсека ю. Арес хорошо научил меня запоминать информацию, поэтому не составляет труда добраться до отсека в считанные мгновения.

Выгребаю все шкафы в поисках того, что ищу для Лима. А когда находу запас, вижу, что там всего пять ампул.

Твою мать.

Выкидываю остальные ящики с медицинских столов и тумб, но больше этого лекарства нет.

Водна гнева поднимается так явно, что один из столов летит в другой, а я только все сильнее зверею изнутри.

Я обещал ей. И я мать его с держу свое слово.

Раскидав еще несколько медицинских приборов, абсолютно не успокоившись, наконец, вылетаю из мед отсека.

Скоро воины пойдут внутрь пытаться исправить и наладить систему питания и энергии. И именно в тот момент, когда они будут здесь мы должны уничтожить этот чертов шаттл раз и навсегда. А потом…Потом меня ждёт встреча с Президентом, потому что уже через пару временных периодов он будет обо всем осведомлен и прикажет убрать меня.

Возвращаюсь тем же путем, что и попал сюда, а затем беру металлический короб, который заранее мы подготовили и закрываю дыру, которую сам и сделал. Инструменты Перес тоже подготовил, так что пока одна часть успешно выполнена.

Включаю свою голограмму и свечу в воздух, пуская едва заметный луч. Сигнал, что я готов. Теперь нужно взять и по-натуральному взорвать это мракобесие.

Оббегаю шаттл с другой стороны, чтобы присоединиться к своим соучастникам, а сам уже слышу как загораются сигнальные ракеты, которые поджигают нашу дюжину новых воспламенителей.

– Порядок? – встаю рядом с потрепанным Пересом спустя момент, и вижу в глазах лишь восторг и желание мстить.

Так видимо вырабатывается адреналин и чувство победы, потому что пока что мы определенно ведем счет.

Бросаем свои пушки, рандомно, на все основание и крышу шаттла, он горит несколькими очагами и пламя лишь разрастается, становясь иссиня-красным.

– Тарик! Идем! – Перес окликает меня, когда я слишком долго задерживаю взгляд на этом зрелище.

Отбросив мысли, следую за ними. Они должны были вытащить из машинного отсека корабли, которые нам понадобятся.

В идеале, нужно было взять все, но даже если там два или три, этого будет достаточно для мальчика, Переса и меня.

Остальными придется пожертвовать, но только временно, чтобы вернуться за ними потом. Потому что сейчас главное совсем не они. И с этим я уже ничего поделать не смогу.

Когда я наконец догоняю, вижу четыре корабля. На всех не хватит, тут человек тридцать. Мест в этих птичках, как я их называю, два-максимум три.

– Бери Лима и езжай вперед, – тяну Пересу лекарства: – Это все, что там было.

– Но этого не хватит… – с ужасом в глазах рассматривает ампулы друг Айнеи.

– Я знаю! – рявкаю на него, и хватаю за плечи, пытаясь привести в чувства и отключить эмоции: – Я найду еще, но не здесь.

Заявляю бескомпромиссно и жестко, на что он лишь молча моргает.

– Перес, сейчас тебе надо вывести отсюда пацана, и решить, кто поедет с тобой. Остальные будут ждать здесь…

– Но, – снова потряхиваю его.

– Никаких но. Мы вернемся, но всех мы не увезешь!

Рычу буквально ему в лицо, чтобы осознал.

– Держаться строго за мной. Ты второй, остальные следом. Не отсьавать. В случае воздушной атаки отбиваться всем, кроме тебя. Ясно? – парень явно посыпался на том, что не думал о выборе, снова толкаю его: – Ясно?!

Он неохотно кивает, а я двигаюсь к птичке, чтобы сначала приблизиться к месту, где нас ждет Лим и прикрыть их. А затем, чтобы, наконец, отправиться к ней.

Я иду к тебе, моя малышка со вкусом спелой вишни. Иду.

Глава 46. Ренар

– Не хочешь мне ничего рассказать, сын?

