Текст книги "Оставить на память (СИ)"
Автор книги: Лина Ласс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Сколько лет вы с Джоанной женаты? – спросил Генри.
Пол задумался.
– Кажется, девятнадцать. Да, в этом году девятнадцать. – улыбнулся он.
Генри сел рядом с ним на диван и заглянул Полу в глаза.
– Как так получилось, что вы всё ещё вместе? Я не знаю ни одной такой крепкой пары.
Пол усмехнулся, и его взгляд размылся, будто окунувшись в воспоминании.
– Я тебе ещё несколько лет назад говорил, что основа для счастливого брака – это любовь. Но одной её будет мало. Брак – это такая же работа как и всякая другая. И над ней должны трудиться оба. Мои родители учили меня, что, если что-то в доме ломалось, не спиши выкидывать на помойку. Если вещь можно починить, лучше так и сделать, и она прослужит тебе ещё много лет. А выбросишь – будешь делать так всегда, постоянно. Смекаешь, о чем я? – он с прищуром посмотрел на Генри, надеясь увидеть в его взгляде понимание.
– Да, – кивнув, ответил Генри. – Думаешь, нас можно починить?
– А та самая основа… она есть?
В этот раз Генри промолчал. Нет, он так и не полюбил Марту, и думал, что с её стороны чувства также остыли. Это было видно по её взгляду – он стал равнодушным. Она больше не льнула к нему, и вообще старалась лишний раз не прикасаться. Ему даже стало казаться, что жена завела роман на стороне. Домой она часто приходила в приподнятом настроении, а дома становилась холодной и серьёзной. Телефон, который она раньше бросала где попало, теперь не покидал её рук. И каждый раз, когда раздавался звук сообщения, она с такой надеждой смотрела на экран и порой улыбалась… совсем как ему когда-то.
Но Полу он не хотел говорить о своих подозрениях, чтобы не очернять понапрасну жену без каких-либо доказательств.
– Кажется, то, чего я так боюсь, рано или поздно, но станет неизбежным. По правде говоря, я хочу поговорить с Мартой уже давно, но что-то всегда останавливало, будто я надеялся, что всё само собой рассосётся. И перед тобой неплохо бы извиниться. Я ведь тебя разочаровал? – Генри посмотрел на Пола.
Гитис только хмыкнул. Войт не сомневался, что из-за того, что он обрёк Марту на несчастливый брак, друг его не жалует. Он поставил пустой стакан на журнальный столик и поднялся с кресла.
– Уходишь? – спросил Пол, удивлённо подняв бровь.
– Не хочу откладывать ни на миг. Надеюсь, ты меня не осуждаешь.
Пол привстал, чтобы попрощаться.
– Разве что самую малость, – проворчал он. – Но я надеюсь, что, как взрослые люди, вы разойдётесь мирно.
Он пожал руку Генри, прощаясь. Они уже не увидятся – утром Гитис улетал обратно в Штаты. Войт вышел из его номера в удрученном состоянии. Ноги еле несли его по коридору к лифтам. Он волновался, ведь, придя домой, если застанет Марту ещё не в постели, им предстоит важный разговор.
В просторном холле отеля было пустынно. Его шаги гулким эхом отдавались от мраморных стен. Он вышел к стойке регистрации, когда услышал, что его окликнули.
– Мистер Войт? – это была молоденькая миниатюрная брюнетка, одетая в форму отеля. На блестящем бейдже сверкнуло имя Лора. Она смущенно улыбалась, держа в руке телефон. – Простите, мистер Войт. Я ваша большая поклонница.
Она неуверенно подошла ближе, так что Генри увидел румянец на её щеках.
– Вы не против сделать со мной селфи? Нам вообще-то запрещено просить о таком наших постояльцев, но сейчас поздно, руководства нет на месте, и, уверяю вас, я не буду размещать фото где-то. Хотела бы оставить себе на память.
Генри никогда не отказывал своим поклонникам, но сейчас был не в том настроении, чтобы улыбаться на камеру. Но Лора смотрела на него с таким искренним восхищением, что он согласился.
– Я не ваш постоялец, так что можете выкладывать фото, где пожелаете, – улыбнулся он.
