Текст книги "Платиновое побережье"

Автор книги: Линн Пембертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Она протянула ему стакан с пивом, и на мгновение их пальцы встретились. Кристина опустилась в кресло. Мартин последовал ее примеру. Долго никто из них не решался заговорить, и неожиданно заговорили одновременно:

– Я действительно…

– Где…

– Нет, сначала ты, – настаивал он.

– Я только хочу сказать, что соскучилась по тебе, Мартин. Сегодня утром увидела тебя и призналась в этом себе. Ты должен понять, что Стивен ревнует и каждая наша, даже случайная, встреча ужасно его злит. Мне надоело. Жизнь слишком коротка…

Мартин осторожно взял ее руку.

– Да, Кристина, жизнь слишком коротка. Мне трудно повторять, какие чувства в моей душе рождает каждая наша новая встреча. Стивен уделяет тебе слишком мало времени. Я не претендую ни на что. Просто хочу чаще видеть тебя.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал каждый ее тонкий палец, глядя на нее в упор своими преданными глазами из-под выгоревших на солнце золотистых ресниц. Она не сделала попытки, не сопротивлялась, когда он наклонился и поцеловал ее. Почувствовав одобрение, Мартин, не отрывая своих жадных губ от ее рта, принялся расстегивать ее блузку, прикасаясь к обнажившейся груди.

Кристина пыталась что-то сказать, но его долгий поцелуй лишил ее сил. Золотистые густые волоски на его обнаженных ногах ласково щекотали кожу Кристины, когда Мартин приник к ней. Сердце ее бешено забилось.

– Я хочу тебя, Кристина, как не желал ни одну женщину в жизни. – Он сжимал ее плечи своими дрожащими от желания руками.

В это мгновение она подумала о многих женщинах, которые бы мечтали почувствовать такое же безумное возбуждение. Она чувствовала себя безрассудной и полной жизни, страсти, желания. Она не испытывала ничего подобного за все прошедшие месяцы. Ее грудь испытывала невыразимое томление зарождающегося нетерпения. Сильные руки Мартина срывали с нее одежды, а рот его касался ее груди, словно стремился захлебнуться своей страстью.

– Мартин, успокойся. Ты делаешь мне больно – она с трудом отстранила его.

– Прости. Но это выше моих сил…

– Я вижу, – она протянула руку, чтобы дотронуться до его обнаженной груди, и вдруг отдернула ее словно ужаленная. В комнате настойчиво зазвенел телефон.

– Не бери, – схватил он ее руку. – Ну пожалуйста! Кристина несколько секунд колебалась, не сводя глаз с его умоляющего лица. Телефон продолжал трезвонить. Она уже поняла, что это Стивен.

– Привет, Крисси! Крошка, как ты? – его близкий голос точно разбудил ее.

– Прекрасно… все хорошо. А как там в Нью-Йорке?

– Мокро и ветрено. И мне чертовски холодно. Но дела идут неплохо. Мельком виделся с Антонио. Он назначил встречу на завтра с его финансистами. У меня впечатление, что он многое может. Вопрос в том, насколько его устроит заявленный мною уставной фонд.

– Не сомневаюсь – ты во всем разберешься… – Кристина опустилась на кресло возле столика с телефоном. Ноги ее не держали.

– У тебя все в порядке? Голос какой-то усталый, – забеспокоился Стивен.

– У меня сегодня был трудный день. Просто намоталась по жаре.

– Ну, хорошо. Укладывайся спать. Ты должна завтра вылететь ко мне в Нью-Йорк.

– Что? – выдохнула она. – Я не смогу…

– Это очень важно, – прервал он. – Антонио и Сюзанна устраивают большой прием в своем доме в Хамптонсе. Я хочу, чтобы ты была со мной. Билет на «Пан Америкэн» тебе уже забронирован на завтрашнее утро, а в аэропорту Кеннеди будет ждать автомобиль. Все организовано по высшему классу. К тому же ты ведь еще никогда не была в Нью-Йорке.

