Текст книги "По ту сторону Зла (СИ)"
Автор книги: Лина Куриленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
Глава 4
Спала я на удивление хорошо. В голове прочистилось, настроение оказалось даже приподнятым. Но алеющее объявление на доске возле столовой живо смело мой настрой, как весенняя полноводная река сметает хлипкие плотины.
"Внимание адептам!
На неопределенное время, в корпусах и вне их, запрещается пользоваться порталами, личными и общественными.
Ректор ВМА"
И витиеватая роспись, алым порезом перечеркнувшая мое утро. Резко перехотелось есть, а в горле пересохло, будто я шла не через столовую, а пустыню Джабиб.
– Идей не появилось? – спросила Шайя, ни к кому конкретно не обращаясь. Я молча отодвинула от себя тарелку с едой. Испортят настроение, а ты голодай потом.
– Вообще, у меня есть одна. – с заметным трудом выдавил из себя Марк, слегка бледнея и ставя кружку на стол – Но она требует пару дней подготовки.
Я подняла глаза на своего сокурсника. Вот уж от кого я не ожидала инициативы... Марк и Анжей были похожи, многие принимали их за братьев. Оба – уроженцы северных земель, высокие, с красивыми, хоть и немного грубыми, чертами лица, черными короткими волосами. Парни нашего курса пользовались популярностью у девушек всего потока. Но если Анжей принимал внимание с благосклонностью, то Марк наоборот – сторонился излишне активных поклонниц, предпочитая отдать свое сердце неизвестной за стенами Академии. Да и вообще отличался скромностью и молчаливостью, с лихвой компенсируя нашего общительного Анжея.
– Я вот прям даже не знаю, что могло прийти тебе в голову. – я все-таки придвинула к себе тарелку с едой. – И даже больше скажу – я не уверена, что это нужно делать.
– Зато я уверен. Пока мы были там – ты была нормальная. Один вечер без компании демона – и ты похожа на ходячий, вечно мерзнущий труп. Два дня – максимум, что тебе можно позволить.
– Увлекся демонологией? – я хмуро глянула на сокурсника.
– Провел пару плодотворных часов в библиотеке. И у меня есть пара вопросов к твоему демону, которые ты ему задашь сама.
– Да не мой это демон. – зло, но очень тихо, прошипела я. – Я просто захотела ему помочь! Жалко стало, понимаешь? Это. Просто. Жалость!
Я поднялась, бросив недоеденный завтрак, и поплелась в аудиторию. Дался им этот демон! Ну почему они так хорошо меня знают? И почему им нужно озвучивать очевидное? Да, проклятый демон мне нравился. Нравилось, что он снился мне, ныряя в бирюзовые воды теплого подземного озера в купальне. Но я отчаянно противилась этому ощущению, не желая втягивать себя во что-то подобное. Как будто холодное, липкое предчувствие беды пыталось меня отвратить.
На полпути меня догнал мой курс. Ну и черт с ними, пусть думают, что хотят. Арман точно ни о чем не узнает. Я просто ничего не скажу ректору, запрет на порталы останется и демон наверное забудет, что кто-то наконец поверил ему и захотел помочь. Марк молча сунул мне в руки листок со скопированным из книги текстом. И я, забившись на самую дальнюю лавку в аудитории, углубилась в текст, пока преподаватель объясняла нам общие принципы магии.
"Цхиале – Нить Судеб, в переводе с языка демонов. Незримая связь, близкая по влиянию на брачный обряд эльфов, соединяет пару. Создать ее может один из пары, но только при согласии второго цхиале обретает полную силу. Если же партнер не готов ответить взаимностью – связь сильно мучает своего создателя, отголосками доставая до предмета любви. При дальнейшем отсутствие ответа связь распадается через пару месяцев.
Признаки образования связи, при двухстороннем согласии – полное ощущение чувств и отголосков мыслей партнера.
Признаки образования связи при неприятии одной из сторон – нарастающая боль у создавшего. У принимающего нарушается сон, аппетит и настроение. При владении магией наблюдается расстроение магических потоков и помутнение ауры. Через несколько дней, после естественного отмирания цхиале, все нормализуется."
Я очень тихо сминала листок в руке, добавляя немного магии, пока он не превратился в пыль. Вот оно что – Марк додумался проверить мою ауру и почитать о демонах. Теперь я точно никуда не пойду. Пусть хоть сдохнет там, мерзкий, лживый демон! Значит, все мои мысли, сны и кошмарные чувства – плод воображения Армана, но никак не мои. Хотя нет, я туда вернусь и затолкаю ему эту нить в...
