Текст книги "Бессмертное желание"
Автор книги: Линси Сэндс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
Ну и пусть… Люциан до такой степени разогрел ее кровь, что можно было подумать, будто она и в самом деле выпила тот «Сладкий экстаз».
При воспоминании о коктейле Ли напряглась. Она не выпила его, поскольку этому помешала Рейчел, но он достался Люциану!
Она была готова расплакаться. Выходит, его страсть и возбуждение являются лишь следствием того, что ему скормили «шпанскую мушку» для бессмертных?
Как видно, почувствовав в ней перемену, Люциан прервал поцелуй и, слегка отстранившись, заглянул ей в глаза.
– Что-то не так? – озабоченно вымолвил он, едва набрав в легкие достаточно воздуха.
Они оба учащенно дышали, точно собаки после долгого бега, оба были подобны натянутой тетиве, оба разгорячены страстью… С одной лишь разницей – ее возбуждение, ее страсть были натуральными.
Борясь с собой, Ли уткнулась лбом в плечо Люциана. Если бы он не находился под воздействием стимулятора, она бы в мгновение ока опрокинула его на пол и оседлала словно ковбой свою лошадь. Но как ни прискорбно, совесть, побеждающая желание, не позволяла этого сделать.
– Ли! – окликнул Люциан.
– Я… – Она замялась, не зная, как объяснить причину своего внезапного напряга. Если рассказать о поступке Томаса, он наверняка устроит племяннику выволочку, да и вообще она никогда не была ябедой.
Уловив за спиной Люциана какое-то движение, Ли бросила взгляд поверх его плеча: Джулиус теребил лапой одну из сумок, почувствовав, по-видимому, собачий корм. Прервавшись, пес с тихим поскуливанием посмотрел в их сторону, после чего продолжил терзать багаж.
– Кажется, Джулиус проголодался, – проговорила она.
И как только Люциан оглянулся, быстро подхватила сумку с собранной для нее одеждой и устремилась на второй этаж, на ходу подтягивая брюки свободной рукой. И лишь наверху лестницы она остановилась и сказала:
– Ты знаешь, у меня разболелась голова. Наверное, я прилягу.
Глава 17
Люциан, слава Богу, не последовал за ней, чтобы потребовать более внятных объяснений, и она, остановившись, перевела дух. Каждая клеточка ее тела трепетала, сердце бешено колотилось. Как бы ей хотелось, чтобы действия Люциана были спонтанными, не спровоцированными тем возбуждающим коктейлем, что ему подсунул Томас! Тогда бы не пришлось его останавливать, и она была бы безумно рада, если бы все продолжилось.
Стараясь унять внутреннюю дрожь, Ли сделала глубокий вдох, затем, после задержки, выдохнула и огляделась вокруг. Второй этаж этого так называемого коттеджа занимал раза в два меньшую площадь, чем первый, представляя собой нечто вроде мансарды, огороженной перилами.
Вообще она ожидала, что наверху окажется по меньшей мере три спальни, но в действительности тут было одно большое помещение.
Практически посередине располагалась огромная кровать, напротив – музыкальный центр и домашний кинотеатр, слева, судя по всему, дверь в ванную. У дальней стены, между окнами, стояли два комода, справа – шкафы с зеркальными дверцами. Там же, где вместо стены протянулись перила, находился низкий столик, который окружали кресла и диван.
Взгляд Ли помимо ее воли остановился на кровати, застеленной красным покрывалом. Таких больших и имеющих к тому же круглую форму она еще не видала. По всей видимости, кровать была изготовлена на заказ. Также как и предназначенное для нее белье. И в связи с этим Томас представал перед ней совсем в ином свете.
Снизу донеслось бормотание Люциана, и Ли, шагнув к перилам, увидела, что он повел Джулиуса на кухню. Мимоходом Люциан бросил взгляд наверх, и она отпрянула назад, надеясь, что он ее не заметил.
