Текст книги "Под музыку моря"

Автор книги: Линдсей Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Она замерла с открытым ртом.

– Замуж за вас… о, нет! – выдавила она. – Я бы никогда…

– Мейзи, – произнес он запальчиво, но сдержался. – Ладно, давайте разберемся со всем по порядку. Ваша работа – для начала.

– Я уже смирилась с тем, что брошу ее!

– А вы подумали о том, что можете не найти другой, если ваше имя будут трепать в прессе? Даже с частными уроками могут возникнуть проблемы.

Данная перспектива ужаснула ее.

– Вы имеете представление о том, что это такое, когда вас атакует пресса? – продолжал он безжалостно. – Когда копаются в вашей жизни?

– Все равно должен быть какой-то другой выход… я просто не могу ясно думать.

Он посмотрел на нее.

– Очевидно, у них имеются фотографии, сделанные с помощью специального объектива через жалюзи столовой, когда мы обедали вместе. Там вы – такая сияющая и…

Он на секунду прикрыл глаза.

– Не продолжайте, – прошептала Мейзи, прижав ладони к пылающим щекам.

– Существуют также свидетели, видевшие обручальное кольцо на вашем пальце и слышавшие, как вы сказали экскурсоводу, что не будете плавать с китами, потому что беременны.

– Это ужасно, – сказала она севшим голосом. – Но я бы могла просто исчезнуть на время, не так ли? Да!

– Нет, – сказал он довольно мягко.

– Почему же нет? – возразила она.

– Потому что грязь прилипает, Мейзи. Потому что, – он беспокойно повел плечами, – я втравил вас в это, хотя должен был бы соображать лучше. – Он сердито замолчал. – И я, безусловно, не могу отдать вас на растерзание волкам.

– Но, наверняка, этот интерес может быть недолгим или вообще пропасть?

Взгляд его серых глаз стал циничным.

– Если бы вы только представляли, каких усилий мне стоит охранять свою частную жизнь, особенно в том, что касается моей потенциальной избранницы… – Он взмахнул руками. – Но это еще не все.

Мейзи замерла с ужасом.

– Существует еще и Тим Диксон. Когда эта новость просочится к нему, сомневаюсь, что он упустит возможность мутить воду. Он станет утверждать, что это его ребенок.

Мейзи побелела.

– Но… но он может утверждать это, если бы мы и поженились.

– Нет. – Раф покачал головой, и его серые глаза неожиданно стали холодными, как сталь. – У Тима хватило бы ума не усложнять отношения со мной из-за моей жены. Другое дело – справиться с незамужней, беззащитной Мейзи Уоллис.

Мейзи задрожала. Она была близка к обмороку.

– Но мы не хотим брака друг с другом!

Он потер подбородок, долго смотрел на залив, потом снова посмотрел ей в глаза.

– Это действительно так, Мейзи?

Ее лицо снова порозовело.

– Что вы имеете в виду? – спросила она с замиранием сердца.

Он, молча, смотрел на нее.

– Не знаю, почему, но с вами я чувствую себя надежно, – призналась она. – Вы единственный в мире человек, которому важны мои интересы. Вы, – она помолчала и улыбнулась, – каким-то образом знаете и понимаете, когда я голодна и когда могу заснуть на ходу. Это… это тронуло меня. – Она отвела выбившуюся прядь за ухо. – Но это еще не причина любить вас. У меня есть веские основания… остерегаться таких вещей. Я знаю, что должна теперь надеяться только на себя, – и так и сделаю. Кроме того, я не верю, чтобы была нужна в таком состоянии какому-то мужчине, особенно такому, который может завоевать любую понравившуюся ему женщину. Не верю.

Ее глаза потемнели.

– А почему вы решили, что я могу завоевать любую, какую захочу?

Она удивленно подняла брови.

– При вашем-то богатстве, вашем обаянии… вы сами говорили, что женщины всегда бросались к вашим ногам.

Он сухо улыбнулся.

– Еще ни одна женщина не приводила мне веской причины, чтобы не выходить за меня замуж. – Он с иронией посмотрел на нее. – Вы первая, Мейзи.

Она недоверчиво посмотрела на него.

– Вы хотите сказать… что вы хотите этим сказать?

– Только то, что вы не хотите выходить за меня замуж, – он снова посмотрел на залив, прищурившись от солнца.

