Текст книги "Жена по контракту (СИ)"
Автор книги: Лина Манило
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)
Почему-то казалось, что Арманд не сможет простить ложь.
– Он мне нахамил… Руслан говорил глупости, я разозлилась, и Лорд решил меня защитить. Хотя мне ничего и не угрожало.
Фух, сказала.
– Нахамил? Я правильно услышал? Тебе Руслан нахамил?
Я кивнула и открыла рот, чтобы что-то сказать, как-то объяснить, но Арманд не позволил мне. Сделал резкое движение, подался неожиданно вперёд, и вот я уже падала на спину на упругий матрац кровати, запертая с двух сторон его руками. Он упёрся ими по обе стороны от моей головы, навис сверху, заглядывая в глаза.
И, чёрт возьми, этот взгляд испугал меня до дрожащего позвоночника.
– Что этот урод тебе сказал? Признавайся, Лана, а то хуже будет. У меня богатая фантазия.
– Арманд, послушай, он…
– Без прелюдий. Коротко и по существу.
Голос вибрировал, проникал в самые потаённые уголки моего тела, заставлял внутренности скручиваться тугим узлом.
– Он сказал, что я вышла замуж, потому что охочусь за твоими деньгами. Это ведь неправда, мы оба это знаем, потому пусть думает себе, что хочет.
Я попыталась улыбнуться, но Арманд снова не дал мне ничего сделать: впился жёстким поцелуям в мои губы, и я раскрылась ему навстречу, забыв обо всём на свете. В этот момент не существовало ничего вокруг, лишь общее на двоих дыхание и сияющие внутри звёзды.
Я обхватила его плечи руками, понимая, насколько сильно нуждаюсь в Арманде. Я так соскучилась, так сильно соскучилась по его телу, прикосновениям, губам на своей коже. По объятиям до боли и бесконечно нежным прикосновениям.
Арманд целовал меня так жадно, так неистово, что в голове не осталось ни одной мысли, а внизу живота разливалась раскалённая лава, выжигающая своим потоком все тревоги и печаль.
Было наплевать, что будет через час, завтра или в конце жизни, когда мне настолько хорошо.
– Значит, он так сказал, – жарко шептал мне в шею, а я выгибалась кошкой, мечтая избавиться от одежды.
– Он просто хамло. – Я жмурилась от удовольствия, когда горячие губы проложили влажную дорожку по ключицам. – Он ведь не знает ничего, ничего не знает…
Я бормотала какие-то глупости, а Арманд вторил моим словам хриплыми вздохами.
– Я убью его, точно тебе говорю, – заявил Арманд, снимая с меня ставшее неудобным платье, оставляя в одном белье.
– Не смей, слышишь?! – потребовала, понимая, что всё равно ведь сделает так, как считает нужным, но я не могла не пытаться предотвратить беду. – Лучше футболку сними.
Арманд хрипло рассмеялся, стал на колени, намеренно медленно снимая одежду.
– Да ты позёр, – засмеялась я, наблюдая, как любимое тело постепенно предстаёт передо мной во всей красе.
– Раньше и сам не догадывался, что такой, – усмехнулся, медленными эффектными жестами избавляясь от брюк и белья.
Будто бы на стриптиз мужской попала.
Я закусила нижнюю губу, рассматривая голого Арманда, а он давал мне возможность любоваться собой.
– Я хочу тебя, – прошептала, а кадык Арманда дёрнулся и потемнели самые красивые глаза на свете. – Я так сильно тебя хочу.
– Если бы ты только знала, как меня от тебя кроет… я с ума по тебе схожу, женщина. С первого взгляда повело, да так, что не избавиться.
– Не избавляйся тогда. Зачем?
Арманд промолчал, лишь улыбнулся так, что моё сердце на сотню мелких кусочков разорвалось. Открыто, искренне, разливая вокруг такое тепло, что в нём можно было купаться.
– Я уже и забыл, как это – хотеть женщину до темноты в глазах. Каждую минуту этой грёбаной пустой жизни я искал тебя. Я знал, что где-то ты ходишь, и не ошибся.