С отцом мы видимся крайне редко. Он с делегацией разъезжает по всем планетам и остаётся там обычно надолго. Ему важно контролировать процессы, происходящие за пределами Люмины.

Однако о своём возвращении он всегда обычно предупреждает. Мы собираем совет, чтобы обсудить насущные дела.

Сейчас же отец бесцеремонно заваливается ко мне в спальню, и благо рядом нет моей сочной земляночки.

– Если ты про волнения на Тартессе, то мне удалось урегулировать вопрос. Не стоит переживать напрасно.

Я поднимаюсь с постели, потягивая мышцы спины в разные стороны. Позвонки сладко хрустят, напоминая мне о том, как мы кувыркались с Айнеей несколько часов ранее. Мне тяжело спрятать глупую улыбку с лица, потому что я всё ещё на подъёме.

Набрасываю льняную рубашку молочного оттенка на голое тело и приглашаю отца присесть на диван.

– Может, позавтракаем для начала, отец? Мы с тобой давно не виделись.

– Я не голоден, Ренар. И, как ты заметил, я прилетел чуть раньше, чем должен был. И этому есть причина.

Я надеюсь, что обойдёмся без нотаций и отеческого контроля, который я жутко ненавижу. Но, судя по лицу своего родителя, понимаю, что этого не миновать.

Запрокидываю ногу на ногу, а руки раскидываю вдоль спинки дивана. Выгляжу довольно вальяжно и расслабленно, внутри же – буря. От сладкой ночи не остаётся и следа, на место тёплого томления внизу живота приходит тревога.

Что если отцу уже доложили об Айнее? Он ведь примет ежесекундное решение уничтожить мою девочку. И от этой мысли меня потряхивает.

Да нет… Стража бы не стала идти против меня. Я им доверяю.

– Отец, если тебе есть что сказать, то говори прямо.

– Ладно, – он хмуро почесывает свою бороду, – как так случилось, что лучший воин Ареса остался на Тартессе, Ренар? Почему ты кинул своего товарища?

Ах, вот что за тема…

– Это не совсем так, отец. Тарик нас предал.

– И что он сделал?

– Он узнал важную информацию и предпочёл скрыть её от меня. И провалил моё поручение. Я не стал его убивать в знак нашей дружбы, но принял решение, что его наказание – это отбывать срок там. Разве ты бы не так поступил? – Так, Ренар. Всё так… – отец задумывается на секунду. – Меня больше смущает, что поездка Тарика на Тартессу не была согласована советом. И я узнал об этом только сейчас. В чём была такая срочность, сын? Что там происходит?

– Ничего серьёзного. Отбросы подняли бунт, начали протестовать. Пришлось угомонить их. Тарик сдружился с парочкой таких уродов… и начал их защищать.

Брови отца взлетают вверх, он явно удивлён услышанным. Но я не могу ему сказать всех тонкостей произошедшего. Это моя миссия… Я должен закрыть вопрос с землянами и свергнуть отца. Место правителя – моё.

Отцу пора на отдых, он и сам это понимает. Просто упрямится, не желая терять власть.

– Это точно всё, что ты хочешь мне рассказать, Ренар?

– Да. Разве я стал бы врать тебе? В чём ты меня подозреваешь, отец?

– Ни в чём, – он встаёт с дивана, поправляя мантию. Осматривает спальню, вдыхает глубже запахи. Запахи похоти и секса. Потому что именно этим пропитан каждый уголок этой комнаты.

Отец бросает мимолётный взгляд на кровать, которая разворошена.

– Ты был с девушкой, сын? В своей спальне?

– Был, да.

– Удивительно, что ты привёл её сюда… Планируешь жениться?

Внутри меня что-то надламывается. Я бы хотел, чтобы Айнея корнями вросла в меня. Чтобы навсегда осталась в этой комнате. Рядом со мной.

– Нет, отец. Я просто привёз себе игрушку с Тартессы.