– Но, безусловно, все другие женщины… безусловно, некоторые из них, должно быть, были хороши и… – она смущенно замолчала.

Раф Сандерсон поморщился при слове «хороши», хотя поймал себя на том, что подумал об Алисии Хиндмарш.

– Да, очень хороши, – сказал он спокойно, – но с этим самым единственным стремлением. У вас нет выбора, Мейзи. Не хотите же вы, чтобы у вас была репутация девушки, переспавшей со всеми на Тихом океане?

Она вздрогнула.

– Но… какого рода брак это будет?

Он откинулся на спинку стула.

– Брак только по названию до рождения ребенка. Преимущества этого должны быть очевидны. У меня есть возможность заботиться о вас и оберегать вас в течение всего этого периода, важного для любой женщины. Потом, – он внимательно посмотрел на нее, – время покажет. Может быть, нас это устроит, а если нет, мы спустя какое-то время тихо аннулировали бы этот брак.

– Устроит нас? – повторила она.

– Как вы однажды справедливо заметили, мне как раз самое время остепениться, поскольку вы явно считаете, что я уже одной ногой в могиле.

– Я не говорила такого! И даже не думала!

– Нет, но сказали, что я не молодею. Послушайте. – Он наклонился вперед. – Мы, каждый по своим причинам, не смотрим на любовь сквозь розовые очки. Но это не значит, что мы не можем сделать так, чтобы наш брак был удачным. Естественно, это покажет только время.

Она почувствовала замешательство, шок, смущение, потом странное трепещущее ощущение внутри, и ее губы раскрылись, глаза округлились, и она приложила руки к животу.

– Что? – нахмурившись, спросил он.

– Он шевельнулся, – выдохнула она. – Он шевельнулся! Малыш.

– Первый раз? – спросил Раф.

Она кивнула.

– А вы знаете, кто будет?

– Девочка. – Ее глаза потеплели. – Я только что делала УЗИ. Я хочу назвать ее Сюзанной, в честь моей мамы. Уже называю ее Сюзи. Я иногда разговариваю с ней. Спрашиваю, будет ли она рыженькой.

Ее зеленые глаза замерцали и наполнились невероятной нежностью, но тут она неожиданно всхлипнула.

– Мейзи, вот о чем вы должны думать, прежде всего – о своей малышке.

Мейзи вдруг ясно все увидела. Какое будущее она может предложить ребенку?

– Я… Наверное, вы правы. Похоже, у меня нет выбора. Но при других обстоятельствах я бы никогда этого не сделала!

Он не сказал ничего.

– Я знаю, это звучит ужасно…

– Звучит типично для Мейзи Уоллис, – сказал он.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Через две недели Мейзи прочла в газете: Рафаэль Сандерсон, который в настоящее время слывет одним из самых завидных холостяков в стране, являясь президентом корпорации «Сандерсон минералс», а также главой овцеводческой компании «Диксон», сделал неожиданное заявление о том, что женился. Церемония бракосочетания прошла строго конфиденциально в кругу семьи. О его жене, Мейрид Сандерсон, урожденной Уоллис, почти ничего неизвестно, и ни о каких деталях церемонии не сообщалось.

Сверху над статьей были размещены два фотоснимка. На одном – Раф в вечернем костюме, на другом – Мейзи. Это была фотография, сделанная в фотоателье и переданная Рафом в газету. На этом снимке Мейзи выглядела очень респектабельно, в эксклюзивном наряде и с изысканным обручальным кольцом – крупный изумруд в окружении бриллиантов.

Мейзи переехала в роскошную квартиру через два дня после визита Рафа. Квартира была снята на имя Джека Гастона. Она с облегчением согласилась на это после того, как в ее доме несколько раз звонил телефон, но звонивший, послушав ее голос, клал трубку.

У нее возникло ужасное чувство, что за ней следили, даже преследовали. Она поймала себя на том, что часто поглядывает через плечо. Тут она и начала по-настоящему чувствовать себя страшно одинокой и напуганной…

Именно в это время Рафу пришлось срочно улететь на несколько дней в Мельбурн по неожиданному делу. Его сестра Соня приехала, чтобы побыть с Мейзи.