Он шептал жарко, а рука спускалась всё ниже, рождая своим прикосновением раскалённые искры, разлетающиеся в воздухе вокруг нас двоих. Когда пальцы достигли низа живота, я шире раздвинула ноги – бесстыже, откровенно, но с Армандом не могло быть иначе. Каждое его движение рождало готовность идти с ним хоть на край света.
– М-м-м, какая горячая, – проговорил, поглаживая пальцами горящую огнём плоть. – Влажная, сладкая…
Я всхлипнула, когда палец очертил круг возле входа, а когда он коснулся возбуждённого клитора, и вовсе вскрикнула. Арманд не торопился, терпеливо подводя меня к той черте, за которой способны рушиться города и рождаться новые миры.
Я извивалась под его касаниями, жадно требуя большего и мечтая продлить это мгновение, но когда Арманд вошёл в меня двумя пальцами, не выдержала и закричала. Как оказалось, с этим мужчиной я забывала, что такое терпение.
Когда оргазм горячим прутом пронзил позвоночник, и на меня накатила первая волна удовольствия, я выкрикнула имя Арманда, как делала это всякий раз, когда кончала. Я любила его имя, любила Арманда таким, каким знала и готова была любить любым.
– Моя сладкая девочка, ты такая… ты самая страстная женщина. У меня голова рядом с тобой не работает, – проговорил, медленно вытягивая пальцы.
А потом сделал то, что казалось самым правильным в череде этих безумных дней: он вошёл в меня, стремительно и до упора. Не заботясь ни о чём, а я приняла его, ощущая себя слишком наполненной и переполненной эмоциями.
Толчок, ещё один, движение за движением, я стремилась к Арманду, тянулась каждой своей клеткой, отдавала всю себя, не требуя ничего взамен. Я хотела его так сильно, так одуряюще неистово, что впивалась ногтями в спину, как делала это всегда, не зная, как ещё выплеснуть свои эмоции.
И когда волна второго оргазма топила уже мои берега, Арманд сказал то, что вырвало моё сердце и навсегда оставило в его ладони:
“Я люблю тебя, Лана”.
33 глава
Арманд
Лана спала, свернувшись калачиком, едва слышно сопела, крепко вцепившись в мою руку. С первого дня нашего знакомства, когда она так сильно заболела и совершенно ничего не видела вокруг, она хваталась за меня, словно только так могла спастись. Тогда я не знал и не думал, чем в итоге это всё обернётся – просто помог девушке не умереть, но, чёрт возьми, ни разу не пожалел, что нашёл её.
Мою Лану.
Я лежал рядом, перебирая пальцами шелковистые светлые волосы, и смотрел на неё. Такая спокойная сейчас, такая умиротворённая, будто бы не было никогда страха и разочарований в тех, кому когда-то верила. А мне всё ещё хотелось её защитить, всё ещё казалось, что мало сделал, чтобы у неё всё наладилось. Хотя ведь можно уже было расслабиться, но не получалось.
Тяжёлые мысли мельтешили в голове, и я пытался хоть как-то отвлечься, но получалось не очень-то хорошо. Раз за разом возвращался ко всему, что навалилось на нас в последнее время, и не мог поверить, что проблемы можно оставить позади.
Видел ли я женщин красивее? Бесспорно. Но только в Лане жил тот свет, что делал её особенной. Её открытость, доверчивость, готовность на всё и доброта – слишком большая ценность во все времена, чтобы я мог позволить себе упустить Лану.
Я не смог бы её отпустить, как бы не проигрывал этот сценарий в голове тысячи раз.
За окном моей спальни разливался мягкий свет – утро окончательно вступило в свои права, а Лана так смешно морщилась, когда солнечные лучи касались её лица, разрушая хрупкий сон. Мне нужно было собираться, нужно было ехать на работу – и так слишком заотдыхался, но я не хотел ни будить Лану, ни уезжать, не попрощавшись.
