Текст книги "Надежда (СИ)"

Автор книги: Лилия Дворянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Он снова отпил чай, предложил им последовать его примеру и продолжил:

– Мы с ней хорошо жили, я инженером на судостроительном заводе работал, неплохо зарабатывал, с Максимкой отлично ладили, Иришу я любил.

Вячеслав Иванович помолчал, посмотрел поочередно на Женю и Надю, которые так и не притронулись к чаю, и сообщил:

– Подождите, сейчас перейду к сути. Однажды, она мне призналась, что у нее не один сын, а два. Старшего она родила еще будучи школьницей. С родителями у нее всегда были сложные отношения, она их очень боялась, поэтому, когда узнала, что беременна, то, сильно испугавшись, скрывала от матери, пока это было возможно. Когда родители узнали, то закрыли ее дома и перевели на домашнее обучение.

– Может, вы знаете, кто был моим отцом? – хрипло спросил Женя.

– Имени я не знаю, – ответил ему Вячеслав Иванович, – Ириша только упомянула, что это была какой-то молоденький матросик, который однажды ушел в рейс и больше она его не видела.

Когда ты появился на свет, твоя мама все еще была несовершеннолетней, поэтому ее родители оформили на тебя опекунство. Это было еще в Петропавловске-Камчатском, где они тогда жили. У ее отца на службе даже какие-то проблемы из-за этой истории начались. Скандалы были такие, что ей тогда хотелось руки на себя наложить. Но школу она все-таки закончила и даже поступила в медицинское училище.

Ежедневно ей говорили, что она опозорила семью и чуть не разрушила карьеру отцу, а однажды сообщив, что, так как, по ее вине, жизнь в городе стала невыносима, отец переводится в Хабаровск и они уезжают, забирая с собой полугодовалого Женю, а она сама может приехать, когда закончит учебу.

Родители устроили ее в общежитие, пообещали сообщить свой адрес, как устроятся, быстро собрались и уехали.

Свой адрес они так и не сообщили. Изредка она получала денежные переводы от матери, по почтовому штемпелю и обратному адресу на них, она не сомневалась, что родители и Женя действительно находятся в Хабаровске. Она писала им письма, но те возвращались по причине отсутствия адресата. Закончив училище, она отправилась в Хабаровск и окончательно убедилась, что по адресу, с которого ей приходили телеграфные переводы родители никогда не жили, но она решила остаться в городе, чтобы найти родителей и сына.

– Боже, что ей пришлось пережить, – ужаснулась Надя.

– Ну, а дальше, – нетерпеливо торопил с рассказом Женя.

Вячеслав Иванович откашлялся и продолжил:

– Здесь она устроилась на работу медсестрой в больнице, встретила отца Максима и вскоре ушла от него сама, потому, что он был груб с ней, родила сына, познакомилась со мной и вышла за меня замуж.

– Ты не думай, что она тебя не искала, – погрозил он пальцем Жене. – Она всегда тебя искала, только это сейчас мобильные телефоны и интернет, а тогда ничего этого не было. Тогда можно было обратиться или в горсправку, или самостоятельно рассылать запросы по различным организациям, что она и делала. Она даже планомерно объезжала все детские сады, а потом и школы города.

– Мне Максим рассказал, что бабушка однажды приезжала к ним, – перебила рассказчика Надя.

– Да, было такое, – подтвердил Вячеслав Иванович, – Ириша нашла дальнюю родственницу и через нее выяснила, что несколько лет тому назад та поддерживала отношения с ее матерью и она изредка навещала ее.

– Видимо, когда она к ней приезжала, то тайком от мужа отправляла дочери переводы. Но это уже наши с ней догадки, – пояснил он.

– Так вот, через эту родственницу она выяснила, что родители никогда здесь не жили, а искать их следует во Владивостоке. Ей даже удалось получить их телефон. Она звонила, но родители не хотели с ней разговаривать и каждый раз уверяли, что такие здесь не живут. А через некоторое время внезапно к ней приехала мать.