– Не знаю, как вы отнесетесь к этому, – с такими словами женщина вошла в квартиру, – но я Соня Сандерсон. Раф сказал мне, что женится на вас и просит присмотреть за вами несколько дней. – Она резко остановилась и, подбоченившись, хмуро взглянула на Мейзи.

Соня была темноволосой, со сверкающими глазами и властными манерами. Она оглядела Мейзи, в ее клетчатых обтягивающих брюках и свободной зеленой блузе, с локонами, собранными в пучок, и в туфлях без каблуков.

– Я не совсем такой вас представляла, – добавила она.

– Вам совершенно не нужно оставаться и заботиться обо мне, – спокойно сказала Мейзи. – Я в состоянии сама о себе позаботиться.

– Моя дорогая, – язвительно проговорила Соня, – несмотря на то, что я его старшая сестра, как и все остальные родственники, я прыгаю, если Раф велит прыгать.

– Я уже это и сама поняла, – ответила Мейзи с явной горечью.

В глазах Сони появилось неоднозначное выражение.

– Давайте начнем сначала. Будем друзьями? У меня такое чувство, что вы нуждаетесь в друге, а я люблю Рафа, несмотря на его нетерпимое поведение. Как я понимаю, вы беременны, и мерзавец Тим Диксон ответственен за это?

Мейзи неожиданно села и расплакалась. Соня протянула ей платок и потрепала по плечу, а потом налила чашку чая. Немного успокоившись и с благодарностью сделав глоток чая, Мейзи сказала:

– Я, вообще-то, совершенно не плаксива, но… – она беспомощно махнула рукой.

– Сама по себе беременность может стать причиной частых слез, я три раза сама побывала в этом состоянии, а уж непредвиденные осложнения… – Соня пожала плечами. – Но вы согласились выйти за Рафа, так ведь?

– Только потому, что не хочу, чтобы за мной тянулся шлейф подпорченной репутации, если я так не сделаю. А никакой ребенок не заслуживает этого.

Соня долго смотрела на нее.

– Существует кто-то в вашей жизни, кто мог бы яростно возражать против того, чтобы вы вышли замуж за Рафа?

– Нет.

– А есть в вашей жизни что-то такое, от чего вам будет трудно отказаться?

Мейзи помолчала.

– Я любила свою работу, но теперь потеряла, и винить в этом могу только себя. С другой стороны, мне двадцать два, так что не все еще кончено.

Соня проницательно спросила:

– Вы боитесь влюбиться в Рафа? Вы знаете, не исключено, что вы оба поймете, что подходите друг другу. Во всяком случае, он очень надеется на то, что вы это поймете.

– Я думаю, – осторожно сказала Мейзи, – что влюбиться в него было бы большой глупостью в моем положении. Вы можете представить, чтобы ваш брат мечтал о женщине, беременной от другого?

– Нет, – вздохнула Соня: – Особенно от Тима Диксона. Простите, – немедленно добавила она, – иногда я бываю ужасно бестактной.

Соня оказалась неоценимой собеседницей и помощницей.

Как выяснилось, она разошлась со своим мужем, хотя они и поддерживали хорошие отношения. За детьми присматривал ее отец.

Соня настояла на том, чтобы Мейзи сменила гардероб, и не только по причине округляющейся талии.

– Она еще не настолько округлилась, к тому же я собираюсь жить уединенно, – возразила Мейзи.

– Округлится! А уединение – еще не одиночное заключение, – сказала Соня и широко улыбнулась.

Так что Мейзи приобрела новый гардероб.

– А теперь насчет свадебного наряда. Белый? – спросила Соня.

– Нет. Я не имею права надевать белое.

– Глупости, кто придерживается сейчас старых традиций?

– Да я не стала бы надевать белое, даже если бы могла! Я выгляжу ужасно в белом.

Соня засмеялась.

– Сдаюсь! Поищем что-то еще.

В итоге остановились на красивом шелковом костюме бледного серо-зеленого цвета, так искусно скроенном, что беременности совершенно не было заметно.

Все это время Джек Гастон, несколько раз, заезжал к Мейзи.

Он нравился ей. Спокойный, высокий и неуклюжий, он не показывал ей своего истинного отношения к нагрянувшей, как гром среди ясного неба, женитьбе своего босса, хотя Мейзи не могла не знать, что он остолбенел, услышав эту новость.

