Текст книги "Путешествие в Силенвиль (СИ)"
Автор книги: Лина Арвен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– Хороших и высококлассных борделей, – подчеркнул Риэл.
– Как… – шокировано, выдавила девушка, потихоньку заливаясь краской. Она посмотрела на Полю ожидая, что та развеет наши «глупые шуточки», но та утвердительно хмыкнула. Алые уши Эрики стали четко выделятся на бледной коже.
– Стыдно, ой как стыдно не знать таких простых вещей! – довольно промурлыкал вор. – Я же говорю, что ты маленькая наивная девочка.
– Не может быть… – прохныкала принцесса, уткнувшись в гриву коня, сгорая от стыда. – И я сама такое предлагала!
– Хочешь, умненький дядя Риэл посвятит тебя во все тонкости и хитросплетения устройства городов? Расскажет кто такой Теневой король, и почему ты никогда не станешь Пурпурной королевой…
Девушка недоверчиво, все еще краснея, посмотрела на довольного вандала. Ее немного наивный взгляд на фоне алых щек заставил меня глупо улыбаться. Мне так и хотелось отпустить какую-нибудь колкость или шуточку в адрес девушки, но я сдержался – незачем вести себя как мальчишка.
– Правда?
– Но услуга за услугу, – он так многозначительно обвел принцессу взглядом, что та, закрыв грудь руками, возмущенно замотала головой. Риэл довольно улыбнувшись, провозгласил. – Ты расскажешь мне все, чему тебя научили на курсах конной подготовки!
Эрика до конца не поверив в такое простое условие, подозрительно сощурила глаза. Глаза вора блестели от предвкушения лекции о конях. Кажется, я раскрыл тайное увлечение нашего рыжего парня. Теперь не удивительно, что он был так недоволен моим конем и все порывался на привалах поухаживать за единственным настоящим скакуном Поли.
– Да?
– И еще… между нами никогда ничего не будет, – усмехнулся вор и, вздрогнув, видимо, припомнив свой последний поход за хворостом, добавил. – Милочка, ты меня пугаешь.
Возмущению принцессы не было предела. Она, взяв в руки плетку, попыталась ею достать наглого вандала. Тот, нисколько не уступая уму и сообразительности молодой девушки, достал свое грозное оружие, и между плетками завязалось эпическое сражение. Бедный, бедный Силенвиль, ты нас еще не скоро забудешь, потому что эти двое, похоже, нашли друг друга. Драться на ходу, посреди главной улицы заполненной людьми, которые проповедуют мир и любовь, это надо постараться.
Как я сейчас жалею, что выдал «детям» эту часть экипировки всадника. Сокрушенно закатив глаза, наблюдая за этими великими гладиаторами, я направил коня к скачущей впереди крестнице. Та с потаенной грустью слушала перезвон церковных колоколов, означающий начало вечерней трапезы у его святейшества. Еще одна традиция жрецов, которую мне не было сил понять. Зачем озвучивать на весь Силенвиль, когда их глава, их божественный пророк, как пели служители Богини, ест, спит, молится и ходит в туалет? Они и впрямь считают, что простым людям такие подробности личной жизни какого-то старика очень интересны?
– Так куда мы отправимся?
Поля, не поворачиваясь ко мне, мимолетно улыбнувшись искрящимся на солнце золотым куполам, прошептала:
– На почту.
Я удивился решению крестницы. Где-то позади нас был слышен хлест плетки, возмущенные крики вора и попытки какого-то третьего лица утихомирить дуэль на конях. А я-то надеялся прибыть в город, не привлекая лишнего внимания…
Глава 5
Оказывается, план Поли был не так плох, как мне казалось ранее. Она поступила умно, да и этот жрец, который вызвался помочь крестнице, не сглупил, что само по себе являлось аномальным явлением.
Чтобы не привлекать лишнего внимания и не ставить под сомнение непогрешимость преданного слуги Богини, жрец Валерий, близкий друг опального Шона, поместил в специальный магический ящик для хранения, где обычные люди оставляют свои вещи, отправляясь, например, в путешествие, сверток с одеждой и огромную пачку инструкций. Инструкции были так подробно расписаны, что даже у меня, а я уже привык к большому объему усвоения информации, вылезли глаза на лоб.