Глаза девушки радостно распахнулись. Она подбежала к нему, встав поближе. Войт приобнял её за плечи, а Лора направила на них камеру. И в тот миг на экране телефона Генри заметил высокую женскую фигуру, прошедшую за ними в сторону лифтов. Её каблучки звонко чеканили каждый шаг. Лица он не заметил, оно было склонено к телефону, и рыжие волосы, которые его прикрывали, блеснули в мягком свете люстры, привлекая его внимание. Что-то в этой фигуре показалось Генри знакомым. Походка, осанка или широкий шаг? Сердце пропустило удар.
Лора щебетала благодарности, но он уже не слышал её, в ушах стоял шум сердцебиения. Он обернулся, заметив как женщина завернула за угол в коридор. Не раздумывая он ринулся за ней.
«Не может быть! Это не она!»
Генри выбежал в коридор в тот момент, когда его мираж зашла в кабину лифта. Он должен был удостовериться, что это не она. Или подтвердить своё подозрение. Створки дверей уже закрывались, и, подбежав, он заметил лишь линию плеча и тонкие кисти рук, держащих телефон. Лишь в воздухе остался пудровый аромат духов.
Он застыл перед лифтом, пытаясь по крошечным деталям, которые заметил, припомнить, было ли что-то общее в этой женщине и той, которую он так безрезультатно искал. Он жал кнопку вызова, пытаясь остановить лифт и понимая, что это бесполезно. На экране над дверью отсчитывались этажи. 2, 3, 4. Генри ждал, не сменится ли цифра снова, но она оставалась неизменной. Четвёртый этаж. Отель большой, на каждом этаже по крайней мере полсотни номеров.
– Лора? – он выбежал в холл к стойке регистрации. Его поклонница была на посту. Она подняла голову, услышав своё имя, и удивлённо уставилась на него. – Та женщина, что прошла сейчас к лифтам. Вы заметили её? – девушка кивнула. – Она здесь живёт?
– Да, сэр. Это наша гостья, – голос Лоры вдруг стал напряженным. От былой застенчивости не осталось и следа.
– Мне показалось, что это моя знакомая. Можете сказать, в каком номере она остановилась?
– Сэр, покой наших гостей для нас в приоритете, – Лора чеканила слова как по учебнику. – Мы не можем распространять такую информацию.
Он с взглянул на неё, удивившись такому изменению в её поведении. Но тут же всё понял, когда заметил, как к ним подошёл мужчина в такой же форме – наверняка её менеджер.
– Какие-то проблемы, сэр? – мужчина выжидающе посмотрел на Генри. На лице Лоры Войт заметил выражение сожаления, когда она одними губами произнесла "простите".
– Нет, никаких проблем, – Генри кивнул и направился к выходу. Он не сомневался, что вопреки всем правилам девушка бы назвала ему номер комнаты, если бы рядом не ошивался менеджер. Но как теперь узнать? Он должен был убедиться, что ему только показалось. Что эта женщина не она. И пока он не удостовериться, не почувствует покоя. Внутри всё напряглось и дрожало от нетерпения.
Сейчас поздно. Та, которую он принял за Нику, должно быть, отправится в постель и не выйдет из отеля до утра. Что же, он будет караулить всю ночь у входа? К Полу вернуться он не мог. Пришлось бы объясняться, и его друг чего доброго послал бы его к чёрту, если бы узнал, что Генри до сих пор видит в каждой рыжеволосой женщине его "норвежскую тайну".
На улице нервная дрожь стала постепенно проходить. Генри оглянулся на здание, вглядываясь в окна, где горел свет, пытаясь понять, где может быть объект его внимания, хотя понимал, что ничего не разглядит из-за плотных штор. Он напрочь забыл, что ещё несколько минут назад собирался ехать домой и объясняться с Мартой. Его мысли теперь были захвачены только одним – он должен убедиться. Должен! Торчать на улице до утра он не мог, но и терять вход из виду не хотел.
«Ты сошёл с ума. Выпил, а теперь тебе мерещатся призраки», – Войт тряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей, – «Это уже чистой воды сталкинг, и попахивает сумасбродством. Это не может быть Ника. Как бы ей здесь оказаться»? Хотя, по сути, что он мог знать о ней за последние пять лет? Как повернулась её жизнь за это время? Кто она теперь? С кем?