Джек еще раз удивил ее, когда завел разговор о продаже ее дома.

– Да, я обдумываю это, – сказала Мейзи. – Я…

– Раф не хочет, чтобы вы его продавали, – перебил Джек.

– Раф… – Мейзи запнулась. – Я не буду прямо сейчас продавать дом. Его нужно сдать – до тех пор, пока не решу продавать. Тогда все расходы по ремонту и на налоги не станут бременем для Рафа.

Бремя? Для Рафа? – недоверчиво подумал Джек Гастон.

– Вы не смогли бы организовать это, Джек? – озабоченно спросила она.

– Да, конечно. Гм… кажется, речь шла еще и о яхте?

Мейзи выдержала легкую битву сама с собой.

– Я– я бы хотела продать ее.

Джек сказал, что мог бы заняться и этим, потом протянул ей какие-то бумаги.

– Если бы вы дали мне свой паспорт и поставили свою подпись вот здесь, я бы мог помочь, поменять вашу фамилию на фамилию мужа. То же самое – в отношении вашего банковского счета и так далее.

Мейзи согласилась. Но отказ от сотрудничества с джазовой группой и от своей работы решила взять на себя.

Было около пяти часов дня. Почти весь этот день Мейзи занималась тем, что примеряла одежду, шляпы, обувь.

Когда Соня собралась домой, чтобы проведать своих детей, Мейзи решила принять душ. Выйдя из ванной, она завязала волосы на макушке зеленой лентой и надела новую кофточку и широкие в поясе брюки.

– Ну как, Мейзи? – сказал Раф, который вошел в квартиру, открыв дверь своим ключом, о существовании которого она и не догадывалась. – Соня заботилась о тебе?

Мейзи подскочила и выронила кучу роскошного нижнего белья, которое рассматривала.

– Я не слышала… Как ты вошел?.. Не делай так больше, Раф! Я пока что не твоя собственность.

Она не собиралась это говорить. Слова как-то сами собой вырвались у нее. Он удивленно поднял брови.

– Разве кто-то что-то говорил об этом? И почему такой испуг?

– Видимо, у тебя короткая память! Благодаря тебе, я от всех скрываюсь и не испытываю радости от этого.

– Насчет того, что это благодаря мне, – вопрос спорный, – парировал он. – Это ты проникла на борт «Мэри-Лу» и едва не утопила меня. – Мейзи открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой, но он холодно добавил: – Это ты последовала за мной на Тонгу, не удосужившись даже позаботиться о жилье.

Она побледнела, а ее глаза потемнели.

– Почему же ты решил жениться на такой идиотке?

– Прекрати, – потребовал он, схватив ее за руку. – Я знаю и ты знаешь, что это единственный выход.

– Но это еще не значит, что я должна радоваться этому. Отпусти меня!

Она попыталась вырвать свою руку, но он крепко держал ее.

– Нет. – На его лице пролегли резкие складки, губы были сжаты. – Нет, пока мы все не проясним. Да, мы оба наделали ошибок. Но я не считаю тебя идиоткой… если ты, конечно, не намеренно все усложняешь.

Она пристально взглянула ему в глаза.

– А ты что полагаешь? Что я пойду на поводу у своих инстинктов и займусь с тобой любовью?

Конечно, она выпалила это от злости. Но как только эти слова сорвались у нее с языка, она немедленно вспомнила обо всем, что Раф Сандерсон сделал для нее.

– О, прости! Прости! – воскликнула Мейзи с пылающими щеками и с бешено бьющимся сердцем. – Это… было ужасно, то, что я сказала, и я бы никогда этого не сделала, если бы ты не разозлил и не напугал меня. – Она замолчала и закусила губу. – Господи, что за глупости я несу!..

Он резко отпустил ее, внимательно оглядел ее округлившуюся фигуру, скрытую свободной одеждой, а потом посмотрел в тревожные глаза.

– Нет, не глупости. Правда часто прорывается в моменты накала, и мне следовало подумать о том, что я… могу напугать тебя.

Мейзи сцепила пальцы.

– Я продолжаю с опаской оглядываться. Ничего не могу с собой поделать. – Она всхлипнула. – Что касается того, что я твоя собственность… Я все время чувствую себя в долгу перед тобой.