Пробежав глазами по первым строчкам, я с приятным удивлением осознал, что Валерий умный и образованный человек, который довел свою часть плана почти до совершенства. Он проделал такой объем работы за столь короткое время, что навеки вошел в мой список самых достойных священнослужителей столетия, став первым и пока единственным членом этого списка.
Я должен был играть жреца третьей священной длани (в переводе на нормальный язык – один из самых низких рангов в иерархии священнослужителей, мелкая сошка) Карсефиана Ралия из провинции Поморье. Эта провинция находилась так далеко и была так ничтожно мала, что никто из приехавших на казнь жрецов никогда не видел Карсефиана в лицо. Настоящий жрец вежливо прислал Валерию, как одному из доверенных лиц Главного кафедрального храма Силенвиля, свой отказ и глубочайшие извинения по поводу отсутствия на «празднике». Чем наш «тихоня» и воспользовался. Этот новоявленный мыслитель даже расписал психологический портрет Карсефиана, чтобы я полностью влился в образ.
Ладно, я смирился с ролью священнослужителя. Хорошо, я согласился добровольно прийти в храм и послушно следовать «гениальному» плану крестницы и жреца с замашками графа Лакрустье, у которого любимое развлечение было плетение интриг. Но я не горю желанием играть роль тихого белокурого ангелочка, который постоянно улыбается, будто пребывая под сильнодействующими галлюциногенами! Я уже заранее знаю, что из меня плохой лицедей. Я не смогу каждую минуту улыбаться окружающим людям и благословлять их на разные рода глупости – моя натура не примет поведение умственно отсталого человека.
И еще один момент с чего я невзлюбил свою роль: все жрецы дают один дурацкий обет – не стричь волосы до получения нового сана или как они говорят, длани. Поэтому мне пришлось, а точнее пришлось Поле, с помощью заклинания сделать мне длинные, немного ниже лопаток, волосы. А так же по давней традиции, священнослужители подводят глаза, дабы подчеркнуть свой ясный, незамутненный житейской суетой взор, огражденный от злых сил черной подводкой. Вкупе с моим новым одеянием (неплотно прилегающая к телу серебристо-серая роба до лодыжек со свободным капюшоном), ниспадающие волной на плечи белоснежные локоны и густо подведенные глаза, я приобрел вид, как с восхищением выдохнула племянница, «молодого парня с ликом ангела».
«Вот если бы ты не кривился каждую секунду, разглядывая себя в зеркале, был бы идеальный жрец», – добила мои остатки самолюбия узурпаторша Поля. А что я мог с собой поделать, если мне откровенно не нравилось свое отражение, а Эрика и крестница, как назло, смотрели на меня с фанатичным блеском как восторженные девицы. Риэл вообще нарек меня существом неопределенной ориентации и попытался изгнать матом, за что сразу получил предложение поменяться местами.
От этой роли так и несло чем-то приторно-сладким, а мне сладкое, из-за одной настойчивой магнессы, было нежелательно употреблять в больших количествах. Но что не сделаешь ради своей любимой крестницы, хоть та и являлась порядочной заразой-мучительницей-доброго-дяди-Дамира. Вот поэтому я сейчас и стоял напротив таверны «Глас Элисень» горько размышляя о своей жизни. Как показала практика, а точнее мое небольшое дефиле по улице, всем дамам без исключения нравятся таинственные длинноволосые жрецы.
Столько восхищенных взглядов я никогда не ловил – и это меня раздражало. Я чувствовал себя наряженной девицей на выданье – теперь я с горечью осознал, кого берут в служение Богине. Мне провели краткий инструктаж и, приставив в качестве конвоира Эрику, надеясь, что принцесса помешает мне сбежать, отправили заселяться в таверну.
По идее я должен был предстать перед всеми молодым жрецом, который только что приехал в Силенвиль со своей младшей сестрой. Никто не должен был знать про мою связь с Полей, Риэлом и главное с Валерием, поэтому крестница и вор ждали моего заселения, спрятавшись за углом.
Таверна, в которую меня почти силком затащила Поля под глупое хихиканье Риэла, вызвала у меня недоумение. Издалека она выглядела довольно мило, но вот если внимательно присмотреться… Штукатурка отваливается кусками, в табличке с названием одна буква стала висеть вниз головой, образовав новое наименование отдаленно напоминающее: «Глаз Элисень». Так и хотелось язвительно прокомментировать название, но я, помня про свою роль, сдержался. Большего унижения чем то, которое я сейчас испытывал, я никогда еще не ощущал. С каждой проведенной в образе жреца минутой я убеждался, что в служители Элисень берут ненормальных.