Ничего хорошего из их разговора не получилось. Мать обвиняла ее, что она подорвала здоровье отцу и тот ничего не хочет о ней слышать, что сын считает ее умершей и ей не следует с ним встречаться, так как это плохо отразится на неокрепшей детской психике, а мальчик и так, не совсем здоровый, так как она неизвестно от кого его нагуляла, да еще в таком юном возрасте. Что у нее теперь есть другой ребенок, пусть его и воспитывает, а о первом она должна забыть. У него только одна мать и это она сама.

– Извини, что тебе приходится слышать такое, но как сказано "из песни слов не выкинешь", – участливо произнес, обращаясь к Жене, Вячеслав Иванович.

– Все нормально, – ответил Женя. – Мне важно это знать!

– Твоя мама после того разговора, убедила себя, что возможно ее собственная мать и права, что ребенка не стоит травмировать и решила отложить встречу с тобой, когда ты немного повзрослеешь. Через несколько лет мы с ней познакомились и, когда она мне все это рассказала, я убедил ее, что она все-таки мать и имеет право видеть собственного сына, поэтому мы начали искать вас во Владивостоке, а после того, как нашли, твои бабушка с дедушкой заявили, что ты не хочешь ее видеть и знать, а потом внезапно уехали и никто не знал куда именно. Так мы вас и не нашли, – грустно подвел итог Вячеслав Иванович.

Некоторое время все сидели в абсолютном молчании, потрясенные рассказом.

– Я думаю, что эту историю нужно запить чем-то покрепче чая, – предложил Вячеслав Иванович, встал, сходил на кухню и вернулся с тремя рюмками и пузатой бутылкой.

Разлил темную жидкость и все трое молча выпили.

– А ты сам, что-нибудь знал о матери? – спросил Вячеслав Иванович Женю.

– Крайне мало, – ответил он, – эта тема всегда была под запретом в нашем доме. Мне говорили, что она бросила меня и пропала. Я всегда хотел ее найти, но сначала не знал как, а потом у меня ничего не вышло.

– Бабушка совсем ничего тебе не рассказывала? – удивился он.

– Она начала рассказывать, лишь тогда, когда разум стал покидать ее, – усмехнулся Женя.

– Она что, еще жива? – еще больше удивился Вячеслав Иванович.

– Да, – пожал плечами Женя и задумался. – Наверно она меня по-своему любила, раз с таким упорством скрывала от родной матери.

– Извини Женя, если я тебя обижу, – возмутилась Надя, – но, то, что вытворяли твои родственники, это можно назвать как угодно, но только не любовью. Так не любят, это все слишком жестоко.

– Ну ладно, – хлопнул ладонями себя по коленям Вячеслав Иванович, – Хватит грустить, мы надеялись и верили, что обязательно найдем друг друга и я рад, что так и случилось. Я думаю, что Ириша "там" тоже теперь счастлива.

– А что с ней случилось? – осторожно поинтересовалась Надя.

– У нее была тяжелая жизнь и это сильно подорвало ей здоровье, – печально пояснил Вячеслав Иванович, – У Ириши было слабое сердце. Она очень переживала, а однажды уснула и больше не проснулась.

Он еще раз наполнил рюмки, выпил, закусил лимоном, крякнул и со словами "сейчас" скрылся в другой комнате.

– Вот, возьми, – вернувшись в гостиную, протянул он Жене небольшую поделку из соленого теста в рамке, – Ириша незадолго до смерти сделала, она любила таким творчеством заниматься.

Надя поднялась с дивана, подошла к Жене, присела на подлокотник его кресла и вместе с ним начала рассматривать "мукосольку". На той была изображена семья, сидевшая за обеденным столом, и рядом с каждым подписано его имя: папу звали Слава, маму – Ира, а двух мальчиков Максим и Женя.

Не сдержав слез, Надя всхлипнула и уткнулась Жене в плечо, а он лишь поднял глаза на Вячеслава Ивановича и уточнил, может ли оставить это себе.

– Разумеется, я же тебе и принес, – подтвердил тот и разрешил, – Если хочешь, можешь и фотографии себе выбрать.