– Адепт Пийская! Извольте держать в руках ваши способности. – Ирисса фон Амана славилась зорким взглядом и я быстро стряхнула пыль с пальцев. Еще я не хватало из-за демона заслужить порицание преподавательницы одного из основных предметов. Убедившись, что я уделяю предмету все свое внимания, профессор продолжила. Сегодня у нас были ментальные воздействия, что вообще не было моей сильной стороной. И увы, таких студентов у нас спрашивали на порядок чаще.
– Адепт Пийская, будьте любезны сюда. – фон Амана указала мне на место возле ее стола. – Будем пробовать сначала с вами.
Я спустилась с задних рядом, послушно встав, куда мне было указано. Прекрасно, я прослушала, о чем она говорила...
– Мои мысли максимально открыты, это будет начальный уровень... – фон Амана села ко мне лицом, открыв книгу с закрытой обложкой на выбранной странице. – Лина, вам нужно попробовать увидеть, что именно я читаю. Концентрация и расслабленность. И верьте, однажды у вас получится на приличном уровне.
Я привычно собрала волю в кулак и попыталась сконцентрировать свое желание на книге. За пять лет я не продвинулась дальше легкой коррекции настроения и то, это зависело от моего. Фон Амана не теряла надежды получить от меня более приличный результат, но тут уж кому что дано. Правда, через какое-то время профессор поморщилась, едва не отпустив книгу, а я неуверенно прочитала вставшие перед глазами строчки:
– Малецифистика – наука злодеяния, может подразделяться на некромантию, высшую и низшую, проклятия, погодная магия также и ментальная... Все, дальше не вижу.
– Это потрясающе для вас, Пийская... – преподаватель отложила книгу, прикасаясь к вискам – Но честное слово, я впервые вижу такой вид воздействия. Скажите, вы занимались дополнительно?
– Нет, фон Амана. Боюсь, с последнего нашего занятия я не притрагивалась к ментальной магии.
– Что же, тогда нам явно понадобятся дополнительные уроки. Ваше воздействие надо корректировать, видимо, оно проснулось слишком резко и вы не контролируете его силу.
– Я прошу прощения, фон Амана. Я могу принести для вас обезболивающее из лекарского корпуса? – я ощутила на себе еще более удивленные взгляды сокурсников. Самооборона и ментальные воздействия – вот уж по каким предметам оценки мне ставились более из жалости, нежели наличия успехов.
– Будьте любезны. – Ирисса встала из-за стола и продолжила объяснять методы чтения открытых мыслей. Читать закрытые у нас было запрещено законом.
Я вышла из кабинета, направляясь в лекарский корпус.
«Спасибо не забудь сказать, магичка» – издевательский голос демона приглушенно раздался у меня в голове.
– Пошел к чертям отсюда! – испуганно выдохнула я, напугав какого-то первокурсника, и напугавшись сама. В голове как будто опустело. Какого черта я слышу его мысли? Я не отвечала ему взаимностью! Связь не может укрепиться, пока я не хочу сама! Я бегом пробежалась до лекарского корпуса, скрывая нервную дрожь в коленях. Лекарство для преподавателя мне выдали сразу же, и я тем же бегом вернулась к кабинету, как раз успев к звонку. Поставила склянку на стол фон Аманы, еще раз извинившись за произошедшее, и вышла вслед за своим курсом.
– Открываешь новые таланты? – невинно поинтересовался Марк, пристраиваясь к моему шагу.
– Это была не я. – Марк залетел в боковой коридор от моего нежного толчка плечом – Ты что мне там насписывал, двоечник?! Какого черта я слышу его мысли?!
– Чьи мысли? – опасливо косился на меня сокурсник, прикрываясь сумкой.
– Демона, чтоб ему черти хвост крутили всей бездной! – тихим шепотом орала я. – Спасибо, говорит, не забудь сказать!
– А ты ему зачем ответила взаимностью? – не свою беду спросил парень и вовремя подоспевший Анжей аккуратно обхватил меня за талию, прижав руки к телу. У меня возникло стойкое желание вцепиться кому-нибудь в рожу.
