Текст книги "Поверь своим глазам"

Автор книги: Линвуд Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

14

– Мы хотели бы войти и поговорить с вами, – сказала агент ФБР Паркер.

И это не прозвучало как просьба.

– О чем?

– Давайте обсудим это в доме.

Я все же попросил их предъявить служебные удостоверения, которые они показали мне лишь мельком, а затем пригласил войти. Жестами я показал, что они могут присесть на диван или в кресла гостиной, но оба предпочли остаться на ногах. Мне ничего не оставалось, как последовать их примеру.

– Нам бы тоже хотелось увидеть какое-нибудь удостоверение личности, – произнес Дрисколл.

– Может, мне пригласить своего адвоката?

– Думаю, излишне. Просто было бы неплохо знать, с кем мы имеем дело, – ответила Паркер.

Не решив, следует ли мне безропотно подчиниться, но и опасаясь последствий отказа, я отыскал бумажник и достал свои водительские права.

– Значит, вы – мистер Килбрайд?

– Да.

– Рэй Килбрайд?

– Точно.

– Вы пользуетесь какими-нибудь другими именами?

В голосе Паркер я уловил враждебность, словно она подозревала, что у меня целый набор криминальных прозвищ.

– Нет. Разумеется, нет.

– Кто вы по профессии, мистер Килбрайд?

– Художник. Иллюстратор и карикатурист.

– Что же конкретно вы иллюстрируете? – спросила Паркер, и опять, если судить по интонациям, она предполагала, будто я занимаюсь по меньшей мере порнографическими комиксами.

– Мои рисунки используют газеты, журналы, сайты в Интернете. Неделю назад мой рисунок опубликовали в книжном обозрении «Нью-Йорк таймс».

– Если вы работаете для сайтов, то, как нетрудно предположить, значительную часть своей работы выполняете с помощью компьютера?

– Так и есть, – кивнул я.

– Вы, значит, живете здесь и работаете?

– Нет, я тут не живу. Я живу в Берлингтоне.

– Тогда чей же это дом? – вмешался агент Дрисколл.

– Моего отца, – ответил я и добавил: – То есть он принадлежал моему отцу.

– В каком смысле? – сразу насторожилась агент Паркер.

– В таком, что он умер, – сказал я уже резче, глядя ей в лицо.

Я думал, что сумею умерить ее агрессивность хотя бы ненадолго. Но не произвел на нее ни малейшего впечатления.

– При каких обстоятельствах умер ваш отец?

– Он погиб в результате несчастного случая на заднем дворе дома несколько дней назад. Его придавил насмерть перевернувшийся трактор-газонокосилка. Звали его Адам Килбрайд.

– У вашего отца был компьютер? – задал очередной вопрос Дрисколл.

Я невольно покачал головой, по-прежнему не понимая, что происходит.

– Простите, о чем вы спросили? Ах да, у него был компьютер. Ноутбук.

В руках агента Паркер появился блокнот.

– Когда именно погиб ваш отец?

– Четвертого мая. В пятницу.

Она слегка толкнула напарника локтем в бок и показала ему страницу своего блокнота.

– Вот сообщения за тот день и последующие.

Теперь картина стала проясняться.

– Вы Рэй. Отца звали Адам. А некто Томас Килбрайд проживает по этому адресу? – спросила Паркер.

– Да.

– Вы с ним состоите в родственных отношениях?

– Это мой брат.

– А сейчас он здесь?

– Да. Он наверху.

Если мне с самого начала стало неуютно при появлении этих людей, то сейчас дискомфорт ощущался значительно сильнее. Что, черт побери, мог натворить Томас, если к нам в дом явились сотрудники ФБР? И как он отреагирует, узнав, что они пришли к нему?

– Мой брат проводит у себя в комнате бо2льшую часть дня. Не знаю, зачем он вам понадобился, но он совершенно безобидный.

– Что он делает в своей комнате? – спросила Паркер.

– Сидит за компьютером.

– И он сидит за ним часами напролет, не так ли?

– Послушайте, мой брат страдает психическими отклонениями. И предпочитает находиться в одиночестве.

– Какими отклонениями он страдает? – поинтересовался Дрисколл.

– Ничем таким, что могло бы причинить беспокойство окружающим, – ответил я. – Да, у него есть проблемы, но он ни к кому с ними не пристает. И вообще брат очень… очень послушный.