Решив посмотреть, чем ее снабдила Рейчел, Ли раскрыла сумку. Самой первой ей попалась ночная рубашка, которую она тут же извлекла наружу и, даже не разглядев, стала надевать через голову в стремлении прикрыть наготу на тот случай, если Люциан все же заявится сюда. Джемпер, так и оставшийся на талии, Ли просто стянула вниз вместе с брюками, подумав между делом, вернется ли ворот в прежнее состояние или же он растянут окончательно. Впрочем, это беспокойство сразу же отошло на второй план, как только обнаружилось, что ночнушка неимоверно короткая и к тому же полупрозрачная.
Оставив сумку на кровати, Ли шагнула к шкафу с зеркальными дверцами и уставилась на свое отражение.
– О Господи! – выдохнула она. Это просто ужас какой-то! Она выглядела как… Трудно даже поверить, что Рейчел способна такое надеть!
От звона разбившегося стекла Ли едва не подскочила. Быстро повернувшись, она увидела стоявшего у лестницы Люциана, у ног которого рассыпались осколки стакана и лежал упавший поднос.
– Я принес тебе аспирин и воду, – вымолвил он, не сводя с нее взгляда.
Люциан буквально пожирал ее глазами, и когда взор Ли, скользнув по его обнаженной груди, остановился на взбугрившейся ширинке джинсов, ее моментально охватило прежнее возбуждение.
Ли понимала, что ее взгляд выражает ту же степень желания, какую она видела в глазах Люциана, и была просто не в состоянии это скрыть.
Издав что-то вроде тихого рычания, он перешагнул через осколки и двинулся к ней. Слегка запаниковав, она попятилась назад, огибая кровать.
– Люциан, мы не должны…
– Но ты ведь тоже хочешь.
– Да, но…
«Ответ неправильный», – сообразила Ли, поскольку при этих словах Люциан устремился к ней уже чуть ли не бегом.
Развернувшись, она тоже ускорила движение вокруг кровати, чтобы не дать ему дотронуться до себя, ибо, если это случится, все ее благоразумие будет бессильно.
– Мы в самом деле не должны!
Взглянув через плечо и увидев, что Люциан остановился, Ли тоже встала – ведь иначе, обежав вокруг кровати, она оказалась бы прямо в его руках! И замерла, не спуская с него настороженного взгляда.
– Но почему? – Слегка прищурившись, Люциан снова двинулся за ней, но уже не спеша, напоминая хищника, подкрадывающегося к добыче.
Судорожно глотнув, Ли также возобновила движение по кругу.
– Ты просто не понимаешь…
– Чего именно? – Его голос, этот полушепот-полурык, в своей ласкающей вибрации затрагивал каждый нерв, каждую клеточку ее существа.
– Это не ты… На самом деле ты меня не хочешь. – Ли бросила взгляд назад, чтобы ненароком на что-нибудь не наткнуться.
– Я очень тебя хочу, – заверил Люциан. – Хочу с той самой минуты, когда впервые тебя увидел. Я хотел тебя в самолете, бледную и замызганную, но все равно прекрасную, хотел, когда ты была под душем, хотел в ресторане. Я хотел тебя там, внизу, и вот сейчас хочу здесь.
Ли прекратила пятиться.
– В самом деле?
Люциан тоже остановился, и теперь, разделенные кроватью, они стояли напротив друг друга.
– Сущая правда.
Она пребывала в замешательстве. Ну, если он хотел ее и прежде, тогда причина, вероятно, вовсе не в коктейле.
– А боль… У тебя ведь ее нет, – проговорил Люциан. Его слова не являлись вопросом, но она тем не менее мотнула головой. – Тогда зачем ты солгала?
– Дело в том, что Томас подсунул тебе «Сладкий экстаз», и я подумала, что ты просто-напросто находишься под его воздействием, – призналась Ли.
Губы Люциана растянулись в улыбке.
– И ты вроде как стремилась защитить меня от самого себя?
Она кивнула. И в следующую секунду ахнула, когда Люциан метнулся на кровать и в мгновение ока очутился перед ней, стоя на коленях у самого края. А еще через мгновение он обхватил ее за талию и повалил на красное атласное покрывало, оказавшись при этом сверху.
– Но я не пил тот коктейль, – сообщил он, глядя ей в глаза, а его ладонь тем временем, пробравшись под ночную рубашку, заскользила по ее животу.
– Не пил? – выдохнула Ли, чувствуя, как от этого ласкающего прикосновения по ее коже побежала приятная дрожь.