От своих же слов коробит. Она не такая…

– Да? Сын… Для игрушек есть отдельные комнаты. В твоей спальне должна быть только будущая невеста. Надеюсь, ты это помнишь.

– Помню, отец. Больше не повторится.

У самого же на каждую его реплику сжимаются кулаки. Просто уйди отсюда уже.

– Шлюхам здесь не место.

Я не знаю, что меня удерживает от того, чтобы не наброситься на собственного отца. Внутри всё кричит и рвётся на куски. Никто не может её так называть.

Никто не может её обижать.

И от осознания, что со мной происходит, я начинаю испытывать страх… И белые зрачки – неспроста.

Всё, блядь, пошло не по плану.

– Ладно, Ренар. Собирайся и приходи в главный зал. Я созову совет, и мы решим вопрос с Тариком.

Он удаляется, а я от злости крушу комнату, разбивая кулаки до глубоких ссадин.

Если отец возьмёт контроль над вопросами, которые решаю я, то он быстро вычислит, кто такая Айнея…

Глава 47. Айнея

Страх.

Вот что я испытываю, несмотря на томную негу по всему телу. Я боюсь того, что чувствую.

В первый раз когда Ренар…когда он ласкал меня, даже просто думая об этом, я чувствую как тело начинает гореть от желания. Я думала, что как только я окажусь у себя, и не буду видеть его, прекратятся эти ощущения.

Но…я уверена, что с каждым разом они становятся лишь сильнее. Они растут так стремительно, как летают метеориты вокруг Эриона. И это пугает, потому что я не могу не думать о нем.

Я вспоминаю его прикосновения, его ласку, то как он практически облизывал каждый участок моего тела. Хотя это казалось натуральной дикостью. Но тогда мне было мало, я царапала его спину, кричала и стонала его имя, требуя еще и еще.

В меня словно кто-то вселяется как только мы остаемся с ним наедине. И именно это вызывает страх.

Потому что я пошла сюда, чтобы стать его рабыней, но я не была готова чувствовать к нему хоть что-то.

Встаю со своей постели, и подхожу к зеркалу. Кожа выглядит гораздо лучше, чем на Тартессе, я даже, мне кажется, немного поправилась.

Ощущение, что от былой жизни не осталось и следа. Но я все еще не знаю, чего стоит ждать от Ренара.

Он сложный. Он закрытый и, контролирующий любое свое проявление вне тех утех, которые он устраивает со мной.

В голове всплывает образ Тарика, так происходит всегда, когда я возвращаюсь от Ренара в свой отсек до новой встречи.

Эта мужественность воина и тот короткий поцелуй, который застал меня врасплох.

Казалось бы, о чем я вообще думаю… даже самой стыдно признаться, но я не могу исключить ни одного из них. Придумав свой план, я была убеждена, что рискуя всем, я оставлю внутри себя тепло к Тарику навсегда. Даже если уйду с ненавистным и наглым президентом.

А сейчас…

Тру лицо, пытаясь понять саму себя. Но это не выходит уже который день, лишь только мучительные терзания, всплывающие вместе с Тариком в моем сознании.

Лим.

Удалось ли ему помочь. Как он себя чувствует…кушал хоть кусок черствой булки.

Неведение – это жестоко.

И когда я не с Ренаром, со мной словно происходит откат. Или это депрессия?

Почему только рядом с Ренаром мне хорошо и легко? Мои мысли будто приобретают позитивный окрас, словно негатива быть не может…

Эти метаморфозы удивляют, как и глаза, которые я уже несколько раз видела у Ренара. Они становятся полностью белыми.

В первый раз это так напугало, но и будто усилило отклик собственного тела. А дальше, мне даже хотелось вновь поймать этот эффект. Почему-то я связываю это с тем, что наверное, когда ему очень хорошо, его инопланетный механизм так реагирует.

Лязг раскрывающихся дверей отсека резко вырывает меня из мыслей, и обернувшись я наблюдаю, как охрана Ренара входит ко мне.