– Мне же нечего надеть, – нерешительно пробормотала она, думая о своем тропическом гардеробе. Там был лишь один теплый костюм, в котором она когда-то прилетела из Англии.

– Завтра же мы пробежимся с тобой по Пятой авеню и Мэдисон и купим тебе самое прекрасное платье. Потом мы останемся только вдвоем на пару дней и устроим себе потрясающий праздник. Что скажешь, Кристина?

Она ничего не ответила, за ее спиной раздались шаги. Она повернулась, ожидая увидеть Мартина, и встретилась взглядом с Джеймсом Моррисом. Он вошел, не постучавшись. Ей стало неловко за свой вид. Безуспешно пытаясь засунуть блузку в шорты, она продолжала разговор по телефону:

– Только что вошел Джеймс.

– О! Прекрасно. Он принес билет и фотографии площадок на Багамах. Будет хорошо, если ты их захватишь с собой. Желаю хорошего сна и жду с нетерпением. Удачного путешествия!

– Пока, Стивен… – она повесила трубку и подошла к Джеймсу и Мартину. Они сидели на террасе. Наступило неловкое молчание.

– Простите, что побеспокоил вас в этот уютный вечер, – Джеймс посмотрел на нее, потом на Мартина и опять на нее.

– Вечер не слишком приятный, – резко, с вызовом ответила она.

– У нас была партия в теннис, и мы зашли в дом, чтобы выпить.

Кристине не понравилось, что Мартин пытается оправдаться. Кому какое дело и кого касается, чем она занимается дома? С трудом заставив себя быть вежливой, она небрежно предложила Джеймсу выпить.

– Нет. Я спешу, – сказал он и протянул ей коричневый пакет из манильской пеньки. Она взяла его трясущимися руками.

– Фотографии для Стивена и билет на самолет для вас. Вам нехорошо, Кристина? – с улыбкой спросил он. Джеймс был не дурак и, конечно, по ее внешнему виду и бегающим глазам понял, что она крайне смущена. Он бы с удовольствием остался и разнюхал бы побольше. Но нужно было срочно составить для Стивена список первоочередных работ и отправить их по факсу. – Придется вас покинуть. Хотя в такой компании всегда приятно выпить.

Кристина посмотрела на билет и небрежно сказала:

– Мартин уже уходил, когда позвонил Стивен.

– Да, да, – признался тот. – Меня ждет Линда Филдс.

Джеймс присвистнул:

– Ого! Жаль, что не меня. Мисс Барбадос, основная претендентка на титул мисс Вест-Индия!

Кристина внутренне сжалась. Неужели у него и впрямь свидание? Она почувствовала себя обманутой.

Мужчины направились к двери. Обернувшись, Мартин бросил на ходу:

– Не забудь о вечеринке по поводу открытия магазина. Будет много народа. Мы устроим показ мод и танцы!

– Не уверена, что получится. Скорее всего в это время я буду в Нью-Йорке.

Разочарование так сильно отразилось на лице Мартина, что она была готова броситься к нему, обнять и расцеловать.

– А мы с Элейн придем, – успокоил его Джеймс. – Она мне рассказывала, что ваш новый магазин у всех на устах.

– Буду рад вас видеть, – рассеянно произнес Мартин.

Но скоро он вернулся на террасу, где осталась Кристина:

– Джеймс направился в сторону отеля. Я дождался, пока он не скрылся из вида. Я не мог так уйти. – Он подошел, чтобы поцеловать ее, но она мягко отстранилась от него.

– Прости. На какой-то момент я забыла, что замужем.

– Для меня это самое большое несчастье, – продолжал настаивать он.

– Мартин, тебе лучше уйти, – в ее голосе не было твердости, зато звучали обида и разочарование.

– Когда я увижу тебя в следующий раз? Снова через полгода?