– Ну-ка успокойся! – тихий шепот в ухо меня слегка отрезвил – Если ты не отвечала взаимностью на его...притязания, значит, в библиотеке ошибочные данные. Мы все выясним, хорошо? И избавим тебя от этого. Только успокойся.
В конце фразы я уже тихо бессильно плакала, пока подоспевшая Шайя не треснула Анжея по спине от возмущения и он меня не отпустил. Звякающую бутылочками в сумке девушку по широкой дуге обошел Марк и они с Анжеем дружно отдали меня в заботливые руки сокурсниц.
– Спасибо, говорит, не забудь сказать! – глотая слезы, возмущалась я, пока Шайя откупоривала бутылочку с успокоительным. – Ненавижу его!
– Конечно ненавидишь. – поспешно соглашалась полудемоница, озабоченно вертясь вокруг меня. – И при встрече дашь ему в рожу. Только успокойся, пожалуйста.
Остаток дня я провела, с небывалым рвением углубившись в учебу. Преподаватель архитектуры в этот раз был доволен моим вниманием, забыв даже спросить с меня материал прошлого урока. Написанная мною формула постройки купальни с небольшими корректировками удостоилась только пары внесенных исправлений и похвалой. Обед я пропустила, сославшись на плохой аппетит после успокоительного. Последним занятием у нас поставили тренировки, куда мне идти с набитым животом – означало медленную и позорную смерть. А так я была голодная и до того злая, что впервые за пять лет учебы мастер меча отметил, что еще через пять лет меня смогут убить не с первого раза. На ужине я едва затолкала в себя салат, запив водой и, после душа, в ультимативной форме потребовала у Шайи самую крепкую настойку, от которой мгновенно уснула. Всю ночь я вертелась, по словам полудемоницы, разговаривала и была очень недовольна жизнью. К счастью, в этот раз мне хотя бы ничего не снилось. Утро встретило меня головокружением.
– Все, с тебя хватит успокоительного! – жестко заявила Шайя, тряхнув своими золотыми волосами и выставляя передо мной какой-то укрепляющий настой. – Пей это, если не знаешь меры.
– Мне оно больше и не помогает. – я тяжело встала, держась за голову. – Если сегодня Марк не выдаст мне решение, я наверное сойду с ума.
День прошел в тумане. Я кое-как написала тест по стихиям, который затеяла фон Амана, в основном под тихую диктовку Марка, решившего загладить вину. От обеда вновь отказалась, клятвенно пообещав восполнить ужином. Дальнейшие занятия просто продремала, кажется. Вечер третьего дня я уже на полном серьезе боялась не пережить. Кувшин лекарей давно кончился, укрепляющий настой, которые мне подсовывала жалостливая Шайя, не помогал. Я была в бешенстве, меня злило абсолютно все. Состояние было, как при простуде – болят глаза, тянет мышцы и дикое желание убить одного демона, повесив его голову над кроватью. В конце концов, сжалившись надо мной, Шайя снова сварила сильное успокоительное. К тому моменту, как я уже смогла смотреть на мир не через мутную пелену злости, к нам в комнату постучался Марк, державший в руках...пропуски в город? Моему удивлению не было предела. Завхоз выписывает пропуски лишь несколько раз в год – на праздники и редко по просьбе самих адептов. Но Марк, видимо, нашел ниточки, ведущие к загадочной душе гоблина. Поэтому я, залпом допив лекарство, отправила друга за дверь – собираться. Через пятнадцать минут мы собрались в холле, стараясь удержать на лицах максимально благопристойное выражение. Завхоз недовольно морщил низкий, темно-коричневый лоб, но выпускал нас по одному, придирчиво разглядывая свои же каракули на бумаге.