Помотав головой, Люциан ногой раздвинул ей колени, и его бедро прижалось к ее промежности.
– Краем глаза я видел, как Томас подменил стаканы, но даже если бы этого не произошло, я бы все равно догадался. Потому что он не сообразил убрать красный зонтик, а в том клубе такие прилагаются исключительно к «Сладкому экстазу».
– Вот, значит, как, – вымолвила она. И в следующую секунду у нее пресеклось дыхание оттого, что язык Люциана коснулся ее соска, прикрытого лишь тонкой тканью рубашки. – А я…
– Ли… – пробормотал он, не отрываясь от ее груди.
– Что?
Приподняв голову, Люциан окинул взглядом ее лицо.
– Ты такая красивая!
– Спасибо.
– Но очень бледная. – Уголки его губ слегка опустились.
– Бледная?
– Похоже, тебе нужна подпитка. Я не хочу, чтобы ты меня укусила. По крайней мере с потребительской целью. – И, вскочив на ноги, он направился к лестнице.
Ли тоже приподнялась, удивленно посмотрела ему вслед и, вздохнув, соскользнула с кровати. Люциан присел на корточки и принялся собирать осколки стакана. Когда она подошла, большая их часть была уже на подносе.
– Осторожнее! Смотри под ноги! – строго произнес он и, поднявшись вместе с подносом, осмотрел пол. После чего шагнул к ней, слегка присел и, обхватив ее одной рукой за бедра, вскинул к себе на плечо.
– Эй, ты чего! – воскликнула Ли.
– Не хочу, чтобы ты порезалась, – объяснил Люциан, и, судя по его голосу, он улыбался. Она чувствовала на своем бедре его дыхание – по всей видимости, он любовался ее задницей. А затем его ладонь скользнула по ягодице.
– Люциан! – Ли шлепнула его по спине.
– Не ерзай, а то уроню поднос. – В голосе Люциана все отчетливее слышался смех, меж тем как его рука, пользуясь ее уязвимостью, позволяла себе все большие вольности.
Ли закусила губу и предпочла пока не дергаться.
– Ты можешь меня опустить, здесь уже нет стекла.
– Нет, это опасно; подожди, пока не сойдем вниз, – отозвался он и наградил ее легким щипком.
Ли ойкнула и в отместку тоже ущипнула его за ягодицу, взирая на проплывающие перед глазами ступеньки.
Однако и внизу Люциан не поторопился вернуть ей свободу. Дойдя до кухни, он поставил поднос на стол, а затем рядом посадил ее.
– Сиди здесь, – распорядился он и шагнул к холодильнику.
– Слушаюсь, мой господин, – отозвалась она.
Люциан засмеялся.
– Такое обращение мне нравится. Оно прямо-таки ласкает слух.
– Вот как? – хмыкнула Ли. – Если бы мне показалось, что ты говоришь это всерьез, я бы тотчас же дала тебе пинка по заднице.
– Можешь попробовать, – позволил он, возвращаясь с двумя пакетами крови. И едва она открыла рот, чтобы продолжить словесную пикировку, насадил один из них на ее клыки.
К другому пакету он присосался сам и, обозревая ее формы под ничего не скрывающим нарядом, принялся его опустошать. Говорить они оба, разумеется, не могли, однако по взгляду Люциана и так было ясно, о чем он думает, пялясь на нее. Его глаза вновь обрели уже знакомый оттенок расплавленного серебра, выражая несомненный «голод».
Испытывая неловкость оттого, что она вроде как выставлена напоказ, Ли слегка оттолкнула Люциана и соскочила со стола. Он попытался поймать се свободной рукой, но она увернулась и, покинув кухню, направилась к стеклянной стене. Как она и ожидала, Люциан последовал за ней и остановился позади – так близко, что она, глядя на темное озеро, ощущала спиной исходящий от него жар.
Когда он обнял ее за талию, она, подавшись назад, прижалась к его груди и, перефокусировав взор, увидела в окне их общее отражение. Какое-то время она любовалась этой картиной, затем их взгляды встретились. Опустив глаза, Ли снова стала рассматривать две отраженные фигуры, тогда как рука Люциана двинулась к ее груди. Словно зачарованная, она проследила, как его ладонь нежно сжимает один из упругих холмов, и невольно подалась навстречу этому ласкающему прикосновению.