Следом после них появляется он, и душа в этот же момент будто тянется к нему. Но я держась за столешницу тумбы пытаюсь устоять на месте. Я не могу позволить себе лишнего и прекрасно это осознаю.

Лицо Ренара не показывает ни единого намека на причину визита, или на то, зол он или в хорошем расположении духа.

– Свободны, – коротко приказывает, повыше вздергивая подбородок.

Белые волосы по бокам заплетены в косы, а сзади убраны в хвост, и я буквально схожу с ума от того, как он выглядит в своем хромированном обмундировании.

Закусываю губу, рассматривая инопланетянина, от которого, в прямом смысле, теряю рассудок.

Это определенно ненормально.

Ренар прожигает меня глазами, его губы сжаты в тонкую линию, а на лбу заметные морщины от напряжения. Ощущение, что он недоволен. А я тут только и думаю о том, как бы почувствовать его объятия.

Наконец, стражи пропадают за дверьми отсека и президент в два шага преодолевает расстояние между нами.

Обхватывает мою талию, а затем пальцем освобождает мою губу.

– Не делай так, Айнея, – даже грозно звучит он.

Прижимаюсь сильнее к нему, и наоборот запрокинув голову, снова повторяю движение зубами.

– Я просто соскучилась, – говорю правдой, на что он на секунду прикрывает глаза.

– Моя девочка, – хрипит, прежде чем накинуться на мои губы с поцелуем.

Остервенело целует, покусывая мои губы, и уверена, даже пуская кровь. Но я кажется готова полностью отдаться ему, без остатка.

– Это ненормально, Ренар, – ладони обхватывают его лицо и я бессвязно шепчу ему в губы о силе этого желания.

Он подхватывает меня на руки, как делает это практически всегда и переходит поцелуями к шее.

Опрокидываю голову давая ему доступ и шепчу его имя, потому что снова хочу больше.

Однако, Ренар, садится на мою постель, и сам с усилием отрывается от меня, прислонившись своим лбом к моему.

Он не двигается и молчит в течение нескольких секунд. Беру ладонями его скулы, желая заглянуть в глаза и понять его терзания.

Я же чувствую что-то не так.

– В чем дело, Президент? – нежно поглаживая пальцами его кожу, спрашиваю.

Он открывает глаза снова наполненные белым светом. В груди подскакивает сердце и я улыбаюсь, отчего-то испытывая настоящее счастье и разливающееся тепло по телу.

Но только потом до меня доходит, что моя теория о связи свечения глаз с его ощущениями совершенно не верна.

– Я должен спрятать тебя, Айнея…

Глава 48. Ренар

Отец собрал Большой Совет. Прибыли представители всех планет, а также их заместители и казначеи.

Такие собрания – большая редкость. Случаются раз в году, когда мы строим планы и оговариваем предстоящие события. А также в случае ЧП. Планы мы уже обсуждали. Значит, ЧП… Это всё из-за Тарика? Серьёзно?

– Приветствую, Ренар, – ярко-синие глаза Мухлета, представителя планеты Ария, устремлены на меня, он протягивает руку. Я тут же отнимаю её в ответ – наши руны синхронизируются. Таким образом мы показываем свою благосклонность к собеседнику.

– Ваш отец лютует. Нас заставили молниеносно собраться и прилететь на Люмину. В чём же дело, милейший?

– Был бунт на Тартессе. Но мне удалось угомонить озверевших маргиналов. Всё было под контролем. Возможно, отец хочет обсудить пути решения, чтобы больше не было повторных рецидивов.

– Думаете, бунт на какой-то забытой и никому не нужной планете мог заставить вашего отца собрать Большой Совет? Сомневаюсь…

Его сомнения тут же передаются мне. Может, дело в Тарике? Он мог что-то натворить, о чём я не знаю…

Часть стражей осталась контролировать его на Тартессе. Они бы тут же сообщили мне о случившемся. Значит, дело в другом.

– Думаю, мы будем обсуждать, как усилить контроль.