– Но при этом ему нравится отправлять электронные письма, – заметила Паркер.

Я ощутил дурноту.

– О каких письмах идет речь?

– А вы совсем не контролируете переписку своего брата в Интернете? – спросил Дрисколл.

– Что? Нет, не контролирую. Мне даже неизвестно, что он с кем-то переписывается. Говорю же вам, брат очень замкнутый человек.

– И вы не знаете о том, что Томас Килбрайд регулярно направляет электронные сообщения в Центральное разведывательное управление?

– Боже всемогущий! – вырвалось у меня.

– И что многие письма адресованы бывшему президенту Биллу Клинтону?

Я почувствовал слабость в коленях.

– Прошу вас, скажите мне, что в его письмах не содержалось никаких угроз и вы приехали не за тем, чтобы арестовать его.

Посетители переглянулись, приняв некое безмолвное решение, а потом Паркер произнесла:

– Нет, письма не содержали угроз, однако они вызвали… определенную обеспокоенность. Вы попросите его спуститься, или нам самим лучше подняться к нему?

– Пожалуйста, подождите здесь.

Я поднялся по лестнице и без стука открыл дверь спальни брата.

– Готовить ужин еще рано, – сказал он. – Оставь меня.

– Тебе все равно придется спуститься, Томас.

– Зачем?

– У тебя посетители.

Я ожидал, что брат спросит, кто они, но он лишь сказал:

– Во как!

И поднялся из кресла. Когда Томас направился к лестнице, я слегка придержал его за локоть и предупредил:

– Эти люди из правительственной организации.

На мгновение он замер, а потом дважды кивнул с таким видом, будто ожидал гостей не сегодня, так завтра.

– Отличная новость, – заявил брат.

– В этом нет ничего хорошего, Томас. Что за идиотские письма ты отправлял в ЦРУ?

– Доклады о ходе моей работы, – ответил он и проскользнул мимо меня на лестницу.

С порога гостиной Томас направился прямо к визитерам, чтобы пожать руку сначала даме, а потом и Дрисколлу.

– Я – Томас Килбрайд, – представился он. – Очень рад вас видеть, хотя президент не предупредил меня о вашем приезде.

– Президент? – переспросила агент Паркер.

– Хорошо, формально он бывший президент, но мистер Клинтон заверил, что его можно по-прежнему называть так. Впрочем, не знаю, зачем мне нужно объяснять это людям, которых прислал он лично.

– С какой стати ему присылать нас сюда? – спросил Дрисколл с каменным выражением лица.

Услышав эту фразу, Томас, кажется, впервые слегка забеспокоился.

– А вы разве не из ЦРУ?

– Нет, – ответила Паркер. – Мы с агентом Дрисколлом представляем ФБР.

Разочарованию Томаса не было предела, и он даже не попытался скрыть этого.

– ФБР? – удивился он. – Но я ожидал офицеров ЦРУ.

В этот момент он напоминал ребенка, который вскрыл коробку с рождественским подарком и вместо игровой приставки обнаружил в ней всего лишь пару носков.

– Я ведь поддерживал связь с ними.

– Вообще-то мы здесь как раз по их просьбе, – сообщила Паркер. – Им понадобилась наша помощь.

– Это, случайно, не по поводу моего места работы? Потому что мне хотелось бы продолжать ее дома. Меня совсем не тянет в Вашингтон. Скажи им, Рэй. Мне и здесь хорошо.

– Мистер Килбрайд, – произнес Дрисколл, – почему бы нам всем не присесть?

Агенты устроились в креслах, а мы с Томасом на диване по другую сторону журнального столика.

– Только не поймите меня превратно, – поспешил заверить их Томас. – Я вовсе не хотел вас обидеть. ФБР тоже очень серьезная организация. Но я ожидал людей из ЦРУ.

– Что ж, мы работаем в тесном контакте, – сказал Дрисколл. – Делаем общее дело.

Я уловил перемену в его тоне. Он стал менее враждебным. Это потому, надеялся я, что, познакомившись с Томасом, агент понял: никакой угрозы от него не исходит.

– Вы писали в ЦРУ о возможной атаке некоего компьютерного вируса, – заметила Паркер, и если Дрисколл стал вроде бы чуть дружелюбнее, то она держалась все так же сурово и настороженно.

– Верно, – кивнул Томас. – Я уже все объяснил в своих посланиях в ЦРУ, к президенту Клинтону, говорил об этом в личных беседах.