Эрика нетерпеливо потянула меня за рукав робы, призывая наконец-то войти в сомнительное заведение. Ну что ж, начнем официальное представление. Глубоко вздохнув и нацепив на лицо лучезарную улыбку, думая о том, как хорошо будет потом сжечь эту дурацкую робу и сходить к парикмахеру, я, поудобнее перекинув через плечо сумку, ступил на первые ступени таверны.
Только я протянул руку для того чтобы открыть дверь, как вдруг она с силой распахнулась, и оттуда кубарем вылетел человек. Посчитав головой несколько ступенек, он распластался в пыли на мостовой, что-то невнятно пробурчав. За ним из выхода вышла, уперев руки в бока, физически сильная, высокая женщина, невольно напомнившая мне Милену, и гаркнула на весь квартал:
– И шоб духу здесь больше твоего не было, пьянь!
– Да ты знаа-аешь кто я! – пролепетал человек, еле поднимаясь на ноги. Он покачнулся, вновь упав на потеху нескольким зевакам. Его мантия была вся в пыли, лицо напоминало маскарадную маску из парада чудовищ. – Я ЕЕ служитель!
– Из тебя такой же жрец, как из меня великосветская дама. Иди проспись, пьянь! – пробасив напоследок выставленному вон человеку, она, заметив меня и Эрику, грозно сдвинула брови. – А вы кто такие?!
Я, подобрав свою челюсть с крыльца, легонько улыбнулся женщине. Пора начинать играть роль «идеального жреца».
– Ну, зачем вы так, сударыня, – спокойно проговорил я и, спустившись вниз, помог пьяному жрецу подняться на ноги. – Богиня учит нас смирению и терпению к людским порокам.
– Отвали! – дыхнул в меня перегаром мой коллега по сану и, оттолкнув меня, качаясь, побрел вниз по улице.,
– Доброго пути, да защитит вас Ее милость, – улыбнулся я спине пьяного человека, осенив его жестом Богини, про себя негодуя, что дотрагивался до этого алкоголика.
Если я был бы не в образе, ни за что на свете эта пьянь не дождалась бы от меня помощи. Я презираю людей, которые не в состоянии остановиться и отодвинуть кружку, прежде чем их с позором выкинут на улицу. А сейчас пришлось перешагнуть через себя и играть роль всепрощающего наивного юноши.
Повернувшись к крыльцу, я встретился с двумя изумленными взглядами. Значит, я все-таки правильно решил, что служитель должен будет помочь пьяному и униженному человеку. Эрика взирала на меня так, как будто я был воплощением ангела – похоже она полностью поверила этому спектаклю, да и эта женщина уже не была враждебно настроена. Она, вытерев руки об передник, дружелюбно поинтересовалась:
– Так ты значит жрец. А это тогда кто?
– Достопочтимая госпожа, – улыбнулся я нахальной даме, еле сдерживая свою ехидную натуру. – Позволите ли вы нам пройти внутрь этого уютного заведения, дабы уже в тепле и после сытного ужина поведать вам все, что пожелает ваша душа. Милостью Богини, я и моя младшая сестра только что прибыли с дальней дороги…
– А кони тогда где? – перебила меня грозная женщина.
С ее любопытством, ей бы работать дознавателем, а не стоять на пороге этого дешевого заведения.
– Богиня заповедовала своим слугам принимать дары ее детей, но не злоупотреблять ими, дабы не помутился ясный взор слуг Ее, что несут Ее волю.
– Мой благочестивый брат хочет вам сказать, – вздохнула Эрика, видя, как вытягивается лицо моей собеседницы с каждым сказанным мной словом. Видимо, она не привыкла к витиеватым высказываниям служителей. – Что нас подвозили те, кого милостью Богини мы встречали на своем пути.
– А деньги то у вас есть?
Еще чуть-чуть и эту любопытную даму уже ничто не спасет. Мои бедные нервы и так сегодня многого натерпелись. Пускай она даст мне спокойно закрыться в комнате и хорошенько обдумать свалившиеся проблемы, а не выпытывает у меня на пороге все подробности моей жизни. Может ее еще интересует, какого цвета мое нижнее белье и что я обычно ем на завтрак?