Появление перед лицом другой руки Люциана несколько удивило Ли, но в следующую секунду она все поняла – от собственного пакета он уже избавился, а ее, тоже опустевший, по-прежнему находился во рту. Стянув с клыков, она вручила пакет Люциану, и тот отбросил его на столик.
Ли хотела повернуться к Люциану лицом, однако его руки не позволили ей этого сделать. Замерев, она наблюдала, как он склонил голову и, отодвинув волосы, поцеловал ее в шею, пока его ладонь продолжала ласкать грудь.
Ли не припоминала за собой эксгибиционистских наклонностей, однако в том, как более обширные контуры Люциана обрамляли ее миниатюрную фигурку, было немало эротичного. Ее возбуждало созерцание того, как его руки и губы уверенно занимаются своим делом. Судорожно глотнув, Ли изогнула спину, прижимаясь ягодицами к Люциану, при этом ее грудь еще плотнее вжалась в его ладонь.
Подняв голову, Люциан на краткий миг заглянул в глаза ее отражению, после чего стал наблюдать за своей рукой, которая начала медленно стягивать с ее плеча тесемку этой вызывающей ночнушки. Треугольник прозрачной ткани, прикрывающей половину груди, упал вниз, и, несмотря на нечеткость изображения, Ли без труда могла увидеть, каким набухшим был явившийся взору сосок.
Она ожидала, что Люциан коснется ее обнажившейся кожи, станет ласкать открывшийся пик, как он уже делал через тонкую ткань ночной рубашки, но ничего подобного не произошло. Вместо этого его ладонь, скользнув по се животу, протиснулась к ней в промежность.
Ли тихо застонала, ее глаза стали закрываться, но она все же заставила веки подняться и увидела, как ее спина изогнулась, а низ живота задвигался, реагируя на это прикосновение. Ее бедра сами по себе раздвинулись, предоставив руке Люциана больший доступ и позволив вмять тонкую ткань в ее лоно, отчего у нее на мгновение пресеклось дыхание, а нижняя часть тела задергалась еще сильнее. Затем Люциан мягко сжал второй, пока еще прикрытый сосок, и Ли, вскинув глаза, увидела, как ее грудь вздымается и опадает в учащенном дыхании. Она отвела руки назад, сумев дотянуться лишь до боковых швов его джинсов. Они были слишком обтягивающими, но ей все же удалось в них вцепиться и дернуть на себя.
То, что сейчас происходило, было настолько же возбуждающим, насколько неудовлетворяющим. Ли хотелось целоваться с ним, касаться его тела, хотелось…
Не выдержав, она ухватила Люциана за затылок, потянула вниз и, повернув голову, подставила ему свои губы, безмолвно требуя поцелуя.
Люциан подчинился, их уста соприкоснулись, однако позиция была все же неудобной. Ей хотелось большего, хотелось настоящего поцелуя, и она вновь попыталась развернуться, однако еще больше застряла в капкане его ласкающих рук.
В нетерпении Ли впилась поцелуями ему в шею, и Люциан, мгновенно переместившись, вновь принял ее в объятия уже спереди. Его язык проник к ней в рот, и их поцелуй получился таким, как ей хотелось.
Подхватив за ягодицы, Люциан приподнял ее, прижал к себе, и Ли застонала, все ее тело вибрировало точно струна. Она ощутила, как его эрегированное естество коснулось чувствительной плоти ее самого сокровенного места, и ей захотелось обвить Люциана ногами и слиться с ним.
Но едва она об этом подумала, он прервал поцелуй, отклонил ее от себя и обхватил губами розовый пик, венчающий ее обнаженную грудь. Ли вскрикнула, в возбуждении вцепилась в его плечи, а он тем временем принялся ласкать другой сосок, но уже через ткань, даря ей необыкновенные ощущения. Если бы сейчас кто-то спросил, что ей нравится больше, она бы не знала, что ответить. Впрочем, в этот момент она вряд ли бы вспомнила свое собственное имя.