Кристина глубоко вздохнула и серьезно ответила:

– Обещаю, это случится гораздо раньше.

Он стоял перед ней. Ветер шевелил его волосы. Красивое лицо было печальным. В глазах была невыразимая боль.

– Я хочу тебя, Кристина. И никакое время не властно над моим желанием.

Ей нечего было ответить. И он, резко развернувшись, быстрым шагом скрылся за дверью.

14

Кристина почти не спала и с больной головой поднялась на рассвете. Стивен предупредил, что в Нью-Йорке холодно. Она открыла старинный гардероб и нашла там два теплых свитера Стивена и свой пиджак, о котором забыла. Упаковала вещи в чемодан, захватив длинное черное шифоновое платье и черные туфли на тот случай, если рейс задержится и она не успеет купить что-нибудь стоящее. Открыла ставни спальни, за окном было серое пасмурное утро. Низкое небо накрывало верхушки деревьев казуарины, и тяжелый туман окутал темное плоское море.

Кристина привстала на цыпочки и посмотрела на восточное побережье. Огромная туча покрывала небо до горизонта, не оставляя ни одного голубого просвета. Судя по всему, приближался сильный шторм, который наверняка продлится несколько дней.

Она приняла душ, надела джинсы, белую рубашку с длинными рукавами, босоножки без каблуков и положила на видное место пиджак, чтобы не забыть.

Виктор подал ей легкий завтрак прямо в спальню – апельсиновый сок, фрукты и лимонный чай, а Селия заплела волосы в толстую косу.

Мистер Пейн на «даймлере» заехал за ней сразу же после девяти часов. Попрощавшись с прислугой, она предупредила, что они вернутся через несколько дней, и если возникнут проблемы, то можно связаться с мистером Моррисом. Виктор стоял навытяжку, и ей трудно было сдерживать смех. Его полное симпатичное лицо, обычно улыбающееся, было торжественным и решительным. Он важно повторял:

– Я за всем прослежу.

– А вы, Селия, почистите все ящики и буфеты в кухне, пока меня не будет. На днях я нашла на сковородке двух мертвых тараканов.

Селия подобострастно склонила голову, что всегда раздражало Кристину, и она добавила:

– И никаких отговорок, что не пришли на работу из-за дождя. Я купила вам превосходный зонт.

Селия широко улыбнулась, обнажая свои крупные зубы:

– Хорошо, госпожа.

Сделав все распоряжения, Кристина села в машину. Виктор и Селия долго махали ей вслед. По пути Кристина попросила Пейна заехать к мистеру Моррису. Его коттедж «Магнолия» находился на Сансет-Ридж.

Кристина была рада, что машины Джеймса возле дома не было. Элейн открыла дверь прежде, чем подруга вышла из автомобиля. Она была одета в несвежее кимоно, ее волосы были в беспорядке, кожа на лице была серого цвета. Кристина просто испугалась:

– Ради Бога, скажи, что случилось? – воскликнула она, как только они вошли в дом. Элейн смотрела на нее покрасневшими глазами из-под опухших век. Должно быть, она долго плакала.

– Я дошла до ручки. Все кончено…

Кристина подумала, что Джеймс узнал об измене, и собралась успокоить подругу, когда та, ни слова не говоря, развязала пояс кимоно, и оно соскользнуло, обнажив ее тело. Элейн стояла, не двигаясь, а Кристина с ужасом смотрела на ее изуродованное, израненное тело. Спина Элейн представляла собой сплошной кровоподтек с лиловыми жгутами рубцов и кровавыми ранами. Ее ягодицы были сплошь покрыты маленькими круглыми язвочками, и Кристина ужаснулась: она поняла, что это следы от прижигания сигаретами.

– Боже мой! Какой нужно быть скотиной, чтобы так изуродовать женщину… – еле сдерживая охватившую ее дрожь, прошептала Кристина.