Генри заприметил открытый бар через дорогу. Он пересёк улицу и зашёл в темное помещение. Заказал крепкий кофе, чем немало удивил бармена, не привыкшего к таким заказам. Войт занял столик у окна, откуда открывался неплохой вид на вход отеля.
«Всего лишь несколько часов. Я удостоверюсь, что это не она, и со спокойной душой отправлюсь домой».
Борясь со сном, заказывая чашку за чашкой, он просидел в ожидании пару часов, иногда ненадолго погружаясь в забытье, но стараясь не упустить никого, кто выходил бы из здания через улицу.
В баре было тихо, к двум часам ночи немногочисленные посетители разошлись.
– Сэр, мы закрываемся, – бармен подошёл к его столику. Они были в зале одни. – Могу сделать для вас последний заказ. Может, на этот раз что покрепче? – молодой человек с искренней улыбкой смотрел на него сверху вниз.
Дружелюбный малый, подумал Генри. Будет просто договориться. Из кармана брюк он достал бумажник и, отсчитав несколько банкнот, протянул парню.
– Вот, составь мне компанию до утра.
Бармен раздумывал, уставившись на довольно приличную сумму в руке Генри.
– А! Какого чёрта! – парень махнул рукой. – Завтра не моя смена. И когда я ещё смогу выпить с Генри Войтом? – Он сунул в карман купюры, запер дверь и, взяв из-под прилавка бутылку бренди, подсел к Генри за столик. Войт отказался от крепкого, предпочтя пить кофе. Они разговорились. Сэм, так звали бармена, оказался приятным малым, много шутил и не лез в душу. Зато рассказал Генри много баек про своих посетителей, упомянув, что однажды даже разнимал драку с участием Мартина Фримена, выпивавшего у них в баре.
– И всё же, мистер Войт, что за странная просьба составить вам компанию? – Сэм выпил уже достаточно, чтобы развязался язык, и он стал любопытничать.
– Я должен кое в чём удостовериться.
– Поэтому вы вот уже несколько часов неотрывно наблюдаете за тем отелем? – Сэм проследил за взглядом Генри. А парень оказался внимательным. – Не моё это дело, мистер Войт, знаю, но если это адюльтер, то мне жаль, – он вскинул руки.
Генри только горько усмехнулся.
– Не в этом дело, – ответил он, вертя в руках опустевшую чашку. – Мне явился призрак из прошлого.
Сэм даже насторожился.
– Настоящий призрак? Как в фильме с Патриком Суэйзи?
– Нет, конечно. Просто кое-кто о себе напомнил. Или у меня просто разыгралось воображение.
Уже стало светать. Гасли фонари, и в сумерках улицы приобретали серый цвет. Автомобильное движение стало потихоньку восстанавливаться. А значит, и постояльцы отеля станут просыпаться. Но с чего он взял, что она появится? Что, если эта женщина захочет весь день провести в номере, не покидая его? Или вдруг он уже упустил её из виду, и ей как-то удалось незаметно выскользнуть из здания? Тогда он отыщет его маленькую поклонницу с ресепшена и добьётся от неё ответа.
Ещё через час ожидания, когда даже Сэм задремал, положив голову на стол, он увидел как у отеля припарковался черный внедорожник. Водитель, крепкий высокий мужчина, вышел из машины и направился ко входу. Через минуту двери отеля распахнулись и тот же мужчина вывел за руку маленькую черноволосую девочку. Он открыл заднюю дверь внедорожника и бережно усадил ребёнка на сиденье. Но только Генри подумал, что сейчас они уедут, как увидел то, чего так долго ждал.
Она вышла следом из отеля, одетая в элегантное зеленое платье. Медные волосы были тщательно уложены, в одной руке она держала сумку, а другой набирала сообщение на телефоне. Взгляд был прикован к экрану, но она подняла голову, прежде чем сесть в машину. Она обернулась в сторону бара, но вряд ли заметила с такого расстояния, что за ней кто-то наблюдает.