– Может быть, выход в том, чтобы сделать этот брак настоящим? Мы же два взрослых человека, правда?

– Раф. – Она снова всхлипнула, потом вздохнула. – Спасибо, но для меня всегда главной будет любовь, а не страсть, если такое со мной вообще произойдет…

– Иногда первое вырастает из второго.

Мейзи пожала плечами.

– Возможно, теперь я часто бываю несдержанной. Но пусть тебя это не беспокоит, у меня все будет в порядке. Просто излишняя опека действует мне на нервы, хотя твоя сестра – чудесная женщина.

Раф мрачно посмотрел на нее.

– Моя сестра дала мне понять, что своими собственными руками задушит меня, если я причиню тебе, хоть какой-то, вред. Мы должны найти способ, чтобы наш брак заработал, Мейзи.

Мейзи захлопала глазами.

– Соня так сказала?

– Примерно. А если Соня в гневе, с ней лучше не шутить.

Мейзи, не сдержавшись, засмеялась, и обстановка сразу, разрядилась.

Взяв бокал с напитком, Раф сказал, что планирует после свадьбы провести неделю за городом.

– Не… не в Кару? – осторожно спросила Мейзи.

– Нет, это другое место. Такое, где нет ни одного Диксона. Там будет лишь обслуживающий персонал, но у них свое жилье… Я когда-то любил бывать там и хотел бы бывать там почаще.

– Как мы доберемся туда?

– На вертолете.

Мейзи вдруг посмотрела на него другими глазами. Словно увидела новую привлекательную грань его характера.

– После чего, – продолжил он, – мы вернемся обратно в Брисбен и обоснуемся там, где тебе захочется.

В этот момент вернулась Соня. Взяв бокал с напитком, она сообщила Рафу о своих хлопотах по организации их свадьбы.

– Священник прибудет в твою квартиру в одиннадцать. К этому времени мы все будем там, включая Джека. Возражения есть?

Раф чокнулся с ней своим бокалом.

– Дорогая, не знаю, что делал бы без тебя.

Вскоре он ушел, перекинувшись в передней парой слов с Соней. Мейзи не спрашивала, о чем они говорили.

На следующее утро прояснилась тема разговора Сони и Рафа. Речь шла о том, чтобы провести день на побережье, в обществе Сониных детей.

Мейзи уже встречалась с двенадцатилетним Маркусом и девятилетней Сесилией, которые ей очень понравились. Она с некоторой грустью подумала, что это единственные в мире люди, которые с радостью ждали предстоящей свадьбы.

Провести день на побережье в такую замечательную погоду было прекрасной идеей. Все было организовано так, как это могут себе позволить только очень богатые люди. Соня забронировала на весь день две смежные комнаты в уютном отеле на самом берегу и, прямо, напротив элитного торгового центра. Оказалось, что это очень удобно. Утром все они поплавали, а потом пообедали возле бассейна. Затем вернулись в свои прохладные комнаты, приняли душ, переоделись и даже немного отдохнули перед походом за покупками.

Мейзи, предусмотрительно, захватила шляпу с большими полями и солнцезащитные очки. Соня сделала то же самое. Поход за покупками прошел без неприятных сюрпризов.

Потом состоялось эксклюзивное чаепитие в «Палаццо Версаччи», и все поехали домой, чувствуя приятную усталость.

– Это была идея Рафа? – поинтересовалась Мейзи, когда они отвезли детей.

Соня кивнула.

– Он волновался за вас. Посчитал, что вам нужно развеяться.

У Сони был заготовлен еще один сюрприз. Каким-то образом, ей удалось превратить свадьбу двух людей, вынужденно вступающих в брак, в праздничное событие.

После короткой церемонии, проведенной священником, Маркус, Хилари и Сесилия, нарядно одетые, забросали Мейзи и Рафа лепестками роз и конфетти. Все вокруг утопало в цветах. Всех ждало шампанское, свадебный обед и свадебный торт.

Джек оказался на удивление общительным. Он произнес короткий, но теплый и забавный тост в честь жениха и невесты. Потом Соня забрала своих отпрысков, и ушла вместе с Джеком.

Она сердечно поцеловала Мейзи, потом поцеловала своего брата, но, входя в лифт, сказала ему строгим сестринским тоном:

– Теперь все зависит от тебя. Не подведи меня!