Но на работу мне нужно было попасть срочно, потому что не выходили из головы слёзы Ланы и её слова о том, что Рус ей нахамил. Какого чёрта это трепло о себе возомнил?
Не знаю, где я нашёл в себе силы сдержаться и не ломануться к Русу сразу же, как только Лана мне всё рассказала. Я должен был посмотреть этому утырку в глаза, должен был. И не только это. Но не смог оторваться от Ланы, нуждаясь в ней, её теле и губах гораздо сильнее, чем в возмездии.
– Который час? – спросила Лана хриплым от сна и сексуальных криков голосом и потянулась. Простыня съехала вниз, сбилась в комок в районе талии, и моему взгляду открылась самая желанная грудь на свете. Небольшая и аккуратная, она так и манила, чтобы к ней прикоснулись губами.
И я не удержался: перекатил Лану на спину и сделал то, что хотел больше всего: накрыл твёрдый, точно камушек, сосок губами. Лана охнула, запустила в мои волосы пальцы, привлекая мою голову ещё ближе.
– Ненасытная, – усмехнулся я, прикусывая сосок. – Я снова тебя хочу.
– Сумасшедший, – выдохнула шумно, а я спускался всё ниже, касаясь губами шелковистой кожи, целуя каждый её сантиметр.
Лана пахла солнцем и любовью, сексом и нежностью, счастьем и горечью лавандовых полей. Я хотел показать ей весь мир, я хотел быть с ней каждую минуту грёбаной жизни, которая впервые за столько лет обрела смысл.
– Арманд, что ты делаешь? – напряглась и замерла пойманным зверьком, когда я лизнул внутреннюю сторону стройного бедра. – Нет, не надо!
– Ты боишься чего-то? – спросил между поцелуями, крепче держа её в своих руках, чтобы не убежала.
А она ведь хотела – вон как заёрзала на кровати.
– Куда собралась? Лежи! – приказал, и она послушалась. Правда, не расслабилась.
– Если не хочешь, не надо, не заставляй себя, – лепетала, но с каждым моим поцелуем голос становился всё глуше, а дыхание тяжелее.
– Я разве похож на человека, которого можно заставить? – спросил, разводя бёдра Ланы ещё шире, раскрывая её для себя полностью. – Мать их, ты самое красивое, что я видел в своей жизни.
Этот момент казался каким-то особенным, стирающим всё плохое из памяти. Ничего и никогда я не смогу забыть, никогда не избавлюсь от боли потерь, зная, что ничего уже не исправлю.
Я всё так же буду ненавидеть лимоны, но, может быть, их запах перестанет преследовать меня каждую чёртову минуту?
И дело не только в сексе – вовсе не в нём. Дело в словах, которые сказал вчера. Я действительно любил эту женщину, а всё остальное могло смело уходить за горизонт.
– Арманд, я уже не могу, не могу, я сейчас. – Лана извивалась в моих руках, а я ласкал её языком, впивался в плоть губами, слегка прикусывал, продлевая наше общее безумие.
Когда оргазм мощной волной накрыл её, Лана дёрнулась так, словно внутри её хрупкого тела лопнула тугая пружина.
– Мамочки, – пропищала, совсем потерявшая голос, а я снова лёг рядом, сжимая Лану в крепких объятиях. – Ты точно сумасшедший…
– Только никому не рассказывай, у меня всё-таки авторитет, – улыбнулся я, целуя Лану в макушку.
– Арманд, я люблю тебя, – сказала чуть слышно и подняла не меня испуганный взгляд. – Я раньше этого не понимала, но сейчас я точно знаю.
– Прямо любишь?
– Люблю, – кивнула, но я видел, что её что-то беспокоило. – Я понимаю, что словам, сказанным в постели, верить нельзя… и ты вот тоже говорил, что любишь меня, но я не настраиваю… у нас контракт, это важно помнить.