Генри пронзило током. Время будто остановилось.
Её глаза.
Её лицо.
Ника!
Ни о чём больше не думая он рванул к выходу. Дернул дверь. Заперто. Конечно, Сэм ночью закрыл заведение. Возясь с замком, Генри терял драгоценные секунды, и когда ему удалось выбежать на улицу, внедорожник тронулся с места. Войт было кинулся следом, но машина быстро удалялась по пустой улице и вскоре скрылась за поворотом.
Он смотрел ей вслед и готов был прыгать и смеяться как мальчишка. Несмотря на то, что она ускользнула у него из-под носа, Генри почувствовал невероятное облегчение. Она здесь. Он нашёл её.
Глава 11
Не выспавшийся, в несвежей рубашке и со щетиной на лице, Генри напугал Лору, когда внезапно возник перед ней этим утром. Вчера вечером, он, хоть и показался ей уставшим, выглядел гораздо лучше чем сейчас. Когда она, окончив смену, вышла из отеля, он подскочил к ней из-за угла и, схватив за руку, развернул к себе. Девушка вскрикнула от неожиданности.
– Мистер Войт? – на её лице отобразился испуг вперемешку с удивлением.
– Лора, мне нужна ваша помощь.
– Если вы опять с тем же вопросом, то мой ответ вам известен… – начала она.
– Можете не называть мне номер вашей гостьи. Я только должен был убедиться, что она та, за кого я её принял, – глаза Генри сверкали лихорадочным блеском. – Но мне нужна информация другого рода. Давно она у вас живёт?
Лора, наконец придя в себя, выдернула руку из его хватки и одернула жакет.
– Мистер Войт! Выдав какую-либо информацию о наших постояльцах я рискую потерять свою работу. И то, что я ваша поклонница, не может ставить вас в какое-либо привилегированное положение.
Она храбро вскинула подбородок, смело смотря ему в глаза. Генри понял, что переборщил, потому решил действовать по-другому. Он отступил на шаг и изобразил самое раскаивающееся лицо.
– Простите, что заставил вас так думать, Лора. Я и вправду повёл себя нечестно. Понимаю, ваша репутация на кону, – он заметил, как смягчилось её лицо, и ложь так и полилась из его уст. – Дело в том, что эта женщина актриса, которую я просто мечтаю заполучить в свой новый фильм. Я очень давно добиваюсь с ней встречи, но вот незадача – она почти недоступна. Это настоящий подарок небес, что она здесь, в Лондоне. И вы бы мне невероятно помогли, если бы просто сказали, когда её можно застать.
На лице Лоры промелькнула тень сомнения.
– Она актриса? – спросила девушка.
– У себя на родине, в России, она вторая Николь Кидман, – Генри подумал, не перестарался ли, но похоже, Лора поверила. Она заметно расслабилась и даже одарила его слабой улыбкой.
– Она гостит у нас уже больше недели. Каждый день, утром, её забирает машина. Иногда она уезжает одна, тогда возвращается в отель после семи. А иногда берёт девочку с собой, но привозит её днём, после полудня.
– Она гостит с мужем? – этот вопрос тревожил Генри больше всего. Он не хотел даже думать, что Ника могла вернуться к этому тирану.
– Нет, только с дочерью и няней.
Вначале Войт упустил из внимания ребёнка. Когда он увидел выходящую из отеля Нику, все остальные действующие лица отступили на второй план. Даже когда Лора упомянула "девочку", он пропустил это мимо ушей. Но теперь он услышал слово "дочь" и будто завис, осознавая. Когда он увидел малышку, ему и в голову не пришло, что она и Ника связаны родственными связями. Но сейчас легкий холодок прокатился по спине. Генри в тайне надеялся, что в её жизни не найдётся мужчины, который смог бы её заинтересовать. Свою роль играла обида, которую он испытывал за то, что она исчезла без следа. Как и после той единственной ночи их близости, в нём играло чувство собственности. Он не хотел делить ее ни с кем, не желал, чтобы какой-нибудь мужчина ещё к ней прикасался. Но ведь она и вправду могла простить своего мужа и вернуться к нему. Или встретить более достойного мужчину.