Внезапно ее ноги коснулись пола, и Ли, в удивлении открыв глаза, посмотрела на отражение в окне. Как оказалось, Люциан опустился на колени. Его широкая спина, казавшаяся в стекле частью мраморной скульптуры, практически скрывала ее фигуру, но затем он уселся на пол и взору явилась верхняя половина ее тела. Ли склонила голову, и в следующую секунду у нее пресеклось дыхание, ибо Люциан, подняв подол ночной рубашки, припал губами к завиткам в нижней части живота.
Взявшись обеими руками за бедра, он раскрыл ее словно книгу, и она, тихо вскрикнув, стала заваливаться назад. Однако падению помешал оказавшийся за спиной диван, принявший ее в свои мягкие объятия. Голова Люциана буквально утонула между ее ног.
Сознание Ли зияло пустотой, способность мыслить была утрачена, и единственное, что ее сейчас наполняло, это желание… Желание, творцом которого был Люциан, которое поглотило ее полностью, подавив прочие потребности. Она стиснула кулаки, и ногти врезались в ладони – ей было просто необходимо за что-нибудь ухватиться, однако в пределах досягаемости имелась лишь голова Люциана, которая была не самым лучшим объектом, поскольку она запросто могла вырвать ему волосы, а то и вовсе содрать скальп.
Ее губы также жаждали внимания, им хотелось открыться навстречу его губам, и если бы под рукой оказалась какая-нибудь подушка, она бы без промедления вонзила в нее зубы.
Неудовлетворенность росла вместе с возбуждением, по мере того как губы и язык Люциана делали свое дело. А потом его пальцы проникли внутрь ее лона, и через несколько мгновений Ли ослепила всепоглощающая белая вспышка. От невыразимого наслаждения по телу прокатились содрогания, и она протяжно закричала, ощущая, как этот крик резонирует в голове. Секунду спустя ей, словно эхо, отозвался Люциан, вонзивший клыки в ее плоть, а потом сияние «сверхновой» померкло и Ли показалось, что она падает в бездонную пропасть…
Люциан очнулся и ощутил спиной холодный жесткий пол. Однако к его груди прижималось теплое женское тело, и он, не открывая глаз, улыбнулся. Ли… Подарок, ниспосланный ему небесами… Спутница его дальнейшей жизни… Отныне, просыпаясь каждое утро, он будет видеть рядом с собой ее. Ибо они предназначены друг другу самой судьбой.
Эти мысли наполнили его сердце теплотой, и Люциан размежил веки, чтобы взглянуть на прильнувшую к нему Ли.
Ее щека расплющилась о его грудь, из уголка рта тянулась ниточка слюны, волосы были спутаны, и все же она была прекрасней всех на свете. А еще его обеспокоила ее бледность.
Люциан припомнил, как он укусил Ли, причем совершенно неумышленно. Когда он начал ласкать ее, их сознания слились, ему стали передаваться ее ощущения, и потому каждое движение языком, каждое прикосновение губами, все эти нежные покусывания отзывались в нем самом, направляя его действия и вознаграждая таким же наслаждением.
Он как-то позабыл о данном аспекте близости предназначенных друг другу половинок. О том, что ты обретаешь способность воспринимать блаженство своей возлюбленной, делить его с ней, пересылать обратно, давая возможность насладиться пережитым вновь, передавать ей свои собственные ощущения… Подобный взаимообмен происходил между ними многократно, а когда накал страсти стал просто непереносимым, совместный одновременный оргазм вверг их обоих в состояние прострации.
И именно в тот момент, когда окружающий мир разлетелся на части и полностью исчез, он инстинктивно вонзил клыки в нежную плоть ее лона. Его действия были практически неосознанными, но он все же сумел вовремя прерваться, и потому Ли потеряла не так уж много крови.
Ну, а потом, как подсказывала память, он рухнул на пол, Ли соскользнула с дивана на него, и все погрузилось во тьму. Вообще-то подобное завершение было не совсем обычным, такое могло случиться скорее с новообращенным, еще не привыкшим к той интенсивности наслаждения, какую испытывают бессмертные. Впрочем, до сего дня он так долго не предавался плотским утехам, что его можно было считать чуть ли не девственником. К счастью, Грег оказался прав и тело само вспомнило, что нужно делать. Так что, похоже, приобретенные книги ему и впрямь ни к чему. Он был абсолютно уверен, что сумел удовлетворить Ли.