– Завтра в девять утра! Я проверю. – проскрипел он нам в спину и я довольно вдохнула вечерний воздух. Риапан был прекрасен, как только может быть прекрасна столица большой империи. Традиционная архитектура – белоснежные здания и синие крыши, поразила меня еще в первый день, около пятнадцати лет назад. Мне было три года и отец привез нас на прием к императору, заодно решив удачно выдать замуж двух моих старших сестер. Им только исполнилось восемнадцать и молодые герцоги Селийские, двадцати двух и двадцати трех лет от роду, выслали моему отцу прошения рук сестер, едва увидев их на приеме у императора. Элиа и Шаара были первой парой близняшек в нашем роду и на их руки покушались многие. Но увы, сестры единогласно ответили согласием только Селийским и отец был счастлив – выдать дочерей замуж так удачно, да еще и по обоюдному согласию. На данный момент дочерей осталось две, не считая меня. Еще тринадцать отец так же хорошо выдал замуж, особо не противясь выбору своих детей. Но на знакомства водил их только на балы высшей знати. Я понимала отца – он заботился лишь о нашем благополучии, не взирая на некоторые...заминки. Со мной было сложнее. Магичка, восемнадцатая дочь герцога, еще и без права наследования... Увы, нельзя передвинуть себя в очереди, а владеть землями должен мужчина. Иначе герцогиня может выйти замуж и ее земли присоединяться к владениям мужу. Отец так искренне не хотел этого, что я, отказываясь выйти замуж и бросить академию, широким жестом лишила себя наследства, сделав моего родного младшего брата Эллера будущим герцогом. Сестры, после наступления совершеннолетия, также выйдут замуж за молодых наследников высшей знати. Семела, родившаяся сразу передо мной, сумела захватить сердце третьего сына короля и свадьба, назначенная на следующий год, обещала нашей семье неслыханные привилегии. Конечно, отец бы никогда не позволил своей восемнадцатой, но любимой дочери остаться без ничего. Моя учеба в Высшей Академии магии была более, чем щедро, оплачена до конца обучения, вместе с магистерской практикой. Где-то в столице меня ждал небольшой дом, купленный отцом на мое совершеннолетие в прошлом году и приличное годовое обеспечение. Но увы, это все мало волновало меня сейчас. Только причина, по которой Марк вытащил нас за стены академии, заставляла меня немного живее передвигать ноги.
– Куда мы пойдем? – полюбопытствовала я, когда мы свернули с главной улицы Риапан, оказавшись в начале улицы Отдыха. На этой улице, длиной пару километров, располагались все имеющиеся в городе гостевые дворы и таверны. Каждое заведение пыталось перещеголять конкурента, заказывая у магов яркие, живые вывески. Моим любимым заведением была "Хвостатая егоза", на вывеске которой красовалась игривая русалка с бирюзовыми волосами, сидящая под невысоким водопадом, – там готовили изумительную белую рыбу и десерты. Рядом гостевой двор "Коты и любовь" щеголял невероятно толстым котом над входом, через пушистый хвост которого нужно было пройти, как через дверь.
– В "Дерзкий гвоздь" – Марк оттащил меня от входа в мою любимую таверну и направился в глубину улицы. – Где нас точно не будут искать и слушать.
На этом моменте мы заинтересовались все. "Дерзкий гвоздь" был в самом конце улицы, где находились более дешевые и непримечательные заведения. Не криминальный район, конечно, но знать сюда уже не доходила. В помещении с высоким потолком, под которым висели на просушке целые грозди чеснока, было достаточно многолюдно. Но нас, оказывается, ждал небольшой стол в углу. После того, как нам принесли кувшин явно неразбавленного вина и по тарелке жаркого, Марк начал рассказывать, потягивая для храбрости вино:
– В начале прошлого года я выполнял заказ на оранжереи для графини Сорски, за который еще получил "отлично" и хорошую характеристику, помните?
Мы активно закивали – оранжереи Марку мы отдали всем курсом, нежные и воздушные здания у него получались лучше нашего. Да и графиня, дама лет двадцати семи, не славилась нежным характером, отчего общаться с ней архитекторов особо не тянуло.
– Так вот. – Марк еще отпил вина, явно набираясь храбрости признаться в чем-то совсем уж несусветном – С тех пор я посещаю графиню чаще...приличного.
Ответом стал наш дружный и громкий смех. Анжей повис на Шайе, которая в этот момент держала свою сестру. Я просто уронила голову на руки, чтобы никто не видел слез, от смеха брызнувших у меня из глаз.
– Вот именно поэтому, дорогие друзья, – ядовито продолжил наш однокурсник – Я и молчал до сегодняшнего дня.
– Это больше от удивления – я вытирала слезы, пока остальные успокаивались. – Но я все-таки очень рада, что ты нам настолько доверяешь. А в чем твоя идея?
– Ты скажешь ректору, что это я пользовался порталом, посещая графиню вечерами. А к ректору поступит весьма щедрое пожертвование на нужды преподавательского состава. После этого, порталы из нашего корпуса перестанут беспокоить ректора.
– Но графиня, Марк... – уважительно покачал головой Анжей – Это сильно, брат.