Элейн опустилась на колени и принялась натягивать халат, чтобы прикрыть страшные следы оскорбления.

– Мне надо уехать. В следующий раз он может меня убить, – бормотала она. – Надо бежать от него, бежать. Мне страшно, Кристина!

Из ее перекошенного рта вырвался вопль. Кристина помогла ей подняться на ноги. Элейн упала к ней на грудь, рыдая, как ребенок. Боясь причинить ей боль, Кристина гладила ее по спутанным волосам:

– Скажи мне, почему Джеймс поднял на тебя руку? Он все узнал? – Элейн взглянула на нее, растерла рукавом слезы и тихим дрожащим голосом призналась:

– Мне так стыдно. Я надеялась, что он любит меня. Даже не предполагала такого зверства. – Она снова упала головой на грудь Кристине и повторила, точно мольбу: – Мне срочно нужно уехать… Моя жизнь висит на волоске…

– Я привезла тебе деньги. – Кристина протянула конверт.

Элейн взяла его и несколько минут молча разглядывала.

– Что я могу сказать? Спасибо – слишком недостаточно.

Кристину тяготила ее молчаливая благодарность, и она заторопилась:

– Мне пора. Я опаздываю на самолет. Ты обратись к доктору Гилберту. Эти раны могут быть опасны. Начнется заражение крови. Обещай, что пойдешь?

Элейн вяло кивнула.

– И обещай, что подашь на Джеймса в суд! – В душе Кристины клокотал праведный гнев. Не случайно она так ненавидела этого грязного типа. Но в ответ Элейн разразилась сумасшедшим хохотом, напугав ее окончательно.

– Джеймс? При чем тут Джеймс! Да он никогда не поднимал на меня руку. А ты хочешь, чтобы я в суде прилюдно обнажила шрамы и призналась, что лучший друг их любимого премьер-министра таким способом удовлетворял со мной свои низменные страсти?

Кристина отшатнулась, услыхав подобную жуть. Ее страшило любое насилие, а сейчас случилось это с ее подругой. Во рту она ощутила горький привкус. Элейн снова рассмеялась и прижала к губам конверт с деньгами:

– Я убегаю с Барбадоса. Когда ты вернешься, меня уже здесь не будет. Но я позвоню и дам знать, где я и что со мной.

Кристина обняла ее и поцеловала в мокрую от слез щеку.

– Будь умницей и позвони мне, когда все будет в порядке.

– Хорошо. Ты моя единственная подруга… и ты… ты… спасла мне жизнь. Спасибо, Крис…

Дождь мелко стучал по затемненным стеклам длинного лимузина «линкольн». Они на большой скорости проскочили мост у 59-й улицы и помчались по скоростному шоссе в сторону Лонг-Айленда и далее в Саутхемптон, где Сюзанна и Антонио устраивали прием в родовом доме семьи Белфорд.

– В такой машине можно обойтись и без вечеринки у Челлини. Места нам вполне хватит. – Кристина с восхищением разглядывала обитый бархатом салон огромного автомобиля. Она держала в руке и играла пультом дистанционного управления телевизором. Потом открыла панель из орехового дерева и увидела встроенный бар с напитками. – Фантастика!

– Ты ведешь себя, будто тебе не двадцать три года, а всего двенадцать, – довольно рассмеялся Стивен.

– Я в восторге! Может быть, мы здесь займемся самым приятным? – Она ласково прикоснулась рукой к его обнаженной ноге. – Здесь никто нам не помешает.

Стивен прижал ее к себе и прошептал на ухо:

– Может быть, мы так и сделаем на обратном пути.

Кристина отстранилась от него.

– Нет. Скорее всего любовь в лимузине останется лишь мечтой. Твои обещания редко выполняются, когда касаются моих желаний. – Она оглянулась и посмотрела через заднее стекло на башни Манхэттена. Небоскребы быстро исчезали вдали. Сверкающие окна напоминали мерцание крупных южных звезд. – Изумительный город! Я все еще не могу перевести дыхание с тех пор, как сошла с самолета!