– Пошёл он в жопу, этот контракт. – Я провёл пальцами по щеке Ланы, коснулся губ, припухших и искусанных, а она смотрела мне в глаза, ловя в свои сети мои эмоции. – За каждое своё слово я всегда могу ответить головой. Ну, или другим жизненно важным органом. Уяснила?
– Вроде бы, доходчиво объяснил.
– А о словах Руслана не думай. Он идиот, каких мало.
А потом мы завтракали в саду, устроившись в тени деревьев. Лана рассказывала, смеясь, о своём детстве, а я слушал простые и забавные истории, чувствуя, что быть рядом с этой женщиной – самое правильное моё решение за долгие годы.
Вдруг идиллию летнего утра нарушил телефонный звонок, и я скрипнул зубами, увидев имя абонента на экране.
Какого чёрта тебе нужно, приятель?
– Кто это? – спросила Лана, внимательно глядя на меня.
– Руслан.
– Ответь ему, – попросила, и я нехотя кивнул.
Ладно, она была права – сначала лучше поговорить. Морду и потом можно набить.
– Что ты хочешь, Рус?
– Арманд, я тут мимо проезжал… можно зайти на пять минут?
В его голосе проскакивали заискивающие нотки, а я удивился. С чего бы вдруг? Или пока был в отпуске, Руслан обанкротил мою фирму? Но отчёты, регулярно приходящие на почту, говорили об обратном – при всей своей придурковатости Рус был отличным специалистом. Человек – говно, а работник хороший.
– Ладно, заходи.
Я отбросил телефон на соседнее кресло, а Лана проворчала:
– Вчера он, главное, разрешения войти не спрашивал.
– Он часто мне документы привозит, к нему охрана привыкла. Но больше не сунется, обещаю.
А Руслан уже шёл к нам бодрой походкой, прямой, точно палку проглотил, напряжённый. Озирался по сторонам, будто бы чего-то опасаясь, а я усмехнулся.
Эх, жаль, Лорд ещё в своём вольере. Может, пойти и выпустить? Чтоб точно уже этому придурку голову оторвал.
– А чего он руки за спиной держит? – насторожилась Лана, а я пожал плечами.
– Может, поясницу ломит?
Лана прыснула от смеха и закрыла лицо руками.
– Арманд, Лана, приятного аппетита, – сказал Руслан, как-то истерически улыбаясь.
– Короче вещай о цели визита, – направил Руслана в нужное русло, а тот кивнул.
– Арманд, я приехал поблагодарить твою жену. И извиниться.
– Чего-чего? – удивилась Лана, глядя на гостя во все глаза. – За что это благодарить-то? Я ничего не делала!
Я нахмурился, стараясь понять, что имеет в виду Руслан, но так ничего и не понял.
Руслан тем временем вытащил из-за спины руки, а я почувствовал, как внутри мгновенно вскипела и забурлила чистая и ничем не замутнённая ярость. Да какой там?! Ревность высшей пробы, такая оглушительная, что я даже испугался.
– Это ещё что такое, мать твою? – рявкнул я, глядя на зажатый в одной руке букет и прямоугольную коробку во второй. – Ты там не охренел?
Я рванул с места, хватая Руслана за грудки, а тот, точно щитом, прикрылся своими дарами.
– Арманд, пожалуйста! – выкрикнула Лана и схватила меня за плечи. Попыталась оторвать от Руслана, тянула на себя, только я не Лорд, меня так просто не удержишь.
– Я тебе ещё не успел морду набить за твои вчерашние фокусы, а ты новое творишь? Жить передумал?
– Шахов, остынь! – Рус дёрнулся, толкнул меня букетом в грудь, и обёрточная бумага жалобно зашелестела. – Я с добром пришёл, извиниться! И поблагодарить Лану. Да послушай же ты, псих!
– Даю тридцать секунд. После этого твои яйца будут висеть на самом высоком дереве.
Я выпустил Руслана, а тот бросил на меня мрачный взгляд и плюхнул букет с коробкой на край стола.