– Ты хочешь сказать, что делаешь это для того, чтобы я смогла попасть к этому..демону? – я в очередной раз сдержалась от ругательства, мысленно отрывая демону хвост.
– Заставишь его исправить, что он сделал и мы уйдем. – пожал плечами мой сокурсник.
– Ладно, давайте не будем об этом. – Айя разлила вино из кувшина. – Давайте отметим это решение и смелость нашего скромняги.
Вино для студентов выдается очень редко и только старшему курсу. И то, хорошо так разбавленное водой. А полный кувшин неразбавленного красного приятно расслабил тело и заставил отступить противное ощущение паники. Действительно, такое решение более чем устроит ректора. Но вот устраивает ли оно меня? Конечно, мы рядом с первого курса, и столько раз спасали друг друга, но имею ли я право забирать в свое пользование такую правду? Но безмятежная улыбка Марка, избавившегося от тайны, успокаивала мою совесть. Уснувшую, казалось, вместе с чувствами демона.
– А какие вопросы я должна была задать демону? – ближе к концу кувшина спросила я у Марка, пока Шайя и Анжей отплясывали посреди зала, а Айя благосклонно принимала ухаживания какого-то молодого помощника торговца.
– Я думаю, вряд ли он честно тебе ответит, зачем он это сделал. А второй вопрос – как убрать связь. Потому что уже отчетливо видно, что твоя аура пошла пятнами.
– Как будто у нее чесотка – добавил уже "тепленький" Анжей, приземляясь рядом на лавку.
– Время уже ближе к двум часам ночи. Не пора ли домой? Завтра мне еще с ректором общаться. – я с сожалением отставила в сторону глиняный стакан. Когда еще удастся выбраться и так посидеть?
И вот тут фортуна решила окончательно повернуться к адепту Пийской спиной. Потому что зашедшая в зал стража, в серо-оранжевой форме, фамильных расцветках Карнакских, целеустремленно направилась к нашему столу.
– Лэра Пийская, вас немедленно ожидают во дворце.
Вот тут я приросла к лавке, мигом теряя весь хмель из головы. Сослаться на позднее время вряд ли получится, старший гвардеец уже требовательно, но уважительно, подавал мне руку. Я встала с лавки и, игнорируя испуганные взгляды сокурсников, гордым жестом отказалась от предложенной руки. Еще не хватало, чтобы меня видели под ручку с гвардейцем – отца удар хватит.
– Надеюсь, после аудиенции меня доставят к Академии? – холодно поинтересовалась я, садясь в аккуратную маленькую карету с танцующими львами на дверцах. Герб Карнакских... не эти ли знамена несли в родовой замок Орона?
– Несомненно, лэра.
По улицам мы ехали в полном молчании. Я сидела на мягких подушках, задумчиво глядя в окно и незаметно выветривая алкоголь из крови. Не хватало еще предстать перед Императором в подпитии. И что ему не спится посреди ночи? Разве что доклада мессира ректора оказалось недостаточно и его императорское величество желает послушать сказку на ночь из уст очевидца. Дворец поражал своим великолепием, даже будучи лишь слегка освещенным уличными фонарями и редкими горевшими окнами. Белоснежная громада с толстыми квадратными башнями и остроконечными синими крышами возвышалась над городом незыблемо и строго. Приезжим послам замок, так непохожий на воздушные строения иных государств, должен был внушить страх перед сильной страной и ее не менее сильным императором. Мы проехали тяжелые кованные ворота и въехали в непримечательную арку в стене, которая за нами закрылась маревом. Архитектор, создавший это чудо, был награжден талантом от самого Всеединого, не иначе. Меня проводили в полнейшей тишине длинными залами, пока наконец не уперлись в простые дубовые двери. Я приготовилась изображать благоговейный трепет перед своим Императором, но пораженно застыла на пороге комнаты, в которую распахнули двери гвардейцы.
– Принцесса Лия. – я присела в реверансе, ощущая себя достаточно глупо в узких замшевых штанах.
– Оставьте это для балов, лэра – негромко бросила принцесса, сидя за столом у окна. – Реверансы удобны только в платьях, в форме Академии это истинное мучение.