От разговора их отвлек телефонный звонок. Вячеслав Иванович прошел к стационарному аппарату, висевшему на кухне, и вскоре оттуда донеслось его радостное "Ура-а-а!" и громкий окрик "Женя, иди сюда быстрее".

Женя побежал к нему на кухню, а Надя осталась в гостиной, рассеянно рассматривая фотографии.

Вскоре они вернулись оба: счастливые и с сияющими глазами.

– Представляешь, – радостно начал Женя с порога, – у меня племянник родился, весом 3550 грамм и ростом 52 сантиметра, зовут Виктор.

Мужчины подошли к столу и на радостях снова выпили.

– Так, дорогие мои, – остановила их Надя, – вы тут, смотрите, не переусердствуйте от переизбытка чувств. Думаю, что нам всем уже нужно поужинать.

С согласия Вячеслава Ивановича она ушла на кухню хозяйничать, оставив его с Женей обсуждать радостное событие.

Из гостей они вышли далеко за полночь. Женя уже назвал Вячеслава Ивановича "дядей Славой", тот его "сынок" и оба плохо стояли на ногах. Заверив друг друга, что скоро встретятся снова, они договорились, что возьмут Максима и поедут куда-то на рыбалку все вместе.

Надя с усмешкой смотрела на их прощание и тянула Женю за руку вниз, на улицу, где ждало их такси.

В машине его моментально разморило и он уснул, растолкать его удалось только с помощью таксиста, который высадил их у гостиницы.

-25-

С трудом добравшись до гостиничного номера, Надя завела внутрь и уложила Женю на кровать. Раздела как смогла и решила, что сегодня переночует в собственном номере, раз уж Женька в полубессознательном состоянии.

Находясь в своей комнате, она завела будильник на телефоне, чтобы не проспать вылет и легла спать. В четыре часа утра ее разбудил стук в дверь, Надя поднялась, открыла дверь и увидела за ней полусонного взъерошенного Женю в футболке и трусах. Он, как ни в чем не бывало, прошел в ее номер, растянулся на кровати и тут же захрапел.

Она похихикала над ним, легла рядом, обняла и тоже продолжила спать.

Разбудил ее звонок будильника. Надя потерла глаза, соскочила, сбегала в душ и, вернувшись, попыталась растолкать крепко спящего Женю.

– Женя..., – тормошила она его, – Вставай, нам нужно собираться на самолет.

– Куда мы летим? – сквозь сон пробормотал он.

– Домой, – ответила она.

– А где у нас дом? – невнятно переспросил он.

Надя начала одеваться и сообщила, что их вылеты с разницей в пару часов. Тут уж он окончательно проснулся, поднял голову с подушки и с сомнением спросил:

– Мы, что, летим по отдельности?

– Да, Женя, ты к себе домой, я к себе.

– Почему? – не понял он, усаживаясь на кровати, – Я думал, что мы теперь вместе. Я не могу себе представить по-другому!

– Ну, хочешь, – засмеялась Надя, – полетели со мной. Моя мама будет рада тебя видеть.

– Хочу! – сказал он, немного подумал и добавил, – Но пока не могу. Мне нужно дела уладить.

– Ну, хорошо, – согласилась Надя, – улаживай свои дела и прилетай.

Она пошла к нему, обняла за шею, поцеловала и прошептала:

– Как можно быстрее! Я тоже не представляю, как буду жить вдали от тебя.

Он подхватил ее и опрокинул обратно на кровать, но Надя укоризненно сказала "самолет", Женя смешно выругался и поплелся в ванную комнату.

Наскоро позавтракав в полюбившемся им ресторане, Надя с Женей отправились в аэропорт, где все время до вылета обсуждали, как им следует поступить дальше. О том, чтобы продолжать жить в разных городах и время от времени встречаться и речи быть не могло.

В аэропорту Хабаровска они расстались, как будто возвращались не по своим городам, а провожали друг друга на работу, зная, что вечером снова увидятся. За два дня, проведенные в этом городе они стали друг другу совсем родными и близкими, все сомнения, стеснения, страхи были не просто разрушены, а перемолоты в муку и развеяны над Амуром. Для полноты счастья им не хватало только решить вопрос со скорейшим переездом Жени.