Раф и Мейзи печально улыбнулись, когда двери лифта бесшумно закрылись.

– Она у меня с характером, – пробормотал Раф.

– Да, но очень добра ко мне. А есть надежда, что они с мужем когда-нибудь снова будут вместе?

Раф вздохнул и, пожав плечами, стал снимать галстук.

– Я пытаюсь помочь этому, но все зависит только от Сони. Она… Скажем так, Лаэм, ее муж, чувствует, что никогда не сможет вернуться к ней.

Мейзи захлопала глазами.

– Несмотря на троих детей?

– Несмотря на троих детей, – повторил он. – Есть тому причины с ее стороны, но не будем об этом сейчас. У нас есть полчаса на то, чтобы переодеться и уехать в аэропорт. Успеешь?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Мейзи следовало догадаться, но она не догадалась, что Раф пилотировал свой вертолет сам.

Ей никогда раньше не доводилось летать на вертолете, и она нашла этот полет потрясающим, но была еще больше потрясена, когда узнала, что Раф облетел на вертолете всю Австралию.

– На этом самом?

– Ага! Я его несколько модернизировал для этого путешествия.

Вертолет находился над засушливой малонаселенной местностью и летел в сторону заката.

В этот момент они перехватили высокочастотный радиосигнал.

Оказалось, что в одном из скотоводческих лагерей произошел несчастный случай. Пострадавшему мужчине требовалась срочная медицинская помощь или транспортировка в ближайший госпиталь.

На радиосигнал немедленно откликнулся самолет с базы санитарной авиации. Мейзи смотрела вниз на безлюдную землю, над которой они пролетали, и с ужасом слушала, как человек из лагеря описывает состояние раненого.

– Бедняга, – пробормотал Раф. – Похоже, у него поврежден позвоночник, а это значит, что его можно транспортировать только в присутствии врача.

В этот момент человек, сообщивший о несчастном случае, произнес: «…не сможем принять самолет, местность слишком неровная, нам нужен вертолет…»

Тогда Раф передал в эфир, что находится неподалеку, и назвал свои позывные.

– «Зулу-459», – ответили ему с базы санитарной авиации, – мы не считаем, что пациента можно перевозить без врачебного присмотра, а вы не смогли бы оказать ему какую-то экстренную помощь?

– От «Зулу-459» – базе санитарной авиации, – ответил Раф. – Имею на борту аптечку и умею оказывать первую помощь. Лагерь, Лагерь! Это «Зулу459», вы можете поточней назвать место вашего расположения?

– От Лагеря – «Зулу-459», – донесся решительный голос. – Сейчас сообщу координаты, подожди, друг.

– Слава богу, – пробормотал Раф, отстранив микрофон ото рта. – Извини, Мейзи. Может быть, это не очень приятно, но…

– О, не беспокойся обо мне, – ответила она.

Он похлопал ее по колену.

– Отлично, Лагерь, – произнес он в микрофон. – Мы будем минут через двадцать. Скажите, что вы хотите, чтобы мы сделали.

– Оставайтесь на связи, «Зулу-459», – ответил Лагерь. – Сейчас с вами поговорит доктор.

Обсуждение ситуации с доктором показало Рафу, что он хорошо подготовлен и имеет на борту нужные медикаменты, которые помогут стабилизировать состояние пациента до тех пор, пока не прибудет большой вертолет «скорой помощи» с доктором на борту. Доктор будет руководить транспортировкой пациента, что произойдет самое большое через пару часов.

– Вон они! – выдохнула Мейзи и показала на столб пыли, поднимающийся над скалистой неровной землей далеко внизу. – Я вижу скот в небольшом загоне, нескольких лошадей и что-то вроде временного лагеря.

– Это они. Похоже, они расстелили брезент на самом ровном месте. Лагерю от «Зулу-459». Проверьте, чтобы скот не смог вырваться из загона, дружище. Животные могут испугаться.

Раф сказал это ровным голосом, но Мейзи в испуге закрыла глаза.

– «Зулу-459», это надежный загон, они никуда не смогут выскочить. Вы видите брезент, который мы расстелили?

– Отчетливо. Сажусь.

– Можешь уже открыть глаза, Мейзи. Мы в целости и сохранности, на земле. И никакой скот не пустился в паническое бегство.