– У всех, кто впервые попадает в этот город, он поначалу вызывает восхищение. Потом люди осваиваются, и одни в него страстно влюбляются, другие проклинают.

– Я уже люблю его.

Стивен весело посмотрел в ее глаза:

– Должен признаться, ты потрясающе выглядишь. Мне кажется, именно такой ты была, когда я тебя впервые пригласил на вечеринку к Синклерам. Помнишь?

Она кивнула головой и добавила:

– А помнишь, ты купил мне платье от Сен-Лорана, и я ужасно рассердилась?

Он сентиментально улыбнулся.

– Сегодня ты не злилась, когда я предложил тебе платье от Валентино вместо платья от Ральфа Лаурена, которое нам усиленно предлагали.

Кристина чмокнула его в щеку.

– Если бы я не растерялась от первых часов пребывания в Нью-Йорке, тебе пришлось бы купить оба эти наряда, чтобы достойно отпраздновать сделку с Антонио.

– О! Он оказался тертым калачом. Условия его чересчур жесткие. Мне пришлось пожертвовать большим, чем я предполагал.

– Почему?

– Банки хотели, чтобы я отказался от сделки. Поставили условие, если в течение двадцати одного дня мой основной капитал не будет составлять семьдесят пять миллионов долларов, они не откроют кредитную линию. Попробуй набрать такую сумму, да еще в сжатые сроки. Пришлось впрячь Челлини. Другого выхода не было.

Кристине казалось, что Стивен несколько драматизирует ситуацию. Он любил преувеличивать финансовые сложности. Проект строительства отелей на Багамах – слишком выгодное вложение капитала, чтобы им никто не заинтересовался.

– А почему нужно менять название? Это твое предложение? Разве «Курорты Риса» плохо?

– Потому что под это название попадают и «Хрустальные источники». А я не собираюсь отдавать Антонио ни одной акции в своей компании. В новой ему будет принадлежать двадцать четыре процента. Это означает, что он через два года получит со своих инвестиций проценты, а по истечении пяти лет вернет свои двадцать пять миллионов.

– Это считается для него хорошей сделкой?

– Хорошей? Потрясающей! Он возвращает свои деньги с процентами плюс двадцать четыре процента имеет в постоянно растущей компании, которая строит отели мирового класса! – Стивен вздохнул. – Он умело воспользовался ситуацией и выжал из нее все…

Кристина заметила легкую тень досады на его лице и поняла, что он действительно переживает по поводу условий, предложенных Антонио. Мысли о Мартине и встречах с ним окончательно вылетели из головы. Она прижалась к мужу:

– Перестань думать о бизнесе, расслабься. Мы же снова вместе. Впереди – роскошный прием.

Хантингтон Лодж, родовое поместье семьи Бел-форд, располагалось достаточно далеко от дороги, за высокими внушительными стенами и железными воротами. Их лимузин проехал по длинной извилистой дорожке и остановился около увитого плющом каменного дома с многостворчатыми окнами и огромными, тяжелыми, из резного дуба дверями. Эдвард Белфорд-третий построил его в 1926 году, и, на взгляд Стивена, стоил он около двадцати миллионов.

– Ничего себе домик! – сказал Стивен тихо, когда они прошли мимо дворецкого в белых перчатках в овальный, обитый дубом зал. Красивая резная лестница поднималась к галерее, окна которой украшали малиновые шторы из дамасского шелка.

– Как приятно вас видеть у нас!

Они разом обернулись и увидели Сюзанну, спешащую к ним, шурша облаками тафты красного цвета и благоухающую духами «Жан Пату».

– Замечательно, что вы приехали на эту сумасшедшую вечеринку! – Она подставила напудренную щеку сначала Кристине, а потом, на более длительное время, Стивену. – Ума не приложу, где Тони. Предлагаю поискать его вместе с бокалами в руках. – Она щелкнула пальцами с ярко накрашенными ногтями, давая знак услужливому официанту, разносящему напитки. – Что будете пить?