Она что-то пробормотала во сне, и Люциан, взглянув на нее, вновь обратил внимание на бледность ее лица. Он забрал у нее не так уж много крови, но учитывая, что она новообращенная, учитывая затраченную энергию, ей была необходима скорейшая подпитка. Так же как и ему.
Аккуратно выскользнув из-под Ли, Люциан укрыл ее взятым с дивана пледом и, пройдя на кухню, открыл холодильник. Пару пакетов он опустошил прямо на месте, после чего достал еще два и вернулся обратно.
Ли лежала в той же позе, в какой он ее оставил, и Люциан невольно улыбнулся, глядя на ее безмятежный сон. Опустившись на корточки, он приподнял ее, и она, откинув голову на его плечо, слегка приоткрыла рот. Ее клыки имели, конечно же, обычную длину, и он, чуть подумав, дыхнул ей в нос в надежде, что запах поглощенной им крови заставит их выдвинуться. Этот прием сработал, и Люциан, насадив пакет на мгновенно выросшие клыки, уселся на пол и прислонился к дивану, продолжая удерживать Ли в полувертикальном положении.
Когда содержимое второго пакета подходило к концу, она начала понемногу просыпаться – размежила веки, похлопала ресницами и пробормотала через полиэтилен что-то нечленораздельное, вызвав у Люциана улыбку. Через минуту пакет был пуст, и он вытянул его из ее рта.
– Доброе утро, – с хрипотцой в голосе произнесла Ли, получив возможность говорить.
– Да нет, мы не так уж долго спали, – возразил Люциан. – Минут десять – пятнадцать.
Она пожала плечами.
– И тем не менее сейчас уже утро.
Глянув за спину, он убедился в ее правоте. Действительно – небо начинало светлеть и первые проблески на горизонте возвещали о скором появлении солнца.
– Надо завесить окно. – Ли кивнула в сторону прозрачной стены.
– Это стекло не пропускает ультрафиолет, – успокоил Люциан. – Так что беспокоиться не о чем.
Он увидел, как на лице Ли появилась робкая улыбка. Затем она опустила глаза, прокашлялась и сбивчиво начала:
– Спасибо тебе большое… Ты извини, что я… Вообще я не такая эгоистка… Я хочу сказать, что ты не получил… Я должна была…
Люциан засмеялся и поцелуем прервал эти ненужные извинения. Их обоюдная страсть тут же вспыхнула вновь, и он поспешил пресечь ее разгорание, прежде чем она его захватит и заставит забыть о том, что он собирался сказать.
– Ну во-первых, не стоит благодарности, – улыбнулся Люциан. – Во-вторых, извиняться совершенно не за что. А в-третьих, ты никакая не эгоистка и то, что надо, я получил сполна. – На лице Ли отразилось непонимание, и потому он пояснил: – Наши с тобой сознания слились, и я испытал все твои ощущения как свои собственные, включая и оргазм.
– В самом деле? – не поверила она.
Снова засмеявшись, Люциан кивнул.
– То, что ты ничего не заметила, совсем неудивительно – в первый раз переживаемые чувства захлестывают с головой. Дальше все будет иначе.
– Так, значит, это еще повторится? – тихо произнесла Ли.
– Я очень на это надеюсь, – совершенно серьезно сказал он и провел кончиками пальцев по ее щеке. – И если ты готова, можно продолжить прямо сейчас. Мне бы очень хотелось заняться с тобой любовью при первых солнечных лучах, прогоняющих ночную тьму.
От прикосновения Ли слегка вздрогнула, затем закинула руки ему на шею и прижалась к его груди.
– Мне бы тоже этого хотелось, – прошептала она, почти касаясь губами его губ. И в следующую секунду их уста слились в поцелуе.
Она снова была в его объятиях – такая теплая, такая желанная! Мягкая в противовес его жесткости, хрупкая и утонченная в противовес его мощи. Не отрываясь от ее губ, Люциан уложил Ли на ковер и пристроился рядом. Ее кожа была подобна теплому бархату, мышцы живота слегка подрагивали под скользящей по нему ладонью. Его рука, достигнув груди Ли, мягко сжала ее, язык проник к ней в рот.