– Я вчера наговорил твоей жене кое-чего. Признаю, был неправ. Но если бы не Лана, не её отвага и реакция, твой пёс меня загрыз бы. Точно говорю, загрыз бы! Я себя героем фильма о фашистах почувствовал.
Жаль, что удержала.
– Надо было не говорить глупостей, и никто бы тебя не пытался загрызть, – вставила Лана, опасливо косясь на изрядно помятый букет. – Сам виноват!
– Я дурак иногда, случается со мной такая неприятность. Я от чистого сердца решил отблагодарить… у меня вчера вся жизнь перед глазами пронеслась, честное слово.
– Ты дерьма кусок, Рус, – заметил я, снова присаживаясь за стол. – Но твой поступок, честно признаюсь, удивил.
Руслан пожал плечами и улыбнулся. Ну, меня такими фокусами не проймёшь, но он казался искренним.
Ладно, пусть живёт.
– Там в коробке швейцарский шоколад, – пояснил Руслан. – Очень вкусный.
Я заметил, как загорелись глаза Ланы, когда она услышала о шоколаде, но постаралась не подать виду, насколько её обрадовал подарок.
– Лана, простите меня? Честно, я не хотел обидеть.
Лана махнула рукой и налила себе ещё яблочного сока.
– Приму это за согласие, – улыбнулся Руслан, а потом добавил: – Арманд, у меня дело к тебе, личное. Очень важно… это работы касается.
Лана встрепенулась, поднялась с места и, быстро собрав грязную посуду, ушла в дом. Моя умница.
– Проблемы какие-то, пока я в отпуске был?
Руслан отрицательно качнул головой и присел рядом.
– Нет, всё в полном порядке. Я просто хотел сказать, что решил всё-таки принять предложение французов.
Наши французские партнёры давно уже пытались переманить Руса, но он упорно держался за мою фирму.
– То есть ты решил уволиться?
– Арманд, ты же сам понимаешь, что после этой ситуации нам будет некомфортно работать вместе, очень некомфортно. А там новый опыт, новые знания, да и всегда я мечтал в Европе жить, а тут всё так сложилось.
Я задумался, понимая, что он кругом прав. Впрочем, я никогда не препятствовал его уходу, хоть Рус и был классным спецом. А сейчас я бы всё равно его уволил. Потому хорошо, что у него было, куда уйти.
– Хорошо, езжай к своим лягушатникам.
Руслан улыбнулся и поднялся с места.
– Спасибо тебе, Арманд Шахов, что умеешь слушать. Хоть и псих, конечно, но с тобой было классно работать. Спасибо… за всё.
– Слушай, вали отсюда. То, что я тебе не набил морду ведь ничего не значит. За это, кстати, тоже можешь спасибо Лане сказать.
– Да уж, смотрю, она хорошо на тебя влияет, – усмехнулся и сделал шаг назад. – Я действительно не самого высокого мнения о бабах, ты знаешь. Но в вашем с ней случае я готов признать, что нормальные женщины ещё где-то существуют.
– Надо просто шире на мир смотреть, а не сужать его до размеров доступной всем продажной дырки. Такое тебе моё напутственное слово.
Руслан засмеялся и, развернувшись на пятках, стремительно покинул мой сад.
И пусть придётся искать нового зама, я рад, что от Руслана всё-таки получилось избавиться с наименьшей кровью. Вот не зря он не нравился мне.
Когда он окончательно исчез, Лана пришла ко мне, обняла за шею и поцеловала в щёку.
– Ты самый лучший человек из всех, кого я знала в этой жизни. Ты прекрасен, Арманд Шахов, хоть и сам этого не понимаешь.
Эпилог
Лана
Год спустя
Наша жизнь состоит из случайностей. Шаг за шагом мы идём вперёд, оставляя за спиной себя, прежних.
Новая я родилась в тот момент, когда мой муж спустил всё, что мы имели, на миражи. Миражи оказались жестокими, но если бы не они, я бы никогда не узнала, что такое счастье.