И совсем недавно, напомнил я себе.

– Но я готов повторить еще раз, – продолжил мой брат. – Я не располагаю никакой конкретной информацией о данном вирусе. С моей стороны это всего лишь гипотеза. Не уверен даже, что это будет именно вирус. Может случиться гигантская вспышка на Солнце или нечто вроде ядерного взрыва. Причиной катастрофы может стать попавший в Землю крупный метеорит. Каждое из подобных явлений приводит к катаклизму.

– Вот как, – сказала Паркер. – Какие же, по вашим прогнозам, нас ожидают последствия?

– Будут уничтожены системы джи-пи-эс и карты, заложенные в программы компьютеров. Все будет стерто. – Томас щелкнул пальцами, но поскольку это у него никогда толком не получалось, едва ли сумел издать хоть какой-то звук.

Затем он объяснил, какую роль лично призван сыграть, чтобы помочь своей стране преодолеть последствия несчастья; как он запоминал планы улиц всех основных городов мира.

– А еще, как вам, должно быть, известно, я нахожусь в постоянной готовности на случай, если у одного из агентов правительства США возникнет необходимость в экстренном порядке покинуть какой-либо из городских районов в любой точке земного шара. Я смогу обеспечить ему маршрут, подсказать расположение улиц, проходов между домами и прочую информацию подобного рода.

– Вот как, – повторила Паркер. – Но скажите мне, Томас, а вы сами не попытаетесь написать такую программу, создать свой вирус, который выведет из строя компьютерную систему правительства США?

– Нет, – ответил он, ничуть не смущенный заданным ему вопросом. – Я не настолько хорошо владею компьютером. То есть я, конечно, провожу за ним много времени…

Томас посмотрел на меня, словно ожидая, что я вставлю веское слово.

– Я знаю, как включить его, пользоваться электронной почтой и применять сайт «Уирл-360», чтобы перемещаться по миру, но это, пожалуй, и все. Я, например, понятия не имею, как разобрать компьютер, и если у меня что-нибудь ломается, папа отвозит его к мастеру в город. – Он сделал паузу. – То есть отвозил раньше. Мой отец умер.

– Да, мы слышали об этом, – сказал Дрисколл. – Примите наши соболезнования.

– Это я нашел его, – продолжил Томас. – Его убил трактор.

Он произносил это как необходимую формальность, будто ему хотелось, чтобы у наших гостей не оставалось сомнений в том, что произошло.

– Ваш брат поставил нас в известность, – произнес Дрисколл.

– И что же вы хотите от ЦРУ, Томас? – поинтересовалась Паркер.

Брат приосанился.

– Мне от них ничего не нужно. Речь о том, что они могут получить от меня. Я предложил им свои услуги. Вы должны это знать, если ознакомились с моими сообщениями. Когда компьютерные карты перестанут существовать, я сумею прийти правительству на помощь.

– Каким же образом?

Томас выразительно посмотрел на меня. «Эти люди туго соображают, или я чего-то не понимаю?» – читалось в его взгляде.

Он вздохнул:

– А таким, что у меня все в голове. Карты. Улицы. Как все это сейчас выглядит. – Когда его не понимали, Томас начинал цокать языком в паузах между фразами. – Компьютеры будут бесполезны, и я смогу начертить новые карты или стать проводником в случае необходимости. Но, честно говоря, я бы предпочел делать это, не покидая дома. Меня здесь все устраивает. Я мог бы указать направление любому человеку в любой точке планеты, сам находясь все время тут.

– Разумеется, – усмехнулась Паркер. – Если я правильно поняла, вы помните, как выглядят улицы множества различных городов, просто просмотрев их однажды на компьютере?

Томас кивнул.

– Хорошо. Скажите, вам доводилось посещать Джордж-таун?

– Джорджтаун, штат Техас? Или Джорджтаун, штат Кентукки? Или Джорджтаун в провинции Онтарио? Или Джорджтаун в Делавэре? Или…

– Джорджтаун в Вашингтоне, округ Колумбия.

Томас кивнул, показывая, мол, сам мог бы сообразить, зная, что гости представляют ФБР.

– Лично не посещал. Но я вообще почти нигде не бывал.

– Ладно. Предположим, я нахожусь в Джорджтауне. Мне надо купить книгу, и…

Брат на секунду закрыл глаза, а потом открыл их.