Первым переехал его Стасик. Пока Женя мотался между городами, решая квартирный вопрос, его рыжий мохнатый котейка уже чувствовал себя полноправным хозяином в Надиной квартире. Он привязался к Надиной маме, бегал за ней по пятам и предпочитал ее общество всему прочему.

Наконец, к Новому году Женя окончательно перебрался в столицу, вернее в подстоличье, на пределе выносливости продержался предновогодние праздничные мероприятия и уже в январе они с Надей вовсю обживали их новый дом. Стасик к ним переезжать не захотел и остался с ее мамой.

Надежда чувствовала себя совершенно счастливой, у нее был только ее любящий мужчина, с которым она была всегда вместе, включая выходные и праздники. Они вместе слетали в Германию к Максиму, Лизе и маленькому Виктору. И ее жизнь потекла спокойно, размеренно и счастливо, как будто, так и должно быть.

Однажды, когда Женя был в очередной командировке, ей пришло сообщение от него, содержащее загадку, чего, очень давно уже не было. Надя очень удивилась и обрадовалась – он снова назначил ей встречу, но на этот раз в центре города, как она догадалась.

Ровно в обозначенную дату и время, она ждала его на одной из центральных улочек, у входа в кафе. Женя чуть опаздывал, но Надя терпеливо его дожидалась, зная, что на дорогах пробки и он мог просто задержаться по пути из аэропорта. У нее самой было несколько дней дополнительных выходных, за счет работы в майские праздники и спешить было не куда. Было тепло, солнечно и она была готова ждать его, сколько потребуется.

Когда она увидела его торопливую походку, то, направилась к нему на встречу тепло улыбаясь.

– Извини, я опоздал, пробки, – выдохнул он, переводя дыхание.

Они обнялись и поцеловались.

– Давно мне ждешь? – спросил он.

– Всю жизнь, – игриво ответила она.

Женя довольно улыбнулся, обнял ее за талию и куда-то повел.

– А мы разве не в кафе идем? – удивилась Надя.

– Пока нет, – ответил он. – Если только позже.

Он решительно вел ее старыми узкими улочками, заинтригованная Надя молча следовала за ним, не задавая вопросов. Женя умел и любил делать сюрпризы, а она ему полностью доверяла.

Наконец он сказал:

– Все, мы пришли!

– Куда? – удивилась она, оказавшись посреди улицы.

– Обернись, – попросил он.

Надя обернулась и увидела перед собой старинный особняк с надписью "Дворец бракосочетания".

– И зачем мы здесь? – задала она глупый вопрос, понимая, что на экскурсию в такие заведения не ходят.

– Подожди! – затем произнесла она с нотками негодования в голосе, не давая ему ответить, – Значит, ты все решил за меня и даже не поинтересовался моим мнением?!

– У тебя есть возражения? – удивился Женя.

– Нет, дело не в этом, – продолжала возмущаться Надя, – ты же мне даже предложения не сделал!

– А у меня память хорошая, – усмехнулся Женя. – Помнишь, ты когда-то мне сказала, что готова безоговорочно принимать все мои предложения, если те соответствуют нормам морали и уголовному кодексу?

– Да, говорила, – смущенно подтвердила Надя.

– Так вот, я решил, что и это мое предложение ты, по умолчанию, принимаешь, я не вижу в нем ничего предрассудительного или криминального, – продолжал улыбаться Женя и переспросил, – Ну что, принимаешь?

Надя на несколько секунд закрыла лицо руками, взвизгнула и, повиснув у него на шее, ответила:

– Ну, конечно, принимаю!

-26-

После того, как они вышли из ЗАГСа на улицу, оставив там заявление на регистрацию брака в середине сентября, Женя схватил Надю в охапку, приподнял, закружил и сказал:

– Я организую нам самую лучшую свадьбу. Это... это будет что-то фантастическое!

– Знаешь, – ответила счастливая Надежда, немного смущаясь, – тебе это покажется смешным и нелепым, но я хочу самую обычную: с белым платьем, куклой на капоте автомобиля и отпускаемыми в небо голубями.