Она с готовностью приняла это вторжение, ее спина выгнулась, ладошки скользнули по его плечам вверх, затем по груди – вниз. А потом она открылась для него, их сознания слились, и он воспринял ее желание ласкать его, покрывая поцелуями каждый сантиметр тела. Не отрываясь от ее губ, Люциан улыбнулся. Ли была для него просто идеальной партнершей – идеальной на ощупь, на вкус, идеальной для обоняния.
Люциан втиснул свою ногу между ног Ли, заставив их раздвинуться, и потерся бедром о ее промежность. Ее ладошка меж тем заскользила по его животу, вызвав мурашки, и в следующий миг он замер на вдохе, как только пальчики Ли сомкнулись вокруг его эрегированного естества.
Не прерывая поцелуя, Ли тихо простонала и, чуть усилив хватку, продвинула кулачок вдоль его возбужденного фаллоса. От этой ласки он непроизвольно дернулся, и тотчас же, словно в ответ, дернулись бедра Ли, которой, конечно же, передались его ощущения.
Не в силах более уделять внимание их нескончаемому поцелую, Люциан оторвался от губ Ли и принялся бездумно присасываться к ее шее, плечам, груди. Его рука возбужденно мяла ее ягодицы, бедра продолжали двигаться в такт ее ласкающим движениям. Становилось, однако, ясно, что их прелюдия несколько затянулась – они оба пребывали на грани. Если продолжать так и дальше, он просто выплеснется ей на живот и у них не получится настоящего соития, их тела не сольются воедино так же, как и сознания.
– Давай же! – выдохнула Ли, знающая о его потребностях не меньше, чем он о том, что требовалось ей.
Она еще шире раздвинула ноги и потянула на себя его фаллос, желая, чтобы он поскорее вошел в нее, однако Люциан воспротивился этому и провел пальцами по ее промежности. Там было достаточно влажно, Ли была готова принять его, но он, решив еще немного помучить и себя, и ее, не стал спешить и принялся ласкать небольшой бугорок над самым входом в лоно.
Ли вскрикнула, ее рука еще сильнее стиснула его естество, и Люциан, которого все больше захлестывало желание – как свое собственное, так и воспринятое от нее, – едва не вонзил зубы в ее грудь. Решив больше не тянуть, он поместил себя между бедер Ли – ее кулачок тотчас же выпустил свою добычу, и она уже обеими руками вцепилась ему в плечи – и, на мгновение зависнув, взглянул на ее лицо.
Ее щеки пылали от возбуждения, глаза лучились золотистым светом, из приоткрытого рта исходило частое прерывистое дыхание. В этот момент Люциан даже пожалел, что не художник и не может изобразить Ли именно такой, после чего накрыл ее губы своими и наконец вошел в нее.
Внутри было горячо и влажно, ее лоно плотно обжало его фаллос, словно не желая никуда отпускать, бедра поднялись ему навстречу, и они оба застонали – в унисон, испытывая каждый удвоенное наслаждение. Затем, подавшись назад, Люциан совершил первый толчок, сдвинувшись при этом чуть вперед, чтобы коснуться чувствительного бугорка. В результате их обоих словно пробило током, и Ли еще сильнее вцепилась в его плечи, требуя немедленного продолжения.
Не заставив себя подгонять, Люциан продолжил поступательные движения, чувствуя, как с каждым толчком возрастает их обоюдное возбуждение. И вскоре ногти Ли впились в его кожу. Прервав поцелуй, она прижалась губами к его плечу, закинула ноги ему на спину, а он, сделав очередной толчок, напрягся, запрокинул голову, из его горла, одновременно с протяжным криком Ли, вырвалось рычание, и их обоих охватило невыразимое блаженство… Когда же все схлынуло, тело Люциана обмякло, и он, перекатившись на бок, увлек за собой Ли, расположив ее на своей груди. И последнее, что увидел, прежде чем закрыть глаза, – это ее лицо, озаренное лучами поднимающегося солнца.
Ли почувствовала, как по ее щеке скользнуло что-то мокрое и шершавое.
Поморщившись, она приоткрыла один глаз и обнаружила, что лежит на ковре, укрытая пледом, а возле нее стоит Джулиус, решивший, как видно, разбудить ее своими слюнявыми лобзаниями.