– Вам нужен книжный магазин «Барнс энд Ноубл» на углу Эм-стрит и Томас Джефферсон-стрит в северо-западной части города. А если вы проголодаетесь, там через дорогу есть вьетнамский ресторан, хотя я не знаю, хорошо ли там кормят. Никогда не пробовал вьетнамскую пищу. Она похожа на китайскую? Вот китайская мне нравится.

И впервые за все это время у агента Паркер был такой вид, будто ее выбили из колеи. Она посмотрела на напарника, словно спрашивая: «Как, черт возьми, это возможно?»

– Известно, что правительство старается сокращать расходы, а потому мне кажется важным предупредить: я вовсе не стремлюсь получать большое вознаграждение, – продолжил брат. – Будет вполне достаточно компенсации моих расходов. Причем я веду скромный образ жизни. Никаких излишеств. А услуги предлагаю, считая это своим гражданским долгом.

– Томас, нам с агентом Дрисколлом было бы любопытно осмотреть ваше рабочее место.

– Конечно, – отозвался он.

Следуя за ними вверх по лестнице, я чувствовал, как у меня заныло внизу живота. Поднявшись на второй этаж, агенты принялись разглядывать завешанные картами стены. Но Томасу и в голову не пришло объяснить им их назначение. Он просто распахнул дверь своей комнаты.

– Это и есть моя рабочая станция, – сказал брат. – Сплю я здесь же.

– Господи… – чуть слышно пробормотал Дрисколл, осматриваясь.

– Что это? – спросила Паркер, указывая на три монитора.

На одном из них замерло изображение офисного комплекса «Си-ай-би-си» в окнах первого этажа. На двух других мониторах можно было видеть ту же улицу, но с противоположного конца.

– Йонг-стрит в Торонто, – ответил Томас. – Она тянется с севера на юг, начиная от бульвара на Королевской набережной на берегу озера Онтарио. Я отправился с южной стороны и добрался до пересечения с Блур. Но эта улица такая длинная, что я решил изучить сначала переулки к востоку и западу от нее.

– И сколько же времени вы проводите за этим занятием? – поинтересовалась Паркер.

– Я сплю примерно с часу ночи до девяти утра, делаю перерывы для приема пищи, а еще каждое утро принимаю душ, но все остальное время работаю. Правда, вчера мне пришлось поехать на прием к моему психиатру, так что получился большой перерыв, но вы можете заверить коллег из ЦРУ, что им не о чем беспокоиться. Я все наверстаю. Я и сейчас теряю слишком много времени, но поскольку это связано с работой, то, наверное, нельзя сказать, что трачу его впустую.

Агенты переглянулись, услышав упоминание о психиатре.

– Покажите нам, как проходит ваша работа, – попросила Паркер.

– Ладно. – Томас уселся в кресло, положил правую руку на «мышь» и стал перемещать курсор по улице на центральном мониторе. – Я щелкаю и передвигаюсь вдоль улицы. Но в любой момент можно придержать кнопку и повернуть или даже сделать оборот в триста шестьдесят градусов – вот так, – чтобы осмотреть все магазины или другие заведения. Трудно различать лишь лица людей и номера машин, потому что их намеренно размывают, но все остальное видно очень четко.

– Не могли бы вы теперь показать нам свою электронную переписку?

– Конечно.

Брат щелкнул курсором по изображению почтовой марки внизу экрана, и на нем отобразилась соответствующая программа. Причем раздел «Входящие сообщения» (должен признать, я впервые видел нечто подобное) был пуст.

– Вы сразу же удаляете полученные письма? – спросил Дрисколл.

– Нет. Я их просто не получаю, – ответил Томас. – У меня нет друзей, которые регулярно поддерживали бы со мной связь. Разумеется, мне, как и всем, иногда приходит спам. Предложения уве… – Он вдруг повернул голову, смущенно посмотрел на агента Паркер и чуть заметно покраснел. – Предложения увеличить размер этой моей штуки и все такое. Вот их я действительно сразу удаляю.

Я уже хотел заявить, что им требуется ордер на вскрытие переписки моего брата, но подумал, что это могло подействовать на них, как красная тряпка на быка. А я все еще надеялся, что как только они ближе узнают Томаса и убедятся в безвредности его занятий, все их подозрения и опасения исчезнут.

– Покажите нам свои удаленные файлы, – попросил Дрисколл.