Звучит гонг. Отец выходит на трибуну, поднимая руки вверх, делая взмахи полукругом. Зал замолкает, и как только руки опускаются, каждый из присутствующих занимает своё место.

Я сажусь у самой трибуны, как и полагается наследнику. Дальше от меня – цепочка, начиная от высших планет к низшим.

– Совет, – жёсткий голос отца звучит на весь зал, разносясь эхом, – как вы знаете, мы собираемся с вами крайне редко. Поэтому я не буду ходить вокруг да около, предупреждаю сразу: сегодняшнее собрание решит судьбу Тартессы.

По залу проносятся охи и ахи. Я напрягаюсь всем телом, но вида не подаю.

– Мой сын недавно усмирил озверевших маргиналов, заткнул им пасти, когда те решили, что могут пойти против системы… Эти ублюдки подняли бунт на вонючей планете, но поплатились за свой мятеж. На Тартессу отправлены корабли с Ареса – каждый, кто участвовал в бунте, будет убит. Для остальных это станет уроком. С прискорбием, но мне приходится сообщить, что один из уважаемых ранее воинов Ареса, Тарик, сын самого Генора, встал на сторону этих ублюдков – за что также понесёт наказание в виде смертной казни.

В зале становится тихо… Смертельно тихо. Я не смотрю на отца, хотя отчего-то понимаю, что он прожигает дыру во мне. Будто он в курсе, что бунт на Тартессе – это малая часть всего. Будто он знает про…

– Но это не всё, – его рука взмывает вверх. Стена за его спиной смещается, взору открывается большой экран дугой. В зале гаснет свет, а на экране появляются кадры, – Эти лица вы должны запомнить. Они – земляне! Мне горько осознавать, что мы уничтожили этих тварей не до конца, и они смогли поселиться на Тартессе. Но главное – мы знаем правду. И каждая земная тварь будет уничтожена.

На экране появляются фотографии. Я вижу свою Айнею. Внутри всё замирает. Я холодею… Кажется, температура моего тела достигает критической отметки.

В зале перешёптывания. Лиц не видно из-за темноты, но и так всем ясно, что шок царит в помещении. Ведь каждый из нас был уверен в гибели землян.

– Эта девушка, – на весь экран загорается фото моей черноволосой, красивой девочки с нереальными глазами, чувственными губами, тонким носиком. Я сглатываю вязкую слюну, которая с горечью падает вниз по пищеводу, – Айнея. Земное имя нам неизвестно. Однако мы знаем, что она – главная активистка, которая собирала всех землян восстать против нас.

Я подрываюсь с места, привлекая к себе взгляды рядом сидящих. Отец тоже замечает этот жест, останавливается и просит включить свет. Все взгляды теперь обращены на меня.

– К сожалению, уважаемый Совет, эта бесстыжая и наглая дрянь совратила моего сына. Она затуманила его разум. Он оступился… Не по своей воле. И привёз это отродье на Люмину.

Поднимается гул. А я понимаю – это начало конца.

Как хорошо, что я спрятал её. Как хорошо, что её никто не найдёт.

Иначе я сдохну. Клянусь, я сдохну, если её заберут у меня.

– Но нам удалось найти след этой дряни, – на экране появляется картинка, которая заставляет меня умирать, – на днях мы прилюдно уничтожим эту женщину. Этот вирус. Прилюдно.

Я вижу картинку. Изображение меняется. Мою Айнею ведут стражи в карцер. Она извивается, но ей заламывают руки. Бьют по спине и лицу.

А я смотрю – и подыхаю. Не в силах помочь.

– Нет! – мой гневный окрик заставляет отца заткнуться. – Нет! Отпусти её, живо! Слышал?! Немедленно!

– Вот, – отец тычет в мою сторону, – вот так действуют земные чары. Мне жаль, что мой сын попал под удар. Но мы обязательно его вылечим. Как только умрёт эта дрянь – вирус из его тела исчезнет.