– Фу, Джулиус, – пробормотала Ли, уклоняясь от собачьего языка. – Из твоей пасти воняет.
Ничуть не обидевшись, пес лизнул ее еще раз и удалился куда-то за диван. С минуту Ли пребывала в неподвижности; наконец, полностью отойдя ото сна, осознала, что лежит здесь совершенно одна – Люциана рядом не было. А потом она расслышала шипение жира на сковородке и тихий голос, мурлыкающий какой-то мотивчик.
Приподнявшись и усевшись на ковре, Ли посмотрела в сторону кухни, и ее брови поползли вверх – Люциан в одном лишь фартуке хлопотал у плиты, и оттуда плыл запах готовящейся пищи.
Она стянула с дивана его рубашку, встав с пола, накинула ее на себя, застегнула на две пуговицы и, стараясь не шуметь, двинулась к кухне.
Но Люциан услышал ее шаги и, бросив взгляд через плечо, улыбнулся.
– Доброе утро, – поприветствовал он. И как только она подошла, обнял за талию и привлек к себе, чтобы поцеловать. После чего, окинув ее взглядом, сказал: – А моя рубашка тебе идет больше, чем мне.
– Ты так думаешь? – Прильнув к нему, она тоже обхватила его вокруг пояса.
Люциан, скользнув ладонью под рубашку, погладил ее по животу.
– Проголодалась?
Ухмыльнувшись, Ли передвинула руку на его ягодицы, но в следующую секунду пресекла свои поползновения. Люциан, конечно же, имел в виду потребность в пище, ведь он как-никак находится у плиты. К тому же после его вопроса она осознала, что действительно хочет есть. Вытянув шею, Ли заглянула в сковороду.
– А что ты… – Она не договорила, обнаружив в ней неприглядное черное месиво. И вместо вопроса о том, что он готовит, сказала: – Вообще-то мы привезли с собой только консервы и бутерброды. Или твои родственники держат в доме какие-то припасы?
Люциан помотал головой и принялся соскабливать со сковороды пригоревшую пищу.
– Продукты нам доставили где-то полчаса назад.
– Доставили? – удивилась Ли. – Но я не слышала, чтобы…
– Потому что ты спала как убитая, – усмехнулся Люциан. – Как, впрочем, и я сам. Наверное, тому парню пришлось долго колотить в дверь, прежде чем я очнулся и выглянул наружу… Совершенно голый. – И, увидев, как взметнулись ее брови, он с улыбкой пожал плечами. – Дело в том, что я был в полусонном состоянии и, похоже, слегка напугал доставщика своим видом.
Ли тоже улыбнулась.
– То есть вчера, когда мы сюда приехали, ты что-то заказал?
Люциан покачал головой.
– Это сделал Бастьен, который привык планировать любую мелочь. Вчера, после нашего отъезда, ему позвонил Этьен, сообщил о ситуации, и тот позаботился о том, чтобы нам привезли продукты и запас крови.
– Понятно, – кивнула Ли и, погладив его по спине, вновь заглянула в сковороду.
Люциан печально вздохнул.
– Мне хотелось приготовить для тебя завтрак, но, как видно, я никудышный повар, – проговорил он, взирая на результат своих стараний. – Даже не понимаю, в чем моя оплошность. Я регулярно перемешивал, но тем не менее все пригорает.
– Еще бы не пригореть. – Протянув руку к плите, Ли убавила накал до среднего. – Вот наилучшая температура для готовки. Или даже еще ниже.
– Всего лишь на пол-оборота? – усомнился он. – Но ведь так процесс пойдет гораздо медленнее.
– Да, но зато ничего не пригорит.
– Вот оно что… – Люциан нахмурился.
– Не переживай, – утешила Ли. – Приготовим еще. Я сама этим займусь.
– Но дело в том, что ничего больше не осталось.
Ли вгляделась в содержимое сковородки: судя по всему, здесь присутствовали обуглившиеся яйца, полоски бекона, свернувшиеся в смертельной судороге, и еще какие-то неузнаваемые останки.
– Так что, нам доставили всего лишь три полоски бекона? – спросила она.