– Водку с тоником, – ответил Стивен. – А Крис-си – шампанское.

– Любой марки, – предупредила, сладко улыбаясь, Кристина.

– Бокал «Дом Периньон» и водку с тоником, Чарльз. – Она приказывала тоном человека, окруженного слугами с детства. Кристина подумала, что специально обучиться такому невозможно. Сюзанна провела их в большую комнату, полную прекрасно одетых людей, и помахала Антонио, который разговаривал с ее отцом. Они с трудом протолкнулись сквозь толпу гостей, сверкающих бриллиантами и заколками на галстуках, и попали в руки идущего к ним Джефри Белфорда.

– Стивен, что за очаровательный сюрприз вы преподнесли нам сегодня! Да как можно такое очарование оставлять в одиночестве на острове! Стыдитесь! – Старик похлопал его по плечу и, смеясь, добавил: – Шучу.

В эту минуту Кристина почувствовала себя виноватой. Но ее успокоили голубые жизнерадостные глаза Джефри Белфорда, лукаво смотревшие из-под нависших век. После того как Антонио поприветствовал Кристину, старик взял разговор в свои руки.

– Должен сказать, что я чрезвычайно доволен договором, который вы заключили. Антонио это пойдет на пользу. – И, наклонившись вперед, доверительно сообщил: – Мальчик много работает, но стиль у него отсутствует. Вы понимаете, о чем я говорю?

Стивен, разумеется, понимал. Но считал дурным тоном делать подобные замечания в присутствии Антонио. По выражению лица Стивена Челлини понял, что тот не одобряет бестактности тестя.

– Не волнуйтесь. Об этом я постоянно слышу от своей несравненной жены. Но зато у меня достаточно других достоинств, в которых она пока еще не разобралась.

Все рассмеялись, а Джефри Белфорд посмотрел на него с нескрываемой неприязнью.

– Прошу не говорить о моей дочери в таком тоне! – резко произнес старик, повернулся спиной и обратился к Кристине и Стивену: – Извините меня, пожалуйста, я заметил среди гостей одного очень нужного человека… – Он быстро отошел от них и начал пробираться сквозь толпу в другой конец зала.

– Ставит нас на место, да? – удивился Стивен. Антонио продолжал наблюдать за спиной удаляющегося тестя и без привычной улыбки на лице сказал:

– Давайте я представлю вас некоторым из моих людей.

Кристина обратила внимание на то, как он произнес слово «моих». Она почувствовала прилив сострадания к красавцу, не принятому, этим домом. Джефри Белфорд оказался в общении не тем обаятельным человеком, каким показался ей вначале. Но когда через несколько минут она познакомилась с несколькими коллегами Антонио, то уже не знала, кого здесь стоит жалеть. На этом роскошном приеме в доме Белфорда столкнулись две различные культуры. Все «люди Антонио» либо работали на него, либо были в родственных связях с ним. Женщины, все без исключения, носили яркие платья от знаменитых дизайнеров и, в отличие от бриллиантов Сюзанны, были украшены золотом. При этом каждая из них относилась к своему мужу с глубоким почтением. Мужчины также были хорошо одеты и соблюдали этикет. Но в их одежде недоставало того пренебрежения к моде, которое демонстрировали друзья Джефри Белфорда. Было что-то неуловимо осторожное и замысловатое в том, как они выглядели, одевались и играли свою роль. «Да-да, – сказала себе Кристина. – Они именно играют роль». И обрадовалась, что нашла правильное определение. Казалось, все «люди Антонио» чувствовали себя как на сцене и изо всех сил изображали ту самую светскую респектабельность, свойственную высшим слоям общества. Ей было бы интересно понаблюдать за ними в другой, обычной обстановке.