– Ты это серьезно? – удивился Женя, опуская ее на землю.

– Да, – пожала она плечами, смущенно улыбаясь.

Женя недоуменно смотрел на нее, наморщив лоб и что-то обдумывая, затем широко улыбнулся и произнес:

– Хорошо, пусть в этой части будет кукла на капоте и птички в небе, но в остальном это будет феерическое действо.

К ним на свадьбу приехали все друзья и родственники, включая Вячеслава Ивановича и Максима с Лизой. Маленький Виктор, которому уже было чуть больше годика, остался дома с бабушкой и дедушкой. Сама Надя уже тоже была «в ожидании чуда», но пока, для всех это держалось в секрете.

После торжественной регистрации, на выходе из Дворца бракосочетания их компания смешалась с другой веселой компанией, ожидавшей своей очереди и Наде, на какой-то миг показалось, что в толпе чужих гостей она увидела растерянное лицо Сан Саныча. Но, решив, что возможно ей это только показалось, а если даже и не показалось, то какое это теперь имеет значение, не стала делать попыток вновь найти его взглядом. Он был из прошлой, придуманной жизни. А теперь у нее самая настоящая жизнь с искренними, взаправдашними отношениями и ему там не место, даже в ее мыслях.

– А где птички? – шепотом спросила она у, теперь уже своего, мужа, – Их обычно у ЗАГСа выпускают.

– Да, будут тебе птички, не переживай, – ответил Женя, пропуская ее вперед в черную, украшенную лентами "чайку" с нарядной куклой на капоте.

Вереница машин тронулась, провезла их по городу и остановилась неподалеку от набережной Москва – реки.

– Пойдем птичек запускать, – задорно сообщил Женя, выходя из машины и помогая Наде выбраться наружу.

Вся их развеселая компания, тоже выбралась из своих машин и последовала за ними. Максим нес в руках большую клетку, накрытую скатертью. В клетке кто-то копошился. Подойдя к воде, поближе, Женя, жестом опытного фокусника сорвал скатерть с клетки.

– Это же не голуби, – ахнула Надя, увидев перед собой двух упитанных белых чаек с розовыми лапами, смотрящими на нее какими-то подозрительными глазами.

– Извини, – погладил ее по руке Женя. – Да, каюсь, моей творческой натуре захотелось повыделываться и удивить тебя.

– Тебе это удалось, – покачала головой Надя, рассматривая недовольных птиц.

Она оторвалась от их созерцания и подняла глаза на мужа:

– И что это будет значить?! Голубь, я понимаю, символ мира и согласия. А чайка?! Она же только кричит и гадит.

– Ну, дорогая моя, обнял ее за плечи Женя, – это уже зависит от нас, будем ли мы кричать и гадить или жить в мире и согласии. А чайка, для меня как внука моряка... ну и возможно сына, хотя истории это доподлинно неизвестно, символ надежды и дома. Ведь любому моряку известно, что там, где чайка – там берег, а где берег – там дом, а где дом – там и счастье. А мое счастье – это ты, Надежда.

Надя с любовью посмотрела на него, поцеловала в щеку и сказала:

– Я тебе верю. Только, давай вот этот "символ надежды", – показала она пальцем на больших сердитых чаек, – в руки брать не станем, откроем клетку и пусть себе летят.

Она открыла клетку, похлопала по прутьям, направляя птиц к пустой стенке, те засуетились, недовольно перекрикиваясь, ринулись наружу и, подпрыгнув, вылетели на свободу. Что-то возмущенно прокричав напоследок, две белые птицы исчезли за горизонтом.

Надя подошла к Жене, обняла его, поцеловала и, опустив голову на его плечо, прошептала:

– Я люблю тебя, мой удивительный и восхитительный муж!

– Я люблю тебя, моя долгожданная и обожаемая жена! – отозвался Женя.

– А теперь, – громко объявил Женя гостям, – едем на праздник! Вас ждет незабываемое представление и волшебное угощение!

Все снова расселись по машинам и направились загород, к веселью, радости и ярким впечатлениям.