– Давайте уже зайдем в таверну, – немного раздраженно произнесла принцесса, почти силком впихивая внутрь женщину, которая была намного выше и крупнее хрупкой фигурки девушки.
Видимо Эрике уже надоело разыгрывать представление перед несколькими зеваками. Облегченно вздохнув по поводу разрешившейся ситуации и мысленно поблагодарив Эрику за такую своевременную поддержку, я, прежде чем зайти внутрь таверны, оглянулся. Лучше бы я не совершал такой роковой ошибки – на меня, пожирая взглядом, упорно смотрели несколько жительниц Силенвиля, явно собираясь сейчас совершить марш-бросок в мою сторону и напроситься на исповедь. Мгновенно помрачнев, холодея от ужаса такой перспективы, я чуть ли не бегом вошел в таверну.
Ну, я потом выскажу крестнице все что я думаю по поводу моего нового имиджа! Еще пара таких улыбок со стороны незнакомых дам, и я стану либо дерганым женоненавистником, либо опустившимся ловеласом. А ни то и ни другое меня что-то не прельщает. Популярность это хорошо, но не такая же сильная! Мне даже не надо владеть телепатией, чтобы прочитать их мысли. И как мужчины спокойно живут в этом городе, не боясь, что за каждым поворотом их может поджидать банда девиц?
Внутри таверна не блистала изысканностью. Барная стойка в углу зала, пара десятков дубовых столиков и крепких скамеек, лестница, ведущая на второй этаж – все было так скудно, уныло и банально до невозможности, что это навевало скуку. Единственное, что вызвало интерес, был большой фикус, который стоял в зале, но, то ли от амбре питейного заведения, то ли от стараний посетителей потрогать единственную красивую деталь интерьера, фикус выглядел чахлым и, казалось, что он уже доживает свои последние дни. За барной стойкой, лениво протирая кружки сальной тряпкой, стоял мужчина, главное достоинство которого было в его роскошных светло-коричневых усах.
В зале сидело больше десятка посетителей, неохотно брякала на лютне какая-то девушка, заунывно мямкая в такт. Было видно, что никто даже и не пытается ее слушать, и поэтому начинающий менестрель особо и не старалась надрывать свой голос, спрятавшись где-то в дальнем уголке и поставив себе на небольшой помост, заменяющий сцену, стул. Между столиков, ловко уворачиваясь от шальных ручек захмелевших мужчин, бегали молодые, бойкие подавальщицы, радуя посетителей своим щебетом и откровенными вырезами декольте.
Видимо хозяин решил вложить всю свою прибыль не в поддержание нормального состояния здания, а на наем пышногрудых девушек, считая, что таким способом его заведение станет одним из самых популярных таверн. Похоже, он серьезно ошибся в выборе места при открытии своего дела – с таким отношением ему надо было идти прямиком в Пурпурный квартал.
Эрика, крепко взяв меня за рукав робы, потащила вглубь этого ада, мешая полностью оценить масштабы бедствия, на которое я должен был подписаться. Она привела меня к барной стойке и, посадив меня на свободный скрипучий стул, присела на соседний. Боевитая женщина, которую я мысленно стал называть «Истребитель жрецов», спокойно зашла за стойку, отодвинув усатого мужчину.
– Итак, кто вы такие? – буравя взглядом Эрику, дама начала свой допрос с пристрастием.
– Слуга Богини третьей священной длани Карсефиан Ралий, достопочтимая женщина, – спокойно произнес я, и чуть не поклонился, таким образом выдав бы себя с головой. Жрецы хоть и должны говорить с обычными людьми почтительно, не обязаны перед ними преклоняться, потому что единственная, перед кем священнослужитель должен склонить голову это Элисень. – А это моя младшая сестра Эрика, которая прибыла в Силенвиль дабы, как и я, получить благословление Его Преосвященства и поступить на службу к Богине.
– Да… да… – мужчина, поглаживая ус, разглядывал принцессу. – С ее-то внешн… душой, только в храм.