«Ты в мои планы не входишь».
Эта фраза тогда уязвила Войта. Значит, несмотря на то, что она раскрылась перед ним, обнажая душу, а затем и тело, была податлива в его руках и стонала от ласк, она не хотела видеть его в своей жизни. А вот ребёнок в эти планы вписался.
– Дочь, – прошептал он сам того не понимая. Потом, словно пробудившись ото сна, взглянул на Лору, поблагодарил её и побрёл прочь. Если у Ники теперь своя жизнь, семья, стоило ли в таком случае беспокоить её? Кем они стали друг другу? И были ли кем-нибудь? Всего один день, всего одна ночь, а он готов заявить на неё какие-то права, хотя сам по своей воле женился на другой.
По крайней мере она жива и зорова. Разве это не единственное, что он хотел узнать? Тогда ему больше нечего здесь делать.
Он уже думал поймать такси, но голос Лоры его остановил:
– Мистер Войт, постойте.
Генри обернулся.
– Если вы хотите её… кхм, подкараулить, лучше отужинайте в нашем отеле часиков в восемь, – и весело подмигнув ему, она развернулась и пошла своей дорогой. Значит, Ника ужинает здесь же. Соблазн обнаружить своё присутствие в её жизни вновь вернулся к нему. Он просто получит объяснение, убедится, что у неё всё хорошо, и исчезнет с её радаров, забыв о ней теперь уже навсегда.
Генри ещё раз мысленно поблагодарил Лору, глядя ей вслед, и улыбнулся. Он остановил кэб и, назвав адрес своего дома, откинулся на сиденье. Голова начала гудеть от недосыпа, ведь он бодрствовал всю ночь. Вдруг вспомнил, что оставил спящего Сэма одного в баре и понадеялся, что у парня не будет неприятностей из-за того, что он выпивал с ним всю ночь напролёт. Надо было его проведать.
От мерного движения автомобиля глаза закрывались сами собой, и Генри не заметил как заснул. Ему снились зелёные глаза, улыбка и отблеск света на обнажённой коже. Он пытался ухватиться за этот призрачный обаз, но он ускользал, тая в его руках. Войт не хотел, чтобы сон кончался, так он был сладок, но кто-то тронул его за плечо.
– Мистер, приехали, – басовитый голос таксиста окончательно разбудил Генри. Войт продрал глаза и увидел за окнами свой дом. Он расплатился и прошёл на крыльцо. В доме было тихо. Он позвал жену, но ответом ему была тишина. На кухне его ждала записка.
«Утром лечу во Флоренцию. Буду дома в пятницу».
Вот так, на листке бумаги ровным аккуратным подчерком, чтобы он не смог никак ей ответить. Так Марта наказывала его, отказываясь звонить на телефон или присылать сообщение в мессенджере. Он бы не удивился, узнав, что его номер она уже внесла в чёрный список.
Он поднялся на второй этаж, принял душ и завалился на кровать. Едва его голова коснулась подушки, как крепкий сон навалился на него. В этот раз его не преследовали волнующие образы, его окружала темнота. И в темноте он проснулся. Солнце уже село. Голова всё ещё гудела, а плечи ломило, будто он таскал тяжести. Генри схватил телефон. Время показывало половину девятого.
-Чёрт! – он вскочил с кровати и бросился в гардероб. Собравшись за пять минут, он выбежал к машине и завёл свой БМВ. Тяжелый беспробудный сон сорвал все планы. Генри не знал отчего, но ему хотелось предстать перед Никой в лучшем виде, будто он спешил к ней на свидание. Вместо этого он надел что под руку попалось, не побрился и даже не привёл волосы в порядок, которые теперь торчали в разные стороны. Впечатлить – вот что ему хотелось. Предстать перед ней успешным и полным сил, будто в его жизни всё хорошо. Но так ли это?
Он гнал по тёмным улицам, наплевав на правила дорожного движения, лавировал среди плетущихся машин и через рекордные тридцать минут был на месте. Войдя внутрь, он пересёк холл и прошёл к ресторану, расположенному в другом конце зала.
– Простите, сэр, – его жестом остановил метрдотель, высокий лысеющий мужчина с отменной выправкой. – Я не могу вас пропустить.