– Все время забываю очистить «корзину», – сказал Томас. – Вот, смотрите.

Как он и предупреждал, среди удаленных сообщений преобладала реклама, предлагавшая удлинить пенис, и прочая чушь.

– А теперь, если можно, откройте отправленную вами почту, – произнесла Паркер.

Томас щелкнул «мышью», и на экране открылась страница. «Исходящие». Сообщения заполняли ее сверху донизу. Сотни и сотни сообщений, написанных и отправленных Томасом Килбрайдом. И все до единого ушли по одному и тому же адресу.

По электронному адресу Центрального разведывательного управления.

– О Боже! – вырвалось у меня.

– Я пытаюсь держать всех в курсе того, что делаю, – объяснил Томас.

15

Я очень удивился, хотя на агентов Паркер и Дрисколла это не произвело сильного впечатления. В конце концов именно поэтому они к нам и заявились. Информированные о том, что кто-то бомбардирует электронную почту ЦРУ сообщениями, они наверняка уже все видели раньше. Но, несмотря на это, агент Дрисколл предложил:

– Почему бы вам не открыть парочку сообщений? Любых, совершенно произвольно.

– Например, вот это? – уточнил Томас и указал на строку.

Агент Дрисколл кивнул. Брат щелкнул по строке письма, отправленного на электронный адрес ЦРУ, который, как я догадывался, был выложен в качестве контактного на их сайте, а потому доступ к нему мог иметь кто угодно. В графе «Тема» Томас неизменно проставлял «“Уирл-360”. Новые данные».

Уважаемый бывший президент Клинтон! Сегодня я обследовал все улицы Лиссабона. На завтра мной намечен Сан-Диего. Искренне ваш, Томас Килбрайд.

– А теперь – следующее, – попросил Дрисколл.

Уважаемый бывший президент Клинтон! Лос-Анджелес займет у меня гораздо больше времени, чем я ожидал, хотя это естественно при изучении городов, вытянутых вдоль побережья. С Сан-Франциско все оказалось проще, поскольку город со всех сторон окружают горы. Надеюсь, вы пребываете в добром здравии. Искренне ваш, Томас Килбрайд.

– Ну и еще одно, – сказал агент Дрисколл.

Томас щелкнул «мышью», открыв такой текст:

Уважаемый бывший президент Клинтон! Вы обладаете обширными связями во всех правительственных организациях, а не только в ЦРУ, и потому обращаюсь с настоятельной просьбой привести их в действие с целью расследования грядущей катастрофы. Имеет смысл принять меры уже сейчас. Ведь когда она произойдет, все станет гораздо сложнее. Поскольку первой будет поражена компьютерная система, мне бы хотелось дать вам номер телефона, по которому со мной можно связаться, и домашний адрес. Просто позвоните и сообщите, какая карта вам потребуется, чтобы я мог немедленно начать работать над ней. Искренне ваш, Томас Килбрайд.

К тексту прилагалась вся необходимая информация. До этого момента я еще гадал, каким образом ФБР сумело отследить источник сообщений, предполагая, что для этого им понадобилось установить адрес электронной почты и пустить в ход разные технологические ухищрения. Но теперь стало ясно, что в этом не было необходимости.

– Томас, – произнесла агент Паркер, – у вас были когда-нибудь неприятности?

Брат напряженно наморщил лоб.

– Какие неприятности?

Я подумал, что примерно такие же ощущения должен испытывать человек, который, сидя в своей машине, угодил под воду.

– Например, неприятности с полицией?

– Нет, у меня никогда не было проблем с полицией.

– А как насчет 1997 года? – спросил Дрисколл.

О нет!

– А при чем здесь 1997 год? – удивился Томас.

– Разве тогда не произошел некий инцидент? Нечто привлекшее внимание полицейских?

Брат беспомощно посмотрел на меня, и я сказал:

– Но это же был пустяк. Поверить не могу, что вы докопались до такой мелочи. Полиция тогда не выдвинула никаких обвинений.

– И все же вы не хотите нам рассказать об этом, Томас? – настаивала Паркер.

– Рэй, – тихо обратился ко мне брат, – расскажи им сам. Я не очень хорошо все помню.

– Когда мы… Когда Томас и родители еще жили в центре городка – я к тому времени уже уехал отсюда, – произошло недоразумение с соседями.

Паркер и Дрисколл терпеливо ждали продолжения.