Будущая прислужница храма сделала вид, что не заметила намека со стороны бармена, с усиленным интересом став разглядывать присутствующих в таверне. Риэл все наше путешествие до города постоянно намекал девушке насчет ее внешности, постоянно сравнивая с ее настоящим обликом. Принцесса сначала сильно возмущалась, а потом привыкла, по крайней мере, она уже не пыталась придушить вора, слушая издевательства, а всего лишь его игнорировала. Сам вандал объяснял свое поведение очень просто: «Пускай привыкает. В городе люди не такие добрые, как я. Лучше я сейчас вытерплю бабские слезы, чем буду позориться потом» Чем было вызвано его желание научить девушку не обращать внимания на общественное мнение, я так до сих пор и не понял.
– Знаете, у вас такое замечательное заведение, – на губах Эрики заиграла милая полуулыбка, от которой у меня пошли мурашки по спине. Неужели я услышал сарказм от принцессы? Женщина и бармен удивлено приподняли брови. – Я навсегда запомню эту таверну и Вас, уважаемый. Вы такой вежливый и учтивый мужчина. Это ваше уютное заведение? А как вас зовут?
Может в устах обычной горожанки эта безобидную фразу можно было счесть за комплимент, но эта же фраза, прозвучавшая в устах принцессы после того как ее прилюдно оскорбил посторонний человек… Как я уже убедился, у Эрики очень хорошая память, особенно на всякие гадости.
– Меня? – зарделся бармен, не поняв, что ему только что угрожали.
Странно, а я только сейчас понял, что мне принцесса никогда не угрожала. А может и угрожала… я никогда не принимаю всерьез сведения вроде «я тебя вздерну на дыбе, ирод», «ты у меня еще попляшешь в раскаленных башмаках». Зачем слушать глупости людей, которые приходят к тебе в замок, чтобы «победить злодея»?
– Если вы не против, – я лучезарно улыбнулся персоналу таверны. Надо быстрее увести отсюда девушку пока она не испортила весь спектакль. – Мне и моей сестре хотелось бы отдохнуть после дороги, проведя пару часов в молитве к нашей Пресветлой. Не могли бы вы предоставить нам две комнаты, можно смежные или соседние…
Облегченно закрыв дверь своей комнаты, я без сил плюхнулся на кровать. Чтоб я еще раз играл роль священнослужителя? Да никогда! Эта «Истребительница жрецов» не отпускала меня до тех пор, пока не вымучила из меня молитву и не исповедовалась во всех своих грехах. После таких откровений я потом даже не смог нормально смотреть на еду, которую нам предоставили за счет заведения.
Даже не уговаривайте, я не буду раскрывать биографию этой женщины и не потому, что эта священная тайна исповеди, а потому что я просто физически не смогу воспроизвести то количество информации, которое она вылила на меня. Моя голова гудела, а в мыслях все крутились фразы Гренет, так оказывается звали «истребительницу», о испорченном вине, о подвале полным крыс, который наверняка наслала на нее «паршивка Дала» из соседней таверны… Кошмар…
И это только начало моей карьеры подставного служителя Богини. Гренет в прошлом была знаменитой наемницей и, получив одну серьезную рану, решила осесть в Силенвиле, надеясь хоть на старости лет пожить спокойной жизнью и выпросить прощения у Богини. Нанялась в таверну простой вышибалой и через двадцать три года получила заведение почти в подарок от почившего к этому времени хозяина. Сейчас «Гласом Элисень» официально владеет двоюродный брат бывшего хозяина, но правит в этой обители сия боевитая женщина.
Полю не должны были видеть со мной, но… никто же не запрещал ей и наглому вандалу тайком жить в моем номере, тем более что Гренет, пребывая после исповеди в хорошем расположении духа, отпущения всех грехов и получения моего благословения, которое я тайком подкрепил небольшими целительскими чарами, отдала нам в пользование за умеренную плату номер с двумя отдельными комнатами, дабы никто не помешал моему общению с Великой. Поэтому, когда я послал магического вестника крестнице, сообщив, что операция прошла успешно, пробравшись через окно в моем 37 номере, в комнате появились Риэл и Поля. Своего дорогого скакуна крестница без сожаления продала чуть ли не первому встречному, а мои иллюзии развеялись сами, тем самым решив проблему с размещением коней. Небольшая прелюдия окончилась – завтра начнется настоящее представление.
Если бы я знал, чем все это в итоге обернется, ни за чтобы на свете не согласился бы на такую авантюру!