Генри нахмурился, смерив того взглядом.
– Меня ждут, – солгал он.
– К сожалению, дресс-код нашего заведения подразумевает определенный стиль, – мужчина оглядел Генри, одетого без изыска. – Увы, без пиджака я не могу пустить вас в зал, – его вид был непреклонен.
Генри заглянул за спину метрдотеля, взглядом выискивая фигуру Ники. Он сразу узнал её изящный силуэт. Она сидела к нему спиной, одетая в маленькое чёрное платье, волосы были подобраны, открывая тонкую шею. Голову она чуть склонила набок и водила пальчиком по краю бокала с красным вином, внимательно слушая, что говорит сидящий напротив неё мужчина. Её собеседник был средних лет, с крупными чертами лица и проседью в волосах. Он что-то увлечённо рассказывал Нике, резко жестикулируя и посмеиваясь.
Генри почувствовал укол ревности. Как она могла так спокойно ужинать, явно получая от компании удовольствие, в то время как он внутри клокотал от необъяснимого раздражения. И кто этот мужчина? Её муж? Нет, Лора сказала, что она живёт здесь без него. Друг? Любовник? От досады Войт так крепко сжал челюсти, что разболелись зубы.
Он развернулся и прошёл обратно в холл. За колонной, в углу потемнее, он уселся в мягкое кресло и стал наблюдать за выходом из ресторана. Элегантно одетые люди входили и выходили из его дверей. Дамы были в коктейльных платьях, а мужчины, как и положено, в пиджаках. Будь неладен этот дресс-код!
Генри оглядел себя – рубашка из лёгкого денима, брюки чиносы и кеды. Куда ему сейчас до этих вышколенных яппи, ужинающих в стенах этого отеля? В ожидании он заказал в баре виски. Крепкий напиток обжёг горло и помог немного привести мысли в порядок. Что было бы, попади он сейчас в зал и представ перед Никой. Как бы она повела себя? Удивилась бы? Наверняка. Но была бы рада? Генри был не уверен. И перед своим спутником пришлось бы объяснять, откуда они знают друг друга. Всё же хорошо, что его не пустили к ней. Лучше застать её одну и с глазу на глаз получить все ответы. Он только надеялся, что она не поведёт этого мужчину в свой номер.
Минут через двадцать мучительного ожидания он увидел их обоих, выходящими из ресторана. Ника опиралась на руку своего спутника и улыбалась, слушая его россказни. Генри хотелось слиться со своим креслом, чтобы не быть замеченным, но эти двое даже не смотрели в его сторону. Они остановились посреди холла, мужчина взял Нику за руки и дважды поцеловал её в щеки. До Генри донеслась фраза "Au revoir", и кавалер Ники прошёл на выход. Она наблюдала через стеклянные двери, как тот садится в подъехавший дорогой автомобиль, и с улыбкой помахала на прощание.
Вот он, его шанс!
Он двинулся вслед за Никой, когда она прошла к лифтам. Ковры, устилавшие пол, скрадывали звук его шагов, но она будто не замечала, что кто-то за ней идёт. Шлейф дорогих духов стелился за ней, а Генри почувствовал себя завороженным, наблюдая за её гордой осанкой и за тем как легко покачиваются её бёдра. Со спины в этой уверенной роскошной женщине он никогда бы не узнал ту затравленную и несчастную девушку, утопающую в его свитере и плачущую над своей ужасной судьбой.
Двери лифта открылись, выпустив других постояльцев, и она зашла в кабину, так и не повернувшись лицом к тому, кто шёл за ней шаг в шаг. Она была так близко! Можно было протянуть руку и коснуться плеча, но Генри не посмел. Его голова кружилась от такой близости.
– Ника, – его охрипший от волнения голос глухо прозвучал в тесном помещении лифта. Её спина вдруг выпрямилась как струна, а плечи напряглись. Как во сне она неуверенно обернулась. Зелёные глаза были широко распахнуты, а дыхание стало частым, будто ей не хватало воздуха. Она побледнела и покачнулась, уцепившись рукой за его рубашку. Генри почувствовал, как она медленно сползает на пол и обнял её, пытаясь удержать на ногах. Но Ника уже потеряла сознание. Глаза были закрыты, а тело обмякло.