Счастье… оно живёт во мне, искрит на кончиках пальцев, будоражит кровь и наполняет жизнь именно тем смыслом, которого так не хватало раньше. Оно наполняет мою душу гармонией, лечит раны прошлого и дарит уверенность, что всё это было не зря.
Счастье моё – просто жить с мужчиной, рядом с которым умирает страх. Мужчиной, однажды подарившим мне новую жизнь.
Я мало что сделала, чтобы заслужить это счастье, но я отдала всю себя Арманду, и он ни единым словом, ни малейшим действием не заставил меня об этом пожалеть.
Иногда с ним сложно. Он замыкается в себе, уходит за грань, где живут его призраки, а в его невозможных зелёных глазах поселяется пустота. В такие моменты я не трогаю его, не мешаю бороться с демонами, и Арманд, кажется, благодарен мне за это.
Но рядом со мной он снова научился спать, а я научилась жить, не оглядываясь по сторонам и не помня зла. Я простила всех, кто причинил мне зло, и Арманд, кажется, простил. Мы оба стали будто бы чище, и только ради этого стоило убегать по лесу однажды, вырывая с корнем прошлое из души.
Потому что со временем я поняла одну простую вещь: я не убегала от плохих людей. Я бежала к своему Арманду.
Сейчас я стою на той самой поляне, где год назад Арманд нашёл меня. Земля здесь поросла сорными травами и дикими цветами, а листва над головой стала ещё гуще. Присаживаюсь на корягу – кажется, ту же самую, что зажала когда-то Лорду лапу. Если бы я не спасла его тогда, если бы не потратила на это последние силы, подарила бы мне судьба Арманда? Наверное, нет. За всё в этой жизни нужно платить, а за счастье судьба берёт всегда самую высокую плату.
Мне нужно было потерять всё, почти ступить за жизненный горизонт, чтобы получить то, что имею сейчас. И пускай. Я готова пережить всё это вновь, я готова снова убегать прочь, цепенея от ужаса, лишь бы Арманд снова нашёл меня.
Время в лесу плывёт с другой скоростью, а в густом смолистом воздухе витают отголоски прожитых однажды эмоций. Я плохо помню тот день – он почти стёрся из сознания, но ощущение тепла от сильного мужского тела и надёжность его объятий окутывает меня шёлковым покрывалом, погружая почти что в транс.
Как жаль, что я многое забыла, но так тому и быть.
Я сжимаю в руке то, ради чего затеяла этот поход в лес, а пальцы подрагивают. Не знаю, как отнесётся к этому Арманд, как отреагирует… мы ведь никогда не обсуждали этот аспект семейной жизни. Просто потому, что я уважала память о потере, которая ядовитой занозой сидит в сердце моего мужа.
– Долго меня искал? – спрашиваю, спиной ощутив прожигающий взгляд зелёных глаз. Арманд подошёл очень близко и, как всегда, бесшумно.
– Я слишком хорошо помню дорогу к этому месту. – Арманд кладёт руки мне на плечи и слегка сжимает, массирует. – Устала?
– Нет, сегодня работы было немного… я не устала.
Арманд присаживается рядом, и я кладу голову на широкое плечо, прячась в этом моменте от всего, что тревожит меня.
– Я скучал по тебе, – шепчет в мои волосы, а я счастливо жмурюсь.
Одной этой фразы мне хватает для того, чтобы внутри разлилось томительное тепло, а пальцы начали дрожать ещё сильнее. Меня всегда разрывает на части, стоит Арманду сказать хоть что-то, добавив в голос эту невыносимую хрипотцу.
Можно ли так сходить с ума только от голоса мужчины? Как оказалось, можно.
А ещё мне очень хочется рассказать ему, как обстоят дела в нашей гостинице.
Мы открыли её с Армандом почти восемь месяцев назад, и вначале эта затея казалась авантюрой. Ну, кто будет оставлять своих животных в гостинице, когда всегда можно поручить их соседке или родственникам? Но мне хотелось сделать что-то хорошее, отдать частичку себя тем, кто слабее и чище нас, людей – животным.