– Томас где-то нашел оригинальный план дома. Ну, вы знаете, такие выдают, когда приобретаешь жилье. На плане показано, как расположен дом на прилегающем участке земли. Но на нем обозначены также владения соседей по обе стороны от нашего дома и через дорогу.

– Там все напутали, – произнес Томас.

Я посмотрел на него и улыбнулся:

– Верно, брату показалось, будто в плане много неточностей, и он решил все проверить сам, чтобы составить собственный план нашего участка, и соседских тоже. Он где-то достал пятидесятифутовую рулетку и…

– Она все еще у меня, – вмешался Томас. – Хотите, покажу?

– Нет необходимости, – ответила Паркер.

– Так вот, брат взял рулетку и принялся делать замеры. Выяснял, на каком расстоянии расположены дома от тротуара, друг от друга, определял величину домов. Но он никого не предупредил, чем собирается заниматься. И ведь Томас оказался прав. Некоторые цифры, значившиеся на официальном плане, оказались неточны, пусть и незначительно. И все бы на этом закончилось, однако случилось так, что Томаса заметили под окном спальни первого этажа наших соседей с южной стороны…

– Хитченсов, – уточнил брат.

– Правильно. А в это время миссис Хитченс переодевалась.

– Вот оно что… – протянула Паркер.

– Она была голая, – сообщил Томас без тени смущения. – Ее окно располагалось ровно в двадцати восьми футах и девяти дюймах от тротуара. А в плане написали двадцать восемь футов и одиннадцать дюймов.

– Миссис Хитченс перепугалась и вызвала полицию. Родителям удалось убедить ее и полицейских, что Томас руководствовался самыми невинными мотивами, но с той поры соседи стали относиться к моему брату с предубеждением. Жить там дальше стало неуютно, и именно тогда мы решили перебраться сюда.

– Вот план этого участка точен до дюйма, – немедленно откликнулся Томас.

Паркер и Дрисколл опять переглянулись. Я сбился со счета, сколько раз они уже это сделали. Затем Паркер обратилась к Томасу:

– Почему бы вам не вернуться к работе? А ваш брат проводит нас.

– Хорошо. – И он отвернулся к монитору.

Когда мы втроем спустились в холл, я спросил у Паркер:

– И что будет дальше?

– Мы напишем отчет, – ответила она. – Наш визит имел характер оценки потенциальной угрозы, мистер Килбрайд. Как мне кажется, агент Дрисколл в данном случае ее не увидел, и я склонна согласиться с ним. С правительством США ежедневно контактирует множество… – она замялась, подбирая подходящее слово, – индивидуумов, чьи взгляды на окружающий мир не совсем адекватны. Девяносто девять процентов из них не представляют опасности и совершенно безвредны, но нам, увы, приходится тратить очень много времени для выявления остающегося процента, то есть тех, кто может оказаться реально опасным.

У меня возникло ощущение, словно меня на час заставили задержать дыхание. Ее слова я не мог воспринимать иначе как хорошую новость, но уровень стресса во мне просто зашкаливал. И прежде всего во мне кипел гнев на Томаса. Понятно, что ему многое следовало прощать, но привести на наш порог агентов ФБР…

– Вашему брату лучше найти себе иное хобби, – продолжила Паркер. – Если он станет и дальше засыпать правительственные учреждения своими историями о компьютерном коллапсе, вам не избежать новых посещений. Мы, может, уже не приедем, но вам нанесут визит другие люди.

– Ясно.

– За последние двадцать лет мир изменился. Теперь к подобному никто не относится легкомысленно. Вспомните случай в Тусоне. Кстати, Томас упомянул о психиатре. Он регулярно посещает врача?

– Да.

Она достала блокнот.

– Назовите фамилию.

Мне очень не хотелось это делать, но я понимал, что агентам ФБР не понадобится много времени, чтобы выяснить все самим. Они будут знать ее через пять минут. И я решил довериться Лоре Григорин, которая, как я почему-то не сомневался, либо распишет им Томаса в самых теплых тонах, либо просто не пустит этих двоих на порог своего кабинета.

И я снабдил Паркер ее координатами.

– Всего хорошего, мистер Килбрайд, – произнесла она.

Дрисколл лишь молча кивнул. Я проследил, как они спустились с крыльца и сели в свой казенный автомобиль.

А вот о том, что я сделал позднее, мне пришлось лишь сожалеть.