Какую угодно реакцию он мог ожидать, но только не эту. Генри придерживал её тело, такое хрупкое, и вновь ощутил те же чувства, когда только прикоснулся к ней пять лет назад. Трепет перемешался с испугом. Когда лифт остановился на четвертом этаже, он подхватил её на руки и, выйдя из кабины, уложил её на стоящую в коридоре софу. Коридор был пуст, просить о помощи было некого, и Войт слегка похлопал её по щеке.
Ресницы на её лице задрожали, Ника испустила слабый стон и открыла глаза. Увидев Генри, склонившегося над ней, он резко вскочила на ноги и отвернулась от него, закрыв лицо руками. Она что-то бормотала на русском, но слов было не разобрать.
– Я знал, что ты будешь удивлена, но падать в обморок… – Генри встал за её спиной, пытаясь понять, что она чувствует. Ника убрала с лица руки и медленно повернулась к нему. Её глаза покраснели, будто она сдерживала слёзы.
– Генри, – прошептала она слабо, и Войт услышал дрожь в её голосе. – Что ты здесь делаешь?
– Я хотел задать тебе тот же вопрос, – он приблизился к ней вплотную, так что почувствовал исходящее от неё тепло. – Мне казалось, что ты сбежала обратно в Россию. Или в Австралию. Или в Китай. Ах, да, я забыл. Я понятия не имею, куда ты пропала. Ведь ты не оставила никакой записки. – Он не заметил как повысил голос, почти перейдя на крик. Теперь он чувствовал внутри гнев и обиду. Они клокотали в нём, путая мысли, и даже её виноватое лицо с застывшими слезами только подстёгивали эти чувства. Ника сжала губы, её плечи поникли. Она стояла перед ним будто перед палачом и молча выслушивала брошенные ей обвинения, даже не пытаясь вставить слово. – Знаешь, что я испытал, когда узнал, что ты без следа исчезла даже не попрощавшись? Это было похоже на предательство. Мы вроде как стали друзьями? Или тебе было наплевать? Да, вспомнил. Я не входил в твои планы. Но тебе что, чужда простая человеческая вежливость? За пять лет, раз ты жива и здорова, ты не могла бы просто прислать весточку? Хоть слово?
Генри навис над ней, тяжело дыша. Как долго он ждал, чтобы получить объяснение! А она лишь молчала, опустив глаза. Ему даже захотелось ударить её по щеке, чтобы получить хоть какую-то реакцию.
– Как ты нашёл меня? – проговорила Ника.
– Случайно увидел. Но, как погляжу, ты хорошо проводишь время в приятной компании, – уже спокойней произнёс он и тряхнул головой. Что с ним такое? Его бесило её отрешённость, её молчание и то, что она даже не пыталась никак оправдаться или извиниться. Она не была рада их встрече, это ясно. Вот и всё, что он получил. Она не испытывала сожаления, но напугать и шокировать ему её удалось. Ника продолжала стоять молча как на плахе, слегка пошатываясь, пытаясь удержать равновесие на высоких каблуках.
– Твоё молчание о многом говорит… Глупая была затея пойти за тобой, – он порывисто провёл рукой по взъерошенным волосам и тряхнул головой. Нике, похоже, были совершенно безразличны его переживания. Он как последний дурак искал эту женщину, надеясь все эти годы узнать о её судьбе. И, надо было давно уже признаться себе, это не давало ему спокойно жить.
Генри повернулся к ней спиной и зашагал прочь. Зря он сюда явился. Вместо объяснений он получил только ноющую боль в груди и её молчание. Хотелось забыть эти два дня, как страшный сон. Он испытал острую потребность напиться до потери сознания. И тогда из головы уйдёт и Ника и воспоминания о ней. И может быть за ними последует тяжесть, которая сейчас легла на его плечи. Он пересёк коридор и не дождавшись лифта, открыл дверь, ведущую на пожарную лестницу. Вот так, он оставит её позади, а, вернувшись домой, избавиться окончательно от того, что до сих пор напоминает ему о ней. Когда Генри вышел на улицу, его взгляд упал на бар, из окна которого он вчера наблюдал за отелем. Зайдя внутрь, он попросил две бутылки скотча.