Но неожиданно даже для нас от клиентов не было отбоя, и я пока ещё робко, но начала задумываться о расширении. Я любила животных, и они отвечали мне взаимностью. Занимаясь делами гостиницы, я чувствовала такой прилив энергии, такую радость, что готова была умирать от усталости, лишь бы дело жило и развивалось.
А ещё я очень хотела открыть собачий приют, и Арманд снова поддерживал меня: искал землю под застройку, и я знала, что для моего мужа нет ничего невозможного.
– Я хочу тебе кое-что показать. – Я смотрю на Арманда, а он удивлённо заламывает бровь, но не торопится о чём-то спрашивать.
А я, не в силах больше молчать о самом важном, раскрываю ладонь и протягиваю ему то, что обжигало мою кожу сильнее кислоты.
Тест на беременность, где на белом фоне начертаны две тонкие полоски.
Когда я утром сделала его, час потом сидела и смотрела на стену, не понимая, что с этим всем делать. Нет, наверное, рано или поздно это должно было случиться, просто почему-то не верила, что с нами.
– Что это? – смотрит на тест, а в глазах что-то странное мелькает.
Я снова пугаюсь, потому что вдруг вспоминаю, что скоро срок контракта истекает. А вдруг… а что если наша сказка на этом и закончится?
– Ты… беременная? – выдавливает из себя и сглатывает.
– Вроде бы, – передёргиваю нервно плечами и снова сжимаю кулак.
Нет, он не рад, он точно не рад! Мамочки…
Но Арманд разжимает мои дрожащие пальцы, и забирает у меня тест. Смотрит на него, хмурится, а я жду с замиранием сердца хоть одну понятную реакцию.
– Скажи хоть что-нибудь, – прошу, а голос дрожит.
– Я не могу, – криво улыбается и касается пальцами моей щеки. – Веришь? Я все нормальные слова забыл. У меня только маты в голове.
Его пальцы порхают по моей коже, оглаживают, изучают, а я замираю, впитывая этот момент в себя.
– Ты боишься, я вижу, – произносит, а голос тёплый-тёплый, словно пуховое одеяло. – Чего ты боишься? Что я окажусь куском дерьма и брошу тебя?
Вот как у него получается видеть меня насквозь?
– Не только этого. Больше всего я боюсь саму себя. Я так сильно тебя люблю, что иногда пугаюсь этого. Что это всё закончится боюсь, потому что контракт…
Я не могу перестать думать об этом дурацком соглашении, я не могу выкинуть из головы, что год истекает очень скоро, а после смерти Дмитриевского в прошлом месяце мы могли спокойно расторгать любые соглашения.
Дмитриевский… моё сердце до сих пор сжимается от воспоминаний, как плохо было тогда Арманду, как невыносимо было смотреть в его почерневшие от затаённого горя глаза.
– Ты помнишь, что сегодня ровно год, как я тебя нашёл? Помнишь, иначе не сидели бы сейчас здесь. – Его глаза горят диким первобытным огнём, а я снова вязну в них, как пчела в сиропе. – И никогда я не пожалею об этом. И тебя не отпущу. Слышишь меня?
Киваю, потому что сказать всё равно ничего не сумею. Горло сжимает спазм, и если попытаюсь вымолвить хоть слово, разрыдаюсь.
– Мы обязательно будем счастливы, несмотря на любое дерьмо, что ещё обязательно случится.
В его голосе сквозит уверенность, от которой я растекаюсь оплывшим воском.
– Ты обещаешь?
Арманд кивает и касается моих губ лёгким поцелуем.
– Однажды я зарёкся обещать, но с тобой рядом верю, что смогу абсолютно всё. Верь и ты. Это очень просто.
Арманд кладёт бережно в карман мой тест, будто защищая эту новую жизнь, что зародилась во мне, от всех бед и напастей. И я знаю, что точно так же будет всегда.
Отныне так будет всегда.
Потому что верить Арманду действительно очень просто.
Конец