Только один человек не хотел играть роль даже в течение одного вечера. Его галстук был завязан слишком небрежно, показывая незастегнутую верхнюю пуговицу воротника. Серый костюм из какого-то блестящего материала плотно облегал фигуру, и, ко всему, он смотрел на окружающих через темные очки. На ком-то другом все это смотрелось бы достаточно нелепо. Но на Джино Санторини, как он сам отрекомендовался Кристине, казалось вполне к месту. Его тяжелого проницательного взгляда человека, много повидавшего в жизни, не могли скрыть затемненные стекла. Кристина интуитивно старалась не встречаться взглядом с его глазами.

На обратном пути, в той же роскошной машине, она сидела спокойно, погруженная в свои мысли. Стивен устал за эти несколько дней. Он закрыл глаза и откинулся, положив голову на кожаный подголовник.

– Ты уверен по поводу сделки? – вдруг спросила она.

Он открыл глаза и сел прямо:

– Все подписано и договорено, Крисси. Поэтому уверен. Со вчерашнего дня Антонио и я являемся владельцами «Платинового побережья». Хотя, к счастью, не равными партнерами. А у тебя возникли какие-то сомнения?

Кристина заметила, что он встревожен. И его уверенный тон на самом деле скрывает поселившиеся в душе сомнения.

– Мне показалось, что коллеги Антонио по бизнесу… милые люди… но у меня возникло подозрение, что сегодня они все играли какую-то не свойственную им роль. Уверена – обычный стиль их жизни совсем иной.

Глаза Стивена сузились:

– Ты имеешь в виду, что все они не являются миллионерами в четвертом поколении с поместьями в Хетонсе и не похожи на старую перечницу Белфорда? Я и не предполагал в тебе подобного снобизма.

– Вовсе нет, – ответила она обиженно. – Просто я интуитивно почувствовала какую-то неестественность в их поведении. Не могу точно выразить словами. Один Джино Санторини выглядел словно герой фильма «Крестный отец». Стивен хлопнул в ладоши:

– Никогда не замечал в тебе предубеждения к людям. Неужели ты считаешь, раз Антонио и его друзья американцы итальянского происхождения и быстро разбогатели, значит, они обязательно мошенники?

Кристине нечего было ответить. Она была в замешательстве. В конце концов ничего конкретного, только сомнение. Ей оставалось убедить себя, что Стивен наверняка собрал информацию об Антонио и его деятельности, прежде чем вступил с ним в деловые отношения. Он всегда так делал, когда речь шла о крупной сделке, и все же она сейчас сомневалась.

– Я не имею права вмешиваться. Просто пообещай мне, что не позволишь втянуть себя в темные дела.

Стивен никак не отреагировал на ее просьбу. Ему был неприятен этот разговор, потому что касался исключительно его деловых качеств, которые он никому не позволял ставить под сомнение.

– Я надеялся порадовать тебя заключением сделки, а не наводить уныние… и вообще, Крисси, ты хотела на обратном пути заниматься в этом автомобиле совсем другим! – И настойчиво полез рукой ей под платье.

В конечном счете в Нью-Йорке они провели больше времени, чем планировали. Ходили по магазинам, сидели в ресторанах, смотрели самые последние фильмы и мюзиклы на Бродвее. Оба постриглись за фантастические деньги в самой престижной парикмахерской. А в один пасмурный день просто не вылезали из постели роскошного номера в отеле «Пьер», заказывая еду в номер и обедая во время коротких перерывов между занятиями любовью. Все напоминало им чудесный медовый месяц.

Кристина была так счастлива и так увлечена Стивеном, наконец-то уделившим ей столько времени, сколько она хотела, что воспоминания о Мартине стерлись в ее памяти. Она чуть не уступила ему, дав возможность обиде на Стивена затмить ее разум. Теперь она была счастлива, что этого не произошло. И если Мартин настоящий друг, как он это говорит, пусть порадуется за нее…