К чёрту эту русскую! К чёрту его жену! К чёрту студийных боссов! Беда не приходит одна. Разочарование сменяется разочарованием. Напиться – это было его спасение, хотя бы на сегодняшнюю ночь. А дальше будь что будет – Генри придержится первоначального плана. Когда Марта вернётся домой, он объяснится с ней, соберёт вещи и съедет из своего дома. Оставит ей всё, что она пожелает. Откупится, если понадобится.
Но выйдя за порог бара застыл как вкопанный. Перед ним стояла Ника. Босая, она держала в руках туфли, раскраснелась и часто дышала. Неужели бежала за ним? Но почему? Ника посмотрела на бутылки, которые он взял в баре, и во взгляде её промелькнуло что-то похожее на жалость.
– Не уходи! – она двинулась к нему, но Генри отступил. – Прошу тебя. Дай мне несколько минут, – в её глазах уже была настоящая мольба, и Генри дрогнул. – Ты хочешь объяснений? Я отвечу на все вопросы. Но пожалуйста, не уходи.
Она ждала его решения, жадно вглядываясь в его лицо, и Войт уступил.
– У тебя пять минут.
Она тут же рванула к отелю и через мгновение скрылась за его дверьми. Пока её не было он подогнал свою машину к входу. Он не будет разговаривать с ней в публичном месте. Чего доброго опять сорвётся, а если он захочет прикрикнуть на неё, то пусть рядом не будет свидетелей. Генри отсчитывал минуты на своем Hublot, напряжённо сжимая руль, и через семь минут Ника, озираясь, вышла из отеля. Он просигналил ей и она запрыгнула в его машину. Маленькое черное платье и шпильки сменились худи и кроссовками, украшения были сняты, а волосы убраны в хвост. Но пудровый аромат духов она снять не могла, и салон заполнился головокружительным запахом.
Генри вновь отметил, что в чёрном маленьком платье она не была похожа на ту женщину, которая взолновала его впервые. В ней появилась изысканность и утонченность, которую Генри раньше не видел. Некая жеманность в её движениях, когда она опиралась на руку своего кавалера, вновь сменилась нервозными жестами, какие Генри отметил в ней ещё несколько лет назад. Сейчас от элегантной леди не осталось и следа – рядом с ним сидела затравленная лань.
– Пристегнись, – бросил Генри, и Ника тут же послушно натянула ремень. Сейчас он не гнал, а ехал размеренно. Теперь спешить было некуда. Она не задавала вопросов, куда они направляются, и Войт тоже молчал. Но напряжение между ними почти выбивало искры. Руль скрипел в его руках, так крепко он его сжимал, а Ника смотрела перед собой, погружённая в себя, сцепив в замок руки. И только когда Генри притормозил у своего дома, она посмела оглянуться вокруг.
Они оказались в пригороде на пустынной улице, темноту ночи которой освещали жёлтые фонари. В большом каменном доме, перед которым они припарковались, не горели окна, но крыльцо освещалось одной единственной лампочкой. На небольшой лужайке чьей-то заботливой рукой были высажены цветы. Этой ночью было тихо, только стрекотали сверчки и сердце отдавало в голове гулким стуком.
– Где мы? – Ника подала голос впервые за всю поездку, выйдя из машины.
Генри достал бутылки скотча, которые кинул на заднее сиденье, и пробормотав "у меня дома", прошёл прямо к двери. Ника догнала его у крыльца.
– Но… как же твоя жена? – замялась она.
Значит, она следила за его личной жизнью. Знает, что он женат. Просматривала сводки светских новостей или сплетни в соцсетях? Но она следила за ним, держала на виду. Зачем? Из любопытства?
Он окинул её взглядом и молча толкнул дверь. Внутри Генри нащупал выключатель, и холл озарился неярким светом. Он проводил Нику на кухню, достал два стакана и разлил скотч. Один стакан он придвинул в её сторону, а сам, отхлебнув, продолжал следить за ней, отмечая каждый взгляд, каждое движение и жест.