Выглядела Лия Карнакская, когда-то первая красавица страны, весьма прискорбно. Светлые каштановые волосы, в которых серебром поблескивала седина, были почти аккуратно уложены в косу, короной украшавшую голову. Зеленые глаза, по которым страдали почти все молодые мужчины империи, поблекли и затуманились злостью. Вокруг глаз залегли морщины, а пухлые губы, кажется, разучились улыбаться. Я не видела принцессу близко до этого момента. И меня больно уколола жалость к ней. Ведь, ни смотря ни на что, она любила этого психопата-демона. Любила так сильно и искренне, что готова была отказаться от всего ради этой любви.
– Позвольте выразить сожаление, что наша гвардия не предотвратила наглое проникновение на площадь и ваше похищение, лэра. Надеюсь, вы не пострадали?
– Нет, принцесса. – вежливо ответила я – Пострадало только мое психическое здоровье. Мной никто не интересовался и почти сразу удалось сбежать. Вины вашей гвардии тут нет.
– Присядьте, лэра. Я хотела кое-то узнать.
– Все что вам будет угодно. – Я послушно опустилась в стоявшее напротив стола кресло.
– Вы видели его? Высокого демона с серебряными прядями на висках?
– Ко мне заходил только их лекарь, ваше величество, чтобы покормить. С каштановыми волосами. – я не сказала прямого "нет", опасаясь, что магических способностей принцессы хватит, чтобы почувствовать ложь. – Я видела нескольких демонов, когда меня выкинуло из портала, но, боюсь, вряд ли вспомню именно одного.
– Понимаю, вы были напуганы – Лия равнодушно отвернулась от меня, поглаживая пальцами царапины на столе. – И все же попытайтесь напрячь вашу память, лэра. Сколько их было?
– Боюсь оказаться неправой, ваше величество, но я заметила не более двух десятков, пока меня не заперли в тюрьме.
– Где вы оказались?
– Около леса. Было достаточно тепло, ни мхов, ни кустарников. Только деревья.
– Вы далеко отбежали, прежде чем создать портал?
– Нет, ваше величество, я отбежала совсем недалеко, может, десяток шагов. Мне было достаточно страшно бежать, вдруг меня бы услышали.
Я намеренно говорила только правду. Точно описала часть виденных мною демонов, лес и место, откуда Арман открыл портал. Это принцесса точно почувствует.
– Кажется, в вас влюблен какой-то демон, лэра. – так же равнодушно заметила принцесса, но у меня свело коленки от страха. Как она видит эту дрянь?! Я отчетливо вспомнила полудемона с курса стихийников, оказывающего мне знаки внимания с начала учебы и выдала:
– Да, ваше величество, метис, но это безответно с моей стороны.
– В какое отчаяние вы его ввергли, если он решился на такой серьезный поступок. Цхиале очень мучает его, не встречая взаимности с вашей стороны.
– Боюсь, ему придется с этим смириться, ваше величество. Я не люблю, когда меня пытаются влюбить силой.
Я была откровенна с принцессой на грани провала. И вполне из кабинета могла отправиться в императорские застенки. Но принцесса вздохнула, как-то резко осев в кресле бесформенной фигурой:
– Вы можете быть свободны, лэра Пийская. – я поклонилась, встав с кресла, и направилась к двери.
– Не допускай в себе жалости к ним, Лина. – я удивленно обернулась на принцессу. – Они это чувствуют и сводят тебя с ума, заставляя подчиняться.
– Разве...у вас было так, ваше величество?
Ответом мне стал взмах руки, повелевающий оставить принцессу в одиночестве.
Обратно я ехала, болезненно переживая встречу с принцессой. С одной стороны – во мне поднималась жалость к ней, потерявшей своего любимого. А с другой – жалость к Арману и ко всем загубленным жизням. Я разрывалась между двумя огнями, всей душой желая остаться верной своей империи. И так же яро желая помогать изгою с глазами цвета металла... В ворота Академии я входила, мучаясь дикой головной болью. У меня даже не хватило сил что-либо объяснять не на шутку перепуганным сокурсникам. Лишь Шайя, безошибочно видя, когда кто-нибудь так жаждет ее помощи, протянула мне обезболивающее. Молчаливая, скромная девочка, вечно скрытая в тени своей эффектной сестры она, тем не менее, обладала настолько широкой и чистой душой, что мы невольно преклонялись перед излучаемым ей добром. Я провалилось в тяжелый сон, где меня опять преследовали чувства демона. Глухая тоска, обида...и боль. Цхиале терзало его душу, безжалостно наказывая за то, что он не заслужил ничьей любви.