Взмахнув ресницами, Мейзи с облегчением вздохнула и увидела ироничный взгляд Рафа.

– Прости, это не потому, что я не доверяю тебе.

– Все в порядке. А ты просто молодец. Многие из моих знакомых девушек устроили бы визг. Ладно. Давай посмотрим, что я смогу сделать.

Спустя три часа Раф все еще возился с пострадавшим, поскольку у вертолета «скорой помощи» возникли проблемы с двигателем, и ему пришлось вернуться на базу.

Мейзи расположилась у костра, а скотоводы из кожи вон лезли, чтобы она чувствовала себя, как можно более, комфортно. Ей приготовили на костре обед и сварили крепкий кофе.

Но было как-то тревожно. Даже скот в загоне был неспокойным под только что народившейся луной и ярко горевшими звездами. И пыль покрывала все вокруг.

Произошедший несчастный случай был нелепым. Пострадавшего сбросила лошадь, когда змея выползла перед ней на дорогу прямо рядом с лагерем. Больного поместили под навес, защищающий от солнца.

По его землистому лицу и струившемуся по нему поту было заметно, что он страдал от боли, несмотря на все усилия Рафа и шину, которую тот наложил ему на сломанную руку. К тому же было очевидно, что мужчина не мог шевелить ногами, что очень пугало Рафа.

– Эл, – решительно сказал Раф, обращаясь к начальнику лагеря, когда им сообщили о том, что вертолет «скорой помощи» вынужден будет вернуться назад, – ты не мог бы соорудить какое-нибудь укрытие для моей жены и, может быть, дать ей что-то подстелить?

– Конечно, Раф.

– Да я в порядке, – возразила Мейзи. – Вам не надо беспокоиться обо мне.

– Дамочка, делайте то, что вам советует ваш муж, – вмешался Эл. – Нам всем будет лучше, если вы будете избавлены от новых невзгод.

Ей пришлось подчиниться.

Они соорудили временное укрытие для Мейзи и развели перед ним костер, чтобы ей было теплее. Потом вытащили два узла с пожитками и дали ей два одеяла.

– А как же вы? – спросила она.

– Всем нам сейчас не до сна, – ответил Эл, – к тому же мы люди выносливые. А вы немного отдохните, – добавил он и, по-отечески, похлопал ее по плечу.

Раф принес Мейзи из вертолета ее сумку и мохеровый плед.

– Я бы посоветовал тебе одеться потеплее, – сказал он. – Становится холодно. А если тебе понадобится в туалет, то у меня есть дробовик.

– О, спасибо, – поблагодарила она его искренне.

Мейзи обнаружила, что ложе, которое ей соорудили на земле, вполне сносное, и ей даже удалось подремать пару часов.

Потом она услышала над головой шум большого вертолета и увидела резкий голубой свет его прожекторов. Раздались голоса, призывавшие обозначить керосиновыми лампами посадочную площадку, потом земля задрожала, вертолет сел, а мимо ее укрытия пронеслась туча пыли.

Она плохо расслышала то, что говорили, потому что скот снова заволновался, но через некоторое время вертолет опять взлетел, быки снова пришли в смятение, поднялось еще больше пыли… и к ней пришел Раф.

Он подбросил полено в костер и опустился возле ее временного ложа.

– Подвиньтесь, миссис Сандерсон, я ложусь, и я страшно замерз!

Мейзи невольно отодвинулась, и он прилег рядом.

– Ммм, – пробормотал он, обняв ее. – Теплая, как печка.

– Как он?

– Док думает, что у него, вероятно, защемило нерв в позвоночнике. Если это так, то это хорошая новость. Тебе удобно?

– Да. А тебе?

– Тоже. Спи.

Он погладил ее по голове.

Мейзи ничего не могла поделать с собой. Ее глаза слипались, и она прижалась к нему и уснула, положив голову ему на плечо.

Когда Мейзи проснулась, занимался рассвет. Раф крепко спал рядом. Она осторожно села, но он даже не шевельнулся.

Костер потух, и слышались какие-то звуки.

Эл сказал ей прошлой ночью, что они должны перегнать скот к следующему месту водопоя как можно раньше. Значит, сейчас будут свертывать лагерь.

Она, неохотно, разбудила Рафа.

Ее щеки вспыхнули при воспоминании о том, как она прижималась к нему, и как ей было хорошо… Но то, что она увидела в его глазах, потрясло ее. Словно какая-то завеса опустилась на его глаза: они были непроницаемыми и серо-стальными.

– Чай готов! – раздался голос. – Чай готов! – Появился Эл с двумя алюминиевыми кружками в руках. – Сожалею, что приходится вас будить, ребята, но…

– Все в порядке. – Раф сел, потом встал и потянулся. – Спасибо, дружище. Сейчас соберемся.

А Мейзи, которой после ухода Эла было совершенно необходимо сказать хоть что-то, чтобы избавиться от своего смущения, проворчала:

– Не понимаю, почему, но каждый раз, когда между нами абсолютно ничего не происходит, нас застают в постели!

Раф слегка улыбнулся, и оба развеселились.

– Ты похож на североамериканского индейца, – разглядев Рафа, произнесла Мейзи.

– Видела бы ты себя! – Раф протянул руку, помогая ей встать. Его глаза искрились от смеха, он провел языком по зубам. – Я даже чувствую вкус этой проклятой пыли. – Он замолчал, увидев, что Мейзи дотронулась рукой до своей спины. – Что случилось?

– Ничего. Просто какой-то приступ боли. Видимо, даже к двум мешкам, положенным на землю, требуется привыкнуть.

– Гм… Выпей чаю он, по крайней мере, горячий, – и мы отправимся в путь.

Только после того, как они попрощались с лагерем, и вертолет птицей взмыл в небо, Раф рассказал ей об изменившихся планах. Они летят домой.

Мейзи утверждала, что она в порядке. А он сказал, что все равно надо это проверить. Все ее возражения были бесполезны.

Но она не переставала думать о его отрешенном взгляде…

* * *

– Мейзи, как бы ты хотела жить?

Они были одни в квартире на набережной. Это было вечером того же дня. Доктор, тщательно, осмотрел Мейзи и объявил, что с ребенком все в порядке, а она, вероятно, просто устала оттого, что спала фактически на земле.

– По крайней мере, мы теперь знаем, в чем дело, – сказал Раф и задал ей свой вопрос.

– Как бы я хотела жить? – повторила она. – Я не совсем понимаю, что ты хочешь сказать.

Они сидели за обедом, который им прислали из ресторана, находящегося на нижнем этаже, и слушали классическую фортепьянную музыку, кассету с которой она попросила поставить.

– У нас есть выбор: либо эта квартира, либо мой дом на заливе, в Рэби-Бэй.

– Выбирай сам, где тебе больше хочется! Я… не возражаю.

Он сел на угловой диван напротив нее.

– Нет, – сказал он. – Мне будет хорошо где угодно, в разумных пределах. Ты – другое дело. Ты должна чувствовать себя как дома и комфортно. – Это, – он показал на панораму за окном, – может быть, и сказочное место, но не знаю, как ты будешь чувствовать себя здесь? Может, хочешь взглянуть на Рэби-Бэй? Дом с садом, прямо у воды. Там есть пристань, и мы могли бы пользоваться «Мэри-Лу» в свободное время. Другим преимуществом служит то, что Соня живет в паре кварталов оттуда.

– Да, с удовольствием. Это к тому же близко от того места, где я часто бываю. Так что там мне будет легче чувствовать себя как дома, я думаю.

– Хорошо, тогда поедем завтра же. Скажи мне еще кое-что. Ты действительно хотела бы получить диплом магистра музыки?

Мейзи нетерпеливо подалась вперед.

– Да!

– Каким образом?

– Экстерном. Мне придется взять репетитора и заниматься день и ночь. И на это уйдут годы.

– Насколько я понимаю, тебе понадобится к тому же и фортепиано?

– Нет, мой инструмент в полном порядке. Придется просто настроить его после перевозки. Мне все это снится или такое, и правда, возможно?

– Все возможно. А теперь, мисс Моцарт, день был долгим, вам надо ложиться. Кстати, я навел справки в санитарной авиации. Пострадавшему сделали операцию, и у него восстановилась подвижность ног.

– Это отлично! – Мейзи просияла. – Хорошо. Спокойной ночи! И спасибо! – бросила она через плечо.